Гражданский кодекс часть 1

Арбитражный суд Тверской области в составе судьи Лапиной В.В., при ведении протокола судебного заседания ФИО1, при участии представителей: конкурсного управляющего ФИО2, ответчика ФИО3 лично, ответчика ФИО4 - ФИО5, ответчика ФИО6 - ФИО5, ответчика ФИО7 - ФИО5, конкурсного кредитора ООО «ПТЛ ЭКСПОРТ» - ФИО8, конкурсного кредитора ОАО «ТВЗ» - ФИО9, уполномоченного органа - ФИО10, рассмотрев в открытом судебном заседании заявление конкурсного управляющего должника о привлечении к субсидиарной ответственности ФИО3, ФИО7, ФИО6, ФИО4, ООО «Технология» по обязательствамобщества с ограниченной ответственностью «Литком» (170026, <...>/1, ОГРН <***>, ИНН <***>),

УСТАНОВИЛ:

02 ноября 2017 года в Арбитражный суд Тверской области поступило заявление акционерного общества «Управляющая компания «Брянский машиностроительный завод», г.Брянск, (далее – ООО «УК «БМЗ», кредитор) о признании общества с ограниченной ответственностью «Литком» (170026, <...>/1, ОГРН <***>, ИНН <***>, далее – должник) несостоятельным (банкротом).

Определением суда от 07.11.2017 заявление кредитора принято к производству, возбуждено производство по делу № А66-17768/2017, назначено судебное заседание по рассмотрению его обоснованности.

Определением суда от 09.02.2018 (резолютивная часть объявлена 02.02.2018) заявление кредитора признано обоснованным, в отношении ООО «Литком» введена процедура наблюдения; временным управляющим утвержден ФИО11, сообщение о чем опубликовано в печатном издании «КоммерсантЪ» от 17.02.2018.

Решением суда от 14 сентября 2018 года общество с ограниченной ответственностью «Литком» (170026, <...>/1, ОГРН <***>, ИНН <***>) признано несостоятельным (банкротом), исполнение обязанностей конкурсного управляющего должника возложены на арбитражного управляющего ФИО11, сообщение о чем опубликовано в газете «КоммерсантЪ» от 22.09.2018.

Определением суда от 20 февраля 2019 года конкурсным управляющим должника утвержден ФИО11.

Определением от 04 февраля 2021 года конкурсный управляющий ФИО11 отстранен от исполнения обязанностей конкурсного управляющего ООО «Литком», определением от 19.02.2021 конкурсным управляющим утверждена ФИО12.

Определением от 26.04.2021 ФИО12 освобождена от исполнения обязанностей конкурсного управляющего ООО «Литком», конкурсным управляющим утвержден ФИО2

Срок конкурсного производства в отношении должника неоднократно был продлен судом.

17 сентября 2020 года в Арбитражный суд поступило заявление конкурсного управляющего должника о привлечении бывшего управляющего ООО «Литком» индивидуального предпринимателя ФИО3 (ИНН <***>, ОГРНИП <***>) к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, взыскании с индивидуального предпринимателя ФИО3 в пользу должника в порядке привлечения к субсидиарной ответственности 31 830 597 руб. 09 коп.

Определением от 13 января 2021 года к участию в рассмотрении спора в качестве соответчиков были привлечены ФИО7 (<...>. кв.108), ФИО6 (<...>. кв.108), ФИО4 (ул.Краснодонская, д.20, кв.29, <...>), ООО «Технология» (Комсомольский <...>/3, г.Тверь).

30 сентября 2021 года состоялось судебное заседание по рассмотрению данного заявления, в ходе которого конкурсный управляющий его полностью поддержал, указывая на необходимость привлечения всех поименованных ответчиков к субсидиарной ответственности по заявленным основаниям.

Представитель конкурсного кредитора ОАО «ТВЗ» и уполномоченного органа полностью поддержали поданное конкурсным управляющим заявление.

Представитель ответчиков ФИО6, ФИО7, ФИО4 возражал относительно удовлетворения заявления в отношении данных указывая на отсутствие у них статуса контролирующих должника лиц применительно к вменяемым им виновным действиям, заявил о пропуске срока давности для обращения в суд с настоящим заявлением в отношении своих доверителей. Аналогичную позицию выразил представитель ООО «ПТЛ ЭКСПОРТ».

ФИО3 в судебном заседании признал обоснованным заявление в отношении себя лично, указав на уничтожение части документов должника при переезде, документально данный довод не подтвердил.

Заслушав участников процесса, исследовав материалы спора, суд приходит к следующим выводам.

Согласно статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве), части 1 статьи 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным названным Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Федеральным законом от 29.07.2017 № 266-ФЗ статья 10 Закона о банкротстве признана утратившей силу и Закон о банкротстве дополнен главой III.2 «Ответственность руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве».

