Гражданский кодекс часть 1

Арбитражный суд Новосибирской области в составе: судьи Свиридовой Г.В., при ведении протокола секретарем судебного заседания Леконцевой И.В., рассмотрев в судебном заседании заявление конкурсного управляющего ФИО1, Общества с ограниченной ответственностью «КПК-Сервис» о привлечении к субсидиарной ответственности бывшего руководителя должника ФИО2 и о выборе способа распоряжения правом требования в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) должника - Общества с ограниченной ответственностью "СИБЕРОН" (ИНН <***>, ОГРН <***>, адрес: <...>),

при участии в судебном заседании представителей: конкурсного управляющего - ФИО1 (паспорт), от кредитора ФИО3 - ФИО4 (доверенность от 04.06.2020 года, паспорт), от ФИО2 – ФИО5 (доверенность от 14.07.2019 года, паспорт),

установил:

определением арбитражного суда 05.06.2017 в отношении должника – Общества с ограниченной ответственностью "СИБЕРОН" (далее по тексту – должник, ООО "СИБЕРОН"), введена процедура, применяемая в деле о банкротстве, наблюдение. Временным управляющим должника утвержден ФИО1, член Ассоциации «Межрегиональная саморегулируемая организация арбитражных управляющих «Содействие» (далее по тексту - ФИО1).

Решением Арбитражного суда Новосибирской области от 23.10.2017 по делу №А45-6279/2017 года должник - ООО "СИБЕРОН", признан несостоятельным (банкротом) и открыто конкурсное производство сроком на 6 месяцев, до 17.04.2018 года. Исполнение обязанностей конкурсного управляющего возложено на члена Ассоциации «Межрегиональная саморегулируемая организация арбитражных управляющих «Содействие» - ФИО1

Определением суда от 20.11.2017 года конкурсным управляющим ООО "СИБЕРОН" утвержден ФИО1, член Ассоциации «Межрегиональная саморегулируемая организация арбитражных управляющих «Содействие».

Конкурсный управляющий ФИО1 (далее по тексту – заявитель, конкурсный управляющий ФИО1) обратился в арбитражный суд 26.07.2018 года с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности бывшего руководителя должника ФИО2 (далее по тексту – ФИО2) на основании пункта 2 статьи 61.12 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)».

Кредитор - Общество с ограниченной ответственностью «КПК-Сервис» (далее по тексту – ООО «КПК-Сервис»), также обратился в арбитражный суд 24.07.2018 года с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности бывшего руководителя ФИО2 на основании пункта 1 статьи 61.12 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)».

Определением суда от 18.09.2018 года рассмотрение данных обособленных требований объединено в одно производство.

Определением суда от 03.08.2019 заявление конкурсного управляющего ФИО1 о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующего лица ФИО2, в деле о несостоятельности (банкротстве) должника - ООО "СИБЕРОН" признано обоснованным. В остальной части отказано. Производство по обособленному спору по заявлению конкурсного управляющего ФИО1, о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующего лица ФИО2, в деле о несостоятельности (банкротстве) должника - ООО "СИБЕРОН", приостановлено до окончания расчетов с кредиторами.

В силу статьи 61.16 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» после завершения расчетов с кредиторами арбитражный управляющий одновременно с отчетом о результатах проведения процедуры, примененной в деле о банкротстве, направляет в арбитражный суд ходатайство о возобновлении производства по рассмотрению заявления о привлечении к субсидиарной ответственности по основанию, предусмотренному статьей 61.11 настоящего Федерального закона, указав размер требований каждого кредитора, которые остались непогашенными в связи с недостаточностью имущества должника, а также отчет о результатах выбора кредиторами способа распоряжения правом требования о привлечении к субсидиарной ответственности.

Вопрос об определении размера субсидиарной ответственности и отчет арбитражного управляющего о результатах проведения процедуры, примененной в деле о банкротстве, рассматриваются в одном судебном заседании.

Учитывая, что все мероприятия конкурсного производства завершены, пополнение конкурсной массы не предполагается, определением суда 14.09. 2020 года производство по обособленному спору о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующего лица должника ФИО2 (далее по тексту – ФИО2) возобновлено.

Согласно отчету о результатах выбора кредиторами способа распоряжения правом требования о привлечении к субсидиарной ответственности от 07.09.2020 года все кредиторы выбрали способ распоряжения правами требования.

