Гражданский кодекс часть 1

с участием прокурора Киреенко С.А., осужденного Копылова С.М. и его защитника - адвоката Ковалевой И.В., потерпевшего Карибского А.В. и его представителя - адвоката Цыганчука Е.Г.,

при помощнике судьи Шакировой А.В.,

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденного Копылова С.М. и адвоката Ковалевой И.В. на приговор Индустриального районного суда г.Барнаула Алтайского края от 16 сентября 2020 года, которым

Копылов С. М., <данные изъяты>, несудимый,

- осужден по ч.1 ст.264 УК РФ к 1 году 6 месяцам ограничения свободы, с установлением ограничений: не выезжать за пределы субъекта Российской Федерации по месту проживания или пребывания - Алтайского края без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы; не менять места жительства или пребывания без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы; а также с возложением обязанности - один раз в месяц являться в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, для регистрации в установленные этим органом дни.

Доложив существо судебного решения и апелляционных жалоб, выслушав пояснения осужденного и адвоката - поддержавших доводы жалоб об отмене приговора, мнение прокурора - о необходимости изменить приговор, позицию потерпевшего и его представителя - просивших оставить приговор без изменения, суд апелляционной инстанции

У С Т А Н О В И Л:

по приговору суда Копылов признан виновным в том, что в период ДД.ММ.ГГ на автомобильной дороге <адрес> при управлении автомобилем <данные изъяты> с полуприцепом <данные изъяты> нарушил требования абзаца 1 п.1.5, п.10.1, абзаца 1 п.8.1, п.8.5, п. 8.7 Правил дорожного движения РФ и при маневре разворота влево допустил столкновение с двигавшимся в попутном с ним направлении по левой полосе движения автомобилем <данные изъяты> под управлением К., в результате чего К. были причинены телесные повреждения, в совокупности причинившие тяжкий вред здоровью по признаку значительной стойкой утраты общей трудоспособности не менее чем на одну треть (свыше 30 процентов). Преступление совершено при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе осужденный Копылов считает приговор незаконным и немотивированным. Ссылается на необходимость толкования всех неустранимых сомнений в виновности в его пользу. Отмечает, что на момент назначения по делу экспертиз не признавался подозреваемым, в связи с чем был лишен возможности заявить ходатайства об истребовании дополнительных доказательств и поставить перед экспертами вопросы; после признания обвиняемым и ознакомления с материалами дела заявил ходатайство, в удовлетворении которого постановлением следователя от 18.05.2020 отказано частично, однако процессуальные действия не выполнены. Указывает, что в ходе следствия не истребованы и не приобщены к делу флешкарта с видеорегистратора свидетеля С. и сам видеорегистратор, не допрошены владельцы автомобиля <данные изъяты> и не приобщены сведения ГЛАНАС, которым оборудован этот автомобиль, подтверждающие скорость автомобиля перед ДТП, что лишило его права на защиту. Выражает несогласие с тем, что показания свидетеля Г. и видеозапись суд не принял как доказательства его невиновности, использовав их в обоснование его вины; также суд незаконно положил в основу приговора показания потерпевшего и свидетелей. Критически оценивает показания потерпевшего К. и считает, что в причинно-следственной связи с наступившими последствиями находятся действия потерпевшего, который при выполнении правил дорожного движения имел возможность предотвратить столкновение автомобилей; суд немотивированно отказал в назначении судебной экспертизы для установления этого факта. Отмечает, что его действия не связаны с наступившими последствиями, он не обязан был предвидеть нарушение К. правил дорожного движения. Полагает, что протокол осмотра места происшествия и схема ДТП не доказывают его вину, в них зафиксированы последствия ДТП и то не в полном объеме, что подтверждено показаниями свидетеля О.. Считает недопустимым доказательством по делу заключение эксперта №3815 от 17.04.2020, в основу которого положены предположения следователя, представившего эксперту недостоверные данные. Анализирует доказательства и делает выводы, что потерпевший двигался с большей скоростью - чем указано в исходных данных, момент возникновения опасности для потерпевшего необходимо считать как включенный левый сигнал поворота впереди движущегося автомобиля - за 7 секунд и 100 метров до места ДТП; в судебном заседании эксперт подтвердил, что следовало определить иной момент возникновения опасности, тогда выводы экспертизы были бы иными. Считает недопустимым доказательством протокол следственного эксперимента, при проведении которого ему не разъяснялись права подозреваемого, отсутствовали адвокат и понятые. Выражает несогласие с критический оценкой судом своих показаний, находит вывод суда о расположении его автомобиля в начале маневра разворота на правой полосе движения (а не над разделительной полосой, без освобождения левой полосы движения) не соответствующим установленным по делу обстоятельствам. Полагает, что не представлены бесспорные доказательства его вины в преступлении, при наличии противоречивых доказательств суд не указал, почему принял одни из них и отверг другие. Ссылается на несоблюдение процедуры судопроизводства, лишение его в ходе следствия и судебного рассмотрения гарантированных УПК РФ прав по истребованию доказательств и назначению экспертиз, непринятие судом мер к рассмотрению дела на основе состязательности сторон, с учетом презумпции невиновности. Отмечает, что суд немотивированно отказал ему в ходатайстве о допуске в качестве защитника, наряду с адвокатом, брата К., тем самым нарушив его право на защиту. Обращает внимание, что при определении наказания суд не учел все смягчающие обстоятельства, в частности - его активное способствование расследованию преступления, так как он установил лиц, допрошенных по делу в качестве свидетелей, передал в ГИБДД видеозапись с регистратора и сделал покадровую видеозапись, участвовал в следственном эксперименте. Просит обвинительный приговор отменить и вынести в отношении него оправдательный приговор.

