Гражданский кодекс часть 1

в рамках дела по заявлению Федеральной налоговой службы России о признании несостоятельным (банкротом) общества с ограниченной ответственностью «НИКО БУНКЕР» (ОГРН 1122540010317, ИНН 2540186699),

при участии:

от Великородного А.А.: Лысов О.П., по доверенности от 10.02.2021, сроком действия 3

года, паспорт; Бардина Е.Н., по доверенности от 27.04.2022, сроком действия 5 лет,

паспорт;

от Великородного А.Н.: Лысов О.П., по доверенности от 03.02.2021, сроком действия 3

года, паспорт; Бардина Е.Н., по доверенности от 27.04.2022, сроком действия 5 лет, паспорт,

от ФНС России: Митин А.А., по доверенности от 10.01.2022, сроком действия до 23.12.2022, служебное удостоверение,

иные лица, участвующие в деле, не явились,

УСТАНОВИЛ:

Федеральная налоговая служба (далее – ФНС России, уполномоченный орган) 05.12.2016 обратилась в арбитражный суд с заявлением о признании несостоятельным (банкротом) общества с ограниченной ответственностью «НИКО БУНКЕР» (далее – ООО «НИКО БУНКЕР», должник, общество).

Определением суда от 12.01.2017 данное заявление принято к производству, возбуждено производство по делу.

Определением суда от 27.12.2017 в отношении ООО «НИКО БУНКЕР» введена процедура банкротства - наблюдение, временным управляющим должником утвержден Терский Александр Александрович.

Решением суда от 12.11.2018 ООО «НИКО БУНКЕР» признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство сроком на шесть месяцев; конкурсным управляющим должником утвержден Горнаков Евгений Владимирович.

Определением суда от 07.10.2021 Горнаков Е.В. освобожден от исполнения обязанностей конкурсного управляющего должником.

Определением суда от 02.12.2021 конкурсным управляющим должником утвержден Феденко Анатолий Анатольевич.

В рамках указанного дела о банкротстве конкурсный управляющий должником (далее – заявитель, конкурсный управляющий) 10.09.2021 (согласно почтовому штемпелю на конверте) обратился в арбитражный суд с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности Великородного Андрея Алексеевича (далее – ответчик 1).

Определением суда от 08.04.2022 по ходатайству конкурсного управляющего от 07.04.2022 к участию в обособленном споре в качестве соответчика привлечен Великородный Алексей Николаевич (далее – ответчик 2).

Определение суда от 24.06.2022 признано доказанным наличие оснований для привлечения контролирующих должника лиц (Великородного А.А. и Великородного А.Н.) к субсидиарной ответственности; рассмотрение заявления конкурсного управляющего должником приостановлено до окончания расчетов с кредиторами.

Не согласившись с вынесенным судебным актом, Великородный А.А. и Великородный А.Н. (далее – апеллянты) обратились 04.07.2022 в Пятый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просят отменить определение суда как незаконное и необоснованное.

Возражая против привлечения Великородного А.А. к субсидиарной ответственности, апеллянты приводят довод об отсутствии у должника включенных в реестр требований кредиторов должника (далее – реестр) обязательств, возникших после истечения месячного срока, предусмотренного пунктом 2 статьи 9 Федерального закона от 26.10.2002 №127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве). По мнению апеллянтов, ФНС России, требования которой включены в реестр, могла обратиться в суд с заявлением о признании должника несостоятельным (банкротом), не ожидая момента возбуждения дела о банкротстве должника по заявлению ООО «НИКО БУНКЕР».

Считая незаконным и необоснованным привлечение к субсидиарной ответственности ответчика 1 на основании совершения сделок, впоследствии признанных судом недействительными, апеллянты приводят следующие доводы.

Во-первых, сделки по перечислению участникам должника дивидендов признаны судом недействительными ввиду их совершения в течение 1 года до даты возбуждения дела о банкротстве должника, а не вследствие их неправомерности, злоупотребления правом ответчиком 1, поскольку перечисление дивидендов основано на решении общего собрания участников должника от 01.09.2015 (до выставления таможенным органом требования об уплате таможенных платежей), выплата дивидендов осуществлялась неоднократно.

Во-вторых, сделка по передаче должником автомобиля обществу с ограниченной ответственностью «Нико» (далее – ООО «Нико»), признанная недействительной определением суда от 26.03.2020, не причинила ущерб кредиторам, поскольку инкассовым поручением № 2689 от 18.10.2020 с ООО «Нико» списаны денежные средства в размере 4 100 000 руб.

В-третьих, договор поручительства от 29.04.2016 № КО-14-1 и договор залога от 29.04.2016 № КО-14-1и, заключенные между ООО «НИКО БУНКЕР» и акционерным обществом «Дальневосточный банк» (далее – Банк), признанные недействительными определением суда от 16.08.2019, не привели к уменьшению размера конкурсной массы, поскольку здание площадью 1602,2 кв.м. возвращено в конкурсную массу, реализовано на торгах.

Возражая против привлечения Великородного А.Н. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника ввиду его участия в совершении сделки по передаче должником автомобиля ООО «Нико», заключении договора поручительства от 29.04.2016 № КО-14-1 и договора залога от 29.04.2016 № КО-14-1и, апеллянты приводят довод об отсутствии в материалах дела доказательств участия ответчика 2 в совершении указанных сделок. Получение дивидендов, по мнению апеллянтов, также не является основанием для привлечения Великородного А.Н. к субсидиарной ответственности. Кроме того, апеллянты полагают, что ответчик 2 не является лицом, контролирующим должника, поскольку судом первой инстанции не установлено отношений фактического контроля и подчиненности между ним и должником или ответчиком 1. При этом указывает, что аффилированность ответчика 2 с ответчиком 1 сама по себе не является основанием привлечения к субсидиарной ответственности.

В качестве причины объективного банкротства должника апеллянты указывают доначисление в 2016 году таможенных платежей в виде таможенной пошлины и пени в размере 290 807 878, 31 руб. за вывезенное 4 иностранными судами судового топлива в виде припасов в 2014 году, взыскание указанной задолженности и наложение ареста на банковские счета должника.

В заключение апелляционной жалобы ответчики указывают на пропуск срока исковой давности на подачу заявления о привлечении к субсидиарной ответственности ответчиков, сославшись на то, что временный управляющий имел доступ к финансовой информации должника, в том числе информации о выплате дивидендов, еще в процедуре наблюдения. Кроме того, уполномоченный орган как кредитор имел возможность обратиться самостоятельно к ответчикам с заявлением о привлечении их к субсидиарной ответственности в предусмотренный законом срок.

В дополнениях к апелляционной жалобе, поступивших в суд 07.07.2022, апеллянты дополнительно указали на то, что в заявлении конкурсного управляющего, ходатайстве о привлечении ответчика Великородного А.Н. не содержатся требования о привлечении к ответственности контролирующих должника лиц по основанию, указанному в пункте 1 статьи 61.11 либо пункте 4 статьи 10 Закона о банкротстве, фактические обстоятельства, свидетельствующие о признании должника несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия ответчиков. Таким образом, по мнению апеллянтов, суд дополнил заявление и ходатайство конкурсного управляющего самостоятельным основанием, обосновав его фактическими обстоятельствами, что нарушило принципы состязательности, равенства сторон и состязательности. Апеллянты считают, что судом необоснованно отклонены доводы ответчиков о том, что неспособность оплатить долг одному кредитору не свидетельствует о неплатёжеспособности или недостаточности имущества должника с учетом того, что согласно выпискам по счетам ООО «НИКО БУНКЕР» поступления в 2014 году составили 19 591 201 000 руб., в 2015 году – 6 134 391 000 руб., в 2016 году - 2 170 075 000 руб.; в 2016 году оборот денежных средств значительно завышен посредством оборота личных средств через депозитные счета, размеры денежных средств, обозначенных в бухгалтерских балансах, не отражают реальной ситуации в организации. Кроме того, апеллянты ссылаются на анализ финансовой деятельности должника за 2014 - 2016 годы, выполненный конкурсным управляющим должником, в котором установлены причины ухудшения финансового состояния должника, к числу которых указанные судом обстоятельства (договоры залога и поручительства, выплата дивидендов) не относятся. Также ответчики возражают против вывода суда о том, что в 2014-2015 годы у должника имелась реальная возможность своевременной полной оплаты таможенных платежей при условии добросовестного ведения финансово-хозяйственной деятельности, поскольку должник не должен был знать в 2014-2015 годы о начислении таможенных платежей именно по 4 бункеровкам судов топливными припасами, осуществленных в октябре 2014 года, из около сотни аналогичных хозяйственных операций, совершенных в том же году. Действия по выплате дивидендов участникам должника и их размер не оказали существенного влияния на финансовое состояние должника с точки зрения масштабов его деятельности и не явились причиной его банкротства. Ответчики полагают, что выплаты должником дивидендов участникам не явились причиной наступления банкротства. Заявляя о пропуске исковой давности на подачу настоящего заявления, апеллянты указывают на то, что конкурсному управляющему должником стало известно о наличии совокупности обстоятельств для привлечения Великородного А.А. за неисполнение обязанности по обращению в суд с заявлением о банкротстве должника сразу же после его утверждения судом конкурсным управляющим, то есть после 06.11.2018.

