Гражданский кодекс часть 1

в рамках дела о несостоятельности (банкротства) гражданина ФИО2 (дата рождения: ДД.ММ.ГГГГ г.р., место рождения: гор. Ленинград, адрес: 191186, <...> д. 4-6-8, лит. В, кВ. 26, ИНН <***> ОГРНИП <***>)

Ответчик: ФИО3

при участии:

от ф/у: представителя ФИО4 по доверенности по доверенности от 15.10.2021

от ответчика: представителя ФИО5 по доверенности от 14.01.2021

установил:

В Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области (далее – арбитражный суд) 22.09.2020 поступило заявление гражданки ФИО6 о признании гражданина ФИО2 несостоятельным (банкротом).

Определением арбитражного суда от 22.10.2020 указанное заявление принято
к производству, возбуждено дело о банкротстве гражданина ФИО2

Определением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области (далее - арбитражный суд) от 30.11.2020 заявление гражданки ФИО6 признано обоснованным, в отношении гражданина ФИО2 введена процедура банкротства - реструктуризация долгов гражданина. Финансовым управляющим утвержден член Ассоциации «Саморегулируемая организация арбитражных управляющих Центрального федерального округа» ФИО1

Решением арбитражного суда от 18.07.2021 гражданин ФИО2 признан несостоятельным (банкротом), в отношении него введена процедура банкротства - реализация имущества гражданина сроком на 5 месяцев. Финансовым управляющим утверждена член Ассоциации «Саморегулируемая организация арбитражных управляющих Центрального федерального округа» ФИО1 (ИНН <***> почтовый адрес: 197342, г. Санкт-Петербург, а/я 46).

В суд 23.07.2021 поступило заявление финансового управляющего ФИО1 о признании сделки недействительной, в котором заявитель просит:

1. Признать недействительным договор купли-продажи квартиры от 11.09.2017;

2. Применить последствия недействительности договора купли-продажи квартиры от 11.09.2017.

Определением арбитражного суда от 07.10.2021 обособленные споры № А56-81037/2020/сд. 2 и № А56-81037/2020/сд. 3 объединены в одно производство с присвоением номера обособленного спора А56- 81037/2020/сд. 3.

Определением арбитражного суда от 20.01.2022 приняты уточнения ФИО6, согласно которым она просит:

1.Признать недействительным заключенный между ФИО2 и ФИО3 договор купли-продажи оборудования от 11.09.2017.

2.Признать недействительным заключенный между ФИО2 и ФИО3 договор купли-продажи недвижимого имущества от 11.09.2017.

3.Применить последствия недействительности договора купли-продажи недвижимого имущества от 11.09.2017 путем взыскания с ФИО3 23 500 000 руб.

4.Применить последствия недействительности договора купли-продажи оборудования от 11.09.2017.

Кроме того, в судебном заседании 20.01.2022 ФИО6 заявлено ходатайство о назначении экспертизы с целью определения рыночной стоимости квартиры по адресу: <...> д. 4-6-8, лит. В, кв. 26 в настоящее время.

Определением арбитражного суда, резолютивная часть которого объявлена 15.02.2022, судом отказано в назначении экспертизы.

В настоящем судебном заседании представитель ответчика возражал против удовлетворения заявления по основаниям, изложенным в отзыве.

Изучив представленные документы, суд установил следующее:

Между ФИО3 (Продавец) и ФИО2 (Покупатель, Должник) был заключен Договор купли-продажи имущества от 11.09.2017 (далее - Договор). В соответствие с п. 2.1. Договора, Стороны определили, что «2.1. Стоимость имущества составляет 17 992 386,98 рублей.

Согласно п. 1.1. Договора, Продавец обязуется передать в собственность Покупателя, а Покупатель - принять и оплатить Имущество, наименование и количество которого указано в Спецификации, которая является Приложением №1 к Договору.

В соответствие с 2.2. Договора: «2.2.Покупатель обязан оплатить Продавцу денежные средства в размере, указанном в п.2.1. настоящего Договора в течение 3-х дней от даты заключения настоящего Договора. Обязанность по оплате считается исполненной с момента поступления денежных средств на расчетный счет Продавца».

