Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) гражданина - должника ФИО1 заявление финансового управляющего ФИО2 о признании недействительной сделки по отчуждению жилого дома и земельного участка ответчики: ФИО3, ФИО4,

при участии: представителя конкурсного управляющего ООО «Нефтяная компания «Северное сияние» - ФИО5 (паспорт, доверенность от 09.11.2020); представителя финансового управляющего должника – ФИО6 (паспорт, доверенность от 10.02.2021); представителя ФИО3 – ФИО7 (паспорт, доверенность от 01.02.2021); представителя ФИО4 – ФИО8, ФИО9 (паспорт, доверенность от 12.02.2021); представителя ФИО1 – ФИО10 (паспорт, доверенность от 28.04.2021);

Установил: Решением Арбитражного суда города Москвы от 22.03.2019 в отношении гражданина ФИО1 (ИНН <***>, СНИЛС <***>, дата рождения: 06.08.1956 г., место рождения - г. Тбилиси Республика Грузия) введена процедура реализации имущества сроком на шесть месяцев.

Финансовым управляющим утвержден ФИО11 (ИНН <***>, СНИЛС <***>, регистрационный номер в сводном государственном реестре арбитражных управляющих - 13578, дата регистрации в реестре ФРС: 05.09.2013), член СРО ААУ «Евросиб» - Ассоциация «Евросибирская саморегулируемая организация арбитражных управляющих» (ИНН <***>, ОГРН <***>, адрес: 115114, <...>), о чем опубликована информация в газете «Коммерсантъ» №56 от 30.03.2019, стр. 166.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 20 июля 2020г. ФИО11 освобожден от исполнения обязанностей финансового управляющего в деле о банкротстве гражданина-должника ФИО1.

Финансовым управляющим гражданина – должника ФИО1 утвержден арбитражный управляющий ФИО2 (ИНН <***>, , регистрационный номер в сводном государственном реестре арбитражных управляющих – 18363, адрес для направления корреспонденции: 115419, <...>, а/я ФИО2).

23.10.2020 в Арбитражный суд г. Москвы поступило заявление финансового управляющего ФИО2 о признании недействительной сделки по отчуждению жилого дома и земельного участка, где заявитель просит признать недействительной сделку по отчуждению ФИО12 в пользу ФИО4 следующих объектов недвижимого имущества:

Земельный участок, расположенный по адресу обл. Московская, р-н Одинцовский, с/п Барвихинское, д. Барвиха, уч-к 18/1, площадью 4161 кв.м., с кадастровым номером 50:20:0010522:58. Дата государственной регистрации права собственности 20.09.2007.

Жилой дом, расположенный по адресу Московская область, р-н Одинцовский, <...>, площадью 731,6 кв.м. Дата государственной регистрации права собственности 20.09.2007.

Применить последствия недействительности сделки в виде погашения регистрационной записи № 50:20:0010411:2460-50/001/2020-2 от 12.05.2020 и № 50:20:0010522:58-50/001/2020-2 от 12.05.2020 о переходе права собственности к ФИО4 на следующие объекты недвижимого имущества:

В настоящем судебном заседании указанное заявление рассматривалось по существу.

Представитель конкурсного управляющего ООО «Нефтяная компания «Северное сияние» заявил ходатайство об отложении судебного заседания с целью подачи заявления о признании недействительным соглашения о разделе имущества.

Разрешение настоящего ходатайства стороны оставили на усмотрение суда.

Выслушав мнение лиц, относительно доводов ходатайства, суд пришел к следующему выводу.

В соответствии с. п. 5 ст. 158 АПК РФ, Арбитражный суд может отложить судебное разбирательство, если признает, что оно не может быть рассмотрено в данном судебном заседании, в том числе вследствие неявки кого-либо из лиц, участвующих в деле, других участников арбитражного процесса, в случае возникновения технических неполадок при использовании технических средств ведения судебного заседания, в том числе систем видеоконференц-связи, а также при удовлетворении ходатайства стороны об отложении судебного разбирательства в связи с необходимостью представления ею дополнительных доказательств, при совершении иных процессуальных действий.

По смыслу изложенной нормы, такое процессуальное действие суда как отложение судебного разбирательства является его правом, предоставленным для обеспечения возможности полного и всестороннего рассмотрения дела. Суд вправе отклонить ходатайство, если сочтет возможным рассмотреть дело по существу по имеющимся в материалах дела доказательствам или сочтет причины для отложения судебного разбирательства не уважительными.

В силу положений статьи 41 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации лица, участвующие в деле, должны добросовестно пользоваться всеми принадлежащими им процессуальными правами, в том числе заблаговременно знакомиться с материалами дела. Злоупотребление процессуальными правами либо неисполнение процессуальных обязанностей лицами, участвующими в деле, влечет для этих лиц предусмотренные Кодексом неблагоприятные последствия. Согласно части 2 статьи 9 Кодекса лица, участвующие в деле несут риск наступления последствий совершения или не совершения ими соответствующих процессуальных действий.

Из материалов настоящего обособленного спора следует, что заявление финансового управляющего ФИО2 о признании недействительной сделки по отчуждению жилого дома и земельного участка, где заявитель просит признать недействительной сделку по отчуждению ФИО12 в пользу ФИО4 следующих объектов недвижимого имущества поступило в Арбитражный суд г. Москвы 23.10.2021г.

Между тем, в ходе проведение неоднократных судебных заседаний установлено, что в период совершения оспариваемой сделки, ответчиком было заключено соглашение о разделе общего имущества супругов от 23.08.2013г.

Кроме того, в материалы дела не представлено относимых и допустимых доказательств позволяющих суду сделать вывод о невозможности рассмотрения настоящего обособленного спора по имеющимся материалам в деле.

Таким образом, суд пришел к выводу, что в удовлетворении ходатайства ООО «НК «Северное сияние» об отложении судебного заседания надлежит отказать.

По существу заявленного требования представитель финансового управляющего ФИО1 – ФИО2 доводы заявления поддержал в полном объеме. Считает, что в случае если имущество было разделено по соглашению о разделе имущества, то указанное обстоятельство было отражено в договоре купли – продажи. Полагает, что сделка является подозрительной.

Представитель ФИО4 возражает относительно доводов заявления. Указал, что соглашение заключалось формально.

Представитель ФИО3 возражает. Указала, что по состоянию на 2013г. нотариального согласия на совершение сделки не требовалось.

Представитель ФИО1 возражает. Указал, что на момент заключения соглашения имущество было передано бывшей супруге.

Представитель конкурсного управляющего ООО «Нефтяная компания «Северное сияние» поддержал заявление финансового управляющего ФИО1 – ФИО2; считает, что соглашения о разделе имущества на момент совершения сделки не было. Пояснил, что на момент 2013г. был досрочно отозван кредит у ООО «Нефтяная компания «Северное сияние» на 8 млрд. рублей. ФИО1 знал о финансовом состоянии ООО «Нефтяная компания «Северное сияние», при этом расторг брак, заключил соглашение о разделе имущества. Полагает, что должник злоупотребил правами, кроме того, должник привлечен в качестве субсидиарного ответчика; считает, что имущество по документам является совместной собственностью супругов.

Выслушав мнение лиц, участвующих в судебном заседании, исследовав материалы дела, суд пришел к следующему выводу.

