Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании заявления (ходатайства) Федерального бюджетного учреждения «Воронежский региональный центр судебной экспертизы» (ул. Краснознаменная, д. 2, <...>, ОГРН <***>) о возмещение расходов на явку эксперта в судебное заседание и открытого акционерного общества «Центр независимой экспертизы «АСПЕКТ» (7-я Советская ул., д.16, БЦ «Максимум», оф.43, Санкт-Петербург, 191036 , ОГРН <***>) о выплате вознаграждения за проведение судебной экспертизы

в рамках дела по заявлению общества с ограниченной ответственностью «Торгово-промышленная группа «Солид» (пер. Речной, д. 2 А, г. Арамиль, Свердловская обл., 624000, ОГРН <***>) о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Бережковская наб., д. 30, корп. 1, Москва, 123995, ОГРН <***>) от 30.03.2018, принятого по результатам рассмотрения возражения против выдачи патента Российской Федерации № 70551 на промышленный образец «Плинтус потолочный»,

при участии в деле третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, — индивидуального предпринимателя ФИО1 (г. Омск, ОГРНИП <***>).

В судебном заседании принял участие представитель индивидуального предпринимателя ФИО1 — ФИО2 (по доверенности от 01.07.2018).

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

общество с ограниченной ответственностью «Торгово-промышленная группа «Солид» (далее – общество) обратилось в Суд по интеллектуальным правам с заявлением о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Роспатента) от 30.03.2018, принятого по результатам рассмотрения возражения против выдачи патента Российской Федерации № 70551 на промышленный образец «Плинтус потолочный».

К участию деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечен индивидуальный предприниматель ФИО1 (далее — предприниматель), на основании возражения которого Роспатентом вынесен оспариваемый обществом ненормативный правовой акт.

Решением Суда по интеллектуальным правам от 14.10.2019 требование общества с ограниченной ответственностью «Торговопромышленная группа «Солид» удовлетворено; решение Федеральной службы по интеллектуальной собственности от 30.03.2018, принятое по результатам рассмотрения возражения индивидуального предпринимателя ФИО1 против выдачи патента Российской Федерации № 70551 на промышленный образец «Плинтус потолочный», признано недействительным как не соответствующее пункту 1 статьи 6 Патентного закона Российской Федерации от 23.09.1992 № 3517-1; Федеральную службу по интеллектуальной собственности суд обязал повторно рассмотреть возражение индивидуального предпринимателя ФИО1. Также суд распределил расходы за проведение почерковедческой, технической экспертизы и повторной технической экспертизы.

Федеральное бюджетное учреждение «Воронежский региональный центр судебной экспертизы» в порядке, предусмотренном частью 6 статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, обратились в Суд по интеллектуальным правам с заявлениями о возмещение расходов на явку эксперта в судебное заседание в размере 5 502 руб.

Открытое акционерное общество «Центр независимой экспертизы «АСПЕКТ» также обратилось в Суд по интеллектуальным правам с заявлением о выплате вознаграждения за проведение судебной экспертизы в размере 258 000 руб.

Согласно части 1 статьи 112 названного Кодекса вопросы распределения судебных расходов, отнесения судебных расходов на лицо, злоупотребляющее своими процессуальными правами, и другие вопросы о судебных расходах разрешаются арбитражным судом соответствующей судебной инстанции в судебном акте, которым заканчивается рассмотрение дела по существу, или в определении.

В судебном заседании 12.12.2019 представитель третьего лица возражал против удовлетворения заявлений (ходатайств) экспертных организаций, считая их необоснованными.

Иные лица, участвующие в деле, а также экспертные организации, инициировавшие рассмотрение судом вопроса о выплате вознаграждения, надлежаще извещенные о времени и месте судебного заседания, явки своих представителей в судебное заседание не обеспечили, что в соответствии с частями 3 и 5 статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не препятствует проведению судебного заседания.

Рассмотрев заявления (ходатайства) названных экспертных организаций, пришел к следующим выводам.

