Гражданский кодекс часть 1

Ликвидатор общества с ограниченной ответственностью «АтомЭнергоИнжиниринг» (далее – должник, ООО «АтЭИ») ФИО7 13.12.2012 обратился в Арбитражный суд Хабаровского края с заявлением о признании должника несостоятельным (банкротом) как ликвидируемого должника.

Решением суда от 11.03.2013 (резолютивная часть) ООО «АтЭИ» признано несостоятельным (банкротом), открыта процедура конкурсного производства сроком на 4 месяца, конкурсным управляющим утвержден ФИО1 (далее – конкурсный управляющий заявитель).

Конкурсное производство в отношении должника неоднократно продлевалось, определением суда от 10.05.2018 срок конкурсного производства продлен до 25.07.2018.

04.07.2017 конкурсный управляющий обратился в арбитражный суд с заявлением о привлечении ФИО2 и ФИО3 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника и взыскании с указанных лиц в пользу должника 451 552 846,84 руб. В обоснование указано на пункт 4 статьи 10 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве).

Определением суда от 06.07.2017 заявление принято к производству.

В заявлении и представленном позже дополнении к нему заявитель указал на совершение руководителями должника сделок, которые повлеки за собой выбытие основных средств без предоставления равноценного встречного исполнения, чем причинен имущественный вред кредиторам. В качестве такой сделки заявителем указан договор ответственного хранения от 27.11.2012 № 1, заключенный должником с обществом с ограниченной ответственностью «Глория-К» (далее – ООО «Глория-К»), признанный определением суда от 15.12.2015 недействительным на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве. По мнению заявителя, заключение данного договора причинило убытки в сумме 1 317 487,50 руб.

В судебном заседании 11.12.2017 конкурсный управляющий представил письменное заявление об уточнении требования, в котором просил привлечь к участию в деле в качестве соответчика ФИО4, заключившего договор ответственного хранения от 27.11.2012 № 1 от имени должника как руководитель ОП «Московское», привлечь ФИО2, ФИО3 и ФИО4 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника в размере 1 317 487,50 руб.

Уточнение принято судом в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ).

Определением суда от 11.12.2017 ФИО4 привлечен к участию в споре в качестве соответчика.

Определением суда от 18.05.2018 к участию в споре в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечен финансовый управляющий имуществом ФИО3 - ФИО5 (далее – третье лицо).

На заявление конкурсного управляющего в суд поступили отзывы от ответчиков, ФНС России, третьего лица.

ФИО3 просит оставить заявление без рассмотрения, так как в его отношении ведена процедура банкротства - реализация имущества гражданина в рамках дела Арбитражного суда г. Москвы № А40-22994/17-185-30 «Ф». По существу спора указывает на то, что заявителем не доказаны обстоятельства, подлежащие доказыванию по требованию о привлечении к субсидиарной ответственности. Обращает внимание на то, что директором должника он являлся около месяца и за это время сделок не совершал, договоры не подписывал, действий (бездействия), которые могли бы привести к банкротству, им не совершались, при этом бухгалтерская документация в этот период велась полно и правильно, ее сохранность была обеспечена. Также заявляет о пропуске 3-годичного срока исковой давности по требованию.

ФИО2 в отзывах и дополнениях к нему заявляет о пропуске срока исковой давности по требованию. По существу спора ответчик указал на то, что заявителем не приведены конкретные сделки с имуществом должника, которые привели к его несостоятельности, не доказано причинение вреда имущественным правам кредиторов, не представлены доказательства ненадлежащего ведения бухгалтерского учета; вся бухгалтерская документация передана ФИО2 новому руководителю должника, ни последующие руководители, ни ликвидатор, ни арбитражный управляющий с требованиями о предоставлении каких-либо документов не обращались к ФИО2 или в суд. Ссылку на заключение им договора ответственного хранения от 27.11.2017 считает несостоятельной, поскольку с 30.07.2012 по постановлению мирового судьи № 65 г. Сосновый бор Ленинградской области он дисквалифицирован на 1 год, следовательно, с названной даты он не являлся генеральным директором должника. Кроме того, согласно приказу директора ООО «АтомЭнергоИнжиниринг» ФИО3 от 07.11.2012 № 68 все ранее выданные доверенности отозваны; подписание спорного договора при помощи электронной подписи невозможно.

В дополнениях к отзыву, поступивших в суд 30.11.2017, 05.01.12.2017, 07.12.2017, ФИО2 указал на то, что договор ответственного хранения от 27.11.2012 им не подписывался, о заключении данного договора ему ничего не известно, поручений заключать соответствующий договор им не давалось, доверенность на подписание этого договора им не подписывалась. При этом ответчик отмечает, что в случае представления в материалы дела доверенности, считает необходимым проведение графологической экспертизы, так как это подделка.

В отзывах и письменных пояснениях, представленных в суд, ФИО4 указывает на несоответствие приведенных заявителем доводов действительности, ссылается на незаконные действия (бездействие) конкурсного управляющего, на наличие у конкурсного управляющего сведений о том, что договор хранения между должником и ООО «Глория-К» не заключался, представленный в дело договор и другие документы изготовлены самим ответчиком (ФИО4) и им же подписаны от имени всех сторон в расчете на то, что конкурсный управляющий обратится в суд и у ответчика появится возможность в суде защитить свои права, на нахождение спорной опалубки в распоряжении ООО «Первая Опалубочная Компания».

Финансовый управляющий имуществом ФИО3 в отзыве просит отказать в удовлетворении заявления конкурсного управляющего, ссылаясь на недоказанность наличия оснований для привлечения ответчика к субсидиарной ответственности и на пропуск срока исковой давности.

