Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании в рамках дела о банкротстве ООО «Колорадо» (ИНН <***> ОГРН <***>) заявление конкурсного управляющего о привлечении ФИО1, ООО «Колорадо Сервис» к субсидиарной ответственности,

при участии:

от конкурсного управляющего – представитель ФИО2 (по доверенности от 10.12.22)

УСТАНОВИЛ:

Определением Арбитражного суда города Москвы от 05.03.2021 возбуждено дело о банкротстве ООО «Колорадо» (ИНН <***> ОГРН <***>).

Определением Арбитражного суда города Москвы от 07.05.2021 в отношении ООО «Колорадо» (ИНН <***> ОГРН <***>) введена процедура наблюдения, временным управляющим должника утвержден ФИО3 (166003405670, адрес: 423455, г. Альметьевск, а/я 390), о чем опубликована информация в газете «Коммерсантъ» от 15.05.2021 г.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 21.10.2021 ООО «Колорадо» (ИНН <***> ОГРН <***>) признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден ФИО3 (166003405670, адрес: 423455, г. Альметьевск, а/я 390).

02.11.2021 в Арбитражный суд города Москвы поступило заявление конкурсного управляющего о взыскании убытков с ФИО1 в размере 45 080 443 руб. 90 коп., на основании ст. 61.20 Закона о банкротстве в связи с совершением сделок по перечислению со счета должника ООО «Колорадо» в пользу ФИО1 денежных средств в общем размере 45 080 443 руб. 90 коп..

Определением Арбитражного суда г. Москвы от 19.11.2021 заявление принято к производству суда.

17.03.2023 от конкурсного управляющего поступило заявление об изменении предмета требований, согласно которому он просит привлечь ФИО1 к субсидиарной ответственности на основании подпункта 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

01.03.2022 в Арбитражный суд города Москвы поступило заявление конкурсного управляющего о привлечении ФИО1 к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО «Колорадо» на основании подпунктов 2 и 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

Определением Арбитражного суда г. Москвы от 25.03.2022 заявление принято к производству суда.

14.11.2022 в Арбитражный суд города Москвы поступило заявление конкурсного управляющего о привлечении ФИО1 и ООО «Колорадо Сервис» к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО «Колорадо» на основании подпункта 2 пункта 12 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

Определением Арбитражного суда г. Москвы от 18.11.2022 заявление принято к производству суда.

Определением Арбитражного суда г. Москвы от 30.01.2023 произведена замена судьи Агеевой М.В. на судью Наумкину Е.Е. в порядке, предусмотренном ч. 5 ст. 18 Арбитражного процессуального кодекса РФ.

Определением Арбитражного суда г. Москвы от 21.03.2023 принято поступившее от конкурсного управляющего 17.03.2023 заявление об уточнении предмета требований в части переквалификации заявления о взыскании с ФИО1 убытков в размере 45 080 443 руб. 90 коп. на привлечение ФИО1 к субсидиарной ответственности на основании подпункта 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

Этим же судебным актом три заявления конкурсного управляющего о привлечении ФИО1 к субсидиарной ответственности и о привлечении ФИО1 и ООО «Колорадо Сервис» к субсидиарной ответственности объединены для их совместного рассмотрения.

В последнем уточнении, поступившем в суд 11.07.2023, конкурсный управляющий просит привлечь ФИО1 и ООО «Колорадо» к субсидиарной ответственности на основании подпункта 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве за совершение следующих сделок:

- безвозмездных перечислений должника в адрес ООО «Колорадо-Сервис» в общем размере 58 410 671,68 руб. в период с 18.01.2019 по 25.11.2020;

- договора дарения транспортного средства от 19.08.2019, что повлекло причинение должнику и его кредиторам убытков в размере 2 838 243,90 руб. (2 650 000 +188 243,90);

- перечисление в 2016-2017 г.г. на счет ФИО1 денежных средств в общем размере 8 861 000 руб. с назначением платежа «перечисление денежных средств на хозяйственные нужды».

- безвозмездного расходования ФИО1 денежных средств должника в размере 6 682 060 руб. на выплату себе премий, дарения и займы, в том числе:

- 2 550 000 руб. платежами от 10.01.2019, 21.01.2019, 28.01.2019 в качестве выдачи займа по договору от 17.12.2018;

- 348 000 руб. платежами от 24.12.2019 в качестве дарения по договору дарения от 20.12.2019;

- 3 784 060 руб. в качестве премии за 2 квартал 2019 г., в том числе 18.06.2019 – 1 520 000 руб., 28.06.2019 – 500 000 руб., 02.07.2019 – 174 000 руб., 02.08.2019 – 190 000 руб., 05.08.2019 – 80 000 руб., 23.08.2019 – 130 000 руб., 04.09.2019 – 120 060 руб., 05.09.2019 – 110 000 руб., 05.09.2019 – 500 000 руб., 16.09.2019 – 270 000 руб., 20.09.2019 – 150 000 руб., 26.09.2019 – 40 000 руб.,

а также привлечь ФИО1 к субсидиарной ответственности на основании подпунктов 2 и 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

В судебном заседании представитель конкурсного управляющего заявление поддержал по доводам в нем изложенным.

ФИО1 в судебное заседание не явился. В направленных в суд дополнительных пояснения просил в удовлетворении заявления отказать.

На основании ст. 156 Арбитражного процессуального кодекса РФ арбитражный суд, с учетом мнения представителя конкурсного управляющего, признает возможным рассмотреть спор в отсутствие неявившихся участников процесса по имеющимся в деле доказательствам.

Заслушав пояснения представителя конкурсного управляющего, исследовав материалы дела, арбитражный суд приходит к следующему.

Пунктом 1 статьи 61.11 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закона о банкротстве) установлено, что если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.

В силу опровержимой презумпции, установленной пунктом 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве, пока не доказано иное, предполагается, что лицо являлось контролирующим должника лицом:

1) являлось руководителем должника или управляющей организации должника, членом исполнительного органа должника, ликвидатором должника, членом ликвидационной комиссии;

2) имело право самостоятельно либо совместно с заинтересованными лицами распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества, или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, или более чем половиной голосов в общем собрании участников юридического лица либо имело право назначать (избирать) руководителя должника;

3) извлекало выгоду из незаконного или недобросовестного поведения лиц, указанных в пункте 1 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно представленной конкурсным управляющим выписки из ЕГРЮЛ ООО «Колорадо» зарегистрировано в качестве юридического лица 27.01.2010.

