Гражданский кодекс часть 1

Арбитражный суд Ставропольского края в составе судьи Пекуш Т.Н., при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Ганченко А.Н., рассмотрев в судебном заседании в рамках дела № А63-9921/2017 о несостоятельности (банкротстве) ФИО3, г. Ставрополь, заявление публичного акционерного общества «Сбербанк России», г. Москва, о признании недействительным договора дарения недвижимого имущества от 29.12.2015, заключенного между должником и ФИО1, и применении последствий недействительности сделки в виде возврата имущества в конкурсную массу должника,

при участии в судебном заседании представителя ПАО Сбербанк
ФИО2 по доверенности от 17.07.2018 № 5230/Ч1232 и в отсутствие иных лиц, участвующих в деле, установил следующее.

В Арбитражный суд Ставропольского края в порядке статьи 213.4 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве) поступило заявление ФИО3 (далее – должник, ФИО3) о признании его несостоятельным (банкротом).

Определением суда от 29.06.2017 заявление принято, возбуждено производство по делу № А63-9921/2017 о несостоятельности (банкротстве) ФИО3

Решением суда от 01.08.2017 (резолютивная часть решения объявлена 25.07.2017) в отношении ФИО3 введена процедура реализации имущества гражданина, финансовым управляющим утвержден ФИО4

Сведения о введении в отношении должника процедуры реализации имущества опубликованы в порядке, установленном статьей 213.7 Закона о банкротстве, в периодическом издании – газете «Коммерсантъ» от 05.08.2017 № 142.

В рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ФИО3 в суд поступило заявление публичного акционерного общества «Сбербанк России» (далее – заявитель, банк, ПАО Сбербанк) о признании недействительными следующих договоров:

- дарения жилого дома и земельного участка от 29.12.2015 (жилого дома с кадастровым номером 26-26-15/008/2011-136, площадью 119,6 кв.м, жилого дома с кадастровым номером 26-26-15/008/2011-137, площадью 323,6 кв.м, земельного участка с кадастровым номером 26:34:030304:56, площадью 860 кв.м,), заключенного между должником и ФИО1 (далее – ответчик, ФИО1);

- купли-продажи транспортного средства (KIA Sorento 2006 года выпуска) от 05.01.2016, заключенного между должником и ФИО5,

- купли-продажи транспортного средства (Nissan Qashqai 2013 года выпуска) от 10.04.2016, заключенного между должником и ФИО6, и применении последствий недействительности сделок в виде возврата имущества в конкурсную массу должника.

Определением суда от 29.12.2017 указанное заявление принято, лицами, участвующими в рассмотрении заявления о признании сделок недействительными, признаны ФИО1, ФИО5 и ФИО6

Определением суда от 27.06.2018 в отдельное производство выделено рассмотрение требования ПАО Сбербанк о признании недействительным договора жилого дома и земельного участка от 29.12.2015, заключенного между должником и ФИО1, применении последствий недействительности сделки в виде возврата имущества в конкурсную массу должника, рассмотрение данного требования отложено на 28.08.2018; по выделенному требованию в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечена ФИО7.

Заявленные требования ПАО Сбербанк основаны на положениях части 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве и мотивированы совершением сделки в период подозрительности при наличии у должника признаков неплатежеспособности в отношении заинтересованного лица, на безвозмездной основе, с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов должника.

От ФИО3 поступило ходатайство о назначении по делу судебной строительно-технической экспертизы для рассмотрения вопроса о возможности выдела доли или раздела в натуре домовладений, являющихся единым недвижимым комплексом. Производство экспертизы должник просил поручить ООО «Пятигорский земельный комитет».

В судебном заседании, состоявшемся 28.08.2018, представитель должника указал на намерение урегулировать спор мирным путем, в том числе посредством возврата имущества в конкурсную массу, а также устно заявил ходатайство об истребовании у
ПАО Сбербанк выгрузки комментариев из Банка данных о работе с проблемной задолженностью по юридическому лицу ООО СК «Анкор» и поручителю – физическому лицу ФИО3 с отражением звонков, встреч, переговоров, с предоставлением «протоколов встреч», дорожных карт, технологических схем; регламенты упрощенной модели сбора просроченной задолженности по юридическим и физическим лицам
№№ 4288, 278, технологические схемы №№ 20405, 4329, и иные неуказанные в списке, но являющиеся обязательными для работы ПАО Сбербанк.

Рассмотрение обоснованности заявления отложено на 09.10.2018.

К дате судебного заседания доказательства урегулирования спора мирным путем, в том числе возврата спорного имущества в конкурсную массу сторонами не представлены.

В судебном заседании 09.10.2018 на основании статьи 163 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) объявлен перерыв до 10 час. 50 мин. 16.10.2018 Информация о перерыве опубликована на сайте суда в сети Интернет. После окончания перерыва судебное заседание продолжено при участии представителя ПАО Сбербанк и в отсутствие иных лиц, участвующих в деле.

Через систему «Мой арбитр» должник представил ходатайство, в котором поддержал ранее поданное ходатайство о назначении по делу судебной экспертизы.

