Гражданский кодекс часть 1

Ликвидатор общества с ограниченной ответственностью «РегионСтрой» (далее – Общество, должник) ФИО2 обратился в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области (далее – арбитражный суд) с заявление о признании Общества (ИНН <***> ОГРН <***>) несостоятельным (банкротом) по упрощенной процедуре ликвидируемого должника.

Заявление принято арбитражным судом к производству определением от 01.10.2010 г., решением арбитражного суда от 01.12.2010 г. должник признан несостоятельным (банкротом), в отношении него введена процедура конкурсного производства сроком на 6 месяцев, конкурсным управляющим утвержден ФИО6, впоследствие -определением от 29.09.2011 г. - ФИО6 отстранен от исполнения обязанностей конкурсного управляющего, которым утвержден ФИО1, а срок конкурсного производства в отношении должника неоднократно продлевался судом.

При этом в ходе процедуры конкурсного производства, а именно – 23.01.2014 г. – конкурсный управляющий обратился в арбитражный суд с заявлением о привлечении ФИО2 (далее – ответчик), как бывшего генерального директора и ликвидатора должника, а также генерального директора единственного участника должника, к субсидиарной ответственности по обязательствам должника в размере общей суммы требований конкурсных кредиторов, включенных в реестр – 1 546 263 038 руб. 17 коп., данное заявление принято к производству суда определением от 28.01.2014 г. с назначением судебного заседания по его рассмотрению на 18.02.2014 г., которое по ходатайству управляющего и в связи с необходимостью предоставления сторонами дополнительных доказательств было отложено на 11.03.2014 г.

В настоящем заседании конкурсный управляющий поддержал свои требования, представив к заседанию дополнения к своему заявлению, а также дополнительные документы в его обоснование, кроме того заявив о фальсификации представленных ответчиком доказательств (актов приема-передачи документации должника от ФИО2 бывшему конкурсному управляющему ФИО6), а также ходатайство об объявлении перерыва в судебном заседании, оснований для чего суд не нашел (указанное ходатайство и заявление о фальсификации отклонены определением, изложенным в протоколе судебного заседания), поскольку применительно к перерыву суд признал совокупность представленных доказательств достаточной для рассмотрения дела по существу, а заявляя о фальсификации, управляющий строит свои доводы исключительно на предположениях без предоставления каких-либо доказательств, подтверждающих эти доводы, при том, что в силу изложенного ниже документы, о фальсификации которых заявил управляющий, не имеют определяющего значения для выводов, к которым пришел суд.

Ответчик в лице представителей возражал против удовлетворения требований управляющего по мотивам, изложенным в письменных пояснениях, представленных как к предыдущему заседанию, так и в настоящем заседании.

Рассмотрев материалы дела и оценив доводы сторон, арбитражный суд пришел к следующим выводам:

Как следует из представленных документов, и не оспаривается сторонами решением единственного участника должника - ООО «Биг Д» - от 15.12.2008 г. ФИО2 был назначен генеральным директором должника и исполнял свои обязанности до 01.06.2009 г., после чего полномочия единоличного исполнительного органа должника в соответствии с решением этого же участника (ООО «Биг Д») № 3 от 29.05.2009 г. переданы управляющей компании – ООО «Стратегия развития».

Также решением единственного участника должника от 25.08.2010 г. было принято решение о добровольной ликвидации должника, а ликвидатором также назначен ФИО2, который исполнял свои обязанности до момента признания должника несостоятельным (банкротом), введения в отношения него процедуры конкурсного производства и – соответственно – передачи полномочий единоличного исполнительного органа должника конкурсному управляющему (решение суда от 01.12.2010 г.).

Кроме того генеральным директором ООО «Биг Д» (ОГРН <***>, ИНН <***>) на момент принятия всех перечисленных решений также был ФИО2 (что помимо этих решений подтверждается также и представленными управляющим выписками из ЕГРЮЛ на это лицо), который в соответствии с представленной управляющим же выпиской из ЕГРЮЛ от 28.02.2014 г. № 46752В-1/2014 исполнял обязанности и руководителя управляющей компании должника ООО «Стратегия развития» (ОГРН <***>, ИНН <***>).

Таким образом в течение всего указанного периода ФИО2 прямо или опосредованно осуществлял контроль за деятельностью должника.

Заявляя о привлечении ФИО2 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, управляющий помимо прочего сослался на пункт 5 статьи 10 федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» № 127-ФЗ от 26.10.2002 г. (в редакции, действующей на момент исполнения ответчиком полномочий ликвидатора, далее – Закон о банкротстве), согласно которой руководитель должника несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника, если документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по сбору, составлению, ведению и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об имуществе и обязательствах должника и их движении, сбор, регистрация и обобщение которой являются обязательными в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо если указанная информация искажена.