Согласно пункту 3 статьи 4 Федерального закона № 266-ФЗ рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренных статьей 10 Закона о банкротстве (в редакции, действовавшей до дня вступления в силу настоящего Федерального закона), которые поданы с 01.07.2017, производится по правилам Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (в редакции настоящего Федерального закона).

В соответствии с частью 1 статьи 4 Гражданского кодекса Российской Федерации акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие. Действия закона распространяются к отношениям, возникшим до введения в действие, только в случаях, когда это прямо предусмотрено законом.

С учетом разъяснений, изложенных в пункте 2 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 27.04.2010 № 137 «О некоторых вопросах, связанных с переходными положениями Федерального закона от 28.04.2009 № 73-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» следует учитывать следующее.

Положения Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 29.07.2017 № 266-ФЗ (в частности, нормы материального права - статьи 61.11, 61.12) применяются, если обстоятельства, являющиеся основанием для привлечения к такой ответственности (например, неисполнение обязанности по подаче заявления о собственном банкротстве, одобрение контролирующим лицом или совершение им от имени должника одной или нескольких сделок), имели место после дня вступления в силу Федерального закона от 29.07.2017 № 266-ФЗ, то есть после 30.07.2017. Если же данные обстоятельства имели место до дня вступления в силу от 29.07.2017 № 266-ФЗ, то применению подлежат положения о субсидиарной ответственности по обязательствам должника Закона о банкротстве в редакции, действовавшей до вступления в силу Федерального закона от 29.07.2017 № 266-ФЗ (в частности, статья 10) независимо от даты возбуждения производства по заявлению.

При этом, действующие положения главы III.2 Закона о банкротстве применимы в отношении спорных правоотношений только в части процессуальных норм, поскольку в силу части 4 статьи 3 АПК РФ судопроизводство в арбитражных судах осуществляется в соответствии с федеральными законами, действующими во время разрешения спора и рассмотрения дела (далее - рассмотрение дела), совершения отдельного процессуального действия или исполнения судебного акта.

Ввиду периода времени, к которому относятся обстоятельства, с которыми конкурсный управляющий связывает ответственность контролирующего должника лица за непередачу документов должника конкурсному управляющему, настоящий спор в части указанного основания должен быть разрешен с применением главы III.2 Закона о банкротстве (в редакции Федерального закона от 29.07.2017 № 266-ФЗ, которая вступила в законную силу с 30.07.2017).

Согласно пункту 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.

По общему правилу, необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия (пункт 3 статьи 53.1 ГК РФ, пункт 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

Как следует из материалов дела и установлено судом, согласно выписке из Единого государственного реестра юридических лиц (далее - ЕГРЮЛ), должник был зарегистрирован в качестве юридического лица 23.03.2011, единственным учредителем должника с даты создания и по настоящий момент является ФИО3, который также являлся генеральным директором должника с даты создания по 24.08.2021, затем ФИО3 руководил должником по договору управления от 24.08.2011.

Следовательно, ФИО3 безусловно является контролирующим должника лицом в соответствии с п.1 ст.61.10 Закона о банкротстве.

Конкурсный управляющий вменяет ФИО3 в вину непередачу конкурсному управляющему документации должника, вследствие чего конкурсный управляющий был лишен возможности отработать активы должника с целью погашения требований кредиторов.

В соответствии со ст.9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судопроизводство в арбитражном суде осуществляется на основе состязательности. Лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий.

В соответствии с пунктом 2 статьи 126 Закона о банкротстве с даты принятия арбитражным судом решения о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства прекращаются полномочия руководителя должника, иных органов управления должника и собственника имущества должника - унитарного предприятия (за исключением полномочий общего собрания участников должника, собственника имущества должника принимать решения о заключении соглашений об условиях предоставления денежных средств третьим лицом или третьими лицами для исполнения обязательств должника).

Руководитель должника, а также временный управляющий, административный управляющий, внешний управляющий в течение трех дней с даты утверждения конкурсного управляющего обязаны обеспечить передачу бухгалтерской и иной документации должника, печатей, штампов, материальных и иных ценностей конкурсному управляющему. В случае уклонения от указанной обязанности руководитель должника, а также временный управляющий, административный управляющий, внешний управляющий несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Согласно пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, в том числе в случае, когда документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы; а также в случае, когда документы, хранение которых являлось обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации об акционерных обществах, о рынке ценных бумаг, об инвестиционных фондах, об обществах с ограниченной ответственностью, о государственных и муниципальных унитарных предприятиях и принятыми в соответствии с ним нормативными правовыми актами, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют либо искажены.