В судебном заседании представитель ПАО Сбербанка поддержал позиции, изложенные в заявлении и в дополнениях к нему. Указывая на наличие признаков недействительности сделок, установленных пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, просил удовлетворить заявленные требования. В обоснование своей позиции указал на то, что ненадлежащее исполнение обязательств по кредитному договору <***>, заключенному с ООО СК «Анкор», обеспеченному поручительством ФИО3, возникло 25.12.2015. ФИО3, как директором заемщика ООО СК «Анкор», 18.02.2016 в банк подано заявление о реструктуризации кредита по причине отсутствия у общества возможности погашения кредита. Поручитель ФИО3, являясь аффилированным лицом ООО СК «Анкор» (единоличный исполнительный орган (директор), участник), владел информацией о неисполнении кредитных обязательств с 25.12.2015 и им приняты мере к реализации своего имущества третьим лицам. В своих пояснениях, данных в судебном заседании 22.03.2018, должник указал на финансовые проблемы заемщика, начиная с декабря 2015 г. и далее, и попытки решения этих проблем. Должник, совершая оспариваемую сделку после возникновения просроченных платежей по кредитному договору и не погашая кредитные обязательства, уменьшил размер своего имущества, чем причинил вред кредитору ПАО Сбербанк. Требования ПАО Сбербанк составляют более десяти процентов общего размера кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов (100%). Из отчета финансового управляющего следует, что какое-либо движимое и недвижимое имущество у должника отсутствует. Сделка заключена с заинтересованным лицом - дочерью должника. Считает доводы ФИО3 об отсутствии у него признаков неплатежеспособности и недостаточности имущества несостоятельными, поскольку они опровергаются самим фактом обращения должника в арбитражный суд с заявлением о признании его несостоятельным (банкротом). О неплатежеспособности ФИО3 в период совершения сделок также свидетельствует вступившее в законную силу решение Кисловодского городского суда Ставропольского края от 05.12.2016 по делу № 2-2613/2016 по иску ФИО8 к ФИО3 о взыскании задолженности по договору займа от 01.12.2015 в общей сумме 744 000 руб. Пояснения ФИО3 по поводу займа у дочери ФИО1 денежных средств для ООО СК «Анкор» и устному соглашению с дочерью о возврате ей долга в виде приобретения для нее квартиры не подтверждаются доказательствами. В соответствии с пунктом 1 статьи 808 Гражданского кодека российской Федерации договор займа между гражданами должен быть заключен в письменной форме если его сумма превышает не менее чем в десять раз установленный законом минимальный размер оплаты труда. В адрес заемщика и поручителя – ФИО3 направлены требования от 10.02.2016 о досрочном возврате кредита в связи с несвоевременностью оплаты и оплаты не в полном объеме платежей по кредитному договору. Считает несостоятельными доводы финансового управляющего, поскольку само по себе дарение единственного жилья не является основанием для отказа в признании подозрительной сделки недействительной. Также указывал, что с даты совершения оспариваемой сделки до настоящего времени должник был зарегистрирован по иному адресу: <...>. В преддверии своего банкротства должник сам реализовал жилье и тем самым выразил свою волю на его отчуждение. Таким образом, должник добровольно отказался от жилья, при этом оно было отчуждено безвозмездно. С учетом того что должник не погашал кредит ПАО Сбербанк, а также не возвращал заемные средства, а также не уплачивал проценты по договору займа ФИО8, на момент совершения сделок он не только обладал признаками неплатежеспособности, но и в результате совершения их стал отвечать признаку неплатежеспособности и недостаточности имущества. Доводы о рекомендациях не подтверждены документально. В части ходатайства об истребовании документов указал, что истребуемые должником документы у банка отсутствуют, в связи с чем представлены быть не могут. В удовлетворении ходатайства о назначении судебной экспертизы просил отказать.

Иные лица, участвующие в деле, извещенные в порядке статей 121, 123 АПК РФ в судебное заседание не явились.

ФИО3 в ранее представленном отзыве и в дополнениях к нему просил в удовлетворении требований отказать. В обоснование своей позиции указал на то, что по оспариваемому договору подарил своей дочери недвижимое имущество. На день совершения оспариваемой сделки не имел просроченной задолженности перед кредитором, исполнял свои обязательства своевременно и в полном объеме, в соответствии с графиком погашения кредита. Дарение имущества не привело к частичной или полной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований. Жилые домаявляются единым домовладением, а также единственным пригодным для постоянного проживания жильем для ФИО3, следовательно, отчуждение данных объектов по сделке ФИО1 не могло причинить имущественный ущерб кредиторам должника. Иного, пригодного для проживания недвижимого имущества у него в собственности не было. Полученные денежные средства были направлены, в том числе на погашение кредитных обязательств перед ПАО Сбербанк. Считает, что у оспариваемой сделки отсутствуют признаки недействительности, предусмотренные статьей 61.2 Закона о банкротстве. Отмечал, что устной договоренности в 2012 году ФИО1 были предоставлены денежные средства в размере 2 000 000 руб., полученные от реализации ее квартиры, часть которых были перечислены на счета ООО СК «Анкор», в котором он занимал должность директора, и использовалась, в том числе для погашения денежных средств перед кредиторами. По устному соглашению с дочерью обзывался в течение трех лет вернуть ей указанные денежные средства либо приобрести квартиру, равную проданной. Ввиду отсутствия возможности вернуть денежные средства в размере 2 000 000 руб. подарил своей дочери недвижимое имущество. С целью получения реструктуризации кредита, следуя рекомендациям сотрудников банка, прекратил выплаты по погашению кредита на три месяца. 29.02.2016 было подписано дополнительное соглашение об уменьшении ежемесячных платежей. С учетом реструктуризации до 25.07.2016 выплачивал кредит согласно графику платежей. В последующем ООО СК «Анкор» не смогло исполнять взятые на себя обязательства по погашению задолженности перед банком. По рекомендации сотрудника банка 10.04.2016 продал автомобиль, полученные от данной реализации денежные средства были частично (в размере 89 000 руб.) направлены на погашение задолженности по кредитному договору. О наличии задолженности дочери не было известно, в виду раздельного проживания она не располагала информацией о моих проблемах. Данное имущество является единственным пригодным и в случае его возврата в конкурсную массу таковым и останется.

ФИО1 в представленном отзыве просила в удовлетворении требований отказать. В обоснование своей позиции указывала на то, что в 2012 году ею ФИО3 были предоставлены денежные средства в размере 2 000 000 руб. на пополнение оборотных средств для ООО СК «Анкор», где он являлся директором. Для того, что предоставить указанные денежные средства ей пришлось продать свою квартиру. По устному соглашению, ее отец, ФИО3, обязался через некоторое время вернуть данную сумму в полном объеме либо купить квартиру, равнозначную проданной. В 2015 году по взаимному соглашению с отцом, с учетом невыполнения им обязательств по возврату денежных средств, он подарил её недвижимое имущество. Информацией об имеющихся у отца просрочках не располагала, поскольку была зарегистрирована по другому адресу в г. Кисловодске. Считает удовлетворение требований заявителя и возврат в конкурсную массу имущества нецелесообразным. Из конкурсной массы исключается имущество, на которое не может быть обращено взыскание в соответствии с гражданским процессуальным законодательством. Выдел доли в натуре не возможен, что подтверждается справкой МЧС РФ по г. Кисловодску. Дополнительно сообщила, что в отношении недвижимого имущества заключен договор залога в обеспечение исполнения обязательств по возврату займа в размере 3 000 000 руб. В подтверждение данного факта представила договор займа от 29.11.2017, договор залога от 29.11.2017 № 1.