В данном случае ответчик, исполняя обязанности ликвидатора должника, в соответствии с пунктом 3 статьи 62 Гражданского кодекса РФ и в силу положений действующего на тот момент Федерального закона от 21.11.1996 г. № 129-ФЗ «О бухгалтерском учете» (и в частности – статьи 6 этого закона) нес обязанность по обеспечению ведения бухгалтерского учета должника и – соответственно - ответственность за организацию такого учета.

В то же время, как ссылается управляющий, соответствующие бухгалтерские (и иные документы по финансово-хозяйственной деятельности должника) ему ответчиком переданы не были, что в силу пункта 8 статьи 10 Закона о банкротстве (опять же в действующей на момент исполнения ответчиком обязанностей ликвидатора редакции) могло бы влечь привлечение ФИО2 к ответственности по обязательствам должника в размере разницы между определяемым на момент закрытия реестра размером требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, и размером удовлетворенных требований кредиторов на момент приостановления расчетов с кредиторами.

Однако при этом управляющим не учтена обязательная для применения арбитражными судами правовая позиция Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ, изложенная в Постановлении от 06.11.2012 г. № 9127/12 по делу № А40-82872/10-73-400"Б", исходя из которой ответственность, предусмотренная пунктом 5 статьи 10 Закона о банкротстве, является гражданско-правовой, и при ее применении должны учитываться общие положения глав 25 и 59 Гражданского кодекса РФ об ответственности за нарушения обязательств и об обязательствах вследствие причинения вреда в части, не противоречащей специальным нормам Закона о банкротстве, и в том числе связь между неисполнением предусмотренных для руководителя должника (в том числе его ликвидатора) обязанностей по обеспечении сохранности документации должника и ее передачи конкурсному управляющему и наступившими в результате неисполнения этих обязанностей неблагоприятными последствиями (в том числе убытками) для должника, а также размер возникших в результате этого убытков.

В данном случае, как следует из представленных ответчиком доказательств, документация должника частично была передана ответчиком конкурсному управляющему ФИО6 (акты от 03.12.2010, от 06.12.2010 и 07.12.2010 г.), в связи с чем размер ответственности ФИО2 подлежит установлению только в сумме убытков, возникших для должника в результате невозможности пополнения конкурсной массы именно вследствие не передачи ответчиком управляющему соответствующих документов (наличие которых позволило бы пополнить конкурсную массу).

С учетом этого размер ответственности, по-мнению суда, подлежит определению в данном случае только в размере активов должника, документация по которым не передана ответчиком управляющему, а именно - в сумме дебиторской задолженности ООО «Гран-При» в сумме 25 900 000 руб. и ООО «Маш Инвест СПб» в сумме 291 950 руб. 85 коп. (список дебиторов – л.д. 73), при том, что иные активы должника, отраженные ФИО2 при его обращении в суд, как ликвидатора, с заявлением о признании должника несостоятельным (банкротом), а именно – дебиторская задолженность ООО «МАКРОМИР» в сумме 1 133 496 000 руб., а также акции ОАО «Нижегородский порт» - фактически реализованы управляющим в ходе процедуры банкротства, о чем свидетельствуют отчеты конкурсного управляющего (в частности – л.д. 46 т. 4 материалов основного дела о несостоятельности (банкротстве) должника), и что влечет вывод, что документация в отношении этих активов (реализованных управляющим) фактически у него имелась.

Доказательств наличия у должника иного имущества (активов), за счет которого могла бы быть пополнена конкурсная масса должника, но что явилось невозможным именно вследствие не передачи ответчиком управляющему тех или иных документов, последним не доказано и из материалов дела наличие этих обстоятельств (такого имущества (активов)) не следует.

