Гражданский кодекс часть 1

при ведении протокола судебного заседания и аудиозаписи секретарем Волошиным А.С., при участии ФИО1 (лично), финансового управляющего ФИО2, определение суда от 18 декабря 2019 года, его представителя ФИО3, доверенность от 14 декабря 2020 года, представителя АО «Кемсоцинбанк» ФИО4, доверенность от 25 декабря 2020 года, рассмотрев в открытом судебном заседании в деле о банкротстве гражданина ФИО1, город Кемерово заявление АО «Кемсоцинбанк» об установлении размера требований и включении их в реестр требований кредиторов должника, заявление финансового управляющего о пересмотре по новым обстоятельствам определения Арбитражного суда Кемеровской области от 03 декабря 2019 года по делу № А27-8915/2019,

у с т а н о в и л:

решением Арбитражного суда Кемеровской области от 20 декабря 2019 года (резолютивная часть решения оглашена 18 декабря 2019 года) должник – ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, <...>, зарегистрированный по адресу: 650517, <...> (далее – ФИО1, должник) признан банкротом, введена процедура реализации имущества, финансовым управляющим утвержден ФИО2, являющийся членом Ассоциации «Саморегулируемая организация арбитражных управляющих «Меркурий». Указанная информация размещена в едином государственном реестре юридических лиц 19 декабря 2019 года.

В Арбитражный суд Кемеровской области 29 декабря 2020 года поступило заявление акционерного общества «Кемеровский социально-инновационный банк», город Кемерово об установлении размера требований и включении их в реестр требований кредиторов в размере 10 257 205, 48 рублей (в редакции уточнений) по договору залога имущества (ипотеки) №020/02з-2016 от 28 апреля 2016 года, как обеспеченные залогом следующего имущества должника:

- нежилое помещение, назначение: нежилое, общая площадь 284,5 кв. м., этаж цокольный, номер на поэтажном плане 5, 6, 12-15, адрес (местоположение) объекта: <...>. Кадастровый (или условный) номер: 42:22:0102011:636;

- нежилое помещение, назначение: нежилое, общая площадь 291,2 кв. м., этаж цокольный, номера на поэтажном плане 7-11, адрес (местоположение) объекта: <...>. Кадастровый (или условный) номер: 42:22:0102011:638. Определением суда от 30 декабря 2020 года заявление принято к производству.

В Арбитражный суд Кемеровской области 17 февраля 2020 года поступило заявление финансового управляющего должника ФИО2 о пересмотре по новым обстоятельствам определения Арбитражного суда Кемеровской области от 03 декабря 2019 года по делу № А27-8915-5/2019 в части включения задолженности АО «Кемсоцинбанк» в реестр требований кредиторов ФИО1 по договору № 4 уступки прав (требования) от 29.12.2017 в сумме 8 718 356,15 рублей и отказать АО «Кемсоцинбанк» во включении требований в реестра требований кредиторов должника. Одновременного финансовым управляющим заявлено ходатайство об объединении настоящего заявления с заявлением АО «Кемсоцинбанк» об установлении размера требований и включении их в реестр требований кредиторов в размере 11 200 000 рублей по договору залога имущества (ипотеки) № 020/02з-2016 от 28 апреля 2016 года.

Определением от 18 февраля 2021 года заявление управляющего принято к производству, объединено для совместного рассмотрения с заявлением АО «Кемсоцинбанк» об установлении размера требований.

В судебном заседании, назначенном на 12 апреля 2021 года, представитель АО «Кемсоцинбанк» настаивал на удовлетворении заявления об установлении требований от 29 декабря 2020 года в редакции уточнений. Уточнения приняты судом к рассмотрению в порядке статьи 49 АПК РФ.

