Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в судебном заседании заявление ФИО1 о включении в реестр требований кредиторов к ООО «Мегатрейдинг», при участии при участии в судебном заседании представителя ПАО «Сбербанк» - ФИО2, (паспорт, доверенность от 19.06.2019),

С участием в судебном заседании с использованием системы видео конференции информационной системы картотека арбитражных дел (онлайн заседание) представителя А.У. ФИО3 (доверенность от 17.05.2020, паспорт), установил:

30.11.2017 возбуждено производство по делу о банкротстве.

25.12.2017 (объявлена резолютивная часть решения), 28.12.2017 (решение суда изготовлено в полном объеме) ликвидируемый должник - общество с ограниченной ответственностью «Мегатрейдинг», признан несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство сроком на шесть месяцев, до 26.06.2018. Конкурсным управляющим утвержден ФИО4.

05.06.2018 (объявлена резолютивная часть определения) удовлетворено ходатайство Саморегулируемой организации - Некоммерческого партнерства Саморегулируемой организации Союза арбитражных управляющих «Континент» об отстранении конкурсного управляющего, по делу о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «Мегатрейдинг». Отстранен ФИО4 от исполнения обязанностей конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью «Мегатрейдинг». Конкурсным управляющим общества с ограниченной ответственностью «Мегатрейдинг» утвержден ФИО5.

30.01.2020 в суд поступило заявление ФИО1 о включении в реестр требований кредиторов к ООО «Мегатрейдинг» требование в размере 14 000 рублей.

Рассмотрев заявление, суд приходит к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения заявления.

Как следует из материалов дела, 27.08.2019 определением суда заявление конкурсного управляющего удовлетворено, признана недействительной сделка - договора купли-продажи транспортного средства от 26.08.2016. заключенная между должником и ФИО1. применены последствия недействительности сделок в виде взыскания в пользу должника 893 000 рублей рыночной стоимости транспортного средства, 6 000 рулей судебных расходов по оплате государственной пошлины, 5 000 рублей по оплате услуг эксперта.

19.12.2019 судебный акт вступил в законную силу.

Определением суда от 27.08.2019 было установлены основания для применения статьи 10 ,168 ГК РФ, но поскольку статья 62.1 Закона о банкротстве поглощает ст. 10,168 ГК РФ, были применены специальные оснвоания.

По заявлению конкурсного управляющего к ФИО1 по договору купли-продажи транспортного средства - Мерседес – Бенц, 2013 года выпуска, г.н. T600TT54, VIN<***>, судом установлено следующее.

20.11.2014 между должником и ООО «Балтийский лизинг» заключен договор лизинга № 331/14-НВС, по которому должник выплатил лизинговой компании 3 931 710 рублей 28 копеек.

Данное транспортное средство - Мерседес – Бенц, 2013 года выпуска, г.н. T600TT54, VIN <***>, было застраховано должником с 26.11.2014 г в ООО «Альфа страхование».

Страховой полис 25.11.2015 подписан ФИО1, как представителем должника.

11.01.2016 должник выдал ФИО1 доверенность со сроком до 31.12.2016 на управление транспортным средством.

В доверенности было указано без права передоверия и продажи.

Доказательств того, что в 2015 году, транспортным средством владело кроме ответчика иное лицо и в интересах должника (для его хозяйственной деятельности), доказательств передачи ответчику в аренду при наличии обязательств перед лизинговой компанией, в материалы дела не представлено и не опровергнуто ответчиком.

Право собственности на транспортное средство возникает после оплаты всех лизинговых платежей.

До получения права собственности на транспортное средство самим должником, 26.08.2016 между должником и ФИО1 заключен оспариваемый договор купли-продажи автомобиля Мерседес – Бенц, 2013 года выпуска, г.н. T600TT54, VIN <***>, в соответствии с которым должник обязался передать покупателю автомобиль, а ответчик принять и оплатить его стоимость в размере 357 000 рублей (л.д.12 , т.19).

29.08.2016 заключен договор купли-продажи лизинговой компанией с должником – ООО «Мегатрейдинг».

29.08.2016 транспортное средство от лизинговой компании передано должнику по акту передачи в собственность, что следует из ПТС.

Право собственности на транспортное средство возникло после подписания акта приема передачи по договору купли продажи с лизинговой компанией – 29.08.2016.

29.08.2016 покупатель – ФИО1 произвел оплату должнику.