Как следует из заявления финансового управляющего ФИО1 – ФИО2, заявителю стало известно, что 12.05.2020 зарегистрирован переход права собственности на земельный участок и жилой дом, принадлежащий ФИО1 на праве общей совместной собственности с ФИО12 (бывшая супруга) в пользу ФИО4.

Считает, что сделка по отчуждению объектов недвижимого имущества в пользу ФИО4 подлежит признанию недействительной.

Со ссылкой на ст. 34 Семейного кодекса РФ указал, что ФИО3 являлась супругой ФИО13 с 19.10.1985 по 13.03.2013г.; данное обстоятельство подтверждается Записью акта о расторжении брака № 255 от 13.03.2013.

Далее указал, что 23.09.2019 финансовый управляющий получил выписку из ЕГРН, содержащую сведения об объектах недвижимого имущества, принадлежащих ФИО3.

Из указанной выписки следует, что в период брачных отношений между Должником и ФИО3 на имя бывшей супруги ФИО13 были приобретены следующие объекты недвижимого имущества.

• Земельный участок, расположенный по адресу обл. Московская, р-н Одинцовский, с/п Барвихинское, д. Барвиха, уч-к 18/1, площадью 4161 кв.м., с кадастровым номером 50:20:0010522:58. Дата государственной регистрации права собственности 20.09.2007.

• Жилой дом, расположенный по адресу Московская область, р-н Одинцовский, <...>, площадью 731,6 кв.м. Дата государственной регистрации права собственности 20.09.2007.

При этом, согласно Договору купли-продажи земельного участка и жилого дома с хозяйственными постройками от 13.07.2007 ФИО4 продал ФИО3 земельный участок с кадастровым номером 50:20:0010522:58, а также жилой дом расположенный на указанном земельном участке, находящийся по адресу Московская область, р-н Одинцовский, <...>.

Заявитель считает, что в период брака между ФИО3 и ФИО1 в деревне Барвиха Московской области был приобретен земельный участок с расположенным на нем жилым домом, которые по смыслу статьи 34 Семейного кодекса Российской Федерации являются совместно нажитым имуществом супругов и принадлежат им на праве общей совместной собственности.

Также указал, что в рамках оспариваемой сделки объекты недвижимого имущества были реализованы в пользу первоначального продавца, то есть ФИО4

Между тем, согласия финансового управляющего ФИО1 при совершении указанной сделки не получено.

Заявитель считает, что ФИО3 не имела права на отчуждение жилого дома и земельных участков без согласия финансового управляющего ФИО1 в связи с тем, что объекты недвижимого имущества являются совместно нажитым имуществом, дом должен быть реализован в рамках дела о банкротства, а сделка по отчуждению объектов недвижимости в пользу ФИО4 является ничтожной по смыслу положений ст. 168, 174.1 ГК РФ и п. 5 ст. 213.25 Закона о банкротстве так как не было получено согласие финансового управляющего на ее совершение.

Со ссылкой на судебную практику, на Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 17.07.2019 года по делу №А76-7262/2016, а также Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 08.06.2020 г. №15АП-12564/2020 по делу №А32-39431/2015 просит признать недействительной сделку по отчуждению ФИО12 в пользу ФИО4 следующих объектов недвижимого имущества:

Между тем в материалы дела поступило уточненное заявление о признании недействительным Договор купли-продажи земельных участков с жилым домом от 28.04.2020г.

Считает, что ФИО4 осознавал, что заключение оспариваемого Договора купли-продажи земельных участков с жилым домом от 28.04.2020 недопустимо без согласия финансового управляющего ФИО1, так как указанное имущество является совместно нажитым с ФИО3

Пояснил, что в пункте 3.4. оспариваемого Договора купли-продажи земельных участков с жилым домом от 28.04.2020 указано, что «Согласие ФИО1, супруга ФИО3, удостоверенное ФИО14, нотариусом города Москвы 06.04.2020, на отчуждение объектов недвижимости согласно 34 Семейного кодекса Российской Федерации имеется».

Обратил внимание, что Договор купли-продажи земельных участков с жилым домом от 28.04.2020 оспаривается исключительно в части отчуждения земельного участка с кадастровым номером 50:20:0010522:58 и жилого дома с кадастровым номером 50:20:0010411:2460, так как они приобретены в период брака между ФИО1 и ФИО3, между тем, земельный участок с кадастровым номером 50:20:0010522:59 был приобретен ФИО3 в 2016 году, как следует из выписки ЕГРН, уже после расторжения брака с ФИО1 в 2013 году.

Поддержал ранее изложенные доводы и требования.

В материалы дела ООО «НК «Северное сияние» представил письменные пояснения.

ООО «НК «Северное сияние» считает, что в настоящем случае имеется злоупотребление правом, выразившееся в нарушении запрета ФИО4 и ФИО3 на совершение оспариваемой сделки без финансового управляющего ФИО1 осознанно, располагая сведениями о банкротстве ФИО1 и о том, что имущество находится в совместной собственности между бывшими супругами.

Считает, что ФИО4 и ФИО3 полностью отдавали себе отчет в том, что отчуждаемые объекты недвижимого имущества являются совместно нажитым имуществом ФИО1 и ФИО3

Указал, что получая согласие второго супруга на совершение сделки, заключая оспариваемую сделку ФИО4 и ФИО3 могли и обязаны были принять меры для проверки сведений о юридическом статусе ФИО1, в частности, проверить информацию из открытых источников об открытии в отношении него процедуры реализации имущества.

Считает, что ФИО4 и ФИО3, заключая оспариваемый Договор купли-продажи земельных участков с жилым домом от 28.04.2020, осознавали, что отчужденные объекты имущества нажиты в совместном браке ФИО1 и ФИО3, осознавали то, что на совершение указанной сделки необходимо согласие ФИО1 именно в лице финансового управляющего, так как совместно нажитое имущество входит в конкурсную массу ФИО1, сведения об открытии процедуры реализации имущества к моменту сделки были более года опубликованы на ЕФРСБ (сообщение от 25.03.2019 за номером 3604382).

Полагает, что стороны оспариваемой сделки нарушили установленный п. 5 ст. 213.25 Закона о банкротстве запрет на совершение сделок гражданина без согласия финансового управляющего, что позволяет квалифицировать данную сделку как ничтожную, совершенную со злоупотребляем права (п. 1 ст. 10 ГК РФ, п. 2 ст. 168 ГКРФ).

В материалы дела поступили письменные пояснения ФИО4

Из пояснений ФИО4 следует, что жилой дом и земельный участок не являются общей совместной собственностью супругов и согласие ФИО1 или его финансового управляющего на заключение сделки по отчуждению указанного имущества не требуется.

Пояснил, что ФИО3 являлась супругой ФИО13 с 1985 года; в период брака 13.07.2007 года по договору купли - продажи, заключенного с ФИО4 приобретен земельный участок с кадастровым номером :5020:0010522:58, площадью 4161 кв.м, а также жилой дом, площадью 731,6 кв.м, адресу: Московская область, р-н Одинцовский, <...>. Дата государственной регистрации права собственности на имя ФИО3 внесена регистрирующим органом 20.09.2007 г.; 13.03.2013 года брак между Должником и ФИО3 расторгнут.

Далее указал, что 23.08.2013 года между супругами ФИО1 (Должник) и ФИО3 заключено соглашение о разделе общего имущества супругов.