Управляющий на требования кредитора в указанной части возразил по мотивам, изложенным в отзыве. Также управляющий настаивал на удовлетворении заявления о пересмотре судебного акта по новым обстоятельствам, просил определение суда от 03 декабря 2019 года отменить, рассмотреть требование АО «Кемсоцинбанк» по существу и отказать в его удовлетворении.

Представить АО «Кемсоцинбанк», ФИО1 заявление управляющего о пересмотре судебного акта по новым обстоятельствам поддержали, на доводы управляющего об отсутствии оснований для установления требований кредитора в реестре не возразили.

Стороны выразили согласие на единомоментное рассмотрение судом вопроса о пересмотре определения от 03 декабря 2019 года и двух заявлений АО «Кемсоцинбанк» об установлении требований.

Выслушав участвующих в деле лиц, исследовав и оценив по правилам статьи 71 АПК РФ обстоятельства и материалы дела, суд пришел к следующим выводам.

Согласно статье 311 АПК РФ основаниями пересмотра судебных актов по правилам главы 37 АПК РФ являются новые обстоятельства - указанные в части 3 настоящей статьи, возникшие после принятия судебного акта, но имеющие существенное значение для правильного разрешения дела обстоятельства.

В частности, пунктом 1 части 3 статьи 311 АПК РФ к новым обстоятельствам отнесена отмена судебного акта арбитражного суда или суда общей юрисдикции либо постановления другого органа, послуживших основанием для принятия судебного акта по данному делу.

Определением Арбитражного суда Кемеровской области от 03 декабря 2019 года, оставленным без изменения постановлением Седьмого Арбитражного Апелляционного суда от 25 марта 2020 года, требования АО «Кемсоцинбанк» включены в реестр требований кредиторов ФИО1, в том числе на сумму 8 718 356,15 рублей, возникшую в связи с неисполнением последним договора № 4 уступки прав (требований) от 29 декабря 2017 года.

Определением Арбитражного суда Кемеровской области от 21 августа 2020 года по делу № А27–15174/2019, оставленным без изменения постановлением Седьмого Арбитражного Апелляционного суда от 18 ноября 2020 года, частично удовлетворено заявление конкурного управляющего АО «Кемсоцинбанк» об оспаривании сделки должника, в частности признан недействительным договор № 4 уступки прав (требований) от 29 декабря 2017 года, заключенный между АО «Кемсоцинбанк» и ФИО1, применены последствия недействительности сделки.

Постановлением Арбитражного суда Западно–Сибирского округа от 10 февраля 2021 года (резолютивная часть) по делу № А27–15174/2019 определение от 21 августа 2020 года Арбитражного суда Кемеровской области и постановление от 18 ноября 2020 года Седьмого арбитражного апелляционного суда отменены в части отказа конкурсному управляющему АО «Кемсоцинбанк» в восстановлении прав требований по договорам поручительства. В этой части судом кассационной инстанции принят новый судебный акт.

Учитывая, что договор № 4 уступки прав (требований) от 29 декабря 2017 года, являющийся основанием для включения требований АО «Кемсоцинбанк» в реестр требований кредиторов ФИО1 в сумме 8 718 356,15 рублей, был признан недействительной сделкой на основании вступившего в законную силу судебного акта арбитражного суда, соответственно, определение Арбитражного суда Кемеровской области от 03 декабря 2019 года по делу № А27-8915-5/2019 подлежит пересмотру по новому обстоятельству.

В связи с изложенным, суд полагает, что имеются основания для удовлетворения заявления управляющего, отмены определения суда от 03 декабря 2019 года в части включения в РТК должника требований АО «Кемсоцинбанк» в сумме 8 718 356,15 рублей по договору уступки №4 и его пересмотра по новым обстоятельствам.

Согласно части 2 статьи 317 АПК РФ в случае отмены судебного акта по новым или вновь открывшимся обстоятельствам дело повторно рассматривается тем же арбитражным судом, которым отменен ранее принятый им судебный акт, в общем порядке, установленном настоящим Кодексом.

