Гражданский кодекс часть 1

Судья Арбитражного суда Орловской области Химичев В.А., при ведении протокола секретарем судебного заседания Ветровой А.Н., рассмотрев заявление Общества с ограниченной ответственностью «Орион» (ОГРН <***>, 302040 <...>) о процессуальном правопреемстве – замене кредитора - Общества с ограниченной ответственностью «Консалт плюс» (109451, <...>, ОГРН <***>) на его правопреемника - Общество с ограниченной ответственностью «Орион» в деле о несостоятельности (банкротстве) Муниципального унитарного предприятия «Банно-прачечное хозяйство» (302004 <...>, ОГРН <***>),

при участии в заседании:

заявитель – представитель ФИО1 доверенность от 01.10.2012г

МУП «Банно-прачечное хозяйство» - представитель ФИО2 (по доверенности)

представитель уполномоченного органа ФИО3 (по доверенности)

собственник имущества должника - представитель ФИО4 (по доверенности)

кредитор ОАО «Орелгортеплоэнерго» - представитель ФИО5 (по доверенности)

другие участники процесса в заседание суда не явились, извещены надлежащим образом

установил: Общество с ограниченной ответственностью «Орион» обратилось в арбитражный суд с заявлением о процессуальном правопреемстве, замене кредитора - Общества с ограниченной ответственностью «Консалт плюс» на его правопреемника в деле о несостоятельности (банкротстве) Муниципального унитарного предприятия «Банно-прачечное хозяйство», ссылаясь на договор уступки права требования (цессии) от 19.01.12, по условиям которого ООО «Консалт плюс» (Цедент) передало ООО «Орион» (Цессионарий) права кредитора, выраженные в праве требования к МУП «Банно-прачечное хозяйство» возврата задолженности в размере 16 658 082 руб. 36 коп., подтвержденной определением Арбитражного суда Орловской области от 05.12.2006 по делу № А48-2714/06-17б.

Управление муниципального имущества и землепользования Администрации г. Орла (собственник имущества должника) просит отказать в удовлетворении заявления, ссылаясь на то, что ООО «Консалт плюс» исключено из Единого государственного реестра юридических лиц 21.03.2012г., соответственно лишилось правоспособности, утратило все права, в том числе права кредитора в деле №А48-2714/2006-17б. При этом до 21.03.2012 г. ООО «Орион» не обращалось в суд с заявлением о процессуальном правопреемстве. Собственник имущества должника полагает, что подача заявления о процессуальном правопреемстве ООО «Орион» спустя семь месяцев после подписания 19.01.2012 г. договора об уступке права требования долга (цессии) является злоупотреблением правом. Считает сделку притворной, совершенной с целью прикрыть договор дарения. Кроме того, по мнению собственника имущества должника, право требования к МУП «Банно- прачечное хозяйство» на сумму 16658082,36 руб. не могло быть отчуждено, поскольку находилось под арестом на основании Постановления о разрешении наложения ареста принятого Заводским районным судом г.Орла 26.06.2008 г. в рамках рассмотрения уголовного дела, возбужденного Орловским межрайонным следственным отделом СУ СК при Прокуратуре по Орловской области 27.05.2008 г. в отношении судебного пристава-исполнителя, который

передал право требования на реализацию на торги по заниженной в 16 раз цене.

ООО «Орелгортеплоэнерго» и уполномоченный орган также возражают против замены кредитора по мотиву безвозмездности договора цессии.

Представитель конкурсного управляющего должника возражений по заявлению о процессуальном правопреемстве не представил.

Представитель ООО «Орион», возражая против доводов о ничтожности сделки, указывает на то, что процессуальная замена кредитора является лишь следствием материального правопреемства, в связи с чем процессуальная замена кредитора не может ставиться в зависимость от усмотрения суда и возражений сторон. ООО «Орион» приобрело права кредитора 19.01.2012, соответственно с этого момента ООО «Орион» обладает безусловным правом требования к МУП «Банно-прачечное хозяйство». Доводы Управления муниципального имущества и землепользования Администрации г. Орла о ничтожности договора уступки права требования (цессии) несостоятельны и не могут быть приняты во внимание. Гражданское законодательство указывает только на одно последствие несвоевременного уведомления должника о переходе прав кредитора - в этом случае исполнение обязательства первоначальному кредитору признается исполнением надлежащему кредитору (п. 3 ст. 382 ГК РФ). Скорейшая замена кредитора в реестре требований кредитора наиболее целесообразна и объективно необходима, т.к. без замены кредитора невозможно закончить производство по делу о банкротстве. Участники процесса не вправе оспаривать переход прав кредитора к ООО «Орион» и как следствие представленные доказательства перехода права требования.

