Гражданский кодекс часть 1

01.02.2016 Центральный банк Российской Федерации в лице Отделения по Омской области Сибирского Главного управления Центрального банка Российской Федерации обратился в Арбитражный суд Омской области с заявлением, в котором просил признать кредитную организацию - акционерное общество «Мираф-Банк» (далее - АО «Мираф-Банк», должник) несостоятельным (банкротом), назначить конкурсным управляющим должника Государственную корпорацию «Агентство по страхованию вкладов».

Решением Арбитражного суда Омской области от 01.03.2016 АО «Мираф-Банк» признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, функции конкурсного управляющего АО «Мираф-Банк» возложены на Государственную корпорацию «Агентство по страхованию вкладов». Публикация сообщения о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства состоялась в газете «Коммерсант» № 38 от 05.03.2016.

В рамках дела о банкротстве 12.05.2021 ФИО2 (Кен) Нам обратился в арбитражный суд Омской области с возражениями по результатам рассмотрения конкурсным управляющим требования кредитора, просит установить наличие перед ним обязательств АО «Мираф-Банк», а также включить сумму требований в размере 238 384 200 рублей в реестр требований кредиторов АО «Мираф-Банк» первой очереди.

В судебном заседании представитель ФИО2 (Кен) Нама требование поддержала по основаниям, изложенным в заявлении и дополнениях к нему.

Представитель конкурсного управляющего против признания требования обоснованным, а также включения его в реестр возражала.

Рассмотрев материалы дела, заслушав мнения лиц, участвующих в деле, суд установил следующее.

ФИО5 (Кен) Намом и Банком заключен договор банковского вклада
«До востребования» № USD_002-03-00002714 от 06.08.2015, в соответствии с которым
его предметом являются отношения сторон по поводу приема денежных средств во вклад «До востребования».

По условиям Договора Банк открывает вкладчику счет «До востребования» № 42601840800230000001, срок вклада является до востребования, валюта вклада - доллар США, процентная ставка - 0,5% годовых.

Как указал заявитель, 07.08.2015 на основании приходного кассового ордера № 9453310 на счет «До востребования» № 42601840800230000001 им были внесены денежные средства в размере 3 000 000 долларов США в Московском филиале Банка, дополнительное отделение «На Гончарной».

25.03.2021 ФИО2 (Кен) Нам обратился к конкурсному управляющему Банка с
требованием о включении в первую очередь реестра требований кредиторов Банка в размере 3 000 000 долларов США, т.е. 238 384 200 руб. в силу пункта 2 статьи 189.83 Закона о банкротстве.

Уведомлением № 108н/90256 от 26.04.2021 конкурсный управляющий Банка отказал Заявителю во включении в первую очередь реестра требований кредиторов Банка.

Не согласившись с вышеуказанным отказом, ФИО2 (Кен) Нам обратился в Арбитражный суд Омской области с настоящими возражениями.

Согласно пункту 1 статьи 189.85. Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» кредиторы вправе предъявлять свои требования к кредитной организации в любой момент в ходе конкурсного производства, а также в порядке, установленном статьей 189.32. настоящего Федерального закона, в период деятельности в кредитной организации временной администрации по управлению кредитной организацией.

Указанные требования предъявляются конкурсному управляющему наряду с приложением вступивших в силу решений суда, арбитражного суда, определений о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решений третейского суда или иных судебных актов, а также подлинных документов либо их надлежащим образом заверенных копий, подтверждающих обоснованность этих требований.

На основании подпункта 2 пункта 3 статьи 189.92. Закона о банкротстве в первую очередь удовлетворяются требования физических лиц, являющихся кредиторами кредитной организации по заключенным с ними договорам банковского вклада и (или) договорам банковского счета (за исключением лиц, занимающихся предпринимательской деятельностью без образования юридического лица, если такие счета (вклады) открыты для осуществления предусмотренной федеральным законом предпринимательской деятельности, а также адвокатов, нотариусов и иных лиц, если такие счета (вклады) открыты для осуществления предусмотренной федеральным законом профессиональной деятельности, и указанных в пункте 6 настоящей статьи лиц).

В рассматриваемом случае требование ФИО2 (Кен) Нама основано на заключении договора банковского вклада.

