Гражданский кодекс часть 1

ознакомившись с заявлением конкурсного управляющего ФИО1 о привлечении к субсидиарной ответственности в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «НОРДТРЕЙД» (ИНН <***>; ОГРН <***>; 198328, Санкт-Петербург, Петергофское шоссе, д. 11/21, литер А, квартира 108),

ответчики:

1) ФИО2 (109469, <...>),

2) ФИО3 (142455, <...>),

3) ФИО4 (198328, <...>/лит А, кв. 108),

4) ФИО2 (109469, <...>)

при участии:

от конкурсного управляющего: ФИО1 по паспорту,

от ООО «МПИ-ВОЛНА»: ФИО5 по доверенности от 11.03.2020,

от ФИО2 и ФИО2: ФИО6 по доверенности от 21.07.2023,

установил:

в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области (далее – арбитражный суд) поступило заявление ООО «МПИ-ВОЛНА» (далее - заявитель) о признании несостоятельным (банкротом) ООО «НОРДТРЕЙД» (далее - должник).

Определением арбитражного суда от 13.08.2021 заявление ООО «МПИ-ВОЛНА» принято к производству.

Определением арбитражного суда от 16.11.2021 (резолютивная часть определения объявлена 12.11.2021) в отношении ООО «НОРДТРЕЙД» введена процедура банкротства – наблюдение; временным управляющим ООО «НОРДТРЕЙД» утвержден ФИО1, член ассоциации МСОПАУ.

Указанные сведения опубликованы в газете «Коммерсантъ» 20.11.2021 № 211.

Решением арбитражного суда от 09.03.2022, резолютивная часть которого объявлена 25.02.2022, ООО «НОРДТРЕЙД» признано несостоятельным (банкротом), в отношении должника открыто конкурсное производство сроком на шесть месяцев, конкурсным управляющим утвержден ФИО1.

Сведения об открытии конкурсного производства в отношении должника опубликованы в газете «Коммерсантъ» 05.03.2022 № 39.

14.06.2023 (направлено почтой 06.06.2023) в арбитражный суд от конкурсного управляющего ФИО1 поступило заявление о привлечении ФИО2, ФИО3, ФИО4, ФИО2 к субсидиарной ответственности.

Определением арбитражного суда от 30.06.2023 заявление принято к производству, назначены предварительное и основное судебное заседание на 24.08.2023.

От ФИО2 поступили письменные пояснения на заявление конкурсного управляющего, в которых просит в удовлетворении заявления отказать.

Указанные пояснения приобщены к материалам дела на основании статьи 81 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ).

Суд завершил предварительное судебное заседание и перешел к основаному судебному разбирательству.

Определением от 24.08.2023 судебное заседание отложено на 12.10.2023 для предоставления сторонам дополнительных доказательств.

От ФИО2 и ФИО2 поступили письменные пояснения на заявление конкурсного управляющего.

В ходе судебного заседания конкурсный управляющий ходатайствовал о перерыве в судебном заседании.

Протокольным определением от 12.11.2023 судебное заседание отложено на 09.11.2023, затем объявлен перерыв до 16.11.2023.

В ходе судебного заседания представители сторон огласили свои позиции.

Оснований для отказа в приобщении дополнительных доказательств со стороны ответчиков арбитражным судом не установлено. Представленные дополнительные доказательства приобщены к материалам обособленного спора в целях оценки применительно к положениям статьи 71 АПК РФ,

Изучивматериалыобособленногоспора,арбитражныйсудустановилследующее.

В соответствии со статьей 32 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ
«О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве) и частью 1 статьи 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Судом установлено, что правовым основанием для привлечения к субсидиарной ответственности ответчиков являются:

- ФИО3, ФИО2, ФИО2 подлежат привлечению к ответственности в порядке подпункта 1 пункта 2 статьи 61.11, пункта 5 статьи 61.10 Закона о банкротстве,

- ФИО4 подлежит привлечению к ответственности в порядке подпунктов 1, 2, 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

Согласно статье 61.11 Закона о банкротстве, если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника.

Пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица при наличии хотя бы одного из следующих обстоятельств, в том числе:

причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона (подпункт 1 пункта 2 статьи 61.11);

документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы (подпункт 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве);

документы, хранение которых являлось обязательным в соответствии
с законодательством Российской Федерации об акционерных обществах, о рынке ценных бумаг, об инвестиционных фондах, об обществах с ограниченной ответственностью, о государственных и муниципальных унитарных предприятиях и принятыми в соответствии с ним нормативными правовыми актами, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют либо искажены (подпункт 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве).

1. В отношении ФИО4 суд приходит к следующим выводам.

В силу пункта 3.2 статьи 64, абзаца четвертого пункта 1 статьи 94, абзаца второго пункта 2 статьи 126 Закона о банкротстве на руководителе должника лежат обязанности по представлению арбитражному управляющему документации должника для ознакомления или по ее передаче управляющему.

Указанное требование закона обусловлено в том числе и тем, что отсутствие необходимых документов бухгалтерского учета не позволяет конкурсному управляющему иметь полную информацию о деятельности должника и совершенных им сделках и исполнять обязанности, предусмотренные частью 2 статьи 129 Закона о банкротстве, в частности, принимать меры, направленные на поиск, выявление и возврат имущества должника, находящегося у третьих лиц; предъявлять к третьим лицам, имеющим задолженность перед должником, требования о ее взыскании в порядке, установленном Законом о банкротстве.

В связи с этим невыполнение руководителем должника без уважительной причины требований Закона о банкротстве о передаче конкурсному управляющему документации должника свидетельствует, по сути, о недобросовестном поведении, направленном на сокрытие информации об имуществе должника, за счет которого могут быть погашены требования кредиторов.

Согласно разъяснениям, приведенным в абзаце пятом пункта 24 постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц
к ответственности при банкротстве» (далее – Постановление № 53) привлекаемое
к ответственности лицо вправе опровергнуть названные презумпции, доказав, что недостатки представленной управляющему документации не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства, либо доказав отсутствие вины
в непередаче, ненадлежащем хранении документации, в частности, подтвердив, что им приняты все необходимые меры для исполнения обязанностей по ведению, хранению
и передаче документации при той степени заботливости и осмотрительности. какая
от него требовалась.

Под существенным затруднением проведения процедур банкротства понимается
в том числе невозможность выявления всего круга лиц, контролирующих должника, его основных контрагентов, а также: невозможность определения основных активов должника и их идентификации; невозможность выявления совершенных в период подозрительности сделок и их условий, не позволившая проанализировать данные сделки и рассмотреть вопрос о необходимости их оспаривания в целях пополнения конкурсной массы; невозможность установления содержания принятых органами должника решений, исключившая проведение анализа этих решений на предмет причинения ими вреда должнику и кредиторам и потенциальную возможность взыскания убытков с лиц, являющихся членами данных органов.

Абзац второй пункта 2 статьи 126 Закона о банкротстве возлагает обязанность
на руководителя должника обеспечить передачу бухгалтерской и иной документации должника, печатей, штампов, материальных и иных ценностей конкурсному управляющему в течение трех дней с даты его утверждения. При этом данная обязанность возлагается также и на бывшего руководителя должника и вне зависимости от поступления соответствующего запроса. Иными словами, бывший руководитель при наступлении соответствующих условий (введении той или иной процедуры банкротства) в установленный законом срок обязан был передать документацию должника арбитражному управляющему.

Указанное требование закона обусловлено, в том числе, тем, что отсутствие необходимых документов бухгалтерского учета не позволяет конкурсному управляющему иметь полную информацию о деятельности должника, о совершенных им сделках, соответственно, исполнять обязанности, предусмотренные частью 2 статьи 129 Закона о банкротстве, действуя в интересах кредиторов, должника и общества, в частности, принимать меры, направленные на поиск, выявление и возврат имущества, находящегося у третьих лиц; предъявлять к третьим лицам, имеющим задолженность перед должником, требования о ее взыскании в порядке, установленном Законом о банкротстве.