Конкурсный управляющий в отзыве на апелляционную жалобу просил отказать в удовлетворении апелляционной жалобы, определение Арбитражного суда Приморского края от 24.06.2022 по делу № А51- 29670/2016 оставить без изменения.

ФНС России в отзыве на апелляционную жалобу просил оставить обжалуемый судебный акт без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

От апеллянтов в суд поступили дополнительные пояснения, в которых указано на отсутствие доказательств причинения существенного вреда кредиторам в результате совершения сделок должника.

Определением Пятого арбитражного апелляционного суда от 18.07.2022 апелляционная жалоба принята к производству, судебное разбирательство назначено на 10.08.2022. Определениями Пятого арбитражного апелляционного суда от 10.08.2022, 07.09.2022, 21.09.2022, 04.10.2022 судебное разбирательство откладывалось, последним определением судебное заседание отложено на 18.10.2022. На основании определения и.о. председателя третьего судебного состава от 14.10.2022 произведена замена судьи Засорина К.П. на судью Ветошкевич А.В., в связи с чем рассмотрение апелляционной жалобы начато сначала.

В судебном заседании 18.10.2022 в порядке статьи 163 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) объявлялся перерыв до 25.10.2022. Об объявлении перерыва лица, участвующие в деле, уведомлены в соответствии с постановлением Пленума ВАС РФ от 25.12.2013 № 99 «О процессуальных сроках» путем размещения на официальном сайте суда информации о времени и месте продолжения судебного заседания

В судебном заседании апелляционного суда представители апеллянтов просили апелляционную жалобу удовлетворить, обжалуемы судебный акт отменить.

Судом установлено, что к дополнительным пояснениям апеллянтов приложены дополнительные документы. Представители апеллянтов ходатайствовали об их приобщении к материалам дела.

Коллегия, руководствуясь статьями 159, 184, 185, частью 2 статьи 268 АПК РФ приобщила к материалам дела дополнительные доказательства как представленные по предложению суда и необходимые для разрешения спора.

Представитель ФНС России поддержал, изложенные в возражениях на апелляционную жалобу, обжалуемое определение просил оставить его без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Иные лица, участвующие в деле о банкротстве и в арбитражном процессе по делу о банкротстве, извещенные надлежащим образом о времени и месте судебного заседания, явку представителей в судебное заседание не обеспечили, что не препятствовало суду в порядке статьи 156 АПК РФ, пункта 5 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.02.2011 № 12 рассмотреть апелляционную жалобу в отсутствие иных лиц, участвующих в деле.

Исследовав и оценив материалы дела, доводы апелляционной жалобы и отзывов на нее, проверив в порядке статей 266 - 272 АПК РФ правильность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для отмены судебного акта, исходя из следующего.

Как установлено судом и следует из материалов дела, ООО «НИКО БУНКЕР» зарегистрировано в качестве юридического лица 22.11.2012, основным видом деятельности должника является оптовая торговля твердым, жидким и газообразным топливом и подобными продуктами, генеральным директором общества с 22.11.2012 до введения процедуры конкурсного производства и утверждения 12.11.2018 конкурсным управляющим должником Горнакова Е.В. являлся Великородный Андрей Алексеевич, учредителями (участниками) - Великородный А.Н. (размер доли в уставном капитале - 40,8%), Шаповалов Андрей Николаевич (размер доли в уставном капитале - 19,2%), Великородный А.А. (размер доли в уставном капитале - 10%), Шаповалов Илья Николаевич (размер доли в уставном капитале -10%), Юрыгин Павел Владимирович (размер доли в уставном капитале - 20%) (лист записи Единого государственного реестра юридических лиц от 13.10.2021, отчет из системы «СПАРК», т. 1, л.д. 17, 22).

Конкурсный управляющий, ссылаясь на наличие оснований для привлечения Великородного А.А. и Великородного А.Н. к субсидиарной ответственности в порядке статей 61.11, 61.12 Закона о банкротстве, обратился в суд с настоящим заявлением. С учетом уточнений, принятых судом первой инстанции, в обоснование требования о привлечении Великородного А.А. к субсидиарной ответственности заявитель указал на то, что как руководитель должника ответчик 1 не обратился в суд с заявлением о признании общества банкротом начиная с 14.02.2016, а также совершил действия (бездействие), повлекшие почти вдвое уменьшение активов в 2016 году по сравнению с 2015 годом, (дата возникновения неплатежеспособности), совершил сделки, признанные недействительными. В обоснование требования о привлечении Великородного А.Н. к субсидиарной ответственности конкурсный управляющий указал, что ответчик 2 является отцом Великородного А.А., участником общества с долей участия 40,8%, что в совокупности с долей участия Великородного А.А. (10%) составляет более половины долей уставного капитала должника, что обусловило возможность совместно с ответчиком 1 определять действия должника, влиять на совершение сделок и извлекать выгоду из незаконного или недобросовестного поведения (совершения сделок, признанных судом недействительными).

Рассмотрев настоящий обособленный спор, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что в данном случае имеются основания для привлечения ответчиков, как контролирующих должника лиц, к субсидиарной ответственности по денежным обязательствам должника. При этом суд первой инстанции отклонил возражения ответчиков о пропуске срока исковой давности, о применении которого заявлено ответчиками при рассмотрении дела в суде первой инстанции.

Оценив представленные лицами, участвующими в обособленном споре, доказательства в порядке статьи 71 АПК РФ, коллегия сочла в целом выводы суда первой инстанции обоснованными и соответствующими нормам права в силу следующего.

Согласно положениям части 1 статьи 223 АПК РФ, статьи 32 Закона о банкротстве дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным названным Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

До вступления в силу Федерального закона от 29.07.2017 № 266-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» (далее – Закон № 266- ФЗ) порядок и основания привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности по его обязательствам были определены в статье 10 Закона о банкротстве.

В указанную статью Федеральным законом от 28.04.2009 № 73-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (далее – Закон № 73-ФЗ) и Федеральным законом от 28.06.2013 № 134-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части противодействия незаконным финансовым операциям» (далее – Закон № 134-ФЗ) были внесены соответствующие изменения.

В соответствии с пунктом 3 статьи 4 Закона № 266-ФЗ рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 10 Закона о банкротстве в редакции, действовавшей до дня вступления в силу Закона № 266-ФЗ, которые поданы с 01.07.2017, производится по правилам Закона о банкротстве в редакции Закона № 266-ФЗ.

По смыслу пункта 2 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 27.04.2010 № 137 «О некоторых вопросах, связанных с переходными положениями Федерального закона от 28.04.2009 № 73-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», а также, исходя из общих правил о действии закона во времени (пункт 1 статьи 4 Гражданского кодекса Российской Федерации, далее - ГК РФ), положения Закона о банкротстве в редакции Закона № 266-ФЗ о субсидиарной ответственности соответствующих лиц по обязательствам должника применяются, если обстоятельства, являющиеся основанием для их привлечения к такой ответственности (например, дача контролирующим лицом указаний должнику, одобрение контролирующим лицом или совершение им от имени должника сделки), имели место после дня вступления в силу Закона № 266-ФЗ. Если же данные обстоятельства имели место до дня вступления в силу Закона № 266-ФЗ, то применению подлежат положения о субсидиарной ответственности Закона о банкротстве в редакции, действовавшей до вступления в силу Закона № 266-ФЗ, независимо от даты возбуждения производства по делу о банкротстве.

Как следует из правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации, в частности изложенных в постановлениях от 22.04.2014 № 12-П и от 15.02.2016 № 3-П, преобразование отношения в той или иной сфере жизнедеятельности не может осуществляться вопреки общему (основному) принципу действия закона во времени, нашедшему отражение в статье 4 ГК РФ. Данный принцип имеет своей целью обеспечение правовой определенности и стабильности законодательного регулирования в России как правовом государстве и означает, что действие закона распространяется на отношения, права и обязанности, возникшие после введения его в действие; только законодатель вправе распространить новые нормы на факты и порожденные ими правовые последствия, возникшие до введения соответствующих норм в действие, то есть придать закону обратную силу, либо, напротив, допустить в определенных случаях возможность применения утративших силу норм.