Согласно п.2.3. До говора «2.3. Продавец передает Имущество Покупателю по Акту приема-передачи в течение 3-х (Трех) рабочих дней с момента подписания настоящего договора. Переход права собственности на Имущество переходит к Покупателю с даты подписания настоящего Договора и Акта приема-передачи».

Продавец исполнил свои обязательства, определенные в п.3.1.1.Договора, а именно осуществил передачу Имущества Покупателю по Акту приема-передачи, что подтверждается Актом приема-передачи от 11.09.2017 г., подписанным Сторонами. Согласно п.3.2.1. Договора, Покупатель обязан оплатить стоимость Имущества в соответствии с пунктами 2.1., 2.2. настоящего Договора.

В нарушение условий Договора, Покупатель не оплатил Продавцу установленную в Договоре стоимость в размере 17 992 386,98 рублей. При этом размер пеней, подлежащих уплате Покупателем за нарушение условий Договора за период с 15.09.2017 по 13.09.2018 составил 6 549 228,86 рублей. Указанные обстоятельства послужили основанием для обращения Продавца в суд.

Решением Куйбышевского районного суда города Санкт-Петербурга от 05.02.2019 по делу № 2-735/2019, оставленным без изменения Апелляционным определением Санкт-Петербургского городского суда от 20.06.2019 рег.№33-14973/18, взыскана с ФИО7 в пользу ФИО3задолженность по договору купли-продажи в сумме 24 541 615,84 руб., в т.ч. основной долг в размере 17 992 386,98 руб., пени за период с 15.09.2017 по 13.09.2018 в размере 6 549 228,86 руб. и судебные расходы в сумме 46 800 руб.

Куйбышевским районным судом города Санкт-Петербурга 25.03.2019 выдан исполнительный лист, серия ФС № 029278366 на взыскание задолженности в общей сумме 24 588 415 руб. 84 коп. Возбужденно исполнительное производство № 67612/19/78022-ИП от 24.05.2020.

Согласно справке Федеральной службы судебных приставов от 03.12.2020 по состоянию на 03.12.2020 остаток задолженности по исполнительному производству № 67612/19/78022-ИП составляет 24 469 845,20 рублей.

В соответствие с п.4.2. Договора: «В случае нарушения Покупателем срока оплаты стоимости Имущества в соответствии с пунктами 2.1., 22. настоящего Договора Покупатель выплачивает Продавцу неустойку в виде пени в размере 0,1 % (ноль целых одна десятая) процента от неоплаченной стоимости Имущества за каждый день просрочки.»

Согласно приведенному расчету, размер пеней, подлежащих оплате Покупателем за нарушение условий Договора купли-продажи имущества от 11.09.2017, в период с 14.09.2018 по 24.11.2020 составляет 14 447 886 руб. 74 коп.

Исследовав материалы обособленного спора, выслушав представителей сторон, суд не находит оснований для удовлетворения заявления ввиду следующего:

07.08.2014 между ФИО3 (займодавец) и ООО «ИФК БСПБ» (заёмщик) был заключен договор займа, по условиям которого ООО «ИФК БСПБ» были предоставлены денежные средства в размере 15 000 000 руб.

22.01.2015 между ФИО3 (займодавец) и ООО «ИФК БСПБ» (заёмщик) был заключен договор займа, по условиям которого ООО «ИФК БСПБ» были предоставлены денежные средства в размере 2 300 000 руб.

31.03.2015 между ФИО3 (займодавец) и ООО «ИФК БСПБ» (заёмщик) был заключен договор займа, по условиям которого ООО «ИФК БСПБ» были предоставлены денежные средства в размере 2 700 000 руб.

Всего по 3 договорам займа ООО «ИФК БСПБ» получило от ФИО3 денежные средства в размере 20 000 000 руб.

08.08.2014 между ПАО «Алтайвагон» (поставщик) и ООО «ИФК БСПБ» (покупатель) был заключен договор поставки, предметом которого выступало нефтеперерабатывающее оборудование. Цена договора – 17 992 386,98 руб. Также был осуществлен авансовый платеж на сумму 12 594 670,89 руб.

В соответствии с п. 10 Спецификации № 1 оборудвание было «новым, 2014 года выпуска, не бывшим в эксплуатации».

Кредитором также были предоставлены копии платежных поручений:

Поручение от 13.08.2014 на сумму 12 594 670,89 руб.