Определением от 09.10.2019 в рамках рассмотрения заявления общества о фальсификации доказательств была назначена комплексная судебная экспертиза (почерковедческая и техническая экспертиза оспоренных документов на предмет установления давности их изготовления), проведение которой поручено экспертам общества с ограниченной ответственностью «Центр независимой экспертизы «Аспект» (Санкт-Петербург) ФИО3 и ФИО4.

Заключение экспертов ФИО3 и ФИО4 № 445/18-СЭ поступило в суд 21.11.2018.

Определением от 04.12.2018 по ходатайству предпринимателя в судебное заседание вызван эксперт ФИО4 для дачи пояснений относительно заключения, составленного по результатам проведенной судебной технической экспертизы оспоренных документов.

В судебном заседании 17.01.2019 экспертом ФИО4 даны пояснения по заключению судебной экспертизы и содержанию экспертного заключения, эксперт ответил на вопросы лиц, участвующих в деле, представил письменные пояснения.

По результатам опроса эксперта ФИО4 суд пришел к выводу об обоснованности доводов третьего лица о недостоверности заключения комплексной судебной экспертизы в части технической экспертизы оспоренных документов.

Так, суд пришел к выводу о том, что экспертом ФИО4 был нарушен выбранный ею и описанный в литературе метод проведения исследований, а именно: в отличие от метода ФИО5, описанного в указанном экспертом ФИО4 источнике — ФИО5 Установление давности выполнения штрихов рукописных текстов. – ЭКЦ МВД России, М., 1997, — эксперт производил повышение чувствительности метода путем добавления реактива для силилирования.

При этом выбор нафталина в качестве внутреннего стандарта методикой ФИО5 не предусмотрен и экспертом ФИО4 не обоснован.

При этом судом принято во внимание, что внутренний стандарт не должен реагировать с компонентом пробы (Экспериментальные методы химической кинетики // Под. ред. Н.М. Эмануэля. Учебн. Пособие для ун-тов — М., «Высш. Школа», 1971, С. 64). При анализе смеси гомологов стандарт должен быть членом этого гомологического ряда, то есть относиться к ряду химических соединений того же структурного вида. В качестве внутреннего стандарта следует выбирать вещество, наиболее близкое по химическим свойствам к анализируемому веществу, чтобы оно претерпевало все изменения и превращения в процессе экстрагирования и силилирования. В учебно-методическом пособии «Количественный газохроматографический анализ», приложенном к Дополнительным материалам экспертного исследования, также указывается ряд требований к веществу, используемому в качестве внутреннего стандарта, в том числе летучесть, близкая определяемым компонентам, и отсутствие химической реакции с другими компонентами.

Таким образом, суд установил, что имеет значение не факт известности нафталина в качестве внутреннего стандарта вообще, а возможность его использования в качестве внутреннего стандарта именно для расчета относительного содержания фенилгликоля и его производных. Использование нафталина в качестве внутреннего стандарта для фенилгликоля в научных источниках не упоминается. Несмотря на это, вопрос о том, относится ли нафталин к тому же гомологическому ряду, вступает ли он в реакцию с фенилгликолем, близок ли он к нему по химическим показателям, не получил ответа (обоснования) со стороны эксперта ФИО4 в заключении судебной экспертизы, а также в ходе опроса эксперта в судебном заседании.

Возможность совершения таких операций без ущерба достоверности данных в доступной суду методической литературе не обоснована, соответствующие экспериментальные подтверждения в материалах дела отсутствуют. Сам эксперт при опросе признал, что в литературе эти операции не описаны, в публичном пространстве (научные конференции, круглые столы и пр.) не верифицировались, экспериментальными данными не подтверждены, но, тем не менее, признаются некой неконкретизированной группой экспертов.

С учетом изложенного, а также представленной в материалах дела рецензии Бюро «Версия» на заключение судебной экспертизы, а также сведений из открытых источников о соотношении давлений паров 2-феноксиэтанола и нафталина при 25°С (1:11), суд пришел к выводу о том, что использование нафталина в качестве внутреннего стандарта для расчетов относительного содержания (степени экстракции) фенилгликоля в данном случае могло привести к искажению результатов исследований, что дезавуирует достоверность заключения судебной экспертизы в соответствующей части.

