Гражданский кодекс часть 1

Судья Арбитражного суда Челябинской области Бушуев В.В. при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Испандьяровым С.Е., рассмотрев в открытом судебном заседании в рамках о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «Урал Фуд» заявление конкурсного управляющего ФИО1 к ответчикам ФИО2, ФИО3, ФИО4, ФИО5 о привлечении к субсидиарной ответственности с привлечением в качестве третьего лица общества с ограниченной ответственностью «Велес-С», при участии в судебном заседании конкурсного управляющего ФИО1, ответчика ФИО3, его представителя ФИО6 по доверенности от 16.01.2018; ответчика ФИО2, его представителя ФИО7 по доверенности от 12.01.2018; представителей ответчика ФИО5 ФИО8 по доверенности от 18.10.2018, представителя третьего лица общества с ограниченной ответственностью «Велес-С» ФИО9 по доверенности от 14.11.2018,

УСТАНОВИЛ:

определением суда от 06.07.2016 по заявлению Банка ВТБ (публичное акционерное общество) возбуждено производство по делу о банкротстве общества с ограниченной ответственностью «Урал Фуд» (ОГРН <***>, далее – общество «Урал Фуд», должник).

Решением суда от 19.12.2016 общество «Урал Фуд» признано несостоятельным (банкротом), в отношении должника введено конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден ФИО1.

Конкурсный управляющий ФИО1 (далее – заявитель, конкурсный управляющий) направил в арбитражный суд заявление (вх. № 37249 от 04.12.2017), в котором просит суд:

1) привлечь к субсидиарной ответственности бывших руководителей общества «Урал Фуд» - ФИО2, ФИО3, ФИО4 по обязательствам должника и взыскать с них солидарно в конкурсную массу денежные средства в размере 180 513 733 руб. 98 коп.

Определением суда от 24.07.2018 к участию в рассмотрении заявления в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено общество с ограниченной ответственностью «Велес-С» (далее – общество «Велес-С»), в качестве соответчика привлечен ФИО5.

В обоснование заявленных требований конкурсный управляющий первоначально указывал на следующие обстоятельства:

- ответчики последовательно являлись директорами общества «Урал Фуд»: в период до 19.01.2011 – ФИО2, в период до 18.10.2012 – ФИО3 и в период до 12.12.2016 - ФИО4; при этом, по мнению конкурсного управляющего, последний из директоров не имел возможности осуществлять контроль за деятельностью общества, поскольку сдача отчетности общества была прекращена в 2012 году;

- в период с 2010 по 2011 год с расчетного счета должника осуществлялось перечисление денежных средств в счет погашения собственных кредитных обязательств ответчика ФИО2, а также в счет погашения обязательств иных лиц;

- с расчётного счета должника осуществлялись платежи по договорам лизинга № 2008/л-4900 от 18.04.2008, № 2008/л-4901 от 18.04.2008, № 2008/л-4902 от 18.04.2008, № 2008/л-4903 от 18.04.2008, № 2008/л-4950 от 18.04.2008, № 2008/л-4951 от 18.04.2008 в адрес общества с ограниченной ответственностью «ЛизингПромХолд»; указанные договоры в распоряжении конкурсного управляющего отсутствуют, основания для перечисления денежных средств конкурсному управляющему не известны;

- со стороны последнего из директоров (ФИО4) конкурсному управляющему не передана первичная документация должника в полном объеме; соответствующее определение об истребовании не исполнено.

Впоследствии конкурсный управляющий представил уточненное заявление от 08.10.2018 содержащее уменьшенный размер требований, однако в судебном заседании 14.11.2018 (л.д. 147-148 т. 7) данное заявление было отозвано, в связи с чем вопрос о принятии к рассмотрению уточнений судом не рассматривался.

В уточненном заявлении от 13.11.2018 (л.д. 99-100 т. 7) конкурсный управляющий увеличил размер заявленных требований до 180 721 691 руб. 15 коп. Увеличение размера заявленных требований принято арбитражным судом в соответствии со ст. 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Ответчик ФИО3 иск не признал, в первоначальных отзывах (л.д. 63 т. 2, л.д. 24 т. 4) указал на то, что разумно и добросовестно осуществлял исполнение обязанностей директора, а неплатежеспособность должника возникла после прекращения его полномочий. Ответчик указал на тот факт, что в преддверии банкротства должник осуществлял строительство нежилого здания, которое после ввода в эксплуатацию в собственность должника не поступило. Ответчик ФИО3 полагает, что в отношении него не может быть применена презумпция вины в наступлении банкротства в связи непередачей документации, поскольку вся необходимая документация находилась в распоряжении последующего руководителя.

