Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в судебном заседании заявление конкурсного управляющего ПАО «Выборг-Банк» о привлечении к субсидиарной ответственности по делу о несостоятельности (банкротстве) ПАО «Выборг-банк» (ИНН <***> ОГРН <***>)

ответчики:

1. ФИО1,

2. ФИО2,

3. ФИО3,

4. ФИО4,

5. ФИО5,

6. ФИО6,

7. ФИО7,

8. ФИО8,

9. ФИО9,

10. ФИО10,

11. ФИО11,

12. ФИО12,

13. ФИО13,

14. ФИО14,

15. ФИО15,

16. ФИО16,

17. ФИО17

при участии

согласно протоколу судебного заседания,

установил:

Определением Арбитражного суда от 10.10.2016 принято к производству заявление Центрального банка Российской Федерации, поступившее в суд 04.10.2016, о признании ПАО «Выборг-банк» (далее – должник) несостоятельным (банкротом).

Решением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 12.12.2016 ПАО «Выборг-банк» признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство сроком на 12 месяцев, функции конкурсного управляющего должника возложены на Государственную корпорацию «Агентство по страхованию вкладов».

Конкурсный управляющий ПАО «Выборг-Банк» обратился в Арбитражный суд г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО18, ФИО5, ФИО6, ФИО7, ФИО8, ФИО9, ФИО10, ФИО11, ФИО12, ФИО13, ФИО14, ФИО15, ФИО16 и ФИО17, взыскав с них солидарно в пользу ПАО «Выборг-Банк» 2711450000 рублей.

Исследовав материалы настоящего спора, выслушав участвующих в настоящем обособленном споре лиц и оценив приведенные ими доводы в совокупности с иными имеющимися в материалах спора доказательствами, суд установил следующее.

Согласно пункту 3 статьи 61.16 Закона о банкротстве при подготовке заявления о привлечении к субсидиарной ответственности к судебному разбирательству проводится предварительное судебное заседание.

Определением арбитражного суда от 08.10.2019 заявление конкурсного управляющего принято к производству и назначено к рассмотрению в предварительном судебном заседании на 10.12.2019, которое неоднократно откладывалось в целях надлежащего извещения каждого из ответчиков, а также в связи с ходатайствами заявителя о необходимости дополнительного обоснования им своей правовой позиции и предоставления в этих целях дополнительных доказательств.

Ответчики, а также их представители против заявленных требований возражали, считая, что правовые основания для их удовлетворения отсутствуют, привели доводы, изложенные в письменных отзывах.

От отдельных ответчиков поступили заявления о пропуске срока исковой давности.

Рассмотрев указанное ходатайство о пропуске срока исковой давности, суд пришел к следующим выводам.

Заявление конкурсного управляющего о привлечении к субсидиарной ответственности датировано 06.09.2019, поступило в арбитражный суд и зарегистрировано 17.09.2019.

Правоотношения, связанные с привлечением к ответственности руководителя и иных лиц в деле о банкротстве, в настоящее время урегулированы гл. III.2 Закона о банкротстве, которая введена в действие Федеральным законом от 29.07.2017 N 266-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях" (далее - Закон N 266-ФЗ).

В соответствии с пунктом 1 статьи 4 Гражданского кодекса РФ акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие.

Действие закона распространяется на отношения, возникшие до введения его в действие, только в случаях, когда это прямо предусмотрено законом.

Согласно пункту 1 статьи 4 Закона N 266-ФЗ названный Закон вступает в силу со дня его официального опубликования, за исключением положений, для которых данной статьей установлен иной срок вступления их в силу.

Пункт 3 статьи 4 Закона N 266-ФЗ установлено, что рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной ст. 10 Закона о банкротстве в редакции, действовавшей до дня вступления в силу Закона N 266-ФЗ, которые поданы с 1 июля 2017 года, производится по правилам Закона о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ.

По смыслу п. 2 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 27.04.2010 N 137 "О некоторых вопросах, связанных с переходными положениями Федерального закона от 28.04.2009 N 73-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", а также исходя из общих правил о действии закона во времени (п. 1 ст. 4 ГК РФ) положения Закона о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ о субсидиарной ответственности соответствующих лиц по обязательствам должника применяются, если обстоятельства, являющиеся основанием для их привлечения к такой ответственности (например, дача контролирующим лицом указаний должнику, одобрение контролирующим лицом или совершение им от имени должника сделки), имели место после дня вступления в силу Закона N 266-ФЗ.

Если же данные обстоятельства имели место до дня вступления в силу Закона N 266-ФЗ, то применению подлежат положения о субсидиарной ответственности по обязательствам должника Закона о банкротстве в редакции, действовавшей до вступления в силу Закона N 266-ФЗ, независимо от даты возбуждения производства по делу о банкротстве.

Вместе с тем предусмотренные Законом о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ процессуальные нормы о порядке рассмотрения заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности подлежат применению судами после 01.07.2017 независимо от даты, когда имели место упомянутые обстоятельства или было возбуждено производство по делу о банкротстве.

Таким образом, при рассмотрении обособленных споров, связанных со привлечением контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности, подлежат применению материально-правовые нормы действующие на момент совершения ответчиками действий, повлекших причинение убытков; процессуальные нормы, действующие на момент рассмотрения обособленного спора.

Как следует из текста заявления, обстоятельства, которые являются основаниями требований конкурсного управляющего к ответчикам, возникли в период с 01.04.2015 по 07.09.2016.