Единственным участником Общества с момента его создания является ФИО1, который одновременно являлся и единоличным исполнительным органом должника до 21.10.2021.

Учитывая, что установленная пунктом 1 части 6 статьи 61.10 Закона презумпция ответчиком не опровергнута, арбитражный суд приходит к выводу о том, что ФИО1, являвшийся учредителем и руководителем должника в установленный частью 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве период, является контролирующим должника лицом, в связи с чем может быть привлечены к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО «Колорадо».

Согласно подпункту 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве (в действующей редакции) пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, если причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона.

В соответствии с пунктом 23 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными. При этом следует учитывать, что значительно влияют на деятельность должника, например, сделки, отвечающие критериям крупных сделок (статья 78 Закона об акционерных обществах, статья 46 Закона об обществах с ограниченной ответственностью и т.д.). Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход.

Если к ответственности привлекается лицо, являющееся номинальным либо фактическим руководителем, иным контролирующим лицом, по указанию которого совершена сделка, или контролирующим выгодоприобретателем по сделке, для применения презумпции заявителю достаточно доказать, что сделкой причинен существенный вред кредиторам. Одобрение подобной сделки коллегиальным органом (в частности, наблюдательным советом или общим собранием участников (акционеров) не освобождает контролирующее лицо от субсидиарной ответственности.

По смыслу пункта 3 статьи 61.11 Закона о банкротстве для применения презумпции, закрепленной в подпункте 1 пункта 2 данной статьи, наличие вступившего в законную силу судебного акта о признании такой сделки недействительной не требуется. Равным образом не требуется и установление всей совокупности условий, необходимых для признания соответствующей сделки недействительной, в частности недобросовестности контрагента по этой сделке.

По смыслу подпункта 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве для доказывания факта совершения сделки, причинившей существенный вред кредиторам, заявитель вправе ссылаться на основания недействительности, в том числе предусмотренные статьей 61.2 (подозрительные сделки) и статьей 61.3 (сделки с предпочтением) Закона о банкротстве. Однако и в этом случае на заявителе лежит обязанность доказывания как значимости данной сделки, так и ее существенной убыточности. Сами по себе факты совершения подозрительной сделки либо оказания предпочтения одному из кредиторов указанную совокупность обстоятельств не подтверждают.

Контролирующее должника лицо, вследствие действий и (или) бездействия которого должник признан несостоятельным (банкротом), не несет субсидиарной ответственности, если докажет, что его вина в признании должника несостоятельным (банкротом) отсутствует. Такое лицо также признается невиновным, если оно действовало добросовестно и разумно в интересах должника.

Недобросовестность действий (бездействия) директора считается доказанной, в частности, когда директор:

1) действовал при наличии конфликта между его личными интересами (интересами аффилированных лиц директора) и интересами юридического лица, в том числе при наличии фактической заинтересованности директора в совершении юридическим лицом сделки, за исключением случаев, когда информация о конфликте интересов была заблаговременно раскрыта и действия директора были одобрены в установленном законодательством порядке;

2) скрывал информацию о совершенной им сделке от участников юридического лица (в частности, если сведения о такой сделке в нарушение закона, устава или внутренних документов юридического лица не были включены в отчетность юридического лица) либо предоставлял участникам юридического лица недостоверную информацию в отношении соответствующей сделки;

3) совершил сделку без требующегося в силу законодательства или устава одобрения соответствующих органов юридического лица;

4) после прекращения своих полномочий удерживает и уклоняется от передачи юридическому лицу документов, касающихся обстоятельств, повлекших неблагоприятные последствия для юридического лица;

5) знал или должен был знать о том, что его действия (бездействие) на момент их совершения не отвечали интересам юридического лица, например, совершил сделку (голосовал за ее одобрение) на заведомо невыгодных для юридического лица условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.) (пункт 2 Постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица").

Под сделкой на невыгодных условиях понимается сделка, цена и (или) иные условия которой существенно в худшую для юридического лица сторону отличаются от цены и (или) иных условий, на которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки (например, если предоставление, полученное по сделке юридическим лицом, в два или более раза ниже стоимости предоставления, совершенного юридическим лицом в пользу контрагента). Невыгодность сделки определяется на момент ее совершения.

При определении интересов юридического лица следует, в частности, учитывать, что основной целью деятельности коммерческой организации является извлечение прибыли (пункт 1 статьи 50 ГК РФ).

Так, определением Арбитражного суда города Москвы от 29.08.2022 по настоящему делу, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 22.11.2022, признаны недействительными сделками перечисления денежных средств, совершенные ООО «Колорадо» в пользу ООО «КОЛОРАДО-СЕРВИС» в сумме 58 410 671,68 руб., применены последствия недействительности сделок в виде обязания ООО «КОЛОРАДО-СЕРВИС» возвратить в конкурсную массу ООО «Колорадо» денежных средств в размере 58 410 671,68 руб.

Указанным судебным актом было установлено, что в период с 18.01.2019 по 25.11.2020 со счета должника на счет ООО «КОЛОРАДО-СЕРВИС» перечислены денежные средства в общем размере 58 410 671,68 руб.

На момент совершения оспариваемых платежей у ООО «Колорадо» имелись просроченные обязательства перед иными кредиторами, которые не были исполнены, и были впоследствии включены в реестр требований кредиторов должника. В частности, оставались неисполненными обязательства перед ООО «Промтехника», ОАО «Пелла», ООО «ВТС», общая сумма задолженности по основному долгу перед которыми составляла 81 058 729,99 руб. На 31.12.2018 балансовая стоимость активов должника определена в размере 120 243 000 руб., в структуре которых учтены основные средства в размере 1 803 000 руб., запасы - 42 151 000 руб., дебиторская задолженность - 75 969 000 руб. Однако фактическое наличие дебиторской задолженности на 31.12.2018 в размере 75 969 000 руб. не подтверждено, поскольку согласно картотеке арбитражных дел, в сети Интернет должник не участвовал в успешных арбитражных процессах в качестве истца, документы, подтверждающие дебиторскую задолженность управляющему не переданы, а равно не подтверждено наличие запасов на 42 151 000 руб. Иные оборотные активы незначительны - в сумме 320 000 руб. При этом кредиторская задолженность на 31.12.2018 составляла 131 279 000 руб. и непокрытый убыток в размере 13 423 000 руб. Наличие непокрытого убытка указывает на появление недостаточности имущества. Далее, по результатам 2020 года, убыток составил 180 705 000 руб. Общая задолженность на дату направления пояснений, включенная в реестр требований кредиторов с учетом «зареестровых» требований превышает 270 млн. руб. Доказательства существования и реальной стоимости активов должника на 31.12.2018г., которые покрывали бы сумму просроченных денежных обязательств должника перед ООО «Промтехника», ОАО «Пелла» и ООО «ВТС» в сумме 81 058 729,99 руб., конкурсным управляющим в ходе процедуры банкротства не выявлены, ответчиком в материалы дела не представлены.