Согласно ст. 433 Гражданского кодекса РФ договор признается заключенным с момента получения лицом, направившим оферту, ее акцепта.

Кроме того, если договор предусматривает передачу имущества, он считается заключенным с момента такой передачи.

В соответствии со ст. 836 ГК РФ договор банковского вклада должен быть заключен в письменной форме.

Письменная форма договора банковского вклада считается соблюденной, если внесение вклада удостоверено сберегательной книжкой, сберегательным или депозитным Сертификатом либо иным выданным банком вкладчику документом, отвечающим требованиям, предусмотренным для таких документов законом, установленными в соответствии с ним банковскими правилами и применяемыми в банковской практике обычаями делового оборота.

Несоблюдение письменной формы договора банковского вклада влечет недействительность этого договора. Такой договор является ничтожным.

При применении указанных выше норм в судебной практике сформировалась позиция о том, что договор банковского вклада является реальным, т.е. считается заключенным с момента внесения вкладчиком денежных средств в банк (Постановление Конституционного Суда РФ № 28-П от 27.10.2015 г.; Определение Верховного Суда РФ от 19.04.2016 № 9-КГ16-3, Определение Верховного Суда РФ № 305-ЭС14-5119 от 16.02.2015 г.).

Как следует из материалов дела, 06.08.2015 между ФИО2 (Кен) Намом и Банком был заключен договор банковского вклада «До востребования». Далее, по утверждению заявителя, в кассу Банка были внесены денежные средства в сумме 3 000 000 долларов США.

Прием наличных денег кассовым работником от физических лиц для зачисления на банковские счета, счета по вкладам осуществляется по приходным кассовым ордерам. В подтверждение приема наличных денег от физического лица для зачисления на счет по вкладу по договору банковского вклада бухгалтерским работником производится запись в сберегательной книжке, которая заверяется подписями бухгалтерского и кассового работников.

Если при открытии счета по вкладу по договору банковского вклада сберегательная книжка не оформлялась, физическому лицу выдается подписанный кассовым работником второй экземпляр приходного кассового ордера с проставленным оттиском штампа кассы.

В материалы дела ФИО2 (Кен) Намом представлен приходный кассовый ордер № 9453310 от 07.08.2015.

Согласно п. 2.10 главы 2 Инструкции Банка России от 30.05.2014 № 153-И (ред. от 14.11.2016) «Об открытии и закрытии банковских счетов, счетов по вкладам (депозитам), депозитных счетов» физическим и юридическим лицам для учета денежных средств, размещаемых в банках с целью получения доходов в виде процентов, начисляемых на сумму размещенных денежных средств открываются счета по вкладам (депозитам).

Конституционный Суд РФ в Постановлении № 28-П от 27.10.2015 сформулировал правовую позицию о том, что на гражданина-вкладчика возлагается обязанность проявить обычную в таких условиях осмотрительность при совершении соответствующих действий (заключить договор в здании банка, передать денежные суммы работникам банка, получить в подтверждение совершения операции, опосредующей их передачу, удостоверяющий этот факт документ).

В Определении Верховного Суда РФ от 28.04.2016 по делу № 305-ЭС14-5119 с учетом позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в вышеуказанном Постановлении, указал на обстоятельства, которые могут свидетельствовать о недобросовестности и неразумности (гражданина-вкладчика, что, в свою очередь, влечет отказ такому кредитору в заявлении о включении его требований в реестр требований кредиторов Банка.

В частности, к таким обстоятельствам Верховный Суд РФ отнес следующее:

1) неполучение в банке документов, подтверждающих факт внесения денежных средств, при наличии обстоятельств, подтверждающих осведомленность вкладчика о необходимости получения Данных документов, на что может указывать, в частности, наличие ранее заключенных между этим вкладчиком и банком договоров банковского вклада;

2) подписание гражданином-вкладчиком договора банковского вклада, форма которого отличается от типовой формы договора банковского вклада, утвержденной Банком.

Таким образом, при рассмотрении такого рода споров сложившаяся судебная практика свидетельствует о необходимости исследования вопроса о разумности и добросовестности в действиях гражданина-вкладчика и отсутствия на его стороне злоупотребления правом.

В настоящем случае, обстоятельств, свидетельствующих о недобросовестности и неразумности действий гражданина-вкладчика, судом не установлено.