В подтверждение факта оплаты представлено платежное поручение № 749 от 29.08.2016 (приложение к отзыву в электронном виде, л.д. 24 т.19), в соответствии с которым ФИО1 перечислил должнику средства в размере 357 000 рублей.

В данных бухгалтерской отчетности должника не имеется информация о дальнейшем движении средств.

05.09.2016 транспортное средство передано по акту приема-передачи ответчику (л.д.14, т. 19).

10.09.2016 транспортное средство зарегистрировано за должником.

Ознакомившись с рынком цен, установив, что рыночная стоимость транспортного средства выше более чем в 2,5 раза, составляет от 900 000 рублей до 1 100 000 рублей (л.д.15-16, т.19), конкурсный управляющий обратился в суд с заявлением о признании сделки недействительной на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

В соответствии с ответом ГУ МВД РФ по НСО № 4/1-5759 от 26.12.2018, поступившего в суд 22.01.2019 (л.д.37 том спора 30, т. 2 спора к ФИО1), транспортное средство было зарегистрировано на имя ФИО1 10.06.2016, 08.11.2018 данный автомобиль перерегистрирован на имя ФИО6. Из ответа следовало, что 30.10.2018 произведена замена государственного регистрационного знака, сведений о реализации транспортного средства 30.10.2016 ответ ГУ МВД РФ по НСО не содержал.

Суд предлагал ФИО1 представить копию договора дальнейшей реализации имущества с целью привлечения надлежащего третьего лица и для правильного применения последствий недействительности сделки.

20.02.2019 ответчик представил копию договора купли-продажи транспортного средства 30.10.2016 третьему лицу – ООО «РОЛЬФ», Филиал «Звезда Столицы Каширка».

30.10.2018 после нескольких отложений судебных заседаний по рассмотрению данного обособленного спора, ответчик – ФИО1, заявляя ходатайство об отложении дела, не являясь в судебное заседание, - реализовал транспортное средство третьему лицу ОООО «РОЛЬФ» , Филиал «Звезда Столицы Каширка» - по цене 1 600 000 рублей, объясняя повышение цены проведенной модернизацией транспортного средства.

В п.1.3 договора от 30.10.2018 указано, что автомобиль приобретается покупателем для целей его дальнейшей перепродажи.

Третье лицо - ООО «РОЛЬФ» , «Филиал «Звезда Столицы Каширка» 08.11.2018 реализовала транспортное средство ФИО6, что следует из ответа ГУ МВД РФ по НСО от 29.12.2018.

В соответствии с п. 2.3 договора право собственности на автомобиль переходит к покупателю с момента передачи ему автомобиля продавцом, о чем составляется соответствующий акт приема-передачи автомобиля.

Согласно акту приема-передачи от 05.09.2019 автомобиль передан «в удовлетворительном состоянии».

В опровержение довода о занижении цены, ответчик сослался на то, что транспортное средство более двух лет эксплуатировалось должником и попадало в 2 ДТП 13.02.2016 и 20.05.2016.

Из представленных в материалы дела доказательств нахождения транспортного средства в 2 ДТП, следует, что за рулем автомобиля 13.02.2016 и 20.05.2016 находился ответчик – ФИО1

В первом случае, до оформления договора купли-продажи, владел транспортным средством ФИО1 по выданной должником доверенности , 13.02.2016 был осуществлен наезд на трамвайные пути, в результате чего повредил правую часть машины, а именно поврежден правый передний и правый задний диск колеса, покрышка правового переднего и заднего колеса и правый порог кузова. На дату повреждения транспортное средство принадлежало должнику.

ФИО1 являлся коммерческим директором ООО «Мега-Пласт-Сибирь». Обоснование, на основании каких правоотношений, не являясь работником должника, владел транспортным средством (договора аренды либо иные), ответчик не представил. Так и не представлены доказательства того, что данным транспортным средством после приобретения по договору лизинга владело иное лицо.

Во втором случае, 20.05.2019, владея транспортным средством, ответчик не справился с парковкой, двигаясь задним ходом, осуществил заезд за оградительную цепочку, вину признал.

Поскольку осуществлен наезд, причинен вред должнику по вине ФИО1, при деловых обыкновениях, вред должен был возмещен причинителем вреда.

Согласно ответу страховщиков от 30.04.2019 (л.д.13, т. 6 , спор по ФИО1) на 13.02.2016 и 20.05.2016 страховых выплат в результате ДТП 13.02.2016 и 20.05.2016, не производилось.

