Гражданский кодекс часть 1

2-й Восточный окружной военный суд в составе: председательствующего Кузнеченкова Д.Н., судей Смагина К.М. и Лунёва П.В., при секретаре судебного заседания Долганеве Е.О., с участием истца ФИО1, а также представителей ответчика ФИО2 и ФИО3, представляющего также интересы третьих лиц, рассмотрел в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению бывшего военнослужащего федерального государственного казенного образовательного учреждения «Институт ФСБ России (г. Новосибирск)» (далее - Институт) <...> ФИО1 к названному учебному заведению о защите чести, достоинства и деловой репутации, а также о компенсации морального вреда, по апелляционной жалобе истца на решение Новосибирского гарнизонного военного суда от 20 октября 2020 года.

Заслушав доклад судьи Лунёва П.В., изложившего обстоятельства дела и доводы жалобы, объяснения истца в их поддержку, а также возражения представителей ответчика и третьих лиц, окружной военный суд

установил:

ФИО1 обратился в Новосибирский гарнизонный военный суд с иском о защите чести, достоинства и деловой репутации, а также о компенсации причиненного ему морального вреда в размере 1 000 001 рублей.

В обоснование этого он указал, что 27 ноября 2019 года в ходе заседания аттестационной комиссии Института его непосредственный начальник <Ш> огласила составленный ею отзыв, включенный в аттестационный лист от 25 ноября этого же года, где указала не соответствующие действительности и порочащие его сведения, касающиеся исполнения им своих обязанностей преподавателя кафедры.

Указанная, недостоверная информация, была озвучена в присутствии членов аттестационной комиссии также и <Я>, который, помимо этого, сравнил его с другим офицером ФСБ России, совершившим недостойный поступок, что также оскорбило его.

Полагая, что такие действия нарушают его права, ФИО1 просил суд признать их противоправным распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих его честь и деловую репутацию, а также возложить на начальника Института обязанность по их опровержению и внесению в аттестационный лист соответствующих изменений.

Решением Новосибирского гарнизонного военного суда от 20 октября 2020 года в удовлетворении требований ФИО1 было отказано.

В апелляционной жалобе ФИО1 просил об отмене указанного судебного постановления, ввиду неправильного применения судом норм материального права, нарушения норм процессуального права, что привело к принятию неправильного решения при недоказанности установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела, неправильном определении этих обстоятельств, а также несоответствии выводов суда, изложенных в решении, обстоятельствам дела.

По мнению истца, суд, не уведомив его о времени и месте судебного заседания и рассмотрев дело в его отсутствие, нарушил его право на участие в судебном разбирательстве, что свидетельствует о незаконности обжалованного решения.

Также при рассмотрении дела судом были нарушены правила его подсудности, поскольку в ходе судебного заседания исследовались документы, содержащие секретные сведения, что свидетельствовало о необходимости его рассмотрения окружным военным судом.

Цитируя содержание обжалованного решения и приводя многочисленные доводы о неправильной оценке судом обстоятельств дела, а также необоснованности сделанных в связи с этим выводов, в поданном апелляционном обращении административный истец настаивает на том, что вопреки выводам гарнизонного военного суда как <Ш>, так и <Я> в его отношении были распространены недостоверные и порочащие сведения, касающиеся проведения 12 и 14 ноября 2019 года учебных занятий, ведения научно-исследовательской деятельности, руководства методической секцией и соблюдения воинской дисциплины во взаимоотношениях с руководством кафедры Института.

Утверждая о том, что судом ему было необоснованно отказано в удовлетворении ходатайств о вызове для допроса ряда свидетелей, специалистов, приобщении и исследовании письменных доказательств, а также назначении экспертиз, а положенные в основу решения доказательства не отвечают критериям допустимости, ФИО1 настаивает принятии по делу нового судебного акта об удовлетворении его требований.