Поручение от 31.03.2015 на сумму 2 698 058,05 руб.

Поручение от 08.05.2015 на сумму 1 000 000,00 руб.

Поручение от 28.08.2015 на сумму 1 698 858,04 руб.

Договор поставки был заключен на следующий день после заключения договора займа. Авансовый платеж совершен через несколько дней. Момент выдачи второго займа совпадает с моментом выполнения второго платежного поручения по договору поставки. Более того, дальнейшие перечисления по договору в размере 2 698 058,05 руб. (платежное поручение от 08.05.2015 и платежное поручение от 28.08.2015) покрываются полученными заемными средствами.

18.08.2017 между ООО «ИФК БСПБ» (продавец) и ФИО3 (покупатель) был заключен договор купли-продажи имущества, предметом которого выступало то же оборудование, что и по договору поставки. Цена договора – 17 992 386,98 руб.

В соответствии с п. 1.2 «имущество являтеся бывшим в употреблении, имеющим следы износа, связанные с его эксплуатацией».

Акт приема-передачи подписан в Санкт-Петербурге 18.08.2017, однако по п. 3.1.1. ООО «ИФК БСПБ» обязуется передать имущество в течение 3-х рабочих дней с момента поступления задатка.

31.08.2017 было подписано соглашение между ООО «ИФК БСПБ» и ФИО3 о зачете встречных однородных требований по договору купли-продажи имущества от 18.08.2017 и договорам займа от 07.08.2014, 22.01.2015 и полностью и частично по договору займа от 31.03.2015.

В ответ на запрос от 12.03.2021 ФИО2 пояснил, что оборудование с 2015 г. находится на территории завода ООО «НордВестТерминал» (Ленинградская область, а не г. Санкт-Петербург).

При этом оборудование не использовалоось, так как не удалось получить разрешение федеральной службы по технологическому, экологическому и атомному надзору.

Из этого следует, что акт приема-передачи подписывался не в месте фактической передачи имущества, более того, он не мог быть подписан 18.08.2017, так как в соответствии с условиями договора передача имущества осуществляется после перечисления задатка, который фактически перечислен не был. При этом зачет однородных встречных требований был осуществлен лишь 31.08.2017.

Цена договора от 07.08.2014 идентична цене договора 31.08.2017 и составляет 17 992 386,98 руб. При этом имущество, которое передавалось от ПАО «Алтайвагон» было новым, а имущество юридически передаваемое от ООО «ИФК БСПБ» имело «следы износа, связанные с его эксплуатацией».

Из п. 1-4 следует, что вся цепочка сделок сводится к тому, что ФИО3 был фактическим собственником оборудования с 2014 г. Договор купли продажи от 31.08.2017 мнимый. Об этом свидетельствует тот факт, что имущество фактически не передавалось, а также цена, которая не поменялась с момента заключения договора поставки.

Согласно ч. 1 ст. 170 ГК РФ мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

Как указано, в п. 86 Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. N 25 г. Москва "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" следует учитывать, что стороны такой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение. Например, во избежание обращения взыскания на движимое имущество должника заключить договоры купли-продажи или доверительного управления и составить акты о передаче данного имущества, при этом сохранив контроль соответственно продавца или учредителя управления за ним.

11.09.2017 между ФИО3 (продавец) и ФИО2 (покупатель) был заключен договор купли-продажи оборудования. Цена договора - 17 992 386,98 руб.

В соответствии с п. 1.2 «имущество являтеся бывшим в употреблении, имеющим следы износа, связанные с его эксплуатацией». В соответствии с п 2.4 отчуждаемое имущество находилось на территории завода ООО «НордВестТерминал» (Ленинградская область). Акт приема-передачи был подписан 11.09.2017 в Санкт-Петербурге, то есть не в месте фактического нахождения имущества.

В материалах дела имеются решение Куйбышевского районного суда Санкт-Петербурга и апелляционное определение Санкт-Петербургского городского суда. Однако доводы о том, что они являются преюдициональными и безоговорочно подтверждают действительность договора несостоятельны по следующим причинам:

Решением Дзержинского районного суда Санкт-Петербурга от 06.11.2018 ФИО2 и ФИО8 (супруга должника) признаны утратившими право пользования квартирой, расположенной по адресу: <...> д. 4-6-8, лит. В, кв. 26. Этим же решением они выселены из квартиры.

