Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ФИО1 заявление ФИО2
о признании сделки недействительной, применении последствий недействительности,

при участии: согласно протоколу,

У С Т А Н О В И Л :

определением Арбитражного суда города Москвы от 07.05.2018 принято к производству заявление ФИО2 о признании ФИО1 несостоятельным (банкротом).

Определением Арбитражного суда города Москвы от 02.10.2018 (резолютивная часть объявлена 25.09.2018) в отношении ФИО1 введена процедура реструктуризации долгов, финансовым управляющим утвержден ФИО3.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 27.05.2019 (резолютивная часть объявлена 17.05.2019) ФИО1 признан несостоятельным (банкротом), в отношении него открыта процедура реализации имущества гражданина, финансовым управляющим утвержден ФИО4.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 21.05.2021 (резолютивная часть объявлена 06.05.2021) ФИО4 освобожден от исполнения обязанностей финансового управляющего ФИО1.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 11.06.2021 (резолютивная часть объявлена 11.06.2021) финансовым управляющим ФИО1 утвержден ФИО5 (далее – финансовый управляющий).

ФИО2 20.01.2021 обратился в арбитражный суд с заявлением (с учетом уточнения) о признании недействительным и применении последствий недействительности брачного договора от 05.10.2016, заключенного между ФИО1 и ФИО6. В обоснование требования ФИО2 указал на пункт 2 статьи 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве), а также сослался в заявлении на статьи 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ).

В ходе рассмотрения спора представитель ФИО2 настаивал на удовлетворении заявления.

ФИО1 и ФИО6 возражали против признания сделки недействительной и применения последствий ее недействительности по доводам письменных отзывов, заявили о пропуске кредитором срока исковой давности.

Финансовый управляющий участия в разрешении спора не принял, извещен надлежащим образом о времени и месте судебных заседаний, в связи с этим заявление ФИО2 рассмотрено в порядке статьи 156 Арбитражного процессуально кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ).

В обоснование требования кредитор сослался на следующие обстоятельства.

Требование ФИО2 в размере 61 974 000 рублей составляет 42,24 процента от всего реестра требований кредиторов ФИО1, следовательно, заявитель наделен правом оспаривания сделок должника.

ФИО1 и ФИО6 18.05.1996 заключен брак.

В период брака между ФИО2 (займодавцем) и ФИО1 (заемщиком) заключен договор займа от 21.08.2014, по условиям которого обязательство заемщика по возврату денежных средств займодавцу наступило 31.01.2016.

В связи с неисполнением заемщиком обязательств займодавец обратился в Кунцевский районный суд города Москвы с иском об истребовании долга, который решением суда от 21.10.2016 по делу № 2-6527/16 был удовлетворен.

Указанное решение суда общей юрисдикции вступило в законную силу, в настоящее время не отменено и послужило основанием для возбуждения данного дела о банкротстве.

ФИО1 и ФИО6 05.10.2016 (после возникновения на стороне должника обязательств по возврату заемных средств ФИО2) заключен брачный договор, в который его стороны включили следующие условия:

- пункт 2: недвижимое имущество и движимое имущество приобретенные супругами с момента регистрации брака, то есть на имущество, приобретенное до заключения настоящего договора, и на имущество, которое будет приобретаться после заключения настоящего договора, является личной собственностью супруга, на чье имя оно приобретено, оформлено или зарегистрировано как во время брака, так и в случае его расторжения;

- пункт 5: имущество, приобретенное одним из супругов после заключения брака любым способом, будет являться его личной собственностью даже в случае, если за счет имущества или труда другого супруга произведены вложения, значительно увеличившие стоимость этого имущества. Понесенные при этом расходы не подлежат возмещению даже в случае расторжения брака.

Брачный договор зарегистрирован нотариально.

ФИО2, полагая, что вследствие согласования названных условий его имущественным правам причинен вред, обратился в суд с рассматриваемым заявлением.

Возражая против удовлетворения требований, должник и второй ответчик по спору привели следующие доводы.