При этом согласно части 1 статьи 54 Конституции Российской Федерации закон, устанавливающий или отягчающий ответственность, обратной силы не имеет. Этот принцип является общеправовым и универсальным, в связи с чем акты, в том числе изменяющие ответственность или порядок привлечения к ней (круг потенциально ответственных лиц, состав правонарушения и размер ответственности), должны соответствовать конституционным правилам действия правовых норм во времени.

Судом установлено, что конкурсный управляющий должником обратился с настоящим заявлением, ссылаясь в обоснование требований на наличие у должника признаков неплатежеспособности, возникших после неисполнения должником требований таможенного органа от 14.01.2016 об уплате доначисленных по таможенной проверке таможенных платежей, а также совершение контролирующими должниками лицами сделок в 2016 году.

В результате анализа вышеприведенных положений законодательства, исходя из даты подачи конкурсным управляющим заявления о привлечении к субсидиарной ответственности - 10.09.2021 и обстоятельств, которые, по мнению конкурсного управляющего, являются основанием для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности, коллегия пришла к выводу, что суд первой инстанции обоснованно определил, что настоящий спор подлежит рассмотрению с применением норм материального права, предусмотренных статьями 9 и 10 Закона о банкротстве в редакции Закона № 134-ФЗ, а также процессуальных норм, предусмотренных Законом № 266-ФЗ.

Под субсидиарной ответственностью понимается ответственность перед кредитором лица, не являющегося стороной по обязательству, дополнительно к ответственности другого лица - основного должника по обязательству (статья 399 ГК РФ).

Заявление конкурсного управляющего о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности мотивировано, в том числе неисполнением ответчиком 1 обязанности по обращению в арбитражный суд с заявлением о признании должника банкротом при наличии у него признаков объективного банкротства.

В соответствии с пунктом 2 статьи 10 Закона о банкротстве (в редакции Закона № 134-ФЗ) нарушение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд в случаях и в срок, которые установлены статьей 9 настоящего Закона, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых настоящим Законом возложена обязанность по принятию решения о подаче заявления должника в арбитражный суд и подаче такого заявления, по обязательствам должника, возникшим после истечения срока, предусмотренного пунктами 2 и 3 статьи 9 настоящего Закона.

Субъектом ответственности по основанию неподачи заявления о банкротстве должника в суд в соответствии с пунктом 1 статьи 9 Закона о банкротстве в редакции Закона № 134-ФЗ, действовавшей на момент обращения конкурсного управляющего с заявлением о банкротстве и возбуждения дела о банкротстве должника, признавался только руководитель должника.

Предусмотренная абзацем 3 пункта 3.1 статьи 9 Закона о банкротстве обязанность лиц, имеющих право инициировать созыв внеочередного общего собрания акционеров (участников) должника либо иных контролирующих должника лиц потребовать проведения досрочного заседания органа управления должника, уполномоченного на принятие решения о ликвидации должника, для принятия решения об обращении в арбитражный суд с заявлением о признании должника банкротом в случае неисполнения руководителем должника обязанности по обращению в суд с заявлением о признании должника банкротством была введена пунктом 2 статьи 1 Закона № 266-ФЗ, вступившей в силу 30.07.2017, то есть после возбуждения настоящего дела о банкротстве.

В пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве перечислены случаи, при наличии которых руководитель должника обязан обратиться с заявлением должника в арбитражный суд, если:

удовлетворение требований одного кредитора или нескольких кредиторов приводит к невозможности исполнения должником денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей и (или) иных платежей в полном объеме перед другими кредиторами;

органом должника, уполномоченным в соответствии с его учредительными документами на принятие решения о ликвидации должника, принято решение об обращении в арбитражный суд с заявлением должника;

органом, уполномоченным собственником имущества должника - унитарного предприятия, принято решение об обращении в арбитражный суд с заявлением должника; обращение взыскания на имущество должника существенно осложнит или сделает невозможной хозяйственную деятельность должника;

должник отвечает признакам неплатежеспособности и (или) признакам недостаточности имущества;

имеется не погашенная в течение более чем трех месяцев по причине недостаточности денежных средств задолженность по выплате выходных пособий, оплате труда и другим причитающимся работнику, бывшему работнику выплатам в размере и в порядке, которые устанавливаются в соответствии с трудовым законодательством; настоящим Федеральным законом предусмотрены иные случаи.

Согласно пункту 2 статьи 9 Закона о банкротстве заявление должника должно быть направлено в арбитражный суд в случаях, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, в кратчайший срок, но не позднее чем через месяц с даты возникновения соответствующих обстоятельств.

В силу пункта 2 статьи 6 Закона о банкротстве, дело о банкротстве может быть возбуждено арбитражным судом при условии, что требования к должнику - юридическому лицу в совокупности составляют не менее чем триста тысяч рублей.

В соответствии с пунктом 2 статьи 33 Закона о банкротстве заявление о признании должника банкротом принимается арбитражным судом, если требования к должнику - юридическому лицу в совокупности составляют не менее чем триста тысяч рублей и указанные требования не исполнены в течение трех месяцев с даты, когда они должны были быть исполнены, если иное не предусмотрено указанным Законом.

Согласно пункту 2 статьи 4 Закона о банкротстве состав и размер денежных обязательств и обязательных платежей определяются на дату подачи в арбитражный суд заявления о признании должника банкротом, если иное не предусмотрено названным Законом.

В предмет доказывания по спорам о привлечении руководителей к субсидиарной ответственности, предусмотренной пунктом 2 статьи 10 Закона о банкротстве, входит установление следующих обстоятельств: возникновение одного из условий, перечисленных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве (момент возникновения данного условия; факт неподачи руководителем в суд заявления о банкротстве должника в течение месяца со дня возникновения соответствующего условия; объем обязательств должника, возникших после истечения месячного срока).

Помимо объективной стороны правонарушения, связанной с нарушением обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд в случаях и в срок, установленный статьей 9 Закона о банкротстве, для определения наличия оснований привлечения к субсидиарной ответственности имеет значение причинно-следственная связь между неподачей в суд заявления о признании должника банкротом и невозможностью удовлетворения требований кредиторов, а также вина субъекта ответственности.

Как разъяснено в пункте 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее – Постановление № 53), для толкования положений пунктов 1, 2 статьи 9, пункта 2 статьи 10 Закона о банкротстве, обязанность руководителя по обращению в суд с заявлением о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный руководитель, находящийся в сходных обстоятельствах, в рамках стандартной управленческой практики, учитывая масштаб деятельности должника, должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве.

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 20.07.2017 № 309-ЭС17-1801, если руководитель должника докажет, что само по себе возникновение признаков неплатежеспособности либо обстоятельств, названных в абзацах 5, 7 пункта 1 статьи Закона о банкротстве не свидетельствовало об объективном банкротстве (критическом моменте, в который должник стал неспособен в полном объеме удовлетворить требования кредиторов, в том числе по уплате обязательных платежей, из-за превышения совокупного размера обязательств над реальной стоимостью его активов), и руководитель, несмотря на временные финансовые затруднения, добросовестно рассчитывал на их преодоление в разумный срок, приложил максимальные усилия для достижения такого результата, выполняя экономически обоснованный план, такой руководитель с учетом общеправовых принципов юридической ответственности (в том числе предполагающих по общему правилу наличие вины) освобождается от субсидиарной ответственности на тот период, когда выполнение его плана являлось разумным.

Под недостаточностью имущества в силу статьи 2 Закона о банкротстве понимается – превышение размера денежных обязательств и обязанностей по уплате обязательных платежей должника над стоимостью имущества (активов) должника; под неплатежеспособностью – прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств.

По мнению конкурсного управляющего, признаки недостаточности и неплатежеспособности должника возникли с 14.01.2016 года, когда таможенным органом были выставлены требования об уплате таможенных платежей № 6/1 на сумму 84 670 181, 59 руб., № 5 на сумму 101 966 230, 92 руб., № 4 на сумму 39 516 104, 49 руб., № 3 на сумму 36 751 665, 17 руб., № 2 на сумму 23 898 844, 25 руб. В связи с чем обязанность ответчика 1 обратиться с заявлением о признании должника банкротом возникла с 14.02.2016 года.

Возражая против привлечения к ответственности по данному основанию, ответчики указали на, что на момент выставления таможенным органом требований об уплате таможенных платежей в общем размере 290 789 717, 42 руб. должник обладал активами в размере, превышающими предъявленные требования на 82 465 282, 58 руб. (373 255 000 руб. (активы должника) - 290 789 717,42 руб. (задолженность)). Кроме того, отметили, что у должника отсутствуют включенные в реестр обязательства, возникшие после 14.02.2016 года.