Исследовав доказательства по делу, суд установил следующее.

Решением Арбитражного суда Орловской области от 09.09.2009 г. МУП «Банно-прачечное хозяйство» признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден ФИО6

Определением Арбитражного суда Орловской области от 20.10.2006 г. требования Прыткова Александра Павловича в размере 16658082,36 руб. включены в реестр требований кредиторов Муниципального унитарного предприятия «Банно-прачечное хозяйство».

Определением Арбитражного суда Орловской области от 05.12.2006 г. о процессуальном правопреемстве суд произвел замену кредитора ФИО7 на его правопреемника - Общество с ограниченной ответственностью «Консалт плюс».

19.01.2012 между ООО «Консалт плюс» и ООО «Орион» был заключен договор уступки права требования (цессии), по условиям которого ООО «Консалт плюс» (Цедент) передало ООО «Орион» (Цессионарий) права кредитора, выраженные в праве требования от МУП «Банно-прачечное хозяйство» возврата задолженности в размере 16 658 082 руб. 36 коп., подтвержденной определением Арбитражного суда Орловской области от 05.12.2006 по делу № А48-2714/06-176.

06 сентября 2012 г. ООО «Орион» подало заявление о замене кредитора на основании статьи 48 АПК РФ.

В ходе рассмотрения дела представитель собственника имущества должника ФИО4 обратилась к суду с письменным заявлением о фальсификации доказательства - Договора об уступке прав требования долга (цессии) от 19 января 2012 года между Обществом с ограниченной ответственностью «Консалт плюс» и Обществом с ограниченной ответственностью «Орион», приобщенного к материалам арбитражного дела 26 сентября 2012 года.

Судом разъяснены сторонам уголовно-правовые последствия заявления о фальсификации, о чем отобраны расписки и сделана запись в протоколе судебного заседания. Представители ООО «Орион» ФИО8 - лицо, представившее это доказательство, и ФИО9 заявили возражения относительно исключения договора из числа доказательств по делу.

В соответствии с частью 1 статьи 161 Арбитражного процессуального

кодекса Российской Федерации, если лицо, участвующее в деле, обратится в арбитражный суд с заявлением в письменной форме о фальсификации доказательства, представленного другим лицом, участвующим в деле, суд:

1) разъясняет уголовно-правовые последствия такого заявления;

2) исключает оспариваемое доказательство с согласия лица, его представившего, из числа доказательств по делу;

3) проверяет обоснованность заявления о фальсификации доказательства, если лицо, представившее это доказательство, заявило возражения относительно его исключения из числа доказательств по делу. В этом случае арбитражный суд принимает предусмотренные федеральным законом меры для проверки достоверности заявления о фальсификации доказательства, в том числе истребует подлинники документов, назначает экспертизу, истребует другие доказательства или принимает иные меры.

Представитель собственника имущества должника ФИО4 ФИО4 заявила ходатайство о назначении по делу судебно-технической экспертизы на предмет определения давности изготовления договора. Представитель ООО «Орион» ФИО1 не дает согласие на производство вырезок из документа, считая, что документ может быть поврежден в процессе экспертного исследования.

Принимая во внимание, что экспертное исследование предусматривает производство вырезок из документа, влекущее за собой его повреждение, отсутствие согласия ООО «Орион» на производство вырезок из документа, суд счел необходимым отказать Управлению муниципального имущества и землепользования администрации г. Орла в удовлетворении ходатайства о назначении по делу экспертизы и принять в соответствии со ст. 161 АПК РФ иные меры по проверке достоверности заявления о фальсификации доказательства, о чем принято определение от 26.11.12.