При этом суд, признавая частично обоснованность требований управляющего в этой части (а именно - в части оснований для привлечения ФИО2 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника в сумме дебиторской задолженности в общем размере 26 191 950 руб. 85 коп., невозможной к взысканию или реализации вследствие непередачи ответчиком управляющему необходимой документации), отклоняет соответствующие возражения ответчика в этой части, и в частности – его ссылку на то, что эта документация ему не передавалось, поскольку ответчик в этом случае с учетом должной степени разумности, добросовестности и осмотрительности должен был принять меры для восстановления соответствующей документации (истребования ее у лиц, которые должны были ее передать ФИО2, как ликвидатору, у соответствующих правоохранительных органов, которые, по-мнению ответчика, изъяли эту документации, контрагентов (дебиторов) должника и т.д.), при том, что в перечне документов, переданных ответчиком конкурсному управляющему ФИО6 по указанным выше актом приема-передачи (представленным ответчиком), сведения (информация) по указанной же выше дебиторской задолженности (дебиторы - ООО «Гран-При» и ООО «Маш Инвест СПб») отсутствуют (иного ответчиком не доказано), а равно как отклоняет суд о довод ответчика о невозможности привлечения его к ответственности в соответствии с пунктом 5 статьи 10 Закона в силу изменения редакции Закона о банкротстве (включая указанную норму) согласно федеральному закону от 28.06.2013 г. № 134-ФЗ, поскольку этот довод прямо противоречит позиции Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ, изложенной в Информационном письме от 27.04.2010 г. № 137 «О некоторых вопросах, связанных с переходными положениями Федерального закона от 28.04.2009 г. № 73-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», исходя из которой нормы Закона о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности по обязательствам должника применяются в редакции, действующей на момент существования обстоятельств, являющихся основанием для их привлечения к такой ответственности.

В случае же, если все-таки признать, что ФИО2 в силу тех или иных причин объективно не мог получить соответствующую документацию, то он – опять же исходя из указанных принципов – должен был привести бухгалтерскую документацию должника в соответствии с фактически имеющими место обстоятельствами, и в частности – списать указанную дебиторскую задолженность, что им фактически не только сделано не было, но и более того – ответчик, как ликвидатор, обращаясь в суд с заявлением о признании должника несостоятельным (банкротом) – необоснованно указал в этом случае фактически не существующую (не подтвержденную документально) дебиторскую задолженность (в частности – л.д. 60 т. 1 материалов основного), что само по себе также образует объективную сторону правонарушения, ответственность за которое предусмотрена пунктом 5 статьи 10 Закона о банкротстве, исходя из которой эта ответственность наступает не только вследствие утраты соответствующей документации (документов бухгалтерского учета и (или) отчетности), но и искажения указанной в этой документации информации.

Кроме того, в качестве основания для привлечения ФИО2 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, управляющим также указано на причинение должнику убытков вследствие заключения между ответчиком (действующим в качестве генерального директора управляющей организации - ООО «Стратегия развития») от имени должника и ООО «Биг Д» (от имени которого также действовал ФИО2) соглашения о зачете встречных однородных требований от 17.07.2009 г. на сумму 39 088 500 руб., которое признано судом в качестве недействительной сделки по заявлению управляющего в соответствии со вступившем в законную силу определением от 23.07.2012 г. по настоящему делу.

Суд также не может не согласиться с обоснованностью требований управляющего в этой части, поскольку в результате этой сделки должник утратил право на получение с ООО «Биг Д» соответствующих денежных средств в том числе в силу того, что уже в ходе рассмотрения апелляционной жалобы на указанное определение от 23.07.2012 г. ООО «Биг Д» было ликвидировано (исключено из ЕГРЮЛ), при том, что, как уже указано выше, руководителем этого лица также был ФИО2 (а равно как и его ликвидатором в процедуре ликвидации), который не мог не знать о рассмотрении заявления об оспаривании соответствующей сделки, но тем не менее довел процедуру ликвидации ООО «Биг Д» до его исключения из ЕГРЮЛ, а кроме того суд, признавая указанное соглашение о зачете от 17.07.2009 г. недействительным, безусловно установил один их квалифицирующих признаков для признания его недействительным в соответствии с заявленной управляющим нормой (пункт 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве), а именно – совершение сделки с целью причинения вреда интересам кредиторов должника, что с учетом статуса ФИО2, как руководителя и должника, и ООО «Биг Д» (в том числе его ликвидатора в процедуре ликвидации) свидетельствует о наличии с его стороны осознанных действий, приведших к причинению должнику (его кредиторам) соответствующих убытков (выразившихся в невозможности пополнения конкурсной массы за счет получения (взыскания) с ООО «Биг Д» соответствующих денежных средств).

При таких обстоятельствах суд также признает обоснованность заявления управляющего в части привлечения ФИО2 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника в этой сумме - 39 088 500 руб. – и взыскания с него этой суммы (наряду с признанной судом в силу вышеизложенного обоснованной суммой в общем размере 26 191 950 руб. 85 коп.), поскольку, исходя из изложенного, материалами дела подтверждаются все необходимые условия для взыскания с ответчика убытков (наличие с его стороны виновных (умышленных) действий по заключению недействительной сделки (влекущей причинение вреда должнику (его кредиторам)), а также последующих действий по ликвидации ООО «Биг Д» и исключению его из ЕГРЮЛ, сам факт причинения должнику (кредиторам) указанных убытков, а также причинно-следственная связь между этими действиями и наступившими убытками).