ФНС России в отзыве и дополнении к нему просит удовлетворить требование заявителя, ссылаясь на заключение в период осуществления ФИО2 полномочий генерального директора должника договора ответственного хранения от 27.11.2012 № 1, причинившего вред имущественным правам кредиторов должника. При этом отмечает, что согласно выписке из ЕГРЮЛ ФИО2 являлся руководителем организации с период с 06.11.2008 по 04.12.2012, сведения о его дисквалификации в нарушение пункта 5 статьи 61.11 Закона о банкротстве не были внесены в ЕГРЮЛ.

На основании статьи 158 АПК РФ судебное заседание неоднократно откладывалось; определением суда от 14.06.2018 заседание отложено на 10.07.2018.

От ФИО3 в суд 15.06.2018 поступил отзыв, в котором ответчик указывает на то, что договор от 27.11.2012 им не подписывался, доверенность на подписание этого договора им не выдавалась, информацией о фактическом исполнении договора ответчик не владеет. В отзыве ФИО3 повторно просит применить срок исковой давности к заявленному требованию и оставить заявление к ФИО3 без рассмотрения, поскольку данное требование подлежит рассмотрению в деле о банкротстве ФИО3

ФНС России 28.06.2018 представила в суд дополнения к отзыву, в которых указала на целесообразность переквалификации заявленного конкурсным управляющим требования о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности в требование о взыскании с них убытков, просит заявление удовлетворить.

От ФИО4 в суд 02.07.2018 поступило письменное заявление, в котором ответчик просит: обязать конкурсного управляющего привести в соответствие с требованиями АПК РФ представленные в дело документы, обязать конкурсного управляющего направить ФИО4 документы, представленные в дело, обязать лиц, участвующих в деле, при подаче документов выполнять требования АПК РФ, о возврате ФИО3 отзыва от 31.05.2018.

В судебном заседании 10.07.2018 конкурсный управляющий настаивал на удовлетворении заявленного требования.

Представитель ФНС России поддержала позицию, изложенную в ранее представленных в дело отзывах.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные в соответствии со статьей 123 АПК РФ о месте и времени рассмотрения дела, явку своих представителей в заседание суда не обеспечили.

На основании статьи 156 АПК РФ суд счел возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся участников процесса.

Ходатайства ФИО4, изложенные в поступившем в суд 02.07.2018 заявлении, об обязании конкурсного управляющего привести в соответствие с требованиями АПК РФ представленные в дело документы, об обязании конкурсного управляющего направить ФИО4 документы, представленные в дело, о возврате отзыва ФИО3 от 31.05.2018 отклонены судом в связи с отсутствием оснований для их удовлетворения. При этом суд учитывает представленные в дело доказательства, подтверждающие направление конкурсным управляющим в адрес ответчика копий заявлений, дополнений (в частности: почтовые квитанции от 03.05.2018, 03.07.2018). Кроме того, на получение отзыва конкурсного управляющего, представленного в суд 10.05.2018, ответчик сам указывает в своих возражениях на этот отзыв (т. 4).

В отношении ходатайства ответчика об обязании лиц, участвующих в деле, выполнять требования АПК РФ суд отмечает, что такая обязанность предусмотрена самим Кодексом, в связи в чем необходимость в возложении этой обязанности отсутствует.

Рассмотрев заявление ФИО3 об оставлении заявления конкурсного управляющего без рассмотрения, суд пришел к следующим выводам.

По мнению ответчика, требование к нему подлежит рассмотрению в рамках дела о его банкротстве, возбужденного Арбитражным судом г. Москвы (№ дела А40-22994/17).

Основания для оставления заявления без рассмотрения предусмотрены в статье 148 АПК РФ.

В статье 150 АПК РФ установлены основания для прекращения производства по делу. В соответствии с пунктом 1 части 1 статьи 150 АПК РФ арбитражный суд прекращает производство по делу, если установит, что дело не подлежит рассмотрению в арбитражном суде.

В силу пункта 6 статьи 61.16 Закона о банкротстве если в отношении лица, привлекаемого к ответственности, также возбуждено дело о банкротстве, вопрос о привлечении к ответственности такого лица не может быть рассмотрен (передан на рассмотрение) в деле о его банкротстве.

В пункте 37 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее – Постановление № 53) приведены следующие разъяснения.

Согласно пункту 6 статьи 61.16 Закона о банкротстве заявление о привлечении к ответственности, указанной в главе III.2 этого закона (в том числе в статье 61.20), контролирующего должника лица, в отношении которого возбуждено дело о банкротстве, подлежит рассмотрению в рамках дела о банкротстве контролируемого лица. О времени и месте судебных заседаний или совершении отдельных процессуальных действий суд извещает в том числе арбитражного управляющего, утвержденного в деле о банкротстве контролирующего должника лица, который в силу пункта 4 статьи 20.3 Закона о банкротстве обязан проинформировать о начавшемся процессе лиц, участвующих в деле о банкротстве данного контролирующего лица, в порядке, установленном для уведомления кредиторов о проведении собрания кредиторов (статья 13 Закона о банкротстве).

Учитывая изложенное, приведенное ответчиком основание, а именно: наличие возбужденного в его отношении дела о банкротстве, не является основанием для оставления без рассмотрения настоящего требования либо прекращения производства по нему применительно к пункту 1 части 1 статьи 150 АПК РФ.

Исследовав материалы дела, заслушав участников процесса, арбитражный суд по существу спора пришел к следующим выводам.