Таким образом, вменяемые ответчикам в вину действия были совершены до вступления в силу Закона N 266-ФЗ, а значит к спорным правоотношениям подлежат применению нормы Закона о банкротстве без учета Закона N 266-ФЗ.

Согласно пункту 5 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ заявление о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности по основаниям, предусмотренным настоящим Федеральным законом, а также заявление о возмещении должнику убытков, причиненных ему его учредителями (участниками) или его органами управления (членами его органов управления), по основаниям, предусмотренным законодательством Российской Федерации, рассматривается арбитражным судом в деле о банкротстве должника.

Заявление о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности по основаниям, предусмотренным пунктами 2 и 4 настоящей статьи, может быть подано в течение одного года со дня, когда подавшее это заявление лицо узнало или должно было узнать о наличии соответствующих оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, но не позднее трех лет со дня признания должника банкротом. В случае пропуска этого срока по уважительной причине он может быть восстановлен судом.

Срок исковой давности исчисляется со дня, когда подавшее это заявление лицо узнало или должно было узнать о наличии соответствующих оснований для привлечения к субсидиарной ответственности.

В данном случае, конкурсный управляющий не мог узнать о наличии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности ранее введения в отношении должника процедуры банкротства.

ПАО «Выборг-банк» признано несостоятельным (банкротом) решением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 15.11.2016 (дата объявления резолютивной части), эти же решением функции конкурсного управляющего возложены на Государственную корпорацию «Агентство по страхованию вкладов».

Таким образом, ГК «АСВ» было известно о наличии оснований для обращения в суд с заявлением о привлечении ответчиков к субсидиарной ответственности по обязательствам Банка не ранее 15.11.2016, соответственно, годичный срок исковой давности истекал 15.11.2017.

Между тем, на момент истечения годичного срока исковой давности по названному требованию (15.11.2017) Закон о банкротстве в редакции Закона N 134-ФЗ и Федерального закона от 28.12.2016 N 488-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" утратил силу в связи с принятием Закона N 266-ФЗ (вступил в силу с 30.07.2017).

Новые сроки исковой давности и правила их исчисления применяются к требованиям, сроки предъявления которых были предусмотрены ранее действовавшим законодательством и не истекли на момент принятия нового закона.

Соответствующие разъяснения приведены в пункте 27 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.09.2015 N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности". При этом, исходя из презумпции добросовестности сторон имущественных отношений, не предполагается, что увеличение срока исковой давности может ухудшить положение обязанной стороны; иное означало бы, что сторона заведомо исходила из того, что по истечении указанного в законе срока она не будет исполнять свои обязательства (пункт 5.1. Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 20.07.2011 N 20-П), что противоречит действительному смыслу и предназначению исковой давности.

Согласно пункту 5 статьи 61.14 Закона о банкротстве (в редакции Закона N 266-ФЗ), заявление о привлечении к ответственности по основаниям, предусмотренным главой III.2 названного Закона, может быть подано в течение трех лет со дня, когда лицо, имеющее право на подачу такого заявления, узнало или должно было узнать о наличии соответствующих оснований для привлечения к субсидиарной ответственности.

Поскольку должник признан несостоятельным (банкротом) 15.11.2017, а заявление конкурсного управляющего подано 17.09.2019, трехлетний срок, предусмотренный пунктом 5 статьи 61.14 Закона о банкротстве (в редакции Закона N 266-ФЗ) на дату подачи заявления не истек.

Следовательно, доводы ответчиков о пропуске конкурсным управляющим срока исковой давности отклоняются судом.

Согласно части 1 статьи 223 АПК РФ и статье 32 Закона о банкротстве дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

В настоящем случае вменяемые ответчикам действия имели место, в том числе в период действия статьи 14 Закона о банкротстве кредитных организаций.

Вменяемые ответчикам действия также имели место с 01.04.2015, т.е. в период действия ст. 10, п. 1 ст. 189.23 Закона о банкротстве (в редакции Закона N 432-ФЗ).

Ссылаясь на наличие оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, предусмотренных статьей 14 Закона о банкротстве кредитных организаций, ст. 10, п. 1 ст. 189.23 Закона о банкротстве (в редакции Закона N 432-ФЗ), и полагая, что действия должностных лиц банка явились причиной ухудшения финансового положения банка и последующего признания его банкротом, Агентство обратилось с настоящим заявлением, вменяя контролирующим лицам следующие действия (бездействие):

- оформление технических ссуд заемщиков – физическим лицам по поддельным документам;

- приобретение у АО «Банк ИТБ» прав требования по техническим ссудам заемщиков – физических лиц, также оформленных по поддельным документам;

- выдача технических кредитов заемщикам – юридическим лицам;

- перечисление денежных средств юридическим лицам по формальным договорам оказания услуг/агентским договорам.

Рассмотрев по существу доводы конкурсного управляющего, суд пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения заявленных требований ко всем ответчикам, кроме председателя правления должника – ФИО1, исходя из следующего.

Несмотря на неоднократные разъяснения и рекомендации суда, заявителем не установлена конкретная степень вины каждого из ответчиков и влияние совершения действий каждого из ответчиков на размер убытков Банка, тогда как принцип справедливости и соразмерности вины, размер подлежащих возмещению каждым из ответчиков убытков должен быть определен судом индивидуально с учетом обстоятельств дела и соразмерности ответственности. Отсутствуют также доказательства причинно-следственной связи как между действиями ответчиков, кроме председателя правления должника – ФИО1, и банкротством кредитной организации, так и между наличием непогашенной ссудной задолженности по конкретным кредитам и негативными последствиями в виде банкротства банка.

