Гражданский кодекс часть 1

заявление финансового управляющего должника о признании недействительным договора купли-продажи автомобиля № 0519 от 22.05.2019, заключенного между ФИО2 и ФИО3, и о применении последствий недействительности сделки,

при участии в судебном заседании: согласно протоколу судебного заседания,

УСТАНОВИЛ:

решением Арбитражного суда Московской области от 07.02.2019 ФИО1 признан несостоятельным (банкротом), в отношении него введена процедура реализации имущества, финансовым управляющим утвержден ФИО4.

16.11.2020 в Арбитражный суд Московской области поступило заявление финансового управляющего должника о признании недействительной сделкой договор купли-продажи автомобиля № 0519 от 22.05.2019, заключенный между ФИО2 и ФИО3, и о применении последствий недействительности сделки.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее по тексту – АПК РФ), информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте картотека арбитражных дел http://kad.arbitr.ru.

В судебном заседании представитель финансового управляющего поддержал заявление.

Представители ФИО5 и ФИО3 возражали против удовлетворения заявления.

Заслушав представителей лиц, участвующих в деле, исследовав материалы дела, оценив относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности, суд пришел к следующим выводам.

Как указал конкурсный управляющий, из ответа ГУ МВД России по Московской области от 21.08.2020 № 70/5613 на запрос финансового управляющего следует, что супруга должника - ФИО2, являлась собственником следующего транспортного средства: государственный регистрационный номер <***>, марка / модель Фольксваген / Тигуан, VIN <***>, 2017 года выпуска, СТС 7756453574.

Указанное имущество (транспортное средство), согласно ст. 34 СК РФ, является совместной собственностью супругов, поскольку приобретено ФИО5 в период брака с должником.

В связи с чем, указанно транспортное средство подлежало передаче финансовому управляющему в целях последующей реализации имущества должника.

Финансовому управляющему стало известно о заключении договора купли-продажи автомобиля № 0519 от 22.05.2019 между ФИО5 и ФИО3, по условиям которого вышеуказанное транспортное средство перешло в собственность ФИО3

Согласно п. 3 указанного договора, за проданный автомобиль (ТС) продавец деньги в сумме 1 270 000 руб. получил полностью.

В обоснование заявления финансовый управляющий указал, что договор №0519 является недействительным на основании статьи 213.25 Закона о банкротстве, так как заключен в отсутствие согласия финансового управляющего, статьи 35 Семейного кодекса Российской Федерации, так как заключен в отношении общего имущества супругов, в отсутствие доказательств реального получения денежных средств и финансовой возможности покупателя оплатить имущество, а также на основании статьи 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве.

Возражая против удовлетворения заявления финансового управляющего, ответчиками представлены отзывы на заявление, которые приобщены к материалам дела. Согласно отзыву ФИО3, последняя заявила о пропуске финансовым управляющим срока исковой давности.

Согласно статье 32 Закона о банкротстве и части 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Отношения, связанные с банкротством граждан, регулируются главой Х Закона о банкротстве.

Согласно пункту 1 статьи 213.1 Закона о банкротстве отношения, связанные с банкротством граждан и не урегулированные настоящей главой, регулируются главами I - III.1, VII, VIII, параграфом 7 главы IX и параграфом 2 главы XI настоящего Федерального закона.

В силу пункта 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации (далее - ГК РФ), а также по основаниям и в порядке, которые указаны в настоящем Федеральном законе.

Согласно пункту 1 статьи 213.32 Закона о банкротстве заявление об оспаривании сделки должника-гражданина по основаниям, предусмотренным статьей 61.2 или 61.3 настоящего Федерального закона, может быть подано финансовым управляющим по своей инициативе либо по решению собрания кредиторов или комитета кредиторов, а также конкурсным кредитором или уполномоченным органом, если размер его кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов, составляет более десяти процентов общего размера кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов, не считая размера требований кредитора, в отношении которого сделка оспаривается, и его заинтересованных лиц.

Согласно разъяснениям, данным в пункте 1 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации № 63 от 23.12.10 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», под сделками, которые могут оспариваться по правилам главы III.1 этого Закона, понимаются в том числе действия, направленные на исполнение обязательств и обязанностей, возникающих в соответствии с гражданским, трудовым, семейным законодательством, законодательством о налогах и сборах, таможенным законодательством Российской Федерации, процессуальным законодательством Российской Федерации и другими отраслями законодательства Российской Федерации, а также действия, совершенные во исполнение судебных актов или правовых актов иных органов государственной власти.