Следовательно, ответчик фактически владел и пользовался автомобилем до заключения оспариваемого договора; повреждения произведены в результате действий ответчика. Доказательств того, что причинитель вреда - ФИО1 компенсировал должнику, как собственнику в результате ДПТ 13.02.2016 по делу о банкротстве расходы по восстановлению в первоначальное состояние транспортного средства, а затем получивший право требовать снижения цены до 357 000 рублей, ответчик не представил.

Из представленных документов следует, что до получения должником транспортное средство от лизинговой компании в собственность (29.08.2016), ФИО1 владел транспортным средством по доверенности, должник заключил договор купли-продажи транспортного средства до перехода права собственности на должника.

Факт того, что владел , пользовался в 2016 году без права передоверия материалами дела подтвержден, факт пользования до 2016 года не опровергнут другими доказательствами. В страховом полисе от 25.11.2015, в заявлении о заключении договора обязательного страхования гражданской ответственности от должника стоит подпись представителя ООО «Мегатрейдинг» визуально идентичная подписи ФИО1 на оспариваемом договоре, что не опровергнуто ответчиком.

Фактически причинив повреждения, ответчик, не компенсировав их собственнику, получил от должника право на снижение цены ниже рыночной в 2,5 раза.

Доводы ответчика об эксплуатации должником автомобиля более двух лет, не подтверждены, поскольку при наличии страховки, подписанной от имени должника ответчиком, выданной должником доверенности на имя ответчика без права передоверия, отсутствия доказательств использования транспортного средства третьим лицом, безвозмездного пользования транспортным средством, при отсутствии передачи транспортного средства в аренду, отсутствия доказательств наличия трудовых отношений с должником, расценивается как использование транспортного средства должника с ответчиком, как лицом, находящимся в доверительных отношениях, как своего, безосновательно.

Доказательства попадания спорного автомобиля в 2 ДТП в период нахождения автомобиля в собственности должника, поскольку автомобилем управлял ответчик, доказательств компенсации причиненных должнику убытков не представлено, указанное обстоятельство не могло повлиять на определение снижения цены автомобиля по оспариваемой сделки в 2, 5 раза.

Оценив довод ответчика о наличии у автомобиля неисправностей на момент совершения сделки, суд приходит к выводу, что указанные повреждения причинены в период эксплуатации ответчиком транспортного средства, что следует из причиненных повреждений, указанных в расследовании ДТП 13.02.2016 (наезд на трамвайные пути л.д.44,45,46 , т. 30), в результате чего повреждены правая сторона (правый передний и задний диск колеса и правая и задняя покрышка колеса, правый порог), ДТП 20.05.2016 (наезд на препятствие - заградительную цепь, при парковке по невнимательности задним ходом ( л.д.52,53,54 т. 30).

В копии акта дефектовки, представленного ответчиком в подтверждение плохого технического состояния и определения цены автомобиля, указаны такие повреждения, как механическая неисправность, перегрев АКПП; износа передних тормозных дисков и колодок; механическое повреждение боковых шумопоглащающих защит днища; механическое повреждение переднего правого подкрылка, механические повреждения защиты под бампером; деформация задней части левой выхлопной трубы; деформация литых колесных дисков.

Из сопоставления результатов расследования ДТП 13.02.2016 и 20.05.2016 и проведенной ООО СТО «Интерсервис» диагностики и перечня запасных частей, необходимых для устранения неполадок следует, что повреждение, причиненные в 2 ДТП, совпадают с перечнем необходимых запчастей.

Кроме того, копия акта дефектовки, представленная ответчиком, при отсутствии подлинника, не принимается как допустимое доказательство плохого технического состояния.

Доказательства того, что причинен вред, позволяющий на дату заключения договора определить рыночную стоимость в 2,5 раза ниже рыночной, иными лицом, кроме ответчика, не представлено.

По акту приема-передачи транспортного средства от 05.09.2019 транспортное средство передано в удовлетворительном состоянии, акт ссылок на акт дефектовки не содержит.

Естественный износ, техническое состояние заложен в коэффициенте оценщиком при определении рыночной стоимости имущества.

Доказательства несения расходов для восстановления транспортного средства, в материалы дела не представлено.

Ответчик управлял без права передовериния, до такого технического состояния, довел сам ответчик.

Управляя по доверенности должника транспортным средством, как своим, до перехода права собственности на должника, причинил вред, доказательств компенсации не представил. Подлинника акта дефектовки нет, как и не представлены доказательства, что понесены расходы на указанную в акте дефектовки сумму. Представленные в материалы дела переписка между ответчиком и третьим лицом по приобретению запасных частей не является допустимым доказательством. Выписка, подтверждающая перечисление средств не представлена. Так и не понятно, нужны ли эти детали для устранения повреждений, полученных в результате ДТП либо его дальнейшей эксплуатации, модернизации.