На основании материалов дела судом апелляционной инстанции установлено, что не позднее 2007 года ФИО1 поступил на военную службу по контракту в Институт и до 2020 года являлся преподавателем кафедры <№> данного учебного заведения, в связи с чем подчинялся начальнику указанной кафедры и в своей деятельности был обязан руководствоваться требованиями законодательства Российской Федерации, а также приказами, распоряжениями и поручениями Института и начальника кафедры <№>.

В соответствии с п.п. 7.3, 7.5, 7.7, 7.8, 7.13, 7.16, 7.18, 7.20 должностного регламента преподавателя ФИО1 должен был обеспечивать соответствие содержания и качества обучения по профилю кафедры потребностям органов ФСБ, принимать участие в научно-исследовательской работе по учебным дисциплинам кафедры, участвовать в научной и методической работе кафедры, а также в работе межвузовских научных конференций и семинаров, отчитываться о состоянии и результатах своей деятельности, добросовестно, на высоком профессиональном уровне исполнять должностные обязанности, вести научно-исследовательскую деятельность, в том числе в форме подготовки кандидатской (докторской) диссертации и (или) повышать свою научную квалификацию, соблюдать требования к служебному поведению.

В силу раздела VII этого регламента показатели эффективности и результативности профессиональной служебной деятельности ФИО1 определялись в зависимости от:

- качества выполняемой им работы, которое оценивалось исходя из соблюдения требований законодательства, приказов, распоряжений и указаний руководства, обеспечения качества обучения по профилю кафедры, качественного проведения учебных занятий, обеспечения должного уровня научно-исследовательской работы, в том числе своевременной подготовки диссертационного исследования, качественного осуществления методической работы на вверенном участке, своевременности и полноты представления отчетных и статистических данных о деятельности;

- профессионализма, уровень которого определялся, помимо прочего, с учетом способности планирования и организации выполнения поручений, умения рационально использовать служебное время, сохранять высокую работоспособность в условиях высокой интенсивности и напряжения;

- исполнительской дисциплины, в виде соблюдения сроков подготовки и рассмотрения документов, выполнения поручений (задач).

С мая 2017 года по ноябрь 2019 года ФИО1 являлся руководителем методической секции «Правовые и криминалистические основы оперативной деятельности органов безопасности», в связи с чем, а также на основании положения о методических секциях Института отвечал за ее деятельность, был обязан организовывать ее систематическую и плановую работу, вести соответствующий журнал с отражением в нем необходимых сведений, включая протоколы заседаний с кратким содержанием предложений участников секции, принятых решений и рекомендаций, которые должны были утверждаться заместителем начальника Института (справки первого заместителя начальника Института от 28 сентября 2020 года <№>, <№>, <№>, ).

По итогам аттестации в 2013 году руководством ФИО1 рекомендовалось завершить работу по подготовке диссертационного исследования, что им выполнено не было, в связи с чем ему повторно было рекомендовано закончить такую работу и представить результаты в диссертационный совет к 2016 году, однако до конца 2019 года, несмотря на периодические напоминания со стороны непосредственного начальника, эти рекомендации ФИО1 также в полном объеме не выполнены (выписки из аттестационных листов за 2014 и 2019 годы, выписки из протоколов заседания кафедры <№>, объяснения <Ш>, справки первого заместителя начальника Института от 28 и 29 сентября 2020 года <№>, <№><№>).

В результате контрольной проверки должностными лицами Института кафедры <№> в период с 26 февраля по 7 марта 2018 года было установлено, что кафедрой не в полной мере планировались функции методической секции «Правовые и криминалистические основы оперативной деятельности органов безопасности», за работу которой отвечал ФИО1. Этот недостаток был устранен утверждения 13 апреля 2018 года соответствующего плана.

Однако по итогам ревизии учебной и методической работы кафедры <№> в 2018 году, завершенной в ноябре 2018 года, установлено, что журнал работы упомянутой секции велся формально, без фиксации выносимых на обсуждение предложений и рекомендаций членов секции, решения секции, как правило, носили неконкретный характер, в них не указывались сроки выполнения работ и ответственные лица, отсутствовали отметки о выполнении мероприятий в плане работы секции, а 7 из 8 протоколов заседаний не были утверждены заместителем начальника Института, что свидетельствовало о несоблюдении возложенных на методическую секцию функций. Одновременно были выявлены недостатки в индивидуальном планировании и учете ФИО1 объемы методической и научной работы, а также отметки о выполнении запланированных мероприятий (выписка из справки о проверке учебной и методической работы кафедры <№> в 2018 году).

