Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в судебном заседании заявлениепубличного акционерного общества «Объединенный Кредитный Банк» в лицеконкурсного управляющего - Государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов»

о взыскании в пользу должника убытков:

с ФИО1 в сумме 4 149 427 340 руб. 44 коп.,

солидарно с ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6, ФИО7, ФИО8, ФИО9 в сумме 592 031 387 руб. 02 коп.,

с ФИО4 в сумме 497 000 159 руб. 59 коп.

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) публичного акционерного общества «Объединенный Кредитный Банк» (ИНН <***>, ОГРН <***>),

при участии:

от заявителя: ФИО10 – представитель по доверенности серии 77 АГ № 9666268 от 03.03.2022,

ответчика ФИО2,

от ФИО2: ФИО11 – представитель по доверенности серии 77 АГ № 4583137 от 16.07.2020,

от ФИО3: ФИО12 – представитель по доверенности серии 50 АБ № 6949183 от 05.02.2022,

от ФИО8: ФИО13 – представитель по доверенности серии 36 АВ № 366398 от 15.02.2022 (с использованием систем веб-конференции),

от ФИО5: ФИО13 – представитель по доверенности от 07.02.2022 (с использованием систем веб-конференции),

от ФИО7: ФИО14 – представитель по доверенности серии 77 АГ № 9545773 от 17.02.2022,

от ФИО6: ФИО14 – представитель по доверенности серии 77 АГ № 9545772 от 17.02.2022,

от ФИО9: ФИО15 – представитель по доверенности серии 31 АБ № 1645490 от 10.07.2020,

от ФИО4: ФИО16 – представитель по доверенности серии 77 АД № 0235565 от 29.04.2022 (с использованием систем веб-конференции),

от ФИО1: ФИО17 – представитель по доверенности серии 77 АГ № 8482546 от 02.02.2022 (с использованием систем веб-конференции),

установил:

Конкурсный управляющий Публичного акционерного общества «Объединенный кредитный банк» - государственная корпорация «Агентство по страхованию вкладов» (далее – конкурсный управляющий, ГК «АСВ», заявитель) в рамках дела о банкротстве Публичного акционерного общества «Объединенный кредитный банк» (далее – ПАО «О.К. Банк», должник, Банк) обратился в арбитражный суд с заявлением овзыскании в пользу должника убытков:с ФИО1 (далее – ФИО1, ответчик-1) в сумме 4 149 427 340 руб. 44 коп., солидарно с ФИО1, ФИО2 (далее – ФИО2, ответчик-2), ФИО3 (далее – ФИО3, ответчик-3), ФИО4 (далее – ФИО4, ответчик-4), ФИО5 (далее – ФИО5, ответчик-5), ФИО6 (далее – ФИО6, ответчик-6), ФИО7 (далее – ФИО7, ответчик-7), ФИО8 (далее – ФИО8, ответчик-8), ФИО9 (далее – ФИО9, ответчик-9) в сумме 592 031 387 руб. 02 коп., с ФИО4 в сумме 497 000 159 руб. 59 коп.

В судебном заседании представитель конкурсного управляющего заявил ходатайство об отложении судебное заседание с целью ознакомления с материалами дела.

Представитель ФИО5 и ФИО7 против удовлетворения данного ходатайства возражает, поддерживает ходатайство о выделении требований к ФИО2 в отдельное производство.

Представитель ФИО1 возражений против отложения судебного заседания не высказал, поддержал ранее изложенную позицию об истечении срока исковой давности для судебной защиты нарушенного права.

Представитель ФИО4 просит истребовать у конкурсного управляющего оригинал протокола кредитного комитета от 25.10.2017 об одобрении кредита ФИО18, против отложения судебного заседания не возражает.

Представитель конкурсного управляющего сообщил, что не обладает информацией о наличии/отсутствии запрашиваемого документа.

Представитель ФИО9 против отложения судебного заседания не возражает.

Представитель ФИО2 разрешение ходатайства об отложении судебного заседания оставляет на усмотрение суда, поддерживает ходатайство о выделении требований к ФИО2 в отдельное производство.

Представитель ФИО3 против отложения судебного заседания возражает, поддержал ранее изложенные возражения, настаивает на пропуске заявителем срока исковой давности для судебной защиты нарушенного права, поддерживает ходатайство о выделении требований к ФИО3 в отдельное производство.

Представитель ФИО6 и ФИО7 возражает против отложения судебного заседания, просит выделить в отдельное производство и рассмотреть по существу в настоящем судебном заседании требования к указанным ответчикам, поддержав ранее изложенную позицию, в том числе, об истечении срока исковой давности.

В отложении судебного заседания судом отказано по причине наличия у конкурсного управляющего всех документов, имеющихся в материалах дела, и отсутствии мотивированных доводов о невозможности ознакомления с материалами обособленного спора до даты настоящего судебного заседания.

В соответствии со статьей 163 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в рассмотрении заявления объявлен перерыв на 5 рабочих дней, после окончания которого судебное заседание продолжено.

Представитель конкурсного управляющего представил возражения против доводов ответчиков об истечении срока исковой давности для судебной защиты нарушенного права.

Представители ответчиков поддержали ранее изложенные возражения.

Представитель ФИО6 и ФИО7 представил дополнительные письменные пояснения.

От ФИО2 и ФИО4 поступили уточненные письменные отзывы.

В удовлетворении ходатайства представителя ФИО4 об истребовании у конкурсного управляющего оригинала протокола кредитного комитета от 25.10.2017 об одобрении кредита ФИО18 судом отказано ввиду возможности рассмотрения спора в отсутствие данного документа.

На вопрос суда представители сторон сообщили, что неразрешенных ходатайств (за исключением ранее заявленных ходатайств о выделении в отдельное производство требований к ФИО6, ФИО7, ФИО3, ФИО2 ФИО5 и ФИО8) не имеется.

ФИО5 и ФИО8 ходатайство об истребовании у УФНС России по городу Москве и по Московской области сведений о доходах ФИО19 и ФИО20 за 2014 - 2015 г.г., в том числе справки 2-НДФЛ, налоговые декларации (3-НДФЛ, 4-НДФЛ) не поддержали.

Рассмотрев материалы дела, суд установил, что приказом Банка России от 25.05.2018 № ОД-1328 уПАО «О.К. Банк» отозвана лицензия на осуществление банковских операций.Приказом Банка России от 25.05.2018 № ОД-1329с 25.05.2018 назначена временная администрация по управлению Банком.

Решением Арбитражного суда Ярославской области от 05.09.2018 (дата объявления резолютивной части 29.08.2018) по делу № А82-11583/2018 Банк признан несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство. Функции конкурсного управляющего Банком возложены на государственную корпорацию «Агентство по страхованию вкладов».

Как указано в тексте заявления, конкурсным управляющим установлено, что в результате виновных действий ФИО4, ФИО2, ФИО9, ФИО1, ФИО5, ФИО6, ФИО21, ФИО8, ФИО3, выразившихся в:

- выдаче заведомо невозвратной ссуды юридическому лицу;

- выдаче заведомо невозвратных ссуд 5 физическим лицам;

- приобретении технических облигаций 6 эмитентов;

- замещении ликвидных ценных бумаг техническими облигациями;

- реализации ликвидных ценных бумаг без надлежащего встречного
предоставления

Банку причинены убытки в размере 5 238 458 887 руб. 05 коп.

В качестве одного из действий, причинивших должнику убытки, конкурсный управляющий ссылается на выдачу заведомо невозвратной ссуды ООО «3-Лига» 29.09.2017 по договору № 379-КЛЮ в размере 150 000 000 руб. По сведениям конкурсного управляющего оплаты по договору не производилось, замещение ссудной задолженности на технические еврооблигаций нерезидента Lowland Projects заявителем в качестве оплаты не учитывается. Анализ деятельности ООО «3-ЛИГА» показал наличие признаков, свидетельствующих об отсутствии у него реальной хозяйственной деятельности в объемах, сопоставимых с масштабами его кредитования Банком:

- согласно ответу ФНС от 25.10.2018 № 26-11/093017 штатная численность ООО «3-ЛИГА» составляла 1 чел.;

- согласно письму ПФР от 12.10.2018 № 11/50742, ООО «3-ЛИГА» в 2015 г. сдавала отчетность с нулевыми значениями;

- данные отчетности заемщика за 2016 г. свидетельствуют о высокой кредитной нагрузке, зависимости от заемных средств и незначительной доле собственных средств в балансе;

- с момента регистрации в качестве юридического лица (20.10.2015) у ООО «3-ЛИГА» отсутствует арбитражная активность;

- уплата процентов по кредиту осуществлялась заемщиком за счет внесения денежных средств в кассу Банка в виде помощи от учредителя на общую сумму 4 510 тыс. руб.;

- заемщиком не осуществлялись платежи в бюджет, начисление заработной платы, а также хозяйственные платежи;

- с 29.12.2017 движение по счету, а также обслуживание долга полностью прекращено;

- у конкурсного управляющего отсутствуют сведения о надлежащем обеспечении кредитных обязательств ООО «3-ЛИГА»;

- обслуживание долга является ненадлежащим в связи с замещением задолженности ООО «3-ЛИГА» техническими ценными бумагами (еврооблигации нерезидента Lowland Projects) по договору цессии № 13-ДЦ от 16.05.2018, заключенному с ООО «Энергоцентр».

С учетом изложенного конкурсный управляющий приходит к выводу о том, что кредит, выданный ООО «3-ЛИГА», являлся заведомо невозвратным, его выдача причинила Банку убытки в размере 150 000 000 руб.

Заявитель пояснил, что на дату выдачи кредита руководителем Банка являлся ФИО1, не обеспечивший надлежащую организацию системы управления в Банке и сохранность ликвидных активов (денежных средств) Банка, допустивший возможность выдачи заведомо невозвратного кредита и причинения Банку убытков и подлежащий в этой связи привлечению к гражданско-правовой ответственности.

Также, по мнению заявителя, должнику причинены убытки в результате выдачи заведомо невозвратных ссуд пяти физическим лицам.

А именно, Банком были заключены следующие кредитные договоры:

- <***> от 02.07.2015 с ФИО19 на сумму 25 000 000 руб., из которых погашено 5 666 771 руб. 91 коп., в связи с чем размер убытков составляет 19 333 228 руб.,

- № 247-КФ от 02.07.2015 с ФИО19 на сумму 98 500 000 руб., из которых погашено 28 820 283 руб. 85 коп., в связи с чем размер убытков составляет 69 679 716 руб. 15 коп.,

- № 347-КФ от 25.10.2017 с ФИО18 на сумму 200 000 000 руб., из которых погашено 2 287 489 руб. 29 коп., в связи с чем размер убытков составляет 197 712 510 руб. 71 коп.,

- № 341-КФ от 27.09.2017 с ФИО22 на сумму 12 000 000 руб., из которых погашено 3 698 859 руб. 47 коп., в связи с чем размер убытков составляет 8 301 140 руб. 53 коп.,

- № 337-КФ от 31.08.2017 с ФИО23 на сумму 80 000 000 руб., из которых погашено 2 340 625 руб. 88 коп., в связи с чем размер убытков составляет 77 659 374 руб. 12 коп.,

- № 342-КФ от 29.09.2017 с ФИО23 на сумму 120 000 000 руб., из которых погашено 9 598 151 руб. 81 коп., в связи с чем размер убытков составляет 110 401 848 руб. 19 коп.,

- № 349-КФ от 29.10.2017 с ФИО23 на сумму 2 000 000 руб., из которых погашено 137 630 руб. 81 коп., в связи с чем размер убытков составляет 1 862 369 руб. 19 коп.,

- <***> от 27.12.2017 с ФИО23 на сумму 15 500 000 руб., из которых погашено 2 340 625 руб. 88 коп., в связи с чем размер убытков составляет 13 159 374 руб. 12 коп.,

- № 294-КФ от 22.03.2016 с ФИО24 на сумму 100 000 000 руб., из которых погашено 6 078 174 руб. 08 коп., в связи с чем размер убытков составляет 93 921 825 руб. 92 коп..