Исходя из разъяснений, данных в п.3 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 30.07.2013 № 62, при оценке разумности поведения ответчиков, суд обязан учитывать соблюдение обычно требующихся процедур исходя из установленной в банке практики. Поскольку конкурсным управляющим не представлены доказательства принятия решения о выдаче кредитов без исследования кредитных досье (без учета информации о заёмщиках), то отсутствуют основания для вывода о том, что ответчики, кроме председателя правления должника – ФИО1, действовали вопреки интересам Банка, при отсутствии необходимой и достаточной информации для определения ссудного риска или без соблюдения обычной практики размещения средств.

Изложенное послужило основанием для отказа в удовлетворении требования в рассматриваемой части по отношению ко всем ответчикам, за исключением председателя правления должника – ФИО1, исходя из следующего.

В соответствии с пунктом 3 статьи 56 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ; в редакции, действовавший в спорный период времени), если несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана учредителями (участниками), собственником имущества юридического лица или другими лицами, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия, на таких лиц в случае недостаточности имущества юридического лица может быть возложена субсидиарная ответственность по его обязательствам.

Согласно пункту 1 статьи 14 Закона N 40-ФЗ, если банкротство кредитной организации наступило в результате виновных действий или бездействия ее руководителей, членов совета директоров (наблюдательного совета), учредителей (участников) или других имеющих право давать обязательные для данной кредитной организации указания или возможность иным образом определять ее действия лиц, на указанных лиц при недостаточности имущества кредитной организации для удовлетворения требований кредиторов арбитражным судом может быть возложена субсидиарная ответственность по денежным обязательствам кредитной организации и (или) исполнению ее обязанности по уплате обязательных платежей. Арбитражный суд вправе уменьшить размер ответственности указанных лиц, если будет установлено, что размер вреда, причиненного по их вине имущественным правам кредиторов, существенно ниже размера требований, подлежащих удовлетворению за счет указанных лиц.

Судом установлено, что в период с 26.05.2006 до 07.09.2016 ФИО1 являлась лицом, имеющим право давать обязательные для Банка указания, поскольку она являлась в указанный период председателем правления Банка, также она входила в кредитный комитет Банка.

Таким образом, ФИО1 в соответствии со статьей 14 Закона N 40-ФЗ является лицом, на которое может быть возложена субсидиарная ответственность по обязательствам должника. Следовательно, Агентством выбран надлежащий способ защиты нарушенных прав Банка и его кредиторов.

Судом установлено, что в указанный период Банком были выданы невозвратные ссуды различным заемщикам Банка, а также совершены действия по перечислению денежных средств, которые в последующем были признаны недействительными сделками.

Исходя из положений статьи 7 Закона N 40-ФЗ и статьи 53 ГК РФ заинтересованные лица были обязаны обеспечить исполнение Банком положений, закрепленных в нормативных актах Банка России.

Кредитная организация обязана оценивать финансовое положение заемщиков, риски по выданным ссудам и формировать резервы на возможные потери по ссудам в соответствии с Положением о порядке формирования кредитными организациями резервов на возможные потери по ссудам, по ссудной и приравненной к ней задолженности, утвержденным Банком России 26.03.2004 N 254-П (далее - Положение N 254-П).

Источниками получения информации о рисках заемщика, в том числе являются правоустанавливающие документы заемщика, его бухгалтерская, налоговая, статистическая и иная отчетность.

Как следует из проведенного представителями конкурсного управляющего анализа финансовой отчетности указанных заемщиков Банка (бухгалтерский баланс и отчет о прибылях и убытках), на даты заключения Банком указанных его управляющим кредитных договоров с заемщиками их финансовое положение являлось плохим.

Анализ отчетности заемщиков проведен по ее ключевым показателям в соответствии с требованиями пункта 3.3 Положения N 254-П, которые являются обязательными для любой кредитной организации и не могут быть изменены их внутренними методиками. Анализ проводился специалистами в динамике, что позволило оценить финансовое положение заемщиков как на дату заключения кредитных договоров, так за период после получения средств от Банка.

Со стороны ФИО1 не было представлено доказательств, опровергающих выводы Агентства о плохом финансовом положении названных заемщиков.

Довод ФИО1 о том, что она длительное время не является работником Банка и лишена доступа к его документации, отклоняется.

Период, в течение которого ответчики не являлись сотрудниками Банка, не влияет на возможность доказывания существенных обстоятельств по делу.

Выводы, содержащиеся в анализе финансовой отчетности заемщиков, которым были выданы спорные ссуды, не опровергнуты ФИО1 Данный анализ является допустимым доказательством по делу, несмотря на то, что он подготовлен специалистами Агентства. ФИО1 не ссылалась ни на заинтересованность специалистов Агентства в исходе анализа, ни на необоснованность их выводов.

При этом применительно к остальным ответчикам суд полагает целесообразным отметить следующие причины, послужившие основанием для отказа в удовлетворении заявления.

Ответственность контролирующих лиц и руководителя должника является гражданско-правовой, в связи с чем, их привлечение к субсидиарной ответственности по обязательствам должника осуществляется по правилам статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации. Для привлечения бывшего руководителя должника к субсидиарной ответственности в силу статьи 65 АПК РФ доказыванию подлежит состав правонарушения, включающий наличие вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинно-следственную связь между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом.