Согласно выписке из ЕГРЮЛ от 31.10.2017 должник зарегистрирован в качестве юридического лица 23.10.2006; единоличным исполнительным органом должника (генеральным директором) с ноября 2008 года являлся ФИО2 (записи с порядковыми номерами с 21 по 53). В соответствии с записью в ЕГРЮЛ с порядковым номером 57 заявителем при регистрации сведений являлся ФИО3 как руководитель постоянно действующего исполнительного органа ООО «АтЭИ». 04.12.2012 в ЕГРЮЛ внесена запись (порядковой номер 67) о принятии 21.11.2012 решения о ликвидации юридического лица (т. 2, л.д. 67-135).

Из представленных в дело приказов ООО «АтЭИ» от 02.11.2012 № 66, от 27.11.2012 № 68 усматривается, что ФИО3 вступил в должность генерального директора должника 01.10.2012 (т. 2, л.д. 47-48).

При этом в соответствии с постановлением мирового судьи судебного участка № 65 г. Сосновый Бор Ленинградской области от 30.07.2012 по делу № 5-342/2012 генеральный директор ООО «АтЭИ» ФИО2 признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного частью 2 статьи 5.27 КоАП РФ, и подвергну административному наказанию в виде дисквалификации на срок один год (т. 2, л.д. 36-38).

В соответствии с размещенными на официальном сайте названного судебного участка сведениями данный судебный акт обжаловался 08.08.2012.

В мотивировочной части решения суда от 11.03.2013 о признании должника банкротом и открытии в его отношении конкурсного производства указано, что учредителями должника 21.11.2012 принято решение о ликвидации ООО «АтЭИ» и назначении ликвидатором общества ФИО7

Таким образом, полномочия генерального директора ООО «АтЭИ» в период с ноября 2008 года по 30.09.2012 осуществлял ФИО2, в период с 01.10.2012 по 03.12.2012 – ФИО3 (учитывая отсутствие в деле соответствующих приказов о прекращении полномочий ФИО8 и ФИО3 ранее 30.09.2012 и 03.12.2012 соответственно).

Между должником в лице руководителя ОП «Московское» ФИО4, действующего по доверенности № 125 от 01.08.2012, как клиентом и ООО «Глория-К» в лице исполнительного директора ФИО9 как хранителем подписан договор ответственного хранения от 27.11.2012 № 1 (далее - Договор), предметом которого является принятие и хранение на складе, принадлежащем хранителю, товара/оборудования на условиях, определенных в настоящем договоре (далее – товар).

Хранение товаров осуществляется хранителем на охраняемой территории по адресу: Смоленская обл., г. Десногорск Пром/база Смоленской АЭС. На складе хранитель обязан принять товар на хранение (согласно спецификации Приложение № 1) (пункт 1.2 Договора).

В соответствии с пунктом 2.2 Договора хранения за хранение товаров клиент уплачивает хранителю вознаграждение в размере 40 руб. за кв.м товара (согласно спецификации Приложение № 1) с учетом НДС в месяц.

Договор хранения действует до 12 марта 2013 (или до исполнения сторонами своих обязательств по договору) (пункт 9.1 Договора).

Согласно Приложению № 1 (спецификация № 1) ответственному хранению подлежали угловые элементы, угловой наружный, щиты линейные, щиты угловые внутренние, щиты универсальные, щиты шарнирные – в количестве и объеме, указанных в приложении; общее количество – 358 шт., общий объем – 1075,5 кв/м.

По акту приема-передачи от 27.11.2012 указанный в спецификации № 1 товар передан клиентом хранителю. В примечании, имеющемся в акте, отмечено, что рыночная цена товара за дату заключения Договора составляет от 1 200 руб. до 1 250 руб. за один квадратный метр товара с учетом НДС (т. 3, л.д. 43-49).

Исходя из представленной в дело копии доверенности от 01.08.2012
№ 125 на имя ФИО4, данная доверенность выдана генеральным директором ФИО2

Следует отметить, что при рассмотрении настоящего спора в материалы дела представлены лишь копии Договора и относящихся к нему документов и доверенности, оригиналы данных документов в дело не приставлены.

В рамках дела о банкротстве ООО «АтЭИ» 24.07.2015 конкурсный управляющий обратился в арбитражный суд с заявлением о признании Договора недействительным на основании статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) и пункта 2 статьи 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве).

Вступившим в законную силу определением Арбитражного суда Хабаровского края от 15.12.2015 по делу № А73-16030/2012 заявление конкурсного управляющего удовлетворено, Договор признан недействительным, применены последствия недействительности сделки в виде обязания ООО «Глория-К» вернуть в конкурсную массу должника имущество, переданное по Договору (т. 2, л.д. 23-31).

При рассмотрении настоящего обособленного спора судом установлено следующее.

На дату совершения сделки – 27.11.2012 ООО «АтЭИ» имело признаки как неплатежеспособности, так и недостаточности имущества. Согласно выписки из ЕГРЮЛ в отношении ООО «Глория-К», его учредителем является ФИО4, единоличным исполнительным органом (директором) – ФИО9 Договор хранения № 1 от 27.11.2012 подписан от имени ООО «Глория-К» директором ФИО9 на основании доверенности № 1 от 14.02.2012, выданной учредителем ФИО4, а от имени ООО «АтЭИ» - руководителем ОП «Московское» ФИО4

Кроме того, в материалы дела представлено решение Центрального районного суда г. Хабаровска от 21.07.2014 по делу № 2-4743/14, с отметкой о вступлении его в законную силу, из которого следует, что ФИО4 работал с 26.07.2012 по 18.03.2012 в ООО «АТЭО» на должности руководителя ОП «Московское», что подтверждается трудовым договором, копиями приказов о приеме на работу и об увольнении.