В случае, если все кредиторы выбрали способ распоряжения правами требования в соответствии с подпунктом 3 пункта 2 статьи 61.17 настоящего Федерального закона, определение о завершении процедуры, примененной в деле о банкротстве, должно также содержать сведения о сумме, подлежащей взысканию с лица (лиц), привлеченного к субсидиарной ответственности, в пользу каждого кредитора, требования которого остались непогашенными в связи с недостаточностью имущества должника.

В данном случае все кредиторы выбрали способ распоряжения правами требования в соответствии с подпунктом 3 пункта 2 статьи 61.17 настоящего Федерального закона – уступка кредиторам, поэтому конкурсный управляющий просит взыскать с ФИО2 30 107 909 рублей 10 копеек, в том числе:в пользу кредитора ФИО3 в размере 28 041 170 рублей 85 копеек, в пользу Индивидуального предпринимателя ФИО6 в размере 1 090 669 рублей 91 копейка, в пользу Общества с ограниченной ответственностью «УК «Меркурий» в размере 262 723 рубля 34 копейки, в пользу Федеральной налоговой службы в лице Инспекции Федеральной налоговой службы по Октябрьскому району г. Новосибирска в размере 195 027 рублей 00 копеек, в пользу арбитражного управляющего ФИО1 в размере 518 318 рублей 00 копеек.

Представитель ФИО2 отзывом и в судебном заседании полагает, что данный размер подлежит уменьшению, поскольку банкротство ООО «СИБЕРОН» было обусловлено исключительно внешними факторами. В случае привлечения к субсидиарной ответственности руководителя должника за не передачу документов, повлекшую невозможность формирования конкурсной массы, размер ответственности должен быть ограничен стоимостью имевшегося у должника имущества, за счет которого и происходит формирование конкурсной массы. В силу второго абзаца пункта 11 статьи 61.11 Закона о банкротстве размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица подлежит соответствующему уменьшению, если им будет доказано, что размер вреда, причиненного имущественным правам кредиторов по вине этого лица, существенно меньше размера требований, подлежащих удовлетворению за счет этого контролирующего должника лица. Учитывая положения абзаца 10 пункта 24 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» восполнение недостатков информации о документации и деятельности должника возможно в ходе рассмотрения судом заявления о привлечении к субсидиарной ответственности. Согласно данным бухгалтерского баланса ООО «СИБЕРОН» на 31.12.2015 года на балансе ООО «СИБЕРОН» числилась дебиторская задолженность в размере 59 277 тысяч рублей, на 31.12.2016 сумма дебиторской задолженности сократилась втрое. В материалы настоящего обособленного спора ФИО2 была представлена расшифровка задолженности ООО «СИБЕРОН» на 01.01.2016 года, а также даны пояснения относительно такого изменения. В частности было указано, что задолженность уменьшилась по причине работы с дебиторами: направления им претензий, подача исков. Так в комментариях к расшифровке указано, из задолженности каких контрагентов состояла балансовая стоимость актива. В результате работы ФИО2 с дебиторами в 2016 году была погашена дебиторская задолженность на сумму порядка 30 млн. руб. Часть дебиторов, чьи требования также учитывались в составе данного актива, являлись аффилированными с ООО «СИБЕРОН», в частности, речь идет об ООО Буготакский щебеночный завод (сумма дебиторской задолженности 2 049 000 руб.), ООО ТрансПартнер (сумма дебиторской задолженности 1 294 000). С учетом наличия тесных правоотношений данных лиц (подробно изложено в пункте 3 настоящего отзыва) данная задолженность могла быть переведена на другие юридические лица (с учетом практики заключения данными лицами договоров о переводе долга), так как в акте инвентаризации от 01.01.2017 года дебиторская задолженность указанных лиц отсутствует, а соответственно она также считается погашенной. Кроме того, в этот период ФИО2 проводилась также судебная работа с дебиторской задолженностью: просужены и впоследствии включены в реестр требований кредиторов требования к ООО «Ультра» на сумму 7 946 169,90 руб., к ООО «Сибэнергоресурс» на сумму 330 000 руб., ООО «Дорстроймост» на сумму 799 934,76 руб. Вышеперечисленные обстоятельства подтверждают факт обоснованности снижения размера актива по дебиторской задолженности за 2016 года в три раза. Таким образом, в случае привлечения к субсидиарной ответственности руководителя должника за непередачу документов, повлекшую невозможность формирования конкурсной массы, размер ответственности должен быть ограничен стоимостью имевшегося у должника имущества (в нашем случае размером дебиторской задолженности) за счет которого и происходит формирование конкурсной массы. Размер дебиторской задолженности, по которой ФИО2 не были переданы документы, которая не погашалась, не реализовывалась на торгах, не была включена в реестр требований должника, составляет 489 645,49 руб. О наличии иных последствий непредставления соответствующей документации руководителем должника конкурсному управляющему, не доказано конкурсным управляющим ФИО1 Поскольку размер вреда от отсутствия документации составляет 489 645,49 руб., размер субсидиарной ответственности ФИО2 подлежит уменьшению до указанной суммы. Таким образом, взыскание субсидиарной ответственности с ФИО2 независимо от размера требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, которые останутся непогашенными по причине недостаточности имущества должника, должно быть осуществлено в пределах суммы, равной 489 645,49 руб. Требования аффилированных кредиторов не могут быть погашены за счет субсидиарной ответственности бывшего руководителя должника. Представленными к настоящему отзыву доказательствами подтверждается факт аффилированноегп всех кредиторов ООО «СИБЕРОН», включенных в реестр требований кредиторов должника. Причем имеется как юридическая заинтересованность (принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), так и фактическая.