В апелляционной жалобе адвокат Ковалева И.В. считает приговор незаконным, необоснованным, несправедливым, изложенные в приговоре выводы суда - не соответствующими фактическим обстоятельствам дела. Полагает, при постановлении приговора не выполнены требования ст.307 УПК РФ о необходимости всестороннего анализа доказательств - как принятых судом, так и отвергнутых им, а также необходимости мотивировки выводов суда о квалификации преступления и мере наказания; считает нарушенным принцип презумпции невиновности, согласно которому все неустранимые сомнения в виновности обвиняемого толкуются в его пользу. Ссылается на непризнание Копыловым вины, его показания на предварительном следствии и в судебном заседании о нахождении при совершении разворота на разделительной разметке, без полного освобождения левой полосы движения, остановке для пропуска встречных автомобилей, когда в его автомобиль въехал автомобиль потерпевшего. Приводит показания свидетеля Г. о том, что правая полоса движения была свободна, а также показания потерпевшего К. о том, что видел включение Копыловым сигнала левого поворота, но не снизил скорость. Отмечает, что на записи видеорегистратора заметно, как автомобиль <данные изъяты> маневрирует немного вправо, заезжает на разделительную разметку полос движения, не покидая полностью левую полосу движения при совершении разворота налево. В связи с чем считает, что момент возникновения опасности для движения - начало совершения маневра разворота автомобиля <данные изъяты> с левой полосы движения. Полагает, расследование дела проведено неполно, для производства автотехнической экспертизы в ходе предварительного следствия эксперту представлены не все материалы дела, а именно не представлен протокол следственного эксперимента с участием Копылова, также суд необоснованно отказал в ходатайстве защиты о проведении автотехнической экспертизы. Отмечает необходимость соблюдения правил дорожного движения для всех участников движения и полагает, что причиной ДТП явилось нарушение п.10.1 ПДД РФ потерпевшим К., который при возникновении опасности для движения не принял мер к снижению скорости, допустил столкновение с автомобилем <данные изъяты>, совершавшим маневр разворота налево; в связи с чем не усматривает состав ч.1 ст.264 УК РФ в действиях Копылова. Считая неопровергнутой версию осужденного о соблюдении Правил дорожного движения, полагает дело рассмотренным с обвинительным уклоном. Просит приговор в отношении Копылова отменить, производство по делу прекратить.