В ходе проверки достоверности заявления о фальсификации доказательства судом было предложено участникам процесса представить дополнительные доказательства, подтверждающие либо достоверность

оспариваемого доказательства, либо наличие (отсутствие) фактов, в подтверждение (отрицание) которых оно было представлено, в том числе, доказательства, являющиеся следствием отражения сделки в бухгалтерском учете сторон сделки, иные доказательства, связанные с исполнением сделки, включая осуществление расчетов по ней.

В ходе проверки достоверности заявления о фальсификации доказательства судом были получены свидетельские показания.

В ходе проверки достоверности заявления о фальсификации доказательства суд дал оценку доводам относительно того, что ООО «Орион» не заявляло о своих правах кредитора и их не реализовывало, а их реализовывало ООО «Консалт плюс», исключенное на момент проведения собраний кредиторов из ЕГРЮЛ (протоколы собрания кредиторов от 11.05.12 и 10.07.12), не уведомляло своевременно должника о переходе прав требования (уведомило только 04.09.12), обратилось в суд с заявление о процессуальном правопреемстве только в день рассмотрения заявления об исключении ООО «Консалт плюс» из реестра кредиторов (06.09.12), не подтвердило уплату денежных средств по договору об уступке прав требования, о наличии идентичных описок в договоре уступки прав требования и заявлении о процессуальном правопреемстве.

Проверив достоверность заявления о фальсификации доказательства, суд определил признать недостоверным заявление о фальсификации договора об уступке прав требования долга (цессии) от 19 января 2012 года между Обществом с ограниченной ответственностью «Консалт плюс» и Обществом с ограниченной ответственностью «Орион», приобщенного к материалам арбитражного дела 26 сентября 2012 года, исходя из следующего.

Рассматривая доводы и возражения участников спора, оценивая доказательства по делу, в том числе показания свидетелей, суд не находит оснований для вывода о достоверности заявления о фальсификации доказательства. Обстоятельство того, что ООО «Орион» не заявляло о своих правах кредитора и их не реализовывало, а их реализовывало ООО «Консалт

плюс», исключенное на момент проведения собраний кредиторов из ЕГРЮЛ, не уведомило своевременно должника о переходе прав требования, обратилось в суд с заявление о процессуальном правопреемстве только в день рассмотрения заявления об исключении ООО «Консалт плюс» из реестра кредиторов, не произвело уплату денежных средств по договору об уступке прав требования, наличие идентичных описок в договоре уступки прав требования и заявлении о процессуальном правопреемстве, относятся к вопросу об исполнении условий договора и реализации сторонами прав, вытекающих из него, но не свидетельствуют о том, что договор об уступке прав требования долга (цессии) от 19 января 2012 года между Обществом с ограниченной ответственностью «Консалт плюс» и Обществом с ограниченной ответственностью «Орион», приобщенный к материалам арбитражного дела 26 сентября 2012 года, составлен позже даты, указанной в нем.

Результаты проверки заявления о фальсификации доказательств отражены в протоколе судебного заседания от 13 декабря 2012 года.

Согласно части 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

Согласно ст. 48 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в случае выбытия одной из сторон в установленном судебным актом арбитражного суда правоотношении (реорганизация юридического лица, уступка требования, перевод долга, смерть гражданина и другие случаи перемены лиц в обязательствах), арбитражный суд производит замену этой стороны ее правопреемником и указывает на это в судебном акте.

Согласно ч. 1 ст. 382 Гражданского кодекса Российской Федерации право (требование), принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или перейти к другому лицу на основании закона.

В силу ст. 384 ГК РФ право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. В частности, к новому кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием права, в том числе право на неуплаченные проценты.

В соответствии с п. 1 ст. 65 АПК РФ, каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений. Обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела, определяются арбитражным судом на основании требований и возражений лиц, участвующих в деле, в соответствии с подлежащими применению нормами материального права (п. 2 статьи 65 АПК РФ).

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд исходит из следующего.

Согласно пункту 1 статьи 382 ГК РФ право (требование), принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или перейти к другому лицу на основании закона.