Отступление эксперта ФИО4 от методики ФИО5 также усмотрено судом в том, что согласно названной методике осуществляется исследование непосредственно фенилгликоля, а в рамках судебной экспертизы согласно предпоследнему абзацу страницы 36 заключения, а также подписям к фотографиям, представленным с дополнительными материалами объектом исследования был не сам фенилгликоль (2-феноксиэтанол), а его триметилсилильное производное — триметилсилильный эфир. Однако такое отождествление экспертом не мотивировано (не обосновано).

Эксперт ФИО4 указала на применимость методики для дифференциации свежих (не более четырех, восьми месяцев) и старых (не менее 1,5 лет) штрихов. Однако эксперт без цели такой дифференциации установил посредством этой методики период изготовления документа не более двух лет. В то же время согласно методу ФИО5, на который сослался эксперт, методика предназначена лишь для дифференциации свежих не более 8 месяцев штрихов и старых не менее полугода. Данная публикация не содержит и указанных экспертом на странице 46 заключения критериев определения возраста подписей по разнице СЭФ и СЭФt.

На опубликованные источники информации с такими критериями эксперт ссылок в своем заключении не привел. При этом в ходе опроса эксперт подтвердил, что использовал методику ФИО5 в том ее описании, которое представлено в вышеуказанной публикации 1997 года, а не в какой-либо иной. Выбор данной методики эксперт обосновал имеющимся в ее доступе арсеналом технических средств.

На методику ФИО5 в редакции 2004 года эксперт не ссылалась. Вместе с тем усматривается, что из указанной методики могли быть заимствованы интервалы значений СЭФ-СЭФt, однако судом не усматривается полного совпадения указанных экспертом величин с представленным в материалах дела текстом методики ФИО5 в редакции 2004 года. Эксперт ФИО4 пояснила, что соответствующие значения получены ею экспериментальным путем.

Также судом принято во внимание, что согласно информации приведенной в работе «Изучение возможности определения давности нанесения штрихов, выполненных пастами шариковых ручек, по остаточному содержанию летучих компонентов» / ФИО6, ФИО7, ФИО8 // Экспертная практика — М.: ЭКЦ МВД России, 2010, стр. 59–60, наложения на исследуемые штрихи других реквизитов делает эти штрихи непригодными для исследования в силу перетекания летучих компонентов из одного штриха в другой, в том числе по бумаге на некоторые расстояния.

Эксперт ФИО4 в ходе опроса подтвердила известность ей соответствующих методических требований, но сослалась при этом на то, что она брала штрихи для исследования только из тех фрагментов, которые не были перекрыты оттисками печатей. Однако обзор вырезов на оригиналах документов, которые сделаны экспертом ФИО4, позволяют усомниться в достоверности пояснений эксперта.

Эксперт ФИО4 в заключении судебной экспертизы не описывает в полной мере сколько проб из каждого штриха она брала и исследовала. Но исходя из описания порядка исследования на страницах 42 и 44 заключения, а также из визуального осмотра вырезов на оригиналах документов суд установил, что из подписи ФИО1 были взяты пробы, недостаточные по количеству и/или протяженности.

Так, согласно указанной экспертом методике ФИО5 из каждого объекта (из каждой исследуемой записи) необходимо брать 1 см для первоначального определения фенилгликоля, а если его содержания достаточно для анализа, то вырезать ещё две-три пробы по 0,8–1 см каждая для экстрагирования их в растворе м-крезола и последующего определения в них концентрации фенилгликоля. Затем согласно той же методике нужно вырезать ещё по 2–3 пробы из штрихов исследуемой записи для последующего высушивания (искусственного старения) и анализа после этого степени экстракции фенилгликоля.

Таким образом, согласно избранной (указанной) экспертом ФИО4 методике ФИО5 исследование каждой подписи нужно осуществлять по пробам общей длиной не менее 4,2 см. Однако в спорных документах, подвергавшихся экспертному исследованию, не обнаруживается изъятия из подписей ФИО1 штрихов (линий) такой суммарной длинны, что свидетельствует о нарушении экспертом ФИО4 избранной ею методики.