В возражениях на апелляционные жалобы представитель потерпевшего Цыганчук Е.Г. просит приговор суда оставить без изменения, апелляционные жалобы осужденного и адвоката - без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений, суд апелляционной инстанции принимает следующее решение.

Выводы суда о совершении Копыловым вышеуказанного преступления соответствуют установленным по делу фактическим обстоятельствам, основаны на проверенных в судебном заседании и получивших надлежащую оценку в приговоре доказательствах.

Виновность Копылова в совершении преступления подтверждается:

показаниями потерпевшего К. - что ДД.ММ.ГГ управлял автомобилем <данные изъяты> по <адрес> по левой полосе движения со скоростью около 80-85 км/час, впереди по правой полосе в попутном направлении следовал грузовой автомобиль <данные изъяты> с полуприцепом, при приближении к месту разворота водитель грузового автомобиля включил указатель поворота налево. Полагая, что водитель грузового автомобиля его пропустит, он продолжил движение. Когда его автомобиль <данные изъяты> поравнялся с задней частью полуприцепа, водитель грузового автомобиля неожиданно начал совершать маневр поворота налево с правой полосы движения. Он применил экстренное торможение, от которого его автомобиль немного сместился влево к обочине, но произошло столкновение - удар передней частью его автомобиля в левую боковую часть грузового автомобиля. Столкновение произошло на левой полосе движения. Учитывая расположение автомобилей, он не должен был предоставлять грузовому автомобилю преимущество движения;

показаниями свидетеля С. - что ДД.ММ.ГГ управлял автомобилем <данные изъяты> по <адрес>, по левой полосе движения. Впереди по правой полосе в попутном направлении двигался грузовой автомобиль <данные изъяты> с полуприцепом, водитель которого включил указатель поворота налево и стал снижать скорость. Позади указанного грузового автомобиля по левой полосе движения двигался автомобиль <данные изъяты>, когда последний был в районе, где заканчивается полуприцеп, водитель грузового автомобиля начал совершать маневр поворота налево с правой полосы, произошел удар передней частью автомобиля <данные изъяты> в левую боковую часть грузового автомобиля. Водитель <данные изъяты> тормозил, но не успел остановиться. Он отчетливо видел момент удара и то, что перед началом маневра грузовой автомобиль двигался по правой полосе движения;

показаниями свидетеля М. - о следовании ДД.ММ.ГГ в качестве пассажира в автомобиле под управлением С. по левой полосе движения, по правой полосе двигался грузовой автомобиль, который готовился к развороту и снижал скорость. Он за дорожной обстановкой не наблюдал, пока С. не обратил его внимание на совершение грузовым автомобилем поворота налево из правой полосы движения. Когда двигавшийся по левой полосе, перед ними, автомобиль <данные изъяты> был в районе, где заканчивается полуприцеп, водитель грузового автомобиля стал совершать маневр поворота налево с правой полосы, произошел удар передней частью <данные изъяты> в левую боковую часть грузового автомобиля. После ДТП водитель грузового автомобиля пояснял, что смотрел в зеркало заднего вида, но не видел автомобиль <данные изъяты>;

показаниями свидетеля Г. - о движении на автомобиле <данные изъяты> по <адрес> по правой полосе движения, на левой полосе в попутном направлении двигался грузовой автомобиль <данные изъяты> с полуприцепом, который поворачивал налево на развороте. На движение автомобилей до столкновения он внимания не обращал, момент дорожно-транспортного происшествия не видел;

показаниями свидетелей Е. и О. (сотрудников ГИБДД), согласно которым ДД.ММ.ГГ выезжали на место дорожно-транспортного происшествия на <адрес>; автомобиль <данные изъяты> с полуприцепом располагался на двух полосах проезжей части <адрес>, автомобиль <данные изъяты> был на левой полосе движения. Из показаний О. следует, что на проезжей части могли быть следы торможения автомобиля <данные изъяты>, он их не зафиксировал на схеме из-за наличия на проезжей части солярки и залива пожарниками проезжей части водой;