Конкурсный кредитор ФИО3 и его представить в судебном заседании считают, что размер ответственности контролирующего должника лица не может быть уменьшен в условиях непредставления таким лицом достоверных доказательств наличия иных, имевших место помимо его действий (бездействия) обстоятельств, повлекших неплатежеспособность должника. Не представлено ответчиком и оснований для ограничения его ответственности стоимостью имевшегося у должника имущества, а также путем исключения требований заинтересованных по отношению к ответчику лиц, так как таковые отсутствуют как юридически, так и фактически.

Конкурсный управляющий отзывом и в судебном заседании указывает на то, что сами по себе акты сверки взаимных расчетов, на которых основаны возражения ответчика, не являются надлежащим доказательством, подтверждающим наличие задолженности, так как содержащиеся в нем сведения должны подтверждаться первичными документами. В ходе рассмотрения заявления о привлечении ответчика к субсидиарной ответственности было установлен факт противоречивости сведений бухгалтерских балансов, что нашло свое отражение в постановлении Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 09.06.2020. Следовательно, при отсутствии документов подтверждающих наличие активов (в частности дебиторской задолженности) на рубеже 2016-2017гт. утверждение ответчика о том, что дебиторская задолженность была погашена, не подтверждено документально. Равным образом никак не нашло своего подтверждения как сам размер дебиторской задолженности в указанный период, так и достоверность бухгалтерского учета в целом. Помимо прочего в определении о привлечении к субсидиарной ответственности установлено, что «у конкурсного управляющего отсутствует возможность выявления совершенных в период подозрительности сделок и их условий, соответственно невозможно их оспаривание с целью пополнения конкурсной массы. Также невозможно выявить дебиторскую задолженность должника в отсутствие первичной и бухгалтерской документации, соответственно отсутствует возможность ее взыскания в пользу должника». Таким образом, в условиях противоречивости данных бухгалтерского учета не представляется возможным установить размер активов, за счет которых возможно было бы погасить требования кредиторов. В этой связи, доводы ответчика о том, что размер его ответственности должен быть ограничен стоимостью имущества должника, не обоснован и документально не подтвержден.Вопреки положениям статьи 65 АПК РФ ответчиком в материалы дела не представлено доказательств того, что а) имеется формально-юридическая связь между должником и кредиторами, б) кредиторы и должник имели возможность оказывать влияние на принятие ими ключевых управленческих решений друг друга в ходе своей деятельности. Среди прочего, ответчиком заявлено о заинтересованности кредиторов по отношению к должнику, что по его мнению, подтверждается представленными в дело копиями договоров и соглашений (перевод долга, аренда и т.д.). Однако не раскрыто, каким образом, и какие условия этих сделок не доступны обычным участникам оборота. В чем заключается привилегированность условий сделок по сравнению с аналогичными сделками на рынке. Обращаю внимание суда на тот факт, что объективных свидетельств того, что сделки заключались руководителем ООО «Сиберон» исключительно по указанию третьих лиц (в данном случае кредиторов) ответчиком не представлено. В целом, доводы ответчика сводятся к отсутствию объективных оснований для привлечения его к ответственности и возложением таковой на иных лиц - в данном случае кредиторов должника. При условии принятия решения (единолично) о создании ООО«Сиберон», а так же фактического управления возглавляемого предприятия (заключение сделок, принятие управленческих и стратегических решений), представляется, что попытки переложить ответственность на иных лиц за неисполнение своих обязанностей (в т.ч. по хранению документов бухгалтерского учета) является проявлением недобросовестного поведения, что в силу общих начал и принципов гражданского законодательства недопустимо (ст. 10 ГК РФ). С учетом изложенного полагает, что заявление о привлечении к субсидиарной ответственности подлежит удовлетворению в полном объеме.