На основании изложенного суд пришел к выводу о том, что сделка совершена между заинтересованными лицами, и, как следствие, ООО «Глория-К» не могло не знать о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов.

Учитывая, что цель причинения вреда кредиторам и осведомленность о наличии у должника признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества являются опровержимыми презумпциями, а в материалы дела со стороны ООО «Глория-К» не представлены доказательства обратного, арбитражный суд пришел к выводу о наличии всей совокупности признаков, свидетельствующих о совершении сделки с целью причинения вреда кредиторам, выразившийся в уменьшении размера имущества должника, что привело к утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества; должник обладал признаками неплатежеспособности и недостаточности имущества.

В связи с чем, судом сделан вывод о наличии совокупности условий для признания сделки недействительной (в соответствии с пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве).

Также суд пришел к выводу о наличии оснований для признания оспариваемой сделки недействительной как не соответствующей положениям статьи 10 ГК РФ, поскольку заключение сделки свидетельствует о неразумном, недобросовестном поведении ее сторон, имеющем целью неудовлетворение требований кредиторов путем уменьшения конкурсной массы.

Обращаясь с рассматриваемым требованием о привлечении бывших руководителей должника к субсидиарной ответственности за совершение вышеуказанного Договора № 1, конкурсный управляющий сослался на то, что до настоящего времени ООО «Глория» не вернуло должнику имущество, полученное по Договору № 1, что лишило кредиторов должника возможности удовлетворить свои требования за счет указанного имущества. Размер субсидиарной ответственности определен заявителем в сумме 1 317 487,50 руб., составляющей среднюю рыночную стоимость переданного по Договору № 1 товара – 1 225 руб. (1 075,5 кв.м х 1 225 руб., т. 2, л.д. 52-54). В качестве правового обоснования заявленному требованию конкурсный управляющий указал на статью 10 Закона о банкротстве.

Федеральным законом от 29.07.2017 № 266-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» (далее - Закон № 266-ФЗ) статья 10 Закона о банкротстве признана утратившей силу и Закон о банкротстве дополнен главой III.2 «Ответственность руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве».

Согласно пункту 3 статьи 4 Закона № 266-ФЗ рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 10 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (в редакции, действовавшей до дня вступления в силу настоящего Федерального закона), которые поданы с 01.07.2017, производится по правилам Закона о банкротстве (в редакции настоящего Федерального закона).

С рассматриваемым заявлением конкурсный управляющий обратился в суд 04.07.2017.

В силу статьи 4 ГК РФ, определяющей правила действия во времени норм гражданского законодательства, являющихся нормами материального права и содержащего федеральные законы, регулирующие гражданские правоотношения (статья 3 ГК РФ), акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие.

Действие закона распространяется на отношения, возникшие до введения его в действие, только в случаях, когда это прямо предусмотрено законом (пункт 2 статьи 4 ГК РФ).

При этом, исходя из закрепленного в части 4 статьи 3 АПК РФ принципа действия процессуальных норм во времени, судопроизводство в арбитражных судах осуществляется в соответствии с федеральными законами, действующими во время разрешения спора и рассмотрения дела, совершения отдельного процессуального действия или исполнения судебного акта.

В этой связи при толковании правил применения Закона о банкротстве (статья 4 Закона № 226-ФЗ) необходимо учитывать указанные принципы, из чего следует, что при рассмотрении заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц, поданных после установленной законом даты, подлежат применению нормы процессуального законодательства, изложенные в данной редакции закона. Однако указанное правило, не придает обратной силы нормам материального права.

Аналогичный подход изложен в пункте 2 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 27.04.2010 № 137 «О некоторых вопросах, связанных с переходными положениями Федерального закона от 28.04.2009 № 73-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», согласно которому положения Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 28.04.2009 № 73-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (далее – Закон № 73-ФЗ) (в частности, статья 10) о субсидиарной ответственности соответствующих лиц по обязательствам должника применяются, если обстоятельства, являющиеся основанием для их привлечения к такой ответственности (например, дача контролирующим лицом указаний должнику, одобрение контролирующим лицом или совершение им от имени должника сделки), имели место после дня вступления в силу Закона № 73-ФЗ. Если же данные обстоятельства имели место до дня вступления в силу Закона № 73-ФЗ, то применению подлежат положения о субсидиарной ответственности по обязательствам должника Закона о банкротстве в редакции, действовавшей до вступления в силу Закона № 73-ФЗ (в частности, статья 10), независимо от даты возбуждения производства по делу о банкротстве.

На дату совершения Договора (27.11.2012) статья 10 Закона о банкротстве действовала в редакции Закона № 73-ФЗ.

Пунктом 4 статьи 10 Закона о банкротстве (в редакции Закона № 73-ФЗ) контролирующие должника лица солидарно несут субсидиарную ответственность по денежным обязательствам должника и (или) обязанностям по уплате обязательных платежей с момента приостановления расчетов с кредиторами по требованиям о возмещении вреда, причиненного имущественным правам кредиторов в результате исполнения указаний контролирующих должника лиц, или исполнения текущих обязательств при недостаточности его имущества, составляющего конкурсную массу.

Из части второй пункта 3 статьи 56 ГК РФ (в редакции Федерального закона от 03.11.2006 № 175-ФЗ) следует, что если несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана учредителями (участниками), собственником имущества юридического лица или другими лицами, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания, либо иным образом имеют возможность определять его действия, на таких лиц в случае недостаточности имущества юридического лица может быть возложена субсидиарная ответственность по его обязательствам.

