Судья: Череушенко Е.В. Дело № 22-4218/2020
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ
г.Барнаул 23 октября 2020 года
Суд апелляционной инстанции Алтайского краевого суда в составе:
председательствующего Кабуловой Э.И.
при секретаре Ширяеве А.В.
с участием прокурора Атабаевой Т.Ш.
осужденного Щурова А.В., адвоката Завертайлова М.В., защитника Ангела А.В., потерпевшего В.М.
рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам адвоката Тренькина Р.В., осужденного Щурова А.В. и защитника Ангела А.В. на приговор Заринского городского суда Алтайского края от 10 июля 2020 года, которым
Щуров А.В., ДД.ММ.ГГ года рождения, уроженец <адрес>, зарегистрированный и проживающий по адресу: <адрес>, несудимый,
-осужден по ч.3 ст.264 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием в колонии-поселении, с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на срок 2 года.
Изложив содержание приговора, существо апелляционных жалоб, выслушав осужденного Щурова А.В., адвоката Завертайлова М.В., защитника Ангела А.В., поддержавших доводы жалоб, мнение потерпевшего В.М., просившего приговор оставить без изменения, прокурора Атабаеву Т.Ш., полагавшую приговор изменить, смягчить назначенное осужденному наказание, суд апелляционной инстанции
УСТАНОВИЛ:
Приговором суда Щуров А.В. признан виновным в том, что ДД.ММ.ГГ, управляя автомобилем «ТК», государственный регистрационный знак ***, двигаясь по автомобильной дороге «<адрес>» со стороны <адрес> вышеуказанной автодороги в нарушение п.11.1 Правил дорожного движения РФ, не убедившись в безопасности совершаемого маневра, начал совершать обгон движущегося в попутном направлении автомобиля, выехал на полосу предназначенную для встречного движения, по которой в этот момент двигался автомобиль «В9», государственный регистрационный знак ***, под управлением О.В., допустив с ним столкновение.
В результате дорожно-транспортного происшествия пассажиру автомобиля «В9» Е.В. были причинены телесные повреждения, повлекшие тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни и состоящие в прямой причинно-следственной связи со смертью потерпевшей на месте происшествия.
Преступление совершено осужденным при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.
В судебном заседании Щуров А.В. вину в совершении преступления не признал, указал, что на момент начала маневра встречная полоса была свободной, автомобиль О.В. внезапно выехал с «дикого» съезда, когда он уже начал обгон. Предотвратить ДТП не имел возможности. Кроме того, ссылался, что потерпевшая в момент ДТП не была пристегнута ремнем безопасности.
В апелляционной жалобе осужденный Щуров А.В. совместно с защитником Ангелом А.В. выражают несогласие с приговором. При этом указывают, что автомобиля О.В. во время движения Щурова А.В. на дороге не было. Автомобиль О.В. вылетел на дорогу в момент, когда Щуров А.В. совершал обгон, создав помеху движения автомобилю «НВ». Настаивают, что данные обстоятельства подтверждаются свидетельскими показаниями, записью с видеорегистратора.
Указывают, что уголовное дело рассмотрено незаконным составом суда, с нарушением правил подсудности. Подчеркивают, что заявленный мотивированный отвод председательствующему судье, вопреки судебной практике Европейского Суда по правам человека, разрешен им самим.
Полагают, что судом не соблюдены правила оценки доказательств. В основу приговора положены противоречивые заключения экспертов, сомнения в которых могут быть устранены лишь путем проведения повторной комиссионной комплексной экспертизы. Отмечают, что в одном из экспертных заключений, отвечая на вопрос, какими правилами должны руководствоваться водители в исследуемой ситуации, эксперт тем самым разрешил вопросы права.
Настаивают на признании всех проведенных по делу экспертиз недопустимыми доказательствами, поскольку Щуров А.В. не был своевременно ознакомлен с постановлениями о назначении экспертиз и его лишили возможности реализовать процессуальные права, предусмотренные уголовно-процессуальным законом. Следственный эксперимент по делу также проведен без участия Щурова А.В.
Указывают, что суд не мог положить в основу приговора доказательства, полученные на предварительном следствии, поскольку участвовавшая на данной стадии уголовного судопроизводства адвокат Чуб Е.А. неэффективно осуществляла защиту интересов Щурова А.В.
Подчеркивают, что в судебное заседание защитой были представлены сведения об аварийности участка дороги, где произошло ДТП, ответ ГИБДД о незаконности съезда, с которого выезжал автомобиль О.В. Однако, в приобщении этих сведений суд безосновательно отказал, хотя они имели значение для разрешения дела по существу. Предупреждающих дорожных знаков на данном участке дороги, соответствующей разметки нет. Автомобили, выезжающие с незаконного съезда, находятся ниже уровня проезжей части и не видны участникам дорожного движения. Эти обстоятельства не учитывались при производстве экспертиз, а в назначении дополнительных автотехнических экспертиз суд необоснованно отказал.
Невыясненным остался вопрос о зависимости полученных потерпевшей телесных повреждений от факта того, что в момент ДТП она не была пристегнута ремнем безопасности. В назначении дополнительной судебно-медицинской экспертизы судом также отказано.
Авторы жалобы находят, что суд не дал правовой оценки действиям О.В., не установил причинно-следственную связь между ДТП и ее действиями.
Также ссылаются на чрезмерную суровость приговора, немотивированное неприменение судом положений ч.6 ст.15 УК РФ.
Просят приговор отменить, Щурова А.В. – оправдать.
В апелляционной жалобе и дополнениях к ней адвокат Тренькин Р.В. выражает несогласие с приговором в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела, существенным нарушением уголовно-процессуального закона, неправильным применением уголовного закона, чрезмерной суровостью назначенного наказания.
Подробно приводя содержание показаний свидетелей В.А., Свидетель №17, Н.Н., О.В., Свидетель №7, Свидетель №9, Свидетель №3, Д.В., О.А., Свидетель №14, Свидетель №10, Свидетель №11, В.Н., Свидетель №15, Свидетель №13, потерпевшего В.М., автор дает им собственную оценку.
Указывает, что из показаний указанных лиц следует иная картина произошедшего, противоречащая выводам суда и свидетельствующая о невиновности Щурова А.В.