В пояснениях в судебном заседании 24.07.2018 (л.д. 111 т. 5) ФИО3 указал на то, что в 2010 году являлся наёмным работником общества «Урал Фуд» (руководитель отдела продаж) и стал номинальным директором по просьбе уходящего директора ФИО2 В качестве фактического контролирующего должника лица ФИО3 указал на ФИО5, что послужило основанием для постановки судом вопроса о привлечении ФИО5 к участию в деле в качестве соответчика.

В последующих дополнительных отзывах (л.д. 9-10, 100-102 т. 6, л.д. 117-119 т. 7) ФИО3, указал на то, что причиной банкротства послужило отчуждение объекта строительства, а фактический контроль за деятельностью должника осуществлял ФИО5 Ответчик также отметил, что перечисления денежных средств с расчетного счета на личный счет ответчика было связано с целью обналичивания денежных средств для оплаты строительных работ. Помимо этого ответчик указал на то, что владельцем доли в уставном капитале также был номинально, выдав доверенность на право распоряжения долей родственнице ФИО5

Ответчик ФИО2 иск не признал, в первоначальном отзыве (л.д. 133 т. 1) сослался на то, что операции по перечислению денежных средств с расчетного счета не являлись выводом денежных средств, а представляли собой способы взаиморасчетов по выплате заработной платы и выдаче денежных средств в подотчет для осуществления строительства. Платежи по договорам лизинга, как указывает ответчик, касались того имущества, которое поступило в конкурсную массу. Ответчик полагает, что к моменту прекращения его полномочий должник не обладал признаками банкротства.

В дополнительных отзывах от 10.04.2018, от 14.11.2018, от 05.02.2019, от 06.02.2019 (л.д. 2 т. 4, л.д. 51 т. 8, л.д. 14, 37 т. 10) ответчик ФИО2 ссылается на то, что платежи с расчетного счета должника по обязательствам ФИО2 были признаны неосновательным обогащением и взысканы решением суда общей юрисдикции. Ответчик отмечает, что в 2013-2014 году безвозмездно оказывал директору ФИО4 помощь в завершении строительства объекта, который в итоге был введен в эксплуатацию, но по неизвестным причинам не был включен в конкурсную массу. Ответчик также полагает, что крупный кредитор Банк ВТБ «ПАО» пропустил срок для принудительного исполнения судебных решений.

В дополнительном отзыве ответчик ФИО2 указал на то, что конкурсным управляющим не доказана совокупность обстоятельств, образующих основание субсидиарной ответственности. Помимо этого ответчик также указал на то, что деятельность должника фактически контролировал ФИО5, а активы (построенное здание) было выведено в период руководства ФИО4

Ответчик ФИО4 заявленные требования не признал, в первоначальном отзыве (л.д. 143 т. 1) мотивировал свои возражения тем, что с 2013 года общество деятельности фактически не осуществляло. При этом ответчик оспаривает факт получения бухгалтерской документации от предшествующих руководителей.

В дополнении к отзыву (л.д. 70 т. 2) ФИО4 указывает на то, что непередача документации конкурсному управляющему не могла повлиять на наполнение конкурсной массы, поскольку сроки исковой давности по возможным требованиям к третьим лицам, возникшим из обязательств 2012 года, к моменту введения конкурсного производства истекли.

Ответчик ФИО5 в представленных отзывах (л.д. 136-141 т. 7, л.д. 18-21 т. 8, л.д. 34-35, 67-69 т. 10) указал на отсутствие оснований для признания его контролирующим должника лицом, а также недоказанность наступления банкротства по вине данного ответчика. Ответчик также указывает на тот факт, что доводы о номинальном характере руководства ФИО3 и ФИО2 противоречат сведениям о том, что указанные лица являлись участниками иных обществ и самостоятельно осуществляли предпринимательскую деятельность.

В судебном заседании стороны спора поддержали свои доводы, изложенные выше.

Исследовав и оценив представленные в материалы дела доказательства в соответствии со ст. 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд не находит оснований для удовлетворения заявления о привлечении к субсидиарной ответственности.

В соответствии с пунктом 3 статьи 4 Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях" (далее - Закон N 266-ФЗ) рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 10 Закона о банкротстве (в редакции, действовавшей до дня вступления в силу названного Федерального закона), которые поданы с 01.07.2017, производится по правилам Закона о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ.

В рассматриваемом случае заявление о субсидиарной ответственности подано 04.12.2017.

