Гражданский кодекс часть 1

с участием: представитель ФИО2 ФИО3 (паспорт, доверенность от 27.07.2017), представитель ООО «ТД «НКМЗ» ФИО4 (паспорт, доверенность от 01.09.2016), представитель ООО «ТД «НКМЗ» ФИО5 (паспорт, доверенность от 21.10.2016), представитель ФИО1 ФИО6 (паспорт, доверенность от 22.04.2016), представитель ФИО7 ФИО8 (паспорт, доверенность от 09.04.2017), представитель должника ФИО9 (паспорт, доверенность от 10.12.2015),

Установил: определением от 25.05.2016 Арбитражного суда города Москвы принято к производству заявление ФИО1 о признании его банкротом. Решением суда от 23.01.2017 гражданин признан банкротом, введена процедура реализации имущества гражданина, финансовым управляющим утверждена ФИО2 Сообщение о признании гражданина банкротом опубликовано финансовым управляющим в газете "Коммерсантъ" №21 от 04.02.2017, стр. 125.

В настоящем судебном заседании подлежит рассмотрению заявление финансового управляющего ФИО2 о признании недействительным договор купли-продажи транспортного средства Audi A8L (2013 г.в., VIN WAUZZZ4H3DN027488) от 19.05.2016, заключенный между ФИО7 и ФИО1, применении и последствий недействительности сделки.

Должником, ФИО7 заявлены возражения против удовлетворения заявления.

Заслушав мнение лиц, участвующих в деле, изучив материалы дела, представленные доказательства, суд приходит к следующим выводам.

ФИО1 состоял в браке со ФИО7 в период с 01.06.2012 по 11.08.2014.

В период брака со ФИО1 ФИО7 на основании договора купли-продажи №ЗКАМ13-00083 от 21.01.2013 приобрела автомобиль Audi A8L.

19.05.2016 ФИО7 на основании договора купли-продажи транспортного средства Audi A8L (2013 г.в., VIN WAUZZZ4H3DN027488) произвела отчуждение транспортного средства в пользу ФИО1.

По мнению финансового управляющего оспариваемая сделка совершена в преддверии банкротства должника в пользу заинтересованного лица, в связи с чем просит признать недействительным договор по основаниям ст. ст. 10, 168 ГК РФ.

Согласно п. 1 ст. 61.1 ФЗ «О несостоятельности(банкротстве)»сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в ФЗ «О несостоятельности(банкротстве)».

В соответствии с п. 1 ст. 213.32 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», заявление об оспаривании сделки должника-гражданина по основаниям, предусмотренным статьей 61.2 или 61.3 настоящего Федерального закона, может быть подано финансовым управляющим по своей инициативе либо по решению собрания кредиторов или комитета кредиторов, а также конкурсным кредитором или уполномоченным органом, если размер его кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов, составляет более десяти процентов общего размера кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов, не считая размера требований кредитора, в отношении которого сделка оспаривается, и его заинтересованных лиц.

Пунктом 3 статьи 213.32 Закона о банкротстве предусмотрено, что заявление об оспаривании сделки должника-гражданина по указанным в статье 61.2 или 61.3 настоящего Федерального закона основаниям подается в арбитражный суд, рассматривающий дело о банкротстве гражданина, и подлежит рассмотрению в деле о банкротстве гражданина независимо от состава лиц, участвующих в данной сделке.

Согласно пункту 4 статьи 213.32 Закона о банкротстве, оспариванию в рамках дела о банкротстве гражданина подлежат также сделки, совершенные супругом должника-гражданина в отношении имущества супругов, по основаниям, предусмотренным семейным законодательством.

В соответствии с пунктом 17 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63 (ред. от 30.07.2013) "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III. 1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее по тексту - Постановление № 63), в порядке главы III. 1 Закона о банкротстве (в силу пункта 1 статьи 61.1) подлежат рассмотрению требования арбитражного управляющего о признании недействительными сделок должника как по специальным основаниям, предусмотренным Законом о банкротстве (статьи 61.2 и 61.3 и иные содержащиеся в этом Законе помимо главы III. 1 основания), так и по общим основаниям, предусмотренным гражданским законодательством (в частности, по основаниям, предусмотренным- ГК РФ или законодательством о юридических лицах).