В соответствии с пунктом 1 статьи 7 Федерального закона от 06.12.2011 № 402- ФЗ «О бухгалтерском учете» (далее – Закон о бухгалтерском учете) ведение бухгалтерского учета и хранение документов бухгалтерского учета организуются руководителем экономического субъекта.

Согласно пункту 4 статьи 29 Закона о бухгалтерском учете при смене руководителя организации должна обеспечиваться передача документов бухгалтерского учета организации. Порядок передачи документов бухгалтерского учета определяется организацией самостоятельно.

В силу пункта 1 статьи 44 Федерального закона Российской Федерации
от 08.02.1998 №14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» (далее – Закон обществах с ограниченной ответственностью) единоличный исполнительный орган общества при осуществлении им прав и исполнении обязанностей должен действовать в интересах общества добросовестно и разумно.

В соответствии с анализом финансового состояния должника, обязанности единоличного исполнительного органа должника в период с октября 2018 года по 25.02.2022 (дат открытия конкурсного производства) исполнял ФИО4.

Руководство должника в лице генерального директора ФИО4 от взаимодействия с временным управляющим уклонялось, документы не предоставило.

Аналогично ФИО4 уклонился от предоставления документов конкурсному управляющему после признания должника банкротом и введения процедуры конкурсного производства.

В ходе финансового анализа должника арбитражным управляющим установлены факты существенного искажения (недостоверности) бухгалтерской отчетности (неактуальны «дебиторская задолженность», денежные средства и эквиваленты», накопленная прибыль»), которая сдавалась в налоговые органы с существенными нарушениями сроков.

Невозможность выявления совершенных в период подозрительности сделок и их условий, не позволившая проанализировать данные сделки и рассмотреть вопрос о необходимости их оспаривания в целях пополнения конкурсной массы, в частности, установлено при исследовании конкурсным управляющим полученных из Банка ВТБ выписок по валютным счетам должника в период подозрительности сделок.

Согласно полученной из Банка ВТБ выписке по валютному счету
№ 40702978700001029163 за период с 14.08.2018 по 15.08.2018 должником совершены валютные операции на сумму 8 971,50 евро, а по валютному счету
№ 40702978400000029163 за период с 13.08.2018 по 05.10.2018 совершены валютные операции на сумму 198 394,06 евро, всего на сумму 207 365,56 евро, что в рублевом эквиваленте по курсу Евро на 05.10.2018 (76,05) составляло более 15 млн. рублей.

Согласно выпискам по указанным счетам списание с расчетных счетов должника происходило в пользу иностранных контрагентов по инвойсам, указанным в выписках.

При этом проанализировать данные сделки и рассмотреть вопрос о необходимости их оспаривания в целях пополнения конкурсной массы не представилось возможным, так как генеральным директором ФИО4 соответствующие первичные документы не представлены.

В период наблюдения в адрес ФИО4 22.11.2021 направлялось уведомление-запрос о предоставлении документов. Запрос прибыл в место вручения 25.11.2021, однако, по причине невостребованности, был возвращен отправителю.

В ходе конкурсного производства в адрес ФИО4 24.03.2022 направлялось требование о предоставлении документов и материальных ценностей. Требование прибыло в место вручения 26.03.2022, однако, за истечением сроков хранения было также возвращено отправителю.

Так, согласно данным открытой бухгалтерской отчетности за период с 2017 по 2021 год у должника якобы имеется дебиторская задолженность на сумму
280 133 000 руб., запасы на сумму 508 290 000 руб., денежные средства на сумму
7 214 000 руб.

Однако ни в ходе наблюдения, ни в ходе конкурсного производства данные активы должника не выявлены, подтверждающих документов со стороны ФИО4 не представлены.