В этой связи суд отклоняет довод ответчика о том, что заключение ФИО2 указанной сделки не привело к банкротству должника, что является условием для привлечения контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности по его обязательствам в соответствии с нормами статьи 10 Закона о банкротстве, поскольку не оспаривая факт недоказанности управляющим связи между заключениям этой сделки и несостоятельностью (банкротством) должника, суд тем не менее исходит из того, что ответственность указанных лиц наступает не только в результате доведения должника до банкротства в результате действий (бездействия) этих лиц, но и просто вследствие причинения ими убытков должнику, что однако в силу пункта 1 статьи 10 Закона с учетом разъяснений Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ, содержащихся в пункте 53 постановления от 22.06.2012 г. № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве», в любом случае влечет необходимость (возможность) рассмотрения этих требований (в том числе о взыскании убытков) в порядке, предусмотренном указанной статьей, а равно как не может суд признать обоснованным и доводы ответчика о том, что причиной невозможности взыскания с ООО «Биг Д» соответствующей задолженности явилось бездействие самого управляющего, поскольку совершенно очевидно, что право на предъявление такого иска (как и на предъявление ликвидатору ООО «Биг Д» требования в связи с принятием этим лицом решения о ликвидации) возникло (могло быть реализовано) только с момента вступления в законную силу судебного акта о признании недействительным указанного выше зачета, в то же время, как уже указано выше, ООО «Биг Д» было ликвидировано (исключено из ЕГРЮЛ) в ходе рассмотрения апелляционной жалобы на указанный судебный акт, что объективно исключало возможность предъявить к нему какой-либо иск.

Кроме того применительно к приведенным выше основаниям, признанным судом в качестве заявленных правомерно для привлечения ФИО2 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, суд отклоняет заявление ответчика о пропуске управляющим срока исковой давности, поскольку редакция статьи 10 Закона о банкротстве, пункт 5 (абзац 4) которой предусматривает годичный срок исковой давности для подачи заявление о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности (подлежащий исчислению со дня, когда подавшее это заявление лицо узнало или должно было узнать о наличии соответствующих оснований), и на которую сослался ответчик в обоснование заявления о пропуске срока исковой давности, в данном случае применению не подлежит, так как этот срок носит не процессуальный характер (нормы о сроках исковой давности, а равно как и об основаниях для привлечения к ответственности относятся к нормам материального права), в связи с чем эта норма с учетом позиции Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ, изложенной в указанном выше Информационном письме от 27.04.2010 г. № 137, в данном случае применению не подлежит.

В этой связи суд отклоняет ссылку ответчика на статью 54 Конституции РФ, согласно которой закон, устанавливающий или отягчающий ответственность, обратной силы не имеет, никто не может нести ответственность за деяние, которое в момент его совершения не признавалось правонарушением, а если после совершения правонарушения ответственность за него устранена или смягчена, применяется новый закон, поскольку, как это следует из самой формулировки этой нормы, она относится к ответственности, носящей публичный характер (уголовной, административной и т.д.), и не может применяться к гражданско-правовой ответственности (именно к которой относится ответственность, предусмотренная статьей 10 Закона о банкротстве, как и ответственность в виде возмещения убытков (статья 15 Гражданского кодекса РФ)), поскольку эта ответственность строится на принципах равенства сторон, в связи с чем, если признать, что один субъект в соответствии с этой нормой Конституции РФ может быть освобожден от ответственности, это означало бы, что другой субъект соответствующих правоотношения необоснованно лишается права на получение того, на что он вправе претендовать в результате применения соответствующих норм (привлечения к ответственности его контрагента и т.п.), а равно как отклоняет суд и ссылку ответчика на соответствующую судебную практику, поскольку, во-первых, судебная практика в силу принципов российского законодательства не относится к источникам права, а во-вторых, фактические обстоятельства в соответствии с приведенными ответчиком судебными актами отличаются от обстоятельств, имеющих место быть в настоящем дела (выводы этих судов не могут быть применены по аналогии к настоящему делу).

При таких обстоятельствах применению в данном случае подлежит общий – трехгодичный - срок исковой давности, предусмотренный статьей 196 Гражданского кодекса РФ, который в силу пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве (в указанной выше, то есть действующей на момент наличия обстоятельств, являющихся основанием для привлечения ФИО2 к ответственности, редакции), начинает течь с момента приостановления расчетов с кредиторами, то есть с момента, когда управляющим осуществлены (завершены) все мероприятия по формированию конкурсной массы и закончены расчеты с кредиторами за ее счет, при том, что данные выводы подтверждаются сложившейся судебной практикой (в частности - Постановлением Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 07.06.2012 г. № 219/12 по делу № А21-10191/2005 и т.д.).

