Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) АО «Сергиево-Посадский хлебокомбинат» заявление конкурсного управляющего должника о привлечении к субсидиарной ответственности ФИО1, ФИО2 и ФИО3,

при участии в судебном заседании: согласно протоколу судебного заседания

УСТАНОВИЛ:

В производстве Арбитражного суда Московской области находится дело № А41-21784/19 о несостоятельности (банкротстве) АО «Сергиево-Посадский хлебокомбинат» (далее – должник).

Решением Арбитражного суда Московской области от 11 декабря 2019 г. (резолютивная часть оглашена 04 декабря 2019 г.) АО «Сергиево-Посадский хлебокомбинат» признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыта процедура банкротства – конкурсное производство, конкурсным управляющим должника утвержден член Союза «СРО АУ «Стратегия» ФИО4. Указанные сведения в установленном порядке опубликованы в газете «Коммерсантъ» от 14 декабря 2019 г. № 231.

19 февраля 2021 г. конкурсный управляющий должника обратился в арбитражный суд с заявлением, в котором с учетом последующих уточнений, просил привлечь к субсидиарной ответственности по долгам АО «Сергиево-Посадский хлебокомбинат» ФИО1, ФИО2 и ФИО3 (далее – ответчики).

В обоснование заявленных требований конкурсный управляющий ссылается на положения ст. 61.11 Федерального закона от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве), утверждая, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие заключения и исполнения дистрибьютерского договора № 569 от 01 июля 2015 г.

В судебном заседании представитель конкурсного управляющего заявленные требования поддержал, представитель ФИО2 и финансовый управляющий ее имуществом возражали против привлечения ее к субсидиарной ответственности, ФИО3 возражал против привлечения его к субсидиарной ответственности, представитель уполномоченного органа поддержал заявленные ФИО4 требования в части привлечения к субсидиарной ответственности ФИО1 Иные лица, участвующие в деле, в судебное заседание не явились, извещены надлежаще. От финансового управляющего имуществом ФИО1 в материалы дела поступили возражения на заявление.

Согласно ст. 32 Закона о банкротстве и ч. 1 ст. 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Федеральным законом от 29 июля 2017 г. № 266-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» (далее – Закон № 266-ФЗ) в Закон о банкротстве внесены изменения, вступающие в силу со дня его официального опубликования – 30 июля 2017 г.

Пунктом 3 статьи 4 Закона № 266-ФЗ предусмотрено, что рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 10 Закона о банкротстве (в редакции, действовавшей до дня вступления в силу Закона № 266-ФЗ), которые поданы с 01 июля 2017 г., производится по правилам Закона о банкротстве в редакции Закона № 266-ФЗ.

Поскольку заявление конкурсного управляющего подано в арбитражный суд 19 февраля 2021 г. его рассмотрение производится по правилам Закона о банкротстве в редакции Закона № 266-ФЗ.

Исследовав и оценив в совокупности все имеющиеся в материалах дела письменные доказательства, рассмотрев доводы, изложенные в заявлениях и объяснениях лиц, участвующих в деле, арбитражный суд приходит к выводу о том, что требования удовлетворению не подлежат по следующим основаниям.

Согласно списку аффилированных лиц АО «Сергиево-Посадский хлебокомбинат» на 30 марта 2019 г. с 04 мая 2009 г. акционером АО «Сергиево-Посадский хлебокомбинат» с количеством обыкновенных акций в размере 90,22 % является ООО «Зерновая компания «Настюша», участниками ООО «Зерновая компания «Настюша» с долями в размере 35,5 % уставного капитала каждый согласно сведениям из ЕГРЮЛ являются супруги ФИО1 и ФИО5 (последняя – по дату смерти). С 13 февраля 2017 г. членом Совета директоров АО «Сергиево-Посадский хлебокомбинат» являлся ФИО1, являвшийся также генеральным директором ООО «Зерновая компания «Настюша». ФИО2, дочь ФИО1 и ФИО5, согласно сведениям из ЕГРЮЛ является участником ООО «Торговый дом «Настюша» с долей в размере 99 % уставного капитала. Также конкурсный управляющий указывает, что ФИО2, исходя из решения Арбитражного суда г. Москвы от 20 мая 2019 г. по делу № А40-8665/19 о признании банкротом умершей 12 апреля 2018 г. ФИО5, ее наследство приняла дочь ФИО2 ФИО3 с 01 сентября 2008 г. по 2018 г. являлся руководителем АО «Сергиево-Посадский хлебокомбинат».