Финансовый управляющий в представленном отзыве просил в удовлетворении требований отказать, поскольку на день совершения сделок, в том числе оспариваемой в рамках данного обособленного спора, должник не имел просроченной задолженности перед кредиторами, исполнял свои обязательства своевременно и в полном объеме. Должник являлся поручителем на основании договора <***>/1 от 25.03.2014, заключенному с ОАО «Сбербанк России» в обеспечение обязательств на сумму кредита в размере 3 000 000 рублей. Дополнительным соглашением № 1 от 29.02.2016 года к договору <***>/1 от 25.03.2014, изменен график погашения кредита заемщиком. Должник, как поручитель, своевременно и в полном объеме исполнял обязательства за заемщика, в соответствие с графиком погашения кредита, с учетом положений дополнительного соглашения, до июля 2016 г. Считает, что оспариваемый договор дарения недвижимого имущества не имеет признаков недействительности сделки. Отчуждение имущества не привело к частичной или полной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требования. На основании технической документации выявлено, что электрические сети, водопровод, водоотведение, газоснабжение жилых домов осуществляется через единые сети. Общее отопление, коммуникации, непосредственная близость объектов друг от друга (1.2 м) характеризуют данный объект как единый жилой комплекс. Согласно статье 133.1. Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) недвижимой вещью, участвующей в обороте как единый объект, может являться единый недвижимый комплекс — совокупность объединенных единым назначением зданий, сооружений и иных вещей, неразрывно связанных физически или технологически, в том числе линейных объектов (железные дороги, линии электропередачи, трубопроводы и другие), либо расположенных на одном земельном участке, если в едином государственном реестре прав на недвижимое имущество зарегистрировано право собственности на совокупность указанных объектов в целом как одну недвижимую вещь. К единым недвижимым комплексам применяются правила о неделимых вещах. Внастоящее время в Росреестре отсутствует возможность присваивать статус ЕЖК, по техническим причинам. Жилые дома по адресу: <...>, расположены в границах одного земельного участка. Иных, пригодных для проживания, объектов недвижимого имущества в собственности должника не зарегистрировано, в связи с чем, домовладение, являющееся предметом договора дарения, на момент совершения сделки было единственным жильем должника, таковым же останется и в случае признания сделки недействительной. Таким образом, при оспаривании совершенной ФИО3 сделки - дарения объектов недвижимого имущества, не будет достигнута цель процедуры банкротства, поскольку обратить взыскание на указанное имущество и удовлетворить требования кредиторов за счет полученных средств, не удастся.

Иные лица, участвующие в деле, свои позиции по существу рассматриваемого вопроса не выразили.

На основании статьи 156 АПК РФ судебное заседание проведено в отсутствие неявившихся лиц по имеющимся в деле документам.

Заявленное должником ходатайство о назначении по делу судебной экспертизы рассмотрено судом и отклонено в виду следующего.

Вопрос о необходимости проведения судебной экспертизы согласно статье 82 АПК РФ находится в компетенции суда, разрешающего дело по существу.

В рассматриваемом случае основания для назначения по делу судебной экспертизы отсутствуют и проведение ее нецелесообразно, поскольку обстоятельства, связанные с возможностью выделения доли или производства раздела в натуре домовладений, не относятся к предмету данного обособленного спора и с учетом его предмета не подлежат установлению в рамках настоящего дела.

Устное ходатайство должника об истребовании у ПАО Сбербанк выгрузки комментариев из Банка данных о работе с проблемной задолженностью по юридическому лицу ООО СК «Анкор» и поручителю – физическому лицу ФИО3 с отражением звонков, встреч, переговоров, с предоставлением «протоколов встреч», дорожных карт, технологических схем; регламенты упрощенной модели сбора просроченной задолженности по юридическим и физическим лицам №№ 4288, 278, технологические схемы №№ 20405, 4329, и иные неуказанные в списке, но являющиеся обязательными для работы ПАО Сбербанк, судом рассмотрено и на основании статьи 66 АПК РФ отклонено как необоснованное, в том числе по причине отсутствия доказательств, подтверждающих наличие указанных документов у ПАО Сбербанк.

Изучив материалы дела, заслушав пояснения представителя банка, оценив имеющиеся в материалах дела доказательства, суд признает заявленные требования подлежащими удовлетворению ввиду следующего.

Как следует из материалов дела, 29.12.2015 между ФИО3 (даритель) и ФИО1 (одаряемая) был заключен договор дарения жилого дома и земельного участка, по условиям которого даритель подарил, а одаряемая приняла в дар: жилой дом с кадастровым (условным) номером 26-26-15/008/2011-136, площадью 119,6 кв.м, Литера «А», этажность 1, подземная этажность 1; жилой дом с кадастровым (условным) номером 26-26-15/008/2011-137, площадью 323,6 кв.м, Литера «Б», этажность 3, подземная этажность 1; земельный участок с кадастровым номером 26:34:030304:56 площадью 860 кв.м, расположенные по адресу: <...>.

На основании указанного договора зарегистрирован переход права собственности к ФИО1 на вышеназванные объекты недвижимого имущества.

27 июля 2017 года ФИО3 обратился в арбитражный суд с заявлением о признании себя несостоятельным (банкротом).

Определением суда от 29.06.2017 заявление принято, возбуждено производство о несостоятельности (банкротстве) ФИО3; решением суда от 01.08.2017 в отношении ФИО3 введена процедура реализации имущества гражданина, финансовым управляющим утвержден ФИО4

Определением от 24.10.2017 признаны обоснованными и включены в третью очередь реестра требований кредиторов должника требования ПАО Сбербанк в размере 2 364 665 руб. 87 коп., из них: 2 024 686 руб. 68 коп. основной долг, 311 145 руб. 68 коп. проценты, 17 250 руб. третейский сбор, госпошлина, 11 583 руб. 51 коп. неустойка.

ПАО Сбербанк является единственным конкурсным кредитором должника.

Ссылаясь на то, что оспариваемая сделка совершена в период подозрительности, установленный в пункте 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, в отношении заинтересованного лица, с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов должника, ПАО Сбербанк обратился в арбитражный суд с рассматриваемым заявлением.

В соответствии со статьей 32 Закона о банкротстве и частью 1 статьи 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным названным Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Исходя из установленных статьями 9 и 41 АПК РФ принципов состязательности судопроизводства в арбитражном суде, свободы реализации прав, предоставленных лицам, участвующим в деле, и необходимости выполнения соответствующих процессуальных обязанностей, такие лица несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий и неисполнения процессуальных обязанностей.

Согласно части 1 статьи 572 ГК РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

На основании статей 11, 12 ГК РФ признание сделки недействительной и применение последствий недействительности сделки является одним из способов судебной защиты нарушенных или оспоренных прав. Заявление требования о признании той или иной сделки недействительной должно иметь своей целью защиту или восстановление нарушенных или оспоренных прав.

В пункте 1 статьи 213.1 Закона о банкротстве закреплено, что отношения, связанные с банкротством граждан и не урегулированные главой X названного Закона, регулируются главами I - III.1, VII, VIII, параграфом 7 главы IX и параграфом 2 главы XI Закона о банкротстве.