Заключение судебной экспертизы не содержит описания того, как (по какой процедуре) был проведен этап исследования, связанный с ускоренным старением, результаты которого затем были использованы в вычислениях ключевого параметра — разницы СЭФ и СЭФt (страницы 45 и 46 заключения). Не указано в заключении и то, какое оборудование при этом применялось.

В ходе опроса эксперт ФИО4 пояснила, что старение осуществлялось в сушильном шкафу при температуре 70 градусов. При этом в экспертном заключении не нашло отражения, сколько по времени в сушильном шкафу выдерживались пробы. Какие-либо объективные подтверждения проведения искусственного старения по той или иной процедуре в заключении отсутствуют.

Ни по одному этапу исследования экспертом ФИО4 с заключением не были представлены данные в том исходном виде, в котором их выдает примененный хроматограф (оригиналы хроматограмм и масс-спектров либо их полные копии).

Как пояснила эксперт ФИО4, приложенные к заключению изображения являются результатом их обработки в специальной программе. При этом из представленных экспертом материалов не представляется возможным установить, в какой части осуществлялась обработка и не привело ли это к искажению данных.

Представленные экспертом графические материалы не содержат ряд реквизитов, позволяющих проверить их относимость к исследованным образцам (дату и прочее), имеются только порядковые номера. Более того, все они относятся только к начальному этапу исследования первоначальных образцов, который проводится для оценки самой возможности провести такое исследования через определение содержания в штрихах фенилгликоля, то есть до экстракции из них фенилгликоля и до искусственного старения проб.

Результаты начального этапа зафиксированы в таблице № 1 на странице 43 заключения, которые, как пояснила эксперт ФИО4, сами по себе о возрасте документа не говорят. А по ключевым этапам исследования, в ходе которых определялась степень экстракции фенилгликоля, в том числе после искусственного старения (страницы 44 и 45 заключения), таких документов с заключением судебной экспертизы представлено не было.

Из заключения эксперта ФИО4 также невозможно понять, было ли экспертом исключено искажение результатов исследования штрихов вследствие наличия соответствующих компонентов в бумаге (объекты 7, 8, 9 на странице 43 заключения, таблица №1).

Дополнительно представленные по указанию суда экспертом ФИО4 (экспертной организацией) материалы не исправляют пороки заключения судебной экспертизы в части технической экспертизы документов, поскольку в них не приводятся какие-либо иллюстрации (сопоставления с библиотеками масс-спектров), подтверждающие правильность определения 2-феноксиэтанола во всех экстрактах из штрихов подписей ФИО1

В связи с этим описанный экспертом ФИО4 в заключении от 16.11.2018 способ датировки подписей, частично совпадающий с текстом из методики ФИО5, не согласуется с объективными данными проведенного исследования, так как согласно ФИО5, его методика применяется для паст шариковых ручек, содержащих именно фенилгликоль (2-феноксиэтанол), а не какое-либо другое вещество.

Приведенные выше возражения третьего лица относительно полноты, достоверности, транспарентности и научной обоснованности заключения эксперта ФИО4 суд признал обоснованными.

Соответствующие замечания были лишь частично устранены в ходе опроса названного эксперта и представления дополнительных документов.

Согласно статье 8 Федерального закона от 31.05.2001 № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» (далее — Закон о судебно-экспертной деятельности) эксперт проводит исследования объективно, на строго научной и практической основе, в пределах соответствующей специальности, всесторонне и в полном объеме. Заключение эксперта должно основываться на положениях, дающих возможность проверить обоснованность и достоверность сделанных выводов на базе общепринятых научных и практических данных.

Приведенные требования применимы и к заключениям негосударственных экспертов, привлеченных судом к проведению судебных экспертиз.

При этом коллегия судей учла, что в ходе опроса эксперт ФИО4 на часть вопросов, предполагающих конкретные ответы, в качестве обоснования своих выводов ссылалась на свои врожденные способности к хромотографии, а также субъективные представления об эстетических качествах представленных (полученных) хромотограмм. Данные обстоятельства также послужили основанием для критической оценки судом заключения названного эксперта и его пояснений.