В соответствии с пунктом 11 статьи 61.11 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее –Закон о банкротстве) размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица равен совокупному размеру требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, а также заявленных после закрытия реестра требований кредиторов и требований кредиторов по текущим платежам, оставшихся не погашенными по причине недостаточности имущества должника.

Размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица подлежит соответствующему уменьшению, если им будет доказано, что размер вреда, причиненного имущественным правам кредиторов по вине этого лица, существенно меньше размера требований, подлежащих удовлетворению за счет этого контролирующего должника лица.

Не включаются в размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица требования, принадлежащие этому лицу либо заинтересованным по отношению к нему лицам. Такие требования не подлежат удовлетворению за счет средств, взысканных с данного контролирующего должника лица.

Из приведенных норм права следует, что в случае признания арбитражным судом наличия оснований для привлечения контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности презюмируется, что размер такой ответственности равен совокупному размеру требований кредиторов, включенных в реестр, а также заявленных после закрытия реестра требований кредиторов и требований кредиторов по текущим платежам, оставшихся не погашенными по причине недостаточности имущества должника.

Следовательно, презюмируется и то, что вред, причиненный имущественным правам кредиторов по вине этого лица, заключается в невозможности полного или частичного погашения требований данных кредиторов.

В абзаце третьем пункта 19 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - Постановление N 53) разъяснено, что если банкротство наступило в результате действий (бездействия) контролирующего лица, однако помимо названных действий (бездействия) увеличению размера долговых обязательств способствовали и внешние факторы (например, имели место неправомерный вывод активов должника под влиянием контролирующего лица и одновременно порча произведенной должником продукции в результате наводнения), размер субсидиарной ответственности контролирующего лица может быть уменьшен по правилам абзаца второго пункта 11 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

Тем самым размер ответственности контролирующего должника лица может быть уменьшен лишь в случае представления таким лицом достоверных доказательств наличия иных, имевших место помимо его действий (бездействия) обстоятельств, повлекших неплатежеспособность должника.

В рамках рассматриваемого обособленного спора контролирующее должника лицо, привлеченное к субсидиарной ответственности, заявив о несогласии с размером указанной ответственности, не представило в материалы дела никаких доказательств в обоснование того, что непогашение требований кредиторов имело место не по вине контролирующего лица.

Из материалов дела следует, что в настоящий момент в реестр требований кредиторов ООО «СИБЕРОН» включены требования на общую сумму 30 107 909 рублей 10 копеек. Следовательно, размер субсидиарной ответственности ФИО2 презюмируется равным 30 065 393 руб. 10. коп.

Вступившими в законную силу судебными актами установлена вина ФИО2 в неисполнении им обязанности по передаче конкурсному управляющему соответствующей документации ООО «СИБЕРОН». Суды трех инстанций пришли к выводу, что бездействие контролирующего должника лица по передаче документации должника конкурсному управляющему, не позволило конкурсному управляющему сформировать конкурсную массу для максимального удовлетворения требований кредиторов, включенных в реестр требований ООО "СИБЕРОН».

Это обстоятельство создает презумпцию, согласно которой несостоятельность ООО «СИБЕРОН» и невозможность удовлетворения требований кредиторов находятся в причинно-следственной связи с ненадлежащим управлением ФИО2, делами и имуществом подконтрольного ему лица.

Следовательно, для уменьшения размера субсидиарной ответственности именно ФИО2 должен представить достоверные доказательства того, что размер вреда, причиненного имущественным правам кредиторов должника по его вине, существенно меньше размера требований, подлежащих удовлетворению за его счет.