Исходя из общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о действии гражданского законодательства во времени (пункт 1 статьи 4 названного Кодекса), а также разъяснений, данных в пункте 2 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 27.04.2010 N 137 "О некоторых вопросах, связанных с переходными положениями Федерального закона от 28.04.2009 N 73-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", положения Закона о банкротстве в редакции соответствующего Федерального закона (в рассматриваемом случае - Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях" (далее - Федеральный закон от 29.07.2017 N 266-ФЗ), которым в Закон о банкротстве введена глава III.2) о субсидиарной ответственности контролирующих лиц по обязательствам должника применяются, если обстоятельства, являющиеся основанием для их привлечения к такой ответственности (например, совершение действий, повлекших банкротство предприятия-должника), имели место после дня вступления в силу Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ; если же данные обстоятельства имели место до дня вступления в силу названного Закона, то применению подлежат положения о субсидиарной ответственности по обязательствам должника Закона о банкротстве в редакции, действовавшей до вступления в силу Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ.

Обстоятельства, с которыми связано привлечение ответчиков к субсидиарной ответственности, имели место до вступления в законную силу Закона N 266-ФЗ, в период действия пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве (для обстоятельств, имевших место в период с 05.06.2009 по 29.06.2013) и в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ (для обстоятельств, имевших место в период с 30.06.2013 и в последующий период (непередача документов)). В связи с этим настоящий спор подлежит разрешению разрешен с применением указанных редакций пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве (в части применения норм материального права).

В соответствии с пунктом 4 статьи 10 Закона о банкротстве (в ред. Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ) если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, такие лица в случае недостаточности имущества должника несут субсидиарную ответственность по его обязательствам.

Пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц при наличии, в частности, одного из следующих обстоятельств: причинен вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве; документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.

Если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия нескольких контролирующих должника лиц, то такие лица отвечают солидарно.

Контролирующее должника лицо, вследствие действий и (или) бездействия которого должник признан несостоятельным (банкротом), не несет субсидиарной ответственности, если докажет, что его вина в признании должника несостоятельным (банкротом) отсутствует. Такое лицо также признается невиновным, если оно действовало добросовестно и разумно в интересах должника.

Согласно абзацу восьмому пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица равен совокупному размеру требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, а также заявленных после закрытия реестра требований кредиторов и требований кредиторов по текущим платежам, оставшихся не погашенными по причине недостаточности имущества должника.

Установленная абзацем четвертым п. 4 ст. 10 Закона о банкротстве (в ред. Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ) презумпция вины в наступлении банкротстве при непередаче (необеспечении сохранности или неисполнении обязанности по ведению) бухгалтерской документации применяется в отношении лиц, на которых возложена обязанность организации ведения бухгалтерского учета и хранения документов бухгалтерского учета и (или) бухгалтерской (финансовой) отчетности должника.

Кроме того, пункт 5 статьи 10 Закона о банкротстве (в ред. Федерального закона от 28.04.2009 N 73-ФЗ) устанавливал самостоятельное основание субсидиарной ответственности при непередаче документации: руководитель должника несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника, если документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по сбору, составлению, ведению и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об имуществе и обязательствах должника и их движении, сбор, регистрация и обобщение которой являются обязательными в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо если указанная информация искажена.

Согласно п. 3 Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее – Постановление Пленума ВС РФ № 53) по общему правилу, необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия (пункт 3 статьи 53.1 ГК РФ, пункт 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

Осуществление фактического контроля над должником возможно вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированности (через родство или свойство с лицами, входящими в состав органов должника, прямое или опосредованное участие в капитале либо в управлении и т.п.). Суд устанавливает степень вовлеченности лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника.

Руководитель, формально входящий в состав органов юридического лица, но не осуществлявший фактическое управление (далее - номинальный руководитель), например, полностью передоверивший управление другому лицу на основании доверенности либо принимавший ключевые решения по указанию или при наличии явно выраженного согласия третьего лица, не имевшего соответствующих формальных полномочий (фактического руководителя), не утрачивает статус контролирующего лица, поскольку подобное поведение не означает потерю возможности оказания влияния на должника и не освобождает номинального руководителя от осуществления обязанностей по выбору представителя и контролю за его действиями (бездействием), а также по обеспечению надлежащей работы системы управления юридическим лицом (пункт 3 статьи 53 Гражданского кодекса Российской Федерации, п. 6 Постановление Пленума ВС РФ № 53).