В силу положений статьи 61.8 Закона о банкротстве заявление об оспаривании сделки должника подается в арбитражный суд, рассматривающий дело о банкротстве должника, и подлежит рассмотрению в деле о банкротстве должника.

Согласно пунктам 1, 3 статьи 61.1 Закона о банкротстве сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с ГК РФ, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в названном Законе.

Оспаривание подозрительных сделок должника регулируется правилами статей 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве.

Конечной целью оспаривания подозрительных сделок является ликвидация последствий недобросовестного вывода активов перед банкротством.

В соответствии с пунктами 1, 2 статьи 213.32 Закона о банкротстве заявление об оспаривании сделки должника-гражданина по основаниям, предусмотренным статьей 61.2 или 61.3 названного Закона, может быть подано финансовым управляющим по своей инициативе либо по решению собрания кредиторов или комитета кредиторов, а также конкурсным кредитором или уполномоченным органом, если размер его кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов, составляет более десяти процентов общего размера кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов, не считая размера требований кредитора, в отношении которого сделка оспаривается, и его заинтересованных лиц. Право на подачу заявления об оспаривании сделки должника-гражданина по указанным в статье 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве основаниям возникает с даты введения реструктуризации долгов гражданина.

Согласно пункту 13 статьи 14 Федерального закона от 29.06.2015 № 154-ФЗ «Об урегулировании особенностей несостоятельности (банкротства) на территориях Республики Крым и города федерального значения Севастополя и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», абзац второй пункта 7 статьи 213.9 и пункты 1 и 2 статьи 213.32 Закона о банкротстве применяются к совершенным с 1 октября 2015 года сделкам граждан, не являющихся индивидуальными предпринимателями. Сделки указанных граждан, совершенные до 1 октября 2015 года с целью причинить вред кредиторам, могут быть признаны недействительными на основании статьи 10 ГК РФ по требованию финансового управляющего или конкурсного кредитора (уполномоченного органа) в порядке, предусмотренном пунктами 3 - 5 статьи 213.32 Закона о банкротстве.

В рассматриваемом случае сделка совершена после 01.10.2015, следовательно, сделка может быть оспорена по специальным основаниям, предусмотренным Законом о банкротстве.

Согласно пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал или в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с выходом из состава учредителей (участников) должника, либо совершена при наличии одного из следующих условий: стоимость переданного в результате совершения сделки или нескольких взаимосвязанных сделок имущества либо принятых обязательства и (или) обязанности составляет двадцать и более процентов балансовой стоимости активов должника, а для кредитной организации - десять и более процентов балансовой стоимости активов должника, определенной по данным бухгалтерской отчетности должника на последнюю отчетную дату перед совершением указанных сделки или сделок; должник изменил свое место жительства или место нахождения без уведомления кредиторов непосредственно перед совершением сделки или после ее совершения, либо скрыл свое имущество, либо уничтожил или исказил правоустанавливающие документы, документы бухгалтерской и (или) иной отчетности или учетные документы, ведение которых предусмотрено законодательством Российской Федерации, либо в результате ненадлежащего исполнения должником обязанностей по хранению и ведению бухгалтерской отчетности были уничтожены или искажены указанные документы; после совершения сделки по передаче имущества должник продолжал осуществлять пользование и (или) владение данным имуществом либо давать указания его собственнику об определении судьбы данного имущества.

Исходя из разъяснений, данных в пунктах 5 - 7, 9.1 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Постановление № 63), для признания сделки недействительной по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности следующих обстоятельств: а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов; б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов; в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки (с учетом пункта 7 названного постановления).

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

При определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абзаца тридцать пятого статьи 2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

Согласно абзацам второму - пятому пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если налицо одновременно два следующих условия: а) на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества; б) имеется хотя бы одно из других обстоятельств, предусмотренных абзацами вторым - пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Установленные абзацами вторым - пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки.

При определении наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества следует исходить из содержания этих понятий, данного в абзацах тридцать шесть и тридцать семь статьи 2 Закона о банкротстве. Для целей применения содержащихся в абзацах втором - пятом пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве презумпций само по себе наличие на момент совершения сделки признаков банкротства, указанных в статьях 3 и 6 Закона, не является достаточным доказательством наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества.

В силу абзаца первого пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (статья 19 этого Закона) либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника. Данные презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки.

При решении вопроса о том, должна ли была другая сторона сделки знать об указанных обстоятельствах, во внимание принимается то, насколько она могла, действуя разумно и проявляя требующуюся от нее по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств.

Исходя из даты совершения спорной сделки (29.12.2015), факт заключения договора купли-продажи в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом (29.06.2017), является установленным, следовательно, оспариваемая сделка заключена в период подозрительности, установленный пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Как следует из материалов дела, установлено судом и не оспаривается лицами, участвующими в деле, на момент заключения договора дарения от 29.12.2015 ФИО3 являлся поручителем ООО СК «Анкор» за исполнение обязательств последнего перед ПАО Сбербанк по кредитному договору от 25.03.2014 <***> на основании договора поручительства от 25.03.2014 <***>/1, заключенного с ПАО Сбербанк.

В силу положений статей 308, 361 ГК РФ договор поручительства является односторонне обязывающим, так как поручительство, являющееся одним из способов обеспечения обязательств, создает между кредитором и поручителем дополнительное обязательство по отношению к основному, за которое дается поручительство.

Содержанием обязательства по договору поручительства является обязанность поручителя при неисполнении или ненадлежащем исполнении должником основного обязательства нести ответственность перед кредитором наряду с должником.

Договор поручительства, являющийся одним из способов обеспечения исполнения гражданско-правового обязательства, начинает исполняться поручителем в тот момент, когда он принимает на себя обязанность отвечать перед кредитором за должника по основному договору. Такая обязанность принимается поручителем при подписании договора (если самим договором не предусмотрено иное), поскольку, именно, в этот момент происходит волеизъявление стороны отвечать солидарно с основным должником по его обязательствам.

Таким образом, обязательство поручителя отвечать за надлежащее исполнение обязательств основного заемщика перед кредитором возникает в момент заключения договора поручительства.

В период действия договора поручительства, кредитор вправе предъявить свое требование к поручителю в любой момент после просрочки со стороны основного должника.

Заключая договор, поручитель принимает на себя обязанность уплатить долг за основного заемщика. Соответствующая обязанность должна быть исполнена поручителем в течение всего периода действия договора поручительства, при наступлении просрочки со стороны должника. Данное условие не зависит от поведения поручителя, зависит только от основного должника, следовательно, поручитель, взявший на себя обязательство в момент заключения договора поручительства, должен сохранить возможность исполнить его (обязательство) в течение всего срока действия договора.