Заявителем пропущен срок исковой давности. Брак ФИО1 и ФИО6 прекращен 09.11.2016. Заключая оспариваемый договор, ФИО1 и ФИО6 не отступили от принципа равенства долей супругов в имуществе: режим раздельной собственности установлен в отношении двух автомобилей, доли супругов в квартире площадью 92 квадратных метра, расположенной в городе Москве, установлены в размере ½; остальное имущество, отошедшее ФИО6 (земельный участок и расположенные на нем два нежилых помещения и дом), было подарено ей отцом, получившим это имущество на основании Федерального закона от 27.05.1998 № 76-ФЗ «О статусе военнослужащих»; при этом должнику отошли доли в уставных капиталах обществ с ограниченной ответственностью «Сибирский базальт», «Юрасел», а также дебиторская задолженность в сумме 252 683 421 рубль.

Представитель ФИО2 возражал против признания срока исковой давности пропущенным.

Разрешая спор, суд исходит из следующего.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с ГК РФ, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в Законе о банкротстве.

В силу пункта 1 статьи 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Согласно статье 168 ГК РФ за исключением случаев, предусмотренных пунктом 2 названной статьи или иным законом, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки; сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Согласно пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал или в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с выходом из состава учредителей (участников) должника, либо совершена при наличии одного из следующих условий:

стоимость переданного в результате совершения сделки или нескольких взаимосвязанных сделок имущества либо принятых обязательства и (или) обязанности составляет двадцать и более процентов балансовой стоимости активов должника, а для кредитной организации - десять и более процентов балансовой стоимости активов должника, определенной по данным бухгалтерской отчетности должника на последнюю отчетную дату перед совершением указанных сделки или сделок;

должник изменил свое место жительства или место нахождения без уведомления кредиторов непосредственно перед совершением сделки или после ее совершения, либо скрыл свое имущество, либо уничтожил или исказил правоустанавливающие документы, документы бухгалтерской и (или) иной отчетности или учетные документы, ведение которых предусмотрено законодательством Российской Федерации, либо в результате ненадлежащего исполнения должником обязанностей по хранению и ведению бухгалтерской отчетности были уничтожены или искажены указанные документы;

после совершения сделки по передаче имущества должник продолжал осуществлять пользование и (или) владение данным имуществом либо давать указания его собственнику об определении судьбы данного имущества.

Из приведенных положений Закона о банкротстве и разъяснений, изложенных в пункте 5 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – постановление Пленума № 63), следует, что при оспаривании сделки на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве необходимо доказать одновременное наличие трех условий:

- сделка совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;

- в результате совершения сделки такой вред был причинен;

- другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки.

Оспариваемый ФИО2 договор заключен за год и семь месяцев (05.10.2016) до возбуждения дела о банкротстве должника (07.05.2018), в связи с этим он может быть оспорен по заявленным кредитором основаниям.

Однако, в рассматриваемом случае суд полагает совокупность обстоятельств, необходимую для признания договора недействительным как заключенного в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов должника, недоказанной.

В частности, ФИО2 не доказал такой обязательный элемент состава недействительности по правилам пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве как причинение вреда его имущественным правам в результате совершения сделки.

Так, судом установлено, что обязательства ФИО1 перед кредитором, оспаривающим сделку, возникли из договора займа, заключенного 21.08.2014, срок их исполнения наступил 31.01.2016.

В то же время брачный договор заключен ФИО1 и ФИО6 05.10.2016.

При этом в пункте 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25.12.2018 № 48 «О некоторых вопросах, связанных с особенностями формирования и распределения конкурсной массы в делах о банкротстве граждан» разъяснено, что если во внесудебном порядке осуществлены раздел имущества, определение долей супругов в общем имуществе, кредиторы, обязательства перед которыми возникли до такого раздела имущества, определения долей и переоформления прав на имущество в публичном реестре (пункт 6 статьи 8.1 ГК РФ), изменением режима имущества супругов юридически не связаны (статья 5, пункт 1 статьи 46 СК РФ). В силу пункта 7 статьи 213.26 Закона о банкротстве это означает, что как имущество должника, так и перешедшее вследствие раздела супругу общее имущество включаются в конкурсную массу должника.

Из изложенного следует, что установленный ФИО1 и ФИО6 посредством заключения спорного договора режим раздельной собственности на имущество не имеет юридической силы в отношениях займодавца ФИО2 и заемщика ФИО1

При таких обстоятельствах следует признать, что заключение брачного договора и согласование его условий не повлияли на объем прав и обязанностей ФИО1 и его бывшей супруги по отношению к конкурсному кредитору.

С учетом изложенного суд пришел к выводу, что остальные обстоятельства (предполагаемая ФИО2 противоправная цель заключения брачного договора и осведомленность ФИО6 об этой цели) не имеют правового значения, заявленный кредитором состав недействительности в любом случае следует признать незавершенным.