В соответствии со ст. 34 Семейного кодекса РФ имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью.

Общим имуществом супругов являются приобретенные за счет общих доходов супругов движимые и недвижимые вещи, ценные бумаги, паи, вклады, доли в капитале, внесенные в кредитные учреждения или в иные коммерческие организации, и любое другое нажитое супругами в период брака имущество независимо от того, на имя кого из супругов оно приобретено либо на имя кого или кем из супругов внесены денежные средства.

Из вышеизложенного следует, что автомобиль B Audi A8L (2013 г.в., VIN WAUZZZ4H3DN027488) является совместной собственностью ФИО7 и ФИО1

19.05.2016 ФИО7 заключила со ФИО1 договор купли-продажи транспортного средства, на основании которого осуществила отчуждение автомобиля за 4.000.000 рублей.

ФИО1 является братом должника и бывшего супруга ФИО7 ФИО1. Данное обстоятельство подтверждается ответом Управления ЗАГС Свердловской области исх. №28-04-16/0860 от 22.02.2017.

Из имеющихся у финансового управляющего сведений следует, что отчуждение автомобиля Audi A8L имеет безвозмездный характер.

Формальное указание в п. 4 договора купли-продажи от 15.05.2016 на передачу денежных средств не свидетельствует об исполнении ФИО1 обязанностей покупателя.

При этом, в дело не представлены доказательства, подтверждающие перечисление ФИО1 в пользу ФИО7 4.000.000 рублей за автомобиль Audi A8L.

Поскольку автомобиль Audi A8L являлся совместной собственностью ФИО1 и ФИО7, денежные средства от его продажи должны были быть разделены между бывшими супругами поровну.

При этом, поскольку оспариваемая сделка совершена после подачи ФИО1 заявления о признании его несостоятельным (банкротом), полученные денежные средства должны находиться в конкурсной массе должника, либо они должны были быть потрачены под контролем и с согласия финансового управляющего.

Однако из ответа ФИО1 (от 08.02.2017) и анализа финансового состояния (от 15.11.2016) следует, что денежных средств у ФИО1
не имеется.

Кроме того, согласно информации, предоставленной должником и предыдущим финансовым управляющим, а также данным, предоставленным ФНС России и иными государственными органами, дорогостоящее имущество в период с даты совершения оспариваемой сделки по настоящее время ФИО1 не приобреталось.

В базе данных ФНС России также отсутствуют декларации ФИО1 по форме 3-НДФЛ за 2012-2015 годы, что свидетельствует об отсутствии у него дохода в указанный период.

Таким образом, ФИО7 в преддверии банкротства ФИО1 осуществила безвозмездное отчуждение автомобиля Audi A8L, находящегося в совместной собственности, в пользу заинтересованного лица – ФИО1 (брата должника).

Целью безвозмездного отчуждения автомобиля является уменьшение конкурсной массы ФИО1 и сокрытие имущества от обращения на него взыскания.

Доказательства, подтверждающие перечисление контрагентом по договору денежных средств в пользу ФИО1, ФИО7 в счет исполнения своих обязательств в дело не представлено.

Таким образом, в действиях ФИО1 и ФИО7, направленных на отчуждение имущества в преддверии банкротства должника, имеются признаки недобросовестного поведения, поскольку целью данных действий является уменьшение конкурсной массы.

О недобросовестном поведении ФИО7 и ФИО1 свидетельствуют обстоятельства, предшествующие совершению сделки.

Целью совершения данной сделки являлось уменьшение конкурсной массы ФИО1 и сокрытие имущества от обращения на него взыскания, поскольку при совершении сделки должник уже осознавал неотвратимость предъявления к нему требований ООО «Коммерческий банк «Кольцо Урала».

Учитывая семейные отношения между ФИО7 и должником, она также знала о неплатежеспособности своего супруга и в связи с этим стремилась вывести имущество, принадлежащее им на праве совместной собственности.