Пунктом 1 статьи 166 ГК РФ предусмотрено, что сделка недействительна по основаниям, установленным Гражданским кодексом Российской Федерации, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

В силу пункта 2 статьи 170 ГК РФ притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа сделки, применяются относящиеся к ней правила.

Из вышеприведенной нормы пункта 2 статьи 170 ГК РФ следует, что признаком притворности сделки является отсутствие волеизъявления на ее исполнение у обеих сторон, а также намерение сторон фактически исполнить прикрываемую сделку. Таким образом, по основанию притворности

недействительной сделки может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки.

Согласно части 1 статьи 65 АПК РФ каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

Собственник имущества должника и его кредиторы, обосновывая ничтожность сделки по пункту 2 статьи 170 ГК РФ, должны доказать, что при совершении сделки стороны не только не намеревались ее исполнять, а сама сделка не породила правовых последствий для сторон, а также представить доказательства направленности воли сторон на совершение именно прикрываемой сделки.

По положениям пункта 1 статьи 388 ГК РФ уступка требования кредитором другому лицу допускается, если она не противоречит закону, иным правовым актам или договору.

В силу пункта 9 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.10.2007 N 120 "Обзор практики применения арбитражными судами положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации" соглашение об уступке права (требования), заключенное между коммерческими организациями, может быть квалифицировано как дарение только в том случае, если будет установлено намерение сторон на безвозмездную передачу права (требования). Отсутствие в сделке уступки права (требования) условия о цене передаваемого права (требования) само по себе не является основанием для признания ее ничтожной как сделки дарения между коммерческими организациями.

Согласно п. 3 ст. 423 Гражданского кодекса Российской Федерации договор предполагается возмездным, если из закона, иных правовых актов, содержания и существа договора не вытекает иное. Ни законом, ни иными правовыми актами не предусмотрен безвозмездный характер уступки права требования. Из существа договора от 19.01.12 также не вытекает его

безвозмездность. Напротив, как следует из условий п. 1.3. спорного договора, в счет оплаты передаваемого права требования цессионарий уплачивает 8400000 руб. Кроме того, в силу п. 2 ст. 572 Гражданского кодекса Российской Федерации обязательным признаком договора дарения должно служить вытекающее из соглашения о цессии очевидное намерение передать право в качестве дара. Из договора от 19.01.12 такого намерения не усматривается. То обстоятельство, что размер встречного предоставления за переданное право (требование) менее объема последнего, не свидетельствует о ничтожности сделки в силу ее притворности.

Суд, оценив доводы участников спора и представленные в материалы дела доказательства по правилам статей 68, 69 и 71 АПК РФ, приходит к выводу о том, что не доказано намерение сторон сделки прикрыть договор дарения путем заключения договора цессии.

Однако суд считает договор цессии от 19.01.12 ничтожным в связи со следующим.

По сообщению Заводского районного суда г. Орла от 06.12.2012 г. по ходатайству органа предварительного следствия и на основании постановления Заводского районного суда г. Орла от 26.06.2008 г. в ходе предварительного следствия по уголовному делу в отношении ФИО10 09.07.2008 г. следователем СУ СК при прокуратуре по Орловской области ФИО11 был наложен арест на право требования как кредитору по неисполненным денежным обязательствам МУП «Банно-прачечное хозяйство» (<...>) на сумму 16 658 082, 32 рубля, принадлежащие ООО Консалт плюс» ( <...>). Поскольку при вынесении приговора в отношении ФИО10 гражданский иск ОАО «Орелгортеплоэнерго», признанного потерпевшим по уголовному делу, не был рассмотрен и за гражданским истцом было признано право на удовлетворение гражданского иска, вопрос о размере которого передан на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства, то арест с имущества ООО «Консалт плюс» в виде права требования по неисполненным денежным обязательствам к

МУП «Банно-прачечное хозяйство» на сумму 16 658 082 рубля не снимался. В период исполнения приговора с ходатайством о снятии ареста никто из заинтересованных лиц в Заводской районный суд г. Орла не обращался.

