Гражданский кодекс часть 1

Определением суда от 15.01.2018, после устранения основания для оставления заявления без движения, вышеуказанное заявление принято судом к рассмотрению, возбуждено производство по делу о несостоятельности (банкротстве).

Решением Арбитражного суда Волгоградской области от 09.02.2018 (резолютивная часть оглашена 05.02.2018) ООО «МКС-Ахтуба» признано несостоятельным (банкротом) с применением положений ликвидируемого должника, введена процедура конкурсного производства, конкурсным управляющим утвержден ФИО1

В суд поступило заявление конкурсного управляющего ФИО1, с учетом уточнения в порядке ст. 49 АПК РФ от 10.01.2020, о привлечении ФИО2, ФИО3, ФИО3 к субсидиарной ответственности, приостановлении производства по рассмотрению заявления в части определения размера ответственности. Просит привлечь:

- ФИО3 (учредитель) к субсидиарной ответственности на основании ст. ст. 10, 61.12 Закона о банкротстве за неподачу (несвоевременную подачу) заявления должника до 05.07.2015,

- ФИО2 (директор) к субсидиарной ответственности на основании ст. ст. 10, 61.12 Закона о банкротстве за неподачу (несвоевременную подачу) заявления должника в срок до 05.07.2015 и на основании подп. 1 ч. 2 ст. 61.11 Закона о банкротстве (совершение сделки (ряда сделок),

- ФИО3 (родной брат учредителя и директора) к субсидиарной ответственности на основании ч. 4 ст. 10, подп. 3 п. 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве.

Определением от 12.02.2019, после устранения оснований для оставления заявления без движения, заявление принято судом к рассмотрению.

В материалы дела от ответчиков поступили отзывы, против удовлетворения заявления возражают по основаниям, изложенным в отзывах.

Изучив материалы дела, оценив представленные доказательства, суд приходит к следующему.

Основания для привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности установлены в статье 10 Закона о банкротстве, действовавшей в спорный период.

Федеральным законом от 29.07.2017 N 266-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях" (далее - Закон N 266-ФЗ), Закон о банкротстве дополнен главой III.2, регулирующей ответственность руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве.

Согласно пункту 1 статьи 4 Закона N 266-ФЗ названный Закон вступает в силу со дня его официального опубликования, за исключением положений, для которых данной статьей установлен иной срок вступления их в силу.

Пунктом 3 статьи 4 Закона N 266-ФЗ установлено, что рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 10 Закона о банкротстве в редакции, действовавшей до дня вступления в силу Закона N 266-ФЗ, которые поданы с 1 июля 2017 года, производится по правилам Закона о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ.

Если же данные обстоятельства имели место до дня вступления в силу Закона N 266-ФЗ, то применению подлежат положения о субсидиарной ответственности по обязательствам должника Закона о банкротстве в редакции, действовавшей до вступления в силу Закона N 266-ФЗ, независимо от даты возбуждения производства по делу о банкротстве.

Однако предусмотренные Законом о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ процессуальные нормы о порядке рассмотрения заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности подлежат применению судами после 01.07.2017 независимо от даты, когда имели место упомянутые обстоятельства или было возбуждено производство по делу о банкротстве.

Такое толкование соответствует подходу ВАС РФ, изложенному в пункте 2 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 27.04.2010 N 137 "О некоторых вопросах, связанных с переходными положениями Федерального закона от 28.04.2009 N 73-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации".

Таким образом, заявления о привлечении к субсидиарной ответственности рассматриваются исходя из процессуальных норм в редакции Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ, основания ответственности (материально-правовые нормы) применяются те, которые действовали в момент совершения правонарушения.

Ввиду периода времени, к которому относятся обстоятельства, с которыми кредитор связывает ответственность контролирующего должника лица, спор должен быть разрешен с применением статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ (в части применения норм материального права).

Как следует из материалов дела, ФИО3 являлся единственным участником общества с 09.09.2010.