Кроме того, в период с 2019 по 2021 год согласно той же открытой бухгалтерской отчетности доходов и расходов по обычным видам деятельности у должника не имеется, выручка составляет 0,00 руб.

Таким образом, конкурсным управляющим доказан факт существенного затруднения проведения процедуры банкротства должника, фактической невозможности осуществления ряда обязательных в банкротстве мероприятий ввиду неисполнения бывшим руководителем должника обязанности по своевременной передаче всей документации конкурсному управляющему. Формирование конкурсной массы невозможно без документального подтверждения наличия имущества, равно как и исковая работа по взысканию дебиторской задолженности невозможна без ее документального подтверждения.

Принимая во внимание вышеизложенное, арбитражный суд приходит к выводу о наличии основания для привлечения ФИО4 к субсидиарной ответственности за непередачу конкурсному управляющему документов должника, предусмотренного подпунктом 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

Дополнительно конкурсный управляющий указывает, что ФИО4 в период неплатежеспособности должника и после публикации намерения кредитора о банкротстве ООО «НордТрейд» заключил 21.07.2021 с ООО «Агентство Северный Корпус» договоры о переводе долгов ООО «Ленгидротех» на ООО «НордТрейд» на общую сумму 3 705 916,42 руб.

Согласно указанным сделкам должник в лице ФИО4 фактически перевел на себя чужие долги при отсутствии какой-либо экономической целесообразности и встречного исполнения для ООО «НордТрейд» за принятие долгов
ООО «Ленгидротех».

По факту заключенных сделок по переводу долгов ООО «Агентство Северный Корпус» предприняло действия по включению данных требований в реестр требований кредиторов ООО «НордТрейд».

По мнению конкурсного управляющего, целью заключения указанных сделок по переводу долгов на ООО «НордТрейд», было причинение вреда кредиторам путем наращивания искусственной задолженности у должника, уменьшения количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов и осуществления контроля за процедурами банкротства через конкурсного кредитора ООО «Агентство Северный Корпус».

Вместе с тем арбитражный суд принимает во внимание, что договоры о переводе долгов были оспорены конкурсным кредитором и конкурсным управляющим в рамках дел № А56-3237/2020 и А56-4057/2020, по результатам рассмотрения которых указанные сделки признаны мнимыми на основании статьи 170 ГК РФ.

Учитывая, что требования ООО «Агентство Северный Корпус» включены в реестр не были, поскольку сделки были признаны недействительными, увеличение кредиторской задолженности не произошло, соответственно, причинение вреда конкурсным кредиторам не установлено, то оснований для привлечения ФИО4 по основаниям заключения спорных сделок, у суда не имеется.

2. В отношении ФИО3, ФИО2 и ФИО2 суд приходит к следующим выводам.

В соответствии с пунктом 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица в случае если причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона.

В пункте 16 Постановления № 53 разъяснено, что под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (статья 61.11 Закона о банкротстве) следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы. Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

В пункте 23 Постановления № 53 указано, что согласно подпункту 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными. При этом следует учитывать, что значительно влияют на деятельность должника, например, сделки, отвечающие критериям крупных сделок (статья 78 Закона об акционерных обществах, статья 46 Закона об обществах с ограниченной ответственностью и т.д.). Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход.

В целях реализации полномочий, предоставленных статьей 61.9 Закона о банкротстве, конкурсным управляющим должника было направлено заявление о признании недействительным договора купли-продажи транспортного средства (Mercedes-Benz GLS 350 d4 Matic, 2016 года выпуска, VIN: <***>) от 27.03.2018 № 2703, заключенного между должником и ФИО2.

Определением от 19.10.2022 по обособленному спору №А56-68658/2021/сд2, оставленным без изменения постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 16.01.2023, признан недействительной сделкой договор купли-продажи транспортного средства от 27.03.2018 № 2703, заключенный между обществом с ограниченной ответственностью «НОРДТРЕЙД» и ФИО2; применены последствия недействительности сделки в виде возврата в конкурсную массу ООО «НОРДТРЕЙД» транспортного средства Mercedes-Benz GLS 350 d 4 Matic, 2016 г.в., VIN: <***>.