В определении Верховного Суда РФ от 19.04.2016 № 305-ЭС14-5119 от 16.02.2015 указано о том, что сложившаяся банковская практика свидетельствует о заключении договоров банковского вклада путем присоединения вкладчиков к уже разработанным банком стандартным условиям договора, одинаково доступным по доведению до вкладчиков информации об условиях вклада для всех без исключения лиц, и не допускает выборочного оформления договоров банковского вклада.

Участие в отношениях по банковскому вкладу, не отвечающих общепринятым и общеизвестным стандартам поведения в сфере привлечения денежных средств физических лиц во вклад, не согласуется с презумпцией разумности и добросовестности участников гражданского оборота, установленной пунктом 3 статьи 10 ГК РФ.

В материалах дела имеется договор банковского вклада, соответствующий типовой форме договоров банковского вклада, утвержденной руководством Банка и применявшейся при заключении аналогичных сделок с большинством вкладчиков. Условия, содержащиеся в Типовой форме договора банковского вклада, который заключался с большинством вкладчиков банка, не отличаются от условий, содержащихся в представленном ФИО2 (Кен) Намом договоре банковского вклада.

Указанный договор подписан уполномоченным лицом – руководителем Московского филиала ЗАО КБ «Мираф-Банк» ФИО6.

В договоре указан номер счета, открытого вкладчику - № 42601840800230000001.

В подтверждение заключенного с банком договора банковского вклада, представлены доказательства получения документов, подтверждающих факт внесения денежных средств – приходный кассовый ордер № 9453310 от 07.08.2015. Приходный кассовый ордер подписан руководителем Московского филиала ЗАО КБ «Мираф-Банк» ФИО6 и имеет печать Банка.

Согласно абз. 3 п. 26 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве» при оценке достоверности факта наличия требования, основанного на передаче должнику наличных денежных средств, подтверждаемого только его распиской или квитанцией к приходному кассовому ордеру, суду надлежит учитывать среди прочего следующие обстоятельства: позволяло ли финансовое положение кредитора (с учетом его доходов) предоставить должнику соответствующие денежные средства, имеются ли в деле удовлетворительные сведения о том, как полученные средства были истрачены должником, отражалось ли получение этих средств в бухгалтерском и налоговом учете и отчетности и т.д.

Заявителем представлено юридическое заключение от 23.09.2021 с описанием процесса передвижения денежных средств за территорию Корейской народно-Демократической Республики, согласно которому процесс перечисления денежных средств на счет в зарубежном банке состоит из этапов:

- согласование с Банком внешней торговли КНДР денежной суммы, необходимой для зачисления на другой счет в иностранном государстве,

- выдача денежных средств из кассы банка КНДР с оформлением подтверждающих документов,

- поступление денежных средств на территорию иностранного государства; в тех случаях, когда денежные средства передаются дипломатическим работником специальному сотруднику для зачисления их на счет в другой стране оформляется документ, который подтверждает такую передачу денежных средств,

- внесение денежных средств специальным сотрудником на счет; окончание процесса зачисления денежных средств на счет отмечается во внутренних документах и системах банков КНДР операцией по зачислению денежных средств на счет в иностранном банке.

В подтверждение факта наличия у заявителя денежных средств и перевозки их на территорию РФ ФИО2 (Кен) Намом представлены:

- паспорт и доверенность на имя Сим Хен Соба,

- сертификат выдачи валюты Сим Хен Собу,

- таможенная декларация,

- маршрутная квитанция,

- акт приема-передачи денежных средств ФИО2 (Кен) Наму,

- выписки из банка о проведенной операции от 09.07.2015 и 18.08.2015.

Как следует из пояснений заявителя, денежные средства изначально выданы сотруднику Банка для расчетов по приграничной торговли КНДР Сим Хен Собу 09.07.2015, что подтверждается сертификатом обмена (выдач) валют и выпиской из банка о проведенной операции.

10.07.2015 году в составе делегации Сим Хен Собом были перевезены денежные средства в размере 3 000 000 долларов и 29.07.2015 переданы ФИО2 (Кен) Наму. Перевоз денежных средств задекларирован перевозчиком. Акт передачи денежных средств между сотрудниками с подписями сторон представлен в материалы дела.