Исходя из разъяснений, изложенных в пункте 22 совместного постановления Пленумов Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01.07.1996 № 6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», при разрешении споров, связанных с ответственностью учредителей (участников) юридического лица, признанного несостоятельным (банкротом), собственника его имущества или других лиц, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия (часть вторая пункта 3 статьи 56 ГК РФ), суд должен учитывать, что указанные лица могут быть привлечены к субсидиарной ответственности лишь в тех случаях, когда несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана их указаниями или иными действиями.

Приведенные нормы свидетельствуют о том, что установлен особый вид ответственности учредителя, собственника имущества - субсидиарная ответственность, которая наступает при наличии определенных законодательством специальных обстоятельств.

Соответственно, основанием для привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности по пункту 4 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Закона № 73-ФЗ является не только вина названных лиц, но и причинно-следственная связь между действиями указанных лиц и последующим банкротством должника, наличие которой с учетом распределения бремени доказывания согласно статьи 65 АПК РФ, должно подтверждаться (доказываться) лицом, обратившимся с требованиями в суд.

Следует отметить, что действующая редакция Закона о банкротстве содержит аналогичные положения. Так, подпунктом 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве предусмотрено, что пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица при наличии, в том числе такого обстоятельства как причинение существенного вреда имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона.

При этом, в пункте 23 Постановления № 53 разъяснено, что презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными. По смыслу подпункта 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве для доказывания факта совершения сделки, причинившей существенный вред кредиторам, заявитель вправе ссылаться на основания недействительности, в том числе предусмотренные статьей 61.2 (подозрительные сделки) и статьей 61.3 (сделки с предпочтением) Закона о банкротстве. Однако и в этом случае на заявителе лежит обязанность доказывания как значимости данной сделки, так и ее существенной убыточности. Сами по себе факты совершения подозрительной сделки либо оказания предпочтения одному из кредиторов указанную совокупность обстоятельств не подтверждают.

При рассмотрении настоящего спора заявителем и иными лицами, участвующими в деле, в порядке статьи 65 АПК РФ не представлены в дело доказательства того, что банкротство ООО «АтЭИ» вызвано совершением Договора, в том числе причинения существенного вреда имущественным правам кредиторов должника в результате совершения этого Договора.

При этом суд учитывает, что данная сделка совершена 27.11.2012, то есть уже после принятия участниками должника решения о его ликвидации (21.11.2012) и менее чем за 1 месяц до обращения ликвидатора ООО «АтЭИ» в суд с заявлением о признании должника банкротом (13.12.2012).

Из мотивировочной части решения суда от 11.03.2013 о признании должника банкротом и открытии в его отношении конкурсного производства усматривается, что в ходе ликвидации должника установлено наличие у ООО «АтЭИ» задолженности по заработной плате в размере более 18 млн. руб. и отсутствие у общества имущества, достаточного для удовлетворения кредиторской задолженности. Указанное послужило основанием для признания судом обоснованным и подлежащим удовлетворению заявления ликвидатора о признании ООО «АтЭИ» несостоятельным (банкротом).

Учитывая изложенное, при рассмотрении настоящего обособленного спора арбитражный суд пришел к выводу о том, что совершение названной заявителем сделки (Договора) и последующее банкротство должника не находится в прямой причинной связи, в связи с чем оснований для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности за совершение этой сделки не имеется.

Вместе с тем, вступившим в законную силу определением суда от 15.12.2015 Договор признан недействительным как подозрительная сделка, причинившая вред имущественным правам кредиторов должника, а также как сделка, заключенная со злоупотреблением правом, целью которой являлось неудовлетворение требований кредиторов должника путем уменьшения конкурсной массы.

Данные выводы суда, которые подлежат принятию во внимание при рассмотрении настоящего спора, свидетельствуют о возникновении у должника убытков в виде стоимости имущества, переданного хранителю по Договору.

В абзаце четвертом пункта 20 Постановления № 53 разъяснено, что независимо от того, каким образом при обращении в суд заявитель поименовал вид ответственности и на какие нормы права он сослался, суд применительно к положениям статей 133 и 168 АПК РФ самостоятельно квалифицирует предъявленное требование. При недоказанности оснований привлечения к субсидиарной ответственности, но доказанности противоправного поведения контролирующего лица, влекущего иную ответственность, в том числе установленную статьей 53.1 ГК РФ, суд принимает решение о возмещении таким контролирующим лицом убытков.

Учитывая указанные разъяснения, которые относятся к применению норм процессуального права, арбитражный суд в определениях от 18.05.2018, 14.06.2018 предложил лицам, участвующим в деле, выразить позицию относительно возможности квалификации заявленного конкурсным управляющим требования в качестве убытков, а также начала течения срока исковой давности по такому требованию.

Как отмечено выше, от ФНС России в суд 28.06.2018 поступил отзыв, в котором указано на целесообразность переквалификации заявленного конкурсным управляющим требования о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности в требование о взыскании с них убытков и признания ФИО4 лицом, которое было уполномочено выступать от имени должника.

Конкурсный управляющий 14.06.2018 представил в суд дополнительные пояснения по заявлению, в которых указал на возникновение у должника убытков в результате совершения Договора и привел доводы о том, что исковой давности по требованию о взыскании убытков им не пропущен. Кроме того, конкурсный управляющий, отвечая на вопросы суда в судебном заседании 17.05.2018, также пояснил, что указанная им сделка не привела к банкротству должника.

От иных лиц, участвующих в деле, письменных пояснений по вопросу переквалификации требования в суд не поступило.