Итого, общий размер убытков в результате совершения вышеуказанных сделок с физическими лицами составил 592 031 387 руб. 02 коп.

По сведениям заявителя ссуды данных 5 физических лиц являлись заведомо невозвратными ввиду следующего:

Финансовое положение заемщиков, оцененное в соответствии с Положением Банка России № 254-П (№ 590-П), являлось «плохим» в связи с недостаточностью получаемых заемщиками доходов для погашения обязательств перед Банком своевременно и в полном объеме. По данным ФНС (ПФР), доходы заемщиков ФИО20, ФИО22 составляли 20-60 тыс. руб./мес. и не позволяли самостоятельно обслуживать многомиллионные кредиты. Все ссуды, за исключением ссуды ФИО22, выданы заемщикам в значительном размере (в общей сложности не менее 100 000 тыс. руб.) на длительные сроки (10-14 лет), при этом ссуды всех заемщиков были выданы без обеспечения. Права требования к ФИО22 и ФИО23 отчуждены Банком по договору цессии № 14-ДЦ от 24.05.2018, заключенному с ООО «Энергоцентр», т.е. в конечном итоге замещены техническими облигациями.

Соответствующие кредитные договоры подписаны от имени Банка ФИО1 (председатель Правления), ФИО2 (заместитель председателя Правления - по доверенности), ФИО3 (управляющий Московского филиала - по доверенности), одобрены в составе кредитного комитета Банка ФИО2 (зам. председателя Правления Банка), ФИО4 (ВРИО председателя Правления Банка) (протокол № 25102017 заседания кредитного комитета от 25.10.2017), а также Советом директоров в составе ФИО5 (председатель Совета директоров), ФИО6 (зам. председателя Совета директоров), ФИО1 (председатель Правления), ФИО21 (член Совета директоров), ФИО8 (член Совета директоров), ФИО9 (член Совета директоров) (протокол № 15 от 22.03.2016, протокол № 21 от 10.04.2015, протокол № 24от 16.04.2015). Указанные лица подлежат привлечению к гражданско-правовой ответственности.

Кроме того, в качестве основания для взыскания с ответчиков убытков конкурсный управляющий ссылается на приобретение технических облигаций 6 эмитентов.

В частности, как следует из текста заявления, в период с 01.04.2015 по дату отзыва лицензии (25.05.2018) Банком приобретены технические (заведомо неликвидные) облигации 6 эмитентов:

Эмитент

Сумма денежных средств, направленная на приобретение технических облигаций

Сумма денежных средств, полученная от реализации технических облигаций

ПАО «Волга Капитал»

783 838 634,96

350 000 991,76

ПАО «НДК»

589 349 980,00

437 241 226,26

ООО «Росинтруд»

746 507 016,38

153 850 396,63

ООО «СПЕКТР»

1 312 287 706,20

42 186 115,39

ООО «Трансбалтстрой»

845 785 166,52

127 287 626,96

ООО «УАХМ-Финанс»

625 901 632,76

0,00

Итого:

4 903 670 136,82

1 110 566 357,00

Размер убытков

3 793 103 779,82

Вывод о техническом характере (заведомой неликвидности) данных облигаций сделаны конкурсным управляющим на основании следующего:

1. Негативные факторы в отношении ООО«Спектр»:

- по результатам анализа торгов облигациями ООО «Спектр» установлены признаки манипулирования рынком ценных бумаг (статья 5 пункт 1 Федерального закона от 27.07.2010 № 224-ФЗ «О противодействии неправомерному использованию инсайдерской информации и манипулированию рынком и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (далее - 224-ФЗ) в части совершения сделок с ними;

- по мнению Банка России, имеются признаки отсутствия у эмитента реальной деятельности или осуществления ее в незначительных масштабах в соответствии с пунктом 1.5 Положения Банка России от 23.10.2017 № 611-П «О порядке формирования кредитными организациями резервов на возможные потери», а также низкая налоговая нагрузка общества;

- по мнению Банка России, имеются признаки нерыночного механизма формирования биржевых котировок, с проведением торгов, совершаемых по предварительному соглашению ограниченным кругом юридических лиц;

- по мнению Банка России, финансовое положение ООО «Спектр» является плохим с учетом несопоставимости объема облигационного выпуска с результатами хозяйственной деятельности эмитента и структурой его баланса, высокой долговой нагрузкой, существенным сокращением остаточной стоимости основных средств, существенными отраслевыми рисками и т. д.;

- нецелевое использование привлеченных в рамках облигационного займа средств;

- приостановка органами ФНС России с марта 2018 г. операций по счетам эмитента в связи с неуплатой налогов и иных обязательных платежей;

- приобретение и использование облигаций в схемных операциях целым рядом кредитных организаций, утративших лицензии на осуществление банковских операций в связи с допущенными нарушениями законодательства (Банк «Таатта» (АО), ООО «ТАТАГРОПРОМБАНК», АКБ «ИНКАРОБАНК» (АО), КБ «Русский ипотечный банк», ООО КБ «Агросоюз»);

- допущение эмитентом 12.03.2019 технического дефолта по выплате купонного дохода;

- исключение облигаций эмитента (13.09.2019) из раздела «Третий уровень» списка ценных бумаг, допущенных к торгам в ПАО «Московская Биржа» (исключены все 3 выпуска облигаций), в связи с рекомендациями Экспертного совета по листингу ПАО Московская Биржа (рекомендации от 13.06.2019), одновременно с облигациями ООО «Росинтруд», ООО «Трансбалтстрой» и ООО «УАХМ-Финанс»;

- решением Арбитражного суда Смоленской области от 16.10.2019 по делу № А62-8762/2019 ООО «Спектр» признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство;

- по результатам анализа операций с облигациями ООО «Спектр» установлено, что основная их часть проводилась в банках, находящихся под управлением Агентства, в которых с ними проводились схемные операции, направленные на вывод ликвидных активов и/или «маскировку» технических активов (ООО «ТАТАГРОПРОМБАНК», АКБ «ИНКАРОБАНК» (АО), КБ «Русский ипотечный банк», Банк «Таатта» (АО), ООО КБ «Агросоюз»).

2. Негативные факторы в отношении ООО «УАХМ-Финанс»:

- по результатам анализа торгов облигациями ООО «УАХМ-Финанс» установлены признаки манипулирования рынком ценных бумаг (статья 5 пункта 1 224-ФЗ) в части совершения сделок с ними;

- негативная оценка Банка России (признание Банком России финансового положения эмитента плохим; установление обстоятельств, свидетельствующих о невозможности признания рынка по анализируемым облигациям активным);

- признаки нерыночного механизма формирования биржевых котировок по облигациям эмитента с проведением торгов, совершаемых по предварительному соглашению ограниченным кругом юридических лиц, в целях искусственного поддержания торговой активности и котировок данного финансового инструмента, а также для условий, необходимых для расчета биржей рыночных цен;

- наличие признаков, свидетельствующих об отсутствии у эмитента финансово-хозяйственной деятельности или ведении ее в незначительном объёме: минимальная численность сотрудников (2 чел.), минимальный объем налогов за 2017 г. (75 тыс. руб.), создание общества приблизительно за 1 год до размещения облигаций и др.;

- наличие признаков нецелевого использования эмитентом привлеченных в рамках облигационного займа средств;

- приобретение и использование облигаций в схемных операциях рядом кредитных организаций, утративших лицензии на осуществление банковских операций в связи с допущенными нарушениями законодательства (Банк «Таатта» (АО), АКБ «ИНКАРОБАНК» (АО), КБ «Русский ипотечный банк»);

- исключение облигаций эмитента (13.09.2019) из раздела «Третий уровень» списка ценных бумаг, допущенных к торгам в ПАО «Московская Биржа» (исключены все 3 выпуска облигаций), в связи с рекомендациями Экспертного совета по листингу ПАО Московская Биржа (рекомендации от 13.06.2019), одновременно с облигациями ООО «Росинтруд», ООО «Спектр» и ООО «Трансбалтстрой»;

- по результатам анализа операций с облигациями ООО «УАХМ-Финанс» установлено, что основная их часть проводилась в банках, находящихся под управлением Агентства, в которых с ними проводились схемные операции, направленные на вывод ликвидных активов и/или «маскировку» технических активов. (АКБ «ИНКАРОБАНК» (АО), Банк «Таатта» (АО), КБ «Русский ипотечный банк»).

3. Негативные факторы в отношении ПАО «Волга Капитал»

- по результатам анализа торгов облигациями ПАО «ВОЛГА Капитал» установлены признаки манипулирования рынком ценных бумаг (ст. 5 п. 1 224-ФЗ) в части совершения сделок с ними;

- участие облигаций эмитента как финансового инструмента в схемных операциях в АО «РМБ» БАРЖ, которое могло осуществляться в интересах аффилированных с АО «РМБ» БАНК лиц с целью вывода активов из банка;

- признаки нерыночного механизма формирования биржевых котировок, с проведением торгов, совершаемых по предварительному соглашению ограниченным кругом юридических лиц;

- допущение эмитентом в июле 2019 г. технического дефолта в связи с неисполнением обязательств по выплате купонного дохода в размере 41 955 тыс. руб. Кроме того, согласно данным отчетности за 2018 г. (т. е. через год после размещения облигаций), ПАО «Волга Капитал» получен убыток в размере 217 540 тыс. руб., а объем выручки по сравнению с 2017 г. существенно (в 14 раз) сократился - с 1 861 672 тыс. руб. до 131 604 тыс. руб., что свидетельствует о «сворачивании» компании;

- исключение облигаций эмитента (04.03.2020) из раздела «Третий уровень» списка ценных бумаг, допущенных к торгам в ПАО «Московская Биржа», в связи с введением в отношении организации процедуры, применяемой в деле о банкротстве (процедура наблюдения);

- решением Арбитражного суда города Москвы от 20.08.2020 по делу № А40-270/19 ПАО «ВОЛГА Капитал» признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство;

- по результатам анализа операций с облигациями ПАО «ВОЛГА Капитал» установлено, что основная их часть проводилась в банках, находящихся под управлением Агентства, в которых с ними проводились схемные операции, направленные на вывод ликвидных активов и/или «маскировку» технических активов (АО «РМБ» Банк (АО), Банк «Таатта» (АО), КБ «Союзный» (ООО).

4. Негативные факторы в отношении ООО«Росинтруд»:

- по результатам анализа торгов облигациями ООО «Росинтруд» установлены признаки манипулирования рынком ценных бумаг (статья 5 пункта 1 224-ФЗ) в части совершения сделок с ними;

- по мнению Банка России, имеются признаки нерыночного механизма формирования биржевых котировок с проведением торгов, совершаемых по предварительному соглашению ограниченным кругом юридических лиц, при отсутствии торгов по облигациям в течение более 60 дней. Кроме того, по бумагам эмитента наблюдается минимальный объем сделок (менее 0,1 от общего объема выпуска), а также отсутствие официально раскрытой средневзвешенной цены ценной бумаги более одного месяца;

- Банк России оценивает вложения в облигации эмитента как условно технические;

- наличие признаков, свидетельствующих об отсутствии у эмитента финансово-хозяйственной деятельности или ведении ее в объёме, несопоставимом с размером обязательств. По данным СПАРК, приостановлены операции по расчетным счетам эмитента в кредитных организациях, по данным ФНС, адрес местонахождения общества является недостоверным, общество имеет задолженность по уплате налогов и др.;

- приобретение и использование облигаций в схемных операциях рядом кредитных организаций, утративших лицензии на осуществление банковских операций в связи с допущенными нарушениями законодательства (КБ «Международный Банк Развития» (АО), КБ «Русский ипотечный банк» (ООО);

- исключение облигаций эмитента (13.09.2019) из раздела «Третий уровень» списка ценных бумаг, допущенных к торгам в ПАО «Московская Биржа», одновременно с облигациями ООО «Трансбалтстрой», ООО «Спектр» и ООО «УАХМ-Финанс»;

- по результатам анализа операций с облигациями ООО «Росинтруд» установлено, что основная их часть проводилась в банках, находящихся под управлением Агентства, в которых с ними проводились схемные операции, направленные на вывод ликвидных активов и/или «маскировку» технических активов (КБ «Русский ипотечный банк»).