Определением суда от 30.04.2019 требование к ФИО7 рассмотрено, в удовлетворении заявления конкурсного управляющего отказано. Отказывая в удовлетворении заявления конкурсного управляющего, суд пришел к выводу, что договор заключен в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом; ответчик на дату совершения сделки был платежеспособен, отсутствовали признаки неплатежеспособности должника на дату совершения оспариваемой сделки, должник отвечал не только признакам платежеспособности, но и достаточности имущества, структура баланса положительна, стоимость активов должника превышала размер его обязательств; деятельность должника являлась прибыльной; наличие задолженности перед отдельными кредиторами не является безусловным основанием полагать, что должник был не способен исполнить свои обязательства и являлся неплатежеспособным; ответчик не явился заинтересованным лицом; Наличие между ООО «Мега-Пласт-Сибирь» и ООО «Мегатрейдинг» хозяйственных взаимоотношений само по себе не свидетельствует о наличии заинтересованности между обществами, и тем более, о заинтересованности ответчика по отношению к должнику; поскольку ответчик никогда не осуществляла трудовую деятельность в ООО «Мегатрейдинг», не осуществляла никаких управленческих и иных функций в отношении должника, не являлась финансовым директором «группы лиц», то она не является заинтересованным лицом по отношению к должнику; автомобиль был приобретен ответчиком у должника по цене 1 710 580,07 руб., чуть отличающейся от рыночной стоимости 1 925 000 рублей по сделке, соответствующей действующему законодательству; автомобиль передан в «удовлетворительном состоянии»; конкурсным управляющим не доказано заведомое и явное существенное занижение рыночной стоимости переданного должником имущества и неравно-ценное встречное исполнение обязательства другой стороной сделки; в связи с недоказанностью конкурсным управляющим одних из не-обходимых условий признания спорной сделки недействительной по правилам пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, а именно факта совершения сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов и осведомленности другой стороны сделки об указанной цели должника, суд первой инстанции пришел к выводу о наличии основания для отказа в удовлетворении заявленных требований; в действиях ответчика отсутствуют признаки злоупотребления правом.

Постановлением Седьмого Арбитражного апелляционного суда от 26.07.2019 определение суда от 30.04.2019 оставлено в силе.

Поскольку судом при вынесении определения суда от 30.04.2019 по заявлению о признании сделки недействительной к ФИО7 устанавливались обстоятельства, схожие с данным спором, то суд по требованию к ФИО1 суд пришел к следующим выводам:

1) договор от 26.08.2016 заключен в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом (30.11.2016);

2) должником не планировалась эксплуатация транспортного средства для целей должника;

2) договор заключен до перехода права собственности на должника от лизинговой компании (акт приема передачи от 29.08.2016), что исключало изначально возможность использования транспортного средства должником в его интересах, как с момента заключения договора о приобретении транспортного средства в лизинг, так и после и до передачи в собственность должнику (29.08.2016);

3) транспортное средство до перехода права собственности на должника 29.08.2016 (до полной выплаты лизинговых платежей в размере 3 900 тыс. рублей) эксплуатировалось ответчиком;

4) для должника стоимость аренды и выкупной стоимости составила 3 900 тыс. рублей;

5) в результате действий ответчика (по д 2 ДТП) причинен вред транспортному средству в период выдачи доверенности без права передоверия;

6) доказательств компенсации вреда, причиненного ответчиком должнику в результате наезда на трамвайные пути и на препятствие при парковке задним ходом, не представлено;

7) ответчик причинил повреждение, не компенсировав воспользовался правом на снижение цены, что является недопустимым, нарушающим правовой порядок для субъектов, занимающихся предпринимательской деятельностью;

8) факт того, что ответчик на дату совершения сделки был платежеспособен, не представлено;

9) отсутствуют признаки неплатежеспособности должника на дату совершения оспариваемой сделки, должник отвечал не только признакам платежеспособности, но и достаточности имущества, структура баланса положительна, стоимость активов должника превышала размер его обязательств; деятельность должника являлась прибыльной; Таким образом, должник в 2016 году осуществлял текущую деятельность, работу с контрагентами, деятельность должника являлась прибыльной. Конкурсный управляющий указывает на наличие неисполненных обязательств перед корейской компанией, что подтверждается определением Арбитражного суда Новосибирской области от 01.06.2018 г. по делу №А45-34978/2017. Между тем, наличие задолженности перед отдельными кредиторами, установлен-ной судебными актами, не является безусловным основанием полагать, что должник был не способен исполнить свои обязательства и являлся неплатежеспособным, поскольку понятие «неплатежеспособности» не тождественно «не оплате конкретного долга отдельному кредитору» (позиция отражена в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.04.2013 № 18245/12, определении Верховного Суда Российской Федерации от 25.01.2016 № 310-ЭС15-12396).