Учитывая установленное выше, заявленное конкурсным управляющим требование квалифицировано судом как требование о взыскании с контролирующих должника лиц убытков, возникших в результате совершения сделки должника - Договора.

Как предусмотрено пунктом 1 статьи 10 Закона о банкротстве (в редакции Закона № 73-ФЗ) в случае нарушения руководителем должника или учредителем (участником) должника, собственником имущества должника - унитарного предприятия, членами органов управления должника, членами ликвидационной комиссии (ликвидатором), гражданином - должником положений настоящего Федерального закона указанные лица обязаны возместить убытки, причиненные в результате такого нарушения.

Пункт 3 статьи 53 ГК РФ в редакции, действующей на дату совершения Договора, возлагает на лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени, обязанность действовать в интересах юридического лица добросовестно и разумно. Игнорирование такой обязанности влечет для таких лиц ответственность в виде взыскания с них убытков.

Аналогичные положения содержатся в пунктах 1 и 2 статьи 44 Федерального закона от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» (далее - Закон об обществах с ограниченной ответственностью).

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 53 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве», с даты введения первой процедуры банкротства и далее в ходе любой процедуры банкротства требование должника, его участников и кредиторов о возмещении убытков, причиненных должнику - юридическому лицу его органами (пункт 3 статьи 53 Гражданского кодекса Российской Федерации, статья 71 Федерального закона от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах», статья 44 Закона об обществах с ограниченной ответственностью и т.д.), предъявляются в рамках дела о банкротстве.

Ответственность в виде убытков является гражданско-правовой, в связи с чем таковые подлежат взысканию по правилам статьи 15 ГК РФ.

В соответствии со статьей 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для его восстановления.

Элементами гражданско-правовой ответственности являются противоправный характер поведения лица, причинившего убытки, наличие убытков и их размер, причинная связь между противоправным поведением правонарушителя и наступившими последствиями.

Согласно разъяснениям, изложенным в абзаце третьем пункта 1 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» (далее - Постановление № 62), истец, на основании пункта 5 статьи 10 ГК РФ, должен доказать наличие обстоятельств, свидетельствующих о недобросовестности и (или) неразумности действий (бездействия) директора, повлекших неблагоприятные последствия для юридического лица.

Если истец утверждает, что директор действовал недобросовестно и (или) неразумно, и представил доказательства, свидетельствующие о наличии убытков юридического лица, вызванных действиями (бездействием) директора, такой директор может дать пояснения относительно своих действий (бездействия) и указать на причины возникновения убытков (например, неблагоприятная рыночная конъюнктура, недобросовестность выбранного им контрагента, работника или представителя юридического лица, неправомерные действия третьих лиц, аварии, стихийные бедствия и иные события и т.п.) и представить соответствующие доказательства.

Недобросовестность действий (бездействия) директора считается доказанной и когда директор знал или должен был знать о том, что его действия (бездействие) на момент их совершения не отвечали интересам юридического лица, например, действовал при наличии конфликта между его личными интересами (интересами аффилированных лиц директора) и интересами юридического лица, в том числе при наличии фактической заинтересованности директора в совершении юридическим лицом сделки, за исключением случаев, когда информация о конфликте интересов была заблаговременно раскрыта и действия директора были одобрены в установленном законодательством порядке (подпункт 5 пункта 2 Постановления № 62).

Согласно абзацу 7 пункта 2 Постановления № 62 под сделкой на невыгодных условиях понимается сделка, цена и (или) иные условия которой существенно в худшую для юридического лица сторону отличаются от цены и (или) иных условий, на которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки (например, если предоставление, полученное по сделке юридическим лицом, в два или более раза ниже стоимости предоставления, совершенного юридическим лицом в пользу контрагента). Невыгодность сделки определяется на момент ее совершения; если же невыгодность сделки обнаружилась впоследствии по причине нарушения возникших из нее обязательств, то директор отвечает за соответствующие убытки, если будет доказано, что сделка изначально заключалась с целью ее неисполнения либо ненадлежащего исполнения.

При рассмотрении настоящего спора ответчиками заявлено об истечении срока исковой давности по требованию конкурсного управляющего.

В соответствии с пунктом 2 статьи 199 ГК РФ истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

Истечение срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в иске. Если будет установлено, что сторона по делу пропустила срок исковой давности и не имеется уважительных причин для восстановления этого срока для истца - физического лица, то при наличии заявления надлежащего лица об истечении срока исковой давности суд вправе отказать в удовлетворении требования только по этим мотивам, без исследования иных обстоятельств дела.

Соответствующие разъяснения приведены в пункте 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.09.2015 № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности» (далее – Постановление № 43).

В пункте 10 Постановления № 43 также разъяснено, что согласно пункту 2 статьи 199 ГК РФ исковая давность применяется только по заявлению стороны в споре, которая в силу положений статьи 56 ГПК РФ, статьи 65 АПК РФ несет бремя доказывания обстоятельств, свидетельствующих об истечении срока исковой давности.

Статьями 195, 196 ГК РФ установлен срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено (исковая давность); общий срок исковой давности устанавливается в три года.

Течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права (пункт 1 статьи 200 ГК РФ, с учетом пункта 9 статьи 3 Федерального закона от 07.05.2013 № 100-ФЗ «О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации»).

Согласно разъяснениям, приведенным в пункте 10 Постановления № 62, в случаях, когда соответствующее требование о возмещении убытков предъявлено самим юридическим лицом, срок исковой давности исчисляется не с момента нарушения, а с момента, когда юридическое лицо, например, в лице нового директора, получило реальную возможность узнать о нарушении, либо когда о нарушении узнал или должен был узнать контролирующий участник, имевший возможность прекратить полномочия директора, за исключением случая, когда он был аффилирован с указанным директором.