Исходя из того, что лица, участвующие в деле, присутствуют в судебном заседании, не заявили возражений относительно рассмотрения заявления АО «Кемсоцинбанк» по существу в настоящем судебном заседании, суд переходит к рассмотрению заявления АО «Кемсоцинбанк» об установлении требований в части 8 718 356,15 рублей долга по договору уступки №4.

В соответствии с пунктом 6 статьи 16 Закона о банкротстве требования кредиторов включаются в реестр требований кредиторов и исключаются из него арбитражным управляющим или реестродержателем исключительно на основании вступивших в силу судебных актов, устанавливающих их состав и размер, если иное не определено настоящим пунктом.

Из материалов дела следует, что 29 декабря 2017 года между АО «Кемсоцинбанк» (кредитор) и ФИО1 (новый кредитор) заключен договор уступки права требования № 4, в соответствии с которым кредитор уступил ФИО1 право требования по договору о кредитной линии № 020л999-2016 от 28 апреля 2016 года, заключенному между АО «Кемсоцинбанк» (кредитор) и ООО «Сибирские овощи» (заемщик).

По условиям договора уступки №4 ФИО1 принял на себя обязательства по оплате приобретенного права требования в размере 7 000 000 рублей.

Ненадлежащее исполнение условий договора уступке №4 об оплате влечет начисление процентов в размере 16% годовых (п. 2.2.2 договора уступки).

Задолженность по договору № 4 от 29 декабря 2017 года по состоянию на 15 июля 2019 года составляет 8 718 356, 15 рублей, из них: стоимость уступленного права - 7 000 000 рублей; задолженность по процентам - 1 718 356,15 рублей.

Обращаясь в суд с рассматриваемым заявлением, АО «Кемсоцинбанк» просит установить в РТК должника задолженность по оплате уступленного права требования в размере 8 718 356, 15 рублей.

Из материалов дела следует, что вступившим в законную силу определением Арбитражного суда Кемеровской области от 21 августа 2020 года по делу № А27–15174/2019 договор № 4 уступки прав (требований) от 29 декабря 2017 года, заключенный между АО «Кемсоцинбанк» и ФИО1, признан недействительным.

Пунктом 2 статьи 69 АПК РФ предусмотрено, что обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным актом арбитражного суда по ранее рассмотренному делу, не доказываются вновь при рассмотрении арбитражным судом другого дела, в котором участвуют те же лица.

В связи с изложенным суд признает, что требования АО «Кемсоцинбанк» основаны на недействительной сделке, в связи с чем, не могут быть признаны обоснованными.

Суд не усматривает оснований для включения указанной задолженности в реестр требований кредиторов должника, признает заявление АО «Кемсоцинбанк» в части включения в РТК должника задолженности в размере 8 718 356, 15 рублей по договору уступки № 4 от 29 декабря 2017 года не подлежащим удовлетворению.

Рассмотрев заявление АО «Кемсоцинбанк» в части включения в РТК должника задолженности в размере 10 257 205, 48 рублей (в редакции уточнений) по договору залога имущества (ипотеки) №020/02з-2016 от 28 апреля 2016 года, как обеспеченные залогом следующего имущества должника, суд установил следующее.

Договор залога имущества (ипотеки) №020/02з-2016 от 28 апреля 2016 года являлся обеспечительной сделкой по договору о кредитной линии № 020л999-2016 от 28 апреля 2016 года, заключенному между АО «Кемсоцинбанк» (кредитор) и ООО «Сибирские овощи» (заемщик).

В свою очередь договор о кредитной линии № 020л999-2016 от 28 апреля 2016 года выступал предметом договора уступки №4, указанного выше и признанного недействительным определением Арбитражного суда Кемеровской области от 21 августа 2020 года по делу № А27-15174/2019. Суд применил последствия недействительности договора уступки №4, восстановил право требования АО «Кемсоцинбанк» к ФИО1 по договору залога №020/02з-2016 от 28 апреля 2016 года.