ФИО2 в качестве внешних факторов, якобы повлиявших на увеличение долговых обязательств ООО «СИБЕРОН», указывает на то, что должник производил оплату лизинговых платежей за ООО «ТрансПартнер», а после выкупа автомобилей у лизингодателя еще и оплачивал ООО «ТрансПратнер» арендную плату, что, по его мнению, увеличивало затраты должника.

Однако, утверждение ФИО2 о том, что «затраты на выплату лизинговых платежей перекрывали выручку от оказания транспортных услуг» документально не подтверждено, при этом баланс и финансовый анализ за 2016 год указывают на убыток именно от продаж, т.е. отдеятельности по оказанию транспортных услуг (куда затраты на лизинговые платежи входить не могут) в размере 46 млн. рублей.

Кроме того, ФИО2 не представлено каких-либо доказательств того, что перечисленные им договоры сублизинга и договор аренды от 11.07.2016 между ООО «СИБЕРОН» и ООО «ТрансПартнер» были заключены под влиянием угроз, принуждения, против его воли и желания, в целях причинения убытков должнику, либо под воздействием иных внешних факторов, которые ФИО2, как единоличный исполнительный орган должника, не мог преодолеть. Если указанные им сделки изначально могли причинить убытки обществу или заранее носили убыточный характер, то подписывая от имени ООО «СИБЕРОН» соответствующие договоры, ФИО7 сознательно способствовал увеличению кредиторской задолженности общества. Ответчиком не представлено доказательств того, что он пытался оспорить указанные сделки, отказаться от их исполнения или расторгнуть договоры в судебном или ином порядке.

Заявляя о проведенной работе с дебиторами в 2016 году, результатом которой якобы явилось уменьшение размера дебиторской задолженности с 59 млн. до 19 млн. (результат 40 млн. руб.), а также о воплощении в жизнь его плана по выходу ООО «СИБЕРОН» из кризисной ситуации путем погашения задолженности по заработной плате в размере 1,5 млн. и налоговых обязательств, размер которых, судя по имеющейся бухгалтерской отчетности, составлял в 2016 году 10,1 млн., из которых было погашено 9,5 млн. руб., ФИО2 так и не пояснил суду, конкурсному управляющему и кредиторам, относительно оставшихся 29 млн. рублей, и почему не были погашены обязательства перед кредиторами, которые уже имелись на тот момент.

Определением Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 09.06.2020, вынесенному по обособленному спору о привлечении ФИО2 к субсидиарной ответственности, установлено, что сведения об активах должника, отражённые в бухгалтерских балансах за 2015 год и за 2016 год, противоречивы. Так, в бухгалтерском балансе общества «СИБЕРОН» за 2015 год размер активов указан 69 777 000 руб., из которых: 5 292 000 руб. - основные средства, 4 292 000 руб. - запасы, 704 000 руб. - НДС по приобретённым ценностям, 59 277 000 руб. - дебиторская задолженность, 66 000 руб. -денежные средства, 179 000 руб. - прочие оборотные активы. Вместе с тем согласно бухгалтерскому балансу должника на последнюю отчётную дату (31.12,2016), предшествующую введению процедуры наблюдения, активы должника указаны в размере 22 389 000 руб., в том числе: 1 305 000 руб. - основные средства; 47 000 руб. - запасы; 19 426000 руб. - дебиторская задолженность; 1 557 000 руб. - денежные средства; 54 000 руб. - прочие оборотные активы. Таким образом, в течение года размер активов общества «СИБЕРОН» уменьшился более чем в 3 раза (с 69 777000 руб. до 22 389 000 руб.), притом что кредиторская задолженность увеличилась с 77 030 000 руб. до 86 209 000 руб., как и непокрытый убыток - с 43 285 000 руб. до 98 813 000 руб.».

Вышеизложенные факты, установленные вступившим в законную силу судебным актом, однозначно свидетельствуют о том, что в условиях отсутствия первичной документации (актов приёма-передачи, товарных накладных, товарно-транспортных накладных, счетов и иных документов, являющихся основаниями для проведения расчётов с контрагентами) невозможно проверить достоверность сведений, отражённых в бухгалтерских балансах должника, проанализировать совершённые должником сделки на предмет их оспаривания, что в целом препятствует формированию конкурсной массы.

Таким образом, в рассматриваемом обособленном споре каких-либо доказательств, подтверждающих наличия внешних факторов, повлиявших на финансовое состояние должника, подробно описанных в пункте 19 Постановления № 53, ФИО2 не приведено.