Согласно пункта 1 статьи 7 Федерального закона от 06.12.2011 N 402-ФЗ «О бухгалтерском учете» ведение бухгалтерского учета и хранение документов бухгалтерского учета организуется руководителем экономического субъекта.

В силу абзаца второго пункта 2 статьи 126 Закона о банкротстве на руководителе должника лежат обязанности по представлению арбитражному управляющему документации должника для ознакомления или по ее передаче управляющему.

Применяя при разрешении споров о привлечении к субсидиарной ответственности презумпции, связанные с непередачей, сокрытием, утратой или искажением документации (подпункты 2 и 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве), необходимо учитывать следующее.

Заявитель должен представить суду объяснения относительно того, как отсутствие документации (отсутствие в ней полной информации или наличие в документации искаженных сведений) повлияло на проведение процедур банкротства.

Привлекаемое к ответственности лицо вправе опровергнуть названные презумпции, доказав, что недостатки представленной управляющему документации не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства, либо доказав отсутствие вины в непередаче, ненадлежащем хранении документации, в частности, подтвердив, что им приняты все необходимые меры для исполнения обязанностей по ведению, хранению и передаче документации при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась.

Под существенным затруднением проведения процедур банкротства понимается в том числе невозможность выявления всего круга лиц, контролирующих должника, его основных контрагентов, а также: невозможность определения основных активов должника и их идентификации; невозможность выявления совершенных в период подозрительности сделок и их условий, не позволившая проанализировать данные сделки и рассмотреть вопрос о необходимости их оспаривания в целях пополнения конкурсной массы; невозможность установления содержания принятых органами должника решений, исключившая проведение анализа этих решений на предмет причинения ими вреда должнику и кредиторам и потенциальную возможность взыскания убытков с лиц, являющихся членами данных органов.

Так, решением от 14 сентября 2018 года настоящему делу суд обязал руководителя общества с ограниченной ответственностью «Литком» в течение трех дней с момента вынесения настоящего судебного акта передать конкурсному управляющему должника по акту приема-передачи имущество, документацию, печати и штампы должника.

Данный судебный акт ФИО3 исполнен не был.

В ходе конкурсного производства конкурсный управляющий должника получил исполнительный лист ФС № 015654877 от 21.11.2018 об обязании ФИО3 передать документацию и имущество должника и направил его в Управление ФССП по г.Москве для возбуждения исполнительного производства.

Соответствующее исполнительное производство № 145569/18/77056-ИП было возбуждено 19.12.2018, также 19.11.2019 судебным приставом был вынесен акт о наличии обстоятельств, в соответствии с которыми исполнительный документ возвращается взыскателю и постановление об окончании исполнительного производства.

Таким образом, до настоящего времени вступивший в законную силу судебный акт о возложении на ФИО3 обязанности по передаче документации и имущества должника конкурсному управляющему должника ФИО3 не исполнен. Доказательства, опровергающих указанное утверждение, в материалы дела не представлены (ст. 65 АПК РФ).

Согласно презумпции, закрепленной в Законе о банкротстве, отсутствие (непередача руководителем арбитражному управляющему) финансовой и иной документации должника, существенно затрудняющее проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, указывает на вину руководителя.

Смысл этой презумпции состоит в том, что руководитель, уничтожая, искажая или производя иные манипуляции с названной документацией, скрывает данные о хозяйственной деятельности должника. Предполагается, что целью такого сокрытия, скорее всего, является лишение арбитражного управляющего и конкурсных кредиторов возможности установить факты недобросовестного осуществления руководителем или иными контролирующими лицами своих обязанностей по отношению к должнику. К таковым, в частности, могут относиться сведения о заключении заведомо невыгодных сделок, о выводе активов и т.п., что само по себе позволяет применить иную презумпцию субсидиарной ответственности (подпункт 1 пункта 2 статьи 61.11 в нынешней редакции Закона о банкротстве, абзац третий пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 28.06.2013 № 134-ФЗ).

Кроме того, отсутствие определенного вида документации затрудняет наполнение конкурсной массы, например, посредством взыскания дебиторской задолженности, возврата незаконно отчужденного имущества.

Именно поэтому презюмируется, что непередача документации указывает на наличие причинно-следственной связи между действиями руководителя и невозможностью погашения требований кредиторов.

Из бухгалтерского баланса по итогам 2015 года следует, что должник владел материальными внеоборотными активами (основными средствами) на сумму 33 млн. руб., запасами на сумму 44 млн. руб., дебиторской задолженностью на сумму 143 млн. руб., по итогам 2016 года активы должника составляли материальные внеоборотные активы (основные средства) на сумму 13 млн. руб., запасы на сумму 41 млн. руб., дебиторская задолженность на сумму 96 млн. руб., по итогам 2017 года активы должника составляли материальные внеоборотные активы (основные средства) на сумму 0,93 млн. руб., запасы на сумму 6 млн. руб., дебиторская задолженность на сумму 8 млн. руб.

