Присвоение считается оконченным преступлением с того момента, когда законное владение вверенным лицу имуществом стало противоправным и это лицо начало совершать действия, направленные на обращение указанного имущества в свою пользу (например, с момента, когда лицо путем подлога скрывает наличие у него вверенного имущества, или с момента неисполнения лицом обязанности поместить на банковский счет собственника вверенные этому лицу денежные средства).
Примером присвоения вверенного имущества являются противоправные действия главного бухгалтера организации, обязанной на основании исполнительного документа удерживать часть дохода в виде заработной платы должника на содержание несовершеннолетнего ребенка, который с корыстной целью обращал указанную часть заработка должника в свою пользу.
Растрата представляет собой противоправные действия лица, которое с корыстной целью истратило вверенное ему имущество против воли собственника путем потребления этого имущества, его расходования или передачи другим лицам. <1> В отличие от присвоения (удержания чужого имущества) растрату можно охарактеризовать как его расходование: продажу, дарение, передачу в долг и т.д.
Растрату следует считать оконченным преступлением с момента противоправного расходования вверенного имущества (его потребления, израсходования или отчуждения).
Субъективная сторона преступления выражается в прямом умысле.
Дознавателю, разрешающему вопрос о наличии в деянии состава хищения в форме присвоения или растраты, необходимо установить обстоятельства, подтверждающие, что умыслом лица охватывался противоправный, безвозмездный характер действий, совершаемых с целью обратить вверенное ему имущество в свою пользу или пользу других лиц.
Направленность умысла в каждом подобном случае определяется исходя из конкретных обстоятельств дела, например, таких, как наличие у лица реальной возможности возвратить имущество его собственнику, совершение им попыток путем подлога или другим способом скрыть свои действия.
При этом необходимо учитывать, что частичное возмещение ущерба потерпевшему само по себе не может свидетельствовать об отсутствии у лица умысла на присвоение или растрату вверенного ему имущества.