Банкротство кредитной организации считается наступившим по вине её руководителей, которые имеют право давать обязательные для данной кредитной организации указания или имеют возможность иным образом определять ее действия, если судом, арбитражным судом установлено, что указанные лица давали указания, прямо или косвенно направленные на доведение кредитной организации до банкротства, либо если судом, арбитражным судом установлено, что указанные лица не совершили тех действий, которые они были обязаны совершить для предотвращения банкротства кредитной организации.

Субсидиарная ответственность руководителя, членов органов управления и участников кредитной организации за непринятие необходимых мер в случае возникновения признаков банкротства регулируется ст. 4.2 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций». Основаниями для принятия мер являются признаки, предусмотренные п.2.ст.2 Закона о банкротстве кредитных организаций и п. 1 части 2 ст.20 Федерального закона «О банках и банковской деятельности».

В соответствии с п. 2. ст. 2 Закона о банкротстве кредитных организаций кредитная организация считается неспособной удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей, если соответствующие обязательства не исполнены ею в течение 14 дней после наступления даты их исполнения и (или) стоимость имущества (активов) кредитной организации недостаточна для исполнения ее обязательств перед кредиторами и (или) обязанности по уплате обязательных платежей.

Согласно п. 1 части 2 ст. 20 Федерального закона «О банках и банковской деятельности» Банк России обязан отозвать лицензию на осуществление банковских операций в случае, если достаточность капитала кредитной организации становится ниже 2 процентов.

Т.е. для привлечения к субсидиарной ответственности по основаниям, предусмотренным ст. 4.2. ФЗ «О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций» конкурсный управляющий обязан доказать совокупность следующих обстоятельств:

1) наличие у банка признаков, предусмотренных п.2.ст.2 Закона о банкротстве кредитных организаций, и (или) основание, предусмотренное п.1 части 2 ст.20 Федерального закона «О банках и банковской деятельности»;

2) не совершение контролирующим должника лицом действий, предусмотренных п. 1-6 ст. 4.2 Закона о банкротстве кредитных организаций.

Материалами дела подтверждается, что до 07.09.2016 года Банк не имел обязательств с просрочкой исполнения более 14 дней, как это определено п. 2 ст. 2 Закона о банкротстве кредитных организаций.

Анализ финансовой отчетности за 2013, 2014, 2015 годы и расчета основных числовых показателей обязательных нормативов Банка на основные отчетные даты показывает, что:

- все числовые показатели обязательных нормативов Банка соответствовали требованиям Инструкции Банка России №139-И;

- активы Банка превышали размер его обязательств;

- достаточность капитала банка была выше 2 процентов.

Отчетность Банка подтверждена аудиторскими заключениями за 2013, 2014, 2015 годы, никем не оспорена, не признана недостоверной и до настоящего времени размещена на официальном сайте ЦБ РФ в сети Интернет (несмотря на то, что в указанный период времени в Банке проходили неоднократные проверки ЦБ РФ).

Таким образом, у руководителей Банка отсутствовали основания для осуществления мер, предусмотренных п. 1-6 ст. 4.2 Закона о банкротстве кредитной организации.

Доводы конкурсного управляющего не получили полного подтверждения в ходе исследования судом имеющихся документов, в связи с чем суд делает вывод о недоказанности конкурсным управляющим тех доводов и оснований для привлечения заявленных лиц, кроме ФИО1, к субсидиарной ответственности, которые указаны им по тексту заявления.

Поскольку заведомая невозвратность указанных выше кредитов опровергается фактом погашения задолженности по ним, а факт технического погашения конкурсный управляющий не доказал, доводы конкурсного управляющего о техническом характере погашенных кредитов не могут считаться установленными.

Таким образом, исследованию и оценке подлежат кредитные обязательства, возникшие между должником и заемщиками, которые не осуществили возврат заемных средств должнику, либо осуществили такой возврат в другом объеме по сравнению с суммой предоставленного кредита.

По мнению конкурсного управляющего, заемщики, которым предоставлялись спорные кредиты, являлись техническими. Как указано в заявлении о привлечении контролировавших лиц к субсидиарной ответственности, техническая организация/заемщик – организация, не осуществляющая хозяйственную деятельность или осуществляющая деятельность, не сопоставимую с объемом ее финансирования банком, зависящая от банка или управляемая его руководителями и/или владельцами.

Судом исследованы доказательства, представленные Агентством в материалы дела, в том числе юридические и кредитные досье заемщиков.

Анализ юридических и кредитных досье, представленных в материалы дела позволяет сделать вывод о том, что в отношении заемщиков имеется вся исчерпывающая информация о характере их деятельности, расчетах по налогам и сборам и иным платежам, расчетных счетах в иных банках и оборотах по ним; деятельность заемщиков в период деятельности Банка – являлась реальной и прибыльной; а также имеется вся необходимая информация для оценки финансового состояния заемщиков.

Согласно материалам дела, кредитные досье всех спорных заемщиков содержат пакет документов, предусмотренный Положениями N 254-П и N 262-П, в том числе: заявление заемщика на предоставление кредита, договоры в обеспечение возврата ссуды, технико-экономическое обоснование получения кредита, хозяйственные договоры заемщика, подтверждение целевого использования займов, сформированную специалистами банка заявку на выдачу кредита, аналитическое заключение специалистов кредитного управления, профессиональные суждения о категории качества ссудной задолженности, сформированных и подписанных сотрудниками отдела кредитования, анализ критериев для определения качества ссуды, заключения юридического управления; справки из других кредитных организаций об открытых счетах, об отсутствии задолженности заемщика, о его оборотах по счетам, финансовую отчетность (заверенные заемщиками бухгалтерские балансы с расшифровками, налоговые декларации по налогу на прибыль и НДС, расшифровки основных средств, кредиторской и дебиторской задолженности), полный комплект уставных документов заемщика.