Согласно части 2 статьи 64, части 3 статьи 86 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и пункту 12 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 04.04.2014 № 23 «О некоторых вопросах практики применения арбитражными судами законодательства об экспертизе» (далее — постановление от 04.04.2014 № 23) заключения экспертов являются одним из доказательств по делу и оцениваются наряду с другими доказательствами, в том числе на предмет их достоверности.

На основании вышеизложенного суд пришел к выводу о недостоверности заключения судебной комплексной экспертизы в части установления давности изготовления (подписания) оспоренных документов и ненадлежащем выполнении экспертом ФИО4 услуги (обязанности) по проведению судебной экспертизы (статьи 8 и 25 Закона о судебно-экспертной деятельности), что нашло отражение в определении от 21.02.2019 и послужило основанием для назначения повторной судебной технической экспертизы оспоренных документов.

Частью 2 статьи 107 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации установлено, что эксперты получают вознаграждение за работу, выполненную ими по поручению арбитражного суда, если эта работа не входит в круг их служебных обязанностей как работников государственных судебно-экспертных учреждений.

Согласно части 1 статьи 109 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации денежные суммы, причитающиеся экспертам, специалистам, свидетелям и переводчикам, выплачиваются по выполнении ими своих обязанностей.

Таким образом, исходя из приведенных процессуальных норм, эксперт вправе получить вознаграждение после надлежащего выполнения им обязанностей по проведению судебной экспертизы.

Вышеприведенные выводы о недостоверности заключения, подготовленного экспертом ФИО4, и о ненадлежащем исполнении последним возложенной на него судом обязанности по проведению судебной экспертизы исключают основания для оплаты услуг названного эксперта и перечисления вознаграждения открытому акционерного общества «Центр независимой экспертизы «АСПЕКТ» в соответствующей части.

При этом решением от 14.10.2019 эксперту той же экспертной организации ФИО3, надлежащим образом исполнившему свои обязанности по проведению почерковедческой экспертизы, с депозитного счета Суда по интеллектуальным правам перечислено вознаграждение в размере 54 000 рублей, что названной экспертной организацией не отрицается.

При изложенных обстоятельствах заявление (ходатайство) открытого акционерного общества «Центр независимой экспертизы «АСПЕКТ» о выплате вознаграждения за проведение судебной экспертизы в размере 258 000 руб. подлежит оставлению без удовлетворения.

Относительно заявления (ходатайства) федерального бюджетного учреждения «Воронежский региональный центр судебной экспертизы» об оплате «оказанных платных услуг (вызов эксперта в судебное заседание) и компенсации затрат государства» (абзац пятый заявления от 10.10.2019), связанных с явкой эксперта ФИО9 в судебное заседание 10.10.2019 суд пришел к следующим выводам.

Определением от 21.02.2019 по настоящему делу была назначена повторная судебная техническая экспертиза документов на предмет установления давности изготовления оспоренных документов, проведение которой поручено федеральному бюджетному «Воронежский региональный центр судебной экспертизы», одновременно производство по настоящему делу приостановлено.

Определением от 18.04.2019 производство по делу возобновлено, удовлетворено ходатайство эксперта федерального бюджетного учреждения «Воронежский региональный центр судебной экспертизы» ФИО9 о предоставлении дополнительных документов и сведений, производство по делу вновь приостановлено.

Заключение эксперта ФИО9 от 13.05.2019 № 1944/2-3 поступило в суд 06.06.2019.

Определением от 10.07.2019 производство по делу возобновлено, одновременно судом удовлетворено ходатайство предпринимателя о вызове эксперта ФИО9 в судебное заседание для дачи пояснений и об истребовании от экспертной организации доказательств, полученных в рамках проведения судебной экспертизы по настоящему делу.

В судебном заседании 10.10.2019 эксперт ФИО9 подтвердила неизменность выводов, изложенных в заключении судебной экспертизы и письменных пояснениях, и ответила на вопросы суда и лиц, участвующих в деле.