В абз. 2 на стр. 6 указанного решения есть пометка, что представитель ФИО3 в судебное заседание явился. ФИО3 не мог не знать о том, что ФИО2 и ФИО8 выселены из квартиры по адресу: <...> д. 4-6-8, лит. В, кв. 26.

Решением Куйбышевского районного суда Санкт-Петербурга от 05 февраля 2019 г. был просужен долг ФИО3 к ФИО2 Однако в соответствии с абз. 4 описательной части решения на стр. 1 указано, что «ответчик в судебное заседание не явился, неоднократно извещался судом» по адресу: <...> д. 4-6-8, лит. В, кв. 26, а следовательно, не мог явится за корреспонденцией, так как был выселен по решению суда за год до судебного разбирательства в Куйбышевском районном суде.

Из абз. 1 на стр. 3 решения следует, что суд принял решение в пользу ФИО3 в связи с тем, что данных опровергающих, либо ставящих под сомнение доводы истца не было представленно. Соответственно «оснований не доверять объяснениям истца у суда не имелось».

Вопрос действительности сделки судом фактически не исследовался, более того, суд не установил место фактического нахождения имущества на момент заключения договора, и, как следствие, не обратил внимание, что акт приема-передачи подписывался в другом субъекте нежели она должна была состояться. ФИО3 не мог не знать, что судебное извещение происходит по адресу регистрации, так же как он не мог не знать, что должник был выселен из квартиры в 2018 г.

Квартира была продана ФИО9 Локаю по договору купли-продажи от 11.09.2017 – Локай продал квартиру ФИО10 по договору купли-продажи от 30.05.2018) – ФИО10 добился выселения ФИО9 и ФИО8 решением Дзержинского районного суда Санкт-Петербурга от 06.11.2018.

Такой вывод следует из указания суда на соблюдение сторонами досудебного порядка. Если претензия от ФИО3 направлялась по адресу: <...> д. 4-6-8, лит. В, кв. 26, то он вел себя недобросовестно, так как знал о выселении.

Апелляционным определением Санкт-Петербургского городского суда решение Куйбышевского районного суда Санкт-Петербурга от 05.02.2019 оставлено без изменений. Суд указал, что довод ФИО2 о его неизвещении является необоснованным (предпоследний абзац на стр. 9), ввиду того, что судебная корреспонденция направлялась. Оценка действительности сделки не давалась.

Ссылки представителя кредитора на то, что вопрос о действительности сделки уже был исследован, необоснованны. Суд общей юрисдикции принял решение исходя из отсутствия возражений ответчика, который их не представил в связи с тем, что не был извещен.

Кроме того, согласно выработанной в судебной практике позиции аффилированность может носить не только юридический, но и фактический характер без наличия формально-юридических связей между лицами (определение ВС РФ от 15.06.2016 № 308-ЭС16-1475).

ФИО2 и ФИО3 фактически являются членами одной семьи: сын супруги должника ФИО8 - ФИО11 состоял в браке с дочерью кредитора - ФИО12, в котором родилось двое детей, являющихся тем самым общими внуками ФИО2 и ФИО3

ФИО11 в 2012 году был зарегистрирован по адресу: <...> д. 4-6-8, кв. 26, где в настоящее время зарегистрирован и проживает ФИО2

Также из материалов спора следует, что в период с 2009 по 2016 гг. должник являлся генеральным директором ООО «НордВестТерминал», одним из основных инвесторов которого в период с 2012 по 2015 гг. было Общество «ИФК «БСПБ», генеральным директором которого является ФИО3

Инвестиционное финансирование осуществлялось ООО «ИФК «БСПБ» путем предоставления заемных денежных средств, а также путем приобретения в целях осуществления хозяйственной деятельности ООО «НордВестТерминал» товаров, материалов, в том числе оборудования у ОАО «Алтайвагон» на основании договора поставки №09-14/287 от 08.08.2014 (т.1, л.д. 13).

При этом согласно пояснениям должника имущество, являющееся предметом договора купли-продажи оборудования, с 2015 года находилось на территории ООО «НордВестТерминал» («Сланцевская нефтебаза»), до и после заключения договора не вывозилось и фактически ФИО3 не передавалось (т.1, л.д. 211).