Считает, что при расследовании уголовного дела допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, выразившиеся в присутствии на месте происшествия в нетрезвом виде следователя Свидетель №14, который давал указания по оформлению процессуальных документов, производил замеры, составлял схему ДТП, фиксировал произошедшее. Действиям Свидетель №14 и доказательствам защиты в указанной части суд оценки не дал, чем также существенно нарушил требования уголовно-процессуального закона. Суд необоснованно оставил без удовлетворения ходатайство защиты о признании недопустимым доказательством протокола осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГ, составленного под диктовку Свидетель №14
Не принято во внимание ходатайство защиты об исключении из числа доказательств протокола осмотра видеофайла от ДД.ММ.ГГ. Каких-либо достоверных доказательств о записи с видеорегистратора Щурова А.В. не имеется, ее подлинность и идентичность не установлена. Осмотр данной видеозаписи с участием Щурова А.В. не проводился. Протокол осмотра места происшествия, в ходе которого у Свидетель №3 изъята флеш-карта, не может являться подтверждением ее подлинности. Каких-либо сведений, откуда появилась данная флеш-карта у Свидетель №3, принадлежит ли она Щурову А.В., не подвергалась ли содержащаяся на ней информация обработке, в материалах дела не представлено. Кроме того, изъятие флеш-карты у Свидетель №3 проведено без участия понятых.
Автотехническая экспертиза по делу проведена только по имеющейся видеозаписи, без представления иных материалов дела, что свидетельствует о неполноте выводов эксперта. При производстве повторной экспертизы экспертам были представлены: протокол осмотра места происшествия, схема места ДТП, которые являются недопустимыми доказательствами; протокол следственного эксперимента, который какого-либо смысла не имеет; показания нужных стороне обвинения свидетелей. Таким образом, недопустимым доказательством следует признать и заключение повторной автотехнической экспертизы.
Кроме того, автор жалобы настаивает на признании недопустимыми доказательствами всех экспертиз, постановлений и протоколов следственных действий, производных от данных осмотра места происшествия и схемы места ДТП.
Настаивает, что выводы суда о виновности Щурова А.В. не подтверждаются достаточной совокупностью допустимых доказательств. Напротив, исследованные в судебном заседании доказательства свидетельствуют о невиновности Щурова А.В.
Кроме того, автор указывает, что потерпевшим была получена страховая выплата в размере 500 000 рублей, в связи с чем необходимо дать правовую оценку решению суда о взыскании с Щурова А.В. 800 000 рублей в счет компенсации морального вреда.
В возражениях на жалобы государственный обвинитель по делу Лотохов Е.В. просит приговор оставить без изменения, доводы апелляционных жалоб – без удовлетворения.
Проверив материалы дела, доводы апелляционных жалоб, имеющиеся возражения, суд апелляционной инстанции принимает следующее решение.
Выводы суда первой инстанции о виновности осужденного Щурова А.В. в совершении преступления при обстоятельствах, изложенных в описательно-мотивировочной части приговора, являются правильными, основаны на надлежаще исследованных в судебном заседании доказательствах, и в частности, подтверждаются:
- показаниями потерпевшего В.М., из которых следует, что ДД.ММ.ГГ на автомобиле «В9» под управлением О.В. вместе с Е.В. и Свидетель №8 ездили хоронить собаку в стороне от трассы «<адрес>». На обратном пути перед выездом на трассу Свидетель №2 остановилась на возвышенности. В этот момент он видел, что со стороны <адрес> движется колонна автомобилей, в обратном направлении двигалось три автомобиля. Пропустив эти три автомобиля, Свидетель №2 выехала на трассу в полосу движения в направлении <адрес> примерно 20 метров, после чего из потока встречных автомобилей им навстречу резко выехал автомобиль «ТК». Свидетель №2 пыталась отвернуть в сторону правой (ближней к себе) обочины. Однако, автомобиль «ТК» тоже начал смещаться в эту сторону, произошло лобовое столкновение. От столкновения их автомобиль отбросило назад и развернуло. Автомобиль «ТК» съехал в кювет. На месте ДТП видел следы колес их автомобиля, поскольку они были грязные после выезда с полевой дороги. В результате ДТП погибла супруга Е.В., которая ехала на переднем пассажирской сиденье. В больнице общался с Щуровым А.В., который настаивал на виновности О.В., ссылался на имеющуюся у него запись видеорегистратора. Впоследствии видеозапись случившегося ДТП видел в сети Интернет;
- показаниями свидетеля О.В., из которых видно, что ДД.ММ.ГГ на автомобиле «В9» возила В.М., Е.В. и Свидетель №8 хоронить собаку в стороне от трассы «<адрес>». На обратном пути, перед выездом на трассу, пропустила двигающиеся в сторону <адрес> транспортные средства. Убедилась, что полоса движения свободна и начала выезжать. Выезжала перпендикулярно полосе движения, после чего вывернула вправо. На встречную полосу не заезжала. Видела двигающиеся во встречном направлении автомобили, в том числе «НВ» и красную машину. Проехала около 10 метров от места выезда, после чего из-за красной машины на полосу ее движения вылетел автомобиль «Т» белого цвета. Пыталась уйти от столкновения, вывернула на ближнюю от себя обочину. Однако, столкновения избежать не удалось. В результате ДТП погибла Е.В., сидевшая на переднем пассажирском сиденье. Через несколько дней видела в сети Интернет видеозапись ДТП;
-показаниями свидетеля Свидетель №8 - пассажира автомобиля «В9» под управлением О.В., в целом аналогичными показаниям потерпевшего В.М. и свидетеля О.В.;
- показаниями свидетеля Свидетель №9, из которых усматривается, что ДД.ММ.ГГ он, управляя автомобилем «НВ», двигался по трассе «<адрес>» в сторону <адрес>. Видел, как на трассу выехал автомобиль «В9» и начал поворачивать вправо, во встречном ему направлении. Не видел, пересек ли данный автомобиль полосу его движения. Однако, решил, что он ( «В9» ) создает помеху для движения, в связи с чем притормозил и принял правее. Через пару секунд после разъезда с данным автомобилем услышал позади звук столкновения и остановился. Через несколько дней после ДТП видел видеозапись произошедшего в сети Интернет;
- показаниями свидетеля Свидетель №7, из которых следует, что ДД.ММ.ГГ он, управляя автомобилем «ЗШ» вишневого цвета, двигался по трассе «<адрес>» в сторону <адрес>. Впереди него двигался автомобиль «НВ», позади автомобиль «ТК» Щурова А.В. На расстоянии около 100 метров увидел, как на трассу с левой стороны выехал автомобиль «В9». Двигающийся впереди в 30 метрах автомобиль «НВ» притормозил и принял правее, он (Свидетель №7) также притормозил. Через пару секунд после того, как он разъехался с автомобилем « В9», услышал звук удара и остановился. Щуров А.В. пояснял сотрудникам ГИБДД, что у него есть видеорегистратор. Он (Свидетель №7) М.С. нашел его и отдал Щурову А.В. или сотрудникам ГИБДД. Позднее в сети Интернет видел запись с видеорегистратора;