Из общедоступной информационной системы «Картотека арбитражных дел» судом установлено, что ООО «НИКО БУНКЕР» оспорило задолженность по таможенным платежам, обратившись в арбитражный суд с заявлениями об оспаривании решений по результатам таможенной проверки в рамках следующих дел: № А40-15643/2016, № А40-15654/2016, № А40-15639/2016, № А40- 15646/2016.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 27.04.2016 по делу № А40-15643/2016 установлено, что у Центральной энергетической таможни (далее – таможенный орган, ЦЭТ) имелись законные основания для принятия решения №10006000/400/291215/Т0019/000 от 29.12.2015.

В период с 26.06.2015 по 29.12.2015 на основании статьи 131 Таможенного кодекса Таможенного союза (далее – ТК ТС) таможенным органом была проведена камеральная таможенная проверка в отношении ООО «Нико Бункер», в результате которой установлено, что 30.09.2014 ООО «НИКО БУНКЕР» на Дальневосточный энергетический таможенный пост ЦЭТ (далее - ДВТУ) подана и зарегистрирована ПДТ № 10006082/300914/0001796 на вывоз из Российской Федерации за пределы таможенной территории Таможенного союза припасов - Мазута М-100, вид 3, в количестве 2 900 тонн на судне «HANJIN PIRAEUS» (флаг Панама). Всего в качестве припасов выпущено и погружено на указанное судно 2 900 тонн мазута двух видов.

ООО «НИКО БУНКЕР» 06.12.2014 подало на ПДТ № 10006082/300914/0001796 ПВД № 10006082/061214/0002704. В соответствии со сведениями, указанными ПВД № 10006082/061214/0002704, мазут М-100 (в общем количестве/объеме 2 900 тонн) в качестве припасов погружен на морское судно «HANJIN PIRAEUS» и вывезен за пределы таможенной территории Таможенного союза 02.10.2014, без уплаты вывозной таможенной пошлины.

По результатам проверки составлен акт камеральной таможенной проверки № 10006000/400/291215/А0019 от 29.12.2015.

Решением по результатам таможенной проверки №10006000/400/291215/Т0019/000 от 29.12.2015 установлено, что судно «HANJIN HAMBURG» не соответствовало условиям, установленным пунктом 1 статьи 342 ТК ТС для транспортного средства, осуществляющего международную перевозку, ввоз которого на таможенную территорию Таможенного союза осуществляется без уплаты таможенных пошлин, налогов, а также в связи с тем, что погруженное на судно по ПДТ №10006082/300914/0001796, ПВД №10006082/061214/0002704 бункерное топливо (мазут) общим объемом 2 900 тонн не соответствовало определению припасов, установленному подпунктом 23 пункта 1 статьи 4 ТК ТС, как не соответствующее требованию о его необходимости для обеспечения нормальной эксплуатации и технического обслуживания транспортного средства, в связи с чем его перемещение через таможенную границу Таможенного союза без уплаты таможенных пошлин, налогов с учетом правовых норм глав 48, 50 ТК ТС совершено неправомерно. ЦЭТ принято решение о дополнительном начислении и взыскании таможенных платежей, налогов по ДТ № 10006082/300914/0001796 и ДТ № 10006082/061214/0002704.

В результате рассмотрения указанного дела суд установил, что необходимости в пополнении припасами в порту Владивосток судна «HANJIN HAMBURG» для обеспечения нормальной его эксплуатации в пути следования не было, ввиду чего перемещение товара - Мазут М-100, вид 3 в количестве 2 900 тонн, через таможенную границу Таможенного союза без уплаты таможенных пошлин, налогов, с учетом правовых норм глав 48, 50 ТК ТС, совершены неправомерно.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 18.04.2016 по делу № А40-15654/2016 установлено, что у ЦЭТ имелись законные основания для принятия решения №10006000/400/291215/Т0020/000 от 29.12.2015.

В период с 26.06.2015 по 29.12.2015 на основании статьи 131 ТК ТС таможенным органом была проведена камеральная таможенная проверка в отношении ООО «Нико Бункер», в результате которой установлено, что 06.10.2014 ООО «НИКО БУНКЕР» на ДВТУ подана и зарегистрирована ДТ № 10006082/061014/0001909 на вывоз из Российской Федерации за пределы таможенной территории Таможенного союза припасов - Мазута М-100, вид 3 в количестве 7 000 тонн и мазута ТСУ-380, вид 1 в количестве 500 тонн на судне «HANJIN HAMBURG» (флаг Панама). Всего в качестве припасов выпущено и погружено на указанное судно 7 500 тонн мазута двух видов.

ООО «НИКО БУНКЕР» 06.12.2014 подало на ВТД № 10006082/061014/0001909 полную ДТ № 10006082/061214/0002703. В соответствии со сведениями, указанными в ДТ № 10006082/061214/0002703, мазут М-100 и ТСУ-380 (в общем количестве/объеме 7 500 тонн) в качестве припасов погружен на морское судно «HANJIN HAMBURG» и вывезен за пределы таможенной территории Таможенного союза 10.10.2014 без уплаты вывозной таможенной пошлины.

По результатам проверки составлен акт камеральной таможенной проверки № 10006000/400/291215/А0020 от 29.12.2015.

Решением по результатам таможенной проверки №10006000/400/291215/Т0020/000 от 29.12.2015, установлено, что судно «HANJIN HAMBURG» не соответствовало условиям, установленным пунктом 1 статьи 342 ТК ТС для транспортного средства, осуществляющего международную перевозку, ввоз которого на таможенную территорию Таможенного союза осуществляется без уплаты таможенных пошлин, налогов, а также в связи с тем, что погруженное на судно по ДТ №10006082/061014/0001909, ДТ №10006082/061214/0002703 бункерное топливо (мазут) общим объемом 7 500 тонн не соответствовало определению припасов, установленному подпунктом 23 пункта 1 статьи 4 ТК ТС, как не соответствующее требованию о его необходимости для обеспечения нормальной эксплуатации и технического обслуживания транспортного средства, в связи с чем его перемещение через таможенную границу Таможенного союза без уплаты таможенных 4 пошлин, налогов с учетом правовых норм глав 48, 50 ТК ТС совершено неправомерно. ЦЭТ принято решение о дополнительном начислении и взыскании таможенных платежей, налогов по ДТ №10006082/061014/0001909, ДТ №10006082/ 061214/0002703.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 16.06.2016 по делу № А40-15639/2016 установлено, что решение ЦЭТ от 29.12.2015 по результатам таможенной проверки №10006000/400/291215/Т0021/000 правомерно.

ООО «НИКО БУНКЕР» 20.01.2016 было получено решение по результатам таможенной проверки №10006000/400/291215/Т0021/000 от 29.12.2015, принятое ЦЭТ согласно которому подлежат дополнительному начислению и взысканию таможенные платежи и налоги по ДТ №10006080/141014/0009395.

ООО «НИКО БУНКЕР 14.10.2014 на ДВТУ подана и зарегистрирована ДТ № 10006080/141014/0009395 на вывоз из Российской Федерации за пределы таможенной территории Таможенного союза припасов - Мазута М-100, вид 3 в количестве 5 000 тонн и мазута ТСУ-380, вид 1 в количестве 900 тонн на судне «HANJIN NITHERLANDS» (флаг Панама). Всего в качестве припасов выпущено и погружено на указанное судно 5 900 тонн мазута двух видов.

ООО «НИКО БУНКЕР 31.12.2014 подало на ВТД № 10006080/141014/0009395 полную ДТ № 10006080/311214/0011790. В соответствии со сведениями, указанными ДТ № 10006080/311214/0011790, мазут М-100 и ТСУ-380 (в общем количестве/объеме 5 900 тонн) в качестве припасов погружен на морское судно «HANJIN NITHERLANDS» и вывезен за пределы таможенной территории Таможенного союза 16.10.2014 без уплаты вывозной таможенной пошлины.

В результате рассмотрения указанного дела суд установил, что фактически погруженное на судно «HANJIN NITHERLANDS» бункерное топливо (мазут) общим объемом 5 900 тонн не соответствует определению припасов, установленному подпунктом 23 пункта 1 статьи 4 ТК ТС, так как требование о его необходимости для транспортного средства для обеспечения нормальной эксплуатации и технического обслуживания транспортных средств является первоочередным.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 19.05.2016 по делу № А40- 15646/2016 установлено, что решение ЦЭТ от 29.12.2015 по результатам таможенной проверки №10006000/291215/Т0022/000 правомерно.

ООО «НИКО БУНКЕР» 29.09.2014 на ДВТУ поданы и зарегистрированы временные ДТ №№ 10006082/290914/0001790, 10006082/290914/0001789 на вывоз из Российской Федерации за пределы таможенной территории Таможенного союза припасов - Мазута М-100, вид 3 в количестве 2 250 тонн и мазута ТСУ-380, вид 1 в количестве 2 700 тонн на судне «HANJIN OTTAWA» (флаг Германия). Всего в качестве припасов выпущено и погружено на указанное судно 4 950 тонн мазута двух видов.