Кредитор неоднократно отмечал, что целью приобретения имущества по договору купли-продажи от 11.09.2017 являлось существенное увеличение производственных мощностей и объемов переработки, реализация нефтепродуктов ООО «НордВестТерминал», что в свою очередь должно было способствовать исполнению условий мирового соглашения, заключенного по делу о банкротстве ООО «НордВестТерминал».

Между тем, с 2015 года, когда Общество кредитора «ИФК «БСПБ» инвестировало в ООО «НордВестТерминал» путем заключения договора поставки нефтеперерабатывающего оборудования №09-14/287 от 08.08.2014, оборудование находилось на территории Сланцевской нефтебазы и фактически не использовалось и не увеличивало производственных мощностей завода, который уже находился в состоянии имущественного кризиса (дело о банкротстве ООО «НордВестТерминал» возбуждено 20.05.2016). Таким образом, ни ФИО3, ни ООО «ИФК «БСПБ», ни ООО «НордВестТерминал» не извлекали прибыль из купленного в 2015 году оборудования.

Данные фактические обстоятельства указывают на отсутствие экономической целесообразности покупки спорного оборудования по договору от 11.09.2017.

Судом установлено и подтверждается материалами дела, что с 2015 по 2017 годы оборудование фактически простаивало, не могло использоваться по назначению, как до заключения договора, так и после, что также указывает на отсутствие у сторон договора купли-продажи от 11.09.2017 намерения создать соответствующие правовые последствия.

Следует также принять во внимание доводы, приведенные конкурирующим кредитором ФИО13 в рамках обособленного спора № А56-81037/2020/тр. 1, о том, что фактически между сторонами имеют место правоотношения по договору мены, с учетом заключения заинтересованными лицами 11.09.2017 как договора купли-продажи оборудования, так и договора купли-продажи квартиры № 26 по адресу: Санкт-Петербург, ул. Большая Конюшенная, д. 4-6-8, стоимостью 18 000 000 руб.; тем самым, поскольку право собственности на квартиру зарегистрировано за кредитором, последний получил встречное удовлетворение по договору купли-продажи оборудования.

Совокупность установленных в рамках обособленного спора обстоятельств подтверждает взаимосвязь непосредственно ФИО3 и ФИО2, их устойчивые общенаправленные финансовые интересы (как открыто проявленные, так и недоступные для ординарного анализа сторонним лицам), общий круг взаимозависимых лиц (членов семьи), как и факт длительного знакомства на почве коммерции, совершение цепочки сделок с прямым или косвенным общим интересом.

При этом спорная сделка купли-продажи оборудования по всем признакам является мнимой, совершенной без намерения создать соответствующие правовые последствия, с сокрытием реальной цели сторон сделки.

Относительно договора купли продажи квартиры, суд установил следующее:

11.09.2017 был заключен договор купли-продажи квартиры (<...> д. 4-6-8, лит. В, кв. 26; кадастровый номер - 78:31:0001260:2469). Цена договора – 18 000 000 руб. Стороны договора – ФИО2, ФИО8 (супруга ФИО2), ФИО3

Как уже указывалось ранее ФИО2 и ФИО3 фактически являются членами одной семьи, имеют общих внуков.

Более того, ФИО2 и ФИО3 являются связанными через ООО «НордВестТерминал». Супруга ФИО2 ФИО8 является учредителем ООО «НордВестТерминал».

При этом в период с 2009 по 2016 гг. учредителем ООО «НордВестТерминал» был ФИО2 Представитель ФИО3 не раз указывал в судебных заседаниях, что ООО ИФК «БСПБ», генеральным директором которого является ФИО3, было заинтересовано в инвестировании в ООО «НордВестТерминал».

Это подтверждается и документами, представленными кредитором в предпоследнее судебное заседание в рамках рассмотрения обособленного спора № А56-81037/2020/тр.1 в суде первой инстанции.

Таким образом, указанная сделка совершена между аффилированными лицами.

Кроме того оспариваемая сделка совершена без равноценного встречного исполнения. Так рыночная стоимость отчужденной квартиры составляет приблизительно 25 000 000 руб. Об этом было заявлено при рассмотрении обоснованности требований ФИО3 В свою очередь, цена договора купли-продажи, заключенного ФИО2 и ФИО3 – 18 000 000 руб., что на 28% ниже рыночной стоимости. При этом цена договора купли-продажи квартиры фактически равна цене договора нефтеперерабатывающего оборудования.