Пояснил, что согласно пункту 3 указанного соглашения земельный участок, кадастровый номер 50:20:0010522:58, адрес: Московская область, Одинцовский район, Барвихинский с.о., дер Барвиха, уч. 18/1, общая площадь 4161 кв.м. и жилой дом с хозяйственными постройками, общей площадью 731,60 кв.м., инв. №174:55-16998, А,А1,А2,АЗ,а,а1,а2,а2, Г,Г1,Г2, кадастровый номер 50-50-20/064/2006-276, с: Московская область, Одинцовский район, д. Барвиха, «Росса-Центр», д. 18 переходит в единоличную собственность ФИО3. Она является единственным собственником этого имущества.

Ввиду чего полагает, что ФИО3 была вправе заключить сделку по отчуждению данной недвижимости с гр. ФИО4 - 28.04.2020 г.

Со ссылкой на пункт 3.4. оспариваемого Договора купли-продажи, считает, что согласие ФИО1 супруге ФИО3, удостоверенное ФИО14, нотариусом города Москвы 06.04.2020 г., на отчуждение объектов недвижимости согласно ст. 34 СК РФ имеется, при этом наличие самого согласия ФИО13 на совершение бывшей супругой ФИО3 и включение данного пункта в спорный Договор, не делает его порочным, так как нотариальное согласие удостоверено нотариусом в соответствии во ст.35 СК РФ бывшей супруге ФИО3, что в то же время, противоречит ст. 35 СК РФ.

Полагает, что с учетом того, что оспариваемый договор купли-продажи заключен сторонами 28.04.2020 г., право собственности на гр. ФИО4 зарегистрировано 12.05.2020 г., заявление о признании ФИО13 - ФИО1 банкротом принято судом 28.05.2018г., то договор может быть оспорен по специальным основаниям, предусмотренным Законом о банкротстве, в том числе ст. 61.2 Закона о банкротстве.

Далее пояснил, что исходя из существа ст. 61.2 Закона о банкротстве признать настоящую сделку недействительной оснований не имеется, поскольку необходимо установить наличие вреда оспариваемой сделкой и осведомленность Ответчика 2 -ФИО4 о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества и цели причинения вреда.

Указал, что доказательства, свидетельствующие о том, что другая сторона оспариваемой сделки - ФИО4 знал о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, является заинтересованным по отношении к должнику лицом (статья 19 Закона о банкротстве), знал или должен был знать об ущемлении интересов кредиторов ФИО13 либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества ФИО13, финансовым управляющим не представлено.

Также указал, что доказательства, неопровержимо свидетельствующие о наличии факта злоупотребления правом ФИО4 и ФИО3 при осуществлении оспариваемой сделки, в материалы дела финансовым управляющим не представлены.

Считает, что доводы заявителя о ничтожности сделки вследствие заключения договора купли-продажи без согласия финансового управляющего не обоснованы, поскольку ничтожными являются сделки совершенные только самим гражданином лично; при этом никаких доказательств для признании сделки недействительной на основании главы III. 1 Закона о банкротстве финансовым управляющим в материалы дела не представлено.

Полагает, что приведенная судебная практика финансовым управляющим не может быть принята, поскольку из существа рассмотренных дел явствуют иные обстоятельства дела.

Далее указал, что финансовым управляющим не представлено доказательств, что неплатежеспособность ФИО13, возникла в период, раздела совместно нажитого имущества и/или в результате заключения Соглашения о разделе общего имущества супругов от 23.08.2013 г., сама по себе оспариваемая сделка супруги ФИО13 по основанию п. 5 ст. 213.25 Закона о банкротстве не может быть признана недействительной, при наличии представленных суду доказательств ФИО3 и финансовой состоятельности Покупателя - ФИО4 и реальное исполнение оспариваемой сделки сторонами.

Финансовая состоятельность ФИО4 для совершения оспариваемой сделки, в частности, подтверждается наличием у супругов В-вых достаточной для совершения оспариваемой сделки денежных средств. Так, за 4 месяца до сделки им была возращена денежная сумма по договору займа, которая почти в 2,5 раза превышает цену оспариваемой сделки. Данный факт подтверждается платежными поручениями №7 и №8 от 19.12.2020г. о перечислении соответствующей суммы денежных средств супруге ФИО4 - ФИО15

Реальное исполнение оспариваемой сделки со стороны покупателя и принятия исполнения продавцом подтверждается копиями расписок от 22.04.2020г. и от 24.04.2020г., согласно которым денежные средства были переданы продавцу -ФИО3

Просит отказать в удовлетворении требования заявителя в полном объеме.

В материалы дела поступили письменные пояснения ФИО1

Указал, что жилой дом и земельный участок не являются общей совместной собственностью супругов и согласие ФИО1 или его финансового управляющего на заключение сделки по отчуждению указанного имущества не требуется.

Указал, что 13.07.2007 года ФИО3 приобретен по договору купли-продажи земельный участок с кадастровым номером 50:20:0010522:58, а также жилой дом по адресу: Московская область, р-н Одинцовский, <...>.

13.03.2013 года брак был расторгнут.

23.08.2013 года между Должником и ФИО3 заключено соглашение о разделе общего имущества супругов.

Согласно пункту 3 указанного соглашения земельный участок, кадастровый номер 50:20:0010522:58, адрес: Московская область, Одинцовский район, Барвихинский со., дер Барвиха, уч. 18, общая площадь 4161 кв.м. и жилой дом с хозяйственными постройками, общей площадью 731,60 кв.м., инв. №174:55-16998, лит. А,А1,А2,АЗ,а,а1,а2,а2, Г,Г1,Г2, кадастровый номер 50-50-20/064/2006-276, адрес: Московская область, Одинцовский район, д. Барвиха, «Росса-Центр», д. 18 переходит в единоличную собственность ФИО3. Она является единственным собственником этого имущества.

Считает, что ФИО3, являясь единственным собственником вышеуказанного земельного участка и жилого дома, была вправе заключить сделку по отчуждению данной недвижимости.

Пояснил, что данные объекты недвижимости с 2013 года не имеют никакого юридического отношения к Должнику ФИО1 и не входят в конкурсную массу.

Далее пояснил, что в апреле 2020 года бывшая супруга должника ФИО3 обратилась к нему с просьбой оформить формальное нотариальное согласие на отчуждение объектов недвижимости, принадлежащих ей на праве личной собственности.

Указал, что нотариус, к которому обратилась ФИО3 за нотариальным заверением договора купли-продажи, сообщила ФИО3, что для заключения договора купли-продажи в нотариальной форме необходимо либо нотариально заверенное соглашение о разделе имущества с бывшим супругом, либо его нотариальное согласие на совершение сделки.

Полагает, что при отчуждении дома и земельного участка отсутствуют нарушения п. 5 ст. 213.25 Закона о банкротстве.

Пояснил, что исходя из взаимосвязи положений абзацев 2, 3 пункта 5 статьи 213.25 Закона о банкротстве в их системном толковании, следует, что в силу прямого указания закона ничтожными являются сделки, совершенные только самим гражданином лично.

Правовая конструкция указанной нормы не предполагает расширительного толкования в части определения субъектов, на которых данная норма распространяет свое действие, соответственно, совершение сделки по отчуждению общего имущества бывшей супругой должника третьему лицу не относится к сделкам совершенным лично должником, следовательно, отсутствуют основания для признания договора купли-продажи от 28.04.2020 года недействительным по мотиву нарушения 3 пункта 5 статьи 213.25 Закона о банкротстве.