ООО «НИКО БУНКЕР» 28.11.2014 подало на ВТД полные ДТ №№ 10006082/281114/0002595, 10006082/281114/0002594. В соответствии со сведениями, указанными в ПВД, ТСУ-380 (мазут) в количестве 1 950 тонн и мазут М100 и ТСУ-380 (в общем количестве/объеме 3 000 тонн) соответственно в качестве припасов погружены на морское судно «HANJIN OTTAWA» и вывезены за пределы таможенной территории Таможенного союза 03.10.2014 без уплаты вывозной таможенной пошлины.

В результате рассмотрения указанного дела суд установил, что фактически погруженное на судно «HANJIN OTTAWA» бункерное топливо (мазут) общим объемом 4 950 тонн не соответствует определению припасов, установленному подпунктом 23 пункта 1 статьи 4 ТК ТС.

Определениями от 19.05.2017, от 16.05.2017, от 06.06.2017, от 13.11.2017 по делам № А40-15643/2016, № А40- 15654/2016, № А40-15639/2016, № А40-15646/2016 Верховный суд Российской Федерации отказал в передаче кассационных жалоб по данным делам для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации.

Определениями от 05.12.2017, от 06.12.2017, от 14.12.2017, от 11.12.2017 по делам № А40-15643/2016, № А40-15654/2016, № А40-15639/2016, № А40-15646/2016 Арбитражный суд города Москвы отказал в удовлетворении заявлений ООО «НИКО БУНКЕР» о пересмотре решений по данным делам по новым обстоятельствам; определениями от 07.09.2018, от 27.07.2018 по делам № А40-15639/2016, № А40-15646/2016 Верховный суд Российской Федерации отказал в передаче кассационных жалоб на определения для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации.

В соответствии с положениями части 2 статьи 69 АПК РФ обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным актом арбитражного суда по ранее рассмотренному делу, не доказываются вновь при рассмотрении арбитражным судом другого дела, в котором участвуют те же лица.

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 21.12.2011 № 30-П, признание преюдициального значения судебного решения, будучи направленным на обеспечение стабильности и общеобязательности судебного решения, исключение возможного конфликта судебных актов, предполагает, что факты, установленные судом при рассмотрении одного дела, впредь до их опровержения принимаются другим судом по другому делу, если они имеют значение для разрешения данного дела. Тем самым преюдициальность служит средством поддержания непротиворечивости судебных актов и обеспечивает действие принципа правовой определенности.

Преюдициальность означает не только отсутствие необходимости доказывать установленные ранее обстоятельства, но и запрещает их опровержение до тех пор, пока судебный акт, в котором установлены эти обстоятельства, не будет отменен в порядке, предусмотренном законом.

С учетом положений части 2 статьи 69 АПК РФ апелляционный суд в рамках рассмотрения настоящего обособленного спора руководствуется установленной Арбитражным судом города Москвы правомерностью вышеуказанных решений таможенного органа от 29.12.2015 о дополнительном начислении и взыскании таможенных платежей, налогов по ВТД №10006082/300914/0001796, (ПВД №10006082/061214/00022704), ВТД №№ 10006082/290914/0001790, 10 А51-29670/2016 10006082/290914/0001789, (ПВД №№10006082/281114/0002595, 10006082/281114/0002594), ВТД № 10006082/061014/0001909, (ПВД №10006082/061214/0002703), ВТД №10006080/141014/0009395, (ПВД № 10006080/311214/0011790).

В соответствии с частью 2 статьи 150 Федерального закона от 27.11.2010 № 311-ФЗ «О таможенном регулировании в Российской Федерации» (в редакции, действовавшей на дату совершенных таможенным органом действий; далее - Закон о таможенном регулировании) принудительное взыскание таможенных пошлин, налогов с юридических лиц и индивидуальных предпринимателей производится за счет денежных средств, находящихся на счетах плательщика в банках, за счет обеспечения уплаты таможенных платежей, за счет неизрасходованных остатков авансовых платежей, денежного залога, излишне уплаченных (взысканных) таможенных платежей и иного имущества плательщика, а также в судебном порядке.

До применения мер по принудительному взысканию таможенных пошлин, налогов таможенный орган выставляет плательщику таможенных пошлин, налогов требование об уплате таможенных платежей в соответствии со статьей 152 Закона о таможенном регулировании, за исключением случаев, предусмотренных частями 2 и 3 статьи 154 и частью 2 статьи 157 Закона о таможенном регулировании, а также если плательщиком таможенных пошлин, налогов является таможенный орган (часть 3 статьи 150 Закона о таможенном регулировании).

Таким образом, независимо от избранной таможенным органом процедуры взыскания таможенных платежей (административной либо судебной), ей предшествует выставление требования об уплате таможенных платежей.

Как установлено определением суда от 27.12.2017 таможенным органом 14.01.2016 выставлены требования об уплате таможенных платежей № 6/1 на сумму 84 670 181,59 руб., № 5 на сумму 101 966 230, 92 руб., № 4 на сумму 39 516 104, 49 руб., № 3 на сумму 36 751 665, 17 руб., № 2 на сумму 23 898 844, 25 руб.

В связи с неисполнением требований об уплате на основании статьи 153 Закона о таможенном регулировании были приняты решения о взыскании денежных средств в бесспорном порядке № 5, № 6, № 7, № 8, № 9 от 26.02.2016, а также решения № 13-16 от 29.02.2016 о приостановлении операций по счетам.

На основании частей 3, 4 статьи 158 Закона о таможенном регулировании в отношении должника вынесено решение о взыскании таможенных платежей, процентов и пеней за счет имущества плательщика от 05.05.2016 № 2, а также соответствующее постановление от 05.05.2016 № 10006000-2/2016.

Принятые меры принудительного характера к взысканию задолженности не привели, в связи с чем уполномоченный орган 05.12.2016 обратился в суд с заявлением о признании должника несостоятельным (банкротом) с указанием на наличие задолженности по обязательным платежам в размере 290 789 717,42 руб., в том числе основной долг 254 952 182,91 руб. и пени 35 837 534,45 руб. В дальнейшем в связи с частичным погашением задолженности уполномоченный орган уточнил требование; по результатам рассмотрения заявления ФНС России определением от 27.12.2017 суд признавал его обоснованным и включил в третью очередь реестра требование ФНС России в сумме 179 416 845, 57 руб. основной задолженности и 32 090 424, 22 руб. пеней.

С учетом установленного, принимая во внимание наличие у должника по состоянию на 26.02.2016 неисполненных требований об уплате доначисленных таможенных платежей, повлекших осуществление таможенным органом дальнейших действий по взысканию задолженности в виде принятия решения о взыскании денежных средств в бесспорном порядке за счёт денежных средств на счетах в банках, арбитражный суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что неисполнение требований таможни свидетельствует о наличии у ООО «НИКО БУНКЕР» признаков неплатёжеспособности, которые добросовестный и разумный руководитель, находящийся в рамках стандартной управленческой практики, учитывая масштаб деятельности должника, должен был объективно определить, в связи с чем реализовать свою обязанность по обращению в суд с заявлением о банкротстве в течение 1 месяца, то есть до 26.03.2016.

Также коллегия пришла к выводу о том, что по состоянию на 26.02.2016 у должника имелись и признаки недостаточности имущества.

Согласно бухгалтерскому балансу должника за 2015 год активы общества составили 373 255 000 руб., в том числе: основные средства - 79 494 000 руб., запасы - 31 858 000 руб., дебиторская задолженность - 59 013 000 руб., денежные средства и денежные эквиваленты – 31 819 000 руб., прочие оборотные активы - 162 623 000 руб.; пассивы – 167 180 000 руб. краткосрочных обязательств и 205 950 000 руб. нераспределенной прибыли. Согласно бухгалтерскому балансу должника за 2016 год активы общества составили 185 406 000 руб., в том числе: основные средства - 90 472 000 руб., запасы – 2 046 000 руб., дебиторская задолженность – 13 089 000 руб., денежные средства и денежные эквиваленты – 44 000 руб., прочие оборотные активы – 3 000 руб.; пассивы – 2 232 000 руб. кредиторской задолженности, 293 292 000 руб. – краткосрочных обязательств, а также 108 011 000 руб. непокрытого убытка.

Однако с учетом доначисленной обществу в январе 2016 года задолженности по таможенным платежам в размере более 290 млн. руб., размер обязательств должника превысил сумму указанных в бухгалтерской отчетности общества активов.

Кроме того, наличие у должника в 2016 году признаков неплатежеспособности и недостаточности имущества установлены судами при рассмотрении иных обособленных споров в рамках настоящего дела о банкротстве должника (определение суда первой инстанции от 17.12.2020, оставленное без изменения постановлением апелляционного суда от 01.06.2021; определение суда первой инстанции от 16.08.2019 и др.). При рассмотрении названных споров судами установлено следующее.