В соответствии с пунктом 9 названного Постановления при определении соотношения пунктов 1 и 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве судам надлежит исходить из следующего. Если подозрительная сделка была совершена в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия этого заявления, то для признания ее недействительной достаточно обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, в связи с чем наличие иных обстоятельств, определенных пунктом 2 данной статьи (в частности, недобросовестности контрагента), не требуется.

Судом в случае оспаривания подозрительной сделки проверяется наличие двух оснований, установленных как пунктом 1, так и пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия указанного заявления, может быть признана арбитражным судом недействительной при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки, в том числе в случае, если цена этой сделки и (или) иные условия существенно в худшую для должника сторону отличаются от цены и (или) иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки (подозрительная сделка).

Неравноценным встречным исполнением обязательств будет признаваться, в частности, любая передача имущества или иное исполнение обязательств, если рыночная стоимость переданного должником имущества или осуществленного им иного исполнения обязательств существенно превышает стоимость полученного встречного исполнения обязательств, определенную с учетом условий и обстоятельств такого встречного исполнения обязательств.

В соответствии с пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал или в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с выходом из состава учредителей (участников) должника, либо совершена при наличии одного из следующих условий:

стоимость переданного в результате совершения сделки или нескольких взаимосвязанных сделок имущества либо принятых обязательства и (или) обязанности составляет двадцать и более процентов балансовой стоимости активов должника, а для кредитной организации - десять и более процентов балансовой стоимости активов должника, определенной по данным бухгалтерской отчетности должника на последнюю отчетную дату перед совершением указанных сделки или сделок;

должник изменил свое место жительства или место нахождения без уведомления кредиторов непосредственно перед совершением сделки или после ее совершения, либо скрыл свое имущество, либо уничтожил или исказил правоустанавливающие документы, документы бухгалтерской и (или) иной отчетности или учетные документы, ведение которых предусмотрено законодательством Российской Федерации, либо в результате ненадлежащего исполнения должником обязанностей по хранению и ведению бухгалтерской отчетности были уничтожены или искажены указанные документы;

после совершения сделки по передаче имущества должник продолжал осуществлять пользование и (или) владение данным имуществом либо давать указания его собственнику об определении судьбы данного имущества.

Согласно разъяснениям, данным в пункте 5 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации № 63 от 23.12.10 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», пункт 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предусматривает возможность признания недействительной сделки, совершенной должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов (подозрительная сделка).

В силу этой нормы для признания сделки недействительной по данному основанию необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств:

а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;

б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов;

в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки (с учетом пункта 7 настоящего Постановления).

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

При определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абзаца тридцать второго статьи 2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

В пункте 6 названного Постановления закреплено, что согласно абзацам второму - пятому пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если налицо одновременно два следующих условия:

а) на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества;

б) имеется хотя бы одно из других обстоятельств, предусмотренных абзацами вторым - пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Установленные абзацами вторым - пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки.

Определением Арбитражного суда Московской области от 06.11.2018г. в отношении ФИО1 (дата и место рождения: 04.02.1974, гор. Сатка Челябинской обл., адрес: <...>) введена процедура банкротства – реструктуризация долгов гражданина, финансовым управляющим утвержден ФИО4.

Решением Арбитражного суда Московской области от 07.02.2019 ФИО1 признан несостоятельным (банкротом), в отношении него введена процедура реализации имущества, финансовым управляющим утвержден ФИО4.

ФИО3 при рассмотрении настоящего обособленного спора заявлено о пропуске конкурсным управляющим срока исковой давности.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 32 Постановления № 63, заявление об оспаривании сделки на основании статей 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве может быть подано в течение годичного срока исковой давности (пункт 2 статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ)).

В соответствии со статьей 61.9 Закона о банкротстве срок исковой давности по заявлению об оспаривании сделки должника исчисляется с момента, когда первоначально утвержденный внешний или конкурсный управляющий, в том числе исполняющий его обязанности (абзац третий пункта 3 статьи 75 Закона) узнал или должен был узнать о наличии оснований для оспаривания сделки, предусмотренных статьями 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве.