В обоснование заявленных требований конкурсный управляющий ссылается на следующие обстоятельства.

Между АО «Сергиево-Посадский хлебокомбинат» и ООО «Торговый дом «Настюша» был заключен дистрибьюторский договор № 569 от 01 июля 2015 г., согласно условиям которого должник производил и поставлял продукцию, а ООО «Торговый дом «Настюша» – принимало и оплачивало ее.

Решением Арбитражного суда г. Москвы от 25 января 2018 г. по делу № А40-138003/17 был удовлетворен иск ПАО АКБ «ФинПромБанк» к ООО «Торговый дом «Настюша» на сумму более 64 миллионов рублей.

18 октября 2017 г. к производству суда было принято заявление (дело № А40-172177/17) о признании ООО «Торговый дом «Настюша» несостоятельным (банкротом).

Решением Арбитражного суда г. Москвы от 07 марта 2019 г. по делу № А40-172177/17 ООО «Торговый дом «Настюша» признано несостоятельным (банкротом).

На дату введения в отношении ООО «Торговый дом «Настюша» процедуры банкротства решение суда о взыскании задолженности в пользу ПАО «АКБ Финпромбанк» не было исполнено.

Конкурсный управляющий указывает, что объективное банкротство ООО «Торговый дом «Настюша» возникло не позднее 2017 г., о чем ФИО1, ФИО5 и ФИО2 не могли не знать, как лица, по мнению конкурсного управляющего, аффилированные (заинтересованные по смыслу ст. 19 Закона о банкротстве) по отношению друг к другу и к АО «Сергиево-Посадский хлебокомбинат».

ФИО4 указывает, что, несмотря на заведомую неплатежеспособность ООО «Торговый дом «Настюша», ФИО1, ФИО5 и ФИО2 обязывали АО «Сергиево-Посадский хлебокомбинат» исполнять дистрибьюторский договор № 569 от 01 июля 2015 г., т. е. производить отпуск продукции на сумму около 30 миллионов рублей ежемесячно в пользу ООО «Торговый дом «Настюша».

Определением Арбитражного суда г. Москвы от 29 декабря 2020 г. по делу № А40-172177/17 признаны недействительными сделками проведение зачетов требований от 30 июня 2018 г., от 31 марта 2018 г., от 31 июля 2018 г. между ООО Торговый дом «Настюша» и АО «Сергиево-Посадский хлебокомбинат», применены последствия недействительности сделок в виде восстановления задолженности ООО «Торговый Дом «Настюша» перед АО «Сергиево-Посадский хлебокомбинат» в размере 116 134 795,01 руб. и восстановления задолженности АО «Сергиево-Посадский хлебокомбинат» перед ООО «Торговый Дом «Настюша» в размере 116 134 795,01 рублей.

Также конкурсный управляющий указывает на то, что задолженность ООО «Торговый дом «Настюша» перед АО «Сергиево-Посадский хлебокомбинат» по текущим платежам составляет 122 462 006,03 руб.

Резюмируя, ФИО4 указывает, что в периоды после принятия к производству суда дела о банкротстве ООО «Торговый дом «Настюша» и шесть месяцев до его принятия была накоплена заведомо невозвратная задолженность последнего перед АО «Сергиево-Посадский хлебокомбинат» на сумму порядка 240 миллионов рублей по оплате поставленного по дистрибьютерскому договору № 569 от 01 июля 2015 г. товара, вследствие чего возникла неплатежеспособность должника.

Также конкурсный управляющий указывает, на то, что ФИО1 помимо должности органах управления должника (член Совета директоров должника с 13 февраля 2017 г.) и должности в мажоритарном акционере должника (генеральный директор ООО «Зерновая компания «Настюша» с 04 мая 2009 г.), занимал также должность генерального директора АО «Московский комбинат хлебопродуктов» с 2016г.