Таким образом, за 3-летний период, предшествовавший возбуждению дела о банкротстве, должник располагал значительным объемом активов (материальных внеоборотных, запасов), которые конкурсным управляющим обнаружены не были, дебиторской задолженностью в существенном размере, осуществить анализ и взыскание которой не представилось возможным в связи с отсутствием первичной документации.

Доказательств того, что ответчик ФИО3 не мог надлежащим образом исполнить свою обязанность по передаче активов и документов в силу каких-либо объективных причин в материалы дела не предоставлено.

Так, устные пояснения ФИО3 о том, что часть документов должника была утеряна при переезде, не могут быть приняты судом в качестве допустимого доказательства в отсутствие документального подтверждения указанного довода.

Таким образом, судьба активов должника неизвестна, их выбытие на нужды должника документально не подтверждено.

Неисполнение обязанности по передаче документов, отсутствие указанных документов, привело к невозможности принятия конкурсным управляющим надлежащих мер по формированию конкурсной массы должника (в частности, по взысканию дебиторской задолженности, выявлению основных средств, запасов) и, как следствие, невозможности удовлетворения требований его кредиторов.

Поскольку доводы конкурсного управляющего в полной мере соответствуют и отвечают условиям упомянутой выше презумпции, в отсутствие в материалах дела доказательств, свидетельствующих о факте выбытия документов должника, нераскрытия информации об их месте нахождении, исходя из принципа состязательности, предусмотренного статьей 9 АПК РФ, бремя их опровержения в силу статьи 65 АПК РФ, а также разъяснений, приведенных в пункте 24 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 № 53, суд полагает возможным удовлетворить рассматриваемое заявление в части привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам должника ФИО3 за непередачу конкурсному управляющему бухгалтерских и иных документов должника.

В соответствии с пунктом 8, 11 статьи 61.11 Закона о банкротстве размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица равен совокупному размеру требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, а также заявленных после закрытия реестра требований кредиторов и требований кредиторов по текущим платежам, оставшихся не погашенными по причине недостаточности имущества должника.

Согласно пункту 7 статьи 61.16 Закона о банкротстве, если на момент рассмотрения заявления о привлечении к субсидиарной ответственности по основанию, предусмотренному статьей 61.11 настоящего Федерального закона, невозможно определить размер субсидиарной ответственности, арбитражный суд после установления всех иных имеющих значение для привлечения к субсидиарной ответственности фактов выносит определение, содержащее в резолютивной части выводы о доказанности наличия оснований для привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности и о приостановлении рассмотрения этого заявления до окончания расчетов с кредиторами либо до окончания рассмотрения требований кредиторов, заявленных до окончания расчетов с кредиторами.

В рамках настоящего дела ведутся исполнительские действия по исполнительным листам, выданным на основании судебных актов о признании сделок должника недействительными и применении последствий их недействительности, не все имущество должника реализовано, расчеты с кредиторами должника не завершены.

Таким образом, в настоящий момент невозможно определить размер ответственности ФИО3, в связи с чем суд, установив доказанность наличия оснований для привлечения ФИО3 к субсидиарной ответственности, полагает необходимым приостановить рассмотрение этого заявления до окончания расчетов с кредиторами должника.

Вторым основанием для привлечения ФИО3, ФИО7, ФИО6, ФИО4, ООО «Технология» к субсидиарной ответственности по обязательствамобщества с ограниченной ответственностью «Литком» конкурсный управляющий указывает совершение сделок, причинивших вред имущественным интересам кредиторов должника (заключение договора займа от 24.11.2015 с ООО «Технология», ИНН <***>, и совершение во исполнение данного договора платежей за период с 24.11.2015 по 30.03.2016, заключение 8 договоров купли-продажи автотранспортных средств в период с ноября 2015 года до марта 2017 года, заключение договора управления от 24.08.2011 между ООО «Литком» и индивидуальным предпринимателем ФИО3 и перечисление в пользу ФИО3 за весь период действия договора денежных средств в размере 41 857 457 руб. 28 коп.).

Ввиду периода времени, к которому относятся обстоятельства, с которыми конкурсный управляющий связывает ответственность ФИО3, ФИО7, ФИО6, ФИО4, ООО «Технология» за совершение указанных сделок (как заключение самих договоров, так и осуществление платежей в их исполнение), настоящий спор должен быть разрешен по правилам статьи 10 Закона о банкротстве в соответствующей редакции, действовавшей до вступления в силу Федерального закона от 29.07.2017 № 266-ФЗ с 30.07.2017).