5. Негативные факторы в отношении ООО «Трансбалтстрой»:

- по результатам анализа торгов облигациями ООО «Трансбалтстрой» установлены признаки манипулирования рынком ценных бумаг (статья 5 пункт 1 № 224-ФЗ) в части совершения сделок с ними;

- наличие признаков нерыночного механизма формирования биржевых котировок с проведением торгов, совершаемых по предварительному соглашению ограниченным кругом юридических лиц;

- оценка Банком России вложений в облигации эмитента как условно технических;

- наличие признаков, свидетельствующих об отсутствии у эмитента финансово-хозяйственной деятельности или ведении ее в незначительном объёме: минимальная численность сотрудников (2 чел.), наличие задолженности по уплате налогов, наличие информации о приостановлении операций по расчетным счетам эмитента в кредитных организациях, недостоверность адреса местонахождения общества и др.;

- несопоставимость объема эмиссии облигаций с объемами деятельности ООО «Трансбалтстрой»;

- признание финансового положения ООО «Трансбалтстрой» плохим с 2017 г. в соответствии с абзацем 3 пункта 3.3 Положения № 590-П на основании признаков, свидетельствующих об угрожающих негативных явлениях (тенденциях) в его деятельности, вероятным результатом которых могли явиться несостоятельность (банкротство) либо устойчивая неплатежеспособность эмитента, а именно: убыточная деятельность и отрицательная величина чистых активов;

- приобретение и использование облигаций в схемных операциях также рядом кредитных организаций, утративших лицензии на осуществление банковских операций в связи с допущенными нарушениями законодательства (КБ «Международный Банк Развития» (АО), КБ «Русский ипотечный банк» (ООО), АО «Булгар банк»);

- исключение облигаций эмитента (13.09.2019) из раздела «Третий уровень» списка ценных бумаг, допущенных к торгам в ПАО «Московская Биржа», одновременно с облигациями ООО «Росинтруд», ООО «Спектр» и ООО «УАХМ-Финанс»;

- по результатам анализа операций с облигациями ООО «Трансбалтстрой» установлено, что основная их часть проводилась в банках, находящихся на момент проведения дополнительной проверки под управлением Агентства, в которых с ними проводились схемные операции, направленные на вывод ликвидных активов и/или «маскировку» технических активов.

6. Негативные факторы в отношении ПАО «НДК»:

- по результатам анализа торгов облигациями ПАО «НДК» установлены признаки манипулирования рынком ценных бумаг (статья 5 пункт 1 № 224-ФЗ) в части совершения сделок с ними;

- установление Банком России факта манипулирования рынком акций ПАО «НДК» на торгах ПАО «Санкт-Петербургская биржа» в период с 23.03.2015 по 22.06.2015. По данным Банка России, третьими лицами осуществлялись действия, направленные на «создание искусственной рыночной стоимости акций и введение в заблуждение широкого круга лиц и регулятора относительно ликвидности и активности рынка акций»;

- наличие признаков, свидетельствующих об отсутствии у эмитента финансово-хозяйственной деятельности или ведении ее в незначительном объёме: по данным СПАРК, приостановлены операции по расчетным счетам эмитента в кредитных организациях, по данным ФНС, адрес местонахождения общества является недостоверным, общество входит в реестр юридических лиц, не предоставляющих отчетность более года, в течение 2017 г. у общества три раза сменился руководитель. Кроме того, с декабря 2015 г. по сентябрь 2016 г. рейтинг кредитоспособности эмитента, определяемый рейтинговым агентством «Эксперт РА», понижался 3 раза и в итоге отозван;

- наличие в СМИ информации о том, что ценные бумаги ПАО «НДК» приобретались некрупными страховыми компаниями и банками для того, чтобы «нарисовать себе активы»;

- по информации Банка России, обороты по расчетным счетам ПАО «НДК» в 2014 и 2016 гг. были несущественными, а в 2015 г. операции по расчетным счетам отсутствовали;

- допущение эмитентом дефолта по купонным выплатам и по погашению номинала, начиная с 19.01.2017;

- исключение облигаций ПАО «НДК» из списка бумаг, допущенных к торгам, в связи с существенными и систематическими нарушениями требований по раскрытию информации (согласно пресс-релизу от 21.05.2019);

- приобретение и использование облигаций в схемных операциях также рядом кредитных организаций, утративших лицензии на осуществление банковских операций в связи с допущенными нарушениями законодательства (АКБ «Финпромбанк» (ПАО), ПАО «Межтопэнергобанк», КБ «Метрополь» ООО, АО «Мираф-Банк», «АНКОР БАНК» (АО), КБ «Арсенал» ООО, КБ «Международный Банк Развития» (АО), АО «Булгар банк»);

- по результатам анализа операций с облигациями ПАО «НДК» установлено, что основная их часть проводилась в банках, под управлением Агентства, в которых с ними проводились схемные операции, направленные на вывод ликвидных активов и/или «маскировку» технических активов (АО «Булгар банк», КБ «Международный Банк Развития» (АО);

- определением Арбитражного суда г. Москвы от 16.07.2021 по делу о банкротстве КБ «Международный Банк Развития» (АО) облигации ПАО «НДК» признаны техническими (АО).

С учетом изложенного конкурсный управляющий делает вывод, что приобретенные Банком облигации 6 эмитентов являлись техническими (заведомо неликвидными), их приобретение причинило Банку убытки в размере 3 793 103 779,82 руб.

По сведениям конкурсного управляющего в период совершения сделок председателем Правления Банка являлся ФИО1, не обеспечивший надлежащую организацию системы управления в Банке и сохранность ликвидных активов (денежных средств) Банка, допустивший возможность приобретения заведомо неликвидных ценных бумаг и причинения Банку убытков и подлежащий в этой связи привлечению к гражданско-правовой ответственности.

Как указывает конкурсный управляющий, наличие у должника убытков вызвано, в том числе,замещением ликвидных ценных бумаг техническими облигациями.

Согласно его пояснениям, 28.03.2018 между Банком и ООО «Инвестиционный союз» заключено Соглашение об отступном по договору залога ценных бумаг № 636/сом от 13.03.2018. ООО «Инвестиционный союз» передало в собственность Банка технические (заведомо неликвидные) облигации ООО «Росинтруд» (стоимость по соглашению 179710 тыс. руб.), ООО «Трансбалтстрой» (стоимостью по соглашению 179151 тыс. руб.), ООО «СПЕКТР» (стоимостью по соглашению 77277 тыс. руб.) и ПАО «Волга капитал» (стоимостью по соглашению 61876 тыс. руб.), а Банк дал поручение брокеру АО «Финанс Инвест» на списание со счета Депо в пользу ООО «Инвестиционный союз» облигаций 3 эмитентов общей стоимостью 497 000 159 руб. 59 коп.: Veb Finance pic (балансовая стоимость - 372 626 224 руб. 86 коп.), GPB Eurobond Finance PLC (балансовая стоимость - 117 236 140 руб. 02 коп.), ОАО «Российские железные дороги» (балансовая стоимость - 7 137 794 руб. 71 коп.). Полученные Банком облигации ООО «Росинтруд», ООО «Трансбалтстрой», ООО «СПЕКТР» и ПАО «Волга капитал» конкурсный управляющий считает техническими (заведомо неликвидными) на основании негативных факторов, указанных в пункте 1.3 настоящего заявления.

Таким образом, в результате заключения вышеуказанного соглашения об отступном ликвидные ценные бумаги (облигации Veb Finance, GPBank и ОАО «РЖД») замещены на балансе Банка техническими облигациями, что причинило убытки Банку в размере, равном балансовой стоимости выбывших в пользу ООО «Инвестиционный союз» ценных бумаг, - 497 000 159 руб. 59 коп.

Соглашение об отступном от имени Банка подписано ФИО4 (ВРИО председателя Правления Банка) (а договор залога – ФИО2), подлежащим в этой связи привлечению к гражданско-правовой ответственности.

Помимо изложенного, должнику причинены убытки в результате реализации ликвидных привилегированных акций без надлежащего встречного предоставления.

Конкурсный управляющий сообщил, что в период с октября по ноябрь 2016 г. между Банком и ООО «ИФК «Авангард» заключены 3 договора, по которым Банком реализованы привилегированные акции ПАО «Сургутнефтегаз» общей балансовой стоимостью 263 182 тыс. руб. В результате данных операций Банком отражены расходы от реализации в общем размере 53 038 тыс. руб. и требования к ООО «ИФК «Авангард» в общем размере 210 145 тыс. руб. В январе 2017 г. Банком снова реализованы ООО «ИФК «Авангард» акции ПАО «Сургутнефтегаз» балансовой стоимостью 79 970 тыс. руб., при этом отражены расходы от реализации в размере 10 163 тыс. руб. и требования по оплате цены по договору купли-продажи № 180117/1 от 18.01.2017 в размере 69 806 тыс. руб. ООО «ИФК «Авангард» своих обязательств по оплате приобретенных акций не исполнило. С октября 2017 г. дебиторская задолженность ООО «ИФК «Авангард», ежемесячно выносилась на просрочку, а за несколько дней до отзыва у Банка лицензии права требования к должнику реализованы Банком по договорам цессии № 13-ДЦ от 16.05.2018 и № 14-ДЦ от 24.05.2018, заключенным Банком с ООО «Энергоцентр», т. е. в конечном итоге замещены техническими облигациями.

По договору кули-продажи акций № 211016/1 от 21.10.2016 балансовая стоимость реализованных акций составила 74 600 963 руб. 89 коп., фактически уплачено 28 825 000 руб., сумма убытка составила 45 775 963 руб. 89 коп.

По договору кули-продажи акций № 071116/1 от 07.11.2016 балансовая стоимость реализованных акций составила 76 168 489 руб. 32 коп., фактически уплачено 26 300 062 руб. 50 коп., сумма убытка составила 49 868 426 руб. 82 коп.

По договору кули-продажи акций № 221116/1 от 21.11.2016 балансовая стоимость реализованных акций составила 112 412 915 руб. 40 коп., фактически уплачено 39 375 300 руб., сумма убытка составила 73 037 615 руб. 40 коп.

По договору кули-продажи акций № 180117/1 от 18.01.2017 балансовая стоимость реализованных акций составила 79 969 554 руб. 51 коп., фактически уплачено 42 328 000 руб., сумма убытка составила 37 641 554 руб. 51 коп.

Итого, общий размер убытков по расчету конкурсного управляющего равен 206 323 560 руб. 62 коп.,будучи определен как балансовая стоимость выбывших акций ПАО «Сургутнефтегаз» за вычетом денежных средств, фактически полученных Банком от ООО «ИФК «Авангард».

Договоры купли-продажи акций от имени Банка подписаны ФИО1 (председатель Правления Банка), подлежащим в этой связи привлечению к гражданско-правовой ответственности.