В результате проверки учебной и методической работы кафедры <№> Института комиссией на участке работы, за который, в рамках руководства упомянутой методической секцией в период с 2017 по 2019 годы отвечал ФИО1, были выявлены недостатки, связанные с оформлением рабочих программ, а также составлением списка рекомендуемой литературы (выписка из справки от 1 октября 2019 года, подписанной <В>, справка первого заместителя начальника Института от 28 сентября 2020 года <№>)

В ходе служебного разбирательства было установлено, что в нарушение плана работы методической секции, в октябре 2019 года ее заседание не проводилось, однако ФИО1 в соответствующий журнал внесена не соответствующая действительности запись о проведении такого мероприятия 25 октября 2019 года. При этом указанный военнослужащий, признал, что относился к возложенным на него обязанностям руководителя секции формально (справка первого заместителя начальника Института от 28 сентября 2020 года <№>, копия журнала <№>).

Как видно из копии журнала <№> а также справки о результатах контроля занятия от 15 ноября 2019 года, в ходе проведения административным истцом открытых учебных занятий 12 и 14 ноября 2019 года, посетившими их должностные лицами Института <Д>, <К> и <Н> были выявлены недочеты, касающиеся содержания использованных преподавателем методических рекомендаций и планов занятий, относимости изучаемых вопросов к практической деятельности слушателей, использованной для этого литературы, а также ряд других.

Согласно объяснениям <Ш> и содержанию выписки из протокола <№> заседания аттестационной комиссии Института от 27 ноября 2019 года, ФИО1 в период службы допускалось некорректное поведение, которое выражалось в пререканиях с руководством кафедры, что не отрицалось и административным истцом, указавшим в апелляционной жалобе на то, что его поведение в определенных ситуациях могло быть воспринято <Ш> как пререкание.

25 ноября 2019 года <Ш>, занимающая должность начальника кафедры <№> Института, преподавателем которой являлся ФИО1, составила отзыв об исполнении последним общих, должностных и специальных обязанностей за период 2014 по 2019 годы, в п. 37 которого отразила необходимые по ее мнению, характеризующие подчиненного сведения.

В частности, в данном разделе ею, со ссылкой на справку о результатах контроля от 15 ноября 2019 года, в качестве существенных были указаны недостатки, выявленные во время проведения административным истцом открытых учебных занятий 12 и 14 ноября 2019 года, что было расценено <Ш> как обстоятельство, свидетельствующее о недобросовестном отношении ФИО1 к исполнению возложенных на него п. 7.3 должностного регламента обязанностей в части обеспечения соответствия содержания и качества обучения потребностям органов федеральной службы безопасности.

Здесь же, она, приводя в обоснование справку о проверке учебной и методической работы кафедры <№> в 2018 году, указала на существенные недостатки в выполнении ФИО1 с 2017 года функций руководителя методической секцией «Правовые и криминалистические основы оперативной деятельности органов безопасности», в связи с чем констатировала, что административный истец фактически руководство методической секцией не осуществлял.

Далее <Ш> указано на систематические упущения ФИО1 в области научно-исследовательской деятельности в части реализации п.п. 7.5, 7.8 и 7.18 его должностного регламента и недобросовестное отношение к ведение такой деятельности в форме подготовки кандидатской диссертации, из-за чего не были реализованы рекомендации, данные аттестационной комиссией в 2014 году.

Также <Ш> отмечено некачественное исполнение ФИО1 должностного регламента в части учебной и методической работы и некорректное поведение, выражающееся в пререкании с руководством кафедры (выписка из аттестационного листа от 25 ноября 2019 года).