В соответствии с п. 2 ст. 10 Закона о банкротстве (в редакции, действовавшей на момент неисполнения обязанности по подаче заявления), нарушение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд в случаях и в срок, которые установлены ст. 9 настоящего Федерального закона, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых настоящим Федеральным законом возложена обязанность по принятию решения о подаче заявления должника в арбитражный суд и подаче такого заявления, по обязательствам должника, возникшим после истечения срока, предусмотренного п. 2 и 3 ст. 9 Закона о банкротстве.

Предусмотренная абзацем 3 пункта 3.1 статьи 9 Закона о банкротстве обязанность лиц, имеющих право инициировать созыв внеочередного общего собрания акционеров (участников) должника, либо иных контролирующих должника лиц потребовать проведения досрочного заседания органа управления должника, уполномоченного на принятие решения о ликвидации должника, для принятия решения об обращении в арбитражный суд с заявлением о признании должника банкротом в случае неисполнения руководителем должника обязанности по обращению в суд с заявлением о признании должника банкротством была введена Федеральным законом от 29.07.2017 N 266-ФЗ, вступившей в силу 30.07.2017.

При таких обстоятельствах правовых оснований для привлечения ФИО3 как участника должника к субсидиарной ответственности по его обязательствам за нарушение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд (не позднее 05.07.2015) в случаях и в срок, которые установлены статьей 9 Закона о банкротстве, не имеется.

ФИО2 (директор) являлся руководителем общества с 24.04.2012, руководителем ликвидационной комиссии общества с 14.12.2017.

Конкурсный управляющий, обращаясь с требованием о привлечении ФИО2 к субсидиарной ответственности, указал, что с учетом даты вступления (05.06.2015) в законную силу решения Ворошиловского районного суда от 05.05.2015, руководитель общества в силу пункта 3 статьи 9 Закона о банкротстве был обязан обратиться в арбитражный суд с заявлением о признании должника банкротом не позднее 05.07.2015, однако данная обязанность не была им исполнена.

Федеральным законом от 29.07.2017 N 266-ФЗ внесены изменения в Закон о банкротстве, в соответствии с которыми статья 10 указанного Закона была признана утратившей силу.

После введения в закон о банкротстве главы III.2 статья 10 утратила силу. Нормы, аналогичные по содержанию пункта 2 статьи 10 закона о банкротстве, включены в статью 61.12 Закона о банкротстве.

Пунктом 3 статьи 4 Закона N 266-ФЗ установлено, что рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 10 Закона о банкротстве (в редакции, действовавшей до дня вступления в силу Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ), которые поданы с 01.07.2017, производится по правилам Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ. Данное разъяснение касается применения процессуальных норм.

Однако для установления состава правонарушения в отношении действий, совершенных привлекаемыми к ответственности лицами до вступления в силу упомянутого Закона, применяются материально-правовые нормы Закона о банкротстве, действовавшие до вступления в силу Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ.

В силу пункта 2 статьи 10 Закона о банкротстве нарушение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд в случаях и в срок, которые установлены статьей 9 Закона о банкротстве, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых данным законом возложена обязанность по принятию решения о подаче заявления должника в арбитражный суд и подаче такого заявления, по обязательствам должника, возникшим после истечения срока, предусмотренного пунктами 2 и 3 статьи 9 Закона о банкротстве.

Согласно пункту 2 статьи 9 Закона о банкротстве заявление должника должно быть направлено в арбитражный суд в случаях, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, в кратчайший срок, но не позднее чем через месяц с даты возникновения соответствующих обстоятельств.

Подход к определению размера субсидиарной ответственности, установленный в пункте 2 статьи 61.12 Закона о банкротстве, не изменялся и фактически использовался арбитражными судами и до введения указанной нормы в Закон о банкротстве.

Размер ответственности равен размеру обязательств должника (в том числе по обязательным платежам), возникших после истечения срока, предусмотренного пунктами 2 - 4 статьи 9 настоящего Федерального закона, и до возбуждения дела о банкротстве должника.