В рассматриваемом случае обязательства ФИО3, вытекающие из договора поручительства от 25.03.2014 <***>/1 перед ПАО Сбербанк, возникли с даты заключения данного договора, а обязанность по данному договору возникла после просрочки со стороны заемщика.

При этом из материалов дела также следует, что свои обязательства по кредитному договору ООО СК «Анкор» в части внесения очередного платежа по сроку исполнения 25.12.2015 исполнены ненадлежащим образом, из предусмотренной договором суммы ежемесячного платежа 90 544 руб. уплачено только 6 323 руб. 29 коп. Обязательства по внесения ежемесячных платежей за январь, февраль 2016 года не исполнены в полном объеме.

В рамках кредитного договора от 25.03.2014 № 5230/728-571 на основании заявления ООО СК «Анкор» в лице директора ФИО3 от 18.02.2016 о проведении реструктуризации кредитов с целью снижения кредитной нагрузки 29.02.2016 между заемщиком и банком было подписано дополнительное соглашение № 1, по условиям которого должнику была предоставлена отсрочка в погашении основного долга сроком на 6 месяцев (с 25.03.2016 по 25.08.2017).

Также 29.02.2016 между ПАО Сбербанк (кредитор) и ФИО3 (поручитель) был заключено дополнительное соглашение к договору поручительства от 25.03.2014 <***>/1.

В период с 25.03.2018 по 25.08.2016 в рамках указанного кредитного договора перечислено 82 860 руб. 77 коп. При этом за август 2016 г. перечислено только 60 руб. 43 коп.,из 69 658 руб. 49 коп., а в последующем исполнение обязательств прекращено, что подтверждается расчетом задолженности по договору по состоянию на 25.07.2017.

Факт неисполнение основным заемщиком обязательств по уплате ежемесячного платежа по кредиту по сроку 25.12.2015, а также обращение с заявлением о реструктуризации образовавшегося долга должником не оспаривается и признается.

Довод должника о том, что просрочка в исполнении обязательств была допущена по рекомендации сотрудников банка, с целью получения реструктуризации кредита, не принимается судом, поскольку документально не подтвержден.

Напротив, сам факт обращения в банк с заявлением о реструктуризации кредита свидетельствует о том, что финансовое положение основного заемщика не позволяет исполнять обязательства по кредиту в полном объеме в соответствии с согласованным графиком погашения задолженности по основному долгу и процентам по предоставленному кредиту, и преследует цель снижение кредитной нагрузки.

Кроме того, факт неисполнения основным заемщиком обязательств в декабре 2015 года, обращения с заявлением в банк о реструктуризации кредита подтверждался самим ФИО3 в судебном заседании, состоявшемся 22.03.2018.

Согласно сведениям, размещенным в общедоступной информационной системе «Картотека арбитражных дел» (http://kad.arbitr.ru) в сети Интернет, определением Арбитражного суда Ставропольского края от 16.11.2016 возбуждено производство по делу о несостоятельности (банкротстве) ООО СК «Анкор».

Решением Арбитражного суда Ставропольского края от 12.12.2016 (резолютивная часть объявлена 05.12.2016) ООО СК «Анкор» признано несостоятельным (банкротом) по упрощенной процедуре, применяемой к ликвидируемому должнику; в отношении ООО СК «Анкор» открыта процедура конкурсного производства.

Из указанного решения следует, что в Единый государственный реестр юридических лиц 28.07.2016 внесены сведения о принятии решения о ликвидации юридического лица и о формировании ликвидационной комиссии юридического лица. В ходе ликвидационных мероприятий ликвидатором было установлено, что ООО СК «Анкор» имеет кредиторскую задолженность в сумме 2 607 285 руб. 15 коп. Недвижимое и движимое имущество за должником не зарегистрировано.

Определением от 07.06.2017 конкурсное производство в отношении ООО СК «Анкор» завершено.

Из названного определения следует, что погашение требований кредиторов не производилось ввиду отсутствия имущества должника.

С учетом вышеизложенного суд приходит к выводу о том, что ФИО3, являясь руководителем ООО СК «Анкор» располагал информацией о неисполнении и ненадлежащем исполнении основным заемщиком обязательств с 25.12.2015, а также о его тяжелом финансовом положении.

Из разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, изложенных в пункте 1 постановления от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», следует, что согласно пункту 3 статьи 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. В силу пункта 4 статьи 1 ГК РФ никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

При этом, оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу пункта 5 статьи 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Лицо, имеющее намерение исполнить взятые на себя обязательства в соответствии с условиями договоров поручительства, не должно своими умышленными действиями создавать ситуацию, которая может привести к ослаблению, либо полной утрате финансовой возможности исполнить принятые на себя обязательства.

Предполагается добросовестным и разумным поведение поручителя как акцессорного должника в обязательстве, сохранение возможности исполнить обязательство в течение всего срока действия договора при наступлении такой обязанности.

В рассматриваемом же случае ФИО3 после нарушения основным заемщиком обязательств по возврату кредита и в период срока действия договора поручительства заключен оспариваемый договор дарения от 29.12.2015, по которому дочери безвозмездно передано в собственность все недвижимое имущество, принадлежащее ему.

Действующим законодательством не запрещено собственнику (поручителю) распоряжаться своим имуществом в период действия договора поручительства.

Между тем, такое распоряжение не должно приводить к ситуации, когда поручитель не будет способен исполнить принятые на себя обязательства.

В силу правовой природы договора дарения, его фактических условий, не подразумевающих встречного предоставления одариваемым дарителя, свидетельствует о заключении ФИО3 договора, направленного на уменьшение размера принадлежащих ему активов на стоимость такого имущества. Равноценного встречного исполнения договор не подразумевает.

В результате совершенной сделки ФИО3 утратил право собственности на указанное имущество.

Кроме того, из материалов дела также следует, что 05.01.2016 и 10.04.2016 по договорам купли-продажи ФИО3 также были проданы принадлежащие ему транспортные средства.

Из представленного в материалы дела финансовым управляющим отчета следует, что какое-либо движимое и недвижимое имущество у должника отсутствует.

Таким образом, после нарушения основным заемщиком (ООО СК «Анкор») обязательств по кредитному договору 25.12.2015, ФИО3, являясь поручителем в течение непродолжительного времени 3,5 месяцев (с 29.12.2015 по 10.04.2016) реализовал все принадлежащее ему имущество третьим лицам.

Такое поведение не является разумным для добросовестного поручителя и ожидаемым для обычного участника гражданского оборота.

Вышеназванные денежные обязательства перед ПАО Сбербанк не исполнены до настоящего времени, задолженность включена в реестр требований кредиторов, что следует из судебного акта, принятого в рамках данного дела.