Если утвержденное внешним или конкурсным управляющим лицо узнало о наличии оснований для оспаривания сделки до момента его утверждения при введении соответствующей процедуры (например, поскольку оно узнало о них по причине осуществления полномочий временного управляющего в процедуре наблюдения), то исковая давность начинает течь со дня его утверждения. В остальных случаях само по себе введение внешнего управления или признание должника банкротом не приводит к началу течения давности, однако при рассмотрении вопроса о том, должен ли был арбитражный управляющий знать о наличии оснований для оспаривания сделки, учитывается, насколько управляющий мог, действуя разумно и проявляя требующуюся от него по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств. При этом необходимо принимать во внимание, в частности, что разумный управляющий, утвержденный при введении процедуры, оперативно запрашивает всю необходимую ему для осуществления своих полномочий информацию, в том числе такую, которая может свидетельствовать о совершении сделок, подпадающих под статьи 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве. В частности, разумный управляющий запрашивает у руководителя должника и предыдущих управляющих бухгалтерскую и иную документацию должника (пункт 2 статьи 126 Закона о банкротстве), запрашивает у соответствующих лиц сведения о совершенных в течение трех лет до возбуждения дела о банкротстве и позднее сделках по отчуждению имущества должника (в частности, недвижимого имущества, долей в уставном капитале, автомобилей и т.д.), а также имевшихся счетах в кредитных организациях и осуществлявшихся по ним операциям и т.п.

Законодательство связывает начало течения срока исковой давности не только с моментом, когда лицо фактически узнало о нарушении своего права, но и с моментом, когда оно должно было, то есть имело реальную возможность, узнать о нарушении права.

Таким образом, само по себе признание должника несостоятельным (банкротом) не приводит к началу течения давности, однако при рассмотрении вопроса о том, должен ли был финансовый управляющий знать о наличии оснований для оспаривания сделки, учитывается, насколько управляющий мог, действуя разумно и проявляя требующуюся от него по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств. При этом необходимо принимать во внимание, в частности, что разумный управляющий, утвержденный при введении процедуры, оперативно запрашивает всю необходимую ему для осуществления своих полномочий информацию, в том числе такую, которая может свидетельствовать о совершении сделок, подпадающих под ст. ст. 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве.

Финансовый управляющий в оспаривание доводов о пропуске срока исковой давности, ссылается на то, что срок им не пропущен, и начинает свое исчисление с момента получения ответа на запрос из ГУ МВД России по Московской области от 21.08.2020.

В соответствии с п. 4 ст. 20.3 Закона о банкротстве, при проведении процедур, применяемых в деле о банкротстве, арбитражный управляющий обязан действовать добросовестно и разумно в интересах должника, кредиторов и общества.

В нарушение требований ст. 65 АПК РФ, финансовым управляющим не предоставлено достаточных документальных доказательств, подтверждающих тот факт, что им предпринимались меры по поиску имущества должника в период с 2019 по 2020, при этом исполнительный лист на определение об истребовании сведений у ФИО5 был получен финансовым управляющим 06.12.2019, исполнительное производство по которому возбуждено только 22.07.2020. Вместе с тем, финансовый управляющий, действуя разумно и проявляя требующуюся от него по условиям оборота осмотрительность, имел возможность получить информацию ранее непосредственно в органах ГИБДД и включить транспортное средство в список имущества, подлежащего реализации.

Полномочия, которыми наделен управляющий Законом о банкротстве, требуют от него оперативного ознакомления с имеющейся информацией в отношении должника, необходимой для проведения мероприятий конкурсного производства, а при ее отсутствии или недостаточности ему предоставлено право без промедления ее запрашивать, в том числе требовать предоставления в его распоряжение в судебном порядке.

Доказательств, подтверждающих наличие каких-либо объективных препятствий для подачи настоящего заявления в пределах срока исковой давности, в материалы настоящего дела не представлено.

Кроме того, судом отклоняются доводы финансового управляющего об отсутствии его согласия на совершение сделки и о осведомленности лица о признаках банкротства.

Нормы пункта 5 статьи 213.11 Закона о банкротстве устанавливают условия, при которых должник, находящийся в процедуре реструктуризации долгов, вправе совершать сделки в отношении своего имущества, а именно – получение письменного согласия финансового управляющего, а также определяют последствия нарушения этих ограничений – возможность признания такой сделки недействительной.

При этом, разъясняя в пункте 37 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 45 от 13.10.2015 «О некоторых вопросах, связанных с введением в действие процедур, применяемых в делах о несостоятельности (банкротстве) граждан» порядок оспаривания таких сделок, высшая судебная инстанция указала, что на основании пункта 1 статьи 173.1 ГК РФ указанные сделки, совершенные без необходимого в силу закона согласия финансового управляющего, могут быть признаны недействительными по требованию финансового управляющего, а также конкурсного кредитора или уполномоченного органа, обладающих необходимым для такого оспаривания размером требований, предусмотренным пунктом 2 статьи 61.9 Закона о банкротстве.