Возможность привлечения к субсидиарной ответственности руководителя должника на основании статьи 9 Закона о банкротстве возникает при наличии совокупности условий: возникновение одного из обстоятельств, перечисленных в абзацах два - семь пункта 1 данной статьи, установление даты возникновения данного обстоятельства; неподача соответствующим лицом заявления о банкротстве должника в течение месяца с даты возникновения соответствующего обстоятельства; возникновение обязательств должника, по которым руководитель привлекается к субсидиарной ответственности.

Недоказанность наличия хотя бы одного из обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве, является основанием для отказа в удовлетворении заявления конкурсного управляющего.

Согласно пункту 9 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 53 от 21.12.2017 обязанность руководителя по обращению в суд с заявлением о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный руководитель, находящийся в сходных обстоятельствах, в рамках стандартной управленческой практики, учитывая масштаб деятельности должника, должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве.

Если руководитель должника докажет, что само по себе возникновение признаков неплатежеспособности, обстоятельств, названных в абзацах пятом, седьмом пункта 1 статьи 9 Закона о банкротстве, не свидетельствовало об объективном банкротстве, и он, несмотря на временные финансовые затруднения, добросовестно рассчитывал на их преодоление в разумный срок, приложил необходимые усилия для достижения такого результата, выполняя экономически обоснованный план, такой руководитель может быть освобожден от субсидиарной ответственности на тот период, пока выполнение его плана являлось разумным с точки зрения обычного руководителя, находящегося в сходных обстоятельствах.

В соответствии с правовой позицией, выраженной в пункте 2 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 2 (2016), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 06.07.2016, в предмет доказывания по спорам о привлечении руководителей к ответственности, предусмотренной пунктом 2 статьи 10 Закона о банкротстве, входит установление следующих обстоятельств:

- возникновение одного из условий, перечисленных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве;

- момент возникновения данного условия;

- факт неподачи руководителем в суд заявления о банкротстве должника в течение месяца со дня возникновения соответствующего условия;

- объем обязательств должника, возникших после истечения месячного срока, предусмотренного пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве.

Соответственно, заявитель обязан обосновать, по какому именно обстоятельству, предусмотренному пунктом 1 статьи 9 Закона о банкротстве, должник (руководитель должника) должен был обратиться в суд, когда именно он обязан был обратиться с заявлением, а также какие именно обязательства возникли после истечения срока, предусмотренного пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве, и до возбуждения дела о банкротстве должника.

Конкурсный управляющий полагает, что руководитель должника должен был подать заявление о признании должника банкротом в арбитражный суд до 05.07.2015.

В обоснование доводов о неплатежеспособности должника конкурсный управляющий ссылается на решение Ворошиловского районного суда от 05.05.2015 о взыскании денежных средств с должника.

С даты вступления в законную силу решения суда – 05.06.2015 начал исчисляться месячный срок для подачи в арбитражный суд заявления о признании должника банкротом, так как должник начал отвечать признаку неплатежеспособности, установленному статьей 2 Закона о банкротстве, бывший руководитель должника должен был направить заявление о признании должника несостоятельным (банкротом) не позднее 05.07.2015.

Основным видом деятельности общества является выращивание зерновых культур, дополнительным разведение овец и прочих животных.

Как следует из письменных пояснений ответчика, ФИО2 предпринимала меры по улучшению финансового состояния общества. В 2013 году совместно с Волгоградским государственным аграрным университетом был разработан план селекционно-племенной работы с овцами волгоградской породы ООО «МКС-Ахтуба» на период с 2013 по 2017 год. План был утвержден ректором Волгоградского аграрного университета и министерством сельского хозяйства Волгоградской области. Вся дальнейшая работа проводилась в соответствии с утвержденным планом. План предоставлялся в банк. ФИО2 неоднократно вела переговоры с банком, участвовала в совместных совещаниях Комитета сельского хозяйства Волгоградской области и руководства Среднеахтубинского района, на котором обсуждался план по выходу из кризисной ситуации и пути решения. Принимала меры для сохранности поголовья овец, своевременной ветеринарной обработке, а также трудового коллектива.