Из этого следует, что доводы о номинальности руководителя не могут служить основанием для освобождения руководителя от субсидиарной ответственности. При определенных обстоятельствах суд вправе лишь уменьшить размер ответственности руководителя, признанного номинальным.

Из представленных в дело документов следует, что общество «Урал Фуд» зарегистрировано в качестве юридического лица 25.03.2002 (л.д. 115 т. 1).

В период до 30.01.2008 участниками общества являлись ФИО2 с долей 70 % и ФИО10 с долей 30 % (л.д. 12 т. 1). После этого ФИО2 стал единственным участником общества.

Основным видом деятельности для должника являлась оптовая торговля пивом.

В январе 2011 года в Единый государственный реестр юридических лиц (далее – ЕГРЮЛ) внесены сведения о ФИО3 как единственном участнике и директоре общества «Урал Фуд» (л.д. 19-33 т. 1).

В сентябре 2012 года в ЕГРЮЛ внесены сведения такие сведения о ФИО4 (л.д. 38-47 т. 1).

В ходе судебного разбирательства ответчиками ФИО3 и ФИО2 приведены доводы о номинальном характере своей деятельности в качестве директора общества «Урал Фуд». При этом ответчик ФИО3, а впоследствии и ФИО2 указали на ФИО5 как на реальное контролирующее должника лицо.

В целях исследования данных доводов судом допрошены свидетели, исследованы письменные и иные документальные доказательства, в частности архивная справка Центрального архива Министерства обороны Российской Федерации от 19.09.2018 (л.д. 110 т. 6), сведения Государственного комитета по делам ЗАГС Челябинской области от 10.09.2018 (л.д. 111 т. 6), объяснения ФИО11 от 20.09.2018 с приложениями (л.д. 116-128 т. 6), объяснения ФИО12 от 20.09.2018 с приложениями (л.д. 129-140 т. 6), копию аудиопротокола судебного заседания от 29.01.2019 по делу № А76-19938/2015 с пояснениями ответчика ФИО13 (л.д. 31, 33 т. 10).

Свидетель ФИО14 пояснила суду, что с 2006 по 2011 годы работала в обществе «Урал-Фуд» заместителем директора, коммерческим директором. С 2011 по 2014 годы свидетель работала генеральным директором общества с ограниченной ответственностью «Урал Фуд-Сервис» (далее – общество «Урал Фуд-Сервис»). Свидетелю известно о банкротстве этих организаций. В рамках дела о банкротстве общества «Урал Фуд-Сервис» свидетелю предъявлено требование о субсидиарной ответственности.

С ФИО2, ФИО3 свидетель работала с 2002 по 2003 г. в одной организации – в обществе с ограниченной ответственностью «Фортуна» (далее – общество), с 2006 г. ответчики и свидетель перешли на работу в общество «Урал Фуд».

ФИО2 и ФИО3 первоначально являлись менеджерами по продаже (по линии разливного пива).

Свидетель считала, что ФИО5 являлся собственником компаний: общества «Фортуна», общества «Урал Фуд», общества «Урал Фуд-Сервис», он принимал свидетеля на работу в 2003 году.

С ФИО4 свидетель не знакома.

ФИО5 принимал все управленческие решения. Офис общества «Фортуна» находился по адресу: <...>, офис ФИО5 находился там же.

Общество «Урал Фуд» находилось по иному адресу; ФИО5 продолжил работу в прежнем офисе.

Директором общества «Урал-Фуд» был ФИО2 (с 2006 года). Основным направлением деятельности являлась торговля пивом, организация также занималась строительством коммерческого объекта по Комсомольскому проспекту в г. Челябинске. ФИО2 курировал строительную деятельность. ФИО5 регулярно давал указания управленческого характера, в том числе по заключению договоров, осуществлению платежей. ФИО2, как считает свидетель, действовал лишь как наемный руководитель. Штат работников был около 50 человек, потом увеличился до 100 человек (к моменту перехода в общество «Урал Фуд-Сервис»). Оперативное управление деятельностью по своим направлениям занимались свидетель (фасованное пиво) и ФИО2 (разливное пиво и строительство). ФИО5 давал указания как по телефону, так и мог приехать в офис либо вызвать к себе. Общение с ним было ежедневным.

В 2011 году полномочия ФИО2 как директора были переданы ФИО3 Насколько известно свидетелю, данное решение принял ФИО5

К этому моменту контракты и штат работников уже перевели на общество «УралФуд-Сервис», на обществе «Урал-Фуд» осталось только строительство. ФИО2 также перешел в общество «Урал Фуд-Сервис», при этом фактическое место работы и трудовые обязанности не изменились.