В подтверждение доводов о неплатежеспособности должника, конкурсным управляющим также представлена выдержка из анализа финансово-хозяйственной деятельности ООО «Мегатрейдинг», составленного ООО «Премиум-Аудит». Оценив указанные документы, суд пришел к выводу, что конкурсный управляющий оперирует коэффициентами, определенными в названном анализе. Однако коэффициенты абсолютной и текущей ликвидности не являются безусловными доказательствами неплатежеспособности должника в искомый период, поскольку данные коэффициенты могут быть низкими как у несостоятельной организации, не имеющей денежных средств на расчетном счете, так и у организации, все денежные средства которой находятся в обороте, что также следует из судебной практики. Значения данных коэффициентов не отражают возможности предприятия покрывать обязательства в среднесроч-ной и отдаленной перспективе, учитывая, что сроки возврата по кредитным договорам составляют отсроченные периоды (в рассматриваемом случае, в спорный период имелись кредитные договоры, заключенные с ПАО Банк «Левобережный»). С учетом изложенного, доводы конкурсного управляющего о неплатежеспособности должника на дату совершения оспариваемой сделки отклонены судом как необоснованные и недоказанные.

Таким образом, признак неплатежеспособности должника на дату совершения оспариваемой сделки материалами дела не подтвержден.

10) наличие задолженности перед отдельными кредиторами не является безусловным основанием полагать, что должник был не способен исполнить свои обязательства и являлся неплатежеспособным;

11) ответчик не является заинтересованным лицом в смысле статьи 19 Закона о банкротстве; наличие между ООО «Мега-Пласт-Сибирь» и ООО «Мегатрейдинг» хозяйственных взаимоотношений само по себе не свидетельствует о наличии заинтересованности между обществами, и тем более, о заинтересованности ответчика по отношению к должнику; поскольку ответчик никогда не осуществлял трудовую деятельность в ООО «Мегатрейдинг», не осуществлял никаких управленческих и иных функций в отношении должника, не являлся лицом, входящим в группу лиц, не является заинтересованным лицом по отношению к должнику. Иного не доказано;

12) ответчик находился с должником в доверительных, партнерских отношениях, не являясь работником должника, на безвозмездной основе пользовался транспортным средством должника, причинял вред имуществу должника, по неизвестной суду обстоятельствам визировал финансовые документы должника, при этом должник производил оплату лизинговых платежей до 28.09.2016 в размере 3 900 тыс. рублей и не требовал компенсации причиненного вреда. При таком оказанным должником высоком доверии ответчику, наличии взаимоотношений суд полагает возможным отойти от формального подхода (формальная аффилированность) к оценке всех обстоятельств спорных взаимоотношений (фактическая аффилированность), установить отсутствие экономической целесообразности таких складывающихся отношений между юридическим лицом, имеющим цель получить прибыль от любых правоотношений, и физическим лицом, находящегося на отличительном, от всех других субъектов хозяйственных отношений, положении. В отношении юридических лиц возможно с учетом правовых позиций вышестоящий судов дать оценку формальной или фактической аффилированности, иной зависимости, контролю, конечному бенефициару, недобросовестности, деятельности контролируемых компаний и связанных с этим налоговых обязанностей, стуктурированию сделок с учетом необходимости предварительных корпоративных и антимонопольных согласований и одобрений, привлечения к ответственности контролирующих лиц в случае снятия корпоративной вуали. Оценку отношениям с физическим лицом, при уклонении руководителя должника от передачи документов в порядке статьи 126 Закона о банкротстве, в деле о банкротстве сложнее сделать. Однако, банкротное регулирование не основано на формальном подходе к установлению аффилированности между заинтересованными лицами и их группами, имеет крайне гибкий и адаптированных подход к постоянно меняющемся структурированию отношений на практике, на которое законодатель в большинстве случае не может реагировать оперативно, что является объективным следствием обособленностей нормотворчества. Поэтому оценивая связанность должника и ответчика, от наличия которого зависит наступление соответствующих правовых последствий (пользование транспортным средством должника безвозмездно, в собственных интересах, без выгоды для должника при наличии обязательств перед лизинговой компанией), взаимозависимость и осуществляемый ответчиком по ряду сделок контроль (визирования ряда сделок), суд приходит к выводу, о том, что поданному спору, возможно использовать дискреционный механизм (усмотрение суда), имеется признак фактической аффилированности, юридически значимой правовой связи между лицами, не оформляющих трудовых или гражданско-правовых отношений, влекущие правовые последствия, отсутствию финансового потока между лицами (выплаты заработной платы и уплаты налогов, возмездности гражданско-правовых отношений по использованию транспортного средства), безнаказанности (не предъявление требований к причинителю вреда), скрытый контроль. Позиция о том, что аффилированные лица могут быть и у гражданина, не занимающегося предпринимательской деятельностью, отражена в Постановлении Президиума ВАС РФ от 22.03.2012 № 14613/2011.