ООО «МКС-Ахтуба» сотрудничало с Волгоградским аграрным университетом, о чем свидетельствует договор о сотрудничестве от 01.10.2015, предприятие стало базовым хозяйством Университета, на предприятии проходили производственную практику студенты университета, потом трудоустраивались.

ООО «МКС-Ахтуба» неоднократно отмечалось благодарственными письмами Волгоградского аграрного университета.

В районной газете «Звезда» (№ 53 от 22.07.2016) в статье «Тяжелый колос 2016 года» было отмечено, что ООО «МКС-Ахтуба» является первопроходцем в Среднеахтубинском районе в возделывании новой масличной культуры – сафлор.

Таким образом, при рассмотрении настоящего обособленного спора установлено, что руководитель общества ФИО2 предпринимала все возможное для осуществления ООО «МКС-Ахтуба» текущей хозяйственной деятельности, т.е. добросовестно рассчитывала на преодоление временных финансовых затруднений в разумный срок, приложила максимальные усилия для достижения такого результата, выполняя экономически обоснованный план.

Показатели, с которыми законодатель связывает обязанность должника по подаче в суд заявления о собственном банкротстве, должны объективно отображать наступление критического для должника финансового состояния, создающего угрозу нарушений прав и законных интересов других лиц.

Действующее законодательство не предполагает, что руководитель общества обязан обратиться в арбитражный суд с заявлением о признании общества банкротом, как только активы общества стали уменьшаться, наоборот, данные обстоятельства позволяют принять необходимые меры по улучшению его финансового состояния.

При рассмотрении настоящего обособленного спора установлено, что ФИО2 пыталась вести хозяйственную деятельность общества с целью погашения имеющихся долгов и финансового оздоровления должника.

Доказательств того, что руководитель общества не пыталась сохранить и поддержать предприятие; руководителем должника не предпринимались меры для продолжения исполнения обществом своих обязательств, заявителем не представлено.

Указанные выше обстоятельства свидетельствуют об отсутствии причинно-следственной связи между неподачей руководителем должника заявления о банкротстве и негативными последствиями для кредиторов в виде невозможности удовлетворения возросшей задолженности.

Наличие у должника задолженности не может рассматриваться как безусловное доказательство начала возникновения у должника какого-либо обязательства перед конкретным кредитором для целей определения необходимости обращения руководителя должника в суд с заявлением о признании должника банкротом в соответствии с абзацем вторым пункта 1 статьи 9 Закона о банкротстве. Ухудшение финансового состояния юридического лица не отнесено статьей 9 Закона о банкротстве к обстоятельствам, обязывающим руководителя обратиться в арбитражный суд с заявлением должника.

Конкурсный управляющий, обращаясь в суд с рассматриваемым требованием, не привел доказательств того, что в случае обращения должника в суд с заявлением о признании общества несостоятельным (банкротом) задолженность перед кредиторами была бы погашена.

Следует учесть, что негативные последствия, наступившие для юридического лица (банкротство организации) сами по себе не свидетельствуют о недобросовестности и (или) неразумности действий (бездействия) руководителя должника, так как возможность возникновения таких последствий сопутствует рисковому характеру предпринимательской деятельности.

Для целей разрешения вопроса о привлечении бывшего руководителя к ответственности по упомянутым основаниям установление момента подачи заявления о банкротстве должника приобретает существенное значение, учитывая, что момент возникновения такой обязанности в каждом конкретном случае определяется моментом осознания руководителем критичности сложившейся ситуации, очевидно свидетельствующей о невозможности продолжения нормального режима хозяйствования без негативных последствий для должника и его кредиторов (Определение Верховного Суда РФ от 29.03.2018 по делу N 306-ЭС17-13670(3), А12-18544/2015).