Довод представителя ответчиков ФИО6, ФИО7 и ФИО4 об истечении срока исковой давности для обращения в суд с настоящим заявлением в отношении указанных лиц судом отклоняется ввиду следующего.

Федеральным законом № 488-ФЗ от 28.12.2016 в п.5 ст 10 Закона о банкротстве были внесены изменения, согласно которым срок исковой давности по требованиям о привлечении к субсидиарной ответственности составил 3 года. При этом, в статье 4 Федерального закона № 488-ФЗ от 28.12.2016, которым были внесены соответствующие изменения указано, что пункты 5 - 5.4, 5.6 ст. 10 Закона о банкротстве подлежат применению к заявлением о привлечении к субсидиарной отнесенности, поданным после 01.07.2017.

Федеральный закон №488-ФЗ вступил в силу 28.06.2017. Поскольку, с учетом позиции Верховного суда изложенной им неоднократно в судебных актах, срок исковой давности относится к нормам материального права и этот срок содержится как раз в п.5 ст.10 Закона о банкротстве, Федеральным законом № 488-ФЗ была придана обратная сила норме о трехлетнем сроке исковой давности по требованиям о привлечении к субсидиарной ответственности.

При этом, в отличие от нормы Федерального закона п.3 ст.4 ФЗ от 29.07.2017 № 266-ФЗ, которая указывает на применение процессуальных норм Главы III.2 Закона о банкротстве к заявлениям о привлечении к субсидиарной ответственности поданным после 01.07.2017 (применяются правила Главы III.2) норма статьи 4 Федерального закона № 488-ФЗ от 28.12.2016 указывает на необходимость применения всего пункта 5 ст. 10 Закона о банкротстве в новой редакции без дифференциации на процессуальные и материальные нормы, при условии что обращение в суд с соответствующим требованием было после.

Таким образом, требование, п.1 ст.4 ГК РФ о том, что действие закона распространяется на отношения, возникшие до введения его в действие, только в случаях, когда это прямо предусмотрено законом, следует считать выполненным.

Федеральный закон № 488-ФЗ был признан утратившим силу вместе со статьей 10 Закона о банкротстве в связи с вступлением в силу Федерального закона № 266-ФЗ 30.07.2017, следовательно, в целях разрешения коллизии между ФЗ № 488-ФЗ и ФЗ № 266-ФЗ следует исходить из того, что, несмотря на отмену ст.10 Закона о банкротстве, она применяется в части урегулирования вопросов материального права к отношениям, возникшим до вступления в силу ФЗ № 266-ФЗ, в том виде и в той редакции, в которой она существовала до своей отмены.

С учетом обратной силы нормы статьи 4 Федерального закона № 488-ФЗ от 28.12.2016, к заявлениям о привлечении к субсидиарной ответственности поданным на основании ст.10 Закона о банкротстве после 01.07.2017 срок исковой давности составляет 3 года.

Принимая во внимание дату признания должника банкротом (14.09.2019) и дату обращения в суд конкурсного управляющего с настоящим заявлением (17.09.2020) и с дополнениями к заявлению в части привлечения в качестве соответчиков ФИО6, ФИО7 и ФИО4 (13.01.2021), трехлетний срок исковой давности не является пропущенным.

Все вышеперечисленные сделки, совершением которых, с позиции конкурсного управляющего, должник был доведен до банкротства, были признаны судом недействительными, применены последствия их недействительности.

Ответственность контролирующих лиц должника является гражданско-правовой, в связи с чем возложение на этих лиц обязанности нести субсидиарную ответственность осуществляется по правилам статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации, следовательно, для привлечения виновного лица к гражданско-правовой ответственности необходимо доказать наличие состава правонарушения, включающего наличие вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинно-следственную связь между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом, вину причинителя вреда (ст. 65 АПК РФ).

При этом как каждая сделка в отдельности, так и все сделки в совокупности подлежат оценке судом на предмет доведения должника до банкротства, равно как и статус указанных конкурсным управляющим контролирующих должника в период совершения каждой сделки.

Довод о доведении должника до банкротства заключением договора займа и совершенными в его исполнения платежами суд оценивает следующим образом.

ФИО3 безусловно являлся контролирующим должника лицом в период совершения указанных сделок в силу руководства должником и владения 100% доли в уставном капитале должника.

Руководителем ООО «Технология» с 03.11.2015 - даты создания данного общества по 11.01.2018 - дату внесения сведений в ЕГРЮЛ о назначении ликвидатора являлся ФИО7, впоследствии - ФИО3, учредителями ООО «Технология» с 03.11.2015 по 30.08.2016 являлось ООО «Литком» (доля в размере 80%), с 31.08.2016 по настоящее время являлись ФИО4 (доля в размере 80%) и с 03.11.2015 по настоящее время ФИО7 (доля в размере 20%).