О причинах смены директора свидетелю ничего не известно.

На свидетеля в с 2011 года по сентябрь 2013 года была оформлена 100% доля в уставном капитале в обществе «Урал Фуд-Сервис» по просьбе ФИО5, указавшего на то, что доверяет свидетелю и хочет назначить её генеральным директором общества «УралФуд-Сервис». Приобретение доли оформлялось договором купли-продажи, доверенность на представление интересов как участника общества не выдавалась.

В 2014 году (в декабре месяце) свидетель уволилась из общества «Урал Фуд-Сервис», после чего работает в обществе с ограниченной ответственностью «Резерв» (невзаимосвязанная организация).

Свидетель пояснила, что для дачи показаний её пригласил ФИО2 с просьбой рассказать о реальном положении дел в обещстве «Урал Фуд». Просьбы дать не соответствующие действительности показания никто не высказывал.

Из показаний свидетеля ФИО14 также следует, что объект по ул. Молодогвардейцев (сквер по Комсомольскому проспекту) строился за счёт общества «Урал Фуд», финансирование осуществлялось как наличными, так и безналичными платежами. Эти вопросы обсуждались с ФИО5 Свидетель была в курсе большинства операций общества «Урал-Фуд», о платежах на строительство свидетель знала от коллег.

Строительство осуществлялось в 2006 – 2011 годах, менее крупные объёмы работ завершались в 2012 – 2013 годах.

ФИО3 участия в деятельности и по строительству здания участия не принимал.

Допрошенный свидетель ФИО15 сообщил суду, что в период с 2004 по 2010 года работал в обещстве «Фортуна» в должности начальника финансового отдела. Организация располагалась по адресу: <...>. Учредителем являлся ФИО5, директором ФИО16 (мать ФИО5). В обязанности свидетеля входило осуществление контроля за расчетами с контрагентами, решение вопросов кредитования.

Помимо работы в обществе «Фортуна» свидетель исполнял аналогичные обязанности в обществе с ограниченной ответственностью Торговая компания «Бир Хауз» (по просьбе директора общества «Фортуна»). Свидетелю не известно, кто являлся учредителем общества ТК «Бир Хауз» и бенефициаром. Почему директор общества «Фортуна» попросила свидетеля исполнять трудовые функции в обещстве ТК «Бир Хауз» - свидетелю не известно. Общество «Фортуна» занималось оптовой торговлей пива, продуктами питания. Аналогичной деятельностью занималось общество ТК «БирХауз». Различие состояло в разных наименованиях товара. Выполняя обязанности в обществе ТК «Бир Хауз», свидетель согласовывал свои действия с директором общества ТК «Бир Хауз» (ФИО17 и другими), а также с ФИО16 Деятельностью общества «Фортуна» руководил ФИО5 и ФИО16 До 2005 года общество «Урал Фуд» входило в группу организаций с обществом «Фортуна», после 2005 года эта организация изменила адрес места нахождения на другой адрес. До 2005 года ФИО2 – директор общества «Урал Фуд» был партнером ФИО5 В 2005-2006 годах совместная деятельность ФИО5 и ФИО2 прекратилась.

Свидетелю не известно, кто входил в состав участников общества «Урал Фуд», кто был бенефициаром и каким образом осуществлялось управление данной организацией.

Общество «Фортуна» и общество «Урал Фуд» связывали обязательства (взаимные) по поставке товара. Каких-либо иных обязательств свидетелю не известно. Свидетелю известно, что после 2005-2006 годов общество «Урал Фуд» продолжало свою деятельность по адресу: ул. Маслобазовая, д. 5. Кому принадлежали находившееся там объекты (склад, офис), свидетелю не известно.

Свидетелю известно, что после ФИО2 обществом «Урал Фуд» руководили иные лица. Свидетель поясняет, что до 2005 – 2006 годов партнерские отношения между ФИО2 и ФИО18 предполагали совместное ведение бизнеса, после 2005-2006 годов обязательства между обществами «Урал Фуд» и «Фортуна» сохранились, но отношения перестали быть партнерскими.

Об организации общества «Урал Фуд-Сервис» свидетелю известно, что данная организация находилась по адресу: ул. Маслобазовая, д. 5. Данная организация так же состояла в обязательствах по поставкам товара. Директором общества «Урал Фуд-Сервис» являлась ФИО14, ранее работавшая в обществе «Фортуна». О причинах перехода ФИО14 в общество «Урал Фуд-Сервис», о том кто управлял данной организацией и был бенефициаром, свидетелю не известно.