Таким образом, по итогам оценки доказательств, представленных конкурсным управляющим в обоснование требования о привлечении ФИО2 к субсидиарной ответственности по долгам ООО «МКС-Ахтуба» суд приходит к выводу о недоказанности заявителем того, что по состоянию на указанную конкурсным управляющим дату (05.07.2015) у должника имелись признаки неплатежеспособности и (или) недостаточности имущества, а также о недоказанности заявителем факта возникновения одного из обстоятельств, перечисленных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве, которое могло бы быть принято в качестве основания для обращения ФИО2 с заявлением о признании должника банкротом.

Конкурсный управляющий относительно основания привлечения руководителя общества ФИО2 к субсидиарной ответственности за невозможность полного погашения требований кредиторов по подпункту 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве указал на следующие обстоятельства: совершение 17.01.2017 сделки по отчуждению кошары и заключение 30.06.2017 соглашения о передаче арендатором земельного участка своих прав и обязанностей по договору аренды земельного участка.

В силу п. 3 ст. 4 Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной ст. 10 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (в редакции, действовавшей до дня вступления в силу Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ), которые поданы с 01.07.2017, производится по правилам Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (в редакции Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ).

Учитывая, что субсидиарная ответственность по своей правовой природе является разновидностью ответственности гражданско-правовой, материально-правовые нормы о порядке привлечения к данной ответственности применяются на момент совершения вменяемых ответчикам действий (возникновения обстоятельств, являющихся основанием для их привлечения к ответственности).

Таким образом, применение предусмотренных Законом N 127-ФЗ материально-правовых норм, по вопросам привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности, в той или иной редакции зависит от того, когда имели место обстоятельства, являющиеся основанием для привлечения контролирующего лица должника к субсидиарной ответственности.

Рассматриваемые действия были совершены до появления в Федеральном законе "О несостоятельности (банкротстве)" главы III.2, в период, когда порядок привлечения к субсидиарной ответственности регламентировался ст. 10 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)". По этой причине в рассматриваемом случае следует применять нормы материального права, предусмотренные старой редакцией закона, и новые процессуальные нормы.

Следует отметить, что нормы п. 4 ст. 61.10 и п. 2 ст. 61.11 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" в период совершения указанных сделок (от 17.01.2017 и от 30.06.2017) не действовали.

В соответствии с пунктом 4 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Закона N 134-ФЗ, если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, такие лица в случае недостаточности имущества должника несут субсидиарную ответственность по его обязательствам.

Пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, в том числе, если причинен вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона.

При этом из указанной нормы не следует, что такие сделки должника должны быть обязательно признаны недействительными в судебном порядке.

Нормы пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве в ранее действовавшей редакции и действующие нормы пункта 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве с точки зрения материального права не отличаются в отношении ряда презумпций.

Субсидиарная ответственность контролирующего должника лица наступает тогда, когда в результате его поведения должнику не просто причинен имущественный вред, а он стал банкротом, то есть лицом, которое не может удовлетворить требования кредиторов и исполнить публичные обязанности вследствие значительного уменьшения объема своих активов под влиянием контролирующего лица.

По правилам части 1 статьи 65 АПК РФ каждое лицо, участвующее в деле должно доказать те обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

Пунктом 23 Постановления N 53 разъяснено, что согласно подпункту 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам.

В абзаце 6 пункта 23 Постановления Пленума ВС РФ от 21.12.2017 N 53 разъяснено, что по смыслу подпункта 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве для доказывания факта совершения сделки, причинившей существенный вред кредиторам, заявитель вправе ссылаться на основании недействительности, в том числе предусмотренные статьей 61.2 (подозрительные сделки) и статьей 61.3 (сделки с предпочтением) Закона о банкротстве. Однако и в этом случае на заявителе лежит обязанность доказывания как значимости данной сделки, так и ее существенной убыточности. Сами по себе факты совершения подозрительной сделки либо оказания предпочтения одному из кредиторов указанную совокупность обстоятельств не подтверждают.