20.02.2013 ООО «Коммерческий банк «Кольцо Урала» и ООО «УК «Терра» заключили кредитный договор <***>/клв-13 в виде кредитной линии с лимитом выдачи в сумме 592.988.088,58 рублей.

20.02.2013 в целях обеспечения исполнения обязательств по кредитному договору <***>/клв-13 от 20.02.2013 были заключены договоры поручительства между ООО «Коммерческий банк «Кольцо Урала» и ООО «ФОРЭС-Химия» (договор поручительства <***>/прч-1-13), а также между ООО «Коммерческий банк «Кольцо Урала» и ФИО1 (договор поручительства <***>/прч-2-13). В соответствии с условиями договоров поручительства поручители несут солидарную ответственность за исполнение обязательств ООО «УК «Терра» по кредитному договору.

При этом, по состоянию на 04.06.2014 (дата регистрации перехода права собственности на квартиру) единственным участником ООО «УК «ТЕРРА» являлось ООО «ЕКБ-ПРОФИТ», имеющее 100% доли в уставном капитале.

В свою очередь ФИО1 (по состоянию на 04.06.2014) принадлежало 50% доли в уставном капитале ООО «ЕКБ-ПРОФИТ».

Таким образом, из вышеуказанных корпоративных отношений следует, что ФИО1 имел возможность влиять на действия основного должника – ООО «УК «Терра», а также обладал информацией относительно действий ООО «УК «Терра», осуществляемых в рамках исполнения обязательств по кредитному договору.

В связи с тем, что ООО «УК «Терра» неоднократно допускались просрочки погашения кредита, ООО «Коммерческий банк «Кольцо Урала» направило
ООО «УК «Терра», ООО «ФОРЭС-Химия»,ФИО1 требования возвратить кредит в сумме 584.821.421,90 рублей. Данные требования заемщиком и поручителями исполнены не были.

Невозможность исполнения ООО «УК «Терра» и его поручителями обязательств по кредитному договору была заранее известна должнику, т.к. он являлся аффилированным лицом по отношению к указанным обществам, а также поскольку он лично перечислял ООО «Коммерческий банк «Кольцо Урала» денежные средства за ООО «УК «Терра» в счет погашения кредита.

12.08.2014 ООО «Коммерческий банк «Кольцо Урала» было подано заявление в Арбитражный суд Свердловской области к ООО «УК «Терра» о взыскании задолженности по кредитному договору (дело А60-34782/2014).

14.08.2014 ООО «Коммерческий банк «Кольцо Урала» было подано исковое заявление в Кировский районный суд города Екатеринбурга к ФИО1

Решением Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 16.06.2015 по делу
№ 2-32/8(15) со ФИО1 в пользу ООО «Коммерческий банк «Кольцо Урала» взысканы денежные средства в размере 271.488.088,54 рублей, расходы по уплате государственной пошлины в размере 60.000 рублей.

При этом из анализа финансового состояния должника, следует, что совокупный доход ФИО1 за 2013 – 2014 годы составил 12.701.250 рублей.

При этом, должник обладал имуществом стоимостью 24.455.238,78 рублей (без учета отчужденного имущества).

Учитывая, что совокупная стоимость имущества должника была существенно ниже требований, предъявленных ООО «Коммерческий банк «Кольцо Урала», должник на момент совершения сделки по отчуждению квартиры отвечал признакам неплатежеспособности и недостаточности имущества и он и его бывшая супруга – ФИО7 знали об этом заранее.

Согласно ст. 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

В соответствии со ст. 168 ГК РФ сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения.

Согласно п. 10 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 N 32 исходя из недопустимости злоупотребления гражданскими правами (пункт 1 статьи 10 ГК РФ) и необходимости защиты при банкротстве прав и законных интересов кредиторов по требованию арбитражного управляющего или кредитора может быть признана недействительной совершенная до или после возбуждения дела о банкротстве сделка должника, направленная на нарушение прав и законных интересов кредиторов, в частности направленная на уменьшение конкурсной массы сделка по отчуждению по заведомо заниженной цене имущества должника третьим лицам.