В соответствии с пунктом 2 статьи 126 Закона о банкротстве с даты принятия арбитражным судом решения о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства полномочия руководителя должника, а также иных органов управления должника прекращаются.

В силу пункта 1 статьи 129 Закона о банкротстве с даты утверждения конкурсного управляющего до даты прекращения производства по делу о банкротстве, или заключения мирового соглашения, или отстранения конкурсного управляющего он осуществляет полномочия руководителя должника и иных органов управления должника, а также собственника имущества должника - унитарного предприятия в пределах, в порядке и на условиях, которые установлены настоящим Федеральным законом.

Конкурсный управляющий вправе распоряжаться имуществом должника в порядке и на условиях, которые установлены настоящим Федеральным законом (пункт 3 статьи 129 Закона о банкротстве).

Все имущество должника, имеющееся на дату открытия конкурсного производства и выявленное в ходе конкурсного производства, составляет конкурсную массу (пункт 1 статьи 131 Закона о банкротстве).

Как отмечено выше, конкурсное производство в отношении должника открыто 11.03.2013. С этой же даты ФИО1 утвержден конкурсным управляющим.

По пояснениям ФИО4 и конкурсного управляющего, Договор с относящимися к нему документами получен конкурсным управляющим от самого ответчика (ФИО4).

В подтверждение этому ответчиком в материалы дела представлена электронная переписка ФИО4 с секретарем ООО «АтЭИ», из которой усматривается, что вышеназванные документы отправлены ответчиком 18.03.2013 (т. 3, л.д. 86).

В судебном заседании 10.05.2018 конкурсный управляющий, отвечая на вопрос суда, пояснил, что Договор с относящимися к нему документами получен им в марте-апреле 2013 года (т. 4, л.д. 35).

Правоотношения в рамках указанного Договора, являющегося договором хранения, регулируется положениями главы 47 ГК РФ.

В соответствии с пунктами 1, 2 статьи 889 ГК РФ хранитель обязан хранить вещь в течение обусловленного договором хранения срока; если срок хранения договором не предусмотрен и не может быть определен исходя из его условий, хранитель обязан хранить вещь до востребования ее поклажедателем.

В силу статьи 900 ГК РФ хранитель обязан возвратить поклажедателю или лицу, указанному им в качестве получателя, ту самую вещь, которая была передана на хранение, если договором не предусмотрено хранение с обезличением.

Согласно статье 904 ГК РФ хранитель обязан по первому требованию поклажедателя возвратить принятую на хранение вещь, хотя бы предусмотренный договором срок ее хранения еще не окончился.

По условиям Договора хранитель (ООО «Глория-К») обязан выдать в полном объеме или частично товары клиенту (должнику) по первому требованию (пункт 3.2.6).

Срок действия договора определен до 12.03.2013 (пункт 9.1), то есть на момент передачи конкурсному управляющему Договора его срок действия истек.

Действуя добросовестно и разумно, конкурсный управляющий должен был после получения Договора незамедлительно направить требование в ООО «Глория-К» о возврате переданного на хранение имущества должника. Как следствие, учитывая неисполнение ООО «Глория-К» данной обязанности, конкурсный управляющий должен был узнать о возникновении у должника и его кредиторов убытков в результате совершения спорной сделки, а также о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права, с момента истечения разумного срока на получение ответа от стороны Договора (ООО «Глория-К») на такое требование или его неполучения. Этот срок не может превышать более 1 месяца с даты передачи Договора конкурсному управляющему, то есть 01.06.2013 (учитывая доводы заявителя о получении им Договора с документами в марте-апреле 2013 года).

При этом суд принимает во внимание то, что именно невозврат имущества, переданного на хранение по Договору, указан заявителем в качестве обстоятельства, положенного в обоснование требования о взыскании убытков с ответчиков.

Кроме того, в соответствии с постановлением ОМВД России по г. Десногорску от 12.12.2013 в названный отдел 13.11.2013 из Четвертого УМВД России 2-го отдела полиции особо важных и режимных объектах поступил материал проверки по факту хищения товарно-материальных ценностей (щитов опалубки), принадлежащих ООО «АтЭИ» на сумму 4,5 млн. руб.; в ходе проверки, в числе прочего, установлено, что ФИО4, не обладая достаточными полномочиями, заключил от имени ООО «АтЭИ» договор ответственного хранения № 1 от 27.11.2012 с ООО «Глория-К» в лице генерального директора ФИО9 по адресу Смоленская область город Десногорск, Промбаза Смоленской АЭС, куда впоследствии была перевезена опалубка (т. 3, л.д. 184-185).

Как усматривается из представленных в дело заявления без даты, талона-уведомления от 27.09.2013 № 17 и письма Четвертого УМВД России от 27.09.2013 № 1183, проверка по указанному выше факту проводилась по заявлению конкурсного управляющего, принятому органами полиции 27.09.2013 (т. 3, л.д. 186, 188, т. 4).

Таким образом, начало течения срока исковой давности по требованию о взыскании убытков в любом случае не может быть позднее направления конкурсным управляющим в органы полиции заявления по факту хищения спорной опалубки, поскольку такое заявление свидетельствует о том, что конкурсный управляющий на момент обращения в полицию был осведомлен о том, что опалубка по Договору не возвращена в конкурсную массу должника, то есть 27.09.2013.

Таким образом, срок исковой давности по требованию о взыскании убытков с ФИО4 начал течь не позднее 27.09.2013 и истек не позднее 27.09.2016, в то время как настоящее требование конкурсным управляющим предъявлено к ФИО2 и ФИО3 04.07.2017, а к ФИО4 - 11.12.2017 (т. 3, л.д. 29-31), то есть по истечении срока исковой давности.