После внесения денежных средств процесс зачисления их на счет отмечен во внутренних документах банка для расчетов по приграничной торговли КНДР (выписка от 18.08.2015).

Как следует из пояснений заявителя, оснований не доверять сотрудникам Банка у него не было. Информация о передаче денежных средств была передана и зафиксирована Банком для расчетов по приграничной торговли КНДР.

В обоснование своих возражений относительно заявленного требования конкурсный управляющий указал на отсутствие в приходном кассовом ордере подписи кассового работника Банка. По утверждению управляющего, приходный кассовый ордер был набран в АБС и удален без обработки 07.08.2015.

Вместе с тем, определяя пределы осуществления гражданских прав, статья 10 ГК РФ устанавливает, что добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются (пункт 5). Разъясняя это законоположение, Верховный Суд Российской Федерации указал, что при оценке действий сторон как добросовестных или недобросовестных судам следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации (пункт 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»).

С учетом неоднократно выраженной Конституционным Судом Российской Федерации позиции, согласно которой суды при рассмотрении дел обязаны исследовать по существу фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы, поскольку иное приводило бы к тому, что право на судебную защиту, закрепленное статьей 46 (часть 1) Конституции Российской Федерации, оказывалось бы существенно ущемленным, это означает, что суд не вправе квалифицировать, руководствуясь пунктом 2 статьи 836 ГК РФ во взаимосвязи с его статьей 166, как ничтожный или незаключенный договор банковского вклада с гражданином на том лишь основании, что он заключен неуполномоченным работником банка и в банке отсутствуют сведения о вкладе (об открытии вкладчику счета для принятия вклада и начисления на него процентов, а также о зачислении на данный счет денежных средств), в тех случаях, когда - принимая во внимание особенности договора банковского вклада с гражданином как публичного договора и договора присоединения - разумность и добросовестность действий вкладчика (в том числе применительно к оценке предлагаемых условий банковского вклада) при заключении договора и передаче денег неуполномоченному работнику банка не опровергнуты.

В таких случаях бремя негативных последствий должен нести банк, в частности создавший условия для неправомерного поведения своего работника или предоставивший неуправомоченному лицу, несмотря на повышенные требования к экономической безопасности банковской деятельности, доступ в служебные помещения банка, не осуществивший должный контроль за действиями своих работников или наделивший полномочиями лицо, которое воспользовалось положением работника банка в личных целях, без надлежащей проверки.

Действия банков, работники которых принимали у вкладчиков дополнительные денежные суммы для внесения во вклад (со ссылкой на подписанный договор) и выдавали денежные суммы в качестве процентов по вкладу, в силу статьи 402 ГК РФ, согласно которой действия работников должника по исполнению его обязательства считаются действиями должника, должны расцениваться с учетом предписаний пункта 5 статьи 166 ГК РФ в действующей редакции, введенной Федеральным законом от 7 мая 2013 года № 100-ФЗ, устанавливающего, что заявление о недействительности сделки не имеет правового значения, если ссылающееся на недействительность сделки лицо действовало недобросовестно, в частности если его поведение после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки.

Приведенное правило, по сути, лишь нормативно подтверждает необходимость добросовестного поведения участников регулируемых гражданским правом отношений (в том числе возникших до его формальной имплементации в текст ГК РФ), которое должно отвечать критерию определенности, однозначности и точности.

При этом на гражданина-вкладчика, не обладающего профессиональными знаниями в сфере банковской деятельности и не имеющего реальной возможности изменить содержание предлагаемого от имени банка набора документов, необходимых для заключения данного договора, возлагается лишь обязанность проявить обычную в таких условиях осмотрительность при совершении соответствующих действий.

Поэтому с точки зрения конституционных гарантий равенства, справедливости и обеспечения эффективной судебной защиты необходимо исходить из того, что гражданин-вкладчик, учитывая обстановку, в которой действовали работники банка, имел все основания считать, что полученные им в банке документы, в которых указывается на факт внесения им денежных сумм, подтверждают заключение договора банковского вклада и одновременно удостоверяют факт внесения им вклада. Иное означало бы существенное нарушение прав граждан-вкладчиков как добросовестных и разумных участников гражданского оборота.