Заявитель указал, что в нарушение Положения № 254-П (590-П) Банком должным образом не проведена оценка финансового положения заемщиков. В случае проведения комплексного и объективного анализа информации о потенциальных заемщиках Банком были бы установлены обстоятельства, указывающие на то, что заемщики не вели реальной хозяйственной деятельности и (или) не могли генерировать доходы, необходимые для возврата кредитов, само по себе кредитование заемщиков в отсутствие ликвидного обеспечения заведомо влекло убытки для Банка. В случае принятия членами органов управления Банком минимально необходимых мер к получению Банком сведений о заемщиках от третьих лиц, Банк на даты выдачи спорных кредитов имел бы возможность получить, как минимум, те же сведения о них, которые получены и изложены конкурсным управляющим Банком. При наличии установленных конкурсным управляющим обстоятельств добросовестные и разумные руководители не приняли бы решения о выдаче кредитов либо отложили принятие данных решений до получения необходимой, достаточной и актуальной информации о заемщиках. Таким образом, заинтересованными лицами не принято никаких мер для того, чтобы оградить Банк от взаимодействия с неплатежеспособными заемщиками, и как следствие, от причинения убытков в результате предоставления заведомо невозвратных ссуд.

Ссылаясь на пункт 3 статьи 53 Гражданского кодекса Российской Федерации и пункт 5 Постановления Пленума № 62, конкурсный управляющий отмечает, что в случаях недобросовестного и (или) неразумного осуществления обязанностей по выбору и контролю за действиями (бездействием) представителей, контрагентов по гражданско-правовым договорам, работников юридического лица, а также ненадлежащей организации системы управления юридическим лицом директор отвечает перед юридическим лицом за причиненные в результате этого убытки.

Аналогичные нарушения принципов разумности (добросовестности) допущены руководством Банка, по мнению заявителя, и при принятии решений о реализации ликвидных ценных бумаг без надлежащего встречного предоставления. Банком должным образом не проведена оценка финансового положения организации - покупателя. В случае проведения комплексного и объективного анализа информации о должнике Банком были бы установлены обстоятельства, указывающие на то, что покупатель не мог генерировать доходы, необходимые для исполнения принятых им на себя обязательств по оплате приобретенных ценных бумаг, сама по себе реализация ликвидного актива в отсутствие обеспечения исполнения обязательств по его оплате заведомо влекла убытки для Банка. Заключенная Банком сделка была экономически невыгодна и нецелесообразна. В случае принятия Банком минимально необходимых мер к получению сведений о платежеспособности контрагента решение об отчуждении ценных бумаг не было бы принято, а соответствующие договоры - подписаны.

Таким образом, убытки причинены Банку в результате виновных действий заинтересованных лиц по одобрению и подписанию кредитных договоров, а также реализации ликвидных ценных бумаг без надлежащего встречного предоставления.

Кроме того, заявитель указывает, что при решении вопроса о приобретении ценных бумаг руководитель Банка должен был установить, что такое вложение станет прибыльным. Подобное обстоятельство устанавливается только по результатам комплексного анализа финансового положения и деятельности эмитента, а также анализа рынка выпущенных им облигаций. Кредитная организация, размещая привлеченные средства своих клиентов в ценные бумаги, несет повышенный риск возникновения убытков в случае их обесценивания. Таким образом, при приобретении Банком облигаций, руководство Банка обязано было обеспечить выполнение Банком требований нормативных актов Банка России (Положения № 283-П, № 611-П), организовать работу Банка по получению достоверной информации и документов для объективного анализа цены облигаций, финансового положения эмитента, а также иных факторов, влияющих на оценку степени риска с целью принятия разумного и обоснованного решения о размещении денежных средств в облигации. Вместе с тем, анализ имевшихся в открытом доступе сведений показал, что в нарушение указанных требований вложение денежных средств в облигации было произведено без реальной оценки их текущей рыночной стоимости, ликвидности и рисков их обесценивания, что прямо противоречило интересам Банка. В Банке отсутствовала либо была проигнорирована необходимая информация, позволяющая Банку достоверно оценить финансовое положение эмитентов, реальность осуществляемой ими хозяйственной деятельности, гарантии возврата инвестиций в их капитал и ликвидность облигаций. В том случае, если бы заинтересованными лицами были бы обеспечены полный и объективный анализ эмитента и рынка соответствующих ценных бумаг, они пришли бы к единственно возможному выводу - о существенно завышенной стоимости приобретения ценных бумаг и заведомой невозвратности таких инвестиций. Действуя добросовестно и разумно, при заключении договоров на приобретение Банком облигаций, руководители Банка обязаны были организовать проведение надлежащей оценки приобретаемых облигаций и риска их обесценивания. При заключении таких сделок руководители Банка имели возможность сделать правильный вывод о качестве актива. При должной степени осмотрительности, разумности и добросовестности действий по организации работы Банка в соответствии с требованиями нормативных актов спорные облигации не были бы приобретены.

В качестве правовых оснований заявленных требований конкурсный управляющий ссылается на положения статьей 15, 53, 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункта 2 статьи 71 Федерального Закона «Об акционерных обществах».

По мнению ФИО1, конкурсным управляющимв нарушение статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не представлено доказательств того, что ФИО1 действовал неразумно или недобросовестно, в том числе в нарушение предусмотренных должностных инструкций или иных внутренних документов кредитной организации, при осуществлении полномочий руководителя ПАО «О.К. Банка», а также причинение (наличие) убытков Банку и наличие причинно-следственной связи между причиненными убытками и конкретными действиями ФИО1 Сообщил, что он осуществлял полномочия руководителя Банка в период с 27.03.2014 до 15.12.2017, то есть часть сделок, вменяемых конкурсным управляющим Банка в качестве убыточных, в том числе, заключение кредитного договора <***> от 27.12.2017 с ФИО23, осуществлялись без участия ФИО1 Отмечает, что конкурсный управляющий Банка не указывает даты совершения сделок по приобретению якобы технических облигаций 6 эмитентов, что не позволяет соотнести совершение указанных сделок с периодом осуществления своих полномочий ФИО1

Ответчик ФИО3 в своем отзыве отмечает, что заявитель не конкретизирует свои доводы по каждому из кредитных договоров.

По мнению ответчика-3, он не является субъектом ответственности за убытки должника (не являлся контролирующим должника лицом по смыслу статьи 2 Закона о банкротстве (с изменениями и дополнениями, действовавшими в период совершения сделок)). Пояснил, что, вопреки утверждению конкурсного управляющего, ФИО3 в период с 05.03.2012 по 12.04.2016 занимал в Московском филиале ПАО «О.К. Банк» должность заместителя управляющего. Сообщил, что никогда не являлся акционером должника, бенефициаром должника (формальным и неформальным), не входил в совет директоров должника (не являлся членом совета директоров), не обладал полномочиями давать обязательные для исполнения должником указания. Считает, что доказательства обратного конкурсным управляющим не представлены. Отмечает, что применительно к кредитным договорам на общую сумму требований о солидарном взыскании убытков, в том числе с ФИО3 (592 031 387 руб. 02 коп.), заявителем не раскрыто никаких доказательств, что не позволяет конкретизировать возражения против указанных требований.

Считает, что заявителем не приведено и не раскрыто никаких конкретных доказательств изначальной неспособности заемщиков исполнять взятые на себя обязательства, что могло бы свидетельствовать о заведомой невозвратности ссуд. Оснований считать, что поведение ФИО3 при подписании им спорных сделок являлось недобросовестным или неразумным, не имеется.

Сообщил, что внутренний контроль в Банке осуществлялся в точном соответствии с Положением об организации внутреннего контроля в кредитных организациях и банковских группах (утв. Банком России 16.12.2003 № 242-П, далее – Положение № 242-П) в целях обеспечения эффективности и результативности финансово-хозяйственной деятельности при совершении банковских операций и других сделок, а оценки ссуд и определение размеров расчетных резервов - на основе профессиональных суждений согласно пунктам 2.1-2.2 Положения № 254-П. При этом он исходил из того, что требования Положений № 242-П и № 254-П полностью соблюдались. Считает, что доказательств обратного заявителем суду не представлено. Конкурсным управляющим не приведено никаких доводов и не представлено никаких доказательств, из которых бы следовало, что система внутреннего контроля в Банке была организована ненадлежащим образом, а соответствующие решения о размещении средств были приняты в обход системы внутреннего контроля. Как уже ранее указывалось, членом Совета директоров Банка и иных органов управления ФИО3 никогда не являлся, в одобрении заключения кредитных договоров никакого участия никогда не принимал. Его полномочия по подписанию кредитных договоров были строго ограничены установленными лимитами. Пояснил, что Московский филиал Банка и его руководители были обязаны и фактически строго руководствовались требованиями Положения о Московском филиале (с изменениями №№ 1-4) об объеме и особенностях полномочий по управлению филиалом и требованиями кредитной политики Банка, утвержденной решением Совета директоров 13.01.2015, о распределении полномочий на выдачу кредитов (раздел 5.4.) и об организации кредитного процесса (раздел 6). Так, согласно требованиям пункта 5.4.1 кредитной политики вопрос о выдаче кредита в сумме свыше 10 млн. руб. должен был решаться Советом директоров Банка, а филиал Банка самостоятельно имел право решать вопросы о выдаче кредитов лишь в сумме, не превышающей 3 млн. руб. Полномочий филиала Банка оспаривать или не исполнять решения, принятые Советом директоров, Положением о Московском филиале предусмотрено не было. Более того, решения Совета директоров были обязательными для выполнения исполнительными органами, сотрудниками и подразделениями Банка. Ответчик-3 считает, что никакие виновные действия ФИО3, которые могли бы находиться в непосредственной причинной связи с причинением убытков по приведенным в заявлении кредитным договорам, заявителем не указаны, никаких доказательств на этот счет не представлено, никаких виновных действий (бездействия) ответчиком фактически не совершено.

Ответчик-3 пояснил, что в действительности, в Банке в соответствии с нормативными предписаниями Банка России были созданы и надлежаще функционировали соответствующие органы внутреннего контроля, программы кредитования, органы, непосредственно выполняющие функции, связанные с кредитованием, в том числе, физических лиц, разработаны и применялись внутренние нормативные акты, регулирующие все процедуры кредитования, начиная с приема заявлений на выдачу кредита, включая проведение всех необходимых проверок заявителей и представленных ими документов на предмет их кредитоспособности, проведение необходимых согласований, составление заключений, профессиональных суждений, формирование и ведение кредитных досье. Таким образом, на подпись всегда представлялись надлежащим образом подготовленные, с полностью сформированными кредитными досье, со всеми необходимыми положительными согласованиями, заключениями, выводами и одобрениями о возможности кредитования. ФИО3 в рамках своих должностных полномочий не был обязан и физически не мог лично перепроверять правильность выводов и заключений соответствующих служб Банка и их должностных лиц, одобрения органов управления Банком. В Банке регулярно, в установленные сроки и в порядке проводились все необходимые проверки, не только внутренние, но и проверки Банка России, по текущей деятельности Банк регулярно получал соответствующие предписания. Однако, при этом никаких нарушений, предписаний и запретов касаемо кредитования физических лиц к моменту подписания ФИО3 кредитных договоров не было. В частности, в соответствии с отчетом службы внутреннего аудита (руководитель – ФИО25) Совету директоров и Правлению Банка от 30.06.2016 «О проверке порядка кредитования юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, физических лиц, в т.ч. проверки формирования резерва на возможные потери по ссудной задолженности в соответствии с Положением Банка России № 254-П, резерва на возможные потери в соответствии с Положением Банка России № 283-П, использования ссуды заемщиком по целевому назначению и источников погашения ссуды» в отношении, в том числе, ФИО19 и ФИО20, были проверены кредитные требования к заемщикам, произведена оценка их финансового положения, при этом не установлено оснований для изменения оценки финансового положения заёмщиков как «среднего», а качество обслуживания долгов было оценено Банком как «хорошее». Согласно выводам отчета, Банком выполнялись требования нормативных актов Банка России и внутренних документов Банка, в Банке соблюдался установленный Банком России порядок предоставления (размещения) Банком денежных средств и их возврата (погашения), оформления распоряжений на предоставление (размещение). Проверкой правильности бухгалтерского учета ссудных операций и соблюдения порядка погашения кредитов и уплаты процентов нарушений не установлено. Проверкой соблюдения мер, направленных на предотвращение конфликта интересов, связанного с принятием сотрудниками Банка одновременно решений о выдаче клиенту ссуды и о списании безнадежной задолженности, а также на осуществление одновременно функций по оценке достоверности и полноты документов, представляемых при выдаче ссуды, и мониторингу финансового состояния заемщиков нарушений также не установлено.