Как следует из материалов дела, 26.06.2008 г. Заводским районным судом г. Орла вынесено постановление о разрешении наложения ареста на принадлежащее ООО «Консалт плюс» имущество - в виде права требования долга у МУП «Банно-прачечное хозяйство» на сумму 16658082,32 рубля. Согласно протоколу наложения ареста на имущество от 09.07.2008 г. следователя ФИО11 арест наложен на права требования по неисполненным денежным обязательствам МУП «Банно-прачечное хозяйство» на сумму 16658082 руб.36 коп., принадлежащие ООО «Консалт плюс».

В соответствии с ч. 1 ст. 115 УК РФ, положения которой признаны не противоречащими Конституции РФ Постановлением Конституционного Суда РФ от 31.01.2011 N 1-П, для обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска, других имущественных взысканий или возможной конфискации имущества, указанного в части первой статьи 104.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, следователь с согласия руководителя следственного органа, а также дознаватель с согласия прокурора возбуждают перед судом ходатайство о наложении ареста на имущество подозреваемого, обвиняемого или лиц, несущих по закону материальную ответственность за их действия. Суд рассматривает ходатайство в порядке, установленном статьей 165 настоящего Кодекса. При решении вопроса о наложении ареста на имущество для обеспечения возможной конфискации суд должен указать на конкретные, фактические обстоятельства, на основании которых он принял такое решение. (в ред. Федеральных законов от 08.12.2003 N 161-ФЗ, от 27.07.2006 N 153-ФЗ, от 05.06.2007 N 87-ФЗ).

Согласно ч. 2 ст. 115 УК РФ наложение ареста на имущество состоит в запрете, адресованном собственнику или владельцу имущества, распоряжаться и в необходимых случаях пользоваться им, а также в изъятии имущества и передаче его на хранение.

Согласно ч. 3 ст. 115 УК РФ, положения которой признаны не противоречащими Конституции РФ Постановлением Конституционного Суда РФ от 31.01.2011 N 1-П, арест может быть наложен на имущество, находящееся у других лиц, если есть достаточные основания полагать, что оно получено в результате преступных действий подозреваемого, обвиняемого либо использовалось или предназначалось для использования в качестве орудия преступления либо для финансирования терроризма, организованной группы, незаконного вооруженного формирования, преступного сообщества (преступной организации). (в ред. Федерального закона от 27.07.2006 N 153- ФЗ).

В соответствии с ч. 9 ст. 115 УК РФ, положения которой Постановлением Конституционного Суда РФ от 31.01.2011 N 1-П признаны не соответствующими Конституции Российской Федерации, ее статьям 8, 34 (часть 1), 35 (части 1 - 3), 46 (часть 1), 49 (часть 1) и 55 (часть 3), в той мере, в какой они не предусматривают эффективных средств защиты законных интересов собственника имущества, на которое наложен арест для обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска, в случаях приостановления предварительного следствия по уголовному делу в связи с тем, что подозреваемый, обвиняемый скрылся от следствия, наложение ареста на имущество отменяется на основании постановления, определения лица или органа, в производстве которого находится уголовное дело, когда в применении этой меры отпадает необходимость.

Рассматривая доводы представителя ООО «Орион» о временном характере обеспечительных мер в уголовном процессе и их фактической отмене с момента провозглашения приговора, вытекающие, по его мнению, из Постановления Конституционного Суда РФ от 31.01.2011 N 1-П, суд считает их ошибочными в связи со следующим.

Согласно п. 2.2. Постановления Конституционного Суда РФ от 31.01.2011 N 1-П наложение ареста на имущество в рамках предварительного расследования по уголовному делу - мера процессуального принуждения,

предусмотренная статьей 115 УПК Российской Федерации, которая может применяться как в публично-правовых целях для обеспечения возможной конфискации имущества, имущественных взысканий в виде процессуальных издержек или штрафа в качестве меры уголовного наказания, а также для сохранности имущества, относящегося к вещественным доказательствам по уголовному делу, так и в целях защиты субъективных гражданских прав лиц, потерпевших от преступления.