ФИО5 также занимала должность члена Совета директоров АО «Московский комбинат хлебопродуктов».

ФИО4 ссылается на то, что по требованию ФИО1 и ФИО5 должник предоставил обеспечение в виде залога всего производственного комплекса должника АО «Россельхозбанк» за АО «Московский комбинат хлебопродуктов».

Так, по договору <***>-7.11/1 об ипотеке (залоге) земельного участка от 05 февраля 2016 г. АО «Сергиево-Посадский хлебокомбинат» передал в залог банку недвижимое имущество общей залоговой стоимостью 176 380 576,50 руб. в обеспечение обязательств АО «Московский комбинат хлебопродуктов» перед АО «Россельхозбанк» по кредитному договору <***> от 30 мая 2006 г., № 062400/0251 от 30 мая 2006 г., № 062400/0252 от 30 мая 2006 г., № 062400/0353 от 29 июня 2006 г., № 062400/0380 от 07 июля 2006 г., № 062400/0382 от 07 июля 2006 г., № 062400/0384 от 07 июля 2006 г., № 062400/0386 от 07 июля 2006 г., № 070000/1016 от 26 декабря 2017 г., № 070000/1017 от 26 декабря 2017 г., № 080000/1002 от 30 января 2008 г., № 080000/1003 от 30 января 2008 г., № 080000/1004 от 30 января 2008 г., <***> от 27 июня 2008 г., № 082401/0052 от 25 сентября 2008 г., № 082400/0060 от 25 сентября 2008 г., No 082400/0061 от 25 сентября 2008 г. и № 082400/0062 от 25 сентября 2008 г.

По договору <***>-5/3 о залоге оборудования от 31 марта 2015 г. АО «Сергиево-Посадский хлебокомбинат» передало в залог банку движимое имущество общей залоговой стоимостью 69 176 056,90 руб. в качестве обеспечения исполнения обязательств АО «Московский комбинат хлебопродуктов» по кредитному договору <***>.

По договору <***>-5/3 о залоге оборудования от 26 декабря 2008 г. АО «Сергиево-Посадский хлебокомбинат» передало в залог банку движимое имущество общей залоговой стоимостью 69 176 056,90 руб. в обеспечение исполнения АО «Московский комбинат хлебопродуктов» обязательств по кредитному договору <***> от 26 декабря 2008 г.

Обеспечительные сделки, по мнению конкурсного управляющего, были заключены в условиях объективного банкротства АО «Московский комбинат хлебопродуктов», признаки которого имелись с 2009 г. и о котором было заведомо известно ФИО1 и ФИО5

Дело о признании несостоятельным (банкротом) выгодоприобретателя залогов АО «Московский комбинат хлебопродуктов» № А41-34824/16 было принято к производству Арбитражного суда Московской области 23 июня 2016 г.

Залог ста процентов производственного комплекса должника в обеспечение обязательств АО «Московский комбинат хлебопродуктов» был, по доводам конкурсного управляющего, для должника экономически неоправданным.

Согласно п. 1 ст. 61.11 Закона о банкротстве, если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника.

Пунктом 2 вышеуказанной статьи Закона о банкротстве установлено, что, пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица при наличии хотя бы одного из следующих обстоятельств:

1) причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона;

2) документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы;

3) требования кредиторов третьей очереди по основной сумме задолженности, возникшие вследствие правонарушения, за совершение которого вступило в силу решение о привлечении должника или его должностных лиц, являющихся либо являвшихся его единоличными исполнительными органами, к уголовной, административной ответственности или ответственности за налоговые правонарушения, в том числе требования об уплате задолженности, выявленной в результате производства по делам о таких правонарушениях, превышают пятьдесят процентов общего размера требований кредиторов третьей очереди по основной сумме задолженности, включенных в реестр требований кредиторов;