Стоимость чистых активов должника по состоянию на 31.12.2015 составляла 206075000 руб. чистая прибыль за отчетный период - 145125000 руб. Достоверность отчетности должника за 2015 год подтверждена заключением аудитора (ООО Фирма «Аудит-Эксперт») от 31.01.2016, в котором содержится вывод о возможности безубыточной деятельности ООО «НИКО БУНКЕР» и платежеспособности в ближайшее время. Однако аудитором при подготовке положительного заключения не учтены обязательства общества перед бюджетом, поскольку указанная выше задолженность по обязательным платежам в размере более 200 млн. руб. (что превышает размер чистых активов, чистой прибыли предприятия) доначислена в январе 2016 года, то есть за пределами проверяемого периода.

Материалы дела свидетельствуют о том, что в собственности должника в марте 2016 года находился автомобиль «Land Rover Range Rover Sport» (идентификационный номер (VIN) - SALWA2KF6GA632633, номер двигателя - 306DT0932644; номер кузова - SALWA2KF6GA632633, год выпуска - 2015; цвет - темно-красный), переданный ООО «НИКО БУНКЕР» в собственность ООО «Нико» во исполнение мирового соглашения, утвержденного в деде № А51-7358/2016 постановлением Пятого арбитражного апелляционного суда от 24.10.2016, в дальнейшем отмененным по вновь открывшимся обстоятельствам постановлением Пятого арбитражного апелляционного суда от 24.10.2017, поскольку условия мирового соглашения нарушали права и законные интересы Центральной энергетической таможни.

Единственным активом общества, выявленным в конкурсном производстве, является недвижимое имущество (учебный корпус института механики, автоматики и передовых технологий площадью 1602,2 кв.м, кадастровый номер 25:28:010015:24, расположенный по адресу: Приморский край, г. Владивосток, ул. Пушкинская, д. 41), оценочной стоимостью 61 481 000 рублей (инвентаризационная опись № 1 от 14.01.2019; публикация в ЕФРСБ от 16.01.2019 № 3389336; определение Арбитражного суда Приморского края от 03.08.2018); указанное имущество также являлось предметом мирового соглашения в деле № А51-7358/2016.

При этом, дебиторская задолженность и иные активы предприятия, отраженные в балансе по итогам 2015 года, в ходе конкурсного производства не обнаружены; достоверные доказательства, подтверждающие наличие в собственности должника денежных средств в размере, достаточном для расчетов с бюджетом и выплате дивидендов участникам общества, материалы дела не содержат.

Согласно выписке из ЕГРЮЛ и пояснительной записке к годовой бухгалтерской отчетности ООО «НИКО БУНКЕР» за 2014 год основным направлением деятельности общества являлась торговля нефтепродуктами в качестве припасов с применением нулевой ставки по НДС (код ОКВЭД 46.71 «торговля оптовая твердым, жидким и газообразным топливом и подобными продуктами»).

В заключении аудитора указано, что реализация припасов (топлива) ООО «НИКО БУНКЕР» в 2015 году составила 4077169000 руб., в том числе в отношении иностранных контрагентов.

В этой связи, приняв во внимание специфику деятельности должника и объем торгового оборота, суды пришли к выводу о том, что движение значительных сумм денежных средств, отраженное в оборотно-сальдовых ведомостях, обусловлено не обеспеченностью общества собственными денежными средствами, а оборотом денежных средств как самого общества, так его контрагентов, обслуживающих отношения по купле-продаже топлива.

При рассмотрении в настоящем деле о банкротстве обособленного спора о признании недействительными договора поручительства от 29.04.2016
№ КО-14-1 и договора залога от 29.04.2016 № КО-14-1и, заключенных между ООО «НИКО БУНКЕР» и ПАО «Дальневосточный Банк», суды пришли к выводу о том, что задолженность перед бюджетом в январе 2016 года составляла 156,88 % (290 789 717,42 руб. недоимки * 100 % / 185 362 000 руб.) от балансовых активов предприятия и должник не имел имущества для погашения данной задолженности, то есть имелись признаки банкротства ООО «НИКО БУНКЕР» (определение от 16.08.2019).

С учетом изложенного коллегия отклоняет довод ответчиков о том, что наличие кредиторской задолженности перед одним кредитором не свидетельствует о неплатежеспособности должника и неспособности погасить требования иных кредиторов, в обоснование которого указано на поступление значительных денежных сумм на счета должника. При этом, вопреки позиции апеллянтов, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что размеры денежных средств обозначенные в бухгалтерских балансах, не отражают реальной ситуации в организации, и значительно завышены. Указанное подтверждается приведенными выше обстоятельствами, установленными при рассмотрении иных обособленных споров, а также расчетами уполномоченного органа, достоверность которых документально ответчиками не опровергнута. Так, согласно отзыву налогового органа поступления на счета должника в 2016 году представлены следующими показателями:

- сумма в размере 687000000 руб. является возвратом депозитных средств, краткосрочно размещенных в депозитном счете «Овернайт»;

- сумма в размере 687000000 руб. является размещением депозитных средств, краткосрочно размещенных в депозитном счете «Овернайт»;

- сумма в размере 386297369 руб., расчеты по конверсионным сделкам (валютные операции по обмену валют, совершаемые на счете клиента кредитной организации).

- платежи в бюджет - 81822492 руб.,

- оплата товара 59047072 руб.

Указанные сведения свидетельствуют о том, что оборот денежных средств значительно завышен посредством оборота личных средств через депозитные счета.

Также подлежит отклонению ссылка апеллянтов на то, что ФНС России могла самостоятельно обратиться в суд с заявлением о признании должника несостоятельным (банкротом), не ожидая момента возбуждения дела о банкротстве должника по заявлению руководителя ООО «НИКО БУНКЕР». Исходя из приведенных выше положений Закона о банкротстве, иные лица, помимо руководителя, не могут быть привлечены к субсидиарной ответственности за неподачу заявления о банкротстве должника, предусмотренной пунктом 2 статьи 10 Закона о банкротстве, с учетом того, что они не являлись субъектами, в обязанность которых входило обращение в суд с указанным заявлением.

Вместе с тем, коллегия признает обоснованным довод ответчиков об отсутствии в реестре требований кредиторов, обязательств перед кредиторами, которыми возникли у должника после истечения срока на подачу заявления о признании должника банкротом.

Данный довод ни конкурсным управляющим, ни уполномоченным органом, ни иными участвующими в деле лицами документально не опровергнут.

Целью правового регулирования, содержащегося в пункте 2 статьи 10 Закона о банкротстве (в последующем – в статье 61.12 Закона о банкротстве в редакции Закона
№ 266-ФЗ) является предотвращение вступления в правоотношения с неплатежеспособной (несостоятельной) организацией (должником) контрагентов в условиях сокрытия от них такого состояния должника.

Согласно правовой позиции, выраженной в определениях Верховного суда Российской Федерации от 07.12.2015 № 307-ЭС15-5270, от 31.03.2016 № 309-ЭС15-16713 субсидиарная ответственность руководителя по долгам возглавляемой им организации возникает вследствие причинения вреда кредиторам; одним из правовых механизмов, обеспечивающих защиту кредиторов, не осведомленных по вине руководителя должника о возникшей существенной диспропорции между объемом обязательств должника и размером его активов, является возложение на такого руководителя субсидиарной ответственности по новым гражданским обязательствам при недостаточности конкурсной массы; исходя из этого, законодатель в пункте 2 статьи 10 Закона о банкротстве презюмировал наличие причинно-следственной связи между неподачей руководителем должника заявления о банкротстве и негативными последствиями для кредиторов и уполномоченного органа в виде невозможности удовлетворения возросшей задолженности.

При этом, как указано в пункте 2 статьи 10 Закона о банкротстве, субсидиарная ответственность за нарушение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд в случаях и в срок, которые установлены статьей 9 Закона о банкротстве, возникает на стороне контролирующего должника лица только по обязательствам должника, возникшим после истечения срока, предусмотренного пунктами 2 и 3 статьи 9 настоящего Закона.

В соответствии с разъяснениями, приведенными в пункте 14 Постановления № 53, согласно общим положениям пункта 2 статьи 61.12 Закона о банкротстве размер субсидиарной ответственности руководителя равен совокупному размеру обязательств должника (в том числе по обязательным платежам), возникших в период со дня истечения месячного срока, предусмотренного пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве, и до дня возбуждения дела о банкротстве.

Доказательства, свидетельствующие о том, что после истечения определенного судом срока – 26.03.2016, также как и после истечения указанного заявителем срока – 14.02.2016, и до дня возбуждения дела о банкротстве (12.01.2017) возникли какие-либо денежные обязательства должника, включенные в реестр, конкурсным управляющим и иными участвующими в деле лицами не представлены; апелляционным судом по имеющимся в деле доказательствам данные обстоятельства не установлены.