По мнению ФИО3, выводы отчета по проведенной проверке опровергают тезис о возможных виновных действиях ФИО3 при подписании кредитных договоров. Наоборот, эти выводы подтверждают, что у ФИО3 не имелось оснований не доверять результатам первичных проверок заявителей на предмет выдачи им кредитов перед тем, как подписать кредитные договоры.

Утверждение заявителя о том, что выданные кредиты были заведомо невозвратными, ответчик-3 также считает надуманным и голословным. Все кредиты, упомянутые истцом в заявлении о взыскании убытков, выданы в соответствии с существовавшими в Банке положениями нормативных документов, длительное время обслуживались по оплате как основного долга, так и процентов в полном размере и своевременно, в соответствии с графиками платежей, и без каких-либо просрочек, что подтверждается Актами проверки Временной администрации и Предписаниями Банка России. Обращает внимание суда, что ссуды заемщикам в ПАО «О.К. Банк» были выданы до возникновения кредитных обязательств в иных банках (в частности в ПАО «Банк Премьер Кредит» и АО Банк «РЕЗЕРВ»). Кредиты были выданы на экономически целесообразных и выгодных условиях, под эффективные процентные ставки, не противоречащие текущим уровням средних ставок и базовым минимальным ставкам по кредитным программам по стране на периоды их выдачи, определенным Банком России. В целях кредитования заявителями были предоставлены все документы, предусмотренные нормативными документами Банка, необходимые для положительного решения о выдаче кредитов.

С учетом изложенного ответчик-3 делает вывод, что оснований считать действия ФИО3 неразумными, недобросовестными и виновными не имеется.

ФИО8 и ФИО5 представили возражения, идентичные друг другу. Считают, что требования заявителя о солидарной ответственности ФИО8, ФИО5 с другими ответчиками не подтверждены необходимыми доказательствами. Каких-либо объективных препятствий для предоставления доказательств (если они имеются) в установленный законом срок у заявителя не имелось, поскольку конкурсное производство идет с 2018 г.

ФИО5 пояснил, что являлся председателем Совета директоров ПАО «О.К. Банк» до 14.05.2018. После указанной даты ФИО5 не входил в состав Совета директоров ПАО «О.К. Банк», так как произошла смена состава органа управления ПАО «О.К. Банк».

В письменных выступлениях от 21.07.2022 данные ответчики дополнительно отметили, что к одобрению и выдаче кредитов ФИО18, ФИО22, ФИО23 они никоим образом причастны не были. Голосование ФИО8 и ФИО5 за одобрение в составе Совета директоров выдачи кредитов ФИО19 и ФИО20, по мнению ответчиков, не носило характер виновных действий, которые причинили Банку убытки, поскольку Совет директоров принимал решения на основании надлежаще подготовленных в соответствии с существовавшими требованиями документов. Данные заемщики в 2015-2016г.г. имели положительные кредитные истории и стабильные ежемесячные доходы, что подтверждало их финансовую способность обслуживать полученные кредиты. После выдачи кредитов ФИО19 и ФИО26 на протяжении трех лет своевременно и в полном размере выполняли свои обязательства по обслуживанию кредитов. Считают, что ни в одном из документов, раскрытых заявителем, не содержится информации, исключающей возможность предоставления кредитов перечисленных лицам. Тот факт, что заемщики не исполнили судебные решения о взыскании с них задолженностей по кредитным договорам, по мнению ФИО8 и ФИО5, не свидетельствует о причинно-следственной связи между действиями ответчиков и образованием непогашенной задолженности заемщиков по кредитам.

ФИО7 и ФИО6 также представили идентичную друг другу позицию. Полагают, что требования заявителя к ним о солидарном взыскании убытков в сумме 592 031 387 руб. 02 коп. не связаны с другими требованиями к другим лицам; требования о солидарной ответственности ФИО7, ФИО6 и каждого из указанных в заявлении лиц заявителем не обоснованы. Требования заявителя об ответственности ФИО7 и ФИО6 не подтверждены необходимыми доказательствами. Заявление при указании на 9 кредитных договоров содержит ссылки лишь на номера и даты 3-х протоколов заседаний Совета директоров, без их раскрытия в качестве доказательств.

Кроме того, ответчик-6 и ответчик-7 пояснили, что вопреки утверждениям конкурсного управляющего, рассмотрение и одобрение ссуд заемщикам в 2015-2016 г.г. осуществлялось Советом директоров в соответствии с его компетенцией и действовавшими нормативными предписаниями Банка России, внутренними нормативными актами Банка, включая Положение о Совете директоров. Кредитные заявки рассматривались, проверялись и представлялись на рассмотрение Совета директоров в порядке, строго соответствующем требованиями кредитной политики Банка. Представляемые на рассмотрение Совета директоров документы со всей очевидностью подтверждали платежеспособность заявителей. Финансовое положение заемщиков, вопреки утверждениям конкурсного управляющего в заявлении, не было «плохим». Оснований отказывать в одобрении выдачи кредитов не имелось. Отмечают, что заявителем не представлено доказательств одобрения кредитов Советом директоров после 2016 года. Исходя только лишь из этого, требования заявителя к ФИО7 и ФИО6 по кредитным договорам 2017 года несостоятельны.

По мнению данных ответчиков, исходя из содержания заявления, указанные в заявлении ссуды были для Банка прибыльными, выданы под проценты, соответствующие рыночным и обслуживались заемщиками. Причины, по которым каждый в отдельности из заемщиков не выполнил свои кредитные обязательства перед Банком, индивидуальны и находятся вне компетенции Совета директоров, как коллективного органа, так и вне компетенции и ответственности ФИО7, ФИО6 Полномочий давать органам управления Банком обязательные для исполнения указания у ФИО7 и ФИО6 не имелось. Они никогда не являлись ни акционерами должника, ни его бенефициарами (формальными и неформальными).

Обращают внимание, что кредитные договоры, указанные в заявлении конкурсного управляющего, не были признаны в установленном законом порядке недействительными сделками. Никаких замечаний относительно данных ссуд в период членства ФИО7 и ФИО6 в Совете директоров от Банка России по итогам проверок не имелось.

Обращают внимание, что в деле имеются документы кредитных досье заемщиков, в которых содержится достоверная и исчерпывающая информация об устойчивом хорошем финансовом положении ФИО19 и ФИО20, экономические обоснования кредитов, профессиональные суждения, подписанные разными профильными специалистами и иные документы, позволявшие провести объективный и всесторонний анализ для определения категории качества предполагаемых к выдаче ссуд. На даты предоставления кредитов заемщики имели положительные кредитные истории. Ни в одном из документов, входящих в кредитное досье ФИО19 и ФИО20, не содержится информации, исключающей возможности предоставления им кредитов. После выдачи кредитов заемщики длительное время и в полном размере выполняли свои обязательства по обслуживанию кредитов.

ФИО2 считает, что конкурсным управляющим не доказан состав убытков, возникновение убытков у Банка вследствие действий ФИО2, неразумность и недобросовестность его действий. По мнению данного ответчика его действия полностью соответствовали условиям договора, а также действовавшим на тот момент требованиям закона и внутренних документов Банка.

Ответчик-2 сообщил, что кредит ООО «3-ЛИГА» ФИО2 не выдавал. На дату выдачи кредитов ФИО19 и ФИО20 ответчик-2 ещё не работал в ПАО «О.К. Банк». В момент выдачи кредита ФИО18 ФИО2 работал в ПАО «О.К. Банк», но мог быть только подписантом в кредитном договоре. Кредитный договор, кредитное досье заёмщика, клиентское досье заёмщика истцом в суд не предоставлены. Конкурсный управляющий пишет, что по данному кредитному договору была оплачена сумма в размере 2 287 489 руб. 29 коп., соответственно, как минимум в момент принятия решения по выдаче кредита, в момент одобрения его на кредитном комитете сотрудники ПАО «О.К. Банк», включая ФИО2, не могли знать, что возникнут проблемы с данным кредитом, и, уж тем более, что он был выдан в качестве невозвратного. Кроме всего, ПАО «О.К. Банк» создало резервы на возможные потери по ссудам из прибыли банка. Аналогичные доводы приведены ответчиком-2 в отношении кредитов, выданных ФИО22 и ФИО23

Ответчик-2 обращает внимание, что он не подписывал ни договор цессии № 13-ДЦ от 16.05.2018, ни договор цессии № 14-ДЦ от 24.05.2018.Вместе с тем, именно после замещения по договору цессии № 14-ДЦ от 24.05.2018, заключенному с ООО «Энергоцентр», техническими облигациями, как считает конкурсный управляющий, ПАО «О.К. Банк» были причинены убытки. Таким образом, конкурсный управляющий ПАО «О.К. Банк» сам в заявлении подтверждает, что убытки возникли не в момент выдачи кредитов, а только после замещения их по договору цессии № 14-ДЦ. И именно из-за действий по замене ликвидных активов на неликвидные.

В отношении доводов заявителя о причинении убытков в результате приобретения технических облигаций 6 эмитентов, ответчик-2 сообщил, что он в период с 01.04.2015 по дату отзыва лицензии 25.05.2018 договоры по приобретению облигаций шести эмитентов ПАО «Волга Капитал», ПАО «НДК», ООО «Росинтруд», ООО «СПЕКТР», ООО «Трансбалтстрой», ООО «УАХМ-Финанс» на общую сумму 4 903 670 136 руб. 82 коп. не подписывал, также как и соглашение об отступном по договору залога ценных бумаг № 636/сом от 13.03.2018 на общую сумму 497 000 159 руб. 59 коп.

Также сообщил, что ФИО2 период с октября по ноябрь 2016 г. в ПАО «О.К. Банк» не работал, соглашения по реализации привилегированных акций, ссылка на которые имеется в тексте заявления конкурсного управляющего, не подписывал.

Ответчик-2 обращает внимание, что он не принимал единоличного решения о выдаче кредитов, а действовал на основании профессионального мнения сотрудника отдела рисков, на основании заключения службы экономической безопасности Банка, на основании мнения юридического управления, после получения сведений из НБКИ; решение принималось кредитным комитетом в коллегиальной форме, простым большинством на основании профессиональных мнений квалифицированных сотрудников. Пояснил, что с инициативой о выдаче кредитов в кредитном комитете выступал соответствующий профессиональный сотрудник кредитного управления. В соответствии с кредитной политикой в Банке была принята следующая организация контроля над процессом оценки риска и организацией кредитования: первая стадиях - подбор документов и организация рассмотрения кредитного проекта. Для подготовки заключения сотрудников, проверка их полноты и достоверности, обсуждение проекта с представителями потенциального заемщика; анализ представленных документов, оценка риска, оформление профессионального суждения и проекта решения по предлагаемому проекту сотрудниками кредитного управления, консультация; и заключение сотрудников юридического управления, службы экономической безопасности, формирование проекта решения. Вторая стадия - анализ, оценка риска и утверждение проекта полномочным органом Банка; принятие решения уполномоченным органом Банка с учетом кредитоспособности и финансовой устойчивости заемщика, а также с учетом складывающейся ситуации с ликвидностью и платежеспособностью Банка. При принятии решений на всех стадиях учитываются совокупные обязательства заемщика перед Банком в целях исключения конфликта интересов при принятии решения по любому, кредитному проекту.