При таких обстоятельствах заявление конкурсного управляющего не подлежит удовлетворению.

Доводы заявителя о том, что срок исковой давности по требованию о взыскании убытков начал течь не ранее 15.12.2015 – даты вынесения судом определения о признании Договора недействительным, в связи с чем этот срок не является пропущенным, судом отклоняются как противоречащие приведенному выше судом обоснованию начала течения срока исковой давности.

Также данная позиция, основанная на том, что убытки у должника в размере стоимости невозвращенного имущества возникли в результате неисполнения определения суда от 15.12.2015, противоречит избранному самим конкурсным управляющим способу защиты нарушенного права должника. Так, конкурсный управляющий не обратился в суд с иском к ООО «Глория-К» о возврате должнику переданного на хранение по Договору имущества (статья 900 ГК РФ), а оспорил в рамках дела о банкротстве должника Договор как подозрительную сделку (пункт 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве) и как сделку со злоупотреблением правом (статьи 10 ГК РФ).

Обращаясь 24.07.2015 в арбитражный суд с заявлением о признании Договора недействительным на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве и статьи 10 ГК РФ, конкурсный управляющий в обоснование требований сослался на следующие обстоятельства:

- Договор заключен от имени ООО «АтЭИ» руководителем ОП «Московское» ФИО4, который в силу прав по должности имеет право представлять интересы должника исключительно на основании доверенности, поскольку ОП «Московское» не обладает статусом филиала, при этом конкурсным управляющим установлено, что доверенность на имя ФИО4 от имени должника для целей заключения Договора не выдавалась, по пояснениям бывшего руководителя должника доверенность, по которой действовал ФИО4 с целью заключения Договора, подписана неустановленным лицом,

- с даты утверждения конкурсного производства отсутствует необходимость обеспечивать сохранность имущества третьим лицом,

- Договор совершен с заинтересованным лицом, так как он подписан от имени ООО «АтЭИ» ФИО4, который одновременно согласно выписки из ЕГРЮЛ является единственным учредителем ООО «Глория-К» с 2007 года,

- ФИО4 как работник должника должен был знать о неудовлетворительном состоянии должника и наличии у должника признаков банкротства.

В своих дополнительных пояснениях от 14.06.2018, представленных в рамках настоящего обособленного спора, конкурсный управляющий также ссылается на то, что в обоснование заявления об оспаривании сделки он указал на невозврат должнику имущества, преданного по Договору, на совершение сделки с заинтересованным лицом и на причинение вреда интересам кредиторов в результате совершения этой сделки в связи с уменьшением конкурсной массы (т. 4).

Указанное свидетельствует о том, что конкурсный управляющий на момент обращения в суд с заявлением об оспаривании сделки (24.07.2015) был осведомлен о нарушении прав должника и его кредиторов, то есть о возникновении убытков, в результате совершения спорной сделки, а также о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права. При этом каких-либо доводов о том, что обстоятельства, приведенные в обоснование оспаривания сделки (подозрительность сделки и совершение сделки со злоупотреблением права), не были и не могли быть известны конкурсному управляющему ранее трехлетнего периода, предшествующего дате его обращения в суд с настоящим заявлением (04.07.2014), не приведено.

Кроме того, согласно разъяснениям, приведенным в пункте 8 Постановления № 62, удовлетворение требования о взыскании с директора убытков не зависит от того, имелась ли возможность возмещения имущественных потерь юридического лица с помощью иных способов защиты гражданских прав, например, путем применения последствий недействительности сделки, истребования имущества юридического лица из чужого незаконного владения, взыскания неосновательного обогащения, а также от того, была ли признана недействительной сделка, повлекшая причинение убытков юридическому лицу.

Ссылка заявителя на то, что подавая заявление об оспаривании Договора он не предполагал наличие заинтересованности между сторонами сделки, не соответствует содержанию самого заявления. Кроме того, заинтересованность сторон Договора (участие ФИО4 в ООО «Глория-К»), учитывая общедоступность сведений ЕГРЮЛ, при добросовестности и разумном исполнении конкурсным управляющим своих обязанностей должны были быть известны заявителю с момента истечения разумного срока на установление содержащейся в ЕГРЮЛ информации в отношении ООО «Глория», то есть, не позднее 1 месяца с даты получения им Договора (в 2013 году).

Также подлежит отклонению ссылка заявителя на то, что ФИО4 доводы о фиктивности Договора заявил лишь осенью 2017 года (то есть при рассмотрении настоящего обособленного спора). Данное обстоятельство не влияет на определение начала течения срока исковой давности по рассматриваемому требованию.

При таких обстоятельствах срок исковой давности по заявленному конкурсным управляющим требованию о взыскании убытков с контролировавших должника лиц (с учетом данной судом квалификации) истек, в связи с чем заявление не подлежит удовлетворению.

Руководствуясь статьями 184, 185, 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд

О П Р Е Д Е Л И Л :

Заявление ФИО3 об оставлении без рассмотрения заявления конкурсного управляющего ФИО1 к ФИО3 отклонить.

Заявление конкурсного управляющегообщества с ограниченной ответственностью «АтомЭнергоИнжиниринг» ФИО1 (вх. 2004) оставить без удовлетворения.

Определение может быть обжаловано в Шестой арбитражный апелляционный суд в течение десяти дней со дня его вынесения путем направления апелляционной жалобы через Арбитражный суд Хабаровского края.

Судья Т.В. Рева