Просит отказать в удовлетворении требований.

В пункте 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве предусмотрено, что сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в Законе о банкротстве.

Из материалов дела следует, что с настоящим заявлением финансовый управляющий должника обратился в виду того, что 28.04.2020 между ФИО12 и ФИО4 заключен договор купли – продажи.

Из существа договора следует, что произведено отчуждение объектов недвижимого имущества, а именно:

- Земельный участок, расположенный по адресу обл. Московская, р-н Одинцовский, с/п Барвихинское, д. Барвиха, уч-к 18/1, площадью 4161 кв.м., с кадастровым номером 50:20:0010522:58.

- Жилой дом, расположенный по адресу Московская область, р-н Одинцовский, <...>, площадью 731,6 кв.м.с кадастровым номером 50:20:0010411:2460.

Между тем, Решением Арбитражного суда города Москвы от 22.03.2019 в отношении гражданина ФИО1 введена процедура реализации имущества сроком на шесть месяцев.

Полагая, что указанное имущество является совместной собственностью супругов, заявитель указал, что согласия финансового управляющего ФИО1 при совершении указанной сделки не получено.

Возражая относительно требований управляющего, ФИО4, ФИО1 указали, что сделка не может быть оспорена по основаниям пункту 5 ст. 213.25 Закона о банкротстве, поскольку совершена бывшей супругой должника ФИО3, брак с которой расторгнут 13.03.2013 года, при наличии заключенного между Должником и ФИО3 соглашения о разделе общего имущества супругов от 23.08.2013 года.

Между тем, в материалы дела от конкурсного управляющего ООО «Нефтяная компания «Северное сияние» поступило заявление о фальсификации доказательства по делу.

ООО «Нефтяная компания «Северное сияние» считает, что Соглашение сфальсифицировано и подлежит исключению из числа доказательств по делу в связи со следующим.

Пояснил, что в пункте 3.4. оспариваемого Договора купли-продажи земельных участков с жилым домом от 28.04.2020 указано, что «Согласие ФИО1, супруга ФИО3, удостоверенное ФИО14, нотариусом города Москвы 06.04.2020, на отчуждение объектов недвижимости согласно ст. 34 Семейного кодекса Российской Федерации имеется».

Считает, что на момент заключения оспариваемой сделки стороны исходили из того, что отчужденные в рамках Договора объекты недвижимости находились в общей совместной собственности супругов. Полагает, что указанный факт был подтвержден и удостоверен нотариусом.

В виду чего пришел к выводу, что факт нахождения объектов недвижимого имущества в общей совместной собственности ФИО1 и ФИО3 был подтвержден:

• ФИО3 как продавцом по Договору;

• ФИО1 как лицом, которое выдало свое согласие на отчуждение общего совместно-нажитого имущества;

• ФИО4 как покупателем по Договору;

• ФИО14 - нотариусом города Москвы, который удостоверил согласие ФИО1 на отчуждение общего имущества супругов;

• нотариусом ФИО16, которая удостоверила оспариваемый Договор.

Далее указал, что после возбуждения производства по заявлению финансового управляющего о признании недействительным Договора в материалы дела было представлено Соглашение, которое прямо противоречит подтвержденному ответчиками в рамках настоящего спора обстоятельству о совместно нажитом статусе объектов недвижимости, отчужденного в рамках настоящего Договора.

Считает, что поскольку Соглашение прямо препятствует признанию Договора недействительным в части, ранее оно не было представлено ни в рамках банкротства ФИО1, ни в отношениях между третьими лицами, прямо противоречит отраженному ответчиками в Договоре факту нахождения объектов недвижимости в общей совместной собственности, то фальсификация указанного доказательства подтверждается прямыми доказательствами (п. 3.4. Договора) имеющими в материалах дела.

По мнению ООО «Нефтяная компания «Северное сияние» явное противоречие между пунктом 3.4 Договора, в котором ответчики и два нотариуса подтвердили, что отчужденные объекты недвижимости имеют режим совместно нажитого имущества, и представленным в материалы настоящего обособленного спора Соглашением, указывает на факт фальсификации данного доказательства.

ООО «Нефтяная компания «Северное сияние» считает, что для целей исследования вопроса о фальсификации Соглашения, необходимо установить давность изготовления данного документа.

Ходатайствовал о назначении судебной экспертизы по определению давности изготовления документа в рамках обособленного спора по делу № А40-116629/2018 Арбитражного суда города Москвы в рамках рассмотрения заявления финансового управляющего о признании недействительным Договора купли-продажи земельных участков с жилым домом от 28.04.2020 (в части отчуждения объектов недвижимости с кадастровыми номерами 50:20:0010522:58 и 50:20:0010411:2460).

Согласно ч. 1 ст. 82 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации для разъяснения возникающих при рассмотрении дела вопросов, требующих специальных знаний, арбитражный суд назначает экспертизу по ходатайству лица, участвующего в деле, или с согласия лиц, участвующих в деле. В случае, если назначение экспертизы предписано законом или предусмотрено договором либо необходимо для проверки заявления о фальсификации представленного доказательства либо если необходимо проведение дополнительной или повторной экспертизы, арбитражный суд может назначить экспертизу по своей инициативе.

В соответствии с частью 2 данной статьи круг и содержание вопросов, по которым должна быть проведена экспертиза, определяются арбитражным судом. Лица, участвующие в деле, вправе представить в арбитражный суд вопросы, которые должны быть разъяснены при проведении экспертизы. Отклонение вопросов, представленных лицами, участвующими в деле, суд обязан мотивировать.

Определением Арбитражного суда г. Москвы от 31.03.2021г. в рамках обособленного спора назначена судебная экспертиза по определению давности изготовления Соглашения о разделе общего имущества супругов, датированного 23.08.2013, заключенного между ФИО1 и ФИО3

Из Определения Арбитражного суда г. Москвы от 27.04.2021г. следует, что на разрешение эксперта поставлены следующие вопросы:

- Соответствуют ли даты подписания Соглашения о разделе общего имущества супругов от 23.08.2013, заключенного между ФИО1 и ФИО3, датам, указанным в реквизитах документа?

- Какова абсолютная давность изготовления Соглашения о разделе общего имущества супругов от 23.08.2013, заключенного между ФИО1 и ФИО3?

- Имеются ли признаки искусственного старения Соглашения о разделе общего имущества супругов от 23.08.2013, заключенного между ФИО1 и ФИО3?

В материалы дела поступило заключение эксперта № 2023/07-3-21 от 29.06.2021г. из выводов которого следует, что установить время выполнения реквизитов (печатного текста, рукописной записи «ФИО3» и подписи от ее имени, рукописной записи «Комаров Валерий Николаевич» и подписи от его имени) Соглашения о разделе общего имущества супругов, заключенного между ФИО3 и ФИО1, датированного 23.08.2013 г., время (абсолютную давность) выполнения (изготовления) этого документа, а также, соответствует или не соответствует время выполнения этого Соглашения и его реквизитов указанной дате (23.08.2013), не представляется возможным по причинам, изложенным в исследовательской части заключения.

На листах Соглашения о разделе общего имущества супругов, заключенного между ФИО3 и ФИО1, датированного 23.08.2013 г., признаков химического воздействия не имеется.

На первом листе данного Соглашения имеется признак механического воздействия, а на втором листе этого документа признаков механического воздействия не имеется.