Свидетелю известно, что общество «Урал Фуд» осуществляло строительство здания досугового комплекса около гостиницы «Виктория». Вопросами строительства занимался ФИО2, финансирование строительства по инвестиционному договору осуществляло общество «Бир Хауз». Точный объем финансирования свидетелю не известен. Финансирование осуществлялось как налично, так и безналично. Наличные денежные средства передавались ФИО2 под роспись в журнале. Денежные средства передавал, в том числе и лично свидетель. Относительно представленных свидетелю для обозрения журналов (вещественных доказательств) свидетель пояснил, что эти журналы оформляли приходные и расходные кассовые операции обществ «Фортуна» и «Бир Хауз» (журналы были общие). По существу эти журналы представляли собой способ ведения кассового учета этих организаций. Параллельно с этим велся «чистовой» кассовый учет в каждой организации в отдельности. ФИО3 свидетелю известен как торговый представитель общества «Фортуна»; некоторое время он был директором общества «Урал Фуд». ФИО3 работал некоторое время в подчинении ФИО2.

До 2005-2006 годов ФИО2 руководил совместной деятельностью общества «Фортуна» и общества «Урал Фуд-Сервис» по торговле разливным пивом.

После 2010 года свидетель работал в обществе с ограниченной ответственностью «СтройИнвест» (ул. Монакова, д. 4, директор – ФИО5, ФИО19, вид деятельности – оптовая торговля пивом) в аналогичной должности, фактически трудовые обязанности не изменились. В 2015 году свидетель уволился и больше не был трудоустроен. С ФИО5 общался летом 2018 года, в связи с чем – не помнит.

Свидетель пояснил, что общество «Велес-С» являлось партнером обществ «Фортуна» и «Стройинвест». Свидетелю известно о том, что после переезда общества «Урал Фуд» на ул. Маслобазовую ФИО2 периодически посещал офис общества «Фортуна» и встречался с ФИО5

Совокупность представленных доказательств не позволяет сделать вывод о том, что в период 2008-2012 годов ФИО5 имел возможность давать ответчикам ФИО3, и ФИО2 такие указания относительно деятельности должника, от выполнения которых ФИО3 или ФИО2 не могли уклониться в силу наличия финансовой, служебной или иной зависимости от ФИО5

Содержание представленных доказательств, в том числе показаний допрошенных свидетелей, объяснений ФИО11 и ФИО12, аудиопротокол с объяснениями ФИО13 не позволяют в полном объеме принять за основу доводы ФИО3 и ФИО2, поскольку представленные доказательства не раскрывают мотивов и интереса ФИО3 и ФИО2 в том, что они, не имея, по их утверждению, реальных полномочий по управлению обществом, приняли на себя юридическую ответственность за деятельность должника.

Довод ФИО2 о номинальном характере его руководства арбитражный суд признает недоказанным. Соответствующие пояснения ФИО2 противоречат представленным суду сведениям об активном участии ФИО2 в предпринимательской деятельности не ранее чем с 2006 года, в том числе по видам деятельности, сходным с деятельностью должника, в иных коммерческих структурах (л.д. 42-62 т. 10). Кроме того, в 2008 году ФИО2 давал комментарий в качестве генерального директора общества-должника и эксперта в соответствующей отрасли (л.д. 64 т. 10).

Оснований считать исключительно номинальным руководителем ответчика ФИО3 арбитражный суд также не усматривает. Из представленных в материалы дела сведений также усматривается, что помимо номинального руководства ФИО3 лично участвовал в операциях, связанных с движением денежных средств с расчетного счета должника через счет самого ФИО3 и путем снятия им самим денежных средств с расчетного счета (л.д. 11-44 т. 6, л.д. 7-17 т. 7).

Суд принимает во внимание представленные данным ответчиком сведения о роли иных лиц в фактическом руководстве деятельностью общества. Между тем, как было указано выше, такие действия не позволили бы освободить ФИО3 от ответственности в полном объеме в случае установления судом соответствующих оснований.

Относительно обстоятельств наступления банкротства общества «Урал Фуд» судом установлены следующие обстоятельства.