В соответствии со ст. 2 ФЗ «О несостоятельности(банкротстве)» вред, причиненный имущественным правам кредиторов, это уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приводящие к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

В соответствии с абзацем 2 п. 2 ст. 61.2 «О несостоятельности (банкротстве» цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал или в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно.

В соответствии с п. 7 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 предполагается, что сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом.

В соответствии с п. 3 ст. 19 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» заинтересованными лицами по отношению к должнику-гражданину признаются его супруг, родственники по прямой восходящей и нисходящей линии, сестры, братья и их родственники по нисходящей линии, родители, дети, сестры и братья супруга.

Таким образом, для признания сделки недействительной на основании ст. 10, 168 ГК РФ необходимо установление следующих обстоятельств:

на момент совершения сделок ФИО1 отвечал признакам неплатежеспособности и недостаточности имущества;

имущество отчуждено безвозмездно или /и имущество отчуждено в отношении заинтересованного лица.

В соответствии с п. 1 ст. 170 ГК РФ мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

На момент совершения оспариваемой сделки по отчуждению автомобиля ФИО1 отвечал признакам неплатежеспособности и недостаточности имущества, так как имел неисполненные обязательства перед ООО «Коммерческий банк «Кольцо Урала» в размере 584.821.421,90 рублей.

Более того, о неплатежеспособности ФИО1 на дату совершения оспариваемой сделки знали ФИО7 и ФИО1, поскольку они имели семейные отношения с должником и являлись заинтересованными лицами.

ФИО7 осуществила отчуждение автомобиля в отношении заинтересованного лица – брата должника.

Кроме того, отчуждение автомобиля было безвозмездно. Доказательства возмездного исполнения договора в дело не представлено.

Таким образом, в результате отчуждения автомобиля, который находился в совместной собственности ФИО1 и ФИО7, был причинен вред имущественным интересам кредиторов ФИО1, который выражается в выбытии из конкурсной массы дорогостоящего ликвидного имущества.

Из вышеизложенных обстоятельств следует, что на момент совершения сделки по отчуждению автомобиля ФИО1 знал о своей неплатежеспособности, а ФИО7 и ФИО1, являясь заинтересованными лицами и осуществляя безвозмездное отчуждение имущества, принадлежащего ФИО1 на праве совместной собственности, должны были и осознавали совершение сделки со злоупотреблением правом и в ущерб интересам кредиторов должника.

Таким образом, действия ФИО7 и ФИО1 являются недобросовестными и направлены на причинение вреда имущественным интересам кредиторов ФИО1 путем уменьшения конкурсной массы.

Исходя из вышеизложенного, сделка по отчуждению ФИО7 в пользу ФИО1 автомобиля Audi A8L (2013 г.в., VIN WAUZZZ4H3DN027488) является ничтожной, поскольку нарушает требования ст. 10 ГК РФ.

Кроме того, судом не принимаются доводы должника и ответчика, изложенные в отзывах ввиду следующего.

В дело представлено соглашение о разделе совместно нажитого имущества, которым стороны изменили режим совместной собственности, при этом, автомобиль перешел в единоличную собственность ФИО7 При этом, в момент заключения договора поручительства (20.02.2013 г.) автомобиль находился в совместной собственности супругов ФИО1 и ФИО7, а какие-либо соглашения между ними об определении режима совместной собственности отсутствовали.

Таким образом, данное соглашение было заключено более чем через год с момента заключения договора поручительства и в результате его заключения кредиторы лишились возможности обратить взыскание на наиболее ликвидный актив, находящийся в совместной собственности супругов - квартиру.

В связи с тем, что данное соглашение определяет имущественные права и обязанности супругов и по своей сути является брачным контрактом, на него распространяются положения статей 41, 45 и 46 Семейного кодекса РФ.

Так, пункт 1 статьи 45 СК РФ предусматривает, что супруг обязан уведомлять своего кредитора (кредиторов) о заключении, об изменении или о расторжении брачного договора. При невыполнении этой обязанности супруг отвечает по своим обязательствам независимо от содержания брачного договора.