По мнению ответчика-2 он не мог являться контролирующим должника лицом, так как в ПАО «О.К. Банк» была строгая иерархия по принятию существенных для банка решений. Действуя строго назначенной должности в качестве заместителя председателя правления банка и в качестве председателя кредитного комитета, ФИО2 не вышел ни разу за рамки своих полномочий. Тот факт, что ФИО2 был выбран председателем кредитного комитета не давало ему дополнительных прав и привилегий для принятия решений. Указывает, что у членов кредитного комитета нет обязанности перепроверки профессиональных мнений и суждений как докладчиков, так и лиц, отвечающих за подготовку пакета документов для кредитного комитета. Доказательств того, что подписание кредитных договоров от имени банка со стороны ФИО2 осуществлялось вопреки заключениям профильных комитетов либо в отсутствие их одобрения или при неполной (недостоверной) информации по соответствующему заемщику, в суд не представлено. Напротив, по общему правилу у ФИО2, при наличии перечисленных согласований соответствующих структур, не должно было возникнуть сомнений относительно представленной о заемщиках информации.

ФИО4 считает, что конкурсным управляющим не доказана противоправность в действиях ответчика, прямая причинно-следственная связь между действиями ФИО4 и возникшими у Банка убытками, а также размер убытков. В чем конкретно выразились виновные деяния ФИО4 - конкурсным управляющим не конкретизировано. Договоры с физическими лицами, перечисленными в тексте заявления, ФИО4 не подписывались. Протоколы кредитного комитета, подписанные ФИО4, в материалы дела не представлены. Кроме того, одобрение указанных сделок ФИО4 в составе кредитного комитета, по мнению ответчика-4, не подтверждает вины и недобросовестности в поведении ФИО4 и причинение банку убытков, так как одобрение кредитов производилось кредитным комитетом в соответствии с внутренними положениями и методиками Банка, к которым у Банка России замечаний не было, а также на основании заключений профильных подразделений Банка, в обязанности которых входила оценка финансового состояния и деловой репутации заемщиков. Пояснил, что в обязанности членов кредитного комитета Банка не входила проверка финансового состояния заемщиков, так как эта функция была выполнена специализированными подразделениями Банка. Считает ошибочными доводы конкурсного управляющего о том, что органами управления Банка одобрен заведомо невозвратный кредит. Отмечает, что факт наличия задолженности по кредиту не является доказательством заведомой невозвратности такого кредита, поскольку кредитный риск можно минимизировать, но нельзя исключить. Наличие на балансе Банка непогашенного кредита не является доказательством того, что именно эта задолженность привела к отрицательному финансовому результату в деятельности общества и что данная задолженность равна сумме реального ущерба Банка, поскольку расходы Банка по выдаче ссуды компенсируются в составе процентной ставки по кредиту.

Пояснил, что заключение соглашения об отступном по договору залога ценных бумаг № 636/сом от 13.03.2018, в соответствии с которым Банк передал в ООО «ИНВЕСТИЦИОННЫЙ ДОМ» (ИНН <***>) облигации 3 эмитентов (Veb Finance plc, GPB Eurobond Finance PLC и ОАО «Российские железные дороги») и получил в качестве встречного исполнения заведомо неликвидные, по мнению конкурсного управляющего, облигации ООО «Росинтруд», ООО «Трансбалтстрой», ООО «СПЕКТР» и ПАО «Волга Капитал», носило вынужденный характер и ФИО4, действуя разумно, добросовестно и в интересах Банка, не мог не заключить указанного соглашения. В противном случае на балансе Банка остался бы непокрытый ущерб, в виде неисполненного ООО «ФИНАНС-ИНВЕСТ» обязательства. Сообщил, что указанные в пункте 1.4 заявления о взыскании убытков ценные бумаги находились на депозитарном хранении у лицензированного ЦБ РФ профессионального участника рынка ценных бумаг - ООО «ФИНАНС-ИНВЕСТ». В середине марта 2018г. у ООО «ФИНАНС-ИНВЕСТ» была отозвана лицензия, после чего Банк неоднократно обращался к данному брокеру с поручением о возврате ценных бумаг, однако поручения были исполнены частично. Частичное исполнение поручений Банка было вызвано тем, что в результате неправомерных действий ООО «ФИНАНС-ИНВЕСТ» часть ценных бумаг Банка оказалась в залоге у третьих лиц, в связи с чем ООО «ФИНАНС-ИНВЕСТ» не могло вернуть их Банку и предложило урегулировать вопрос напрямую с залогодержателем – ООО «ИНВЕСТИЦИОННЫЙ ДОМ», с которым в результате и был заключен договор залога ценных бумаг, по условиям которого Банк при неисполнении ООО «ФИНАНС-ИНВЕСТ» его обязательств перед Банком, отчуждает предмет залога. Не получив исполнения обязательств от ООО «ФИНАНС-ИНВЕСТ» к концу марта 2018г., Банк был вынужден реализовать предмет залога через соглашение об отступном. Иного варианта разрешения данного вопроса при сложившихся обстоятельствах не было. Указал, что недобросовестное поведение ООО «ФИНАНС-ИНВЕСТ», в отношении которого Московской биржей было подано заявление о признании банкротом, неоднократно освещалось в российских СМИ. В числе тех ценных бумаг, которые были реализованы Московской биржей (НКЦ) по урегулированию отношений с ООО «ФИНАНС-ИНВЕСТ», были и оставшиеся ценные бумаги из портфеля Банка (Московская биржа подтвердила данный факт). Таким образом, ФИО4, как ВРИО Председателя правления Банка предпринял все необходимые меры для того, чтобы урегулировать сложившуюся ситуацию, взяв на баланс Банка менее ликвидные по сравнению с утраченными ценными бумагами облигации вместо однозначного убытка. При этом обращает внимание, что факторы, подтверждающие неликвидность приобретенных ценных бумаг, на которые ссылается конкурсный управляющий произошли более чем через год после заключения ФИО4 соглашения об отступном № 636/сом от 13.03.2018. Однако, заключая указанную сделку, ФИО4 не мог предполагать о возникновении у данных эмитентов спустя полтора – два года признаков дефолта и неплатежеспособности. На момент приобретения Банком данных ценных бумаг у эмитентов не наблюдалось признаков нестабильного финансового состояния. При заключении сделки были соблюдены все необходимые процедуры и положения внутренних документов, получены экспертные заключения и профсуждения профильных подразделений и менеджеров Банка. Кроме того, обращает внимание на то, что на момент отзыва у Банка лицензии приобретенные по соглашению об отступном ценные бумаги ООО «Росинтруд», ООО «Трансбалтстрой», ООО «СПЕКТР» и ПАО «Волга Капитал» уже были проданы и на балансе Банка не состояли, а значит не могли причинить банку ущерб. На взгляд ответчика-4 оценивать необходимо не те ценные бумаги, которые были проданы, а те, которые остались на балансе банка (еврооблигации).

Отдельного внимания, по мнению ФИО4, также требует тот факт, что в своих обращениях в суд конкурсный управляющий противоречит своим собственным доводам. Так в заявлении о взыскании убытков, конкурсный управляющий утверждает, что облигации ООО «СПЕКТР», ООО «Росинтруд», ПАО «Волга Капитал», ООО «Трансбалтстрой» являются техническими и не ликвидными, и сделка по их приобретению причинила Банку ущерб. В то же время, в заявлении о привлечении к субсидиарной ответственности лиц, входящих в состав правления Банка, конкурсный управляющий, заявляет, что данные ценные бумаги были ликвидным имуществом и сделка по их продаже причинила Банку ущерб на сумму 4 528 940 860 руб. 31 коп.

До вынесения окончательного судебного акта по существу настоящего спора ответчиками заявлено об истечении срока исковой давности для судебной защиты нарушенного права.

ФИО1 полагает, что право у конкурсного управляющего (ГК «АСВ») на обращение в суд с заявлением о взыскании убытков с единоличного исполнительного органа должника и третьих лиц возникло с момента утверждения, то есть не позднее 29.08.2018 (дата объявления резолютивной части судебного акта о банкротстве Банка). С учетом изложенного, трехлетний срок на подачу заявления о взыскании убытков в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) истекает не позднее 29.08.2021. Как следует из Картотеки арбитражных дел, конкурсный управляющий Банка обратился в Арбитражный суд Ярославской области с заявлением о взыскании в пользу Банка убытков лишь 11 января 2022 года, то есть с пропуском срока на подачу соответствующего заявления.

ФИО3, заявляя о пропуске заявителем срока исковой давности, отмечает, что конкурсным управляющим должника в качестве оснований для взыскания убытков с ФИО3 указывались исключительно сделки, совершенные (заключенные) якобы в период исполнения ответчиком обязанностей управляющего Московского филиала ПАО «О.К. Банк» на основании доверенности. Следовательно, смена органа управления Московского филиала ПАО «О.К. Банк» произошла не ранее 12 апреля 2016 года (дата увольнения ФИО3), тогда как с заявлением о привлечении ответчиков к убыткам конкурсный управляющий обратился в суд только 10 января 2022 года, т.е. спустя 5 лет 9 месяцев.

Указывает, что приказом Банка России от 25.05.2018 № ОД-1328 у ПАО «О.К. Банк» отозвана лицензия на осуществление банковских операций и приказом Банка России от 25.05.2018 № ОД-1329 с 25.05.2018 назначена временная администрация по управлению Банком. Трехлетний срок исковой давности в данном случае должен исчисляться с 25 мая 2018 года - даты назначения временной администрации и приостановления полномочий органов управления ПАО «О.К. Банк», тогда как с заявлением о привлечении ответчиков к убыткам конкурсный управляющий обратился в суд только 10 января 2022 года, т.е. спустя 3 года 7 месяцев.

В случае исчисления срока исковой давности о даты введения конкурсного управления, указал, что ПАО «О.К. Банк» признано несостоятельным (банкротом) решением Арбитражного суда Ярославской области от 05.09.2018 (резолютивная часть от 29.08.2018). В отношении общества открыто конкурсное производство, функции конкурсного управляющего имуществом должника возложены на Государственную корпорацию «Агентство по страхованию вкладов». Следовательно, в рассматриваемом случае общий срок исковой давности должен исчисляться с 29.08.2018, когда была оглашена резолютивная часть решения о признании ПАО «О.К. Банк» банкротом и утверждении конкурсного управляющего. Днем окончания срока исковой давности в рассматриваемом случае является 29.08.2021.

Ответчик-3 пояснил, что как следует из материалов дела, с заявлением о взыскании убытков с ФИО3 и иных лиц конкурсный управляющий обратился 10.01.2022 (согласно сведениям, размещенным в системе «Мой Арбитр», заявление конкурсного управляющего датировано 29.12.2021). Следовательно, обращение конкурсного управляющего в суд о взыскании убытков с ФИО3 подано за пределами сроков исковой давности, т.е. срок пропущен.