27 ноября 2019 года <Ш>, а также <Я> в присутствии членов аттестационной комиссии Института озвучили содержание упомянутого отзыва, а последний, в ходе заседания указанного коллегиального органа

Помимо этого, <Я> в ходе выяснения у ФИО1 вопроса о наличии документов, подтверждающих факт его работы над диссертационным исследованием, была озвучена информация, касающаяся военнослужащего, который не мог представить документы, свидетельствующие о ведении им аналогичной деятельности. Каких-либо сравнений при этом им не приводилось (объяснения <Я>).

Из объяснений <Ш> следует, что при составлении отзыва в отношении ФИО1 она использовала приведенные выше документы, оснований сомневаться в которых не имелось, а также свои личные наблюдения за истцом как начальника за подчиненным. При этом сделанный ею вывод о ненадлежащем отношении к исполнению обязанности по ведению научно-исследовательской деятельности, а также некачественном исполнении должностного регламента в части учебной и методической работы, был также основан на пассивном отношении ФИО1 к этому участку работы, что выражалось в выполнении минимального количества связанных с этим задач, без проявления инициативы.

Принимая решение об отказе в удовлетворении требований ФИО1, гарнизонный военный суд, со ссылкой на ст. 152 ГК РФ, а также разъясняющие его положения постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 года № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» пришел к выводу о том, что при оглашении <Ш> и <Я> на заседании аттестационной комиссии отзыва, а также приведения последним примера о военнослужащем, который не мог подтвердить факт ведения им научно-исследовательской деятельности, не было допущено нарушений прав ФИО1 на защиту чести, достоинства и деловой репутации, поскольку в ходе судебного заседания не было установлено одновременное наличие при вышеназванных событиях трех условий, необходимых для удовлетворения соответствующего иска: распространение сведений, их порочащий характер и недостоверность.

Оснований не согласиться с таким выводом у суда апелляционной инстанции не имеется, поскольку он сделан на основании правильно установленных по делу обстоятельств и точном соблюдении норм материального права.

В соответствии с ч. 1 ст. 152 ГК РФ, а также п.п. 1, 4, 7 и 9 упомянутого постановление Пленума, гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. При разрешении споров о защите чести, достоинства и деловой репутации должно обеспечиваться равновесие между правом граждан на защиту чести, достоинства, а также деловой репутации, с одной стороны, и иными гарантированными Конституцией Российской Федерации правами и свободами, в частности свободой мысли и слова. Обстоятельствами, имеющими значение для такой категории дел являются: факт распространения ответчиком сведений об истце, порочащий характер этих сведений и несоответствие их действительности. При отсутствии хотя бы одного из указанных обстоятельств иск не может быть удовлетворен судом.

Не соответствующими действительности сведениями являются утверждения о фактах или событиях, которые не имели места в реальности во время, к которому относятся оспариваемые сведения. Порочащими должны признаваться сведения, содержащие утверждения о нарушении гражданином действующего законодательства, совершении нечестного поступка, неправильном, неэтичном поведении в личной, общественной или политической жизни, недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной и предпринимательской деятельности, нарушении деловой этики или обычаев делового оборота, которые умаляют честь и достоинство гражданина или его деловую репутацию.

Обязанность доказывать соответствие действительности распространенных сведений лежит на ответчике. Истец обязан доказать факт распространения сведений лицом, к которому предъявлен иск, а также порочащий характер этих сведений.

При рассмотрении дел о защите чести, достоинства и деловой репутации судам следует различать имеющие место утверждения о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочные суждения, мнения, убеждения, которые не являются предметом судебной защиты в порядке ст. 152 ГК РФ, поскольку, являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности.

Как установлено судом апелляционной инстанции, п. 37 отзыва о качестве исполнения ФИО1 своих обязанностей содержит ссылки на документы, составленные должностными лицами Института в рамках проведения контрольных и проверочных мероприятий, проанализировав содержание которых <Ш>, исходя из имеющихся у нее, как у непосредственного начальника административного истца, данных дала собственную оценку качеству его служебной деятельности. То есть указанный документ содержит как объективные данные, так и, вопреки доводам апелляционной жалобы, оценочные суждения <Ш>.