заключением судебной медицинской экспертизы №5942/97, согласно которому у К. установлены телесные повреждения, в совокупности причинившие тяжкий вред здоровью по признаку значительной стойкой утраты общей трудоспособности не менее чем на одну треть (свыше 30 процентов), образовавшиеся от воздействия твердыми тупыми предметами, каковыми могли явиться детали салона движущегося автомобиля в условиях ДТП 26.09.2019;

заключением судебной транспортно-трасологической экспертизы №2385, согласно которому в момент первичного контакта угол между продольными осями автомобилей <данные изъяты> и <данные изъяты> составлял около 50 градусов, столкновение автомобилей произошло на левой полосе половины проезжей части <адрес>, предназначенной для движения в сторону <адрес>. В связи с отсутствием должной фиксации обнаруженных на месте происшествия следов столкновения, определить расположение автомобилей <данные изъяты>» и <данные изъяты> с полуприцепом в момент первичного контакта относительно границ проезжей части не представляется возможным;

заключением судебной автотехнической экспертизы №3815, согласно которому в рассматриваемой дорожно-транспортной ситуации действия водителя автомобиля <данные изъяты> с полуприцепом регламентировались требованиями п.1.2, п.1.5 абзац 1, п.8.1 абзац 1 и п.8.7 Правил дорожного движения РФ. В задаваемых обстоятельствах происшествия эксперт не находит технических причин, которые могли бы помешать водителю автомобиля <данные изъяты> руководствуясь указанными пунктами Правил дорожного движения, выбрав в дорожных условиях безопасные приемы управления и скорость движения автомобиля, иметь возможность предотвратить происшествие при выполнении маневра разворота, уступив дорогу автомобилю <данные изъяты>, двигавшемуся по левой полосе движения в попутном направлении. При заданных исходных данных водитель автомобиля <данные изъяты> не располагал технической возможностью путем экстренного торможения предотвратить столкновение с автомобилем <данные изъяты> с момента начала совершения водителем последнего маневра разворота налево;

документами с места происшествия от 26.09.2019, согласно которым осмотрено место ДТП, зафиксирована обстановка, составлена схема;

протоколом осмотра оптического диска с видеозаписью с видеорегистратора от 26.09.2019, где запечатлен момент дорожно-транспортного происшествия;

иными приведенными в приговоре доказательствами.

Согласно требованиям ст.ст.73,87,88 УПК РФ суд дал надлежащую оценку всем представленным сторонами доказательствам с точки зрения их относимости, допустимости и достоверности, а в совокупности - достаточности для разрешения дела по существу. В соответствии с нормой ст.307 УПК РФ приговор содержит развернутый анализ доказательств и мотивированные выводы суда о том, почему одни доказательства признаны достоверными, а другие отвергнуты.

В основу приговора правильно положены показания потерпевшего К. об обстоятельствах дорожно-транспортного происшествия, поскольку эти показания последовательны, согласуются с показаниями очевидцев преступления - свидетелей С. и М., протоколом осмотра места правонарушения и схемой места ДТП, видеозаписью видеорегистратора, заключениями судебных экспертиз, другими материалами дела. Суд верно не усмотрел оснований сомневаться в достоверности показаний потерпевшего и указанных свидетелей, ранее не знакомых с осужденным и не имеющих повода для его оговора.

В приговоре получили надлежащую оценку показания свидетелей Г., Е., О.. Вопреки доводам жалоб, показания свидетеля Г. не подтверждают невиновность Копылова в совершении преступления. Как следует из показаний Г., на движение автомобилей непосредственно до столкновения он внимания не обращал, момент дорожно-транспортного происшествия не видел; утверждение Г. о свободном проезде по правой полосе движения после ДТП опровергается показаниями свидетеля С. - что после происшествия правая полоса не была полностью свободна, для проезда нужно было сместиться вправо к обочине; схемой места ДТП - о частичном расположении автомобиля <данные изъяты> с полуприцепом на правой полосе; фототаблицей к протоколу осмотра диска с видеозаписью (т.1 л.д.234) - на которой зафиксирован проезд после ДТП автомобиля по правой полосе с выездом на правую обочину.