Таким образом, основанием оспаривания сделок должника, заключенных с нарушением ограничений, предусмотренных пунктом 5 статьи 213.11 Закона о банкротстве, являются нормы статьи 173.1 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно пункту 1 статьи 173.1 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная без согласия третьего лица, органа юридического лица или государственного органа либо органа местного самоуправления, необходимость получения которого предусмотрена законом, является оспоримой, если из закона не следует, что она ничтожна или не влечет правовых последствий для лица, управомоченного давать согласие, при отсутствии такого согласия. Она может быть признана недействительной по иску такого лица или иных лиц, указанных в законе.

Пункт 2 указанной нормы предусматривает, что поскольку законом не установлено иное, оспоримая сделка, совершенная без необходимого в силу закона согласия третьего лица, органа юридического лица или государственного органа либо органа местного самоуправления, может быть признана недействительной, если доказано, что другая сторона сделки знала или должна была знать об отсутствии на момент совершения сделки необходимого согласия такого лица или такого органа.

Таким образом, условием для признания сделки недействительной по основаниям пункта 1 статьи 173.1 Гражданского кодекса Российской Федерации является подтверждение информированности другой стороны сделки об отсутствии необходимого согласия.

Нормы статьи 35 Семейного кодекса Российской Федерации, на нарушение которых при совершении сделки между супругой должника и ФИО3 также ссылался финансовый управляющий, тоже предполагают установление обстоятельств, подтверждающих, что другая сторона сделки знала или заведомо должна была знать о несогласии другого супруга на совершение сделки.

В данном случае у ответчика как у покупателя, из имеющихся открытых
источников, имеется возможность узнать информацию о нахождении должника в процедуре банкротстве и о наличии у него признаков несостоятельности либо неплатежеспособности, однако при совершении сделки в отношении имущества супругой (супругом) должника, указанная реальная возможность у продавца отсутствует либо сопряжена с необходимостью проведения целого ряда дополнительных мероприятий, что не свойственно обычному обороту граждан, вступающих в потребительские отношения.

Соответственно, покупатель транспортного средства информацией о наличии
возбужденного дела о банкротстве в отношении супруга ФИО6 и, как следствие, об
отсутствии согласия супруга продавца и его финансового управляющего на совершение
спорной сделки не обладал и не должен был обладать.

В материалы дела, финансовым управляющим не предоставлено документальных доказательств о том, что ФИО3 при совершении сделки была информирована о необходимости получения согласия финансового управляющего на отчуждение автомобиля. Также не представлено доказательств того, что ФИО3 является заинтересованным лицом по отношению к должнику и его супруге, а также не представлено оснований по которым покупатели должны были самостоятельно изучать сведения на сайте ЕФРСБ и в картотеке арбитражных дел в целях выявления сведений о наличии у продавца супруга и о его банкротстве.

Кроме того, довод финансового управляющего о неравноценном встречном исполнении, подлежит отклонению, поскольку подтверждением оплаты являлось условие договора купли-продажи от 22.05.2019 (пункт 3) о том, что покупатель в оплату за приобретенное транспортное средство передал продавцу, а продавец получил денежные средства в размере 1 270 000 руб.

Вместе с тем, транспортное средство Фольксваген Тигуан, VIN <***>, 2017 года выпуска, СТС 7756453574 было приобретено ФИО5 по договору купли-продажи бывшего в эксплуатации автомобиля №ФРЦ/П-0003346 от 25.12.2017г. по цене 1 449 000 руб. (п.2.1 договора).

С учетом установленных судом обстоятельств: способа нахождения и приобретения ответчиком спорного имущества, отсутствия доказательств заинтересованности по отношению к Продавцу/должнику, представленных доказательств наличия финансовой возможности у ответчика для приобретения спорного автомобиля (ответчиком представлены справки 2-НДФЛ), у суда не имеется оснований для возможных сомнений в выполнении условий п. 3 спорного договора по передаче ответчиком и получению продавцом спорных денежных средств.

Таким образом, при незначительной разнице в стоимости, довод о неравноценности встречного исполнения по сделке не может быть рассмотрен как обоснованный.

В соответствии со ст. 71 АПК РФ арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Арбитражный суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

На основании изложенного, суд приходит к выводу об отказе в удовлетворении заявления финансового управляющего.

Руководствуясь статьями 184, 185, 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд

ОПРЕДЕЛИЛ:

в удовлетворении заявления финансового управляющего должника о признании недействительным договора купли-продажи автомобиля № 0519 от 22.05.2019 - отказать.

Определение может быть обжаловано в течение десяти дней со дня его вынесения в Десятый арбитражный апелляционный суд.

Судья Н.А. Михайлова