12) автомобиль был приобретен должником по цене 3 931 710 рублей 28 копеек, реализован ответчику по цене 357 000 рублей, значительно отличающейся от рыночной стоимости в 2,5 раза – 893 000 рублей, по сделке, не соответствующей действующему законодательству. Суд принимает в качестве допустимого доказательства проведенное в порядке судебной экспертизы оценщиком – ООО «Сибирский институт оценки» заключение № 13426. Установив, что экспертное заключение является ясным, полным, объективным, определённым, не имеющим противоречий, содержит подробное описание проведённого исследования, полученные по результатам его проведения выводы и исчерпывающие ответы на поставленные судом вопросы, суд приходит к выводу, что данное экспертное заключение отвечает требованиям статьи 86 АПК РФ. Оснований для сомнения в правильности заключения, объективности и беспристрастности экспертов, проводивших указанное исследование, у суда не имеется.

13) автомобиль передан ответчику в «удовлетворительном состоянии»;

14) автомобиль реализован ответчиком после 2 отложений судебного заседания по рассмотрению данного обособленного спора по цене 1 600 000 рублей (для дальнейшей перепродажи, что само по себе свидетельствует о занижении цены).

15) конкурсным управляющим доказано заведомое и явное существенное занижение рыночной стоимости переданного должником имущества и неравноценное встречное исполнение обязательства другой стороной сделки.

Довод ответчика о том, что поскольку не доказаны признаки неплатежеспособности и недостаточности имущества, отсутствует признак заинтересованности, осведомленности о наличии цели причинить вред, в связи с чем имеются основания для отказа в удовлетворении заявления, судом отклоняется.

Действительно, отсутствие признака неплатежеспособности или недостаточности имущества на момент заключения договора, являлась основанием для отказа в удовлетворении заявления. Данное толкование следовало из правовых позиций, изложенных в Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.06.2014 № 10044/11, определениях Верховного Суда Российской Федерации от 29.04.2016 № 304-ЭС15-20061, от 28.04.2016 № 306-ЭС15-20034, суды исходили из того, что при отсутствии специальных банкротных оснований недействительности (статьи 61.2 и 61.3 Закона) нормы о злоупотреблении правом могут быть применены, только если сделка имела пороки, выходящие за пределы дефектов сделок с предпочтением или подозрительных сделок. Поскольку суды, квалифицировав сделку как ничтожную, не указали, чем в условиях конкуренции норм о недействительности выявленные нарушения выходили за пределы диспозиции пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, суды приходили к выводу, что в данном случае условия для применения положений статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации отсутствовали.

По смыслу пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве для признания подозрительной сделки недействительной необходима доказанность совокупности следующих обстоятельств: вред имущественным правам кредиторов от совершения сделки, наличие у должника цели причинения вреда и осведомленность другой стороны сделки об указанной цели. Аналогичные разъяснения изложены в пункте 5 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)".

По данному спору суд приходит к выводу о наличии специальных оснований недействительности оспариваемой сделки даже при такой ситуации, когда согласно финансовой документации должника в период совершения сделки его активы превышали размер кредиторской задолженности, то есть не имелось признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества продавца.

Отсутствие названных признаков, не повлекло недоказанность существования цели причинения вреда кредиторам.

Из содержания положений пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве можно заключить, что нормы и выражения, следующие за первым предложением данного пункта, устанавливают лишь презумпции, которые могут быть использованы при доказывании обстоятельств, необходимых для признания сделки недействительной и описание которых содержится в первом предложении пункта.