- показаниями свидетеля Свидетель №4, из которых усматривается, что ДД.ММ.ГГ двигалась на своем автомобиле по трассе «<адрес>» со стороны <адрес>, как по полосе разгона ее обогнал универсал белого цвета ( «ТК»), едва не спровоцировав ДТП. Заехав в полосу движения, данный автомобиль сразу же начал обгонять впереди идущие автомобили. При этом у автомобиля, который он начал обгонять, загорелись стоп-сигналы и тот свернул вправо. Она также притормозила и приняла вправо. Увидела, что на полосе встречного движения двигался автомобиль «В9», который пытался уйти от столкновения вправо. Однако, столкновения избежать не удалось. Перед началом обгона автомобиль «Т» близко прижался к впереди идущему автомобилю, что, по мнению свидетеля, лишало его обзора, так как руль находится с правой стороны. Автомобиль «Т» начал обгон сразу же, как только мимо него проехал последний из трех движущихся навстречу автомобилей;
- показаниями свидетелей Свидетель №5 и Свидетель №6, из которых следует, что на автомобиле «ГН» они двигались по трассе «<адрес>» в направлении <адрес>. Видели, как с правой по ходу их движения стороны на трассу выехал автомобиль «В9», который занял полосу движения в попутном им направлении. В этот момент из колонны встречных автомобилей на полосу их движения выехал автомобиль «ТК» и двигался прямо на «В9», произошло столкновение. Уточнили, что маневр обгона автомобиль «Т» начал, когда «В9» уже полностью находился на своей полосе движения;
- показаниями свидетеля Свидетель №3 - инспектора ДПС, который в больнице изъял у Щурова А.В. флеш-карту видеорегистратора, каких-либо документов при этом не составлял. Данную флеш-карту выдал следователю О.А., что зафиксировано в протоколе осмотра места происшествия;
- протоколом осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГ, в ходе которого зафиксирована обстановка на месте ДТП, следы транспортных средств, расположение транспортных средств, имеющиеся у них повреждения, расположение трупа Е.В., изъяты документы и автомобили;
- протоколом осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГ, в ходе которого зафиксировано изъятие у инспектора ДПС Свидетель №3 флеш-карты с видеорегистратора;
- заключением судебно-медицинской экспертизы трупа Е.В. о количестве, локализации и механизме образования телесных повреждений, степени их тяжести, причинах смерти потерпевшей;
- заключением транспортно-трассологической судебной экспертизы *** от ДД.ММ.ГГ, согласно которой в момент первичного контакта угол между продольными осями автомобиля «ТК» и автомобиля «В9» составлял около 155°. Столкновение автомобиля «ТК» с автомобилем «В9» произошло на границе левой обочины и встречной полосы проезжей части (относительно первоначального направления движения автомобиля «ТК»);
- протоколом осмотра предметов от ДД.ММ.ГГ - флеш-карты с видеорегистратора, установленного в автомобиле «ТК» под управлением Щурова А.В., с видеозаписью дорожно-транспортного происшествия, с фототаблицами, из которой видно, что автомобиль «ТК» движется по полосе разгона. Впереди него движется легковой автомобиль иностранного производства белого цвета тип кузова – универсал. На 10-ой секунде видно, что автомобиль «ТК» осуществляет опережение указанного автомобиля и продолжает движение по полосе разгона. На 13-ой секунде видеозаписи автомобиль «ТК» осуществляет маневр перестроения с полосы разгона на полосу движения. В данное время впереди него в попутном ему направлении движутся три легковых автомобиля, а также два легковых автомобиля во встречном направлении. На 15-ой секунде видеозаписи автомобиль « ТК» полностью занимает полосу движения. В это время во встречном ему направлении мимо проезжает легковой автомобиль. На 17-ой секунде автомобиль «ТК» начинает маневр обгона впереди движущегося автомобиля, перемещаясь на встречную полосу. В это время на видеозаписи видно, что на трассу выехал автомобиль «В9» под управлением водителя О.В. Далее автомобиль «ТК» выехал на полосу, предназначенную для встречного движения, при этом не опередив движущийся впереди автомобиль, совершая маневр его обгона. В это время автомобиль «В9» полностью находится на полосе движения, встречной для Щурова А.В. На видеозаписи отчетливо просматривается, что автомобиль «В9», выехав на полосу движения, занял ее границы без выезда на встречную полосу. Не создает помех движению встречных автомобилей, что видно по траектории движения впереди движущегося легкового автомобиля. После этого водитель автомобиля «ТК» под управлением Щурова А.В., обнаружив впереди движущийся на встречной полосе автомобиль «В9», совершает маневр поворота налево с выездом на левую обочину, на границе которой происходит столкновение данных автомобилей;
- заключением автотехнической судебной экспертизы от ДД.ММ.ГГ***, согласно которому в рассматриваемой дорожно-транспортной ситуации водитель автомобиля «ТК» должен был руководствоваться требованиями п.11.1 Правил дорожного движения РФ, а водитель автомобиля В9 – требованиями п.8.1 абзаца 1 и п.10.1 абзаца 2 этих Правил;
- иными доказательствами, содержание которых в приговоре раскрыто.
Данные доказательства согласуются между собой, логически взаимосвязаны, не содержат существенных противоречий, поэтому суд первой инстанции правильно признал их достоверными и положил в основу выводов о виновности Щурова А.В. в преступлении, за исключением рапорта следователя СО МВД России «<адрес>» О.А.
Вопреки аргументам стороны защиты в жалобах, суд первой инстанции тщательно исследовал обстоятельства, связанные с получением протоколов осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГ, и правильно не усмотрел оснований для признания их процессуально - недоброкачественными.
При этом суд первой инстанции верно констатировал, что данные следственные действия проведены согласно требованиям ст.ст.176, 177 УПК РФ, а соответствующие протоколы составлены с соблюдением ст.ст.166, 170 УПК РФ.
Оценивая доводы стороны защиты об участии в проведении осмотра места происшествия Свидетель №14, суд первой инстанции правильно счел установленным факт его присутствия на месте происшествия, наряду с иными многочисленными лицами, не являвшимися участниками следственных действий.
Вместе с тем, отвергая ссылки стороны защиты о юридической ничтожности протокола осмотра места происшествия – места ДТП, суд первой инстанции верно констатировал, что осмотр места происшествия проводился следователем О.А., в процессуальную деятельность которой и самостоятельность, гарантированную ст. 38 УПК РФ, никто, в том числе и Свидетель №14, не вмешивался.
При этом суд первой инстанции обоснованно исходил из показаний самого Свидетель №14, категорически отрицавшего факт подобного вмешательства, а также из пояснений О.А., последовательно настаивавшей, что Свидетель №14 на месте происшествия процессуальных действий не производил, каких – либо указаний ей, как следователю, не давал.