На дату совершения оспариваемой сделки у ФИО9 также имелись обязательства перед ФИО8 по договору займа от 01.12.2015 в сумме 600 000 руб., обеспеченные залогом транспортного средства (автомобиль Ниссан Кашкай, 2013 года выпуска), залоговой стоимостью 600 000 руб.

Решением Кисловодского городского суда Ставропольского края от 05.12.2016 с ФИО3 в пользу ФИО8 взыскано 600 000 руб. суммы займа , 144 000 руб. процентов и 10 640 руб. расходов по уплате государственной пошлины.

Общая сумма дохода должника за 2015 год составила 84 000 руб., из которого удержанная сумма налога – 10 920 руб.

С 04.05.2016 ФИО3 ежемесячно получает страховую пенсию по старости в размере 11 206 руб. 47 коп.

В рассматриваемом случае на момент совершения оспариваемой сделки должник обладал признаками неплатежеспособности, поскольку не исполнял свои обязательства перед кредиторами, а в результате совершения сделок, в том числе оспариваемой стал отвечать признакам недостаточности имущества, поскольку лишился ликвидного имущества, за счет которого возможно было исполнение обязательств перед кредиторами.

При этом суд учитывает, что оспариваемая сделка совершена в интересах заинтересованного лица - ФИО1, дочери должника, что признается как должником, так и ФИО1

В соответствии с пунктом 3 статьи 19 Закона о банкротстве в целях названного закона заинтересованными лицами по отношению к должнику - гражданину признаются его супруг, родственники по прямой восходящей и нисходящей линии, сестры, братья и их родственники по нисходящей линии, родители, дети, сестры и братья супруга.

ФИО1, будучи родной дочерью должника, в силу пункта 3 статьи 19 Закона о банкротстве является заинтересованным по отношению к должнику лицом, что предполагает её осведомленность о наличии у ФИО3 признаков неплатежеспособности и о совершении сделки с целью причинения вреда кредиторам.

Доказательств, исключающих осведомленность ФИО1 о заключении сделки с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов, материалы обособленного спора не содержат. Сам факт проживания ответчика по другому адресу в пределах одного населенного пункта таковым доказательством не является и не опровергает осведомленность заинтересованного лица.

По смыслу пункта 1 статьи 572 ГК РФ договор дарения является безвозмездной сделкой.

Согласно пункту 2 статьи 423 ГК РФ безвозмездным признается договор, по которому одна сторона обязуется предоставить что-либо другой стороне без получения от нее платы или иного встречного предоставления.

Ввиду того, что в результате совершения сделок должник не получил какого-либо встречного предоставлении, после заключения оспариваемого договора стоимость и размер имущества существенно уменьшился.

В рассматриваемом случае отчуждение недвижимого имущества произведено на безвозмездной основе. Это, в свою очередь, не могло не породить у любого добросовестного и разумного участника гражданского оборота сомнений относительно правомерности отчуждения.

Поэтому ФИО1 не могла не осознавать то, что такая сделка нарушает права и законные интересы кредиторов, справедливо рассчитывающих на удовлетворение их требований за счет равноценного денежного эквивалента, полученного от реализации недвижимости.

Публично-правовой целью института банкротства является обеспечение баланса прав и законных интересов лиц, участвующих в деле о банкротстве, имеющих различные, зачастую диаметрально противоположные интересы. Эта цель достигается посредством соблюдения закрепленного в части 3 статьи 17 Конституции Российской Федерации принципа, в соответствии с которым осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц.

Совокупность указанных обстоятельств подтверждает, что действия сторон оспариваемой сделки, направленные на вывод ликвидного актива, подлежащего включению в конкурсную массу, без предоставления равноценного встречного исполнения, свидетельствуют о причинении оспариваемой сделкой вреда имущественным правам кредиторов в виде уменьшения стоимости имущества должника, что соответствует понятию вреда, указанному в абзаце тридцать втором статьи 2 Закона о банкротстве.

Учитывая вышеизложенное, суд приходит к выводу о наличии совокупности обстоятельств, квалифицирующих недействительность оспариваемого договора купли-продажи по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

В соответствии с пунктом 1 статьи 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

В силу пункта 4 статьи 1 ГК РФ, никто не вправе извлекать преимущества из своего недобросовестного поведения.

В соответствии с пунктом 10 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 № 32 «О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом «О несостоятельности (банкротстве)» исходя из недопустимости злоупотребления гражданскими правами (пункт 1 статьи 10 ГК РФ) и необходимости защиты при банкротстве прав и законных интересов кредиторов по требованию арбитражного управляющего может быть признана недействительной совершенная до возбуждения дела о банкротстве сделка должника, направленная на нарушение прав и законных интересов кредиторов, в частности направленная на уменьшение конкурсной массы сделка по отчуждению по заведомо заниженной цене имущества должника третьим лицам.

Из пункта 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» следует, что если совершение сделки нарушает запрет, установленный пунктом 1 статьи 10 ГК РФ, в зависимости от обстоятельств дела такая сделка может быть признана судом недействительной (пунктами 1 - 2 статьи 168 ГК РФ).

Для признания сделки недействительной по причине злоупотребления правом обстоятельствами, имеющими юридическое значение для правильного разрешения спора и подлежащими установлению, являются: Наличие цели совершения сделки, отличной от цели, обычно преследуемой при совершении соответствующего вида сделок; Наличие или возможность негативных правовых последствий для прав и законных интересов иных лиц; Наличие у стороны по сделке иных обязательств, исполнению которых совершение сделки создает или создаст в будущем препятствия.

Как указывалось ранее, в результате совершения сделки должник не получил какого-либо встречного предоставлении, после заключения оспариваемой сделки стоимость и размер имущества, на которое кредиторы должника могли бы обратить взыскание, существенно уменьшился.

Предметом оспариваемой сделки являются земельный участок и два жилых дома, расположенных на нем.

При этом, согласно информации, размещенной на официальном сайте Росреестра (https://rosreestr.ru), кадастровая стоимость указанных объектов недвижимого имущества составляет 7 013 758 руб.

При этом доказательств того, что кадастровая стоимость вышеназванного объекта недвижимого имущества не соответствует рыночной, суду не представлено.

Т.е. в рассматриваемом случае при равноценном отчуждении имущества с учетом размера кредиторской задолженности 2 364 665 руб. 87 коп. возможно было погашение всей кредиторской задолженности, а также приобретение иного жилья для должника.

В условиях наличия неисполненных денежных обязательств совершение оспариваемой сделки свидетельствует об ее направленности на уменьшение конкурсной массы в нарушение интересов кредиторов должника, сокрытие имущества должника от обращения на него взыскания без равноценного встречного предоставления с целью ухода от погашения требований кредиторов.