4) документы, хранение которых являлось обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации об акционерных обществах, о рынке ценных бумаг, об инвестиционных фондах, об обществах с ограниченной ответственностью, о государственных и муниципальных унитарных предприятиях и принятыми в соответствии с ним нормативными правовыми актами, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют либо искажены;

5) на дату возбуждения дела о банкротстве не внесены подлежащие обязательному внесению в соответствии с федеральным законом сведения либо внесены недостоверные сведения о юридическом лице:

в единый государственный реестр юридических лиц на основании представленных таким юридическим лицом документов;

в Единый федеральный реестр сведений о фактах деятельности юридических лиц в части сведений, обязанность по внесению которых возложена на юридическое лицо.

Конкурсный управляющий в своем заявлении ссылается на то обстоятельство, что ответчики возложенную на них Законом о банкротстве обязанность передать конкурсному управляющему документацию должника не исполнили.

Согласно разъяснениям, данным в п. 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2017 г. № 53, привлечение контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности является исключительным механизмом восстановления нарушенных прав кредиторов. При его применении судам необходимо учитывать как сущность конструкции юридического лица, предполагающей имущественную обособленность этого субъекта (п. 1 ст. 48 ГК РФ), его самостоятельную ответственность (ст. 56 ГК РФ), наличие у участников корпораций, иных лиц, входящих в состав органов юридического лица, широкой свободы усмотрения при принятии (согласовании) деловых решений, так и запрет на причинение ими вреда независимым участникам оборота посредством недобросовестного использования института юридического лица (ст. 10 ГК РФ).

Необходимым условием возложения субсидиарной ответственности на участника является наличие причинно-следственной связи между использованием им своих прав и (или) возможностей в отношении контролируемого хозяйствующего субъекта и совокупностью юридически значимых действий, совершенных подконтрольной организацией, результатом которых стала ее несостоятельность (банкротство).

По смыслу п. 1 ст. 61.11 Закона о банкротстве субсидиарная ответственность контролирующего должника лица по обязательствам должника наступает в случае, если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие его действий и (или) бездействия.

Пунктом 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2017 г. № 53 разъяснено, что под такими действиями (бездействием) следует понимать действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы. Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Презумпция доведения до банкротства в случаях, закрепленных в пп. 1 п. 2 ст. 61.11 Закона о банкротстве, предполагает необходимость доказывания конкурсным управляющим причинения существенного вреда имущественным правам кредиторов в результате совершения контролирующим должника лицом соответствующих сделок должника, при этом указанная презумпция является опровержимой (п. 19 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2017 г. № 53).

При привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности в части, не противоречащей специальным положениям Закона о банкротстве, подлежат применению общие положения глав 25 и 59 ГК РФ об ответственности за нарушение обязательств и об обязательствах вследствие причинения вреда (п. 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2017 г. № 53).

Это означает, что для привлечения к субсидиарной ответственности необходимо доказать совокупность следующих необходимых элементов: наличие и размер вреда, противоправность поведения их причинителя, а также наличие причинно-следственной связи между соответствующим противоправным поведением и вредом (ст. 1064 ГК РФ).

По мнению арбитражного суда, довод о наличии причинно-следственной связи между осуществлением поставок товара должником в пользу ООО «Торговый дом «Настюша» и возникновением неплатежеспособности противоречит фактическим обстоятельствам дела и не является основанием для привлечения к субсидиарной ответственности.

Конкурсный управляющий, указывая на основания для привлечения к субсидиарной ответственности., утверждает о том, что ФИО2, ФИО5, ФИО2, несмотря на заведомую неплатёжеспособность ООО «Торговый дом «Настюша» обязывали АО «Сергиево-Посадский хлебокомбинат исполнять договор, т.е. производить отпуск продукции на сумму около 30 миллионов рублей ежемесячно в пользу ООО «Торговый дом «Настюша», вследствие чего возникла неплатежеспособность самого АО «Сергиево-Посадский хлебокомбинат».

Дистрибьюторский договор был заключен за несколько лет до признания поставщика и дистрибьютора несостоятельными. Довод о возникновении объективного банкротства ООО «Торговый дом «Настюша» не позднее 2017 г. не подтвержден представленными конкурсным управляющим доказательствами.