Оснований не доверять показаниям свидетелей Свидетель №14 и О.А. у суда первой инстанции не имелось, поскольку они объективно подтверждаются протоколом осмотра места происшествия – места ДТП, в котором нет никаких сведений о Свидетель №14, как участнике следственного действия.
Профессиональный интерес к обстоятельствам дела случайно оказавшегося на месте Свидетель №14, чего свидетель не отрицал, не может являться основанием для вывода о каком – либо процессуальном статусе названного лица при производстве осмотра места происшествия.
Судом первой инстанции тщательно выяснялся источник получения вещественного доказательства – флеш-карты с имеющейся на ней видеозаписью, произведенной с помощью установленного в автомобиле Щурова А.В. видеорегистратора.
Давая оценку показаниям свидетелей В.А., О.В., Свидетель №17, самого Щурова А.В., суд первой инстанции сделал обоснованный вывод, что данную флеш-карту последний добровольно передал сотруднику ДПС Свидетель №3
По словам сотрудника ДПС Свидетель №3, флеш-карта была передана ему Щуровым А.В. в больнице, подписывать документы об изъятии тот не стал, поскольку находился в состоянии стресса. Прибыв на место происшествия, он (Свидетель №3) выдал данную флеш-карту следователю О.А.
Согласно протоколу осмотра места происшествия, флеш – карта, которую Щуров А.В. добровольно выдал Свидетель №3, изъята у него ДД.ММ.ГГ в период ДД.ММ.ГГ, то есть, спустя несколько часов после произошедшего дорожно – транспортного происшествия. Установленные в ходе осмотра видеозаписи обстоятельства дорожно –транспортного происшествия, содержащейся на данной флеш-карте, признанной вещественным доказательством, полностью соответствуют показаниям свидетелей обвинения, положенным в основу приговора.
Поэтому суд первой инстанции правильно не усомнился ни в факте ее принадлежности именно Щурову А.В., ни в подлинности содержащейся на видеозаписи доказательственной информации, не усмотрев оснований для признания юридически ничтожными, как непосредственно данного вещественного доказательства, так и производных от нее доказательств, в частности, протокола осмотра от ДД.ММ.ГГ, оптического диска с видеозаписью, с чем суд апелляционной инстанции полностью соглашается.
Оформление выдачи флеш-карты сотрудником ДПС Свидетель №3 протоколом осмотра происшествия, без участия понятых, но с применением технических средств фиксации хода и результатов этого следственного действия, отраженных в протоколе, не противоречит требованиям уголовно-процессуального закона, о чем суд первой инстанции правильно указал в приговоре.
Доводы адвоката в апелляционной жалобе, оспаривающего протокол осмотра видеозаписи от ДД.ММ.ГГ, суд апелляционной инстанции не может признать заслуживающими внимания, поскольку данное доказательство признано судом первой инстанции недопустимым и не использовалось в доказывании обстоятельств, предусмотренных ст. 73 УПК РФ.
Заключение судебной экспертизы *** от ДД.ММ.ГГ, которой оспаривает автор жалоб, судом первой инстанции обоснованно расценено критически. Такая оценка данного экспертного заключения судом первой инстанции убедительно мотивирована в приговоре, с чем суд апелляционной инстанции не находит оснований не согласиться.
Оснований усомниться в заключениях иных проведенных по делу судебных экспертиз и к исключению их из числа доказательств, о чем ставит вопрос сторона защиты в жалобах, суд апелляционной инстанции, как и суд первой инстанции, не усматривает.
Суд апелляционной инстанции находит выводы суда первой инстанции, не усмотревшего оснований к назначению дополнительных и повторных судебно-медицинской, трассологической и автотехнической экспертиз, правильными, основанными на материалах дела и требованиях УПК РФ.
Согласно ч. 2 ст. 207 УПК РФ при возникновении сомнений в обоснованности заключения эксперта либо при наличии противоречий в выводах эксперта или экспертов по тем же вопросам может быть назначена повторная экспертиза, производство которой поручается другому эксперту; необоснованным следует считать такое заключение эксперта, в котором недостаточно аргументированы выводы, не применены или неверно применены необходимые методы и методики экспертного исследования (п. 15 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2010 года № 28 «О судебной экспертизе по уголовным делам»).
Как видно из оспариваемых стороной защиты экспертиз обоснованность выводов экспертов, положенных в основу приговора, никаких сомнений не вызывает, поскольку все экспертные заключения соответствуют требованиям ст. 204 УПК РФ. Экспертные исследования проведены компетентными лицами, обладающими специальными познаниями и навыками в области соответствующих экспертных исследований, достаточным стажем работы по специальности, в пределах поставленных вопросов, входящих в компетенцию экспертов, которым были разъяснены положения ст. 57 УПК РФ, с предупреждением об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ. Выводы экспертов непротиворечивы, мотивированы, научно обоснованы, объективно подтверждены исследованными в судебном заседании доказательствами.
Данных, которые бы давали основания полагать, что у экспертов имелась какая – либо заинтересованность в исходе настоящего уголовного дела в его материалах не содержится и стороной защиты в суд апелляционной инстанции не представлено.
Исходные данные об обстоятельствах дорожно-транспортного происшествия при производстве автотехнической экспертизы *** от ДД.ММ.ГГ, в том числе о времени и месте ДТП, состоянии проезжей части, о выполняемом водителем Щуровым А.В. маневре и другие, получены экспертами не только из постановления следователя, но и из материалов уголовного дела, в том числе из копий протокола осмотра места происшествия с фототаблицами, показаний участника ДТП О.В., свидетелей Свидетель №4, Свидетель №5, Свидетель №17, являвшихся его очевидцами. Притом, что представление эксперту копий материалов уголовного дела не запрещено уголовно-процессуальным законом.
Как видно из содержания вышеназванной судебной автотехнической экспертизы, представленные следователем материалы дела эксперт посчитал достаточными для ее производства.
Субъективное мнение осужденного и его защитников, не обладающих специальными познаниями в области автотехнических экспертиз, полагающих иначе, не может служить основанием для признания указанной экспертизы не имеющей доказательственного значения и исключения ее из приговора суда.
Как видно из материалов дела, заявленное Щуровым А.В. на предварительном следствии ходатайство о постановке перед экспертами дополнительных вопросов, следователем было частично удовлетворено, о чем в материалах дела имеется мотивированное постановление (т.1 л.д. 216).