Согласно выписке из ЕГРЮЛ в отношении должника обязанности единоличного исполнительного органа должника на дату совершения обществом сделки исполняла ФИО3, а участником должника со 100% долей в уставном капитале являлся ФИО2.

Таким образом, ФИО3 и ФИО2 являлись контролирующими должника лицами и надлежащими субъектами ответственности применительно к предмету настоящего обособленного спора.

По мнению управляющего, учитывая, что судами установлено, что стороной оспоренной сделки являлся отец учредителя должника, который входил в группу заинтересованных лиц по отношению к должнику, то имеются основания признать ФИО2 контролирующим должника лицом.

Конкурсный управляющий указывает, что спорный договор заключен в период неплатежеспособности, а реальной целью совершения сделки является сокрытие имущества от реализации в рамках процедуры банкротства и сохранение контроля над отчужденным транспортным средством.

Вместе с тем, как следует из пояснений ФИО2, в акте сверки расчетов на 31.01.2018 указана задолженность в пользу кредитора ООО «МПИ-Волна» в размере 23 258 259,40 руб.

Однако хозяйственная деятельность должника не была прекращена и должник производил поставку товара в адрес кредитора ООО «МПИ-Волна», что подтверждается и актом взаимозачета и соглашениями от 11.04.2018, заявлением о зачете от 23.01.2019, актом сверки расчетов на 30.06.2018.

Согласно акту сверки расчетов на 30.06.2018 задолженность в пользу
ООО «НОРДТРЕЙД» составляет 26 702 344,31 руб.

Конкурсный управляющий указывает, что всего по условиям соглашений до проведения зачета подлежало возврату 7 786 535,45 руб., в том числе:

-по приложению №29 - 4 044 145,50 руб.;

-по приложению №34 - 2 852 481,26 руб.;

-по приложению №42-443 180,67 руб.;

-по приложению № 46 - 446 728,02 руб.

ООО «МПИ-Волна» обратилось в арбитражный суд с иском к ООО «Нордтрейд» о взыскании неосновательного обогащения в размере 7 786 535,45 руб. и предоплаты в размере 711 674,66 руб.; неустойки за просрочку возврата переплаты по соглашениям о расторжении за период с 01.01.2019 по 01.03.2020 в размере 9 951 192,31 руб.; неустойку за просрочку возврата предоплаты в размере 23 359,61 руб. в день, с 02.03.2020 по день фактического исполнения обязательства. Кроме того, истец просил взыскать с ответчика 150 000 руб. в возмещение расходов на оплату услуг представителя.

При рассмотрении дела истец уточнил заявленные требования в порядке статьи 49 АПК РФ, просил взыскать неосновательное обогащение в размере 2 706 683,34 руб., неустойку за просрочку возврата предоплаты по соглашениям о расторжении за период с 01.01.2019 по 13.11.2020 в размере 5 545 994,16 руб. и по ставке 0,3% в день на сумму задолженности с 14.11.2020 по день фактического погашения долга.

Решением арбитражного суда от 30.03.2021 по делу №А56-22417/2020 иск в части взыскания неосновательного обогащения удовлетворен в полном объеме. Неустойка взыскана в части 640 075,78 руб. по состоянию на 13.11.2020, и за последующий период из расчета 0,3% от суммы долга за каждый день просрочки до фактического исполнения обязательства. В возмещение расходов на оплату услуг представителя с ответчика в пользу истца взыскано 100 000 руб.

Постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 05.07.2021 решение арбитражного суда от 30.03.2021 по делу № А56-22417/2020 в обжалуемой части, касающейся суммы взысканной неустойки изменено, первый и второй абзац резолютивной части изложены в следующей редакции: «Взыскать с ООО «Нордтрейд» в пользу ООО «МПИ-Волна» задолженность в размере 2 706 683,34 руб.; неустойку в размере 5 545 994,16 руб. за период с 01.01.2019 по 13.11.2020, неустойку в размере 0,3% от суммы задолженности в размере 2 706 683,34 руб. за каждый день просрочки за период с 14.11.2020 до фактического исполнения ее погашения, 67 263 руб. расходы по оплате госпошлины за рассмотрение дела в судах первой и апелляционной инстанций и 100 000,00 руб. расходы на оплату услуг представителя.

Однако, согласно правовой позиции ответчиком, при ознакомлении с материалами дела 2-5440/2020 в Петровском районном суде г. Москвы, установлено, что между кредитором ООО «Машприборинторг-Волна» и ООО «НордТред» было подписано 31.01.2018 дополнительное соглашение №1 к договору купли-продажи
№ 4.17.01 от 09.01.2017 года в соответствии с которым продавец (ООО «НордТрейд») за приобретенные покупателем товары в период действия договора №4.17.01 от 09.01.2017 на сумму 343 761 250,55 руб., в том числе НДС 52 438 156,86 руб., предоставляет покупателю (ООО Машприборипторг-Волна») премию в размере
23 106 163,40 руб.

Предоставление премии в указанном размере осуществляется в виде прощения долга покупателя по оплате товара без изменении цены поставленного товара в пересчете НДС поставленного при продаже товара по следующим приложениям:

- приложение №28 - сумма долга 1 043 736,42 руб.

- приложение №28 - сумма долга 383 745,50 руб.

- приложение №34 - сумма долга 6 259 14 7,72 руб.

- приложение №41 - сумма долга 13 702 382,75 руб.

- приложение №41 - сумма долга 1 467 057,43 руб.

- приложение №50 - сумма долга 109 111,33 руб.

- приложение №70- сумма долга 161 780,66 руб.

- приложение №81- сумма долга 9 211,59 руб.

Из указанного следует, что у кредитора ООО «Машприборинторг-Волна» перед ООО «НордТрейд» на 31.01.2018 имелась задолженность в размере
23 106 163,40 руб.

Из материалов вышеуказанного дела следует, что, нашло отражение в апелляционном определении Московского городского суда от 24.01.2021 года: что «Свидетель ФИО3 - бывший генеральный директор ООО «НортТрейд», показала, что в первой половине 2018 года между владельцем ООО «НордТрейд» ФИО2 и генеральным директором ООО «Машприборинторг - Волна» ФИО7 проводились переговоры по предоставлению Ответчику ретро-скидки в виде премии, но чем завершились переговоры она не знает. При этом свидетель ФИО3 отрицала факт подписания ею дополнительного соглашения №1 от 31.01.2018 к договору купли-продажи №4.17.01 от 09.01.2017, которым ответчику была предоставлена скидка по поставленным товарам на сумму 23 106 163,40 руб. Представитель истца, оспаривая подлинность указанного дополнительного соглашения, заявил о фальсификации дополнительного соглашения №1 от 31.01.2018 к договору купли-продажи №4.17.01. от 09.01.2017». однако заявление о проведении экспертизы судом было отклонено.

В материалах вышеуказанного дела так же имеется соглашение от 07.06.2018
к вышеуказанному договору, в соответствии с которым кредитор -
ООО «Машприборинторг-Волна» в лице генерального директора ФИО7, указал, что имеется задолженность на 07.06.2018 кредитора перед должником в сумме 33 795 136,37 руб. и просит предоставить премию в размере 33 795 136,37 рублей в счет погашения задолженности.

В материалах дела на стр. 101-104 имеется акт сверки расчетов по состоянию на 30.06.2018 года, в соответствии с которым задолженность ООО «Машприборинторг-Волна» в пользу ООО «НордТрейд» составляет 26 702 344,31 руб.