Доводы ФИО2 о том, что в случае привлечения к субсидиарной ответственности руководителя должника за непередачу документов, повлекшую невозможность формирования конкурсной массы, размер ответственности должен быть ограничен стоимостью имевшегося у должника имущества (размером дебиторской задолженности), отклоняются судом как необоснованные.

Реализованная в ходе конкурсного производства дебиторская задолженность уже была направлена на погашение текущих и реестровых требований, но ее не хватило на погашение требований кредиторов, включенных в реестр, а также текущих платежей.

То обстоятельство, что ФИО2 не предпринял своевременно действий по взысканию дебиторской задолженности с предприятий, которые позднее были ликвидированы либо признаны банкротами, не является основанием для исключения дебиторской задолженности.

В ходе же проведённой конкурсным управляющим ФИО1 инвентаризации имущества (акт инвентаризации расчётов с покупателями, поставщиками прочими дебиторами и кредиторами от 15.12.2017 № ПВСА-00004) выявлены активы должника в виде дебиторской задолженности на сумму 1 906 000 руб., а также остаток денежных средств на расчётном счёте в размере 778 000 руб.

Вышеуказанные обстоятельства свидетельствуют о недобросовестном поведении бывшего руководителя должника ФИО2, в результате действий (бездействия) которого остались непогашенными требования кредиторов в размере 30 млн. рублей в условиях уменьшения активов должника на сумму более 68 млн. рублей, правомерность выбытия которых не представляется возможным проверить в условиях полного отсутствия первичной бухгалтерской документации.

Невыполнение руководителем должника без уважительной причины требований (абзац второй пункта 2 статьи 126 Закона о банкротстве) о передаче конкурсному управляющему документации должника свидетельствует, по сути, о недобросовестном поведении, направленном на сокрытие информации об имуществе должника, за счет которого формируется конкурсная масса для погашения требований кредиторов. Вина лица, не исполнившего обязанность по передаче документов конкурсному управляющему, презюмируется Законом о банкротстве.

При таких обстоятельствах, доводы ФИО2 о том, что не передача документов должника привела к невозможности взыскания лишь 489 645,49 руб., суд находит необоснованными и документально неподтвержденными.

Вступившими в законную силу судебными актами по делу № А45-6279/2017 по обособленному спору о привлечении бывшего руководителя должника к субсидиарной ответственности установлено, что ФИО2 являлся единственным участником общества «СИБЕРОН» в период с 13.05.2013 до 06.09.2016 и его руководителем (директором) в период с 13.05.2013 по 15.05.2017.

В материалах обособленного спора отсутствуют доказательства того, что ООО «УК «Меркурий», ООО «БЩЗ», ООО «Сервис», ООО «КПК-Сервис», ООО «ТрансПартнер» по смыслу статьи 19 Закона о банкротстве, статьи 9 Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции», статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 № 948-1 «О конкуренции и ограничений монополистической деятельности на товарных рынка», являются заинтересованными лицами по отношению к должнику через контролирующее его лицо (ФИО2), группой лиц по отношению к должнику, способной оказывать влияние на деятельность ООО «СИБЕРОН».

Кроме того, действующее законодательство не предусматривает запрет коммерческой деятельности между аффилированными и заинтересованными лицами, Закон о банкротстве также не содержит запрета на включение в реестр требований кредиторов должника требований аффилированных к нему лиц.

Системное толкование действующего законодательства позволяет суду сделать вывод о том, что злоупотребление правом при банкротстве заинтересованного лица, может иметь место в следующих случаях: во-первых, создание видимости существования денежного обязательства и, как следствие, увеличение размера реестра требований кредиторов в условиях реального отсутствия долга; во-вторых, формирование задолженности исключительно с целью осуществления контроля за процедурами банкротства юридического лица.

При включении требований кредиторов таких обстоятельств не установлено.

Кроме того, согласно статье 4 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также правовой позиции Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, изложенной в Информационном письме от 27.04.2010 N 137 "О некоторых вопросах, связанных с переходными положениями Федерального закона от 28.04.2009 N 73-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", при рассмотрении спора подлежат применению нормы процессуального права о субсидиарной ответственности Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях" и нормы материального права о субсидиарной ответственности Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части противодействия незаконным финансовым операциям", действовавшей на момент возникновения обстоятельств, указанных в качестве основания для привлечения к таковой, с учетом общих положений глав 25 и 59 Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств и об обязательствах вследствие причинения вреда в части, не противоречащей специальным нормам Закона о банкротстве.