Вопрос, касающийся механизма образования травм у потерпевшей, был поставлены следователем перед судебно-медицинским экспертом в ходе его допроса. Эксперт дал на него ответ в пределах своей компетенции, что не противоречит требованиям уголовно-процессуального закона и не требует назначения дополнительной экспертизы.
Доводы о недостаточной ясности и полноте заключений экспертов, о возникновении новых вопросов, требующих экспертного разрешения, в связи с неисследованными, по мнению стороны защиты, обстоятельствами уголовного дела, тщательно проверялись в ходе судебного разбирательства.
Суд первой инстанции, надлежаще исследовав представленные сторонами доказательства, правильно критически расценил версию защиты, что аварийная ситуация явилась следствием бездействия должностных лиц, в чью обязанность входит обеспечение безопасности на дорогах. А также обоснованно не усмотрел наличие причинно - следственной связи между действиями водителя О.В. по управлению автомобилем «В9» и наступившими преступными последствиями.
Поскольку вышеуказанные обстоятельства не имели значения для правильного разрешения уголовного дела, вопреки доводам стороны защиты в апелляционных жалобах, они не требовали производства дополнительных или повторных экспертиз. А наличие таких доводов стороны защиты не могло являться основанием для признания уже проведенных в рамках предварительного расследования экспертных исследований порочными.
Исходя из вышесказанного, суд апелляционной инстанции не может признать состоятельными доводы авторов апелляционных жалоб, что ознакомлением Щурова А.В. с постановлениями о назначении экспертиз позже, чем они были вынесены следователем, допущено существенное нарушение уголовно-процессуального закона, повлекшие нарушение права осужденного на защиту и являющееся основанием для признания полученных доказательств недопустимыми.
В соответствии с пунктом 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 декабря 2010 года № 28 «О судебной экспертизе по уголовным делам» вопросы, поставленные перед экспертом, и заключение по ним не могут выходить за пределы его специальных знаний. Постановка перед экспертом правовых вопросов, связанных с оценкой деяния, разрешение которых относится к исключительной компетенции органа, осуществляющего расследование, прокурора, суда (например, что имело место - убийство или самоубийство), как не входящих в его компетенцию, не допускается.
Из указанного разъяснения следует, что, помимо входящих в компетенцию суда, прокурора, следователя и дознавателя правовых вопросов, перед экспертом допускается ставить на разрешение иные правовые вопросы в пределах его специальных познаний.
Содержащийся в заключении эксперта от ДД.ММ.ГГ года *** вывод о том, какими требованиями Правилами дорожного движения должны были руководствоваться водитель автомобиля «ТК», а также водитель автомобиля «В9», не выходит за пределы его специальных познаний и не связан с оценкой деяния, за которое осужден Щуров А.В.
Поэтому доводы авторов апелляционных жалоб, оспаривающих упомянутое заключение автотехнической экспертизы в связи с вышеуказанным выводом эксперта, в нем содержащимся, суд апелляционной инстанции не может признать заслуживающими внимания.
Оснований для признания каких-либо из положенных в основу приговора доказательств недопустимыми и исключения их из числа таковых, кроме рапорта следователя СО МВД России «<адрес>» О.А. об обнаружении признаков преступления, суд апелляционной инстанции не находит.
Вместе с тем, данный процессуальный документ в силу ст.74 УПК РФ не может являться доказательством по уголовному делу, так как в соответствии со ст.ст. 140, 143 УПК РФ является лишь поводом для возбуждения уголовного дела.
Поэтому суд апелляционной инстанции считает необходимым из описательно-мотивировочной части приговора исключить вышеуказанный рапорт об обнаружении признаков преступления, как доказательство вины осужденного в преступлении.
Исключение из приговора ссылки на этот документ не влияет на правильность выводов суда первой инстанции о доказанности вины Щурова А.В. в совершении преступления, основанных на достаточной совокупности иных доказательств, собранных с соблюдением норм УПК РФ.
Должным образом проанализировав и оценив исследованные в судебном заседании доказательства в совокупности, суд первой инстанции пришел к верному выводу о доказанности вины осужденного и квалификации действий Щурова А.В. по ч.3 ст.264 УК РФ.
Выводы суда первой инстанции о юридической оценке действий осужденного в полной мере мотивированы в приговоре, соответствуют положениям уголовного закона и являются правильными.
Доводы стороны защиты в апелляционных жалобах о том, что на момент начала маневра осужденным встречная полоса была свободной, автомобиль О.В. внезапно выехал на трассу тогда, когда Щуров А.В. уже начал обгон, на чем осужденный настаивал и в процессе судебного разбирательства, суд апелляционной инстанции не может признать состоятельными.
Так, из показаний потерпевшего В.М., свидетелей О.В., Свидетель №8, Свидетель №5, Свидетель №6 усматривается, что автомобиль «В9» действительно выехал на трассу с «дикого» съезда.
Вместе с тем, из показаний указанных лиц одинаково следует, что еще до начала маневра обгона Щуровым А.В. автомобиль «В9» занял свою полосу, предназначенную для движения. Во время совершения маневра каких-либо препятствий для автомобиля под управлением О.В. не имелось. Полоса движения, в которую она заехала, была полностью свободна.
Пояснения вышеназванных участников уголовного судопроизводства полностью соотносятся с показаниями свидетелей Свидетель №9 и Свидетель №7, которые двигались в попутном Щурову А.В. направлении, притом впереди автомобиля осужденного. Как Свидетель №9, так и Свидетель №7 также видели выезжающий автомобиль О.В., который в итоге вырулил на трассу и проехал мимо них по своей полосе движения. И только после того, как и Свидетель №9 и Свидетель №7 проехали мимо автомобиля О.В., они услышали звуки удара, характерного для столкновения.
Данные показания свидетелей объективно подтверждаются: протоколом осмотра места происшествия, согласно которому зафиксированы следы наслоения, свидетельствующие о движении «В9» по проезжей части в пределах своей полосы, во встречном Щурову А.В. направлении; протоколом осмотра видеозаписи с фототаблицами, из которого следует, что в момент начала обгона Щуровым А.В. автомобиль О.В. уже находился на своей полосе движения.
Кроме того, из показаний свидетеля Свидетель №4 усматривается, что автомобиль под управлением Щурова А.В. изначально двигался по полосе разгона, находящейся с правой стороны движения. В момент перестроения в полосу движения Щуров А.В. едва не создал аварийной ситуации с участием автомобиля свидетеля ( Свидетель №4). После этого он плотно прижался к впереди идущему автомобилю Свидетель №7 и в промежуток, исчисляемый секундами, выехал на встречную полосу движения.
Показания свидетеля Свидетель №4 свидетельствуют, что перед совершением обгона автомобиль под управлением Щурова А.В. двигался правее общего потока транспортных средств, с минимальной дистанцией до движущегося впереди транспортного средства.