Норма пункта 2 статьи 41 СК РФ содержит правило об обязательном нотариальном удостоверении брачного договора.

В нарушение указанных положений СК РФ, ФИО1 Банк (правопредшественник ООО «Торговый дом «НКМЗ» по кредитному договору) о заключении соглашения о разделе имущества не уведомил. Нотариальное удостоверение данного соглашения произведено не было.

С учетом изложенного указанное соглашение не имеет юридической силы для кредиторов ФИО1, является ничтожной сделкой в связи с несоблюдением правил о нотариальном удостоверении.

Кроме того, до рассмотрения заявления об оспаривании сделки должника, должник не сообщал о наличии у него заключенного с бывшей супругой соглашения о разделе финансовым управляющим ФИО10, ФИО2

Сведения о наличии соглашения о разделе совместно нажитого имущества не были указаны ФИО1 при подаче заявления о признании его банкротом (однако обязанность представления данного документа предусмотрена п. 3 ст. 213.3. Закона о банкротстве). Также в заявлении ФИО1 не было дано пояснений относительно утраты данного документа.

Сведения о данном соглашении о разделе имущества не отражены ни в заключение о наличии (отсутствии) признаков фиктивного или преднамеренного банкротства, ни в анализе финансового состояния гражданина, подготовленных в рамках настоящего дела;

Управлением Федеральной службы государственной регистрации кадастра и картографии по Свердловской области в материалы дела представлено нотариальное согласие, данное ФИО1 ФИО7 на дарение квартиры в пользу ФИО11 Данное согласие 66АА2360661 датировано 19.05.2014 и содержит в себе указание на то, что на момент его составления брачный договор между ФИО7 и ФИО1 на 19.05.2014 отсутствовал.

Более того, сам факт дачи ФИО1 данного согласия свидетельствует о том, что на дату 19.05.2014 имущество, приобретенное в период брака, находилось в общей совместной собственности супругов ФИО1 и ФИО7, так как в соответствии со ст. 35 СК РФ, нотариальное согласие супруга на совершение сделки вторым супругом дается только в случае, если предметом сделки является общее имущество супругов.

В оспариваемом договоре купли-продажи автомобиля отсутствует указание на переход автомобиля в единоличную собственность ФИО7 в связи с заключением соглашения о разделе имущества.

Несмотря на направление письменного запроса, ФИО7 также не сообщала о наличии данного соглашения финансовому управляющему.

ФИО1 на момент совершения оспариваемой сделки являлся, лицом, контролирующим основного должника по кредитному договору - ООО «УК «Терра» (ст. 2 Закона о банкротстве).

Как на дату совершения оспариваемых сделок, так и в настоящее время, ФИО1 является собственником 50% долей в уставном капитале ООО «Екб-Профит» (ОГРН <***>), которое, в свою очередь, владеет 100% долей в уставном капитале ООО «УК «Терра».

Следовательно, ФИО1, являясь солидарным с ООО «УК «Терра» должником по кредитному договору, фактически имел возможность определять действия ООО «УК «Терра», принимал ключевые решения относительно его деятельности и обладал всей полнотой информации относительно финансового состояния ООО «УК «Терра», поступления и расходования денежных средств.

В связи с чем, ФИО1 на момент отчуждения автомобиля не мог не осознавать фактическую невозможность исполнения контролируемым им лицом (статья 2 Закона о банкротстве) условий кредитного договора и реальную возможность предъявления Банком требований, вытекающих из кредитного договора к нему, как поручителю.

Факт осуществления хозяйственной деятельности ООО «УК «Терра» под контролем ФИО1 установлен также вступившим в законную силу Постановлением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда № 17АП-9995/2015-ГК от 20.03.2017 г. по делу №А60-21733/2015, в котором суд указал, что из данных суду свидетельских показаний усматривается, что фактически хозяйственной деятельностью должника занимались ФИО12 и ФИО13, финансовой деятельностью - ФИО14, при этом как следует из материалов дела, указанные лица представляли интересы ФИО1 и являлись его доверенными лицами.