Согласно выпискам из ЕГРЮЛ единственным участником и директором должника ООО «Колорадо» с 27.01.2010 является ФИО1 (ИНН <***>). Он же является единственным участником и директором ответчика ООО «КОЛОРАДО-СЕРВИС» с момента его создания (10.05.2017г.).

Таким образом, судом было установлено, что оспариваемые платежи были совершены в период неплатежеспособности должника в пользу заинтересованного лица в отсутствие встречного предоставления, что позволило суду квалифицировать указанные платежи как недействительные сделки на основании п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 27.06.2022 по настоящему делу признать недействительной сделкой договор дарения транспортного средства LAND ROVER RANGE ROVER VIN: <***> 2015 года выпуска от 19 августа 2019 года, заключенный между ООО «Колорадо» (ИНН <***> ОГРН <***>) и ФИО1; применены последствия недействительности сделки в виде обязания ФИО1 возвратить в конкурсную массу ООО «Колорадо» (ИНН <***> ОГРН <***>) транспортное средство LAND ROVER RANGE ROVER VIN: <***> 2015 года выпуска, а также же денежные средства - расходы по уплате НДФЛ за ответчика в размере 188 243 руб. 90 коп.

Указанным судебным актом было установлено, что оспариваемая сделка была совершена в период неплатежеспособности должника в пользу заинтересованного лица в отсутствие встречного предоставления, что позволило суду квалифицировать данный договор как недействительную сделку на основании п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве, совершенную с целью причинения вреда кредиторам.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 12.05.2023 изменен способ и порядок исполнения определения Арбитражного суда города Москвы от 27.06.2022 на взыскание с ФИО1 в пользу должника денежных средств в размере 2 650 000 руб.

До настоящего времени указанный судебный акт ФИО1 не исполнен.

Согласно части 2 статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса РФ обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным актом арбитражного суда по ранее рассмотренному делу, не доказываются вновь при рассмотрении арбитражным судом другого дела, в котором участвуют те же лица.

Согласно правовой позиции, изложенной в Постановлении Президиума ВАС РФ от 20. 11. 2012 № 2013/12, признание преюдициального значения судебного решения, будучи направленным на обеспечение стабильности и общеобязательности судебного решения, исключение возможного конфликта судебных актов, предполагает, что факты, установленные судом при рассмотрении одного дела, впредь, до их опровержения, принимаются другим судом по другому делу, если они имеют значение для разрешения данного дела. Тем самым преюдиция служит средством поддержания непротиворечивости судебных актов и обеспечивает действие принципа правовой определенности.

Таким образом, на установленные вступившими в законную силу определениями Арбитражного суда города Москвы по настоящему делу от 29.08.2022 и от 27.06.2022 обстоятельства в силу ч. 2 ст. 69 АПК РФ распространяется преюдиция и они не подлежат новому доказыванию.

Также конкурсный управляющий ссылается на то, что после наступления признаков объективного банкротства должника ФИО1 в свою пользу перечислены:

- со счета должника № 40702810606800000192 (Банк ВТБ (ПАО) суммарно 2 550 000 руб. платежами от 10.01.2019, 21.01.2019, 28.01.2019 в качестве выдачи займа по договору от 17.12.2018;

- со счета должника № 40702810606800000192 (Банк ВТБ (ПАО) суммарно 348 000 руб. платежами от 24.12.2019 в качестве дарения по договору дарения от 20.12.2019;

- со счета должника № 40702810606800000192 (Банк ВТБ (ПАО) перечислено в сумме 3 784 060 руб. в качестве премии за 2 квартал 2019 г., в том числе 18.06.2019 – 1 520 000 руб., 28.06.2019 – 500 000 руб., 02.07.2019 – 174 000 руб., 02.08.2019 – 190 000 руб., 05.08.2019 – 80 000 руб., 23.08.2019 – 130 000 руб., 04.09.2019 – 120 060 руб., 05.09.2019 – 110 000 руб., 05.09.2019 – 500 000 руб., 16.09.2019 – 270 000 руб., 20.09.2019 – 150 000 руб., 26.09.2019 – 40 000 руб.

- со счета должника №40702810922000022726 (АКБ «Абсолют Банк») в 2016-2017 г.г. перечислены денежные средства в общем размере 8 861 000 руб. с назначением платежа «перечисление денежных средств на хозяйственные нужды».

Доказательств возврата ФИО1 должнику денежных средств размере 2 550 000 руб., полученных по договору от 17.12.2018 в материалы дела не представлены.

Правовые основания получения ФИО1 в дар от ООО «Колорадо» денежных средств в сумме 348 000 руб. ФИО1 не указаны. Вместе с тем, предоставление юридическим лицом своему участнику и генеральному директору в дар денежных средств противоречит целям предпринимательской деятельности, установленной в ст. 2 ГК РФ, согласно которой предпринимательской является самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг.

В данном случае, денежные средства в сумме 348 000 руб. с назначением платежа по договору дарения были перечислены должником в пользу своего единственного участника и директора безвозмездно в ситуации неплатёжеспособности, которая как уже было установлено определениями судами от 27.06.2022 и от 29.08.2022 имела место с 16.03.2016 при наличии нарастающей кредиторской задолженности.

Возражая против требований в указанной части ФИО1 представил копию приказа от 25.12.2019 об изменении назначении платежа по банковским операциям 24/12, согласно которому ООО «Колорадо» платежными поручениями №390 и 391 от 25.12.2019 перечислило 348 000 руб. ФИО1 с назначением платежа по договору дарения от 20.12.2019. Просит изменить и считать верным следующее назначение платежа «Оплата по договору займа №24/12 от 24.12.2019 на основании договора №24/12 от 24.12.2019».