При таких установленных обстоятельствах, с учетом расположения водительского места Щурова А.В. с правой стороны, объективно исключалась возможность осужденного видеть встречную полосу движения на достаточном для обгона расстоянии, в том числе и участок дороги, на котором произошло дорожно-транспортное происшествие.
Данные обстоятельства усматриваются также из протокола осмотра видеозаписи с видеорегистратора с фототаблицами, из которого видно, что непосредственно перед началом обгона обзор камеры на участок дороги, где произошло дорожно-транспортное происшествие, ограничивает движущийся впереди автомобиль под управлением свидетеля Свидетель №7
Притом, из угла обзора камеры регистратора видно, что он установлен ближе к центральной части транспортного средства, то есть, угол обзора водителя, находящегося в транспортном средстве правее, еще более ограничен.
Поэтому доводы стороны защиты, настаивавшей, что Щуров А.В. имел достаточный обзор и должным образом убедился в безопасности совершаемого маневра обгона, суд апелляционной инстанции, как и суд первой инстанции, находит несостоятельными.
Кроме того, из показаний свидетелей Свидетель №9 и Свидетель №7 следует, что при выезде на проезжую часть О.В. оба этих водителя, сначала Свидетель №9, а затем и Свидетель №7, применили торможение, смещаясь вправо.
Об этом же показала и свидетель Свидетель №4, указав на срабатывание стоп-сигналов идущего перед Щуровым А.В. автомобиля, после чего она также применила торможение.
Данные показания свидетелей соответствуют протоколу осмотра видеозаписи, где, как видно из фототаблиц, на момент начала Щуровым А.В. обгона стоп-сигналы автомобиля Свидетель №7 уже горят.
Однако, указанные маневры, совершенные впереди идущими транспортными средствами, в том числе срабатывание стоп-сигналов у одного из них, были оставлены без внимания Щуровым А.В. перед началом выполнения маневра обгона.
Исходя из вышеизложенного, правильно не усомнившись в согласующихся между собой и с другими объективными доказательствами показаниях свидетелей, суд первой инстанции пришел к верному выводу, что Щуров А.В. не убедился в незанятости полосы для движения, на которую он намеревается выехать, на достаточном для обгона расстоянии. А также, что в процессе обгона он не создаст опасности для движения и помех другим участникам дорожного движения, чем нарушил требования п.11.1 ПДД РФ. Оснований с этим не согласиться суд апелляционной инстанции не находит.
Произошедшее дорожно-транспортное происшествие стало следствием несоблюдения Щуровым А.В. требований п.11.1 ПДД РФ.
Как видно из заключения судебно-медицинской экспертизы, повреждения у Е.В. возникли от действия твердого тупого предмета (предметов), например, при ударе о какие-либо выступающие части внутри салона легкового автомобиля, при столкновении двух автомобилей «ТК» и «В9» во время дорожно-транспортного происшествия и в своей совокупности причинили тяжкий вред здоровью, повлекший смерть потерпевшей. Допрошенный эксперт Д.А. указал, что разграничить, какие повреждения могли быть получены при использовании Е.В. ремня безопасности, не представляется возможными.
Доводы жалоб стороны защиты о получении потерпевшей смертельных травм ввиду того, что она не была пристегнута ремнями безопасности, суд апелляционной инстанции находит неубедительными. При этом суд апелляционной инстанции, как и суд первой инстанции, исходит из установленных на основе совокупности доказательств фактических обстоятельств произошедшего, в том числе характера и объема повреждений автомобиля, в котором находилась Е.В.
Оснований для оправдания Щурова А.В. в связи с отсутствием в его действиях состава преступления, о чем ставят вопрос авторы жалоб, суд апелляционной инстанции не находит.
Предварительное следствие по делу проведено с соблюдением требований глав 21-31 УПК РФ, а судебное разбирательство в соответствии с главами 33-39 УПК РФ. Обстоятельства, подлежащие доказыванию, установлены, как того требует ст. 73 УПК РФ, в том числе виновность в преступлении именно Щурова А.В. и форма его вины.
Вопреки аргументам авторов жалоб, процессуальные права сторон по делу ни в ходе предварительного следствия, ни в процессе судебного следствия не нарушались.
Суд первой инстанции справедливо пришел к выводу, что каких-либо нарушений профессиональных обязанностей, возложенных на адвоката Чуб Е.А. Федеральным законом «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и ч.1 ст.49 УПК РФ, несоответствия ее действий занимаемой Щуровым А.В. позиции защиты из материалов уголовного дела не усматривается.
Оснований не согласиться с данным выводом суда первой инстанции суд апелляционной инстанции не находит.
Заявления авторов жалоб о ненадлежащем исполнении адвокатами Чуб Е.А. и Тренькиным Р.В. при защите интересов осужденного на предварительном следствии и в ходе судебного разбирательства профессиональных обязанностей, повлекшем нарушение права на защиту Щурова А.В., опровергаются материалами уголовного дела, которые об этом не свидетельствуют.
Напротив, как видно из материалов дела, Щуров А.В. на предварительном следствии не был ограничен в реализации своего права на защиту, занимал активную защитную позицию.
В частности, при допросах в качестве подозреваемого и обвиняемого не признавал вину, в том числе отказывался от дачи показаний, пользуясь положениями ст. 51 Конституции РФ, которые ему были разъяснены и понятны.
Щуров А.В. заявлял многочисленные ходатайства (в частности, об отводе следователя, о производстве следственных действий, о возвращении ему изъятого вещественного доказательства, а также иные), обоснованные ссылками не только на материалы дела, но и на уголовно-процессуальный закон, решения Конституционного Суда РФ, в том числе и требующие юридических познаний, часть из которых была удовлетворена следователем.
Такая позиция Щурова А.В. на предварительном следствии не могла быть реализована им без согласования и юридической помощи участвующего в деле адвоката. Об этом говорит и тот факт, что ходатайства осужденного были поддержаны адвокатом Чуб Е.А. (т.1 л.д. 215).
Право заключить соглашение с адвокатом по своему выбору Щурову А.В. на предварительном следствии разъяснялось, которое он реализовал лишь на стадии рассмотрения дела в суде. Заявленное Щуровым А.В. в судебном заседании ДД.ММ.ГГ ходатайство о допуске к участию в деле адвоката Тренькина Р.В. было поддержано Чуб Е.А., поскольку соответствовало требованиям уголовно-процессуального закона.
Позиция адвоката Тренькина Р.В. на протяжении всего судебного разбирательства полностью соответствовала интересам Щурова А.В. Адвокат активно участвовал в исследовании доказательств по делу, заявлял многочисленные ходатайства, обстоятельно выступал в прениях сторон, подал апелляционную жалобу в интересах осужденного. При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции не может согласиться с доводами защитника Ангела А.В. о неэффективном осуществлении защиты Щурова А.В. данным защитником.