Представитель кредитора ООО «Машприборинторг-Волна», в апелляционной жалобе по делу 2-5440/2020 на странице 6 второй абзац снизу, указывает, что Ответчику по дополнительному соглашению от 07.06.2018 планировалось увеличение Ретро-Бонуса на сумму 33 795 136,37 руб., однако ООО «НордТрейд» оно не было подписано. Согласно вышеуказанным документам, по мнению ответчиков, кредитор не опровергает имеющуюся задолженность кредитора перед должником на 07.06.2018 в размере 33 795 136,37 руб.

С учетом изложенного выше, по мнению ФИО2, на 31.01.2018 существовала задолженность конкурного кредитора
ООО «Машприборинторг-Волна» перед должником в размере 23 106 163,40 руб., на 07.06.2018 года задолженность кредитора перед должником на сумму
33 795 136,37 руб., а не задолженность должника перед конкурсным кредитором в размере 7 786 535,45 руб., как указывает, конкурсный управляющий в дополнениях.

В доказательство заинтересованности ООО «Машприборинторг-Волна»
и ООО «МПИ-Волна» ответчик указывает, что согласно выписке из ЕГРЮЛ
ООО «МПИ-ВОЛНА» (ОГРН <***>) является ООО «Машприборинторг-Волна» )ОГРН <***>) с 06.07.2023.

Согласно выписке из ЕГРЮЛ ООО «МПИ-Волна» и ООО «Машприборинторг-Волна» генеральный директор указанных обществ - ФИО7
в ООО «МПИ-Волна» с 12.08.2008, в ООО «Машприборинторг-Волна» с 29.11.2010. Единственным участником ООО «МПИ-Волна» является ФИО8 с 23.07.2010, в ООО «Машприборинторг-Волна» участниками являются - ФИО7 с долей в уставном капитале 9 000 000 руб. - 90% с 10.07.2023, и ФИО8 с 10.07.2023 с долей в уставном капитале 1 000 000 руб.

Таким образом, из пояснений ответчика следует, что ООО «МПИ-Волна»
и ООО «Машприборинторг-Волна» являлись заинтересованными лицами.

Все вышеизложенное указывает на то, что задолженность перед кредитором ООО «МПИ-Волна» должником оспаривалась и не признавалась; руководство должником принимало меры к ее уменьшению в рамках дела А56-22417/2020, что свидетельствует о добросовестности действий руководства должника.

По мнению суда, учитывая, что на момент совершения сделки наличие задолженности должником отрицалась, то заключение сделки не может однозначно свидетельствовать о недобросовестности ФИО3 и ФИО2.

Довод конкурсного управляющего о том, что на момент заключения сделки купли-продажи от 27.03.2018 у должника имелись неисполненные обязательства перед ООО «МПИ-Волна», что свидетельствует о неплатежеспособности должника в целях привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности, оценивается арбитражным судом критически, поскольку соглашение о расторжении было подписано 11.04.2018, то есть после заключения оспариваемого договора купли-продажи транспортного средства, а, соответственно, вывод о наличии неисполненных обязательств должника перед ООО «МПИ-Волна» на дату заключения договора от 27.03.2018 (при наличии действующего договора купли-продажи от 09.01.2017 № 17/02, имеющего длящийся характер) является необоснованным.

Согласно пункту 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве случае, если иное не предусмотрено этим федеральным законом, в целях Закона о банкротстве под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.

Возможность определять действия должника может достигаться, в частности, в силу нахождения с должником (руководителем или членами органов управления должника) в отношениях родства или свойства, должностного положения (пп. 1 п. 2 ст. 61.10 Закона о банкротстве).

Вместе с тем, как указано в пункте 3 Постановления № 53, осуществление фактического контроля над должником возможно вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированности (через родство или свойство с лицами, входящими в состав органов должника, прямое или опосредованное участие в капитале либо в управлении и т.п.). Суд устанавливает степень вовлеченности лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника. Если сделки, изменившие экономическую и (или) юридическую судьбу должника, заключены под влиянием лица, определившего существенные условия этих сделок, такое лицо подлежит признанию контролирующим должника. Лицо не может быть признано контролирующим должника только на том основании, что оно состояло в отношениях родства или свойства с членами органов должника.