В силу п. 1 ст. 862 ГК РФ безналичные расчеты, за исключением расчетов цифровыми рублями, могут осуществляться в форме расчетов платежными поручениями, расчетов по аккредитиву, по инкассо, чеками, а также в иных формах, предусмотренных законом, банковскими правилами или применяемыми в банковской практике обычаями.

Согласно п. 1 ст. 864 ГК РФ содержание (реквизиты) платежного поручения и его форма должны соответствовать требованиям, предусмотренным законом и банковскими правилами.

Из п. 1.10 Положения о правилах осуществления перевода денежных средств, утв. Банком России 29.06.2021 N 762-П (далее - Положение), следует, что перечень и описание реквизитов распоряжений, являющихся платежными поручениями, инкассовыми поручениями, платежными требованиями, приведены в Приложении 1 к Положению. Указанные распоряжения применяются в рамках форм безналичных расчетов, предусмотренных п. 1.1 Положения.

В соответствии с Приложением 1 к указанному Положению назначение платежа является реквизитом N 24 формы платежного поручения, инкассового поручения и платежного требования.

В данном случае доказательства направления должником приказа от 25.12.2019 об изменении назначении платежа в адрес Банка в материалы дела не представлены.

Из выписки по счету должника следует, что назначение платежей от 25.12.2019 на сумму 174 000 руб. каждый изменено не было; денежные средства перечислены должником ФИО1 с назначением платежа «По договору дарения от 20.12.2019».

В любом случае, доказательства возврата указанных денежных средств должнику ФИО1 не представлены. Экономическая целесообразность указанных перечислений контролирующим должника лицом не раскрыта.

Выплата должником премий в условиях наступившего объективного банкротства не обусловлена какими-либо объективными обстоятельствами, связанными с увеличением объема, сложности (трудоемкости) работы, наличия каких-либо особых достижений. Доказательства наличия таких обстоятельств в деле отсутствуют.

Выплачивая премии в условиях объективного банкротства, должник, тем самым наносил ущерб интересам как должника, так и его кредиторов, начисляя премии, по сути, за счет средств, которые должны были бы быть направлены на оплату задолженности контрагентам должника.

Действия бывшего руководителя должника ФИО1 по выплате себе премии в условиях очевидной недостаточности имущества (объективного банкротства должника) нельзя признать соответствующим требованиям разумности и добросовестности (пункт 3 статьи 53 ГК РФ).

Ответчик, проявляя разумную осмотрительность и добросовестно исполняя обязанности директора общества, не должен совершать действий, влекущих распоряжение имуществом общества (в том числе, выплачивать премии, выдавать займы) без соответствующих правовых оснований и экономической целесообразности.

Бремя доказывания отсутствия нарушения обязанности действовать в интересах юридического лица добросовестно и разумно может быть возложено судом на директора в случае его отказа от дачи пояснений или их явной неполноты, если суд сочтет такое поведение директора недобросовестным (статья 1 ГК РФ, абзац пятый пункта 1 Постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица»).

К отзыву ФИО1 приложены копии решений единственного участника общества №8 и №9 от 31.03.2016 о распределении чистой прибыли за 2015 год в размере 3 000 000 руб.

Вместе с тем, указанные документы не обладают признаками относимости, поскольку конкурсным управляющим в качестве основания привлечения к субсидиарной ответственности указаны платежи в сумме 3 784 060 руб., перечисленные ФИО1 в качестве премии за 2 квартал 2019 г., а не в качестве дивидендов за 2015 год.

Возражая против требований в части перечисления денежных средств «под отчет», ФИО1 представлены копии авансовых отчетов №19 от 12.10.2020 на сумму 177 000 руб., №16 от 13.07.2020 на сумму 135 000 руб., №17 от 03.08.2020 на сумму 130 000 руб.№20 от 13.10.2020 на сумму 100 000 руб., №18 от 01.09.2020 на сумму 1 000 руб., №21 от 20.03.2020 на сумму 945 000 руб., №15 от 18.03.2020 на сумму 150 000 руб. Всего на общую сумму 1 638 000 руб.

В данном случае конкурсный управляющий ссылается на отсутствие документов, подтверждающих обоснованность перечисления ФИО1 денежных средств в общей сумме 8 861 000 руб. в период с 12.01.2016 по 05.12.2017 с назначением платежа «на хозяйственные нужды».

ФИО1 в свою очередь представлены авансовые отчеты только на сумму 1 638 000 руб.

Указанные авансовые отчеты представлены в копиях, подписаны лично ФИО1 Все авансовые отчеты составлены в марте-октябре 2020 года, то есть спустя 3-4 года после получения денежных средств под отчет.

Кроме того, в нарушение абзаца второго пункта 6.3 Указания Банка России от 11.03.2014 N 3210-У "О порядке ведения кассовых операций юридическими лицами и упрощенном порядке ведения кассовых операций индивидуальными предпринимателями и субъектами малого предпринимательства" к авансовым отчетам не приложены документы, подтверждающие расходование указанных денежных средств.

Так, согласно абзацу 2 пункта 6.3 Указание Банка России от 11.03.2014 N 3210-У "О порядке ведения кассовых операций юридическими лицами и упрощенном порядке ведения кассовых операций индивидуальными предпринимателями и субъектами малого предпринимательства" подотчетное лицо обязано в срок, установленный руководителем юридического лица, предъявить главному бухгалтеру или руководителю авансовый отчет с прилагаемыми подтверждающими документами или вернуть полученные денежные средства в кассу общества.

В соответствии с вышеуказанными нормами законодательства, решение о выдаче в подотчет денежных средств и сроках возврата денежных средств, принимается генеральным директором должника, а ответчик, как работник и подотчетное лицо, обязан был сдавать неизрасходованные денежные средства в кассу общества, в указанный руководителем срок.

Арбитражный суд учитывает позицию бывшего руководителя должника об отсутствии у него документации, кроме той, которая была передана конкурсному управляющему, в связи с ее частичной утратой, а также изъятием в ходе обыска.

Вместе с тем, обстоятельства того, каким образом, у ФИО1 появились указанные авансовые отчеты и почему они ранее не были переданы конкурсному управляющему с иной документацией, бывшей руководитель должника суду не раскрывает.

Поскольку оригиналы указанных авансовых отчетов суду не представлены; документы, подтверждающие обоснованность расходования денежных средств, не приложены; авансовые отчеты составлены спустя 3-4 года после получения денежных средств под отчет, арбитражный суд, руководствуясь ст. 71 Арбитражного процессуального кодекса РФ, признает данные авансовые отчеты недопустимыми и не относимыми доказательствами по делу.