В результате сопоставления приведенных в отзыве сведений с содержанием документов, на которых он основан, следует признать, что ответчиком был доказан факт достоверности оглашенных на заседании аттестационной комиссии сведений относительно служебной деятельности ФИО1, что, в силу приведенных разъяснительных положений постановления Пленума, свидетельствовало об отсутствии оснований для удовлетворения искового заявления ФИО1 о защите чести, достоинства и деловой репутации.

Кроме того, истцом, вопреки положениям закона, не доказан факт того, что отраженные в отзыве сведения, за исключением данных о его пререкании с руководством, носят порочащий характер. Не установлен такой факт и в ходе рассмотрения дела по существу, поскольку изложенная в отзыве информация не содержит утверждений о нарушении ФИО1 действующего законодательства, совершении нечестного поступка, неправильном, неэтичном поведении в личной, общественной или политической жизни, недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной и предпринимательской деятельности, нарушении деловой этики или обычаев делового оборота, которые умаляют честь и достоинство гражданина или его деловую репутацию.

Что касается отражения в отзыве информации о пререкании ФИО1 с руководством кафедры, то она действительно может быть расценена как содержащая утверждение о нарушении истцом воинской дисциплины, требования к которой закреплены в Уставе внутренней службы Вооруженных Сил РФ.

Вместе с тем, эта, подтвержденная <Ш> в суде информация, не опровергается ФИО1 и подтверждается другими материалами дела, что позволяет судить о ней как о достоверной, поскольку истцом не доказано обратное, а потому ее доведение до членов аттестационной комиссии не свидетельствует о нарушении прав ФИО1.

По этой же причине не имеется оснований для признания нарушающим права истца приведенного ФИО4 на заседании аттестационной комиссии примера относительно военнослужащего, который не мог подтвердить отдельные факты своей научно-исследовательской деятельности.

Как следует из объяснений <Я>, а также выписки из протокола <№> заседания аттестационной комиссии, последним ФИО1 задавался вопрос о наличии у него документов, подтверждающих его научно-исследовательскую деятельность, на что был получен ответ об отсутствии таких данных.

В связи с этим сказанное <Я> нельзя отнести к недостоверным сведениям, что также свидетельствует об отсутствии оснований для удовлетворения заявленного ФИО1 иска.

Имеющееся в жалобе утверждение ФИО1 о наличии у <Ш> умысла на распространение в его отношении порочащих и недостоверных сведений с целью причинения ему вреда является необоснованным, поскольку из содержания упоминавшейся выписки из протокола <№> усматривается, что именно <Ш>, несмотря на высказанное отдельными членами аттестационной комиссии мнение, настаивала на признании истца соответствующим занимаемой должности.

Заявление ФИО1 о подсудности данного дела 2-му Восточному окружному военному суду также является необоснованным, поскольку сведения о качестве служебной деятельности истца не отнесены к охраняемым государством секретам, в связи с чем дело по его иску не связано с государственной тайной, а потому закономерно было рассмотрено Новосибирским гарнизонным военным судом. Сам факт исследования судом первой инстанции документов, содержащих такие сведения, при условии, что они к материалам дела не приобщались, о необходимости его рассмотрения судом второй инстанции не свидетельствует.

Утверждение ФИО1 о том, что он не был надлежащим образом извещен о судебном заседании, проводившимся гарнизонным военным судом 20 октября 2020 года, что повлекло за собой нарушение его прав, не соответствует действительности.

Как видно из имеющихся в деле докладной записки, расписки и фотографии, 16 октября 2020 года ФИО1 отказался получать у секретаря судебного заседания Новосибирского гарнизонного военного суда повестку о необходимости его явки 20 октября 2020 года к 9 часам 30 минутам в суд для участия в рассмотрении дела по его иску о защите чести, достоинства и деловой репутации.

При таких данных, суд первой инстанции, со ссылкой на ч. 2 ст. 117 ГПК РФ обоснованно посчитал ФИО1 извещенным о времени и месте судебного разбирательства и правомерно рассмотрел дело в его отсутствие.