Таким образом, с учетом фактов подконтрольности основного должника по кредитному договору (ООО «УК «Терра») ФИО1, осуществления ООО «УК «Терра» предпринимательской деятельности, связанной с оборотами крупных сумм денежных средств, необходимо исходить из наличия у ФИО1 необходимого опыта деловой активности и экономического прогнозирования для осознания неизбежности предъявления основному заемщику (ООО «УК «Терра») и ему, как поручителю, требований о возврате долга по кредитному договору (более 500.000.000 рублей).

Кроме того, в преддверие образования просрочки по кредитному договору и получения требования Банка о возврате всей суммы кредита, ФИО1 совместно с аффилированными лицами ООО «ФОРЭС-Химия» и ООО «Нортэк Сервис», осознавая отсутствие у ООО «УК «Терра» возможности исполнять обязательства по выплате кредита и предугадывая действия Банка по истребованию долга как у должника, так и у поручителей, реализовал действия по сознательному оттягиванию неизбежного момента образования просроченной задолженности по кредитному договору: перечислило ООО «УК «Терра» денежные средства в размере 7.000.000 рублей. При этом в определении Арбитражного суда Свердловской области от 03.09.2015 по делу №А60-21733/2015 установлено, что указанные денежные средства были перечислены для выплаты суммы процентов за июнь 2014 года по кредитному договору <***>/клв-13 от 20.02.2013.

ФИО1 30.07.2014 после направления ему Банком требований № 1.1-19/9758-3 от 22.07.2014 (о погашении просроченных процентов) и № 1.1-19/9793-3 от 28.07.2014 г. (о погашении всей суммы кредита и процентов) осуществил оплату Банку денежных средств в размере 5.964.938,78 рублей в счет погашения кредита.

Кроме того, фактическую невозможность ООО «УК «Терра» в полном объеме осуществлять исполнение обязательств по кредитному договору уже с апреля 2014 г. подтверждают и действия подконтрольного семье Ш-вых юридического лица - ООО «Нортэк Сервис» (ОГРН <***>), генеральным директором которого является ФИО1 (брат ФИО1). Так, ООО «Нортэк Сервис» перечислило ООО «УК «Терра» денежные средства в размере 17 200 000 руб. в рамках договоров процентного займа от 21.04.2014 №21-04/14, от 16.05.2014 №16-05/14, от №19-05/14, от 16.06.2014 №16-06/14 (указанные обстоятельства установлены в определении Арбитражного суда Свердловской области по делу №А60-21733/2015).

Данные обстоятельства необходимо оценивать с учетом вхождения на момент совершения оспариваемой сделки вышеуказанных субъектов (ООО «УК «Терра», ФИО1, ФИО7 (супруга), ФИО11.(мать супруги), ООО «ФОРЭС-Химия», ООО «Нортэк Сервис», ФИО1, ФИО1 ФИО15, ООО «ФОРЭС») в одну группу лиц (п.п. 1, 2, 7, 8 п. 1 статьи 9 ФЗ от 26.07.2006 N 135-ФЗ «О защите конкуренции»).

ФИО1 (собственник 50% долей ООО «УК «Терра» через ООО «Екб-Профит») является братом ФИО1 (генеральный директор ООО «Нортэк Сервис») и братом ФИО1 (собственник 89,095% долей в уставном капитале и генеральный директор ООО «ФОРЭС-Химия»), а также сыном ФИО15 (собственник 7/10 долей в уставном капитале и генеральный директор и ООО «ФОРЭС», собственник 65% долей ООО «Нортэк Сервис»).

Более того, Семнадцатый арбитражный апелляционный суд в постановлении № 17АП-9995/2015-ГК от 20.03.2017 по делу №А60-21733/2015 использовал в мотивировочной части судебного акта понятие «группа «Форэс» и указал, что напротив, обстоятельство того, что группа «Форэс» (ООО «Нортэк Сервис» (директор ФИО1), ООО «Форэс-Химия, ФИО16) в рамках настоящего спора занимает позицию, согласно которой полагает, что данный источник погашения кредита необоснованно был принят во внимание Банком, свидетельствует о неправомерном поведении указанной группы лиц.