Вместе с тем, суд признает обоснованными доводы ФИО1 о возврате подотчетных денежных средств на общую сумму 1 638 000 руб. в 2020 году путем перечисления денежных средств на счет должника: 18.03.2020 в размере 150 000 руб., 20.03.2020 в размере 945 000 руб., 14.07.2020 в размере 135 000 руб., 03.08.2020 в размере 130 000 руб., 01.09.2020 в размере 1 000 руб., 12.10.2020 в размере 177 000 руб., 13.10.2020 в размере 100 000 руб.

Указанные обстоятельства подтверждаются представленной конкурсным управляющим выпиской по счету должника № 40702810606800000192 в Банке ВТБ (ПАО).

Вместе с тем, документы, подтверждающие обоснованность расходования денежных средств в оставшейся сумме 7 223 000 руб. либо их возврат в кассу либо на расчетный счет должника ФИО1 в нарушение требований ст. 65 Арбитражного процессуального кодекса РФ не представлены.

Таким образом, оценив представленные доказательства по правилам ст. 71 Арбитражного процессуального кодекса РФ арбитражный суд признает совершенные ФИО1 от имени должника в свою пользу и в пользу подконтрольной компании ООО «Колорадо-Сервис» сделки на общую сумму 76 791 975 руб. 58 коп. заведомо убыточными для должника, совершенными на невыгодных условиях, а также значимыми и явившимися непосредственно причиной банкротства ООО «Колорадо».

В связи с чем ФИО1, как контролирующее должника лицо подлежит привлечению к субсидиарной ответственности на основании подпункта 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", предполагается, что лицо, которое извлекло выгоду из незаконного, в том числе недобросовестного, поведения руководителя должника является контролирующим (подпункт 3 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

В соответствии с этим правилом контролирующим может быть признано лицо, извлекшее существенную (относительно масштабов деятельности должника) выгоду в виде увеличения (сбережения) активов, которая не могла бы образоваться, если бы действия руководителя должника соответствовали закону, в том числе принципу добросовестности.

Так, в частности, предполагается, что контролирующим должника является третье лицо, которое получило существенный актив должника (в том числе по цепочке последовательных сделок), выбывший из владения последнего по сделке, совершенной руководителем должника в ущерб интересам возглавляемой организации и ее кредиторов (например, на заведомо невыгодных для должника условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.) либо с использованием документооборота, не отражающего реальные хозяйственные операции, и т.д.). Опровергая названную презумпцию, привлекаемое к ответственности лицо вправе доказать свою добросовестность, подтвердив, в частности, возмездное приобретение актива должника на условиях, на которых в сравнимых обстоятельствах обычно совершаются аналогичные сделки.

В данном случае, определением Арбитражного суда города Москвы от 29.08.2022 по настоящему делу, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 22.11.2022, признаны недействительными сделками перечисления денежных средств, совершенные ООО «Колорадо» в пользу ООО «КОЛОРАДО-СЕРВИС» в сумме 58 410 671,68 руб., применены последствия недействительности сделок в виде обязания ООО «КОЛОРАДО-СЕРВИС» возвратить в конкурсную массу ООО «Колорадо» денежных средств в размере 58 410 671,68 руб.

Указанным судебным актом было установлено, что оспариваемые платежи совершены в период неплатежеспособности должника в отсутствие встречного предоставления со стороны ООО «КОЛОРАДО-СЕРВИС».

При этом на момент совершения спорных платежей единственным участником и единоличным исполнительным органом как должника, так и ООО «КОЛОРАДО-СЕРВИС» являлся ФИО1

Поскольку в результате совершения генеральным директором должника указанных сделок ООО «КОЛОРАДО-СЕРВИС» извлекло прибыль в виде неосновательного обогащения в сумме 58 410 671 руб. 68 коп., данные сделки были совершены как в ущерб должнику, так и его кредиторам, то ООО «КОЛОРАДО-СЕРВИС» в силу опровержимой презумпции, установленной подпунктом 3 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве, признается контролирующим должника лицом и как следствие подлежит привлечению к субсидиарной ответственности на основании подпункта 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве солидарно с ФИО1

ФИО1 заявлено о пропуске срока исковой давности, согласно которому он просит применить исковую давность к требованиям в период с 06.04.2010 по 02.11.2018 (требование на 43 462 131 руб. 05 коп.), по 17.02.2019 (требование на 388 729 024 руб. 98 коп.), по 11.11.2019 (требование на 58 598 915 руб. 58 коп.) (отзыв от 02.05.2023).

Кроме того, в дополнительном отзыве, поступившем в суд 29.11.2023, ФИО1 указывает на пропуск конкурсным управляющим срока исковой давности по требованиям:

- на 43 462 131 руб. 05 коп. перечисленных под отчет, из которых 24 550 000 руб. заявлены с пропуском срока исковой давности;

- на 17 080 000 руб. перечисленных по договорам займа, из которых 14 530 000 руб. заявлены с пропуском срока исковой давности;

- 1 380 000 руб. (выплата части нераспределенной прибыли) заявлены с пропуском срока исковой давности;

- 1 832 200 руб. (перечисления на банковскую карту в период с 06.04.2010 по 01..02.2012) заявлены с пропуском срока исковой давности;

- 550 000 руб. (перечисление премии) заявлены с пропуском срока исковой давности.

Вместе с тем, из текста заявлений конкурсного управляющего с учетом последних уточнений следует, что ФИО1 привлекается к субсидиарной ответственности на основании подпункта 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве за совершение следующих сделок:

- 2 550 000 руб. платежами от 10.01.2019, 21.01.2019, 28.01.2019 в качестве выдачи займа по договору от 17.12.2018;

- 348 000 руб. платежами от 24.12.2019 в качестве дарения по договору дарения от 20.12.2019;

Заявление ФИО1 о пропуске срока исковой давности удовлетворению не подлежит по следующим основаниям.

Обстоятельства, являющиеся основанием для привлечения ФИО1 к субсидиарной ответственности, имели место в 2018-2021 годы. Расходные операций на сумму 8 861 000 руб. в пользу ФИО1 совершены в 2016-2017 годах.