Согласно кредитным досье, на момент выдачи ссуд заемщики являлись платежеспособными, надлежащим образом исполняющими обязанности организациями, имели положительною кредитную историю, вели хозяйственную деятельность, сопоставимую с масштабами кредитования, обладали собственным имуществом и доходами. Процентная ставка за пользование кредитными денежными средствами не являлась льготной, предпочтения заемщикам со стороны банка не оказывалось.

Доказательств того, что сделки заведомо заключались на невыгодных нерыночных условиях и имели скрытые цели заключения, отличные от декларируемых, суду конкурсным управляющим не представлено.

Также сделки, определенные конкурсным управляющим как сделки, причинившие существенный вред кредиторам не отвечают критерию существенности. Так, из разъяснений Верховного Суда РФ и ФНС России следует, что вред будет существенным, если соблюдается хотя бы один из нижеуказанных критериев (п. 4.1.1 письма ФНС России от 16 августа 2017 г. N СА-4-18/16148@, п. 23 Постановления Пленума ВС РФ от 21 декабря 2017 г. N 53):

- сумма сделки с активами эквивалентна 20 - 25% общей балансовой стоимости компании-должника (крупные сделки);

- выведено имущество, без которого компании будет сложно или невозможно осуществлять хозяйственную деятельность;

- сделка существенно убыточная, например, совершена на условиях, которые существенно отличаются от рыночных в худшую сторону.

По мнению Агентства, заемщик является «техническим» по следующим признакам: Директор и участник общества представлены в одном лице и является «массовым»; в отношении общества не предоставляется финансовая отчетность; общество отсутствует по местонахождению; уставный капитал Общества не превышает 50 тысяч рублей; в обществе отсутствует главный бухгалтер или бухгалтерская служба; общество зарегистрировано по адресу массовой регистрации; общество имеет незначительный стабильный размер чистой прибыли; у общества отсутствуют основные средства; отсутствуют выплаты по заработной плате, операции по арендным платежам, хозяйственные операции на счете, Директор и участник общества представлены в одном лице; уставный капитал Общества не превышает 50 тысяч рублей; зарегистрировано по адресу массовой регистрации; у Общества наблюдается сокращение выручки и себестоимости более чем на 70%, рост кредиторской задолженности более чем на 70 %, доля дебиторской задолженности превышает 50% активов, отсутствуют основные средства, размер заработной платы сотрудников меньше среднего, незначительный объем хозяйственных операций, в целом финансовое положение заемщика «плохое» в соответствии с Положением N254-П.

Между тем доказательства, подтверждающие указанные выше доводы Агентства, по мнению суда в материалы дела не представлены, что исключает возможность принятия судом указанных доводов Агентства во внимание при оценке деловых решений ответчиков.

Согласно пункту 18 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 №53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» - контролирующее должника лицо не подлежит привлечению к субсидиарной ответственности в случае, когда его действия (бездействие), повлекшие негативные последствия на стороне должника, не выходили за пределы обычного делового риска и не были направлены на нарушение прав и законных интересов гражданско-правового сообщества, объединяющего всех кредиторов (пункт 3 статьи 1 ГК РФ, абзац 2 пункта 10 статьи 61.11 Закона о банкротстве). При рассмотрении споров о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности данным правилом о защите делового решения следует руководствоваться с учетом сложившейся практики его применения в корпоративных отношениях, если иное не вытекает из существа законодательного регулирования в сфере несостоятельности.

Пунктом 2 Постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 № 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица" указано - директор освобождается от ответственности, если докажет, что заключенная им сделка хотя и была сама по себе невыгодной, но являлась частью взаимосвязанных сделок, объединенных общей хозяйственной целью, в результате которых предполагалось получение выгоды юридическим лицом. Он также освобождается от ответственности, если докажет, что невыгодная сделка заключена для предотвращения еще большего ущерба интересам юридического лица.

Суд полагает, что не может рассматриваться в качестве критерия т.н. «технического» характера заемщиков формирование ими уставного капитала в размере 10 т. р., так как в соответствии со ст.14 Федерального закона № 14-ФЗ от 08.02.1998 «Об обществах с ограниченной ответственностью» размер уставного капитала ООО должен быть не менее 10 т. р. Данная величина уставного капитала отвечает принципам и требованиям государства в развитии малого и среднего бизнеса, изложенным в ст.6 Федерального закона № 209-ФЗ от 24.07.2007 г. «О развитии малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации». Кроме того, способность заемщика вернуть кредит определяется не размером его уставного капитала, а размером его активов и выручки.

Суд считает необходимым отметить, что материалы, представленные конкурсным управляющим в качестве доказательств кредитования якобы «технических» заемщиков, не содержат документов подтверждающих заявление конкурсного управляющего, копии многих документов, представленных в электронном виде, не читаются, что препятствует их оценке в соответствии с требованиями АПК РФ.