Из этого следует, что, например, сама по себе недоказанность признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества на момент совершения сделки (как одной из составляющих презумпции цели причинения вреда) не блокирует возможность квалификации такой сделки в качестве подозрительной. В частности, цель причинения вреда имущественным правам кредиторов может быть доказана и иным путем, в том числе на общих основаниях (статьи 9 и 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Данная новая позиция Верховного суда РФ изложена в определении суда от 12.03.2019 № 305-ЭС17-11710 (4).

В рассматриваемом случае конкурсный управляющий ссылался на то, что в реестр включены требования кредиторов, обязательства перед которыми возникли до совершения оспариваемой сделки. Судом при установлении совокупности условий для признания сделки недействительной по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве данный довод учитывается с учетом обстоятельств конкретного дела.

Факт заключения ряда сделок по отчуждению транспортных средств лицам, не состоящим в трудовых и гражданско-правовых отношениях (с учетом требований к ФИО8 и ФИО9) в спорный период, а также спорной сделки в условиях неисполнения существовавших обязательств перед кредиторами, отчуждение актива по существенно заниженной цене и фактической аффилированности, злоупотребления со стороны покупателя в том, что пользовался транспортным средством безвозмездно, а должник продолжал производить оплату лизинговых платежей (в общей сумме 3 900 тыс. рублей) - в своей совокупности являются обстоятельствами, достаточными для определения того, что у должника имелась цель причинения вреда своим кредиторам в результате совершения названной сделки, - купил за 3 931 710 рублей 28 копеек, продал за 10% от понесенных расходов на приобретение - 357 000 рублей.

Отсутствие признака заинтересованности по смыслу статьи 19 Закона о банкротстве в данном случае не имеет правого значения.

В связи с чем, суд приходит к выводу о наличии у оспариваемой сделки состава подозрительности, предусмотренного пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

В связи с доказанностью конкурсным управляющим, необходимого условий для признания спорной сделки недействительной по правилам пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, а именно факта совершения сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов и осведомленности другой стороны сделки об указанной цели должника, суд приходит к выводу о наличии основания для удовлетворения заявленных требований; и в действиях должника, который производил выплату лизинговых платежей в период фактической эксплуатации транспортного

средства с 2015 года ответчиком по доверенности без права передоверия и не получая выгоды, получил транспортное средство по договору лизинга в собственность за 3 900 тыс. рублей; реализовал транспортное средство без компенсации причиненного должников вреда; и в действиях ответчика, пользовавшегося транспортным средством без заключения договора аренды, причинившего и не компенсировавшего вред, имеются признаки злоупотребления правом.

Факт причинения вреда кредиторам должника доказан.

Пункт 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве поглощает основания, для признания сделки недействительной по статье 10,168 ГК РФ. Поскольку сделка признана недействительной, подлежит применению последствия в виде взыскания рыночной стоимости транспортного средства на дату совершения сделки, определенной экспертом в рамках судебной экспертизы в размере 893 000 рублей, у ответчика имеется право на включение в реестр требований кредиторов. В удовлетворении остальной части заявленных требований конкурсного управляющего (1 600 000 – 893 000 рублей) было отказано.

ФИО1 частично исполнил судебный акт в размере 14 000 рулей, что подтверждается чеками по операциям Сбербанка Онлайн.

Обращаясь в суд с заявлением о включении в реестр требований кредиторов, ФИО1 полагал, что требование в соответствующей части восстановлено.

В данном случае возврат имущества по сделке в конкурсную массу в натуре признан судом невозможным, поскольку транспортное средство было реализовано, на ФИО1 возложена обязанность возместить действительную стоимость этого имущества на момент его приобретения.

Кредиторы и иные лица, которым передано имущество или перед которыми должник исполнял обязательства или обязанности по сделке, признанной недействительной на основании пункта 2 статьи 61.2 и пункта 3 статьи 61.3 настоящего Федерального закона, в случае возврата в конкурсную массу полученного по недействительной сделке имущества приобретают право требования к должнику, которое подлежит удовлетворению в порядке, предусмотренном законодательством Российской Федерации о несостоятельности (банкротстве), после удовлетворения требований кредиторов третьей очереди, включенных в реестр требований кредиторов.

Обращаясь в суд с требованием, ФИО1, указал на частичное исполнение ею обязательства по уплате денежных средств.

По общему правилу у лица, частично возвратившего денежные средства в конкурсную массу, возникает право на включение соответствующей части его требования в реестр требований кредиторов должника.