Таким образом, на заявителе лежит обязанность по доказыванию совершения и одобрения контролирующими лицами сделок, в результате которых причинен существенный вред имущественным правам кредиторов.

Однако, как следует из анализа имеющихся в деле доказательств, конкурсным управляющим не доказано совокупности вышеназванных обстоятельств.

В настоящее время право аренды земельного участка возвращено в конкурсную массу должника на основании мирового соглашения сторон.

Недвижимое имущество – кошара возвращено в конкурсную массу должника и реализовано на торгах.

Арбитражный суд, удовлетворяя заявление о признании договора купли-продажи № 2ОС от 17.01.2017, пришел к выводу о наличии у оспариваемой сделки по отчуждению кошары цели причинения вреда.

Однако в настоящем случае конкурсным управляющим не представлено доказательств, очевидно свидетельствующих о том, что совершение соответствующих сделок повлекло объективное банкротство должника.

В этой связи оснований для привлечения ФИО2, к субсидиарной ответственности в результате совершения указанных конкурсным управляющим сделок судом не усматривается по причине недоказанности того обстоятельства, что указанные сделки явились (сами по себе либо в совокупности с иными) необходимой причиной банкротства должника.

Конкурсным управляющим заявлены требования о привлечении к субсидиарной ответственности ФИО3 на основании ч. 4 ст. 10, подп. 3 п. 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве.

ФИО3 является родным братом участника общества ФИО3 и директора общества ФИО2

В обосновании заявления конкурсного управляющего указано, что ФИО3 получил не залоговые активы должника по договору купли-продажи № 2ОС от 17.01.2017 и соглашению о передаче арендатором земельного участка своих прав и обязанностей от 30.06.2017.

Согласно норме ст. 2 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (в ред., Федеральных законов от 28.04.2009 N 73-ФЗ, и от 28.06.2013 N 134-ФЗ действовавшей в спорный период) контролирующее должника лицо - лицо, имеющее либо имевшее в течение менее чем два года до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе путем принуждения руководителя или членов органов управления должника либо оказания определяющего влияния на руководителя или членов органов управления должника иным образом (в частности, контролирующим должника лицом могут быть признаны члены ликвидационной комиссии, лицо, которое в силу полномочия, основанного на доверенности, нормативном правовом акте, специального полномочия могло совершать сделки от имени должника, лицо, которое имело право распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, руководитель должника).

Исходя из разъяснений, изложенных в пункте 3 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - Постановление N 53), по общему правилу, необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия. Предполагается, что лицо, которое извлекло выгоду из незаконного, в том числе недобросовестного, поведения руководителя должника является контролирующим (пункт 3 части 4 статьи 61.10 Закона N 127-ФЗ, пункт 7 Постановления N 53).

В силу пунктов 16, 17 Постановления N 53 под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы. Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством. Контролирующее лицо также подлежит привлечению к субсидиарной ответственности и в том случае, когда после наступления объективного банкротства оно совершило действия (бездействие), существенно ухудшившие финансовое положение должника.

В силу пункта 7 Постановления N 53 к указанным преимуществам может быть отнесено получение выгоды из незаконного, в том числе недобросовестного, поведения.

Кроме того, следует учитывать, что разъяснения п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53, исходя из абз. 1 названного пункта, даны применительно к норме пп. 3 п. 4 ст. 61.10 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", и ранее аналогичные нормы в законе отсутствовали.

ФИО3 не являлся контролирующими лицом по отношению к ООО «МКС-Ахтуба», так как не входил в число руководителей и/или участников (учредителей) должника, не имел права давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять его действия.

При этом, положения ст. 2 и ст. 10 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" предусматривали возможность привлечения к субсидиарной ответственности только тех лиц, в результате действий (бездействия) которых должник стал отвечать признакам объективного банкротства.