Утверждения конкурсного управляющего о том, что контролирующими Банк лицами не предприняты меры по получению информации для принятия решения на основании совокупности предоставленных сведений и документов и о том, что у контролирующих лиц имелась возможность установить обстоятельства, выявленные впоследствии временной администрацией и конкурсным управляющим, проверить информацию, предоставленную в Банк заемщиками, самостоятельно проанализировать сведения, содержащиеся в открытых источниках, предпринять меры на получение сведения из государственных органов и кредитных организаций, однако данные действия контролирующими Банк лицами предприняты не были – не соответствуют обстоятельствам дела. Судом установлено, что значительная часть сведений, на которые ссылается конкурсный управляющий в своем заявлении, стали доступны только с 2017 года. Так, письмом Федеральной Налоговой Службы от 12 мая 2017 г. № АС-4-2/8872 даны следующие рекомендации для налогоплательщиков:

«В соответствии с 12-м критерием оценки рисков "Ведение финансово-хозяйственной деятельности с высоким налоговым риском" при оценке налоговых рисков, которые могут быть связаны с характером взаимоотношений с некоторыми контрагентами, ФНС России рекомендует налогоплательщику исследовать определенные признаки, в частности:

- отсутствие информации о государственной регистрации контрагента в ЕГРЮЛ (можно узнать на официальном сайте ФНС России www.nalog.ru);

- контрагент зарегистрирован по адресу "массовой" регистрации;

- отсутствие информации о фактическом местонахождении контрагента, а также о местонахождении его складских, и (или) производственных, и (или) торговых площадей и т.д.

В данном письме также приводится информация о том, «что Федеральным законом от 01.05.2016 N 134-ФЗ "О внесении изменений в статью 102 части первой Налогового кодекса Российской Федерации" снят режим налоговой тайны с части сведений, имеющихся в распоряжении налогового органа. Так, со дня вступления в силу указанного закона, т.е. с 01.06.2016, не являются налоговой тайной следующие сведения: о среднесписочной численности работников; об уплаченных организацией суммах налогов и сборов; о нарушениях законодательства о налогах и сборах, в том числе о суммах недоимки и задолженности по пеням, штрафам при их наличии; о суммах доходов и расходов по данным бухгалтерской (финансовой) отчетности. Указанные сведения будут размещены до 01.07.2017 в форме открытых данных на официальном сайте ФНС России, что предоставит налогоплательщикам дополнительную возможность оценить риски при выборе контрагента.

Таким образом, суд полагает, что в период кредитования заемщиков, указанных в заявлении конкурсного управляющего, т.е. в 2013-2015 годах, выше приведенные сведения являлись налоговой тайной, и получить их возможно было только от заемщиков, что и было сделано сотрудниками Банка, поскольку все кредитные досье содержат данные сведения, которые являлись предметом анализа при рассмотрении кредитных заявок клиентов. Приложенные конкурсным управляющим к заявлению кредитные досье содержат сведения из доступных на соответствующий момент времени сервисов государственных органов в открытых источниках сети Интернет.

Информация, представленная конкурсным управляющим по так называемым «техническим» заемщикам, в основном, основана на данных справочно-информационной системы СПАРК, датируемой апрелем и июнем 2019 года, в то время как в кредитных и юридических досье клиентов имеется полный пакет документов, в том числе и из ФНС, подтверждающих реальность их деятельности и «среднее» или «хорошее» финансовое состояние.

Суд учитывает, что справочно-информационная система СПАРК не является официальным источником данных. Организационно-правовая форма всех 20 юридических лиц, указанных в Приложении № 4 «Анализ финансового положения заемщиков» - общества с ограниченной ответственностью. На основании Федерального закона от 06.12.2011 № 402-ФЗ «О бухгалтерском учете» и ст. 92 ФЗ «Об акционерных обществах» только открытое акционерное общество обязано публиковать бухгалтерскую (финансовую) отчетность, в то время, как общества с ограниченной ответственностью не публикуют бухгалтерскую (финансовую) отчетность. Таким образом, сведения по обществам с ограниченной ответственностью в справочно-информационной системе СПАРК не могут быть признаны официально достоверными. В соответствии с п.1 ст.102 Налогового Кодекса РФ бухгалтерская отчетность не входит в перечень открытых данных. Более того, финансовое положение заемщиков определено конкурсным управляющим не на момент заключения кредитных договоров и получения кредитов.

Суд считает ошибочными доводы конкурсного управляющего о том что ухудшение финансового положения заемщика и наличие непогашенной задолженности по кредиту само по себе является достаточным доказательством того, что органами управления Банка одобрен заведомо невозвратный кредит. В соответствии с Письмом Банка России от 23.06.2004 № 70-Т «О типичных банковских рисках», действовавшим до 12 октября 2016 года (утратило силу в связи с изданием Информационного письмо Банка России № ИН-04-41/72 “Об упорядочении отдельных писем Банка России”), к типичным банковскими рисками в числе прочего относится кредитный риск – риск возникновения у кредитной организации убытков вследствие неисполнения, несвоевременного либо неполного исполнения должником финансовых обязательств перед кредитной организацией в соответствии с условиями договора.

Раскрытие понятия кредитного риска приводится Банком России в действующих «Основных направлениях единой государственной денежно-кредитной политики».