Таким образом, все вышеуказанные лица в виду принадлежности к одной группе, взаимосвязанности и аффилированности имели возможность осуществлять согласованные и консолидированные действия в рамках отношений с Банком по кредитному договору, а также не могли не обладать всей полнотой информации относительно финансового положения и действий заемщика - ООО «УК «Терра».

Указанные обстоятельства: предоставление ООО «Нортэк Сервис», ООО «ФОРЭС-Химия» денежных средств ООО «УК «Терра», а также оплата по кредитному договору, осуществленная ФИО1 30.07.2014 г., свидетельствуют о том, что как минимум с апреля 2014 года ООО «УК «Терра» не имело возможности самостоятельно исполнять условия кредитного договора, о чем ФИО1, а также его ближайшие родственники (супруга и ее мать) не могли не знать.

С учетом изложенного, предоставления ООО «Нортэк Сервис», ООО «ФОРЭС-Химия» и ФИО1 денежных средств ООО «УК «Терра» в апреле - июле 2014 г. не могут быть расценены иначе, чем как недобросовестные согласованные действия, направленные на искусственное перенесение момента образования просроченной задолженности с целью отчуждения ФИО1, как поручителем основного ликвидного имущества и затруднения получения Банком суммы задолженности по кредитному договору.

Вывод о недобросовестности действий ФИО1 и аффилированных с ним лиц по уклонению от исполнения обязательств перед банком, сделан и в постановлении Семнадцатого арбитражного апелляционного суда № 17АП-9995/2015-ГК от 20.03.2017 г. по делу №А60-21733/2015, в котором суд указал, что при этом, суд апелляционной инстанции считает необходимым отметить, что с момента прекращения исполнения должником обязательств по кредитному договору ООО «Форэс-Химия» (поручитель) совместно с аффилированными лицами начало предпринимать действия по незаконному уклонению от исполнения обязательств перед Банком по договору поручительства, посредством обращения в арбитражный суд с исковыми заявлениями об оспаривании договора поручительства от 20.02.2013 <***>/прч-1-13 с обществом «Форэс-Химия», как заключенного с нарушением положений ст. 46 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью», ст. 173 ГК РФ и заключении при злоупотреблении правом со стороны банка, а также о мнимости кредитного договора <***>/клв-13 от 20.02.2013, заключенного должником и в обеспечение которого было дано поручительство обществом «Форэс-Химия».

Кроме того, указанные действия сами по себе подтверждают недобросовестность лиц, входящих в группу (в том числе: ФИО1, ООО «ФОРЭС-Химия», ООО «Нортэк Сервис», ФИО7, ФИО11), так как последовательность их действий (искусственное затягивание момента образования просроченной задолженности по кредитному договору, отчуждение ФИО1 в короткий период наиболее дорогостоящих активов) свидетельствует о цели - незаконному уклонению от исполнения обязательств перед банком.

На момент совершения оспариваемой сделки (29.05.2014) у ФИО1 отсутствовал источник дохода, позволявший в полной мере осуществить исполнение обязательства перед Банком, а также отсутствовало имущество, за счет продажи которого он смог бы погасить задолженность перед банком в размере более 500.000.000 рублей.

Как следует из анализа финансового состояния ФИО1 совокупный доход ФИО1 за 2013 - 2014 годы составил 12.701.250 рублей.

Данные обстоятельства подтверждаются и представленными ФИО1 справками о доходах за 2013, 2014 годы.

При этом в финансовом анализе не содержатся сведения о наличии у ФИО1 имущества, стоимость которого сопоставима с размером задолженности перед банком по кредитному договору, в размере 584.821.421,90 рублей.

Отчуждение автомобиля супругой должника произведено в период брака и в пользу заинтересованного в отношении должника лица - близкого родственника.

ФИО7 осуществила отчуждение автомобиля в пользу брата должника – ФИО1, при этом доказательств возмездности договора в дело не представлено.

При этом, ФИО1 является заинтересованным лицом, в понимании ст. 19 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», по отношении к должнику.