Предусматривая возможность предъявления гражданского иска, обеспечения и рассмотрения заявленных в нем требований в порядке уголовного судопроизводства, как отмечается в постановлении, федеральный законодатель, исходя из связи причиненного вреда с преступным деянием, преследовал цель обеспечения более эффективной защиты субъективных гражданских прав и скорейшего доступа к правосудию. Следовательно, в производстве по гражданскому иску в уголовном деле, включая принятие обеспечительных мер в виде наложения ареста на имущество, - в силу закрепленных Конституцией Российской Федерации требований неприкосновенности собственности и свободы экономической деятельности, а также разграничения видов судебной юрисдикции и обеспечения прав и свобод человека и гражданина правосудием - не должны создаваться препятствия для правильного и своевременного осуществления правосудия по уголовным делам, равно как не должно чрезмерно ограничиваться право собственности лица, на имущество которого наложен арест.

По смыслу правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в ряде его решений, в том числе в Постановлениях от 25 марта 2008 года N 6-П и от 26 февраля 2010 года N 4-П, однородные по своей юридической природе отношения в силу принципа юридического равенства должны регулироваться одинаковым образом. Поскольку гражданско-правовые требования о возмещении имущественного вреда, причиненного преступлением, - вне зависимости от того, подлежат они рассмотрению в гражданском или уголовном судопроизводстве, - разрешаются

в соответствии с нормами гражданского законодательства, суды общей юрисдикции при рассмотрении в уголовном судопроизводстве вопросов, касающихся отношений собственности, не должны допускать подмены частноправовых механизмов разрешения споров о собственности уголовно- процессуальными средствами, направленными на достижение публично- правовых целей уголовного судопроизводства.

Согласно п. 3 Постановления Конституционного Суда РФ от 31.01.2011 N 1-П наложение ареста на имущество для обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска, других имущественных взысканий или возможной конфискации имущества влечет для собственника соответствующего имущества ограничения в праве владеть, пользоваться и распоряжаться им и, следовательно, не может быть произвольным, - оно должно быть обусловлено предполагаемой причастностью конкретного лица к преступной деятельности или предполагаемым преступным характером происхождения (использования) конкретного имущества либо, как это предусмотрено частью первой статьи 115 УПК Российской Федерации, должно основываться на законе, устанавливающем материальную ответственность лица за действия подозреваемого или обвиняемого.

Такое регулирование, как отмечается в постановлении, направлено, прежде всего, на защиту прав и законных интересов потерпевших от преступления, что само по себе не может рассматриваться как несправедливое и несоразмерное ограничение права собственности лиц, на которых законом возложена соответствующая материальная ответственность.

На основании изложенного Конституционный Суд делает вывод, что положение части первой статьи 115 УПК Российской Федерации, предусматривающее в целях обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска наложение ареста на имущество лиц, несущих по закону материальную ответственность за действия подозреваемого или обвиняемого, не противоречит Конституции Российской Федерации, поскольку по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового

регулирования означает, что арест может быть наложен на имущество лишь того лица, которое по закону несет за действия подозреваемого или обвиняемого материальную ответственность, вытекающую из причинения вреда.

В п. 5 Постановления Конституционный Суд указывает, что предусмотренная частью третьей статьи 115 УПК Российской Федерации мера процессуального принуждения в виде наложения ареста на находящееся у других, помимо указанных в части первой той же статьи, лиц имущество, относительно которого имеются достаточные, подтвержденные доказательствами основания полагать, что оно получено в результате преступных действий подозреваемого, обвиняемого либо использовалось или предназначалось для использования в качестве орудия преступления либо для финансирования преступной деятельности, обусловлена необходимостью обеспечения публично-правовых целей уголовного судопроизводства.

Поскольку наличие в рамках уголовного дела обстоятельств, впоследствии влекущих, в том числе на основании статьи 104.1 УК Российской Федерации, изъятие имущества, на которое был наложен арест, при условии, что лицо, у которого находилось данное имущество, знало или должно было знать о его преступном происхождении или использовании, может быть с достоверностью установлено лишь при постановлении обвинительного приговора, применение этой процессуальной меры само по себе не влечет перехода права собственности на арестованное имущество к государству или иным лицам и носит временный характер - на период предварительного расследования и судебного разбирательства по уголовному делу, сроки которых установлены законом (статьи 162, 223, 227 и 233 УПК Российской Федерации). В случаях прекращения производства по уголовному делу или вынесения оправдательного приговора наложение ареста на имущество подлежит отмене (пункт 8 части второй статьи 213, пункт 2 части третьей статьи 239, пункт 4 части первой статьи 306 УПК Российской Федерации).