При таких обстоятельствах, суд соглашается с позицией заявителя о том, что ФИО7, являясь иностранным гражданином и не обладающим знаниями в российском гражданском законодательстве, имел все основания полагать, что внесение денежных средств, выданных ему в соответствии с доверенностью, на счет физического лица при открытии вклада и на основании указаний руководства Банка, является нормальной практикой в банковской сфере и соответствует положениям российского гражданского законодательства. Следовательно, Заявитель не имел каких-либо оснований не доверять ни руководству Банка, ни его работником. Заключив Договор и получив Приходный кассовый ордер, Заявитель посчитал, заключение Договора подтверждено, равно как и удостоверен факт внесения им денежных средств на вклад.

Довод конкурсного управляющего об отсутствии подписи кассового работника в Договоре не свидетельствует о проявленной со стороны Заявителя неразумности либо недобросовестности. Конкурсный управляющий не указал, какие меры, действуя разумно и добросовестно, при заключении договора мог предпринять вкладчик в целях получения подтверждения о зачислении средств на его счет, принимая во внимание выдачу вкладчику договора и приходного кассового ордера с указанием фамилии, имени, отчества вкладчика, номера счета, внесенной суммы, содержащих печать и подписи руководителя филиала Банка.

Совокупный анализ представленных заявителем доказательств позволяет прийти к выводу об обоснованности требований заявителя.

Между тем, в соответствии с пунктом 2 статьи 189.85 Закона о банкротстве в целях конкурсного производства конкурсный управляющий устанавливает срок предъявления требований кредиторов, по истечении которого реестр требований кредиторов считается закрытым. Срок предъявления требований кредиторов не может быть менее шестидесяти дней со дня опубликования сообщения о признании кредитной организации банкротом и об открытии конкурсного производства.

Для отнесения поступивших к конкурсному управляющему требований к числу тех, которые предъявлены в установленный срок, принимаются во внимание уведомления о вручении или иные документы, подтверждающие срок получения конкурсным управляющим указанных требований.

В пункте 4 статьи 189.85 Закона о банкротстве предусмотрено, что конкурсный управляющий рассматривает предъявленное в ходе конкурсного производства требование кредитора и по результатам его рассмотрения не позднее чем в течение тридцати рабочих дней со дня получения такого требования вносит его в реестр требований кредиторов в случае обоснованности предъявленного требования. В тот же срок конкурсный управляющий уведомляет соответствующего кредитора о включении его требования в реестр требований кредиторов, или об отказе в таком включении в указанный реестр, или о включении в этот реестр требования в неполном объеме.

На основании пункта 11 статьи 189.96 Закона о банкротстве требования кредиторов, предъявленные после закрытия реестра требований кредиторов, удовлетворяются за счет имущества кредитной организации, оставшегося после удовлетворения требований кредиторов, предъявленных в установленный срок и включенных в реестр требований кредиторов.

Последствия пропуска названного срока специально урегулированы в пунктах 4, 5 статьи 142 Закона о банкротстве, возможность его восстановления законодательством не предусмотрена.

Публикация сообщения о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства состоялась в газете «Коммерсант» № 38 от 05.03.2016. Соответственно, реестр закрыт 04.05.2016.

Заявитель обратился к конкурсному управляющему с требованием в марте 2021 года, то есть после закрытия реестра, а, следовательно, правовых оснований для включения его в реестр у суда не имеется.

По общему правилу пункта 4 статьи 142 Закона о банкротстве требования конкурсных кредиторов и (или) уполномоченных органов, заявленные после закрытия реестра требований кредиторов, удовлетворяются за счет оставшегося после удовлетворения требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, имущества должника.

На основании изложенного, руководствуясь статьей 60 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», статьями 150, 184, 185, 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

О П Р Е Д Е Л И Л:

признать требование ФИО2 (Кен) Нама в размере 238 384 200 руб. обоснованным, учесть его за реестром требований кредиторов акционерного общества «Мираф-Банк» (644043, <...>, ИНН <***>, ОГРН <***>).

Определение подлежит немедленному исполнению и может быть обжаловано в течение десяти дней со дня его вынесения путем подачи апелляционной жалобы в Восьмой арбитражный апелляционный суд.

Информация о движении дела может быть получена путем использования сервиса «Картотека арбитражных дел» http://kad.arbitr.ru в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет».

Судья

В.Ю. Распутина