Кроме того, материалы дела надлежаще подтверждают факт родства ФИО7, ФИО4 и ФИО3. Так, ФИО4 является супругой ФИО3 с 27.01.2009, ФИО7 - родным братом ФИО3.

Вследствие изложенного конкурсный управляющий указывает на наличие у ФИО3, ФИО7, ФИО4 и ООО «Технология» статуса контролирующих должника лиц при заключении должником договора займа от 24.11.2015 с ООО «Технология», ИНН <***>, и совершение во исполнение данного договора платежей за период с 24.11.2015 по 30.03.2016.

Согласно абзацу 31 статьи 2 Закона о банкротстве, в редакции Федерального закона от 28 апреля 2009 года № 73-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», понятие «контролирующее должника лицо» это лицо, имеющее либо имевшее в течение менее чем за два года до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе путем принуждения руководителя или членов органов управления должника либо оказания определяющего влияния на руководителя или членов органов управления должника иным образом (в частности, контролирующим должника лицом могут быть признаны члены ликвидационной комиссии, лицо, которое в силу полномочия, основанного на доверенности, нормативном правовом акте, специального полномочия могло совершать сделки от имени должника, лицо, которое имело право распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью).

Федеральным законом от 23.06.2016 № 222-ФЗ в данный абзац внесены изменения: слово "два" заменено словом "три", после слов "или возможность" дополнены словами "в силу нахождения с должником в отношениях родства или свойства, должностного положения либо" (данная редакция статьи вступила в силу с 1 сентября 2016 года).

Таким образом, согласно прежнему правовому регулированию проверкой, в ходе которой выявлялся круг контролирующих организацию-должника лиц, которые могли быть привлечены к ответственности, охватывались только два года (а с 1 сентября 2016 г. - три года) деятельности, непосредственно предшествовавшие дню возбуждения производства по делу о банкротстве подконтрольной организации. При этом круг лиц, контролирующих должника, федеральным законом от 23.06.2016 № 222-ФЗ был расширен, в данный круг были включены также лица, имеющие возможность иным образом определять действия должника, в том числе путем принуждения руководителя или членов органов управления должника либо оказания определяющего влияния на руководителя или членов органов управления должника иным образом в силу нахождения с должником в отношениях родства или свойства.

Как сам договор займа от 24.11.2015, так и период совершенных во исполнение данного договора платежей (с 24.11.2015 по 30.03.2016) подпадают под правовое регулирование Федерального закона от 28 апреля 2009 года № 73-ФЗ, данные сделки совершены в течение двухлетнего срока до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом.

Вместе с тем статус контролирующих должника лиц родственникам ФИО3 - ФИО7 и ФИО4 - как лицам, имеющим возможность иным образом определять действия должника в том числе путем принуждения руководителя должника в силу нахождения с должником в отношениях родства - при совершении указанных сделок законом установлен не был, поскольку соответствующий статус, обусловленный возможностью определять действия должника в том числе путем принуждения руководителя должника в силу нахождения с должником в отношениях родства, мог возникнуть только с 01.09.2016 (даты вступления в силу Федерального закона от 23.06.2016 № 222-ФЗ).

Следовательно, статус ФИО7 и ФИО4 как контролирующих должника лиц в период заключения договора займа от 24.11.2015 и совершенных во исполнение данного договора платежей конкурсным управляющим в нарушение требований ст.65 АПК РФ не доказан.

Вместе с тем в период заключения договора займа от 24.11.2015 и совершенных во исполнение данного договора платежей общество с ограниченной ответственностью «Технология» контролировал ФИО3 путем участия в данном лице общества с ограниченной ответственностью «Литком» с долей в 80% (ФИО3 также являлся 100%-ым участником и руководителем ООО «Литком» на протяжении всего периода времени), соответственно, как ООО «Литком», так и ООО «Технология» были подконтрольны друг другу через их бенефециара ФИО3.

Соответственно, суду следует оценить степень влияния договора займа от 24.11.2015 и совершенных во исполнение данного договора платежей на факт банкротства должника.

Под действиями контролирующих лиц должника следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы.

Как договор займа от 24.11.2015, заключенный должником с ООО «Технология», так и совершенные во исполнение данного договора платежи в период с 24.11.2015 по 30.03.2016 на общую сумму 36,5 млн. руб., были признаны определением Арбитражного суда Тверской области от 14.06.2019 ничтожными на основании статьи 10 Гражданского кодекса РФ как совершенные их сторонами при злоупотреблении гражданскими правами.

Вместе с тем, несмотря на их квалификацию судом в качестве ничтожных, данные сделки объективно не привели должника к банкротству.