В этой связи коллегия не может признать доказанным в порядке статьи 65 АПК РФ наличие оснований для привлечения ответчика к субсидиарной ответственности за неподачу в суд заявления о признании должника банкротом.

Вместе с тем, вывод арбитражного суда о наличии оснований для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности в порядке пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве коллегия находит правильным.

Абзацем третьим пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве предусмотрена ответственность контролирующих должника лиц за причиненный имущественным правам кредиторов вред в результате совершения такими лицами или в пользу этих лиц либо одобрения этими лицами одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона.

Поскольку предусмотренные пунктом 4 статьи 10 Закона о банкротстве (в редакции Закона № 134-ФЗ) и подпунктом 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве (в редакции Закона № 266-ФЗ) презумпции доведения должника до банкротства аналогичны, при рассмотрении настоящего спора подлежат применению относящиеся к положениям статьи 61.11 Закона о банкротстве в действующей редакции разъяснения, изложенные в Постановлении № 53.

В соответствии с пунктом 1 Постановления № 53 привлечение контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности является исключительным механизмом восстановления нарушенных прав кредиторов. При его применении судам необходимо учитывать как сущность конструкции юридического лица, предполагающей имущественную обособленность этого субъекта (пункт 1 статьи 48 ГК РФ), его самостоятельную ответственность (статья 56 ГК РФ), наличие у участников корпораций, учредителей унитарных организаций, иных лиц, входящих в состав органов юридического лица, широкой свободы усмотрения при принятии (согласовании) деловых решений, так и запрет на причинение ими вреда независимым участникам оборота посредством недобросовестного использования института юридического лица (статья 10 ГК РФ).

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 16 Постановления № 53, под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (статья 61.11 Закона о банкротстве) следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы. Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом («фирмой-однодневкой» и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.

В пункте 17 Постановления № 53 указано, что контролирующее лицо также подлежит привлечению к субсидиарной ответственности и в том случае, когда после наступления объективного банкротства оно совершило действия (бездействие), существенно ухудшившие финансовое положение должника. Указанное означает, что, по общему правилу, контролирующее лицо, создавшее условия для дальнейшего значительного роста диспропорции между стоимостью активов должника и размером его обязательств, подлежит привлечению к субсидиарной ответственности в полном объеме, поскольку презюмируется, что из-за его действий (бездействия) окончательно утрачена возможность осуществления в отношении должника реабилитационных мероприятий, направленных на восстановление платежеспособности, и, как следствие, утрачена возможность реального погашения всех долговых обязательств в будущем.

Из разъяснений, изложенных в пункте 23 Постановления № 53, следует, что установленная подпунктом 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве (абзац третий пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Закона № 134-ФЗ) презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными. При этом следует учитывать, что значительно влияют на деятельность должника, например, сделки, отвечающие критериям крупных сделок. Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана, в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход.

Если к ответственности привлекается лицо, являющееся номинальным либо фактическим руководителем, иным контролирующим лицом, по указанию которого совершена сделка, или контролирующим выгодоприобретателем по сделке, для применения презумпции заявителю достаточно доказать, что сделкой причинен существенный вред кредиторам.

Если к ответственности привлекается контролирующее должника лицо, одобрившее сделку прямо (например, действительный участник корпорации) либо косвенно (например, фактический участник корпорации, оказавший влияние на номинального участника в целях одобрения им сделки), для применения названной презумпции заявитель должен доказать, что сделкой причинен существенный вред кредиторам, о чем контролирующее лицо в момент одобрения знало либо должно было знать исходя из сложившихся обстоятельств и с учетом его положения.

Как установлено судом, в рамках настоящего дела о банкротстве общества рассмотрены заявления уполномоченного органа и конкурсного управляющего об оспаривании сделок должника, совершенных в период с октября 2015 года по май 2016 года.

Так, ФНС России обратилась в арбитражный суд с заявлением о признании недействительными сделок должника, заключенных с Банком:

- договора залога от 29.04.2016 № КО-14-1и;

- договора поручительства от 29.04.2016 № КО-14-1.

Определением суда от 16.08.2019 оспариваемые договоры признаны ничтожными сделками на основании статей 10, 168 ГК РФ. Постановлением Пятого арбитражного апелляционного суда от 15.10.2022 определение Арбитражного суда Приморского края от 16.08.2019 оставлено без изменения.

Из названных судебных актов следует, что 29.04.2016 между Банком (заимодавец) и обществом с ограниченной ответственностью «НИКО-ОЙЛ ДВ» (заемщик, далее – ООО «НИКО-ОЙЛ ДВ») заключен договор кредитной линии № КО-14 с лимитом задолженности, в соответствии с пунктом 2.1 которого кредитор открыл заемщику кредитную линию с лимитом задолженности 375 000 000 руб. с начислением процентов в порядке, урегулированном в пункте 3.1 договора, сроком транша 180 календарных дней в течение действия договора на пополнение оборотных средств.

Пунктом 2.4 кредитного договора предусмотрено условие об обеспечении исполнения обязательств заемщика, в том числе поручительством ООО «НИКО БУНКЕР» по договору поручительства № КО-14-1 от 29.04.2016; залогом имущества ООО «НИКО БУНКЕР»: здание учебный корпус института механики, автоматики и передовых технологий площадью кв.м., кадастровый номер 25:28:010015:24, расположенного по адресу: Приморский край, г. Владивосток, ул. Пушкинская, д. 41.

Между Банком и ООО «НИКО БУНКЕР» 29.04.2016 заключен договор залога
№ КО-14-1и, в соответствии с пунктом 1.1 которого в целях надлежащего и своевременного исполнения заемщиком ООО «НИКО-ОЙЛ ДВ» обязательств по договору кредитной линии № КО-14 с лимитом задолженности от 29.04.2016 залогодатель закладывает следующее имущество: здание учебный корпус института механики, автоматики и передовых технологий площадью 1602,2 кв.м, кадастровый номер 25:28:010015:24, расположенное по адресу: Приморский край, г. Владивосток, ул. Пушкинская, д. 41, залоговой стоимостью 61481000 руб. (пункт 1.2 договора залога).

В дальнейшем между Банком (цедент) и обществом с ограниченной ответственностью «СК МЕРКУРИЙ» (цессионарий, далее - ООО «СК МЕРКУРИЙ») 24.10.2017 заключен договор цессии № КО-14, в соответствии с пунктом 1.1 которого цессионарию переданы все принадлежащие цеденту права требования к ООО «НИКО-ОЙЛ ДВ», возникшие из договора кредитной линии с лимитом задолженности № КО-14 от 29.04.2016, в том числе: права требования погашения задолженности по кредиту в размере 62500000 руб., право требования уплаты процентов за пользование кредитом в размере 513698 руб., а также права по обеспечительным сделкам, в том числе по договору залога № КО-14-1и от 29.04.2016, договору поручительства №КО-14-1 от 29.04.2016.

При рассмотрении данного спора судами установлено, что обеспечение, предоставленное ООО «НИКО БУНКЕР» Банку, является частью совместного обеспечения группы компаний «НИКО», при этом ООО «НИКО», ООО «НИКО-ОЙЛ ДВ», ООО «НИКО БУНКЕР» являются аффилированными лицами. Учитывая, что группа компаний «НИКО» являлась клиентом Банка с 2015 года с положительной кредитной историей, ООО «НИКО-ОЙЛ ДВ» надлежащим образом исполняло обязательства по кредитному договору № КО-14 от 29.04.2016, принимая во внимание, что Банк и должник не раскрыли разумных экономических мотивов привлечения в качестве поручителя и залогодателя по обязательствам ООО «НИКО-ОЙЛ ДВ» по кредитному договору от 29.04.2016 должника, который на тот момент уже являлся неплатежеспособным в связи с неполной уплатой таможенных платежей (составлявших 156,88 процентов от балансовых активов предприятия), приостановлением операций по счетам должника на сумму 290 807 878,31 руб., отсутствием имущества для погашения данной задолженности, суды пришли к выводу о том, что заключение договоров поручительства и залога с ООО «НИКО БУНКЕР» явно выходило за пределы стандартного характера поведения банка-кредитора, стремящегося обеспечить свои законные интересы, не соответствовало принципу добросовестности и разумности хозяйственного оборота; заключение этих договоров преследовало цель создания искусственной кредиторской задолженности ООО «НИКО БУНКЕР», обременения имущества должника залоговыми правами в целях недопущения (затруднения) возможности обращения на него взыскания независимыми кредиторами, при этом Банк содействовал должнику в осуществлении данной цели.