Дополнительно обращает внимание, что срок исковой давности должен исчисляться не с момента, когда юридическое лицо фактически узнало о нарушенном праве, а с момента, когда оно получило реальную возможность узнать о нарушении, либо когда о нарушении узнал или должен был узнать контролирующий участник, имевший возможность прекратить полномочия директора, за исключением случая, когда он был аффилирован с указанным директором. Подтверждающая убытки документальная доказательственная база (первичная банковская документация) находилась в распоряжении заявителя задолго (в периоды 2015-2017 г.г.) до получения информации от Следственного комитета РФ от 29.03.2021. Ответчик-3 полагает, что конкурсный управляющий имел реальную возможность узнать и должен был знать о нарушенных правах в сроки, как они были указаны в заявлении ФИО3 о применении исковой давности, в гораздо более ранние периоды, чем сообщение от Следственного комитета Российской Федерации. Банк задолго до указанного сообщения, как только заемщики прекратили погашение кредитов согласно графикам платежей, имел реальную возможность и должен был, проявляя разумную заботливость и осмотрительность, проверить их текущее фактическое финансовое состояние, текущую кредитоспособность, выяснить причины прекращения погашения кредитов и при наличии оснований - предпринять своевременные и надлежащие меры по принудительному взысканию задолженностей. Отмечает, что согласно требованиям пункта 6.3.4 кредитной политики Банка, возникновение просроченной задолженности должно рассматриваться как чрезвычайная ситуация, требующая проведения целенаправленных мер по ее ликвидации. При наличии у заявителя полных первичных документов по указанным им кредитным договорам, в том числе кредитных досье, непринятие им соответствующих мер по защите нарушенных прав, как считает ФИО3, было обусловлено бездействием, неосмотрительностью, нераспорядительностью, отсутствием необходимой заботливости и/или иным ненадлежащим исполнением (неисполнением) заявителем своих функций по защите и восстановлению этих прав.

Указывает, что в обязанности временной администрации входило обследование кредитной организации и анализ её хозяйственных операций, в том числе, и выдача ссуд физическим лицам на предмет наличия признаков банкротства. С 25 мая 2018 г. временная администрация имела в своем распоряжении полный доступ к информации и документации ПАО «О.К. Банк». В том числе, временная администрация располагала заранее подготовленным рабочей группой Банка России «Актом проверки Банка России ПАО «О.К. Банк» рег. № 1118» и Предписаниями Банка России, согласно которым была дана оценка ссудной задолженность заемщиков. Помимо указанного, следуя из того, что ГК «АСВ» являлась конкурсным управляющим кроме ПАО «О.К. Банк», также в ПАО «Банк Премьер Кредит» и АО Банк «РЕЗЕРВ», а решения судов общей юрисдикции по искам конкурсного управляющего по займам заемщиков:

- ФИО19 перед ПАО «Банк Премьер Кредит» и АО Банк «РЕЗЕРВ» (Бутырский районный суд города Москвы – дела № 2-200/18 и № 2-1192/18) состоялись, соответственно, в марте и сентябре 2018 г., а определением Московского городского суда от 10 сентября 2018 г. на имущество ФИО19 был наложен арест;

- ФИО20 перед ПАО «Банк Премьер Кредит» и АО Банк «РЕЗЕРВ» (Бабушкинский районный суд города Москвы – дела № 2-346/18 и № 2-1477/18) состоялись, соответственно, в марте и августе 2018 г.,

заявитель, самое позднее в сентябре 2018 г., доподлинно знал о нарушенных ФИО19 и ФИО24 правах ПАО «О.К. Банк» задолго до срока, указанного им в возражениях на заявление о применении сроков исковой давности, уведомления Следственного комитета Российской Федерации.

Ответчик-3 отмечает, что возражения представителя ПАО «О.К. Банк» на заявление ФИО3 о пропуске сроков исковой давности касаются только ссуд заемщикам ФИО19 и ФИО20 Решения судов общей юрисдикции в отношении ФИО19 и ФИО20, вступившие в законную силу, имеют силу преюдиции, вследствие чего согласно статье 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации являются обязательными для арбитражного суда по установленным ими обстоятельствам, в том числе для вывода о том, когда конкурсному управляющему стало известно о нарушении прав ПАО «О.К. Банк».

Помимо изложенного, ФИО3 указывает, что представленные истцом копии протоколов допросов свидетелей ФИО19 и ФИО20 по уголовному делу не отвечают требованиям, предъявляемым к доказательствам в арбитражном процессе. Сведения, изложенные в показаниях свидетелей по уголовному делу, по которому, к тому же, отсутствуют сведения об окончательных процессуальных решениях, в арбитражном процессе не имеют ни преюдициального, ни какого-либо доказательственного значения, поскольку, как минимум, не содержат никакой информации о каких-либо виновных действиях ФИО3 Исходя из требований статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, по вопросам о том, имели ли место определенные действия и совершены ли они определенным лицом, обязательным для арбитражного суда является лишь вступивший в законную силу приговор суда по уголовному делу, чего в данном конкретном случае не имеется. Представленные из уголовного дела в отсутствие вступившего в законную силу приговора суда протоколы допросов свидетелей не могут быть приняты арбитражным судом в качестве доказательств, поскольку по смыслу статьи 64 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не являются таковыми в рамках арбитражного процесса. Для оценки законности их получения необходима совокупность фактов, свидетельствующих о соблюдении норм уголовно-процессуального законодательства, касающихся их сбора и закрепления. Представление лишь конкретных протоколов допросов без процессуальных документов о возбуждении уголовного дела, принятии его к производству, о составе следственной группы, о продлении сроков следствия и т.д. не позволяет сделать вывод о законности производства данных следственных действий, что исключает возможность их использования в рамках арбитражного процесса. К тому же, копии протоколов допросов свидетелей, представленные заявителем, не отвечают критериям допустимости доказательств также по их форме, поскольку в них отсутствуют надлежащие заверения.

По мнению ФИО8 и ФИО5 срок исковой давности начал течь с 25.05.2018, то есть со дня назначения временной администрации, так как в обязанности последней входило обследование кредитной организации и анализ её хозяйственных операций, в том числе и выдача ссуд физическим лицам на предмет наличия признаков банкротства. Отмечают, что с 25.05.2018 временная администрация имела полный доступу к информации и документации ПАО «О.К. Банк». Между тем, с заявлением о взыскании убытков ГК «АСВ» обратилось в суд 10.01.2022, то есть с пропуском трехгодичного срока исковой давности. По мнению данных ответчиков пропущен срок и в том случае, если его исчислять с даты утверждения конкурсного управляющего (29.08.2018). Так как ПАО «О.К. Банк» признано несостоятельным (банкротом) решением Арбитражного суда Ярославской области от 05.09.2018 (резолютивная часть от 29.08.2018), следовательно, в данном споре общий срок исковой давности может исчисляться и с 29.08.2018, когда была оглашена резолютивная часть решения о признании ПАО «О.К. Банк», а днем окончания срока исковой давности является 29.08.2021. Таким образом, обращение заявителя в Арбитражный суд Ярославской области о взыскании убытков с ФИО8 подано за пределами срока исковой давности, т.е. срок пропущен.

ФИО7 и ФИО6 указывают, что при исчислении сроков давности с даты смены одного органа управления должником другимнеобходимо учитывать, что ФИО7 являлся членом Совета директоров ПАО «О.К. Банк» до 29.06.2017, следовательно, смена состава органа управления ПАО «О.К. Банк» произошла не ранее 29.06.2017, тогда как с заявлением о привлечении ответчиков к убыткам конкурсный управляющий обратился в суд только 10.01.2022, т.е. спустя 5 лет 5 месяцев.

При исчислении сроков давности с даты начала деятельности временной администрации, ответчики-6,7 указали, чтотрехлетний срок исковой давности в данном случае должен исчисляться с 25.05.2018 – даты назначения временной администрации и приостановления полномочий органов управления ПАО «О.К. Банк», тогда как с заявлением о привлечении ответчиков к убыткам конкурсный управляющий обратился в суд только 10.01.2022, т.е. спустя 3 года 7 месяцев.

При исчислении сроков давности с даты введения конкурсного управления, пояснили, что при такой ситуации общий срок исковой давности должен исчисляться с 29.08.2018, когда была оглашена резолютивная часть решения о признании ПАО «О.К. Банк» банкротом и утверждении конкурсного управляющего. Днем окончания срока исковой давности в рассматриваемом случае является 29.08.2021. Как следует из материалов дела, с заявлением о взыскания убытков с ФИО7 и иных лиц конкурсный управляющий обратился 10.01.2022 (согласно сведениям, размещенным в системе «Мой Арбитр», заявление конкурсного управляющего датировано 29.12.2021).

Резюмируя изложенное, ФИО7 и ФИО6 делают вывод, что обращение конкурсного управляющего в суд о взыскании убытков с указанных ответчиков в любом случае подано за пределами сроков исковой давности, т.е. срок пропущен.

По мнению ФИО2срок исковой давности начал течь с момента приостановления полномочий руководства Банка и начала исполнения функций временной администрации Банка заявителем по настоящему спору (ГК «АСВ»), а именно, с 25.05.2018. Указывает, что заявление о взыскании убытков было подано конкурсным управляющим только 29.12.2021, то есть с пропуском срока исковой давности более чем на полгода, что в силу пункта 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске. Отмечает, что конкурсный управляющий обратился в суд с заявлением о взыскании убытков на ту же сумму, что и в процессе о субсидиарной ответственности. По мнению ФИО2 данные действия обусловлены тем, что конкурсный управляющий Банка давно пропустил срок исковой давности для предъявления требования о взыскании убытков, по которому применяется общий трёхлетний срок давности (статья 167 Гражданского кодекса Российской Федерации). С учетом изложенного ответчик-2 делает вывод, что требование конкурсного управляющего о взыскании убытков представляет собой обход положений Гражданского кодекса Российской Федерации и Закона о банкротстве об исковой давности.

ФИО4 отмечает, что ранее по настоящему делу в рамках другого самостоятельного спора суд уже исследовал возможность применения срока исковой давности и установил определением от 10.04.2021 (резолютивная часть определения оглашена 31.03.2021) дату начала его отсчета в рамках банкротства ПАО «О.К. Банк». В данном судебном акте, вступившим в законную силу, на листе 9 установлено, что течение сроков исковой давности в рамках банкротства ПАО «О.К. Банк» начинается с 27.05.2018 - на следующий день с даты назначения Банком России временной администрации по управлению ПАО «О.К. Банк». В указанном определении суд однозначно высказался что, годичный срок исковой давности истекает 28.05.2019 с учетом выходного дня. Таким образом, трехлетний срок исковой давности на подачу заявления о взыскании убытков истек 27.05.2021 и пропущен заявителем. Доводы заявителя о том, что сроки исковой давности подлежат исчислению с 29.03.2021, т.е. с даты, когда конкурсному управляющему стало известно об обстоятельствах получения кредита ФИО19 и ФИО24, по мнению ответчика-4 не могут быть приняты во внимание, поскольку ФИО4 не подписывал кредитных договоров с данными лицами (договоры <***> от 02.07.2015; № 247-КФ от 17.04.2015; № 294-КФ от 22.03.2016) и в состав правления Банка на тот момент не входил. Доказательств обратного конкурсным управляющим не представлено. То же самое касается соглашения об отступном по договору залога ценных бумаг № 636/сом от 13.03.2018 – документация и информация об обстоятельствах данной сделки поступили в распоряжение ГК АСВ с даты её назначения в качестве временной администрации по управлению ПАО «О.К. Банк», т.е. с 27.05.2018.

Позиция представителя ФИО9 об истечении срока исковой давности, заявленная в судебном заседании 06.06.2022, сходна с позициями остальных ответчиков, изложенных выше.