Указывая на временный характер обеспечительных мер, Конституционный Суд не делает вывода о том, что обеспечительные меры утрачивают свое действие в момент провозглашения приговора при отсутствии указания в нем на отмену обеспечительных мер. Напротив, согласно позиции Конституционного Суда в случаях прекращения производства по уголовному делу или вынесения оправдательного приговора наложение ареста на имущество подлежит отмене (пункт 8 части второй статьи 213, пункт 2 части третьей статьи 239, пункт 4 части первой статьи 306 УПК Российской Федерации). Приведенные нормы УК РФ предусматривают необходимые требования к содержанию постановления следователя при прекращении производства по уголовному делу и к оправдательному приговору суда, касающиеся решения вопроса о судьбе обеспечительных мер.

Конституционным Судом не ставится под сомнение положение п. 9 ст. 115 УК РФ в той части, что наложение ареста на имущество отменяется на основании постановления, определения лица или органа, в производстве которого находится уголовное дело, когда в применении этой меры отпадает необходимость.

В рассматриваемом случае отсутствует решение компетентного лица об отмене обеспечительных мер по обвинительному приговору суда от 31.08.09, требования к содержанию резолютивной части которого не предусматривают необходимости указания в ней на отмену обеспечительных мер (ст. 308 УК РФ). Согласно обвинительному приговору от 31.08.09 суд признал за гражданским истцом ОАО «Орелгортеплоэнерго» право на удовлетворение гражданского иска.

Следовательно, ввиду признания за гражданским истцом ОАО «Орелгортеплоэнерго» права на удовлетворение гражданского иска и отсутствия решения об отмене ареста имущественных прав по причине отпадения в них необходимости, обеспечительные меры сохраняют свое действие.

Таким образом, сделка уступки прав требования от 19.01.2012 года

совершена в нарушение требований ч. 2 ст. 115 УК РФ, определяющей последствия наложения ареста на имущество, состоящее в запрете, адресованном собственнику или владельцу имущества, распоряжаться и в необходимых случаях пользоваться им, а также в изъятии имущества и передаче его на хранение.

В силу ст. 168 ГК РФ сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения.

В соответствии с пунктом 1 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

Таким образом, договор уступки прав требования от 19.01.2012 года является ничтожной сделкой с момента его совершения и не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с его недействительностью. Следовательно, ввиду ничтожности сделки по уступке прав требования, отсутствуют и основания для процессуального правопреемства, предусмотренные ст. 48 АПК РФ.

На основании изложенного суд считает необходимым отказать Обществу с ограниченной ответственностью «Орион» в удовлетворении заявления о процессуальном правопреемстве – замене кредитора - Общества с ограниченной ответственностью «Консалт плюс» на его правопреемника в деле о несостоятельности (банкротстве) Муниципального унитарного предприятия «Банно-прачечное хозяйство».

Руководствуясь ст. 48 Арбитражного процессуального кодекса РФ, арбитражный суд

ОПРЕДЕЛИЛ:

Отказать Обществу с ограниченной ответственностью «Орион» (ОГРН <***>, 302040 <...>) в удовлетворении заявления о процессуальном правопреемстве – замене кредитора - Общества с

ограниченной ответственностью «Консалт плюс» (109451, г. Москва, ул. Братиславская, 27, 1, ОГРН 1067746790737) на его правопреемника -Общество с ограниченной ответственностью «Орион» в деле о несостоятельности (банкротстве) Муниципального унитарного предприятия «Банно-прачечное хозяйство» (302004 г. Орел, ул. 3-я Курская, 15, ОГРН 1025700771755).

Определение может быть обжаловано в течении месяца со дня его принятия в Девятнадцатый Арбитражный апелляционный суд через Арбитражный суд Орловской области.

Судья

В.А. Химичев