При этом оценке подлежит существенность влияния действий контролирующих лиц (совершенных сделок) на имущественное положение должника, наличие (отсутствие) причинно-следственной связи между названными действиями и фактически наступившим объективным банкротством.

Балансовая стоимость активов по состоянию на конец 2015 года составляла 220 млн. руб., на конец 2016 года превышала 150 млн. руб., что несопоставимо с осуществленными платежами в рамках договора займа от 24.11.2015 на сумму 36,5 млн. руб.

При этом размер кредиторской задолженности по балансу за 2015 год был равен 182 млн. руб., за 2016 год - 119 млн. руб.

Очевидно, что сделки по осуществлению платежей в рамках договора займа не могли послужить и не послужили основанием объективного банкротства должника.

Следовательно, конкурсным управляющим не доказано наличие требуемого ст.10 Законом о банкротстве квалифицирующего состава для привлечения ФИО3 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника применительно к его действиям по заключению договора займа от 24.11.2015 и совершенных во исполнение данного договора платежей, поскольку исполнение должником данного договора объективно не могло привести должника к банкротству, учитывая также, что в настоящий момент реестр требований кредиторов должника лишь превышает 30 млн. руб., из них 26 млн. руб. основного долга (согласно отчета конкурсного управляющего от 23.09.2021).

Аналогичным образом суд оценивает влияние сделок по продаже 8 принадлежавших должнику транспортных средств обществу с ограниченной ответственностью «Технология», а впоследствии - ФИО6.

Так, определением от 29.05.2020 суд признал недействительными сделки по отчуждению ООО «Литком», в пользу ООО «Технология», транспортных средств: договор купли-продажи б/н от 11.11.2015 автомашины марки Cadillac GMT 166 (SRX), 2013 г/в VIN XWFFN9E31D0000368; договор купли-продажи б/н от 11.11.2015 автомашины марки Volvo ХС70, 2012 г/в VIN <***>; договор купли продажи № 04-05 от 10.05.2016 автомашины марки КIА TF (OPTIMA), 2014 г/в VIN <***>; договор купли-продажи № 01-05 от 10.05.2016 автомашины марки NISSAN ALMERA, 2014 г/в VIN <***>; договор купли - продажи № 02-05 от 10.05.2016 автомашины марки NISSAN ALMERA, 2014 г/в VIN <***>; договор купли - продажи б/н от 26.05.2016 автомашины марки Cadillac GMT 166 (SRX), 2012 г/в VIN XWFFN9E51C0000077; договор купли-продажи № ТТ4 от 27.03.2017 автомашины марки КС-35719-1-02 на шасси КАМАЗ 43253-R4, 2015 г/в, VIN <***>; договор купли-продажи № ТТЗ от 27.03.2017 автомашины марки КС-55713-1 на шасси КАМАЗ 65115-L4, 2015 г/в VIN <***>. В качестве последствий недействительности сделок суд взыскал с ООО «Технология» в пользу должника денежные средства в размере 10 211 815 руб. 22 коп.

Конкурсный управляющий полагает необходимым привлечь ФИО3, ФИО6, ФИО7, ФИО4 и ООО «Технология» к субсидиарной ответственности в связи с тем, что данные сделки были признаны судом недействительными по ст.61.2 Закона о банкротстве как причинившие вред имущественным интересам кредиторов должника, при этом ФИО3 на даты сделок руководил должником и являлся его единственным учредителем, ФИО6 являлся конечным выгодоприобретателем, фактически получившим выгоду в результате совершения данных сделок в размере 1 230 000 руб., ФИО7 являлся конечным выгодоприобретателем, фактически получившим выгоду в результате совершения данных сделок в размере 1 334 000 руб. в силу владения 20% долей в уставном капитале ООО «Технология», ФИО4 являлась конечным выгодоприобретателем, фактически получившим выгоду в результате совершения данных сделок в размере 5 336 000 руб. в силу владения 80% долей в уставном капитале ООО «Технология».

Период совершения данных сделок охватывает временной интервал с ноября 2015 года до марта 2017 года.

Соответственно, ФИО3 являлся контролирующим должника лицом за весь указанный период, тогда как ФИО4 и ФИО7 через отношения родства с ФИО3 контролировали должника путем участия в ООО «Технология» с 01.09.2016 - даты вступления в законную силу федерального закона от 23.06.2016 № 222-ФЗ (при этом ФИО4 обрела данный статус с 31.08.2016 - даты приобретения доли в ООО «Технология»).

ФИО6, являющийся отцом ФИО3, обладал данным статусом лишь в период после 01.09.2016 согласно нормам федерального закона от 23.06.2016 № 222-ФЗ.