В абзаце пятом пункта 5 статьи 10 Закона о банкротстве (в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ) указано, что заявление о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности по основаниям, предусмотренным пунктами 2 и 4 названной статьи, может быть подано в течение одного года со дня, когда подавшее это заявление лицо узнало или должно было узнать о наличии соответствующих оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, но не позднее трех лет со дня признания должника банкротом. В случае пропуска этого срока по уважительной причине он может быть восстановлен судом.

Пунктом 5 статьи 61.14 Закона о банкротстве установлено, что заявление о привлечении к ответственности по основаниям, предусмотренным настоящей главой, может быть подано в течение трех лет со дня, когда лицо, имеющее право на подачу такого заявления, узнало или должно было узнать о наличии соответствующих оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, но не позднее трех лет со дня признания должника банкротом (прекращения производства по делу о банкротстве либо возврата уполномоченному органу заявления о признании должника банкротом) и не позднее десяти лет со дня, когда имели место действия и (или) бездействие, являющиеся основанием для привлечения к ответственности.

В пункте 59 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" разъяснено, что предусмотренный абзацем первым пункта 5 статьи 61.14 Закона о банкротстве срок исковой давности по требованию о привлечении к субсидиарной ответственности, по общему правилу, исчисляется с момента, когда действующий в интересах всех кредиторов арбитражный управляющий или обычный независимый кредитор, обладающий правом на подачу заявления, узнал или должен был узнать о наличии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности - о совокупности следующих обстоятельств:

- о лице, имеющем статус контролирующего,

- о его неправомерных действиях (бездействии), причинивших вред кредиторам и влекущих за собой субсидиарную ответственность,

- о недостаточности активов должника для проведения расчетов со всеми кредиторами (без выяснения точного размера такой недостаточности).

При этом в любом случае течение срока исковой давности не может начаться ранее возникновения права на подачу в суд заявления о привлечении к субсидиарной ответственности (например, ранее введения первой процедуры банкротства).

Решение о признании ООО «Колорадо» банкротом было принято Арбитражным судом 21.10.2021, заявления о привлечении к субсидиарной ответственности поданы конкурсным 02.11.2021, 01.03.2022 и 14.11.2022, в связи с чем объективный трехлетний срок заявителем не пропущен.

В качестве основания привлечения к субсидиарной ответственности конкурсный управляющий указывает также подпункты 2 и 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

Согласно подпункту 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица в случае, если документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.

Согласно пункту 4 статьи 61.11 Закона о банкротстве положения подпункта 2 пункта 2 настоящей статьи применяются в отношении лиц, на которых возложены обязанности: 1) организации ведения бухгалтерского учета и хранения документов бухгалтерского учета и (или) бухгалтерской (финансовой) отчетности должника; 2) ведения бухгалтерского учета и хранения документов бухгалтерского учета и (или) бухгалтерской (финансовой) отчетности должника.

В соответствии с п. 6, 7 Приказа Минфина России от 29.07.1998 N 34н "Об утверждении Положения по ведению бухгалтерского учета и бухгалтерской отчетности в Российской Федерации" ответственность за организацию бухгалтерского учета в организации, соблюдение законодательства при выполнении хозяйственных операций несет руководитель организации. Руководитель организации может в зависимости от объема учетной работы: а) учредить бухгалтерскую службу как структурное подразделение, возглавляемое главным бухгалтером; б) ввести в штат должность бухгалтера; в) передать на договорных началах ведение бухгалтерского учета централизованной бухгалтерии, специализированной организации или бухгалтеру-специалисту; г) вести бухгалтерский учет лично.

В соответствии с пунктом 2 статьи 126 Закона о банкротстве руководитель должника, а также временный управляющий, административный управляющий, внешний управляющий в течение трех дней с даты утверждения конкурсного управляющего обязаны обеспечить передачу бухгалтерской и иной документации должника, печатей, штампов, материальных и иных ценностей конкурсному управляющему.

В случае уклонения от указанной обязанности руководитель должника, а также временный управляющий, административный управляющий, внешний управляющий несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации.

В соответствии со статьей 6 Федерального закона "О бухгалтерском учете" ответственность за организацию бухгалтерского учета в организациях, соблюдение законодательства при выполнении хозяйственных операций несут руководители организаций.

Согласно статье 17 указанного Закона организации обязаны хранить первичные учетные документы, регистры бухгалтерского учета и бухгалтерскую отчетность в течение сроков, устанавливаемых в соответствии с правилами организации государственного архивного дела, но не менее пяти лет. Ответственность за организацию хранения учетных документов, регистров бухгалтерского учета и бухгалтерской отчетности несет руководитель организации.

В пункте 24 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", разъяснено, что, применяя при разрешении споров о привлечении к субсидиарной ответственности презумпции, связанные с непередачей, сокрытием, утратой или искажением документации (подпункты 2 и 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве), необходимо учитывать следующее.

Заявитель должен представить суду объяснения относительно того, как отсутствие документации (отсутствие в ней полной информации или наличие в документации искаженных сведений) повлияло на проведение процедур банкротства.

Привлекаемое к ответственности лицо вправе опровергнуть названные презумпции, доказав, что недостатки представленной управляющему документации не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства, либо доказав отсутствие вины в непередаче, ненадлежащем хранении документации, в частности, подтвердив, что им приняты все необходимые меры для исполнения обязанностей по ведению, хранению и передаче документации при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась.

Под существенным затруднением проведения процедур банкротства понимается в том числе невозможность выявления всего круга лиц, контролирующих должника, его основных контрагентов, а также:

невозможность определения основных активов должника и их идентификации;

невозможность выявления совершенных в период подозрительности сделок и их условий, не позволившая проанализировать данные сделки и рассмотреть вопрос о необходимости их оспаривания в целях пополнения конкурсной массы;

невозможность установления содержания принятых органами должника решений, исключившая проведение анализа этих решений на предмет причинения ими вреда должнику и кредиторам и потенциальную возможность взыскания убытков с лиц, являющихся членами данных органов.

Согласно правовой позиции, изложенной в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 30.01.2020 N 305-ЭС18-14622(4,5,6), включенной в пункта 24 Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 1 (2020), причинение субсидиарным ответчиком вреда кредиторам должника-банкрота происходит при наступлении объективных признаков составов правонарушений, обозначенных в статьях 61.11 или 61.12 Закона о банкротстве.