По условиям договора залога №020/02з-2016, ФИО1 передал Банку в залог следующее недвижимое имущество:

На основании статьи 334 ГК РФ в силу залога кредитор по обеспеченному залогом обязательству (залогодержатель) имеет право в случае неисполнения должником этого обязательства получить удовлетворение из стоимости заложенного имущества преимущественно перед другими кредиторами лица, которому принадлежит это имущество (залогодателя), за изъятиями, установленными законом.

В соответствии со статьей 348 ГК РФ взыскание на заложенное имущество для удовлетворения требований залогодержателя (кредитора) может быть обращено в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения должником обеспеченного залогом обязательства. Залогодержатель приобретает право обратить взыскание на предмет залога, если в день наступления срока исполнения обязательства, обеспеченного залогом, оно не будет исполнено, за исключением случаев, если по закону или договору такое право возникает позже либо в силу закона взыскание может быть осуществлено ранее.

Залогодателем может быть, как сам должник, так и третье лицо. В случае, когда залогодателем является третье лицо, к отношениям между залогодателем, должником и залогодержателем применяются правила статей 364–367 ГК РФ, если законом или соглашением между соответствующими лицами не предусмотрено иное (статья 335 ГК РФ).

Поручительство прекращается по истечении указанного в договоре срока, на который оно дано. Если такой срок не установлен, оно прекращается по истечении года со дня наступления срока исполнения основного обязательства. Указанные сроки не являются сроками исковой давности, и к ним не подлежат применению положения главы 12 ГК РФ (пункт 6 статьи 367 ГК РФ, пункт 42 Постановления Пленума ВС РФ от 24 декабря 2020 года № 45).

Из анализа договора залога имущества (ипотеки) №020/02з-2016 от 28 апреля 2016 года следует, что договор не устанавливает срок на который предоставляется залог имущества по обязательствам третьего лица, как следствие, залог прекращается по истечении года со дня наступления срока исполнения основного обязательства. В свою очередь, срок исполнения обязательств по кредитному договору был установлен до 29 декабря 2017 года, соответственно, предельный срок действия договора залога составляет 28 декабря 2018 года.

Согласно постановлению Конституционного Суда РФ от 15 апреля 2020 года № 18-П, по смыслу названных законоположений в их взаимосвязи, если залогодателем является третье лицо, а срок залога в договоре не установлен, залог прекращается при условии, что кредитор в течение года со дня наступления срока исполнения обеспеченного залогом обязательства не предъявит требование об обращении взыскания на предмет залога.

Таким образом, с 29 декабря 2017 года (срок исполнения обеспеченного залогом обязательства) по 29 декабря 2020 года (дата предъявления требований Банком в суд) прошло три года, что свидетельствует об утрате залогодержателем по договору №020/02з-2016 от 28 апреля 2016 года права на удовлетворение своих требований за счет предмета залога.

Оценив возражения АО «Кемсоцинбанк», суд установил следующее.

АО «Кемсоцинбанк» указывает, что в период течения годичного срока для предъявления требований к залогодателю действовал договор уступки №4 от 29 декабря 2017 года, права залогодержателя перешли к ФИО1, который является залогодателем по договору залога №020/02з-2016 от 28 апреля 2016 года. В указанный период произошло совпадение в одном лице должника и кредитора, тем самым обязательства залогодателя были прекращены.

Договор уступки №4 от 29 декабря 2017 года признан недействительной сделкой определением Арбитражного суда Кемеровской области от 21 августа 2020 года по делу № А27-15174/2019, вступившим в законную силу 18 ноября 2020 года.

Исходя из изложенного, АО «Кемсоцинбанк» полагает, что срок на предъявление требований к залогодателю начал течь для банка с 18 ноября 2020 года – даты вступления в законную силу определения Арбитражного суда Кемеровской области от 21 августа 2020 года по делу № А27-15174/2019, которым восстановлено право требования АО «Кемсоцинбанк» к ФИО1 по договору залога №020/02з-2016 от 28 апреля 2016 года.