С учетом изложенного можно сделать вывод о том, что договор купли-продажи квартиры, заключенный между ФИО2, ФИО8 и ФИО3 является мнимой сделкой, направленной на прямое отчуждение Должником своего имущества в пользу связанного с ним лица. Это также установлено судом первой в Определении от 17 июня 2021 г. (резолютивная часть от 13 мая 2021 г.).

В соответствии с п. 1 ст. 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Согласно п. 1 ст. 168 ГК РФ, за исключением случаев, предусмотренных п. 2 или иным законом, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки. В силу п. 2 ст. 168 ГК РФ сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

П. 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» указывает, что, если совершение сделки нарушает запрет, установленный пунктом 1 статьи 10 ГК РФ, в зависимости от обстоятельств дела такая сделка может быть признана судом недействительной (пункты 1 или 2 статьи 168 ГК РФ).

Договор, при заключении которого допущено злоупотребление правом, подлежит признанию недействительным на основании статей 10 и 168 ГК РФ по иску лица, чьи права, охраняемые законом интересы, нарушает этот договор.

Для установления наличия или отсутствия злоупотребления участниками гражданско-правовых отношений своими правами при совершении сделок необходимо исследование и оценка конкретных действий и поведения этих лиц с позиции возможных негативных последствий для этих отношений, для прав и законных интересов иных граждан и юридических лиц.

Согласно п. 9, п. 10 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.11.2008 № 127 «Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 ГК РФ с целью квалификации спорной сделки в качестве недействительной, совершенной с намерением причинить вред другому лицу суду необходимо установить обстоятельства, неопровержимо свидетельствующие о наличии факта злоупотребления правом со стороны контрагента, выразившегося в заключении спорной сделки, если при заключении договора было допущено злоупотребление правом, то такой договор является недействительным (ничтожным) как противоречащий закону (статьи 10, 168 ГК РФ).

О злоупотреблении сторонами правом при заключении договора может свидетельствовать совершение спорной сделки не в соответствии с ее обычным предназначением.

На основании вышеизложенного, поскольку действия ФИО2 и ФИО3 являются злоупотреблением правом, в связи с чем, договор купли-продажи недвижимого имущества надлежит признать недействительным по совокупности ст. 10 ГК РФ и ст. 168 ГК РФ.

Согласно пункту 1 статьи 61.6 Закона о банкротстве все, что было передано должником или иным лицом за счет должника или в счет исполнения обязательств перед должником, а также изъято у должника по сделке, признанной недействительной в соответствии с настоящей главой, подлежит возврату в конкурсную массу. В случае невозможности возврата имущества в конкурсную массу в натуре приобретатель должен возместить действительную стоимость этого имущества на момент его приобретения, а также убытки, вызванные последующим изменением стоимости имущества, в соответствии с положениями Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах, возникающих вследствие неосновательного обогащения.

Поскольку заявителем не указаны конкурсные последствия недействительности договора купли-продажи оборудования от 11.09.2017, суд отказывает в удовлетворении заявления в указанной части.

Кроме того, в связи с тем, что ? спорной квартиры принадлежала ФИО8, в конкурсную массу должника подлежит взысканию только половина стоимости квартиры.

Руководствуясь ст.ст. 61.1 - 61.9 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», ст.ст. 184, 185, 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации,

определил:

Признать недействительным договор купли-продажи оборудования от 11.09.2017, заключенный между ФИО2 и ФИО3.

Признать недействительным договор купли-продажи недвижимого имущества от 11.09.2017, заключенный между ФИО2 и ФИО3.

Применить последствия недействительности договора купли-продажи недвижимого имущества от 11.09.2017 взыскать с ФИО3 в конкурсную массу ФИО2 денежные средства в размере 11 750 000 руб.

В остальной части заявления отказать.

Взыскать ФИО3 в конкурсную массу ФИО2 государственную пошлину в сумме 6 000 руб.

Определение может быть обжаловано в Тринадцатый арбитражный апелляционный суд в течение 10 дней со дня принятия.

Судья Д.В. Лобова