Судом обоснованно использован в качестве доказательства при постановлении приговора протокол следственного эксперимента от 25.03.2020 с участием Копылова, в ходе которого воспроизводилась обстановка произошедшего события. Указанное следственное действие проведено согласно положениям ст.181 УПК РФ, составленный по его итогам протокол соответствует требованиям ст.166 УПК РФ. Доводы жалобы осужденного о недопустимости указанного протокола ввиду неразъяснения ему прав подозреваемого, отсутствия адвоката и понятых не основаны на законе. В силу ч.1.1 ст.170 УПК РФ участие понятых в ходе следственного эксперимента обязательным не является и производится по усмотрению следователя; поскольку на момент проведения следственного эксперимента Копылов не являлся подозреваемым, оснований для разъяснения ему прав подозреваемого и назначения адвоката не имелось. С учетом изложенного, нарушений требований уголовно-процессуального закона при проведении указанного следственного действия не допущено, оснований для признания протокола следственного эксперимента недопустимым доказательством не имеется.

В приговоре получили всестороннюю оценку заключения имеющихся в деле судебных экспертиз, проведенных в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, выводы которых являются мотивированными. Вопреки доводам жалобы осужденного, нарушений ст.ст.195,198 УПК РФ при ознакомлении Копылова с постановлениями о назначении автотехнических и трасологических экспертиз не допущено. Как видно из материалов дела, на момент назначения экспертиз Копылов не приобрел статус подозреваемого или обвиняемого, после ознакомления в качестве обвиняемого (совместно с адвокатом) с заключением экспертов, а также после ознакомления в порядке ст.217 УПК РФ с материалами уголовного дела Копылов получил и реализовал возможность заявить ходатайство о назначении судебных экспертиз. Как видно из материалов дела, постановлением следователя от 18.05.2020 в удовлетворении ходатайства Копылова о назначении судебных экспертиз частично отказано, при этом указано на необходимость выяснения определенных обстоятельств у эксперта (т.1 л.д.52); в тот же день следователем допрошен эксперт Н.., тем самым выполнено следственное действие, отраженное в вышеназванном постановлении следователя от 18.05.2020.

Вопреки мнению Копылова, суд апелляционной инстанции не находит оснований для признания недопустимым доказательством заключения судебной автотехнической экспертизы №3815. Указанные следователем в постановлении о назначении экспертизы исходные данные не предположительны, а основаны на материалах дела (показаниях потерпевшего, свидетелей, протоколе осмотра и схеме места происшествия, а также сведениях, полученных в ходе проведенного с участием Копылова следственного эксперимента). Оснований ставить под сомнение правильность выводов эксперта суд не усмотрел, оценив заключение эксперта в совокупности с другими доказательствами по делу.

Ссылка Копылова в жалобе на показания эксперта Н. в судебном заседании о необходимости определить иной момент возникновения опасности опровергается протоколом судебного заседания, в котором подобного категоричного суждения эксперта Н. не содержится. Пояснение эксперта об иных выводах, в случае представления других исходных данных, является логичным, однако не опровергает выводы эксперта в заключении №3815, сделанные на основании предложенных следователем исходных данных, основанных на совокупности собранных по делу доказательств. Изложенные в апелляционных жалобах расчеты скорости движения, момента возникновения опасности и других величин применительно к данному дорожно-транспортному происшествию, произведенные осужденным и адвокатом (не имеющими специальных познаний в данной области), как и собственная их оценка записи видеорегистратора, носят субъективный характер, выводы эксперта не опровергают и не могут быть приняты во внимание. Вопреки мнению адвоката, непредоставление эксперту протокола следственного эксперимента не повлияло на полноту и объективность экспертного заключения, так как полученные в ходе следственного эксперимента сведения отражены следователем в предложенных для производства экспертизы исходных данных.