Данные обстоятельства свидетельствуют об умышленном поведение должника и ответчика по осуществлению принадлежащих им гражданских прав, сопряженное с нарушением пределов осуществления гражданских прав, и, как следствие, о наличии совокупности всех обстоятельств, свидетельствующих о недействительности сделки в соответствии со статьями 10, 168 ГК РФ

Довод должника, ответчика и финансового управляющего об отсутствии целесообразности оспаривания сделки, поскольку на момент ее совершения жилой дом являлся единственным пригодным для проживания должника, не принимается судом.

В соответствии с положениями пункта 3 статьи 213.25 Закона о банкротстве из конкурсной массы исключается имущество, на которое не может быть обращено взыскание в соответствии с гражданским процессуальным законодательством.

Согласно части 1 статьи 446 ГПК РФ взыскание по исполнительным документам не может быть обращено на принадлежащее гражданину-должнику на праве собственности жилое помещение (его части), если для гражданина-должника и членов его семьи, совместно проживающих в принадлежащем помещении, оно является единственным пригодным для постоянного проживания помещением, за исключением указанного в данном абзаце имущества, если оно является предметом ипотеки и на него в соответствии с законодательством об ипотеке может быть обращено взыскание.

Таким образом, законодатель, предусматривая удовлетворение имущественных интересов кредиторов за счет конкурсной массы должника, определил пределы обращения взыскания по требованиям кредиторов с целью обеспечения соблюдения конституционных прав гражданина на достойную жизнь и жилище.

Вместе с тем само по себе данное обстоятельство не должно расцениваться судом в качестве основания, исключающего возможность признания сделки по отчуждению жилого помещения (доли в нем) недействительной и применения последствий недействительности в виде возврата спорного имущества в конкурсную массу должника.

Первостепенной задачей при проведении процедуры банкротства является формирование конкурсной массы должника, в том числе путем оспаривания сделок. Только после завершения мероприятий по формированию конкурсной массы будет возможным определить наличие условий для признания конкретного помещения единственно пригодным для проживания должника и членов его семьи.

С учетом особенностей рассмотрения дел о несостоятельности (банкротстве) суд вправе по мотивированному ходатайству гражданина и иных лиц, участвующих в деле о банкротстве гражданина, исключить из конкурсной массы имущество гражданина (пункт 3 статьи 213.25 Закона о банкротстве).

Указанное согласуется с позицией Верховного Суда Российской Федерации изложенной в определении от 20.08.2018 № 304-ЭС18-11422, согласно которой, должник, произведя отчуждение единственного пригодного для проживания помещения, фактически добровольно отказался от предоставленной процессуальным законодательством привилегии исполнительского иммунитета в отношении этого имущества, а потому отсутствуют основания полагать, что в деле о банкротстве подобная сделка по отчуждению не может быть оспорена при наличии к тому оснований.

Довод о том, что ФИО3 имел неисполненные обязательства перед ФИО1 в размере 2 000 000 руб. не принимается судом.

Наличие заемных обязательств между указанными лицами на указанную сумму документально не подтверждено.

Довод финансового управляющего о том, что должник, как поручитель, своевременно и в полном объеме исполнял обязательства за заемщика, в соответствие с графиком погашения кредита, с учетом положений дополнительного соглашения, до июня 2016 г., не принимается судом, поскольку доказательств, подтверждающих, что именно должником исполнялись обязательства не представлено.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения. При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.6 Закона о банкротстве все, что было передано должником или иным лицом за счет должника или в счет исполнения обязательств перед должником, а также изъято у должника по сделке, признанной недействительной в соответствии с главой III.1 Закона о банкротстве, подлежит возврату в конкурсную массу.

В пункте 29 Постановления № 63 разъяснено, что в
случае если сделка, признанная в порядке главы III.1 Закона о банкротстве
недействительной, была исполнена должником и (или) другой стороной
сделки, суд в резолютивной части определения о признании сделки
недействительнойтакжеуказывает наприменениепоследствий недействительности сделки (пункт 2 статьи 167 ГК РФ, пункт 1 статьи 61.6 и абзац второй пункта 6 статьи 61.8 Закона о банкротстве) независимо от того, было ли указано на это в заявлении об оспаривании сделки.

Из материалов дела следует, что реализованные по оспариваемой сделке объекты недвижимого имущества в настоящее время обременены залогом ФИО7 на основании договора залога от 29.11.2017 № 1, заключенному с ФИО1

По общему правилу, установленному пунктом 1 статьи 353 ГК РФ, в случае перехода прав на заложенное имущество от залогодателя к другому лицу залог сохраняется.

Однако из указанного принципа следования имеются исключения, касающиеся, прежде всего, отказа залогодержателю, недобросовестно приобретшему залог, в защите формально принадлежащего ему права. Так, по смыслу статьи 10 и абзаца 2 пункта 2 статьи 335 ГК РФ недобросовестным признается залогодержатель, которому вещь передана в залог от лица, не являющегося ее собственником (или иным управомоченным на распоряжение лицом), о чем залогодержатель знал или должен был знать.

Таким образом, в рамках применения последствий недействительности сделок подлежит исследованию вопрос добросовестности залогодержателя (определение Верховного Суда Российской Федерации от 28.04.2016 N 301-ЭС15-20282 по делу № А43-5100/2014).

Согласно договору залога от 29.11.2017 № 1, заключенному между ФИО7 (залогодержатель) и ФИО1 (залогодатель), переданное в залог недвижимое имущество (жилой дом с кадастровым номером 26-26-15/008/2011-136, площадью 119,6 кв.м, жилой дом с кадастровым номером 26-26-15/008/2011-137, площадью 323,6 кв.м, земельный участок с кадастровым номером 26:34:030304:56, площадью 860 кв.м) обеспечивает исполнение обязательств ФИО1 как заемщика по возврату займа в сумме 3 000 000 руб., полученного по договору от 29.11.2017, заключенному с ФИО7 29.11.2017.

Договор ипотеки зарегистрирован в установленном законом порядке 20.12.2017.

Как указывалось ранее, сведения о введении в отношении ФИО3 процедуры реализации имущества гражданина опубликованы в порядке, установленном статьей 213.7 Закона о банкротстве, в периодическом издании – газете «Коммерсантъ» от 05.08.2017 № 142, а также размещены в Едином федеральном реестре.

Сведения, содержащиеся в Едином федеральном реестре, в газете «Коммерсант» о банкротстве являются открытыми и общедоступными. Информация о признании должника несостоятельным (банкротом) содержится в решении Арбитражного суда Ставропольского края от 01.08.2017 является общедоступной, опубликована на официальной сайте суда в сети «Интернет».