После 01.09.2016 должником были заключены договоры только 2 договора: договора купли-продажи № ТТ4 от 27.03.2017 автомашины марки КС-35719-1-02 на шасси КАМАЗ 43253-R4, 2015 г/в, VIN <***>, и договор купли-продажи № ТТЗ от 27.03.2017 автомашины марки КС-55713-1 на шасси КАМАЗ 65115-L4, 2015 г/в VIN <***>.

В деле отсутствуют сведения о приобретении ФИО6 указанных автомобилей, следовательно, выгода ФИО6 при заключении должником договоров от 27.03.2017 отсутствует как таковая, поскольку не доказана.

Оценивая выгоду учредителей ООО «Технология» ФИО4, владеющей 80% долей в уставном капитале ООО «Технология» с 31.08.2016 по настоящее время, и ФИО7, владеющего 20% долей в уставном капитале ООО «Технология» с 03.11.2015 по настоящее время, а также ФИО3, владеющего через ООО «Литком» 80% долей в уставном капитале ООО «Технология» с 03.11.2015 по 30.08.2016 в контексте доведения должника до банкротства указанными 8 сделками по отчуждению автомобилей, суд приходит к выводу о том, что данные договоры не явились причиной банкротства должника.

Вывод о недоказанности причинно-следственной связи между объективно наступившим банкротством и совершенными сделками основан на сопоставлении актива баланса должника за 2015, 2016, 2017 годы с ценой данных сделок в обозначенные периоды времени и совокупным размером реестровой задолженности должника.

Оценивая степень влияния совершенных во исполнение договора управления от 24.08.2011 в пользу ФИО3 платежей в размере 41 857 457 руб. 28 коп., следует отметить, что конкурсным управляющим не конкретизированы суммы платежей за каждый год их выплаты (с 2011 по 2017 г.г.), следовательно, суд лишен возможности оценить степень влияния произведенных должником выплат за каждый год на факт состоявшегося банкротства.

Вместе с тем платежи, имевшие место за 2 года до возбуждения настоящего дела о несостоятельности (07.11.2017) априори в силу указания закона - абзаца 31 статьи 2 Закона о банкротстве, в редакции Федерального закона от 28 апреля 2009 года № 73-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» - не подлежат оценки судом на предмет их доведения должника до банкротства.

Учитывая изложенное, как каждая из 3 вышеперечисленных сделок в отдельности, так и 3 данные сделки в совокупности не приведи к банкротству должника в силу недоказанности данного факт заявителем спора.

Кроме того, следует отметить, что нарушенные обозначенными сделками имущественные права должника в настоящий момент восстановлены судебными актами о признании данных сделок недействительными и применении последствий их недействительности, на основании выданных исполнительных листов проводятся действия с целью возврата в конкурсную массу присужденного должнику.

Оценивая балансовые показатели должника за периоды с 2015 по 207 годы, следует отметить, что ухудшение финансового состояния должника наступило именно в 2017 году в связи с выбытием основной части активов: так, на конец 2015 года сумму активов составляла 220 млн. руб., на конец 2016 года превышала 150 млн. руб., на конец 2017 года - лишь 15 млн. руб.

Ключевые для должника события, определившее резкое ухудшение финансовых показателей, произошли именно в 2017 году, тогда как 3 вышеперечисленные сделки и осуществленные в их исполнение платежи большей частью состоялись в предшествующий период.

Вследствие отсутствия у конкурсного управляющего первичной документации возможность проанализировать основания и обстоятельства выбытия активов, а впоследствии оспорить сделки по их выбытию, отработать дебиторскую задолженность не представилось возможным, что безусловно дополнительно свидетельствует о необходимости привлечения ФИО3 к субсидиарной ответственности за непередачу документации должника.

Таким образом, единственным из заявленных оснований, основанием, достоверно свидетельствующем о невозможности погашения требований кредиторов должника, является непередача бывшим руководителем документации должника.

Учитывая изложенное, и, руководствуясь статьями 10, 32, 61.10, 61.11, Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» от 26.10.2002 № 127-ФЗ, статьями 184, 185, 223 АПК РФ,

ОПРЕДЕЛИЛ:

Признать доказанным наличие оснований для привлечения ФИО3, 21.04.1986 г.рождения, уроженца г.Твери, зарегистрированного по адресу: <...>, к субсидиарной ответственности по обязательствам общества с ограниченной ответственностью «Литком».

Приостановить рассмотрение заявления конкурсного управляющего должника до окончания расчетов с кредиторами должника.

В остальной части в удовлетворении заявления конкурсного управляющего должника отказать.

Определение может быть обжаловано в течение десяти дней со дня вынесения в Четырнадцатый арбитражный апелляционный суд, г.Вологда.

Судья В.В. Лапина