В соответствии с ч.2 ст. 49 УПК РФ в качестве защитников участвуют адвокаты. По определению или постановлению суда в качестве защитников могут быть допущены наряду с адвокатом один из близких родственников обвиняемого или иное лицо, о допуске которого ходатайствует обвиняемый.
Конституционный Суд РФ в своих решениях многократно выражал правовую позицию, согласно которой участие в качестве защитника в ходе предварительного расследования уголовного дела любого лица по выбору подозреваемого или обвиняемого может привести к тому, что защитником окажется лицо, не обладающее необходимыми профессиональными навыками, а это несовместимо с задачами правосудия и обязанностью государства гарантировать каждому квалифицированную юридическую помощь (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 28 января 1997 года № 2-П; определения Конституционного Суда Российской Федерации от 20 ноября 2008 года № 858-О-О, от 24 декабря 2013 года № 1931-О, от 24 марта 2015 года № 589-О, от 16 июля 2015 года № 1551-О, от 26 апреля 2016 года № 708-О, от 25 мая 2017 года № 916-О, от 28 сентября 2017 года № 2235-О и от 17 июля 2018 года № 2015-О др.).
Поэтому, вопреки аргументам авторов жалоб, правовых оснований для допуска защитника Ангела А.В. к участию в деле на стадии предварительного расследования не имелось.
Вопреки ссылкам авторов жалоб, проезжая часть автодороги «<адрес>», 110 км, где осужденным совершено преступление, находится в границах городской черты муниципального образования <адрес> (информация первого заместителя главы администрации <адрес>В.Н. от ДД.ММ.ГГ).
Поэтому принцип территориальной подсудности уголовного дела, гарантированный ч.1 ст. 47 Конституции РФ, а также закрепленный в ч.1 ст. 32 УПК РФ, судом первой инстанции при рассмотрении настоящего уголовного дела не нарушен и доводы жалоб в данной части нельзя признать состоятельными.
Доводы стороны защиты в жалобах о рассмотрении дела незаконным составом суда также являются необоснованными. Заявленный защитником председательствующему по делу отвод разрешен им в соответствии с требованиями ст.ст.61-65 УПК РФ, с чем суд апелляционной инстанции полностью соглашается.
Какие –либо обстоятельства, которые могли бы повлиять на беспристрастность председательствующего по делу судьи, из материалов дела не усматриваются. Не представлено таких сведений и авторами апелляционных жалоб в суд апелляционной инстанции. Несогласие стороны защиты с принятыми в ходе судебного разбирательства по делу процессуальными решениями, основанными на материалах дела и требованиях уголовно –процессуального закона, само по себе не дает оснований усомниться в объективности суда.
При этом соответствие требований ст. 65 УПК РФ Конституции РФ многократно проверялась Конституционный Судом РФ, который в своих решениях последовательно отказывался признавать п. 4 ст. 65 УПК РФ не соответствующим Конституции РФ, утверждая, что требования рассмотреть заявление об отводе в соответствии со статьями 61 - 63 УПК РФ и вынести мотивированное решение, основанное на определенных фактических обстоятельствах дела, являются достаточными гарантиями против произвольного применения п.4 ст. 65 УПК РФ. К тому же «справедливость и беспристрастность решения судьи гарантируются всей совокупностью уголовно-процессуальных средств и процедур, включающих контроль со стороны вышестоящих судебных инстанций» (Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 19 марта 2009 года № 237-О-О, от 21 ноября 2013 года № 1807-О, от 29 мая 2014 года №, от 29 сентября 2015 года № 2082-О и от 28 января 2016 года №115-О).
При этом ссылка авторов жалоб на решение ЕСПЧ по иному конкретному делу в отношении гр-на А.В.2 безосновательна, поскольку оно не схоже с настоящим. В деле по жалобе гр-на А.В.2 Европейский Суд установил действительные объективно оправданные основания относительно предвзятости суда, позволившие считать, что процедура рассмотрения заявлений имела серьезные недостатки, чего в отношении Щурова А.В. в настоящем уголовном деле суд апелляционной инстанции не усматривает.
Как видно из протокола судебного заседания, заявленные стороной защиты ходатайства разрешены с соблюдением требований ст.271 УПК РФ, с приведением мотивов принятого судом первой инстанции решения. Отказ суда первой инстанции в удовлетворении ряда ходатайств защиты, вопреки доводам стороны защиты в жалобах, не свидетельствует о допущенном судом обвинительном уклоне, нарушении основополагающих принципов уголовного судопроизводства, в том числе состязательности сторон и презумпции невиновности, закрепленных в ст.ст. 14, 15 УПК РФ.
Приговор суда постановлен в соответствии с требованиями ст.307 УПК РФ, все доказательства, представленные сторонами, все доводы стороны защиты в судебном заседании исследованы и получили надлежащую оценку в приговоре в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона.
Правила проверки и оценки доказательств, предусмотренные ст.ст. 87, 88УПК РФ, судом первой инстанции соблюдены. Приведенные в жалобах доводы фактически сводятся к переоценке доказательств по делу, что на выводы суда первой инстанции о виновности осужденного не влияет. Несовпадение оценки доказательств, данной судом первой инстанции, с позицией стороны защиты не свидетельствует о нарушении требований уголовно-процессуального закона и не является основанием для отмены постановленного приговора.
Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, суд апелляционной инстанции не усматривает.
При назначении наказания осужденному суд первой инстанции правильно руководствовался требованиями ст.ст.6, 43, 60 УК РФ, 6 УПК РФ, учел характер и степень общественной опасности совершенного им преступления, отнесенного законом к категории средней тяжести, данные о личности Щурова А.В., влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.
В качестве смягчающих наказание Щурова А.В. обстоятельств судом первой инстанции правильно признаны и учтены: наличие малолетних детей, положительные характеристики, участие в проведении контртеррористических операций на территории Северо-Кавказкого региона РФ, привлечение к уголовной ответственности впервые.
Отягчающих наказание Щурова А.В. обстоятельств по делу не имеется.
Выводы суда первой инстанции о назначении Щурову А.В. наказания только в виде реального лишения свободы, с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, убедительно мотивированы в приговоре и суд апелляционной инстанции не находит оснований с ними не согласиться.
С учетом фактических обстоятельств дела, степени общественной опасности совершенного преступления, данных о личности Щурова А.В., суд первой инстанции правильно не нашел оснований для применения к нему ч.6 ст.15, ст.64, ст.73 УК РФ, а также замены назначенного наказания принудительными работами в порядке ст.53.1 УК РФ, с чем суд апелляционной инстанции полностью соглашается.