В приложении 7 указанной Политики «Структура процентных ставок по кредитам» регулятор указал: «Предоставление кредитов также неразрывно связано с принятием банком кредитного риска (то есть риска того, что заемщик не вернет привлеченные средства или вернет их в неполном объеме). Чтобы не понести убытки, банк, наряду с упомянутыми выше издержками, включает в кредитную ставку премию за кредитный риск, чтобы премии, уплаченные кредитоспособными заемщиками, покрывали убытки, вызванные неисполнением обязательств некредитоспособными заемщиками. Несмотря на то, что перед предоставлением ссуды (особенно крупным корпоративным заемщикам) банки тщательно оценивают платежеспособность потенциальных заемщиков, а при предоставлении кредита устанавливают также неценовые условия кредитования, полностью избежать кредитного риска не представляется возможным. Существенное ухудшение кредитоспособности заемщика может произойти по причинам, не зависящим от него, - например, по причине банкротства его контрагента».

На основании изложенного, факт наличия задолженности по кредиту не является доказательством заведомой невозвратности такого кредита, поскольку кредитный риск можно минимизировать, но нельзя исключить.

Более того, наличие на балансе Банка непогашенного кредита не является автоматическим доказательством того, что именно эта задолженность привела к отрицательному финансовому результату в деятельности общества и что данная задолженность равна сумме реального ущерба Банка, поскольку расходы Банка по выдаче ссуды компенсируются в составе процентной ставки по кредиту.

Кроме того, акты проверки Банка России дополнительно опровергают доводы Агентства о заведомой невозвратности кредитов. В предписаниях Банка России, являющихся ненормативными актами регулятора, вынесенных по результатам проверок должника и обязательным для исполнения кредитной организацией, не содержатся выводов относительно того, что кредиты, заявленные конкурсным управляющим в качестве заведомо невозвратных, действительно являются таковыми.

Таким образом, позиция конкурсного управляющего не подтверждена надлежащими доказательствами.

Согласно разъяснениям Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ, данным в пункте 3 постановления от 30.07.13г. № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» неразумность действий (бездействия) директора считается доказанной, в частности, когда директор: 1) принял решение без учета известной ему информации, имеющей значение в данной ситуации; 2) до принятия решения не предпринял действий, направленных на получение необходимой и достаточной для его принятия информации, которые обычны для деловой практики при сходных обстоятельствах, в частности, если доказано, что при имеющихся обстоятельствах разумный директор отложил бы принятие решения до получения дополнительной информации; 3) совершил сделку без соблюдения обычно требующихся или принятых в данном юридическом лице внутренних процедур для совершения аналогичных сделок (например, согласования с юридическим отделом, бухгалтерией и т.п.). Кроме того, поскольку в силу пункта 5 статьи 10 Гражданского кодекса РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, на конкурсном управляющем также лежит бремя доказывания наличия обстоятельств, свидетельствующих о недобросовестности и (или) неразумности действий ответчиков, повлекших неблагоприятные последствия для банка (абзац 3 пункта 1 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 30.07.13г. № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица»). Согласно разъяснениям Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ, данным в пункте 23 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.17г. № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными. При этом следует учитывать, что значительно влияют на деятельность должника, например, сделки, отвечающие критериям крупных сделок (статья 78 Закона об акционерных обществах, статья 46 Закона об обществах с ограниченной ответственностью и т.д.). Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход. Если к ответственности привлекается контролирующее должника лицо, одобрившее сделку прямо (например, действительный участник корпорации) либо косвенно (например, фактический участник корпорации, оказавший влияние на номинального участника в целях одобрения им сделки), для применения названной презумпции заявитель должен доказать, что сделкой причинен существенный вред кредиторам, о чем контролирующее лицо в момент одобрения знало либо должно было знать исходя из сложившихся обстоятельств и с учетом его положения.

Таким образом, для удовлетворения заявленных Государственной корпорацией «Агентство по страхованию вкладов» требований необходимо установить, что на момент заключения Банком кредитных договоров и других сделок с отдельными контрагентами и предоставления им кредитных средств, соответствующая задолженность являлась заведомо нереальной ко взысканию, о чём контролировавшие должника лица знали, либо должны были знать исходя из обычной практики банковской деятельности.

Вместе с тем, ссылаясь на якобы заведомо невозвратный характер кредитных обязательств перед Банком, Государственной корпорацией «Агентство по страхованию вкладов» не приведено конкретных доказательств изначальной неспособности организаций – заёмщиков исполнять взятые на себя обязательства по кредитным договорам, что могло бы свидетельствовать о заведомой неликвидности активов банка. Сделанные Государственной корпорацией «Агентство по страхованию вкладов» о результатах анализа бухгалтерской отчётности клиентов выводы о неудовлетворительном финансовом состоянии ряда организаций – заёмщиков, основываются лишь на выборочной оценке отдельных показателей бухгалтерской отчётности и сведений из налоговых органов.

Между тем, финансовое положение заёмщика оценивается как неудовлетворительное, если заёмщик признан несостоятельным (банкротом) в соответствии с законодательством, либо если он является устойчиво неплатежеспособным, а также, если анализ производственной и (или) финансово-хозяйственной деятельности заёмщика и (или) иные сведения о нём свидетельствуют об угрожающих негативных явлениях (тенденциях), вероятным результатом которых могут явиться несостоятельность (банкротство) либо устойчивая неплатежеспособность заемщика. К угрожающим негативным явлениям (тенденциям) в деятельности заёмщика могут относиться: убыточная деятельность, отрицательная величина либо существенное сокращение чистых активов, существенное падение объемов производства, существенный рост кредиторской и (или) дебиторской задолженности, другие явления (пункт 3.3 Положения № 254-П). Определение категории качества ссуды (определение степени обесценения ссуды без учёта обеспечения по ссуде) в отсутствие иных существенных факторов, используемых при классификации ссуды, осуществляется с применением профессионального суждения на основе комбинации двух классификационных критериев (финансовое положение заемщика и качество обслуживания им долга) (пункт 3.8 Положения № 254-П). В свою очередь, как следует из статьи 2 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», под неплатежеспособностью понимается прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств, а несостоятельностью (банкротством) - неспособность должника в полном объеме удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей. Таким образом, вывод о плохом качестве ссуды не может быть основан только лишь на констатации негативных явлений в деятельности заёмщика по признакам негативных показателей их финансовой отчетности, но требует профессионального суждения о способности таких негативных явлений привести к несостоятельности (банкротству) либо устойчивой неплатежеспособности заемщика.