Установить, подвергались или не подвергались на листы данного Соглашения термическому и световому воздействию не представляется возможным по причинам, изложенным в исследовательской части заключения.

При этом, из заключения следует, что на листе 1 и на листе 2 имеется различия в распределении тонера в знаках печатного текста, которое может быть обусловлено разными условиями нанесения печатного текста на листы документа; также указано, что в Соглашении лицевая и оборотная стороны листов 1 и 2 бумаги различаются по цветовому оттенку, что может свидетельствовать о световом воздействии на бумагу Соглашения.

В материалы дела ООО «НК «Северное сияние» представил дополнительные пояснения к заявлению о фальсификации доказательства по делу.

Из существа заявления следует, что по мнению ООО «НК «Северное сияние» в связи с отсутствием возможности установления времени изготовления документа и установления признаков искусственного старения посредством проведения экспертизы, для целей исследования вопроса о фальсификации суд должен исследовать иные доказательства, имеющиеся вы материалах дела.

Со ссылкой на п. 3.4 Договора купли – продажи считает, что на момент заключения оспариваемой сделки стороны исходили из того, что отчужденные в рамках Договора объекты недвижимости находились в общей совместной собственности супругов. Кроме того, указанный факт был подтвержден и удостоверен нотариусом.

Считает, что поскольку Соглашение прямо препятствует признанию Договора недействительным, ранее оно не было представлено ни в рамках банкротства ФИО1, ни в отношениях между третьими лицами, прямо противоречит отраженному ответчиками в Договоре факту нахождения объектов недвижимости в общей совместной собственности, то фальсификация Соглашения подтверждается доказательствами, имеющимися в материалах дела.

По мнению ООО «Нефтяная компания «Северное сияние», явное противоречие между пунктом 3.4 Договора, в котором ответчики, ФИО1 и два нотариуса подтвердили, что отчужденные объекты недвижимости имеют режим совместно нажитого имущества, и представленным в материалы настоящего обособленного спора Соглашением, указывает на факт фальсификации данного доказательства.

Также указал, что что заявление о собственном банкротстве было направлено лично ФИО1 (в дальнейшем при рассмотрении дела было принято решение о возбуждении дела о банкротстве по заявлению ООО «Нефтяная компания «Северное сияние»).

Со ссылкой на п. 3 ст. 213.4 Закона о банкротстве указал, что среди документов, которые были приобщены к заявлению ФИО1 о собственном банкротстве Соглашение отсутствовало.

Полагает, что ввиду не представления ни суду, ни финансовому управляющему данного Соглашения в ходе рассмотрения дела о банкротстве с 2018 года, указывает на его отсутствие вплоть до момента подачи заявления финансового управляющего о признании недействительным Договора купли-продажи земельных участков с жилым домом от 28.04.2020г., при этом бремя содержания имущества должник нес самостоятельно.

ООО «Нефтяная компания «Северное сияние», считает, что согласно данному факту бывшие супруги исходили из режима общей совместной собственности на объекты недвижимого имущества, так как ФИО1 в 2015-2017 годах нес расходы по их содержанию, что противоречит представленному Соглашению от 2013 года и указывает на его фальсификацию.

Далее указал, что Соглашение было представлено в ходе рассмотрения спора на третьем судебном заседании 25.03.2021, то есть спустя почти 4 месяца с момента первого судебного заседания по спору, и три года с момента возбуждения дела о банкротстве.

Также указал, что настоящее дело о банкротстве возбуждено на основании требований, вытекающих из применения последствий недействительности сделки (выплата ФИО1 премии в размере 87 млн. рублей), в рамках настоящего дела о банкротстве признан недействительным договор купли-продажи автомобиля, перечисления в размере 500 тыс. Евро в пользу дочери ФИО1 в Испанию; в реестр требований ФИО1 включены требования ООО «Нефтяная компания «Северное сияние», вытекающие из субсидиарной ответственности (без установления размера); ФИО1 до настоящего времени не исполнил судебный акт и не передал финансовому управляющему принадлежащий ему автомобиль; ФИО1 в настоящее время является подсудимым по обвинению в совершении преступления предусмотренного ч. 4 ст. 159 Уголовного кодекса Российской Федерации «Мошенничество» (дело № 01-027/2021 Хамовнического районного суда города Москвы).

Ввиду чего пришел к выводу, что указаны разумные предположения в недобросовестности ФИО1, которые совместно с иными доказательствами подтверждают факт фальсификации Соглашения.

Между тем, согласно п. 2 ст. 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

В соответствии пунктами 4 и 5 ст. 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации каждое доказательство подлежит оценке арбитражным судом наряду с другими доказательствами. Никакие доказательства не имеют для арбитражного суда заранее установленной силы.

В связи с отсутствием возможности установления времени изготовления документа и установления признаков искусственного старения посредством проведения экспертизы, для целей исследования вопроса о фальсификации суд исследует иные доказательства, имеющиеся в материалах дела.

Как ранее установлено, заявление о собственном банкротстве было направлено лично ФИО1, при этом в дальнейшем при рассмотрении дела было принято решение о возбуждении дела о банкротстве по заявлению ООО «Нефтяная компания «Северное сияние»).

Согласно п. 3 ст. 213.4 Закона о банкротстве наряду с документами, предусмотренными процессуальным законодательством, к заявлению о признании гражданина банкротом прилагается копия соглашения или судебного акта о разделе общего имущества супругов.

Следует учитывать, что среди документов, которые были приобщены к заявлению ФИО1 о собственном банкротстве Соглашение, на котором Ответчик и должник основывают свои возражения отсутствовало.

Кроме того, Соглашение было представлено в судебном заседании от 31.03.2021, при этом первое судебное заседание по обособленному спору было проведено 16.12.2021, Соглашения в материалы дела представлено не было.

В ходе дальнейшего рассмотрения обособленного спора, а именно, судебное заседание, назначенное на 03.02.2021, Соглашения также не представлено, равно как и не представлены какие-либо пояснения о его существовании.

Суд отмечает, что Соглашение было представлено в ходе рассмотрения спора на третьем судебном заседании 25.03.2021, то есть спустя почти 4 месяца с момента первого судебного заседания по спору, и три года с момента возбуждения дела о банкротстве.

Между тем, согласно пункту 3.4. оспариваемого Договора купли-продажи земельных участков с жилым домом от 28.04.2020 указано, что «Согласие ФИО1, супруга ФИО3, удостоверенное ФИО14, нотариусом города Москвы 06.04.2020, на отчуждение объектов недвижимости согласно ст. 34 Семейного кодекса Российской Федерации имеется».

Обосновывая указанный пункт, ФИО1 пояснил, что ФИО3 обратилась к нотариусу с просьбой оформить формальное нотариальное согласие на отчуждение объектов недвижимости, принадлежащих ей на праве личной собственности, при этом нотариус, к которому обратилась ФИО3 за нотариальным заверением договора купли-продажи, сообщила ФИО3, что для заключения договора купли-продажи в нотариальной форме необходимо либо нотариально заверенное соглашение о разделе имущества с бывшим супругом, либо его нотариальное согласие на совершение сделки.

С учетом того, что договор купли – продажи совершен 28.04.2020, а соглашение о разделе имущества с бывшим супругом датировано 23.08.2013г., ФИО3 имела возможность представить нотариусу оригинал соглашения о разделе имущества с бывшим супругом, ввиду чего основанием к его заключению является не договор купли – продажи земельного участка от 13.09.2007г., а указанное соглашение.