Таким образом, наличие отношений родства между руководителем (участником) должника и лицом, занимающим должности в органах управления контрагента, само по себе не может послужить основанием для вывода о том, что такое лицо является контролирующим по отношению к должнику.

Под действиями контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов, следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы.

Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.

Суд устанавливает степень вовлеченности лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника. Если сделки, изменившие экономическую и (или) юридическую судьбу должника, заключены под влиянием лица, определившего существенные условия этих сделок, то такое лицо подлежит признанию контролирующим должника. При этом суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством. Если из-за действий (бездействия) контролирующего лица, совершенных после появления признаков объективного банкротства, произошло несущественное ухудшение финансового положения должника, такое контролирующее лицо может быть привлечено к гражданско-правовой ответственности в виде возмещения убытков по иным, не связанным с субсидиарной ответственностью основаниям.

В абзаце втором пункта 21 Обзора судебной практики Верховного суда Российской Федерации № 2(2018), утвержденного Президиумом 04.07.2018, сформулирована правовая позиция о порядке доказывания факта наличия у лица признаков контролирующего должника в случае, если соответствующее лицо не обладает формально юридическими признаками аффилированности, указанными в Законе о банкротстве и абзаце втором пункта 3 Постановления N 53. В частности, высшей судебной инстанцией указано, что, учитывая объективную сложность получения арбитражным управляющим, кредиторами отсутствующих у них прямых доказательств того, что лицо давало указания должникубанкроту и его контролирующим лицам, судами должна приниматься во внимание совокупность согласующихся между собой косвенных доказательств, сформированная на основании анализа поведения упомянутых субъектов.

Между тем, как установлено судом, доказательств того, что ФИО2 давал указания и оказывал влияние на деятельность должника, материалы дела не содержат.

Учитывая изложенные обстоятельства, суд не нашел оснований для применения к ФИО3, ФИО2 и ФИО2 презумпций, установленных пунктом 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

В соответствии с пунктом 7 статьи 61.16 Закона о банкротстве, если на момент рассмотрения заявления о привлечении к субсидиарной ответственности по основанию, предусмотренному статьей 61.11 данного Федерального закона, невозможно определить размер субсидиарной ответственности, арбитражный суд после установления всех иных имеющих значение для привлечения к субсидиарной ответственности фактов выносит определение, содержащее в резолютивной части выводы о доказанности наличия оснований для привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности и о приостановлении рассмотрения этого заявления до окончания расчетов с кредиторами либо до окончания рассмотрения требований кредиторов, заявленных до окончания расчетов с кредиторами.

Поскольку в настоящий момент не завершены все мероприятия по формированию конкурсной массы должника, расчеты с кредиторами не окончены, производство по рассматриваемому заявлению в части определения размера субсидиарной ответственности ФИО4 подлежит приостановлению до окончания расчетов с кредиторами по делу о несостоятельности (банкротстве) должника.

Руководствуясь статьями 184, 185 и 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статьями 60, 61.10, 61.11, 61.16 Федерального закона от 26.10.2002 №127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве), Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области

определил:

установить наличие оснований для привлечения ФИО4 к субсидиарной ответственности по обязательствам общества с ограниченной ответственностью «НОРДТРЕЙД».

Приостановить производство по рассмотрению заявления конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью «НОРДТРЕЙД» в части определения размера субсидиарной ответственности ФИО4 до окончания расчетов с кредиторами, заявленными и установленными в предусмотренные Федеральным законом от 26.10.2002 №127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» сроки.

В остальной части в удовлетворении заявления отказать.

Определение подлежит немедленному исполнению и может быть обжаловано в Тринадцатый арбитражный апелляционный суд в течение десяти дней с даты его вынесения.

Судья Н.Ф.Орлова