В соответствии с разъяснениями, приведенными в п. 7 постановления Пленума от 23.12.2010 N 63, в силу абзаца первого п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (ст. 19 названного Закона о банкротстве) либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

В соответствии с п. 3 ст. 19 Закона о банкротстве заинтересованными лицами по отношению к должнику - гражданину признаются его супруг, родственники по прямой восходящей и нисходящей линии, сестры, братья и их родственники по нисходящей линии, родители, дети, сестры и братья супруга.

Кроме того, наличие близких родственных связей между должником, его супругой ФИО7 и ФИО1 означает, пока не доказано иное, что ФИО1, как приобретатель автомобиля не мог не знать о наличии у должника неисполненного обязательства перед банком в сумме более 500.000.000 рублей, а также о цели отчуждения из совместной собственности супругов автомобиля -причинения вреда кредиторам должника посредством исключения возможности обращения взыскания на данное имущество.

Доказательства целесообразности и добросовестности действий лиц по передаче ФИО7 автомобиля в пользу ФИО1 в дело не представлено.

Презумпция добросовестности сторон при совершении сделок является опровержимой. В ситуации, когда лицо, оспаривающее совершенную со злоупотреблением правом сделку купли-продажи, представило достаточно серьезные доказательства и привело убедительные аргументы в пользу того, что продавец и покупатель при ее заключении действовали недобросовестно, с намерением причинения вреда истцу, на ответчиков переходит бремя доказывания того, что сделка совершена в интересах контрагентов, по справедливой цене, а не для причинения вреда кредитору путем воспрепятствования обращению взыскания на имущество и имущественные права по долгам (Определение Верховного Суда Российской Федерации от 15.12.2014 по делу N 309-ЭС14-923).

Согласно правовой позиции, изложенной в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 02.11.2010 N 6526/10 по делу N А46-4670/2009, заключение направленной на нарушение прав и законных интересов кредиторов сделки, имеющей целью, в частности, уменьшение активов должника и его конкурсной массы путем отчуждения имущества третьим лицам, является злоупотреблением своими правами (п. 1 ст. 10 Гражданского кодекса Российской Федерации).

При таких обстоятельствах, суд приходит к выводу о том, что договор купли-продажи транспортного средства Audi A8L (2013 г.в., VIN WAUZZZ4H3DN027488) от 19.05.2016, заключенный между ФИО7 и ФИО1, следует признать недействительным, применить последствия недействительности.

Финансовый управляющий просит применить последствия недействительности сделки в виде взыскания со ФИО1 2.000.000 рублей в пользу ФИО1 и 2.000.000 рублей в пользу ФИО7.

В соответствии с п. 1 ст. 61.6 Закона о банкротстве все, что было передано должником или иным лицом за счет должника или в счет исполнения обязательств перед должником, а также изъято у должника по сделке, признанной недействительной в соответствии с настоящей главой, подлежит возврату в конкурсную массу.

Поскольку ФИО7 – бывшая супруга должника не имеет отношения к конкурсной массе, то применение последствий недействительности сделки в виде взыскания в ее пользу денежных средств не подлежит в рамках рассмотрения настоящего дела, в связи с чем заявление в указанной части удовлетворению не подлежит.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 32, 61.1, 61.2, 61.6, 61.8, 213.32 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», ст. ст. 65, 71, 184, 185, 223 АПК РФ, Арбитражный суд города Москвы

О П Р Е Д Е Л И Л:

Признать недействительным договор купли-продажи транспортного средства Audi A8L (2013 г.в., VIN WAUZZZ4H3DN027488) от 19.05.2016, заключенный между ФИО7 и ФИО1.

Признать автомобиль Audi A8L (2013 г.в., VIN WAUZZZ4H3DN027488) от 19.05.2016 совместной собственностью ФИО1 и ФИО7.

Взыскать со ФИО1 в пользу ФИО1 2.000.000 рублей.

Отказать в удовлетворении заявления в остальной части.

Определение может быть обжаловано в арбитражный суд апелляционной инстанции (Девятый арбитражный апелляционный суд) в десятидневный срок.

Судья П.А. Марков