Последний бухгалтерский баланс и отчетность обществом «Урал Фуд» был сдан в апреле 2013 года (за 2012 год). Согласно представленным сведениям (л.д. 61-76 т. 1) по состоянию на конец 2012 года общество имело основные средства на сумму 52 821 тыс. руб. (годом ранее – 51 004 тыс. руб.), запасы на сумму 39 259 тыс. руб. (годом ранее – 42 002 тыс. руб.), дебиторскую задолженность на сумму 21 982 тыс. руб. (годом ранее 54 077 тыс. руб.), финансовые вложения – 10 000 тыс. руб. (аналогичная величина годом ранее). Пассивы общества складывались главным образом из долгосрочных обязательств - заемных средств (10 000 тыс. руб. на 31.12.2012 и 31.12.2011), краткосрочных обязательств - заемных средств (55 364 тыс. руб. на 31.12.2012 и 31.12.2011), кредиторской задолженности (23 915 тыс. руб. на 31.12.2012 и 57 395 тыс. руб. 31.12.2011).

Выручка общества за 2012 год составила 5 252 тыс. руб. (за 2011 год 241 941 тыс. руб.), чистый убыток за 2012 год – 337 тыс. руб., за 2011 год – 25 644 тыс. руб.

Заочным решением Советского районного суда г. Челябинска от 16.12.2011 по делу №2-3934/2011 в пользу Банка ВТБ (публичного акционерного общества) с общества «Урал Фуд», ФИО2, ФИО15 солидарно взыскана задолженность по кредитным договорам в размере 52 403 680 руб. 09 коп., госпошлина в размере 6 000 руб. с каждого (л.д. 99-112 т. 1).

Решением Арбитражного суда Челябинской области от 23.01.2013 по делу №А76-19783/2013 удовлетворены исковые требования Банка ВТБ (публичного акционерного общества) к обществу «Урал Фуд» об обращении взыскания на заложенное имущество.

В деле о банкротстве в реестр требований кредиторов включены требования на сумму 180 513 733,98 руб., из них требования Банка ВТБ (публичного акционерного общества) в размере 179 324 097 руб. 69 коп. (л.д. 80 т. 1).

После введения конкурсного производства от последнего из директоров конкурсному управляющему были переданы учредительные документы, печать, имущество должника (автомобили) (л.д. 77-79 т. 1).

В конкурсную массу должника первоначально было включено имущество рыночной стоимостью 6 835 тыс. руб. (автомобили, земельные участки, нежилые здания), которое было реализовано в процедуре конкурсного производства. Реестровые требования были удовлетворены лишь на сумму 1 079 309,39 руб. (л.д. 49 т. 7).

Помимо этого судом на основе объяснений лиц, участвующих в деле, и материалов регистрационных дел установлено, что в 2007 году должнику обществу «Урал Фуд» было выдано разрешение на строительство досугового центра с кафе общей площадью 1739,3 кв.м. в сквере по ул. Молодогвардейцев в г. Челябинске (л.д. 9 т 4).

Впоследствии разрешение на строительство продлевалось до 03.12.2013. В апреле 2012 года незавершённый строительством объект был законсервирован (акт от 22.04.2012 – в электронном виде – л.д. 68 т. 2). Строительство объекта окончено не позднее 22.01.2014 (извещение от 22.01.2014, л.д. 11 т. 9). По окончании строительства объекту присвоен адрес: <...>.

Ввод объекта в эксплуатацию осуществлял директор ФИО4

Право аренды на земельный участок площадью 491 кв.м. (впоследствии - 920 кв.м.) по адресу ул. Молодогвардейцев в г. Челябинске было оформлено должником договорами № УЗ 002423 от 05.04.2006 и № УЗ 010571-К-2012 от 08.02.2012 (л.д. 57 т. 5, л.д. 84 т. 2).

Вместе с тем, еще до ввода объекта в эксплуатацию права на оконченный строительством объект должник передал его обществу «Велес-С».

В материалах регистрационного дела содержится договор инвестирования № 1 от 17.03.2011, заключенный между должником - застройщиком и обществом «Велес-С» - инвестором (л.д. 17 т. 5). По условиям данного договора инвестор обязался передать должнику денежные средства для выполнения строительства, а должник – выполнить работы и передать объект после окончания строительства инвестору. Предварительный размер инвестиций сторонами оценен в 50 000 000 руб.

Содержание договора позволяет признать наличие в нем признаков договора строительного подряда.

Согласно представленным сведениям общество «Велес-С» перечислило должнику во исполнение договора денежные средства в сумме не менее 44 569 600 руб. (л.д. 76-94 т. 7). Доказательства неравноценности встречных предоставлений по договору инвестирования лицами, участвующими в деле, вопреки предложению арбитражного суда не представлены.