Вместе с тем, исходя из содержания раздела I Договора купли – продажи от 28.04.2020г. поименованное имущество принадлежит ФИО3 на основании договор купли – продажи земельного участка от 13.09.2007г.

Таким образом, с учетом того обстоятельства, что 13.03.2013 года брак между Должником и ФИО3 расторгнут и 23.08.2013г. заключено соглашение о разделе общего имущества супругов правового значения для признания оспариваемой сделки недействительной иметь не будет, поскольку пунктом 1 статьи 34 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью, ввиду чего режим общего имущества не изменен.

Кроме того, пункт 3.4. оспариваемого Договора купли-продажи земельных участков с жилым домом от 28.04.2020 указано, что «Согласие ФИО1, супруга ФИО3, удостоверенное ФИО14, нотариусом города Москвы 06.04.2020, на отчуждение объектов недвижимости согласно ст. 34 Семейного кодекса Российской Федерации имеется».

Следует учитывать, что такое согласие получено 06.04.2020г., при наличии имеющегося соглашения.

Доказательств целесообразности, формального нотариального согласия на отчуждение объектов недвижимости, принадлежащих ей на праве личной собственности, равно как и отказ в оформлении сделки нотариусом в материалы дела не представлено, также вопреки доводам ФИО4, что включение данного пункта в спорный Договор, не делает его порочным, а наоборот договор заключается при неукоснительном соблюдении норм материального права, касающихся купли –продажи недвижимости в Российской Федерации.

То есть, на момент заключения оспариваемой сделки стороны исходили из того, что отчужденные в рамках Договора объекты недвижимости находились в общей совместной собственности супругов и факт был подтвержден и удостоверен нотариусом.

Между тем в материалы дела было представлено Соглашение, которое прямо противоречит подтвержденному ответчиками в рамках настоящего спора обстоятельству о совместно нажитом статусе объектов недвижимости, отчужденного в рамках настоящего Договора.

Суд считает, что Соглашение прямо препятствует признанию Договора недействительным, ранее оно не было представлено ни в рамках банкротства ФИО1, ни в отношениях между третьими лицами, прямо противоречит отраженному ответчиками в Договоре факту нахождения объектов недвижимости в общей совместной собственности.

Следует учитывать, что экспертиза не является единственным доказательством, подтверждающим фальсификацию, достоверность доказательства можно установить путем сопоставления с другими документами, имеющимися в деле.

Аналогичная правовая позиция изложена в постановлении Арбитражного суда Московского округа от 31.05.2018 № Ф05-7295/2018 по делу № А40-104471/2017, постановлении Арбитражного суда Московского округа от 12.03.2018 № Ф05-1577/2018 по делу № А40-73986/2017, постановлении Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 05.06.2019 № Ф08-4273/2019 по делу № А53-13334/2018, постановление Арбитражного суда Центрального округа от 30.09.2019 № Ф10-3751/2019 по делу № А09-16338/2017, Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 20.09.2018 Ш Ф01-3984/2018 по делу № А82-6019/2017, постановление Арбитражного суда Дальневосточного округа от 27.07.2018 № Ф03-2897/2018 по делу № А04-1996/2017, постановление Арбитражного суда Уральского округа от 27.03.2018 № Ф09-665/18 по делу NA60-9331/2017.

В этой связи суд считает, что названными выше обстоятельствами подтверждается фальсификация Соглашения о разделе общего имущества супругов от 23.08.2013г. и не может быть признана относимым доказательством при действительности заключенного Договора купли продажи от 28.04.2020г. между ФИО12 и ФИО4 в части отчуждения объектов недвижимого имущества, а именно:

- Земельного участка, расположенного по адресу обл. Московская, р-н Одинцовский, с/п Барвихинское, д. Барвиха, уч-к 18/1, площадью 4161 кв.м., с кадастровым номером 50:20:0010522:58.

- Жилого дома, расположенного по адресу Московская область, р-н Одинцовский, <...>, площадью 731,6 кв.м.с кадастровым номером 50:20:0010411:2460.

С учетом вышеизложенных обстоятельств, суд отклоняет доводы Ответчиков, что настоящая сделка не подлежит оспариванию по основаниям указанным в п.5 ст. 213.25 Закона о банкротстве, поскольку, стороны не учитывают положения ст. 61.1. Закона, которой предусмотрено, что сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в Законе о банкротстве.

Как следует из пояснений управляющего, заявитель считает, что ФИО3 не имела права на отчуждение жилого дома и земельных участков без согласия финансового управляющего ФИО1 в связи с тем, что объекты недвижимого имущества являются совместно нажитым имуществом, дом должен быть реализован в рамках дела о банкротства, а сделка по отчуждению объектов недвижимости в пользу ФИО4 является ничтожной по смыслу положений ст. 168, 174.1 ГК РФ и п. 5 ст. 213.25 Закона о банкротстве так как не было получено согласие финансового управляющего на ее совершение.

Согласно пункту 5 ст. 213.25 Закона о банкротстве с даты признания гражданина банкротом:

все права в отношении имущества, составляющего конкурсную массу, в том числе на распоряжение им, осуществляются только финансовым управляющим от имени гражданина и не могут осуществляться гражданином лично;

сделки, совершенные гражданином лично (без участия финансового управляющего) в отношении имущества, составляющего конкурсную массу, ничтожны. Требования кредиторов по сделкам гражданина, совершенным им лично (без участия финансового управляющего), не подлежат удовлетворению за счет конкурсной массы.

Пунктом 17 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63 предусмотрено, что в порядке главы III.1 Закона о банкротстве (в силу пункта 1 статьи 61.1) подлежат рассмотрению требования арбитражного управляющего о признании недействительными сделок должника как по специальным основаниям, предусмотренным Законом о банкротстве (статьи 61.2 и 61.3 и иные содержащиеся в этом Законе помимо главы III.1 основания), так и по общим основаниям, предусмотренным гражданским законодательством (в частности, по основаниям, предусмотренным ГК РФ или законодательством о юридических лицах).

В силу пункта 1 статьи 174.1 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная с нарушением запрета или ограничения распоряжения имуществом, вытекающих из закона, в частности из законодательства о несостоятельности (банкротстве), ничтожна в той части, в какой она предусматривает распоряжение таким имуществом (статья 180).

Из материалов дела следует, 12.05.2020 произведена регистрация перехода права собственности на земельный участок и жилой дом, принадлежащий ФИО1 на праве общей совместной собственности с ФИО12 (бывшая супруга) в пользу ФИО4.

Согласно пунктам 1, 3 статьи 256 ГК РФ, пунктам 1, 2 статьи 34 и пункту 1 статьи 45 Семейного кодекса Российской Федерации (далее - СК РФ) имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью, если договором между ними не установлен иной режим этого имущества.

По смыслу положений пункта 7 статьи 213.26 Закона о банкротстве в деле о банкротстве гражданина подлежит реализации личное имущество гражданина и имущество, принадлежащее ему на праве общей собственности с супругом (бывшим супругом).

В соответствии с пунктом 3 статьи 253 ГК РФ совершенная одним из участников совместной собственности сделка, связанная с распоряжением общим имуществом, может быть признана недействительной по требованию остальных участников по мотивам отсутствия у участника, совершившего сделку, необходимых полномочий.