Следует также отметить, что разногласия относительно состава имущества, включенного финансовым управляющим в конкурсную массу должника, предметом настоящего спора не являются.

ФИО1 и ФИО6 также заявлено о пропуске срока исковой давности по заявленным требованиям.

Согласно статье 195 ГК РФ исковой давности признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

Пунктом 2 статьи 199 ГК РФ исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

В соответствии с пунктом 2 статьи 181 ГК РФ срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

По смыслу статьи 61.9 Закона о банкротстве срок исковой давности по заявлению об оспаривании сделки должника исчисляется с момента, когда заинтересованное лицо узнало или должно было узнать о наличии оснований для оспаривания сделки, предусмотренных статьями 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве.

При этом законодательство связывает начало течения срока исковой давности не только с моментом, когда лицо фактически узнало о нарушении своего права или имело реальную юридическую возможность узнать о нарушении права, но и с моментом, когда у него появилось право оспаривать сделки.

Пунктом 32 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - постановление № 63) разъяснено, что заявление об оспаривании сделки на основании статей 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве может быть подано в течение годичного срока исковой давности (пункт 2 статьи 181 ГК РФ). В соответствии со статьей 61.9 Закона о банкротстве срок исковой давности по заявлению об оспаривании сделки должника исчисляется с момента, когда первоначально утвержденный внешний или конкурсный управляющий (в том числе исполняющий его обязанности - абзац третий пункта 3 статьи 75 Закона) узнал или должен был узнать о наличии оснований для оспаривания сделки, предусмотренных статьями 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве. Если утвержденное внешним или конкурсным управляющим лицо узнало о наличии оснований для оспаривания сделки до момента его утверждения при введении соответствующей процедуры (например, поскольку оно узнало о них по причине осуществления полномочий временного управляющего в процедуре наблюдения), то исковая давность начинает течь со дня его утверждения.

В остальных случаях само по себе введение внешнего управления или признание должника банкротом не приводит к началу течения давности, однако при рассмотрении вопроса о том, должен ли был арбитражный управляющий знать о наличии оснований для оспаривания сделки, учитывается, насколько управляющий мог, действуя разумно и проявляя требующуюся от него по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств. При этом необходимо принимать во внимание, в частности, что разумный управляющий, утвержденный при введении процедуры, оперативно запрашивает всю необходимую ему для осуществления своих полномочий информацию, в том числе такую, которая может свидетельствовать о совершении сделок, подпадающих под статьи 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве. В частности, разумный управляющий запрашивает у руководителя должника и предыдущих управляющих бухгалтерскую и иную документацию должника (пункт 2 статьи 126 Закона о банкротстве), запрашивает у соответствующих лиц сведения о совершенных в течение трех лет до возбуждения дела о банкротстве и позднее сделках по отчуждению имущества должника (в частности, недвижимого имущества, долей в уставном капитале, автомобилей и т.д.), а также имевшихся счетах в кредитных организациях и осуществлявшихся по ним операциям и т.п.

В рассматриваемом случае, требования о признании сделки должника недействительной предъявлены не финансовым управляющим, а конкурсным кредитором ФИО2, являющимся заявителем по делу о банкротстве ФИО1.

Заявляя о пропуске срока исковой давности, должник и второй ответчик по спору указали следующее.

ФИО1 на основании запроса финансового управляющего ФИО3 06.11.2018 в числе прочих документов направил в адрес управляющего копию оспариваемого договора, что вопреки доводам заявителя подтверждено представленными в материалы дела копиями почтовых квитанции и описи вложения от 06.11.2018 (почтовый идентификатор 12161529019432). Почтовое отправление было получено финансовым управляющим ФИО3 10.11.2018, то есть начиная с указанной даты управляющий имел информацию о состоявшейся сделке.

Финансовый управляющий в рамках осуществления возложенных на него полномочий 08.02.2019 и 11.03.2019 проводил два собрания кредиторов, на которых предоставлялись сведения о финансовом состоянии должника, отчет о деятельности финансового управляющего, а также ставился вопрос об утверждении мирового соглашения по делу о банкротстве. Собрание, проведенное 11.03.2019, признано состоявшимся, явку на собрание обеспечили все включенные в реестр кредиторы.