Помимо этого, общество «Велес-С» указывает на тот факт, что изначально строительство объекта инвестировало общество «Бир Хауз», уступившее соответствующее право обществу «Велес-С» по договору от 15.04.2010 (л.д. 20 т. 9). При этом, по утверждению третьего лица, первоначальный инвестор также инвестировал в строительство в 2006-2007 годах денежные средства в общей сумме 8 398 620 руб. Данные доводы третье лицо подтверждает приобщенными к материалам делам в качестве вещественных доказательств журналам операций с наличными денежными средствами (копии значимых частей журналов – л.д. 24-114 т. 9). Описанный третьим лицом порядок движения денежных средств иными лицами, участвующими в деле, подтвержден.

На основании договора инвестирования именно общество «Велес-С» 19.02.2014 зарегистрировало за собой право собственности на незавершенный строительством объект, который по договору купли-продажи от 20.02.2014 продало обществу «Урал Фуд-Сервис» (л.д. 40-42 т. 4).

По окончании строительства должник передал готовый объект обществу «Урал Фуд-Сервис» по акту от 30.12.2014 (л.д. 37 оборот т. 4).

Последнее в дальнейшем после государственной регистрации за собой права собственности на готовый объект произвело дальнейшее отчуждение объекта по долям (л.д. 96, 121 т. 4).

Совокупность представленных по обособленному спору доказательств не позволяет сделать однозначный вывод о доказанности вины ответчиков в наступлении банкротства должника.

Из представленных доказательств следует, что не ранее чем до окончания 2011 года должник осуществлял полноценную операционную деятельность со значительным размером выручки, существенно превышавшем размер взысканной в 2011 году задолженности по кредитным договорам.

Помимо операционной деятельности должник как фактический подрядчик осуществлял строительство нежилого здания за счет инвестора. Доказательства очевидного неблагоприятного эффекта от заключения или исполнения инвестиционного договора от 17.03.2011 в материалы дела не представлены. В частности, в материалы дела не представлены доказательства того, что размер затрат должника по строительству являлся заведомо более высоким, чем размер уплаченных по договору инвестирования денежных средств.

Арбитражный суд принимает во внимание тот факт, что последним из руководителей должника ФИО4 конкурсному управляющему не передан полный объем первичной бухгалтерской документации должника.

При этом суд отклоняет как недоказанную ссылку ФИО4 на неполучение документации от предшествующего руководителя, поскольку в материалы дела не представлены сведения о наличии соответствующих споров между руководителями должника. Кроме того, именно ФИО4 от имени общества сдал в начале 2013 года последнюю отчетность общества, что свидетельствует о достаточности имеющихся в его распоряжении документов.

Между тем с учетом прекращения деятельности должника в конце 2011 года – начале 2012 года и отсутствия доказательств обратного арбитражный суд исходит из того, что отсутствие документации по состоянию на декабрь 2016 года не могло существенным образом повлиять на наполнение конкурсной массы.

Указанные конкурсным управляющим эпизоды, связанные с перечислением в период с 2010 по 2011 года с расчетного счета должника денежных средств в счет погашения собственных кредитных обязательств ответчика ФИО2, а также в счет погашения обязательств иных лиц, а также с платежами по договорам лизинга ввиду недоказанности совершения соответствующих операций вопреки интересам должника и в ущерб кредиторам, истечения значительного периода времени с момента соответствующих событий и до возбуждения дела о банкротстве, не могут быть положены в основу судебного акта о субсидиарной ответственности.

При оценке данных эпизодов суд учитывает также сложившийся в обществе «Урал Фуд» порядок, при котором часть денежных средств использовалась в наличных расчетах, в том числе при исполнении обязательств, связанных со строительством.

В соответствии с ч. 1 ст. 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

В силу ст. 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судопроизводство в арбитражном суде осуществляется на основе состязательности. Лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий.

Таким образом, в материалы дела конкурсным управляющим не представлено достаточных доказательств, подтверждающих, что непосредственно в результате действий или указаний ответчиков общество «Урал Фуд» было доведено до несостоятельности (банкротства).

Руководствуясь ст. 61.16 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», ст. 184, 185, 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд

ОПРЕДЕЛИЛ:

в удовлетворении заявления конкурсного управляющего о привлечении к субсидиарной ответственности отказать.

После вступления настоящего судебного акта в законную силу возвратить обществу с ограниченной ответственностью «Велес – С» вещественные доказательства – восемнадцать журналов учета кассовых операций.

Определение может быть обжаловано в течение десяти дней со дня его изготовления в полном объеме в апелляционную инстанцию - в Восемнадцатый арбитражный апелляционный суд путем подачи жалобы через Арбитражный суд Челябинской области.

Судья В.В. Бушуев