ФИО3 являлась супругой ФИО13 с 19.10.1985 по 13.03.2013г.; данное обстоятельство подтверждается Записью акта о расторжении брака № 255 от 13.03.2013.

23.09.2019 финансовый управляющий получил выписку из ЕГРН, содержащую сведения об объектах недвижимого имущества, принадлежащих ФИО3.

Согласно Договору купли-продажи земельного участка и жилого дома с хозяйственными постройками от 13.07.2007 ФИО4 продал ФИО3 земельный участок с кадастровым номером 50:20:0010522:58, а также жилой дом расположенный на указанном земельном участке, находящийся по адресу Московская область, р-н Одинцовский, <...>.

Как ранее указано, Решением Арбитражного суда города Москвы от 22.03.2019 в отношении гражданина ФИО1 введена процедура реализации имущества сроком на шесть месяцев.

Ввиду чего, суд считает доводы заявителя, что не получено согласия финансового управляющего ФИО1 при совершении указанной сделки обоснованными.

Кроме того, в рамках оспариваемой сделки объекты недвижимого имущества были реализованы в пользу первоначального продавца, ФИО4

Возражая относительно требования управляющего, со ссылкой на ст. 19 Закона о банкротстве, ФИО4 указал, что не является заинтересованным лицом.

Согласно правовой позиции, изложенной в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 17.04.2018 N 5-КГ17-260, приобретатель признается добросовестным, если докажет, что при совершении сделки он не знал и не должен был знать о неправомерности отчуждения имущества продавцом, в частности принял все разумные меры для выяснения правомочий продавца на отчуждение имущества. В пункте 9 информационного письма Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.11.2008 N 126 "Обзор судебной практики по некоторым вопросам, связанным с истребованием имущества из чужого незаконного владения" указано, что, если совершению сделки сопутствовали обстоятельства, которые должны были вызвать у приобретателя имущества сомнения в отношении права продавца на отчуждение спорного имущества, суд может прийти к выводу, что приобретатель не является добросовестным.

Между тем, допустимых относимых и достаточных доказательств того, что ФИО4 не обладал такими сведениями в материалы дела не представлено, равно как и отсутствуют сведения о предпринимаемых мерах по проверке имущества подлежащего приобретению.

Кроме того, заключая оспариваемый договор, указал, что имеется соглашение о разделе имущества, при этом из содержания явствует, что ФИО3 имущество принадлежит на основании договоров купли продажи 13.09.2007г.

При этом осведомленность контрагента сделки о противоправных целях должника по смыслу ст. 10 ГК РФ может носить реальный характер (контрагент точно знал о злоупотреблении) или быть презюмируемой (контрагент должен был знать о злоупотреблении, действуя добросовестно и разумно (в том числе случаи, если контрагент является заинтересованным лицом)

В этой связи суд пришел к выводу, что указанное обстоятельство свидетельствует об осведомленности Ответчика относительно наличия у должника ограничений связанных с реализацией имущества и совершения спорной сделки с целью причинить вред имущественным правам добросовестных кредиторов.

Таким образом, признать ФИО4 добросовестным покупателем у суда не имеется оснований.

Установив, что реализованная недвижимость является общим имуществом супругов, кроме того, должник нес бремя содержания отчужденного имущества, суд находит, что правового значения для признания в настоящем случае договора недействительным не имеет, поскольку совершена при злоупотреблении правом.

Из материалов дела следует, что настоящее дело о банкротстве возбуждено на основании требований, вытекающих из применения последствий недействительности сделки (выплата ФИО1 премии в размере 87 млн. рублей), в рамках настоящего дела о банкротстве признан недействительным договор купли-продажи автомобиля, перечисления в размере 500 тыс. Евро в пользу дочери ФИО1; в реестр требований ФИО1 включены требования ООО «Нефтяная компания «Северное сияние», вытекающие из субсидиарной ответственности (без установления размера); ФИО1 до настоящего времени не исполнил судебный акт и не передал финансовому управляющему принадлежащий ему автомобиль.

Обратного суду не представлено.

По правилам статьи 10 ГК РФ не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах.

Пунктом 10 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 № 32 «О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом «О несостоятельности (банкротстве)», разъяснено: исходя из недопустимости злоупотребления гражданскими правами (пункт 1 статьи 10 ГК РФ) и необходимости защиты при банкротстве прав и законных интересов кредиторов по требованию арбитражного управляющего или кредитора может быть признана недействительной совершенная до или после возбуждения дела о банкротстве сделка должника, направленная на нарушение прав и законных интересов кредиторов, в частности направленная на уменьшение конкурсной массы сделка по отчуждению по заведомо заниженной цене имущества должника третьим лицам.

Из пункта 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» следует, что если совершение сделки нарушает запрет, установленный п. 1 ст. 10 ГК РФ, в зависимости от обстоятельств дела такая сделка может быть признана судом недействительной (п. п. 1 - 2 ст. 168 ГК РФ).

Для признания сделки недействительной по причине злоупотребления правом обстоятельствами, имеющими юридическое значение для правильного разрешения спора и подлежащими установлению, являются наличие цели совершения сделки, отличной от цели, обычно преследуемой при совершении соответствующего вида сделок; наличие или возможность негативных правовых последствий для прав и законных интересов иных лиц; наличие у стороны по сделке иных обязательств, исполнению которых совершение сделки создает или создаст в будущем препятствия.

Как разъяснено в п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу пункта 5 статьи 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения. В этом случае суд при рассмотрении дела выносит на обсуждение обстоятельства, явно свидетельствующие о таком недобросовестном поведении, даже если стороны на них не ссылались (статья 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, статья 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Суд установил, что в настоящем случае произведено отчуждение общего имущества супругов, являющегося конкурсной массой должника и подлежащая реализации в процедуре его банкротства, чем причинен вред имущественным правам кредиторов

Вместе с тем, при определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абзаца тридцать второго статьи 2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

Согласно Определению Арбитражного суда города Москвы от 12 ноября 2020г. в реестр требований кредиторов ФИО1 включены требования ООО «Нефтяная компания «Северное сияние» в размере 32 627 196 479 (тридцать два миллиарда шестьсот двадцать семь миллионов сто девяносто шесть тысяч четыреста семьдесят девять) рублей 02 копейки.

Обратного суду не представлено.

С целью квалификации спорной сделки в качестве недействительной, совершенной с намерением причинить вред другому лицу суду необходимо установить обстоятельства, неопровержимо свидетельствующие о наличии факта злоупотребления правом со стороны контрагента, выразившегося в заключении спорной сделки (пункт 9 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.11.2008 N 127 "Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации").

Учитывая совершение оспариваемой сделки в пользу заинтересованного лица и при наличии неисполненных обязательств перед иными кредиторами, суд приходит к выводу о наличии злоупотребления правом, предусмотренным ст.10 ГК РФ.

Доводы финансового управляющего и представленные в материалы заявления доказательства позволяют суду сделать вывод о наличии правовых оснований недействительности оспариваемой сделки.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в пункте 29 Постановления № 63, если сделка, признанная в порядке главы III.1 Закона о банкротстве недействительной, была исполнена должником и (или) другой стороной сделки, суд в резолютивной части определения о признании сделки недействительной также указывает на применение последствий недействительности сделки (п. 2 ст. 167 ГК РФ, п. 1 ст. 61.6 и абз. 2 п. 6 ст. 61.8 Закона о банкротстве) независимо от того, было ли указание на это в заявлении об оспаривании сделки.