Суд отклоняет названные доводы банка в связи со следующим.

Восстановив право требования АО «Кемсоцинбанк» к ФИО1 по договору залога №020/02з-2016 от 28 апреля 2016 года, суд применил последствия недействительности сделки – договора уступки №4. При этом суд не давал оценку правам требования банка к залогодателю по существу.

Действительно, в период действия договора уступки №4 ФИО1, являясь залогодержателем, не мог предъявить требования к самому себе как залогодателю по договору залога №020/02з-2016 от 28 апреля 2016 года.

Вместе с тем, договор уступки №4 признан недействительной сделкой и является недействительным с момента его совершения (пункт 1 статьи 167 ГК РФ).

Договор уступки №4 признан недействительным по общим основаниям гражданского законодательства. Суд пришел к выводу о том, что заключение направленной на нарушение прав и законных интересов кредиторов сделки, имеющей целью, в частности, уменьшение активов должника и его конкурсной массы является злоупотреблением гражданскими правами (пункт 1 статьи 10 ГК РФ).

Из изложенного следует, что при заключении договора уступки №4 как АО «Кемсоцинбанк», так и ФИО1 действовали со злоупотреблением своими правами.

В соответствии с пунктом 1 статьи 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Поскольку при заключении договора уступки №4 АО «Кемсоцинбанк» и ФИО1 действовали со злоупотреблением своими гражданскими правами, следовательно, осознавали противоправность своего поведения, могли предвидеть наступление неблагоприятных последствий в виде пропуска срока на предъявление требований к залогодателю.

Согласно пункту 2 статьи 10 ГК РФ в случае несоблюдения требований, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, суд, арбитражный суд или третейский суд с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом.

Суд полагает, что недобросовестное поведение залогодателя и залогодержателя не может изменять порядок исчисления сроков действия обременения в отношении имущества, за счет которого подлежат удовлетворению требования добросовестных кредиторов должника.

С учетом изложенного, суд, исходя из характера и последствий допущенного злоупотребления, отказывает АО «Кемсоцинбанк» в защите принадлежащего ему права, признает прекращенным право АО «Кемсоцинбанк» как залогодержателя по договору залога №020/02з-2016 от 28 апреля 2016 года.

При указанных обстоятельствах, суд отказывает в удовлетворении требований АО «Кемсоцинбанк».

Руководствуясь статьями 16, 32, 100 Федерального закона от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», статьями 184, 223, 311, 317 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

о п р е д е л и л:

отказать в удовлетворении заявления АО «Кемсоцинбанк» об установлении требований в реестре требований кредиторов должника в размере 10 257 205, 48 рублей как обеспеченные залогом имущества по договору залога имущества (ипотеки) №020/02з-2016 от 28 апреля 2016 года.

Удовлетворить заявление финансового управляющего о пересмотре по новым обстоятельствам определения от 03 декабря 2019 года в части включения в реестр требований кредиторов должника задолженности перед АО «Кемсоцинбанк» в размере 8 718 356, 15 по договору уступки №4 от 29 декабря 2017 года.

Отменить определение суда от 03 декабря 2019 года по новым обстоятельствам в части включения в реестр требований кредиторов должника задолженности перед АО «Кемсоцинбанк» в размере 8 718 356, 15 по договору уступки №4 от 29 декабря 2017 года.

Отказать АО «Кемсоцинбанк» в удовлетворении заявления об установлении требований в размере 8 718 356, 15 по договору уступки №4 от 29 декабря 2017 года.

Определение подлежит немедленному исполнению и может быть обжаловано в Седьмой арбитражный апелляционный суд в течение десяти дней со дня вынесения.

Судья В.А. Вайцель