Вместе с тем, приговор подлежит изменению на основании п.п.3, 4 ст. 389.15 УПК РФ, исходя из следующего.
Как видно из совокупности исследованных в судебном заседании доказательств и правильно установлено судом первой инстанции, спустя несколько часов после дорожно-транспортного происшествия Щуров А.В. не только заявил о наличии у него записи с видеорегистратора, на которой запечатлен момент дорожно-транспортного происшествия, но и добровольно выдал флеш-карту с видеозаписью сотруднику ДПС Свидетель №3
Данную флеш-карту с видеозаписью с видеорегистратора, установленного в автомобиле Щурова А.В., Свидетель №3 выдал следователю. Притом, как следует из показаний свидетеля - следователя О.А., на тот момент ДТП с летальным исходом было при неочевидных обстоятельствах. Флеш-карту с видеозаписью впоследствии следователь по делу осмотрел, признал и приобщил к делу в качестве вещественного доказательства, то есть, она использована при доказывании обстоятельств, подлежащих установлению в соответствии со ст. 73 УПК РФ.
Таким образом, добровольной выдачей вышеуказанного доказательства, имевшей место до возбуждения уголовного дела по факту произошедшего ДТП, Щуров А.В. активно способствовал раскрытию преступления, что в соответствии с п.«и» ч.1 ст.61 УК РФ является смягчающим его наказание обстоятельством и подлежало учету при назначении осужденному наказания, что не было выполнено судом первой инстанции.
С учетом наличия активного способствования осужденного раскрытию преступления, при отсутствии отягчающих его наказание обстоятельств, в отношении Щурова А.В. суд апелляционной инстанции применяет правила ч.1 ст.62 УК РФ. Назначенное Щурову А.В. наказание подлежит смягчению.
Оснований для признания каких-либо иных обстоятельств, кроме вышеуказанных, в качестве смягчающих наказание Щурову А.В. суд апелляционной инстанции, как и суд первой инстанции, не находит.
Гражданский иск потерпевшего судом первой инстанции разрешен верно, в соответствии с требованиями ст.ст. 151, 1065, 1099, 1101 ГК РФ.
Взысканная в пользу потерпевшего сумма компенсации морального вреда, вопреки доводам стороны защиты, соответствуют характеру причиненных ему нравственных страданий, связанных со смертью близкого человека, степени вины Щурова А.В. и отвечает требованиям разумности и справедливости. Оснований для уменьшения взысканных в пользу потерпевшего сумм компенсации морального вреда суд апелляционной инстанции не усматривает.
Аргументы адвоката в апелляционной жалобе, сводящиеся к тому, что при разрешении гражданского иска должны быть учтены выплаты, произведенные представителю потерпевшего потерпевшей по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью по системе обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, суд апелляционной инстанции также считает неосновательными.
Данные страховые выплаты имеют иную правовую природу, чем компенсация морального вреда, причиненного преступлением. Основания и порядок таких выплат урегулирован отдельным Федеральным законом от 25 апреля 2002 года № 40-ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств». Притом подпункт «б» пункта 2 ст. 6 названного Федерального закона обязательства вследствие причинения морального вреда не относит к страховому риску по обязательному страхованию, подлежащему возмещению потерпевшему страховщиком.
Законодательная возможность страховщика в регрессном порядке взыскать произведенные потерпевшей выплаты по обязательству вследствие причинения вреда жизни и здоровью с осужденного в будущем не может являться основанием для снижения размера компенсации морального вреда гражданскому истцу, взысканной согласно обжалуемому приговору.
Довод адвоката о наличии зависимости решения о взыскании компенсации морального вреда в определенном размере, с полученной потерпевшим суммой страховой выплаты, основан на ошибочном толковании закона, поскольку размер компенсации морального вреда определяется судом и не зависит от возмещения имущественного вреда и произведенных страховых выплат.
Однако, приговор в части размера взысканных с Щурова А.В. процессуальных издержек подлежит изменению.
Так, в силу ч.4 ст.132 УПК РФ если подозреваемый или обвиняемый заявил об отказе от защитника, но отказ не был удовлетворен и защитник участвовал в уголовном деле по назначению, то расходы на оплату труда адвоката возмещаются за счет средств федерального бюджета.
Как видно из материалов дела, на стадии предварительного расследования ДД.ММ.ГГЩуров А.В. заявил отвод адвокату Чуб Е.А., в удовлетворении которого следователем отказано. Кроме того, в судебном заседании ДД.ММ.ГГЩуров А.В. заявил отказ от услуг адвоката Чуб Е.А., в связи с заключенным им соглашением с иным адвокатом, который судом первой инстанции был удовлетворен.
Вместе с тем, разрешая вопрос о взыскании с осужденного процессуальных издержек, суд первой инстанции принял решение о взыскании с Щурова А.В. процессуальных издержек, связанных с выплатой вознаграждения адвокату Чуб Е.А. за защиту интересов Щурова А.В. в ходе предварительного расследования и судебного заседания ДД.ММ.ГГ, в полном объеме, что требованиям ч.4 ст.132 УПК РФ не соответствует.
Поэтому суд апелляционной инстанции считает необходимым снизить размер подлежащих взысканию с осужденного Щурова А.В. процессуальных издержек до 2070 рублей, исходя из осуществления защиты Щурова А.В. на стадии предварительного расследования ДД.ММ.ГГ ( то есть, до фактического отказа Щурова А.В. от услуг защитника Чуб Е.А.).
Оснований для отмены либо изменения приговора, помимо вышеизложенного, суд апелляционной инстанции не находит.
На основании изложенного, руководствуясь ст.ст.389.13, 389.20, 389.28 УПК РФ, суд апелляционной инстанции
ПОСТАНОВИЛ:
Приговор Заринского городского суда Алтайского края от 10 июля 2020 года в отношении Щурова А.В. изменить.
Исключить из описательно-мотивировочной части приговора ссылку суда на рапорт следователя СО МВД России «<адрес>» О.А. об обнаружении признаков преступления, как на доказательство вины Щурова А.В.
Признать в качестве смягчающего наказание Щурова А.В. обстоятельства активное способствование раскрытию преступления.
Смягчить Щурову А.В. наказание, с учетом требований ч.1 ст.62 УК РФ, до 1 года 6 месяцев лишения свободы, с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на срок 1 год 10 месяцев.
Снизить размер подлежащих взысканию с осужденного Щурова А.В. в доход федерального бюджета процессуальных издержек до 2070 рублей.
В остальном приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.
Председательствующий: Э.И. Кабулова