Возвращение каждой из сторон всего полученного по недействительной сделке осуществляется в порядке, предусмотренном пунктом 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации и ст. 61.6 Закона о банкротстве, согласно которым возвращение полученного носит двусторонний характер.

В соответствии с частью 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре, возместить его стоимость в деньгах, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

На основании изложенного, а также полно и всесторонне исследовав и оценив все представленные в материалы дела доказательства в совокупности и взаимосвязи с установленными по делу фактическими обстоятельствами по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд пришел к выводу о наличии совокупности обстоятельств для признания оспариваемого договора купли-продажи от 28.04.2020 недействительной сделкой и, как следствие, о необходимости применения последствий недействительности сделки, в виде отмены регистрационной записи № 50:20:0010411:2460-50/001/2020-2 от 12.05.2020 и № 50:20:0010522:58-50/001/2020-2 от 12.05.2020 о переходе права собственности к ФИО4 на следующие объекты недвижимого имущества:

- Жилой дом, расположенный по адресу Московская область, р-н Одинцовский, <...>, площадью 731,6 кв.м. с кадастровым номером 50:20:0010411:2460.

В порядке п. 1 ст. 110 АПК РФ судебные расходы, понесенные лицами, участвующими в деле, в пользу которых принят судебный акт, взыскиваются арбитражным судом со стороны.

Таким образом, с ФИО12 и ФИО4 в конкурсную массу ФИО1 подлежит взысканию государственная пошлина в размере по 3000 (три тысячи) рублей с каждого.

Как ранее установлено, Определением Арбитражного суда г. Москвы от 31.03.2021г. в рамках обособленного спора назначена судебная экспертиза по определению давности изготовления Соглашения о разделе общего имущества супругов, датированного 23.08.2013, заключенного между ФИО1 и ФИО3

Из Определения Арбитражного суда г. Москвы от 27.04.2021г. следует, что проведение экспертизы ФБУ «Российский федеральный центр судебной экспертизы при Министерстве юстиции Российской Федерации».

В материалы обособленного спора поступило заявление ФБУ «Российский федеральный центр судебной экспертизы при Министерстве юстиции Российской Федерации» о взыскании расходов по экспертизе и счет №00570 от 29.06.2021г., согласно которому стоимость проведенной экспертизы составляет 57 249,60 руб.

Для оплаты услуг эксперта ФБУ «Российский федеральный центр судебной экспертизы при Министерстве юстиции Российской Федерации» на депозитный счет суда внесены денежные средства в размере 71 562 руб. по платежному поручению №850268 от 20.04.2021г.

Суд считает подлежащим выплате ФБУ «Российский федеральный центр судебной экспертизы при Министерстве юстиции Российской Федерации» за проведение экспертизы денежные средства в размере 57 249,60 руб.

В соответствии с ч. 1 ст. 108 АПК РФ денежные суммы, подлежащие выплате экспертам и свидетелям, вносятся на депозитный счет арбитражного суда лицом, заявившим соответствующее ходатайство, в срок, установленный арбитражным судом. Если указанное ходатайство заявлено обеими сторонами, требуемые денежные суммы вносятся сторонами на депозитный счет арбитражного суда в равных частях.

Согласно пункту 126 Регламента арбитражных судов, утвержденного Постановлением Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации Российской Федерации от 05.06.1996 N 7, выплата денежных средств, зачисленных на депозитный счет, производится на основании судебного акта, принятого арбитражным судом.

В силу части 1 статьи 64, статей 71 и 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения лиц, участвующих в деле, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела, на основании представленных доказательств, при оценке которых он руководствуется правилами статей 67 и 68 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации об относимости и допустимости доказательств.

В силу статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается в обоснование своих требований и возражений.

Сбор доказательств является обязанностью участвующих в деле о банкротстве лиц, которые должны проявить в этом вопросе должную активность. Наличие же в процессуальном законодательстве правил об оказании судом содействия названным лицам в получении доказательств, не означает, что указанные лица могут передать на рассмотрения суда требования без какого-либо документального подтверждения, полностью устранившись от сбора доказательств, обосновывающих заявленные требования.

В силу части 1 статьи 66 АПК РФ лица, участвующие в деле, обязаны представлять доказательства. Эта обязанность основана на статье 65 АПК РФ, в соответствии с которой каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

В соответствии с частью 1 статьи 9 АПК РФ судопроизводство в арбитражном суде осуществляется на основе состязательности. Следовательно, нежелание представить доказательства должно квалифицироваться исключительно как отказ от опровержения того факта, на наличие которого аргументированно, со ссылкой на конкретные документы, указывает процессуальный оппонент. Участвующее в деле лицо, не совершившее процессуальное действие, несет риск наступления последствий такого своего поведения. Правовая позиция об этом сформулирована в Постановлениях Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 06.03.2012 N 12505/11, от 08.10.2013 N 12857/12.

Согласно части 3.1. статьи 70 АПК РФ обстоятельства, на которые ссылается сторона в обоснование своих требований или возражений, считаются признанными другой стороной, если они ею прямо не оспорены или несогласие с такими обстоятельствами не вытекает из иных доказательств, обосновывающих представленные возражения относительно существа заявленных требований. На основании изложенного и руководствуясь ст. 32, 61.1ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», ст. 167, 170 ГК РФ, ст.39 СК РФ, ст.ст. 4, 7-9, 13, 64-75, 104, 110, 176, 184, 185, 223 АПК РФ, суд

ОПРЕДЕЛИЛ:

Отказать в удовлетворении ходатайства ООО «НК «Северное сияние» об отложении судебного заседания.

Признать сфальсифицированным Соглашение о разделе общего имущества супругов от 23.08.2013г.

Заявление финансового управляющего гражданина - должника ФИО1 - ФИО2 удовлетворить.

Признать недействительным Договор купли-продажи земельных участков с жилым домом от 28.04.2020 между ФИО12 и ФИО4 в части отчуждения следующих объектов недвижимого имущества:

Применить последствия недействительности сделки в виде отмены регистрационной записи № 50:20:0010411:2460-50/001/2020-2 от 12.05.2020 и № 50:20:0010522:58-50/001/2020-2 от 12.05.2020 о переходе права собственности к ФИО4 на следующие объекты недвижимого имущества:

- Жилой дом, расположенный по адресу Московская область, р-н Одинцовский, <...>, площадью 731,6 кв.м. с кадастровым номером 50:20:0010411:2460.

Взыскать с ФИО12 и ФИО4 в конкурсную массу ФИО1 государственную пошлину по 3000 (три тысячи) рублей с каждого.

Перечислить с депозитного счета Арбитражного суда города Москвы эксперту ФБУ РФЦСЭ при Минюсте России денежные средства в размере 57 249 (пятьдесят семь тысяч двести сорок девять) рублей, внесенные за проведение судебной экспертизы, счет №00570 от 29.06.2021г., поступившие от ФИО8 платежным поручением №850268 от 20.04.2021г. в размере 71 562 руб.

Определение может быть обжаловано в Девятый арбитражный апелляционный суд в десятидневный срок со дня изготовления в полном объеме.

Информация о движении дела, о порядке ознакомления с материалами дела и получении копий судебных актов может быть получена на официальном сайте Арбитражного суда города Москвы в информационно-телекоммуникационной сети Интернет по веб-адресу: www.msk.arbitr.ru.

Судья Махалкина Е. А.