В соответствии с правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлениях от 22.07.2002 № 14-П, от 19.12.2005 № 12-П, процедуры банкротства носят публично-правовой характер; разрешаемые в ходе процедур банкротства вопросы влекут правовые последствия для широкого круга лиц (должника, текущих и реестровых кредиторов, работников должника, его учредителей и т.д.). В силу специфики дел о банкротстве в целях защиты прав и законных интересов других кредиторов и предотвращения злоупотребления правом, в том числе со стороны должника, при наличии соответствующих возражений относительно заявленного требования, судом может быть и должна быть проявлена активность в исследовании и установлении обстоятельств, свидетельствующих о добросовестности либо недобросовестности сторон при заключении договора и согласования его конкретных условий, что соответствует определенной частью 2 статьи 65 АПК РФ компетенции суда определять обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела на основании требований и возражений лиц, участвующих в деле, согласно подлежащими применению нормами материального права.

Действия ФИО1 по передаче в обеспечение возврата заемных средств в размере 3 000 000 руб. имущества залоговой стоимостью 6 000 000 руб. должны были вызвать у залогодержателя сомнения в отношении права, а также добросовестности залогодателя.

Поскольку передаваемое в залог имущество было получено ФИО1 по безвозмездной сделке (договору дарения) от ФИО10, в отношении которого введена процедура реализации имущества, ФИО7 при заключении договора залога, проверке наличия у залогодателя прав на передаваемые в залог объекты, проявляя должную степень заботливости и осмотрительности в отношении оснований возникновения права собственности на передаваемое в залог имущество, должна была предпринять дополнительные меры, направленные на проверку юридической судьбы объектов недвижимого имущества, получаемых в залог.

При этом суд также учитывает, что договор залога, датированный 29.11.2017, прошел государственную регистрацию 20.12.2017, при том, что в соответствующим заявлением о признании договора дарения, заключенного между ФИО3 и ФИО1, ПАО Сбербанк обратился в суд 06.12.2017.

Сведения о наличии спора о признании сделки недействительной также опубликованы на официальной сайте суда в сети «Интернет».

В соответствии с положениями пунктов 9, 10 статьи 16 Федерального закона от 13.07.2015 № 218-ФЗ «О государственной регистрации недвижимости» срок государственной регистрации ипотеки составляет три рабочих дня со дня представления необходимых документов в Росреестр, а при обращении через МФЦ - пять рабочих дней

Течение срока государственной регистрации начинается со следующего рабочего дня после даты приема документов (Письмо Росреестра от 22.08.2017 № 14-10188-ГЕ/17).

При указанных обстоятельствах вызывает сомнение факт заключения договора залога 29.11.2017, в действительности договоры заключены после возбуждения рассматриваемого обособленного спора.

Ссылаясь на заключение договора залога, ФИО1 при этом доказательств, подтверждающих факт получения в рамках данного договора денежных средств, не представила.

В рассматриваемом случае действия по передаче имущества, являющегося предметом оспариваемой сделки, в залог в период оспаривания сделки в судебном порядке, направлены на создание видимости наличия обстоятельств, препятствующих возврат имущества в конкурсную массу, и сокрытие имущества от обращения на него взыскания.

Названные факты свидетельствуют о злоупотреблении участниками сделок своими правами, что в силу пункта 2 статьи 10 ГК РФ позволяет суду отказать лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично. С учетом характера и последствий допущенного в настоящем конкретном споре злоупотребления соответствующие меры заключаются в возврате имущества должнику свободным от прав залога в пользу ФИО7

Поскольку материалами дела подтверждается факт передачи объектов недвижимого имущества во исполнение спорной сделки ответчику, при этом, на момент рассмотрения заявления спорный объект принадлежит ФИО1, что подтверждается выпиской из ЕГРН и данный факт лицами, участвующими в деле, не оспаривается (доказательств обратного в нарушение положений статьи 65 АПК РФ не представлено), в качестве применения последствий недействительности сделки спорное имущество подлежит возврату ФИО1 в конкурсную массу ФИО3

При этом, учитывая, что договор дарения является безвозмездной сделкой,следовательно, обязательства у должника перед ответчиком отсутствуют и не подлежат восстановлению.

Согласно части 1 статьи 110 АПК РФ судебные расходы, понесенные лицами, участвующими в деле, в пользу которых принят судебный акт, взыскиваются арбитражным судом со стороны.

Из разъяснений, изложенных в пункте 19 Постановления № 63 следует, что по смыслу пункта 3 статьи 61.8 Закона о банкротстве заявление об оспаривании сделки по правилам главы III.1 Закона о банкротстве оплачивается государственной пошлиной в размере, предусмотренном для оплаты исковых заявлений об оспаривании сделок (подпункт 2 пункта 1 статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации).

При подаче искового заявления по спорам, возникающим при заключении, изменении или расторжении договоров, а также по спорам о признании сделок недействительными, размер государственной пошлины составляет 6 000 рублей (статья 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации).

При обращении с настоящим заявлением конкурсным кредитором уплачена государственная пошлина в размере 6 000 руб.

Понесенные ПАО Сбербанк расходы по уплате государственной пошлины подлежат взысканию с ФИО3 и ФИО1 в пользу заявителя солидарно.

Руководствуясь статьями 159, 184, 185, 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статьями 60, 61.1, 61.2, 61.6, 61.8, 61.9, 213.32 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», суд

ОПРЕДЕЛИЛ:

ходатайство об истребовании доказательств отклонить.

Ходатайство о назначении по делу судебной экспертизы отклонить.

Признать недействительным договор дарения недвижимого имущества от 29.12.2015, заключенный между ФИО3 и ФИО1.

Применить последствия недействительности сделки.

Обязать ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, возвратить в конкурсную массу ФИО3 жилой дом, Литера «А», площадью 119,6 кв.м, с кадастровым номером 26:34:030304:73, жилой дом, Литера «Б», площадью 323,6 кв.м, с кадастровым номером 26:34:030304:74, земельный участок площадью 860 кв.м, с кадастровым номером 26:34:030304:56, расположенные по адресу: <...>.

Взыскать солидарно с ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, и ФИО3 в пользу ПАО Сбербанк 6 000 руб. расходов по уплате государственной пошлины.

Выдать исполнительные листы.

Определение подлежит немедленному исполнению и может быть обжаловано в арбитражный суд апелляционной инстанции через Арбитражный суд Ставропольского края в течение десяти дней с даты его принятия (изготовления в полном объеме).

Судья Т.Н. Пекуш