Обстоятельства, указанные в пункте 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, в том числе отсутствие документов бухгалтерского учета и (или) отчетности и прочих обязательных документов должника-банкрота, - это, по сути, лишь презумпция, облегчающая процесс доказывания состава правонарушения с целью выравнивания процессуальных возможностей сторон спора. При этом обстоятельства, составляющие презумпцию, не могут подменять обстоятельства самого правонарушения и момент наступления обстоятельств презумпции может не совпадать с моментом правонарушения.

Смысл этой презумпции в том, что если лицо, контролирующее должника - банкрота, привело его в состояние невозможности полного погашения требований кредиторов, то во избежание собственной ответственности оно заинтересовано в сокрытии следов содеянного. Установить обстоятельства содеянного и виновность контролирующего лица возможно по документам должника-банкрота. В связи с этим, если контролирующее лицо, обязанное хранить документы должника-банкрота, скрывает их и не представляет арбитражному управляющему, то подразумевается, что его деяния привели к невозможности полного погашения требований кредиторов.

Руководитель, уничтожая, искажая или производя иные манипуляции с названной документацией, скрывает данные о хозяйственной деятельности должника. Предполагается, что целью такого сокрытия, скорее всего, является лишение арбитражного управляющего и конкурсных кредиторов возможности установить факты недобросовестного осуществления руководителем или иными контролирующими лицами своих обязанностей по отношению к должнику.

К таковым, в частности, могут относиться сведения о заключении заведомо невыгодных сделок, о выводе активов и т.п., что само по себе позволяет применить иную презумпцию субсидиарной ответственности.

Кроме того, отсутствие определенного вида документации затрудняет наполнение конкурсной массы, например, посредством взыскания дебиторской задолженности, возврата незаконно отчужденного имущества.

Именно поэтому предполагается, что непередача документации указывает на наличие причинно-следственной связи между действиями руководителя и невозможностью погашения требований кредиторов.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 12.01.2023 по настоящему делу, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 10.03.2023, отказано в удовлетворении заявления об истребовании у ФИО1 документации должника.

В указанном споре судом установлено, что на основании постановления о производстве обыска (выемки) от 15.02.2022 старшим следователем Следственного отдела МВД России по Зеленодольскому району Республики Татарстан ФИО4 с участием руководителя 15.02.2022 произведён обыск, в ходе которого были изъяты и не возвращены руководителю поименованные в протоколе обыска от 15.02.2022 документы, в том числе оригиналы первичных учётных бухгалтерских документов, отражённые в регистрах бухгалтерского учёта за 2018-2021 годы.

Судом апелляционной инстанции дополнительно указано, что ссылка конкурсного управляющего должника ООО «Колорадо» на уничтожение документации ответчиком, а также иные недобросовестные действия, отклоняется апелляционным судом, как не имеющая правового значения для настоящего обособленного спора, поскольку данные доводы подлежат оценке при рассмотрении обособленных споров о привлечении к субсидиарной ответственности, взыскании убытков.

Согласно бухгалтерскому балансу ООО «Колорадо» на 31.12.2019 активы должника составляли 339 032 000 руб., в том числе 190 036 000 руб. – запасы, 67 000 руб. _ НДС, 123 658 000 руб. – дебиторская задолженность, 10 288 000 руб. – финансовые вложения, 14 105 000 руб. – денежные средства, 878 000 руб. – внеоборотные активы. Долгосрочные и краткосрочные обязательства должника составляли 336 599 000 руб., имелась нераспределенная прибыль в размере 2 423 000 руб.

По итогам 2020 года балансовая стоимость актив должника составляла уже 96 566 000 руб., из которых 4 387 000 руб. – основные средства, 33 394 000 руб. – прочие внеобортные активы, 6 412 000 руб. – запасы, 13 552 000 руб. – дебиторская задолженность, 12 107 000 руб. – финансовые вложения, 106 000 руб. – денежные средства, 6 091 000 – прочие оборотные активы. Непокрытый убыток составил 180 705 000 руб.

Конкурсным управляющим в материалы дела представлены:

- акт об уничтожении бухгалтерских документов № 4 от 15.01.2021 об уничтожении первичных учетных документов за 01.01.2016-31.12.2020;

- акт № 2 от 30.09.2021 о списании основных средств – компьютера № 064512 первоначальной стоимостью 203 256,94 руб.;

- акт № 1 от 21.12.2020 о списании материалов на сумму 47 767,75 руб. (не оспаривается);

- акт № 1 от 20.06.2019 о списании товаров на издержки в связи с испытанием оборудования на сумму 14 580 457,05 руб.;

- акт на списание материалов № 9 от 15.01.2019 о списании программы 1С:Предприятие с базой данных за период с 01.02.2010 по 31.12.2018;

- акт на списание материалов № 3 от 31.12.2020 на сумму 25 289 047,97 в связи с утратой качества;

- акт на списание материалов № 4 от 31.12.2020 на сумму 92 995 511,55 руб. в связи с испытанием оборудования;

- акт о списании товаров № 0000-000004 от 29.12.2020 на списание товаров на сумму 2 458 522,70 руб. ввиду порчи;

- акт о списании товаров № 0000-000002 от 02.07.2020 на списание товаров на сумму 221 237,92 руб. ввиду порчи;

- акт о списании товаров № 0000-000003 от 30.09.2020 на списание товаров на сумму 4 704 983,33 руб. ввиду порчи;

- акт на списание подарков № 10 от 31.12.2019 на сумму 514 480 руб. «с целью поддержания деловой репутации и укрепления взаимовыгодного сотрудничества»;

- акт на списание материалов № 13 от 31.12.2020 на сумму 111 247 457,63 руб. которое выбыло на издержки в связи с испытанием оборудования;

- акт на списание дебиторской задолженности по сомнительному долгу по сч.63 № 12 от 31.12.2020 на сумму 389 822,50 руб. в связи с истечением срока исковой давности;

- акт на списание дебиторской задолженности № 12/2 от 31.12.2020 на сумму 73 468 888,36 руб. в связи с истечением срока исковой давности;

- акт № 12/1 от 31.12.2020 на списание дебиторской задолженности на сумму 5 160 602,34 руб. в связи с истечением срока исковой давности;

- акт № 16 от 31.12.2020 на списание задолженности ФИО1 на сумму 53 938 941,69 руб.;

- акт № 17 от 31.12.2020 на списание задолженности ФИО5 (с 02.06.2016 по 28.08.2020 являлась супругой ФИО1) на сумму 3 555 815 руб. в счет подарка по договору дарения в связи с истечением срока исковой давности.