О том, что ФИО1 был извещен о времени и месте рассмотрения дела свидетельствует также и факт направления им в суд 19 октября 2020 года уведомления о своей занятости в других судебных процессах, в том числе, запланированном на 9 часов 20 октября 2020 года 2-м Восточным окружным военным, который, со слов ФИО1, не состоялся, в связи с чем последний не был лишен возможности прибыть в гарнизонный военный суд к назначенному времени.

Доводы автора жалобы о том, что суд первой инстанции необоснованно отказал ему в удовлетворении ходатайств о вызове для допроса ряда свидетелей, специалистов, приобщении и исследовании письменных доказательств, а также назначении экспертиз, также не могут быть признаны обоснованными, поскольку указанные ходатайства разрешены судом в соответствии с требованиями процессуального закона с приведением убедительных мотивов, оснований не согласиться с которыми у окружного военного суда не имеется.

Мнение ФИО1 о том, что представленные ответчиком доказательства в виде справок и выписок не соответствуют критериям допустимости и не могли быть положены в основу решения, является ошибочным, поскольку из протоколов судебных заседаний усматривается, что содержание этих документов сличалось судом с оригиналами, на основании которых они сделаны. Эти письменные доказательства, имеющие необходимые реквизиты и отвечающие критериям, установленным ст. 71 ГПК РФ, правомерно были оценены судом как допустимые.

Доводы автора жалобы, а также представленные им в их обоснование документы, подтверждающие ведение научно-исследовательской деятельности, в том числе и написание кандидатской диссертации, сами по себе, не свидетельствуют о недостоверности отраженных в отзыве сведений, поскольку, вопреки рекомендациям, которые давались ему с 2013 года, работа по ее написанию им не завершена.

Утверждение ФИО1 о том, что научно-исследовательская деятельность велась им в большем, чем было озвучено <Ш>, объеме, также не свидетельствует о незаконности обжалованного решения, поскольку, в соответствии с п. 7 Обзора практики рассмотрения судами дел по спорам о защите чести, достоинства и деловой репутации, утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 16 марта 2016 года, лицо, распространившее те или иные сведения, освобождается от ответственности, если докажет, что такие сведения в целом соответствуют действительности. При этом не требуется доказывать соответствие действительности каждого отдельно взятого слова или фразы в оспариваемом высказывании. Ответчик обязан доказать соответствие действительности оспариваемых высказываний с учетом буквального значения слов в тексте сообщения.

Поскольку, как было указано выше, ответчиком, в целом, был доказан факт соответствия действительности отраженных в отзыве сведений о служебной деятельности истца, отдельные, количественные показатели его служебной деятельности, правового значения для разрешения дела не имеют.

Иные доводы, приведенные ФИО1 в апелляционной жалобе, в том числе, связанные с несогласием с выводом суда первой инстанции о том, что ответчиком не было допущено распространения сведений, содержащихся в отзыве, также не свидетельствуют о незаконности судебного постановления, поскольку, в силу ч. 6 ст. 330 ГПК РФ указанное обстоятельство не может явиться основанием для отмены правильного по существу решения суда первой инстанции.

Таким образом, доводы апелляционной жалобы о незаконности обжалованного судебного постановления основаны на ошибочном толковании положений действующего законодательства и не свидетельствуют о необоснованности решения суда первой инстанции, который верно установил значимые для разрешения данного дела обстоятельства, правильно определил и применил нормы материального и процессуального права и постановил решение, отвечающее требованиям закона.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 327 - 330 ГПК РФ, окружной военный суд

определил:

решение Новосибирского гарнизонного военного суда от 20 октября 2020 года по гражданскому делу по исковому заявлению ФИО1 оставить без изменения, а апелляционную жалобу без удовлетворения.

Кассационная жалоба на решение и апелляционное определение может быть подана в Кассационный военный суд через Новосибирский гарнизонный военный суд в течение трех месяцев со дня вынесения апелляционного определения.

Председательствующий: Д.Н. Кузнеченков

Судьи: К.М. Смагин

П.В. Лунёв

<...>