Отказывая в удовлетворении требований о включении в реестр требований кредиторов, суд отказывает в злоупотреблении правом.

В силу пункта 1 статьи 61.6 Закона о банкротстве все, что было передано должником или иным лицом за счет должника или в счет исполнения обязательств перед должником, а также изъято у должника по сделке, признанной недействительной, подлежит возврату в конкурсную массу. В случае невозможности возврата имущества в конкурсную массу в натуре приобретатель должен возместить действительную стоимость этого имущества на момент его приобретения.

В настоящем деле, исходя из факта отчуждения ФИО1 транспортного средства другому лицу, суд в рамках обособленного спора об оспаривании сделки должника взыскал с него в конкурсную массу действительную стоимость спорного имущества – 893 000 рублей рыночной стоимости транспортного средства

Согласно пункту 2 статьи 61.6 Закона о банкротстве кредиторы и иные лица, которым передано имущество или перед которыми должник исполнял обязательства или обязанности по сделке, признанной недействительной на основании пункта 2 статьи 61.2 и пункта 3 статьи 61.3 настоящего Закона, в случае возврата в конкурсную массу полученного по недействительной сделке имущества приобретают право требования к должнику, которое подлежит удовлетворению в порядке, предусмотренном законодательством Российской Федерации о несостоятельности (банкротстве), после удовлетворения требований кредиторов третьей очереди, включенных в реестр требований кредиторов.

Поскольку оспариваемая сделка признана недействительной, в том числе на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, требование ФИО1 . в случае возврата отчужденного по сделке имущества (или его стоимости), подлежит удовлетворению в порядке, установленном приведенной нормой права.

В пункте 26 Постановления N 63 разъяснено, что в случае возврата части имущества или денег кредитор может предъявить восстановленное требование в соответствующей части.

ФИО1 управлял транспортным средством с момента приобретения должником транспортного средства, стоимость предмета лизина составила - 3 931 710 рублей 28 копеек, ФИО1 уплатил должнику 357 000 рублей, реализовал транспортное средство в процессе рассмотрения спора по цене 1 600 000 рублей. 30.10.2018 после нескольких отложений судебных заседаний по рассмотрению данного обособленного спора, ответчик – ФИО1, заявляя ходатайство об отложении дела, не являясь в судебное заседание, - реализовал транспортное средство третьему лицу ОООО «РОЛЬФ» , Филиал «Звезда Столицы Каширка» - по цене 1 600 000 рублей, объясняя повышение цены проведенной модернизацией транспортного средства, при этом доказательства модернизации не представил. Указанные действия суд расценивает как злоупотребление правом.

Из материалов обособленного спора о признании договора купли-продажи недействительным усматривается, что ФИО1 уплатил за имущество рыночной стоимостью 893 000 рублей, 357 000 рублей, явно неравноценную денежную сумму - 10 000 руб.

По смыслу приведенных положений статьи 61.6 Закона о банкротстве в случае возврата ею полученного по сделке (применительно к настоящему спору - действительной стоимости отчужденного по договору купли-продажи транспортного средства) получает право на предъявление своего требования в размере уплаченной суммы, а именно: 10 000 руб.

При возврате части денег такой кредитор вправе претендовать на признание обоснованным своего требования в соответствующей части, определяемой пропорционально по отношению к взысканной сумме. Иное означало бы получение стороной недействительной сделки неосновательного обогащения за счет должника и игнорирование принципа двойной реституции, закрепленного в пункте 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Таким образом, признанию обоснованным и подлежащим удовлетворению за счет имущества должника, оставшегося после удовлетворения требований кредиторов третьей очереди, включенных в реестр требований кредиторов, подлежало бы требование ФИО1 в размере 1 рубль (10 000: 893 000 х 100%).

Оснований для включения в реестр требований кредиторов не имеется, суд усматривает злоупотребление стороной права.

С заявлением о признании обоснованным и подлежащим удовлетворению за счет имущества должника, оставшегося после удовлетворения требований кредиторов третьей очереди, ФИО1 не обращался.

Руководствуясь статьями 184, 185, 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд

О П Р Е Д ЕЛ И Л:

В удовлетворении заявления ФИО1 о включении в реестр требований кредиторов должника ООО «Мегатрейдинг» в размере 14 000 рублей, - отказать.

Определение подлежит немедленному исполнению и может быть обжаловано в течение 10 дней со дня его вынесения в Седьмой арбитражный апелляционный суд, город Томск.

Апелляционная жалоба подается через Арбитражный суд Новосибирской области.

Судья О.Г.Бычкова