В силу части 1 статьи 65 АПК РФ каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

Согласно части 2 статьи 9 АПК РФ лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий.

Вместе с тем, конкурсным управляющим в материалы дел не представлено каких-либо достаточных и допустимых доказательств, подтверждающих осуществление ответчиком контроля над ООО «МКС-Ахтуба» и наличии в его действиях цели довести должника до банкротства.

Каких-либо доказательств, свидетельствующих о наличии обстоятельств, вынуждающих ООО «МКС-Ахтуба» к заключению указанных выше договоров, в материалах дела не имеется. Само по себе заключение вышеуказанных сделок ООО «МКС-Ахтуба» с ФИО3 не свидетельствует о контролирующей роли ответчика.

Причинно-следственная связь между объективным банкротством должника и отчуждением вышеуказанного имущества, на что ссылается конкурсный управляющий, отсутствует.

Кроме того, данное имущество возвращено в конкурсную массу и реализовано (кошара) / проводятся торги (право аренды).

Учитывая изложенное, а также отсутствие доказательств того, что именно действия ответчика повлекли банкротство общества, принимая во внимание, что несостоятельность (банкротство) ООО «МКС-Ахтуба» была предопределена наличием задолженности перед иными кредиторами, основания для привлечения ФИО3 к субсидиарной ответственности отсутствуют.

С учетом разъяснений, данных в абзаце 4 пункта 20 Постановления N 53, в случае недоказанности оснований для привлечения контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности, но доказанности противоправного поведения этого лица, влекущего иную ответственность, в том числе установленную в статье 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, суды не лишены возможности принять решение о возмещении таким лицом убытков в размере, определяемом по правилам статей 15, 393 ГК РФ.

В том случае, когда причиненный контролирующими лицами, указанными в статье 53.1 ГК РФ, вред исходя из разумных ожиданий не должен был привести к объективному банкротству должника, такие лица обязаны компенсировать возникшие по их вине убытки в размере, определяемом по правилам статей 15, 393 ГК РФ.

Независимо от того, каким образом при обращении в суд заявитель поименовал вид ответственности и на какие нормы права он сослался, суд применительно к положениям статей 133 и 168 АПК РФ самостоятельно квалифицирует предъявленное требование.

Арбитражный суд учитывает разъяснения в пункте 1 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица" и приходит к выводу о том, что лицо, требующее возмещения убытков, должно доказать факт нарушения руководителем должника обязанности действовать добросовестно и разумно в интересах общества, наличие и размер убытков, причинно-следственную связь между допущенным нарушением и возникшими убытками.

В пункте 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" разъяснено, что по делам о возмещении убытков обязанностью истца является доказывание действий (бездействия) ответчика, повлекших возникновение ущерба, а также фактов нарушения обязательства или причинения вреда, наличия убытков (пункт 2 статьи 15 ГК РФ).

Как указывалось выше, имущество возвращено в конкурсную массу, частично реализовано.

Суд не усматривает оснований для переквалификации заявленных требований в требование о взыскании с контролирующих должника лиц убытков, поскольку конкурсным управляющим не доказано наличие у должника убытков, находящихся в причинно-следственной связи с совершенными сделками и не приведено доказательств наличия совокупности обстоятельств, позволяющих привлечь контролирующих лиц к деликтной ответственности.

С учетом установленного, заявление конкурсного управляющего удовлетворению не подлежит.

Руководствуясь ст. 61.16 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», ст. ст. 184, 185, 223 АПК РФ, суд

О П Р Е Д Е Л И Л:

В удовлетворении заявления конкурсного управляющего ООО «МКС-Ахтуба» ФИО1 о привлечении ФИО2, ФИО3, ФИО3 к субсидиарной ответственности отказать.

Определение может быть обжаловано в Двенадцатый Арбитражный апелляционный суд через Арбитражный суд Волгоградской области в установленный законодательством срок.

Судья М.Ю. Долгова