Между тем, Государственной корпорацией «Агентство по страхованию вкладов» вывод о неплатежеспособности заёмщиков сделан в силу одной лишь констатации наличия у ряда организаций – заёмщиков негативных показателей финансовой отчётности. Принимая во внимание изложенное, суд приходит к выводу о том, что Государственной корпорацией «Агентство по страхованию вкладов» не представлено достоверных, достаточных, допустимых и относимых доказательств «плохого финансового состояния заёмщиков» (в значении данного понятия, используемого в банковской практике) на момент заключения кредитных договоров и совершения сделок цессий и поставки оборудования.

С учётом вышеизложенного, суд считает, что Государственной корпорацией «Агентство по страхованию вкладов» не представлены доказательства принятия решения о размещении средств без исследования кредитных досье, у суда также отсутствуют основания для вывода о том, что контролировавшие должника лица действовали вопреки интересам Банка, при отсутствии необходимой и достаточной информации для определения кредитного риска или без соблюдения обычной практики размещения средств.

Доводы конкурсного управляющего о том, что сделками, совершенными в период деятельности ответчиков причинен существенный вред кредиторам Банка, а их совершение явилось причиной объективного банкротства Банка - не подтверждены надлежащими и допустимым доказательством применительно к положениям ст. 67, 68, 71, 75 АПК РФ.

Согласно подпункту 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пункте 23 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными. При этом следует учитывать, что значительно влияют на деятельность должника, например, сделки, отвечающие критериям крупных сделок (статья 78 Закона об акционерных обществах, статья 46 Закона об обществах с ограниченной ответственностью и т.д.). Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход.

При этом дополнительно суд обращает внимание на то обстоятельство, что по основанию не принятия мер по предупреждению банкротства контролирующие должника лица солидарно несут субсидиарную ответственность не по всем обязательствам должника, а лишь по денежным обязательствам кредитной организации и (или) исполнению ее обязанности по уплате обязательных платежей, которые возникли после появления признаков несостоятельности (банкротства).

Конкурсным управляющим не определены обязательства (не указаны конкретные обязательства, не определен их размер), которые возникли именно после возникновения признаков банкротства (и имеются ли такие обязательства вообще).

Таким образом, оценив представленные доказательства в их совокупности и взаимосвязи, суд приходит к выводу, что заявителем не доказана противоправность поведения остальных кроме ФИО1 граждан - ответчиков при выдаче кредитов заемщикам, замещению ликвидной ссудной задолженности, непринятию единоличными исполнительными органами мер по предупреждению банкротства, отсутствие причинно-следственной связи между их действиями (бездействием) и наступившими неблагоприятными последствиями для банка вследствие совершения вменяемых действий (бездействия), а также их вина, что исключает возможность их привлечения к субсидиарной ответственности.

При указанных обстоятельствах рассматриваемое заявление подлежит удовлетворению частично.

В соответствии с пунктом 11 статьи 61.11 Закона о банкротстве размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица равен совокупному размеру требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, а также заявленных после закрытия реестра требований кредиторов и требований кредиторов по текущим платежам, оставшихся не погашенными по причине недостаточности имущества должника.

В силу пункта 7 статьи 61.6 Закона о банкротстве, если на момент рассмотрения заявления о привлечении к субсидиарной ответственности по основанию, предусмотренному статьей 61.11 Закона, невозможно определить размер субсидиарной ответственности, арбитражный суд после установления всех иных имеющих значение для привлечения к субсидиарной ответственности фактов выносит определение, содержащее в резолютивной части выводы о доказанности наличия оснований для привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности и о приостановлении рассмотрения этого заявления до окончания расчетов с кредиторами либо до окончания рассмотрения требований кредиторов, заявленных до окончания расчетов с кредиторами.

Поскольку на дату рассмотрения заявления конкурсного управляющего по существу расчеты с кредиторами не произведены, определить размер субсидиарной ответственности ФИО1 как контролирующего должника лица не представляется возможным, в связи суд полагает необходимым производство по рассмотрению настоящего заявления в части определения размера субсидиарной ответственности этого ответчика приостановить до окончания расчет с кредиторами должника.

Руководствуясь статьей 61.11 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», статьями 184, 185, 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области

определил:

Привлечь к субсидиарной ответственности по обязательствам ПАО «Выборг-Банк» ФИО1

В удовлетворении остальной части требования конкурсного управляющего ПАО «Выборг-Банк» отказать.

Приостановить производство по требованию конкурсного управляющего ПАО «Выборг-Банк» в части определения размера субсидиарной ответственности ФИО1 до окончания расчетов с кредиторами.

На определение может быть подана апелляционная жалоба в Тринадцатый арбитражный апелляционный суд в течение 10 дней со дня вынесения определения.

Судья Даценко А.С.