Судом тщательно проверены доводы осужденного о том, что дорожно-транспортное происшествие произошло по вине потерпевшего К., который превысил допустимую скорость движения, при выполнении большегрузным автомобилем маневра разворота не остановился и не перестроился, выехал для обгона на обочину слева и допустил столкновение транспортных средств. Суд верно признал данные доводы несостоятельными, поскольку они не нашли своего подтверждения в ходе судебного разбирательства и противоречат исследованным доказательствам, изобличающим осужденного в совершении преступления. В приговоре оценены критически показания К. о нахождении автомобиля <данные изъяты> над разделительной полосой (без освобождения левой полосы движения) - как защитная позиция, направленная на уклонение от ответственности, поскольку эти показания опровергнуты совокупностью приведенных выше доказательств.

В судебном заседании установлено и отражено в приговоре, что Копылов при управлении автомобилем <данные изъяты> с полуприцепом, совершая маневр разворота налево с учетом габаритов транспортного средства - из правой полосы движения, не уступил дорогу приближающемуся слева автомобилю <данные изъяты> под управлением К., в результате чего произошло столкновение. При этом автомобиль потерпевшего сместился влево, частично за пределы проезжей части, при применении экстренного торможения. Тем самым нарушение Копыловым приведенных в приговоре Правил дорожного движения состоит в прямой причинной связи с дорожно-транспортным происшествием и наступившими последствиями, в результате проявленной Копыловым преступной небрежности потерпевшему причинен тяжкий вред здоровью. Показания Копылова о том, что при совершении маневра он не видел автомобиль <данные изъяты>, на квалификацию его действий не влияют.

Правильно установив фактические обстоятельства преступления, суд верно квалифицировал действия Копылова по ч.1 ст.264 УК РФ как нарушение лицом, управляющим автомобилем, правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека.

Доводы апелляционных жалоб о недоказанности преступления и необходимости оправдания осужденного по существу сводятся к переоценке собранных по делу доказательств, к чему оснований не имеется. Данная в приговоре оценка доказательств соответствует требованиям закона, ее правильность сомнений у суда апелляционной инстанции не вызывает.

По доводам апелляционной жалобы осужденного о неистребовании у свидетеля С. флешкарты с видеорегистратора и видеорегистратора, непринятии мер к допросу владельцев автомобиля <данные изъяты> и приобщению сведений системы ГЛАНАС, которым оборудован этот автомобиль, суд апелляционной инстанции приходит к следующему. Как видно из исследованных материалов, видеозапись с указанной флешкарты приобщена к делу в ходе предварительного расследования и исследована судом в судебном заседании. Стороной защиты на предварительном следствии (в том числе при выемке автомобиля <данные изъяты> у Копылова), а также в судебном заседании первой инстанции не заявлялись ходатайства о допросе владельцев автомобиля <данные изъяты> не указывалось на оборудование автомобиля системой ГЛАНАС и необходимость получения сведений этой системы. Учитывая установленные по делу обстоятельства и собранные доказательства, суд апелляционной инстанции полагает, что неистребование у свидетеля С. флешкарты и видеорегистратора, непринятие мер к допросу владельцев автомобиля <данные изъяты> (не являвшихся очевидцами преступления) и к выяснению вопроса об оборудовании этого автомобиля системой ГЛАНАС не повлияло на полноту установления подлежащих доказыванию обстоятельств.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, расследование уголовного дела проведено в рамках установленной законом процедуры. В соответствии со ст.15 УПК РФ в судебном заседании были созданы необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав; соблюдены все принципы судопроизводства, в том числе - состязательности и равноправия сторон, права на защиту, презумпции невиновности. Все заявленные ходатайства (в том числе ходатайства Копылова и адвоката о назначении автотехнических экспертиз) рассмотрены судом согласно ст.271 УПК РФ; отказ суда в удовлетворении отдельных ходатайств и критическая оценка в приговоре доводов стороны защиты не свидетельствуют о нарушении судом права осужденного на защиту. Обвинительного уклона суд не допустил, правила оценки доказательств не нарушил. В этой части доводы жалоб о необъективности предварительного расследования и судебного следствия отклоняются судом апелляционной инстанции как несостоятельные.