Исполнение договора на протяжении нескольких лет до появления признаков банкротства свидетельствует о его реальности и заключения с целью обеспечения хозяйственной деятельности должника.

Обоснование вывода о наступлении объективного банкротства ООО «Торговый дом «Настюша» не позднее 2017 г. противоречит фактическим обстоятельствам. Так, конкурсным управляющим указывается на решение Арбитражного суда г. Москвы от 25 января 2018 г., которым удовлетворен иск ПАО АКБ «ФинПромБанк» к ООО «Торговый дом «Настюша» на сумму более 64 млн рублей.

Процедуры наблюдения в отношении ООО «Торговый дом «Настюша» была введена в августе 2018 г., каких-либо иных доказательств наступления неплатежеспособности и признаков объективного банкротства в материалы дела не представлено.

Из материалов дела следует, что основным видом деятельности должника являлось производство готовых хлебобулочных изделий. Основным покупателем данных изделий являлось ООО «Торговый дом «Настюша», в связи с чем прекращение поставок продукции в его пользу привело бы к остановке производства и прекращению фактической деятельности предприятия, имеющего обязательства перед его работниками.

Ссылка конкурсного управляющего на определение Арбитражного суда г. Москвы от 29 декабря 2020 г. по делу № А40-172177/17, которым признаны недействительными сделками проведение зачётов требований и применены последствия недействительности сделок не имеет правового значения при установлении наличия оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, так как основанием для признания сделок недействительными являлось их совершение после принятия заявление о признании должника банкротом и наличие признаков предпочтительного удовлетворения требований кредиторов перед другими кредиторами, т.е. задолженность была реальной. Применение последствий недействительности сделки в виде восстановления задолженности не изменило положение других кредиторов.

Соответственно, само по себе проведение зачётов и последующее признание их недействительными сделками не влечёт возникновение оснований для привлечения к субсидиарной ответственности.

Иные доводы, положенные конкурсным управляющим в обоснование заявления о привлечении к субсидиарной ответственности также отклоняются арбитражным судом, как недоказанные (ст. 65 АПК РФ).

Кроме того, арбитражный суд отмечает, что ФИО2 не является и никогда не являлась учредителем, акционером или участником ни АО «Сергиево-Посадский хлебокомбинат», ни ООО «Зерновая компания Настюша». В приложенном к заявлению списке аффилированных лиц ФИО2. отсутствует.

Наличие договорных отношений между должником и ООО «Торговый дом «Настюша», в котором ФИО2 является учредителем, не может являться основанием для установления наличия у нее статуса контролирующего лица.

Также ФИО2 не является правопреемником ФИО5, так как вступившим в законную силу решением Тверского районного суда г. Москвы от 20 ноября 2020 г. сделка принятия ФИО2 наследства ФИО5 признана недействительной.

С учетом приведенных правовых норм, а также правовых позиций Верховного Суда Российской Федерации, конкретных обстоятельств настоящего дела, оснований для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности не имеется, конкурсным управляющим не доказано, что должник признан несостоятельным (банкротом) именно вследствие указанных конкурсным управляющим действий и (или) бездействия ответчиков, не доказан факт причинения существенного вреда имущественным интересам кредиторов.

Ссылаясь на нормы ст. 61.11 Закона о банкротстве с учетом их разъяснений, заявитель не приводит никаких относимых и достаточных доказательств совершения ответчиками действий, которые явились необходимой причиной банкротства должника.

Таким образом, арбитражный суд приходит к выводу о том, что материалы дела не содержат доказательств, позволяющих установить наличие всех условий в совокупности для возложения на ФИО1, ФИО2 и ФИО3 субсидиарной ответственности.

Руководствуясь статьей 61.16 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ, ст. 184, 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ОПРЕДЕЛИЛ:

В удовлетворении заявленных требований отказать.

Определение подлежит немедленному исполнению и может быть обжаловано в Десятый арбитражный апелляционный суд через Арбитражный суд Московской области.

Судья В. А. Корниенко