Таким образом, ФИО2, являясь заявителем по делу о банкротстве, при соблюдении должной степени разумности и осмотрительности объективно имел возможность своевременно узнать о заключенном супругами брачном договоре.

Однако, заявление об оспаривании сделки ФИО2 направил только 20.01.2021, то есть более чем через два года с момента получения оспариваемого договора финансовым управляющим.

Следует отметить, что раскрытие на собраниях перед кредиторами сведений об имуществе и обязательствах должника является обязанностью финансового управляющего, негативные последствия неисполнения которой (в случае их наступления) не подлежат отнесению на ФИО1, предоставившего документы в ответ
на полученный от управляющего запрос.

При таких обстоятельствах, суд находит обоснованными доводы ответчиков о пропуске срока исковой давности по заявленным требованиям, что при наличии соответствующего заявления о ее применении является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении заявленных требований.

Оснований для признания оспариваемого договора недействительным по основаниям ничтожности (статьи 10, 168 ГК РФ) также не имеется в силу следующего.

В пункте 4 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» разъяснено, что наличие в Законе о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок, предусмотренных статьями 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве, само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную (статьи 10 и 168 ГК РФ), в том числе при рассмотрении требования, основанного на такой сделке.

При определении подлежащих применению норм права необходимо учитывать правовую позицию, изложенную в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 06.03.2019 № 305-ЭС18-22069, согласно которой законодательство пресекает возможность извлечения сторонами сделки, причиняющей вред, преимуществ из их недобросовестного поведения (пункт 4 статьи 1 ГК РФ), однако наличие схожих по признакам составов правонарушения не говорит о том, что совокупность одних и тех же обстоятельств (признаков) может быть квалифицирована как по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, так и по статьям 10 и 168 ГК РФ. Поскольку определенная совокупность признаков выделена в самостоятельный состав правонарушения, предусмотренный пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве (подозрительная сделка), квалификация сделки, причиняющей вред, по статьям 10 и 168 ГК РФ возможна только в случае выхода обстоятельств ее совершения за рамки признаков подозрительной сделки.

Как указывает Верховный Суд Российской Федерации, иной подход приводит к тому, что содержание пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве теряет смысл, так как полностью поглощается содержанием норм о злоупотреблении правом и открывает лицу, не оспорившему подозрительную сделку, возможность для обхода сокращенного срока исковой давности, установленного для оспоримых сделок, и периода подозрительности, что явно не соответствует воле законодателя.

Положения статьи 10 ГК РФ предполагают недобросовестное поведение (злоупотребление) правом обеих сторон сделки, а также осуществление права исключительно с намерением причинить вред другому лицу или с намерением реализовать иной противоправный интерес, не совпадающий с обычным хозяйственным (финансовым) интересом сделок такого рода.

Следовательно, для квалификации сделки как совершенной со злоупотреблением правом в дело должны быть представлены доказательства того, что, заключив спорное соглашение, стороны имели умысел на реализацию какой-либо противоправной цели.

Вместе с тем, исходя из положений названной статьи о презумпции добросовестности и разумности участников гражданских правоотношений и общего принципа доказывания в арбитражном процессе, лицо, от которого требуется разумность или добросовестность при осуществлении права, признается действующим разумно и добросовестно, пока не доказано обратное.

В рассматриваемом случае, ФИО2 заявляя о ничтожности сделки, не приводит доводов в обоснование того, чем в условиях конкуренции норм о действительности сделки обстоятельства выявленных нарушений выходили за пределы диспозиции статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Таким образом, указывая в качестве оснований для признания сделок недействительными общегражданские нормы, а не специальные нормы Закона о банкротстве, заявитель фактически пытается преодолеть факт пропуска срока исковой давности, поскольку доказательств того, что обжалуемые сделки выходят за пределы дефектов подозрительных сделок конкурсным управляющим не представлено.

С учетом изложенного, арбитражный суд отказывает в удовлетворении предъявленных требований.

Руководствуясь статьями 9, 41, 64-68, 71, 75, 156, 184 и 186 АПК РФ, статьями
61.2 и 61.9 Закона о банкротстве, статьями 10, 168, 181 и 199 ГК РФ, арбитражный суд

О П Р Е Д Е Л И Л :

Отказать ФИО2 в удовлетворении заявленных требований.

Определение может быть обжаловано в десятидневный срок в Девятый арбитражный апелляционный суд.

Судья Н.Л. Бубнова