В силу ч.2 ст.49 УПК РФ вопрос о допуске в качестве защитника, наряду с адвокатом, иных лиц решается судом. Ходатайство Копылова о допуске в качестве защитника его брата рассмотрено в судебном заседании в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, решение суда об отказе в удовлетворении ходатайства изложено в мотивированном постановлении (т.2 л.д.124, обор.). Учитывая защиту интересов Копылова в судебном заседании адвокатом Ковалевой, добросовестно выполнявшей свои профессиональные обязанности, нарушения судом права на защиту осужденного при рассмотрении дела не допущено.

Таким образом, оснований для отмены приговора по доводам апелляционных жалоб не имеется.

При определении наказания судом, согласно ч.3 ст.60 УК РФ, учтены: характер и степень общественной опасности совершенного преступления - относящегося к категории небольшой тяжести, данные о личности виновного, установленные в приговоре смягчающие обстоятельства (частичное признание вины в соответствии с избранной позицией защиты, <данные изъяты>, занятие трудовой деятельностью, положительные характеристики, состояние здоровья Копылова и его близких родственников), влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

Оснований для применения положений ст.64 УК РФ суд верно не усмотрел.

Наказание Копылову назначено в виде ограничения свободы, в пределах установленной законом санкции за содеянное.

Вместе с тем, приговор подлежит изменению в связи с неправильным применением уголовного закона, повлиявшим на справедливость назначенного наказания.

По смыслу закона и исходя из разъяснений п.30 постановления Пленума Верховного суда РФ от 22.12.2015 №58 (в ред. от 18.12.2018) «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания», активное способствование расследованию преступления следует учитывать в качестве смягчающего наказание обстоятельства, предусмотренного п.«и» ч.1 ст.61 УК РФ, если лицо о совершенном с его участием преступлении либо о своей роли в преступлении представило органам следствия информацию, имеющую значение для расследования преступления (в том числе указало место нахождения предметов, которые могут служить средствами установления обстоятельств уголовного дела).

Как видно из представленных материалов и справедливо отмечено в апелляционной жалобе осужденного, он в ходе осмотра места происшествия передал следователю видеозапись с видеорегистратора, на которой зафиксирован момент дорожно-транспортного происшествия, а также участвовал в следственном эксперименте с целью установления расстояния и времени движения до столкновения автомобиля под его управлением. Вышеуказанным действиям Копылова, имевшим значение для установления обстоятельств уголовного дела, суд первой инстанции оценку в приговоре не дал, хотя согласно п.«и» ч.1 ст.61 УК РФ они подлежали признанию и учету при назначении наказания в качестве смягчающего обстоятельства - активного способствования расследованию преступления.

Принимая во внимание изложенное, суд апелляционной инстанции признает и учитывает в качестве смягчающего наказание осужденного обстоятельства активное способствование расследованию преступления, в связи с чем снижает назначенное ему за совершенное преступление наказание.

Оснований для изменения установленных Копылову в соответствии с ч.1 ст.53 УК РФ ограничений и обязанности, в том числе учитывая положения ч.1 ст.389.24 УПК РФ, не имеется.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, по делу не допущено.

Руководствуясь ст.ст.389.13, 389.15, 389.18, 389.20, 389.28 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

П О С Т А Н О В И Л:

приговор Индустриального районного суда г.Барнаула Алтайского края от 16 сентября 2020 года в отношении Копылова С. М. изменить.

Признать и учесть в качестве смягчающего наказание Копылова С.М. обстоятельства активное способствование расследованию преступления.

Назначенное Копылову С.М. по ч.1 ст.264 УК РФ наказание снизить до 1 года 4 месяцев ограничения свободы.

В остальной части приговор суда оставить без изменения. Апелляционную жалобу осужденного удовлетворить частично, апелляционную жалобу адвоката оставить без удовлетворения.

Председательствующий М.Л. Черкашина

***