Согласно указанным документам, ФИО1 31.12.2020 списаны:

- товарно- материальные ценности по акту о списании основных средств № 2 от 30.09.2021, акту о списании товаров № 1 от 20.06.2019, акту на списание материалов № 3 от 31.12.2020, акту на списание материалов № 4 от 31.12.2020, акут о списании товаров № 0000-000004 от 29.12.2020, акту о списании товаров № 0000-000002 от 02.07.2020, акту о списании товаров № 0000-000003 от 30.09.2020, акту на списание подарков № 10 от 31.12.2019, акту на списание материалов № 13 от 31.12.2020, итого на общую сумму 252 214 955,09 руб.;

- дебиторская задолженность по акту на списание дебиторской задолженности по сомнительному долгу по сч.63 № 12 от 31.12.2020, акту на списание дебиторской задолженности № 12/2 от 31.12.2020, акту № 12/1 от 31.12.2020 на списание дебиторской задолженности, акту № 16 от 31.12.2020 на списание задолженности, акту № 17 от 31.12.2020 на списание задолженности ФИО5 (с 02.06.2016 по 28.08.2020 являлась супругой ФИО1) на общую сумму 136 514 069,89 руб. в том числе: в связи с истечением срока исковой давности, на сумму 79 019 313,20 руб., задолженность ФИО1 в размере 53 938 941,69 руб., задолженность супруги ФИО1 ФИО5 в размере 3 555 815 руб. (1 855 815 руб.- подарков, 1 700 000 руб.- задолженность с истекшим сроком давности);

Актом об уничтожении бухгалтерских документов № 4 от 15.01.2021 уничтожены первичные учетные документы должника за 01.01.2016-31.12.2020.

Учитывая, что на дату открытия конкурсного производства в отношении должника (21.10.2021) не истек срок хранения первичной документации по фактам хозяйственной деятельности за 2016-2020 годы, уничтожение ФИО1 первичной документации явно противоречит требованиям разумности и добросовестности, нарушает положения закона (статьи 6, 29 Закона о бухгалтерском учете), является умышленным правонарушением.

ФИО1 не раскрыты объективные причины и основания уничтожения первичных учетных документов должника за 2016-2020 годы в нарушение нормативных требований о ведении, составлении и хранении документов бухгалтерского учета и (или) отчетности.

В результате данных действий ФИО1 стало объективно невозможно:

- определить основные активы должника, идентифицировать их, установить их местонахождение или причины их выбытия, в том числе в разрезе трехлетнего периода подозрительности, по причине отсутствия первичных документов, хозяйственных договоров, бухгалтерских регистров;

- индивидуализировать дебиторскую задолженность на сумму 136 514 069,89 руб., которая была списана ФИО1, оценить ликвидность дебиторской задолженности, выявить дебиторов, провести работу с последними по инициированию погашения ими или взыскания с них данной задолженности;

- установить правомерность принятого бывшим руководителем должника ФИО1 решения о списании дебиторскую задолженность на сумму 136 514 069,89 руб., на предмет причинения им вреда должнику и кредиторам;

- установить обоснованность принятого бывшим руководителем должника ФИО1 решения о списании ФИО1 товарно-материальных ценностей на сумму 252 214 955,09 руб. на предмет причинения им вреда должнику и кредиторам, и потенциальную возможность взыскания убытков;

- провести полный анализ совершенных в период подозрительности сделок по отчуждению и их условия.

По смыслу правовой позиции Определения Верховного Суда Российской Федерации от 30.01.2020 N 305-ЭС18-14622(4,5,6), пункта 24 Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 1 (2020), предполагается, что целью такого уничтожения (сокрытия), скорее всего, является лишение арбитражного управляющего и конкурсных кредиторов возможности установить факты недобросовестного осуществления контролирующим лицом своих обязанностей по отношению к должнику.

В данном случае арбитражный суд признает обоснованными доводы конкурсного управляющего о том, что преждевременное уничтожение документов о финансово-хозяйственной деятельности общества было совершено ФИО1 намеренно с целью сокрытия фактов о хозяйственной деятельности должника, его активах в целях последующего недопущения взыскания дебиторской задолженности, оспаривания сделок по выводу имущества Общества в предбанкротный период.

С учетом названных обстоятельств, арбитражный суд признает доказанным наличие совокупности обстоятельств, позволяющих привлечь бывшего генерального директора ФИО1 к субсидиарной ответственности на основании подпункта 2 пункта 2 ст. 61.11 Закона о банкротстве.

Согласно пункту 11 статьи 61.11 Закона о банкротстве размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица равен совокупному размеру требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, а также заявленных после закрытия реестра требований кредиторов и требований кредиторов по текущим платежам, оставшихся не погашенными по причине недостаточности имущества должника.

В соответствии с пунктом 7 статьи 61.11 Закона о банкротстве если на момент рассмотрения заявления о привлечении к субсидиарной ответственности по основанию, предусмотренному статьей 61.11 настоящего Федерального закона, невозможно определить размер субсидиарной ответственности, арбитражный суд после установления всех иных имеющих значение для привлечения к субсидиарной ответственности фактов выносит определение, содержащее в резолютивной части выводы о доказанности наличия оснований для привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности и о приостановлении рассмотрения этого заявления до окончания расчетов с кредиторами либо до окончания рассмотрения требований кредиторов, заявленных до окончания расчетов с кредиторами.

Поскольку в настоящее время не завершены расчеты с кредиторами, установить размер субсидиарной ответственности не представляется возможным, в связи с чем производство по заявлению в данной части подлежит приостановлению до завершения расчетов с кредиторами.

Руководствуясь статьями 32, 61.11, 61.12, 61.16 Федерального закона от 26.10.2002 N127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», статьями 184-185, 223 Арбитражного процессуального кодекса РФ,

ОПРЕДЕЛИЛ:

Заявление конкурсного управляющего о привлечении ФИО1, ООО «Колорадо Сервис» к субсидиарной ответственности удовлетворить.

Производство по заявлению конкурсного управляющего о привлечении ФИО1, ООО «Колорадо Сервис» к субсидиарной ответственности по обязательствам общества с ограниченной ответственностью «Колорадо» (ИНН <***> ОГРН <***>) приостановить до завершения расчетов с кредиторами.

Определение может быть обжаловано в арбитражный суд апелляционной инстанции (Девятый арбитражный апелляционный суд) в течение десяти дней со дня его вынесения.

Судья:

Е.Е. Наумкина