Согласно абзацу десятому пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве (в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ) размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица равен совокупному размеру требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, а также заявленных после закрытия реестра требований кредиторов и требований кредиторов по текущим платежам, оставшихся не погашенными по причине недостаточности имущества должника.

С принятием Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ нормы права, устанавливающие размер субсидиарной ответственности претерпели изменения. Так, в силу пункта 11 статьи 61.11 Закона о банкротстве размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица равен совокупному размеру требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, а также заявленных после закрытия реестра требований кредиторов и требований кредиторов по текущим платежам, оставшихся не погашенными по причине недостаточности имущества должника. Не включаются в размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица требования, принадлежащие этому лицу либо заинтересованным по отношению к нему лицам. Такие требования не подлежат удовлетворению за счет средств, взысканных с данного контролирующего должника лица.

Основания субсидиарной ответственности и связанные с ними правовые последствия совершения тех или иных действий (бездействия), относятся к нормам материального гражданского (частного) права, и к ним в соответствии с правилами, установленными пунктом 1 статьи 4 Гражданского кодекса Российской Федерации, не может применяться обратная сила, исходя из того, что каждый участник гражданского оборота должен быть осведомлен об объеме и порядке реализации своих частных прав по отношению к другим участникам оборота с учетом действующего в момент возникновения правоотношений правового регулирования.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации придание обратной силы закону - исключительный тип его действия во времени, использование которого относится к прерогативе законодателя; при этом либо в тексте закона содержится специальное указание о таком действии во времени, либо в правовом акте о порядке вступления закона в силу имеется подобная норма; законодатель, реализуя свое исключительное право на придание закону обратной силы, учитывает специфику регулируемых правом общественных отношений; обратная сила закона применяется преимущественно в отношениях, которые возникают между индивидом и государством в целом, и делается это в интересах индивида (уголовное законодательство, пенсионное законодательство); в отношениях, субъектами которых выступают физические и юридические лица, обратная сила не применяется, ибо интересы одной стороны правоотношения не могут быть принесены в жертву интересам другой, не нарушившей закон (решение от 1 октября 1993 года N 81-р; определения от 25 января 2007 года N 37-О-О, от 15 апреля 2008 года N 262-О-О, от 20 ноября 2008 года N 745-О-О, от 16 июля 2009 года N 691-О-О, от 23 апреля 2015 года N 821-О, постановление от 15.02.2016 N 3-П).

В рассматриваемом случае нормы пункта 11 статьи 61.11 Закона о банкротстве не подлежат применению, поскольку ухудшат положение кредиторов, чьи требования будут исключены, в связи с чем, суд не находит основания для исключении из размера субсидиарной ответственности контролирующего должника ООО «СИБЕРОН» лица ФИО2 требований ООО «УК «МЕРКУРИЙ, ИП ФИО6 Ё.Ё, (правопреемники - ООО «Сервис»), ФИО3 (правопреемник: ООО «ТранПартнер», ООО БЩЗ, ООО КПК Сервис).

Оценив в совокупности собранные по делу доказательства, суд пришел к выводу о наличии оснований для привлечения ФИО2 к субсидиарной ответственности в размере 30 107 909 рублей 10 копеек и взыскании в пользу каждого кредитора, требования которого остались непогашенными в связи с недостаточностью имущества должника.

На основании изложенного, руководствуясь статьи 61.16, 61.17 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», статьями 48, 184, 185, 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд

О П Р Е Д Е Л И Л:

взыскать с ФИО2 30 107 909 рублей 10 копеек, в том числе в пользу кредитора ФИО3 в размере 28 041 170 рублей 85 копеек, в пользу Индивидуального предпринимателя ФИО6 в размере 1 090 669 рублей 91 копейка, в пользу Общества с ограниченной ответственностью «УК «Меркурий» в размере 262 723 рубля 34 копейки, в пользу Федеральной налоговой службы в лице Инспекции Федеральной налоговой службы по Октябрьскому району г. Новосибирска в размере 195 027 рублей 00 копеек, в пользу арбитражного управляющего ФИО1 в размере 518 318 рублей 00 копеек.

Определение может быть обжаловано в Седьмой арбитражный апелляционный суд (г. Томск) в течение десяти дней со дня его вынесения.

Апелляционная жалоба подается через Арбитражный суд Новосибирской области.

Судья Г.В. Свиридова