Гражданский кодекс часть 1

гражданина ФИО2 (дата и место рождения: ДД.ММ.ГГГГ г.р., гор. Ленинград, место жительства (регистрации): Санкт-Петербург, Выборгское <...>; СНИЛС <***>, ИНН <***>)

при участии:

согласно протоколу с/з от 09.11.2018

установил:

28.12.2017 гражданка ФИО2 (далее – должник, ФИО2) обратился в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с заявлением о признании его несостоятельным (банкротом).

Определением арбитражного суда от 11.01.2018 указанное заявление принято к производству.

Определением арбитражного суда от 12.03.2018 (резолютивная часть объявлена 02.03.2018) в отношении должника введена процедура реструктуризации долгов гражданина, финансовым управляющим утверждена ФИО1. Указанные сведения опубликованы в газете «Коммерсантъ» от 24.03.2018 №50.

07.08.2018 в арбитражный суд от финансового управляющего ФИО1 (далее – заявитель, финансовый управляющий) поступило заявление о признании недействительным Брачного договора от 03.08.2015, заключённого между ФИО2 и ФИО3.

По мнению финансового управляющего, брачный договор от 03.08.2015 делает невозможным обращение взыскания на совместно нажитое имущество супругов и не позволяет выделить из общего имущества долю одного из супругов (должник), поскольку предусматривает режим раздельной собственности супругов, заключение данного договора является злоупотреблением правом и препятствует формированию конкурсной массы.

Ответчики заявленные требования не признали, поскольку в их действиях отсутствуют признаки злоупотребления правом.

Арбитражный суд, исследовав материалы обособленного спора и оценив представленные доказательства, установил следующее.

Пунктом 13 статьи 14 Федерального закона от 29.06.2015 N 154-ФЗ установлено, что пунктом 1 и 2 статьи 213.32 Закона о банкротстве (в редакции названного Федерального закона) применяются к совершенным с 01.10.2015 сделкам граждан, не являющихся индивидуальными предпринимателями. Сделки указанных граждан, совершенные до 01.10.2015 с целью причинить вред кредиторам, могут быть признаны недействительными на основании статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации по требованию финансового управляющего или конкурсного кредитора (уполномоченного органа) в порядке, предусмотренном пунктом 3 - 5 статьи 213.32 Закона о банкротстве (в редакции данного Федерального закона).

Поскольку спорный брачный договор подписан 03.08.2015, с учетом пункта 13 статьи 14 Федерального закона от 29.06.2015 N 154-ФЗ, признание его недействительным возможно лишь на основании статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Пунктом 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

При этом для признания факта злоупотребления правом при заключении сделки должно быть установлено наличие умысла у обоих участников сделки (их сознательное, целенаправленное поведение) на причинение вреда иным лицам. Злоупотребление правом должно носить явный и очевидный характер, при котором не остается сомнений в истинной цели совершения сделки.

В силу пункта 5 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются.

С целью квалификации спорной сделки в качестве недействительной, совершенной с намерением причинить вред другому лицу суду необходимо установить обстоятельства, неопровержимо свидетельствующие о наличии факта злоупотребления правом со стороны контрагента, выразившегося в заключении спорной сделки (пункт 9 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.11.2008 N 127 "Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации").

Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные в рамках статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

Добросовестность при осуществлении гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей предполагает поведение, ожидаемое от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующее ей. При этом установление судом факта злоупотребления правом одной из сторон влечет принятие мер, обеспечивающих защиту интересов добросовестной стороны от недобросовестного поведения другой стороны.

Следовательно, для квалификации сделки как совершенной со злоупотреблением правом в дело должны быть представлены доказательства того, что совершая оспариваемую сделку, стороны или одна из них намеревались реализовать какой-либо противоправный интерес.

В силу абзаца тридцать второго статьи 2 Закона о банкротстве под вредом, причиненным имущественным правам кредиторов (о намерении причинения которого необходимо доказать в соответствии со статьей 10 Гражданского кодекса Российской Федерации), понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

Поскольку указанный брачный договор оспаривается в рамках дела о банкротстве, то при установлении того, заключена ли сделка с намерением причинить вред другому лицу, следует установить имелись ли у сторон сделки намерения причинить вред имущественным правам кредиторов, то есть была ли сделка направлена на уменьшение конкурсной массы, что следует из правовой позиции Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, изложенной в Постановлении от 02.11.2010 N 6526/10.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица.

Между тем, брачный договор заключен 03.08.2015, а кредитные обязательства, по которым в настоящий момент имеет просрочки, возникли только в августе 2016 года, просрочки по ежемесячным платежам начались с августа 2017 года, что свидетельствует о том, что на момент заключения брачного договора не только не отвечал признакам неплатежеспособности, но и не имел каких-либо кредитных обязательств.

Следовательно, действия должника и его супруги не могли быть направлены на причинение вреда третьим лицам, признаки злоупотребления правом отсутствуют.

Более того, из пункта 2 брачного договора следует, что квартира №26 в доме 3 по улице Жени Егоровой, на которую указывает финансовый управляющий в своем заявлении, приобреталась на средства ипотечного кредита, предоставленного ФИО3 (супруге должника) АО «Банк Жилфинанс», при этом обязанность по возврату кредита является ее личной обязанностью.

При таких обстоятельствах, заявление финансового управляющего не подлежит удовлетворению.

Руководствуясь статьями 184, 185, 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статьей 60 Федерального закона от 26.10.2002 №127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области

определил:

В удовлетворении заявления финансового управляющего отказать.

Определение может быть обжаловано в Тринадцатый арбитражный апелляционный суд в срок, не превышающий десяти дней со дня его вынесения.

Судья А.М. Тетерин