В данном случае, как опять же следует из указанного выше отчета управляющего, договоры о реализации выявленного им имущества должника (дебиторской задолженности) заключены 20.02.2012 г., то есть основания для вывода о том, что расчеты с конкурсными кредиторами за счет конкурсной массы должника произведены быть не могут, не могли появиться и – соответственно - срок исковой давности не мог начать течь ранее этой даты, а следовательно – этот срок, исходя из даты обращения управляющего в суд с настоящим заявлением (23.01.2014 г.), не пропущен.

В то же время в части привлечения ФИО2 к ответственности по обязательствам должника в виде взыскания с него причиненных должнику убытков вследствие заключения ответчиком, как физическим лицом, с должником договоров № 7 и № 9 купли-продажи акций (эмитент – ОАО «Кинешмский речной порт», ГРН выпуска 33-1П-148) от 17.12.2008 г., суд не находит оснований для удовлетворения требований управляющего, поскольку – как на это было указано судом в определении от 12.09.2012 г. по настоящему делу, вынесенным по результатам рассмотрения заявления управляющего о признании этих договоров недействительными – вытекающая из указанных договоров задолженность ФИО2 перед должником является неисполненным ответчиком гражданско-правовым обязательством, требование о понуждении к исполнению которого (а именно – о взыскании с ФИО2 соответствующих денежных средств) может быть предъявлено в установленном гражданским (или арбитражным, если для этого есть соответствующие основания) процессуальным законодательством порядке.

В данном случае управляющим не представлены доказательства, безусловно свидетельствующие о том, что взыскание в таком порядке невозможно (и в частности - доказательств того, что управляющий лишен возможности заявить соответствующий иск даже при ранее имевшем место возврате судом такого иска по тем или иным основаниям), а равно как не доказано управляющим и то обстоятельство, что заключение указанных договоров в целом привело к несостоятельности (банкротству) должника.

В этой связи суд отклоняет доводы управляющего о том, что он вправе заявить соответствующую сумму как в виде размера обязательств ФИО2, вытекающих из указанных договоров (то есть в общеисковом порядке), так и в форме убытков, причиненных в результате неисполнения ответчиком этих обязательств, поскольку исходя из самой сути понятия убытков (возникших в результате неисполнения тех или иных обязательств в соответствии с договором) следует, что вторичность по отношению к этим гражданско-правовым обязательствам (возникшим из договора), то есть управляющий вправе требовать взыскания с ответчика соответствующих убытков только в случае, если он лишен возможности требовать возврата этой же суммы, как неисполненного договорного обязательства, при том, что следует отметить, как сослался ответчик и управляющим документально не оспорено, обязанности ФИО2, вытекающие из указанных договоров были переведены на третье лицо – ООО «ПроектПлюс», в связи с чем вопрос о том, кому все-таки на данный момент принадлежит эти обязательства, подлежит исследованию именно в рамках рассмотрения соответствующего иска (о взыскании задолженности) и с привлечением к его рассмотрению всех заинтересованных лиц.

В силу изложенного суд признает заявление управляющего обоснованным частично, а именно - в сумме 26 191 950 руб. 85 коп., на которую ответчиком управляющему не представлена документация, позволяющая пополнить конкурсную массу на эту сумму, а также убытков в сумме 39 088 500 руб., возникших на стороне должника в результате заключения ответчиком недействительной сделки - соглашения о зачете встречных однородных требований от 17.07.2009 г., и невозможность поступления которой в конкурсную массу также обусловлена действиями ответчика, с отказом в удовлетворении требований управляющего в остальной части, как надлежаще им не доказанных.

Руководствуясь статьями 10 и 60 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», статьями 184, 185 и 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области

определил:

Заявление конкурсного управляющего ООО «РегионСтрой» ФИО1 удовлетворить частично.

Привлечь ФИО2 (ДД.ММ.ГГГГ г.р., место рождения – г. Ленинград) к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО «РегионСтрой» в сумме 65 280 450 руб. 85 коп.

Взыскать с ФИО2 в пользу ООО «РегионСтрой» 65 280 450 руб. 85 коп.

В остальной части в удовлетворении заявления отказать.

На определение может быть подана апелляционная жалоба в Тринадцатый арбитражный апелляционный суд в течение 10 дней со дня его вынесения.

Судья И.В. Сотов