Заявитель с доводами ответчиком о пропуске срока исковой давности для судебной защиты нарушенного права не согласен. Пояснил, что конкурсный управляющий получил возможность узнать об обстоятельствах, изложенных в заявлении, не ранее поступления в его адрес обращения Следственного Комитета Российской Федерации от 29.03.2021 № 11902007703000072. Согласно данному обращению заемщики Банка ФИО19 и ФИО26 сообщили, что денежных средств по заключенным ими с Банком кредитными договорами они не получали, таким образом, их ссудная задолженность является «технической» (заведомо невозвратной). Данное обращение, а также аккумулированные конкурсным управляющим сведения об операциях с облигациями ООО «Спектр», ООО «УАХМ-Финанс», ПАО «Волга Капитал», ООО «Росинтруд», ООО «Трансбалтстрой» и ПАО «НДК», проводимых, помимо Банка, еще в 19 кредитных организациях (ООО «УМ-Банк» (дата признания банкротом – 25.01.2019), ООО КБ «Агросоюз» (дата признания банкротом – 05.02.2019)), послужили основанием для проведения конкурсным управляющим дополнительной проверки имеющихся в его распоряжении сведений и данных, по итогам которой были выявлены указанные в заявлении сделки, причинившие Банку ущерб (убытки). Таким образом, конкурсный управляющий полагает, что течение трехлетнего срока исковой давности по заявленным им требованиям необходимо исчислять не ранее, чем с даты получения им обращения Следственного Комитета Российской Федерации, а именно, с 29.03.2021, в связи с чем срок исковой давности конкурсным управляющим не является пропущенным.

При оценке доводов и возражений сторон в данной части суд исходит из следующего:

В соответствии со статьей 195 Гражданского кодекса Российской Федерации исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

Согласно пункту 1 статьи 196 Гражданского кодекса Российской Федерации общий срок исковой давности составляет три года со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

В силу пункта 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

Исходя из пункта 3 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.09.2015 № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности», течение исковой давности по требованиям юридического лица начинается со дня, когда лицо, обладающее правом самостоятельно или совместно с иными лицами действовать от имени юридического лица, узнало или должно было узнать о нарушении права юридического лица и о том, кто является надлежащим ответчиком (пункт 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации). Изменение состава органов юридического лица не влияет на определение начала течения срока исковой давности.

По смыслу статей 61 - 63 Гражданского кодекса Российской Федерации при предъявлении иска ликвидационной комиссией (ликвидатором) от имени ликвидируемого юридического лица к третьим лицам, имеющим задолженность перед организацией, в интересах которой предъявляется иск, срок исковой давности следует исчислять с того момента, когда о нарушенном праве стало известно обладателю этого права, а не ликвидационной комиссии (ликвидатору).

Кроме того, как разъяснено в абзаце втором пункта 10 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица», в случаях, когда требование о возмещении убытков предъявлено самим юридическим лицом, срок исковой давности исчисляется не с момента нарушения, а с момента, когда юридическое лицо, например, в лице нового директора, получило реальную возможность узнать о нарушении, либо когда о нарушении узнал или должен был узнать контролирующий участник, имевший возможность прекратить полномочия директора, за исключением случая, когда он был аффилирован с указанным директором.

Аналогичные разъяснения приведены и в пункте 68 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве», где указано, что поскольку данное требование в силу прямого указания Закона о банкротстве подается от имени должника, срок исковой давности исчисляется с момента, когда должник, например, в лице нового директора, не связанного (прямо или опосредованно) с допустившим нарушение директором, или арбитражного управляющего, утвержденного после прекращения полномочий допустившего нарушение директора, получил реальную возможность узнать о допущенном бывшим директором нарушении либо когда о нарушении узнал или должен быть узнать не связанный (прямо или опосредованно) с привлекаемым к ответственности директором участник (учредитель), имевший возможность прекратить полномочия директора, допустившего нарушение.

В рассматриваемом случае конкурсным управляющий в качестве убытков заявлены:

- выдача кредитов в период с 02.07.2015 по 27.12.2017 по соответствующим кредитным договорам с физическими и юридическими лицами,

- приобретение облигаций в период с 01.04.2015 по 25.05.2018,

- замещение ликвидных ценных бумаг техническими облигациями по соглашению, подписанному 28.03.2018,

- реализация ликвидных привилегированных акций без надлежащего встречного предоставления в октябре и ноябре 2016 года, январе 2017 года.

С учетом приведенных норм права срок исковой давности по требованию о взыскании убытков с членов Совета директоров, членов кредитного комитета и руководства «О.К. Банк» подлежит исчислению с момента, когда юридическое лицо в лице нового руководителя, не аффилированного по отношению к ответчикам, получило реальную возможность узнать о нарушении с их стороны.

Должником по делу является кредитная организация.

Как было указано выше, приказом Банка России от 25.05.2018 № ОД-1328 уПАО «О.К. Банк» отозвана лицензия на осуществление банковских операций и в ту же дату Приказом Банка России № ОД-1329с 25.05.2018 назначена временная администрация по управлению Банком.

В соответствии с пунктом 1 статьи 189.27 временная администрация по управлению кредитной организацией назначается Банком России на срок не более шести месяцев.

Согласно положениям главы 17 Положение Банка России от 25.02.2019 № 676-П «О порядке назначения, осуществления и прекращения деятельности временной администрации по управлению кредитной организацией, назначаемой в связи с отзывом у кредитной организации лицензии на осуществление банковских операций» (зарегистрировано в Минюсте России 17.05.2019 № 54647) в обязанности временной администрации входит, в том числе, определение наличия признаков преднамеренного и (или) фиктивного банкротства путем анализа операций и сделок кредитной организации, повлекших существенные изменения в структуре и стоимости имущества (активов) кредитной организации; выявление осуществленных кредитной организацией до отзыва лицензии операций, повлекших за собой ухудшение финансового состояния кредитной организации, в том числе связанных с реализацией высоколиквидных активов, возникновением и (или) изменением обременения имущества кредитной организации, являющегося обеспечением по обязательствам перед кредиторами всех уровней, реализацией схем трансформирования требований кредиторов по денежным обязательствам в очередность, подлежащую удовлетворению в приоритетном порядке по отношению к первоначальной очередности требования, а также с дроблением вкладов в целях снижения их величины до максимально допустимого размера страхового возмещения.

Исходя из положений подпункта 2 пункта 5 статьи 189.32 Закона о банкротстве, временная администрация по управлению кредитной организацией наряду с функциями, предусмотренными пунктами 1 и 4 настоящей статьи, вправе совершать действия по защите прав и законных интересов кредитной организации и ее кредиторов, предусмотренные федеральным законом, иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

Кредитная организация либо Банк России, Управляющая компания или Агентство от ее имени вправе обратиться в арбитражный суд с требованием о возмещении убытков, причиненных виновными действиями (бездействием) лиц, контролирующих кредитную организацию, в отношении которой осуществлены (осуществляются) меры по предупреждению банкротства с участием Банка России или Агентства, предусмотренные статьей 189.49 настоящего Федерального закона (пункт 5 статьи 189.23 Закона банкротстве).

В силу пункта 5 статьи 189.61 в случае выявления временной администрацией по управлению кредитной организацией, назначенной Банком России после отзыва у кредитной организации лицензии на осуществление банковских операций, признаков несостоятельности (банкротства) кредитной организации Банк России в течение пяти дней со дня получения ходатайства временной администрации по управлению кредитной организацией направляет в арбитражный суд заявление о признании кредитной организации банкротом.

Как установлено пунктом 7 статьи 189.23 Закона о банкротстве, заявление о привлечении контролирующих кредитную организацию лиц к субсидиарной ответственности, к ответственности в форме возмещения убытков (за исключением случая, предусмотренного пунктом 5 настоящей статьи) подается конкурсным управляющим по своей инициативе либо по решению собрания кредиторов или комитета кредиторов, а также уполномоченным органом. Такое заявление может быть подано конкурсным кредитором в ходе конкурсного производства в случае неисполнения конкурсным управляющим решения собрания или комитета кредиторов о его подаче.

С учетом изложенного суд пришел к выводу, что возможность предъявления заявления о взыскании убытков с ответчиков по настоящему спору наступила после отзыва у ПАО «О.К. Банк» лицензии, назначения временной администрации по управлению Банком, с даты, в которую временная администрация могла узнать о наличии оснований для взыскания убытков и возможности определения круга ответчиков, но не позже введения в отношении должника процедуры конкурсного производства.

Суд учитывает, что в распоряжении временной администрации и конурсного управляющего имелись договоры, перечисленные в тексте заявления, кредитные досье заемщиков, предписания ЦБ РФ с анализом, в том числе, спорных сделок, промежуточный акт проверки должника, составленный ЦБ РФ 19.04.2018, и акт проверки должника, составленный ЦБ РФ 29.05.2018.

Как было указано выше, временная администрация по управлению ПАО «О.К. Банк» была назначена Банком России 25.05.2018, конкурсное производство в отношении должника введено 29.08.2018.

Таким образом, срок исковой давности не мог начать течь позже 30.08.2018.

Три года от указанной даты для предъявления заявления о взыскании убытков (с учетом положений статей 191 и 193 Гражданского кодекса Российской Федерации) истекают 31.08.2021.

Вопреки позиции заявителя, по мнению суда, у конкурсного управляющего было достаточно информации для выводов о наличии (отсутствии) оснований для предъявления заявления о взыскании убытков с контролирующих должника лиц. С даты назначения временной администрации в её распоряжении имелся полный доступ к информации и документации ПАО «О.К. Банк». Показания ФИО19 и ФИО20 в ходе проведения следственных мероприятий в рамках уголовного дела не подтверждают невозможности установления обстоятельств, изложенных в рассматриваемом заявлении, до получения информации из Следственного комитета. Как следует из письма ГК «АСВ» № 1-1/16605 от 12.05.2021 на обращение Следственного Комитета Российской Федерации от 29.03.2021 № 11902007703000072, с учетом представленных сведений Агентство было намерено дополнительно проверить обстоятельства выдачи кредитов указанным физическим лицам. То есть, фактически, дополнительно проверить те документы и сведения, которые находились в распоряжении конкурсного управляющего с момента его утверждения и были ранее проанализированы временной администрацией, ЦБ РФ.

Позиция конкурсного управляющего создает условия для искусственного продления течения срока исковой давности для восстановления нарушенного права. Данная ситуация может привести к ограничению права ответчиков на судебную защиту путем возможности заявления об истечении срока исковой давности, установленного законодателем для обеспечения стабильности гражданского оборота.

Резюмируя изложенное, доводы конкурсного управляющего о необходимости исчисления срока исковой давности, начиная с 29.03.2021, судом отклонены.

Поскольку рассматриваемое заявление направлено в суд 30.12.2021, трехлетний срок исковой давности для взыскания с ответчиков убытков ГК «АСВ» пропущен.

Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске (пункт 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации).

При изложенных обстоятельствах заявление конкурсного управляющего удовлетворению не подлежит.

Ввиду рассмотрения судом спора ко всем ответчикам, в удовлетворении ходатайств ФИО6, ФИО7, ФИО3, ФИО2 ФИО5 и ФИО8 о выделении требований к данным ответчикам в отдельное производство судом отказано.

Руководствуясь статьями 60, 61.20 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», статьями 96, 184, 185, 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд

О П Р Е Д Е Л И Л:

Заявление конкурсного управляющего публичного акционерного общества «Объединенный Кредитный Банк» в лице Государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов» оставить без удовлетворения.

Обеспечительные меры, принятые определением суда от 13.01.2022, сохраняют свое действие до вступления в законную силу настоящего определения.

Определение может быть обжаловано в порядке апелляционного производства во Второй арбитражный апелляционный суд в десятидневный срок со дня его принятия (изготовления его в полном объеме).

Апелляционная жалоба подается через Арбитражный суд Ярославской области, в том числе посредством заполнения формы, размещенной на официальном сайте суда в сети «Интернет», - через систему «Мой арбитр» (http://my.arbitr.ru).

Определение, выполненное в форме электронного документа, направляется лицам, участвующим в деле, и другим заинтересованным лицам посредством его размещения на официальном сайте арбитражного суда в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» в режиме ограниченного доступа (ст.186 АПК РФ).

Судья Е.А. Савченко