Согласно статье 1 Закона о судебно-экспертной деятельности государственная судебно-экспертная деятельность осуществляется в процессе судопроизводства государственными судебно-экспертными учреждениями и государственными судебными экспертами, состоит в организации и производстве судебной экспертизы.

Задачей государственной судебно-экспертной деятельности является оказание содействия судам, судьям, органам дознания, лицам, производящим дознание, следователям в установлении обстоятельств, подлежащих доказыванию по конкретному делу, посредством разрешения вопросов, требующих специальных знаний в области науки, техники, искусства или ремесла (статья 2 названного Закона).

Согласно части 3 статьи 86 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации по ходатайству лица, участвующего в деле, или по инициативе арбитражного суда эксперт может быть вызван в судебное заседание. Эксперт после оглашения его заключения вправе дать по нему необходимые пояснения, а также обязан ответить на дополнительные вопросы лиц, участвующих в деле, и суда.

С учетом приведенных правовых норм явка судебного эксперта в судебное заседание по вызову суда является обязательной, при этом, вопреки мнению названной экспертной организации, «вызов эксперта в судебное заседание» не является платной услугой.

В соответствии с частью 1 статьи 107 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации экспертам, свидетелям и переводчикам возмещаются понесенные ими в связи с явкой в арбитражный суд расходы на проезд, расходы на наем жилого помещения и дополнительные расходы, связанные с проживанием вне места постоянного жительства (суточные).

По смыслу приведенной нормы, расходы на выплату заработной платы государственным судебным экспертам (экспертамгосударственных судебно-экспертных учреждений) за время командировки в суд не подлежат включению в судебные расходы и возмещению со стороны. Иного не следует и из пункта 21 постановления от 04.04.2014 № 23, на который сослалась экспертная организация в своем заявлении (ходатайстве).

Согласно рассматриваемому заявлению федерального бюджетного учреждения «Воронежский региональный центр судебной экспертизы» о возмещении расходов на явку эксперта в судебное заседание названная экспертная организация просит возместить не расходы на проезд либо расходы на наем жилого помещения и дополнительные расходы, связанные с проживанием эксперта ФИО9 вне места ее постоянного жительства, а неконкретизированные в заявлении «затраты государства», обоснование и расчет которых в заявлении не приведен.

При этом коллегия судей принимает во внимание, что эксперт ФИО9 принимала участие в судебном заседании Суда по интеллектуальным правам 10.10.2019 посредством системы видеоконференц-связи Арбитражного суда Воронежской области, расположенного в городе Воронеже, где согласно материалам дела находится и вышеназванная экспертная организация.

Доказательств того, что эксперт федерального бюджетного учреждения «Воронежский региональный центр судебной экспертизы» ФИО9 проживает не на территории города Воронежа, в связи с чем она или названная экспертная организация могли понести расходы, связанные с явкой эксперта в судебное заседание, суду не представлены.

При этом решением от 14.10.2019 с депозитного счета суда перечислены федеральному бюджетному учреждению «Воронежский региональный центр судебной экспертизы» 129 843 рублей 20 копеек вознаграждения за проведение экспертом ФИО9 судебной технической экспертизы документов, что названной экспертной организацией не отрицается.

При изложенных обстоятельствах заявление (ходатайство) федерального бюджетного учреждения «Воронежский региональный центр судебной экспертизы» об оплате расходов за явку эксперта в судебное заседание в размере 5 502 руб. также подлежит оставлению без удовлетворения.

Руководствуясь 106, 107, 110, 112. 159, 184, 185 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ОПРЕДЕЛИЛ:

отказать в удовлетворении заявлений (ходатайств) федерального бюджетного учреждения «Воронежский региональный центр судебной экспертизы» о возмещении расходов на явку эксперта в судебное заседание и открытого акционерного общества «Центр независимой экспертизы «АСПЕКТ» о выплате вознаграждения за проведение судебной экспертизы.

Определение вступает в законную силу немедленно и может быть обжаловано в кассационном порядке в президиум Суда по интеллектуальным правам в месячный срок с момента его принятия.

Председательствующий судья Р.В. Силаев

судьи Д.А. Булгаков

А.А. Снегур