Судами также принято во внимание, что в рамках исполнительного производства, возбужденного в мае 2016 года в целях погашения задолженности по таможенным платежам, вынесено постановление о наложении ареста на имущество должника: учебный корпус, однако группа компаний «НИКО», противодействуя взысканию, принимала меры по формальному выводу данных активов из имущественной сферы ООО «НИКО БУНКЕР» в пользу иных участников группы.

Кроме того, исходя из поведения сторон после заключения оспоренных сделок, суды установили, что передача новому кредитору ООО «СК МЕРКУРИЙ» права требования к ООО «НИКООЙЛ ДВ», поручителю, залогодателю ООО «НИКО БУНУКЕР» по уплате остатка задолженности по кредитному договору совершена 24.10.2017, то есть за пять дней до планового погашения кредита и уплаты процентов, после возбуждения производства по делу о банкротстве ООО «НИКО БУНКЕР» (12.01.2017), направлена на сохранение контроля над имуществом и процедурой банкротства должника за группой «НИКО».

При таких обстоятельствах суды пришли к выводу о том, что в результате совершения указанных выше сделок единственный актив должника был обременен залоговыми правами ООО «СК МЕРКУРИЙ», являвшегося залоговым кредитором в деле о банкротстве должника, претендовавшим на получение денежных средств от реализации недвижимого имущества – предмета залога по договору залога от 29.04.2016 № КО-14-1и, что нарушило права независимых кредиторов ООО «НИКО БУНКЕР», требования которых установлены к должнику, а также о том, что отношения Банка и ООО «НИКО БУНКЕР» по заключению и исполнению сделок представляют собой действия в обход закона с противоправной целью, создавшие условия для неполучения бюджетом значительных сумм обязательных платежей, противоречащие соображениям разумности и справедливости.

Коллегия отмечает, что определением суда от 03.08.2018 по настоящему делу признаны обоснованными и включены в третью очередь реестра требования ООО «СК МЕРКУРИЙ» в размере 63 489 136,63 руб. основной задолженности, в том числе 61 481 000 руб. основной задолженности как требования, обеспеченные залогом недвижимого имущества должника:

– учебный корпус института механики, автоматики и передовых технологий площадью 1602,2 кв.м, кадастровый номер 25:28:010015:24, расположенного по адресу: Приморский край, г. Владивосток, ул. Пушкинская, д. 41.

Данное определение отменено судом первой инстанции по новым обстоятельствам лишь в связи с признанием определением суда от 16.08.2019 сделок от 29.04.2016 недействительными. Вынесенным по результатам нового рассмотрения определением суда от 17.08.2020 (оставлено без изменения постановлением апелляционной инстанции от 03.11.2020) к установлению требований ООО «СК МЕРКУРИЙ» в реестр отказано.

Приведенные выше обстоятельства позволяют сделать вывод о направленности действий ООО «НИКО БУНКЕР» при заключении сделок от 29.04.2016 на причинение существенного вреда правам независимых кредиторов, в частности заявителю по делу о банкротстве, путем безосновательного, не имеющего разумного экономического обоснования обременения единственного имущества должника, за счет которого независимые кредиторы могут получить удовлетворение своих требований, и создания искусственной кредиторской задолженности.

Как установлено выше, спорное недвижимое имущество - учебный корпус института механики являлось единственным активом общества, фактически выявленным конкурсным управляющим в ходе конкурсного производства, При этом согласно финансовому анализу конкурсного управляющего на 31.12.2016 на балансе должника, помимо данного недвижимого имущества, состояло также транспортное средство: LAND ROVER SPORT, балансовой стоимостью 4 092 000 руб.

Между тем, в отношении транспортного средства (также как и недвижимого имущества) должником совершены действия, направленные на их вывод из активов общества.

Из общедоступной информационной системы «Картотека арбитражных дел» судом установлено, что решением Арбитражного суда Приморского края от 23.06.2016 по делу № А51-7358/2016 с ООО «НИКО БУНКЕР» в пользу ООО «НИКО» взыскано 93 391 950 руб. основного долга, а также 36 729, 93 руб. расходов по оплате государственной пошлины. С ООО «НИКО БУНКЕР» в доход федерального бюджета взыскано 163 269 руб. государственной пошлины.

Постановлением Пятого арбитражного апелляционного суда от 24.10.2016 по делу № А51-7358/2016 утверждено мировое соглашение, в результате которогоООО «НИКО БУНКЕР» предоставило ООО «НИКО» отступное в виде передачи в его собственность транспортного средства – автомобиль «Land Rover Range Rover Sport»: идентификационный номер (VIN) – SALWA2KF6GA632633, номер двигателя – 306DT0932644; номер кузова - SALWA2KF6GA632633, год выпуска – 2015; цвет – темно-красный (автомобиль); недвижимого имущества – нежилое здание, расположенное по адресу: г. Владивосток, ул. Пушкинская, д. 41, литер «А»: Учебный корпус Института механики, автоматики и передовых технологий, общей площадью: 1602,2 кв.м.; этажность: 4 этажа и 1 подземный этаж; назначение: нежилые помещения; инвентарный номер: 05:401:002:000210340; кадастровый (условный) номер: 25:28:010015:193, зарегистрированные ограничения (обременения) права собственности: памятник истории и культуры, договор залога № КО-10-1и от 21.04.2015 и № КО-14-1и от 29.04.2016 в пользу Банка.

В дальнейшем по апелляционной жалобе ЦЭТ постановлением Пятого арбитражного апелляционного суда от 24.10.2017 по делу № А51-7358/2016 постановление от 20.10.2016 по делу № А51-7358/2016 отменено по вновь открывшимся обстоятельствам. Постановлением от 10.04.2018 решение суда первой инстанции от 23.06.2016 по делу № А51-7358/2016 изменено только в части распределения государственной пошлины.

Нежилое здание фактически передано не было ввиду обеспечительных мер по запрету отчуждения имущества должника от 27.05.2016.

Между тем, автомобиль во исполнение условий мирового соглашения от 23.05.2016 был передан должником в собственность ООО «НИКО» с оформлением акта приема-передачи от 20.03.2017 и регистрацией Государственной инспекцией безопасности дорожного движения зарегистрировано изменения собственника.

Данные обстоятельства установлены арбитражными судами при рассмотрении с рамках настоящего дела обособленного спора по заявлению ФНС России о признании недействительной сделки должника по отчуждению в пользу ООО «НИКО» автомобиля и применении последствий недействительности сделки.

Определением суда первой инстанции от 26.03.2020, оставленным без изменения постановлением апелляционного суда от 09.07.2020, указанная сделка признана недействительной на основании пунктов 1, 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, с ООО «НИКО» в пользу ООО «НИКО БУНКЕР» взыскана действительная стоимость автомобиля в размере 4 100 000 руб. в связи с его дальнейшим отчуждением ответчиком.

При рассмотрении спора суды пришли к выводу, что на дату передачи автомобиля в собственность ООО «НИКО» в соответствии с условиями мирового соглашения обязательство должника перед ответчиком было прекращено исполнением, в связи с чем ООО «НИКО» получило автомобиль без представления встречного исполнения стороне. Передача автомобиля привела к причинению вреда имущественным правам уполномоченного органа, поскольку имущество было передано заинтересованному по отношению к должнику лицу в условиях неплатежеспособности и недостаточности имущества должника.

При этом аффилированность должника и ООО «НИКО» установлена судами исходя из следующих обстоятельств.

Участниками ООО «НИКО» с 28.07.2011 являются Великородный Алексей Николаевич (51/100), Шаповалов Андрей Николаевич (12/100), с 10.04.2018 - Юрыгин Павел Владимирович (37/100); Шаповалов Андрей Николаевич является генеральным директором общества с 28.07.2011.

Выпиской из ЕГРЮЛ об ООО «НИКО БУНКЕР» подтверждается, что с 22.11.2012 Великородный Алексей Николаевич (40,8/100), Шаповалов Андрей Николаевич (19,2/100), с 08.07.2015 - Великородный Андрей Алексеевич (10/100) и Шаповалов Илья Николаевич (10/100), а также с 10.04.2018 Юрыгин Павел Владимирович (20/100) являются участниками общества-должника; Великородный Андрей Алексеевич указан в выписке как генеральный директор ООО «НИКО БУНКЕР» с 22.11.2012.

С учетом изложенного суды пришли к выводу о том, что на дату передачи нефтепродуктов по договору поставки № 11/02/13 от 11.02.2013 (январь-март 2016), на дату вынесения решения по делу № А51-7358/2016, заключения мирового соглашения и последующей передачи имущества по акту приема-передачи, указанные лица, а также ООО «НИКО БУНКЕР» и ООО «НИКО» являлись аффилированными лицами, входящими в одну группу компаний, в которых мажоритарным участником является Великородный Алексей Николаевич.

Коллегия отмечает, что аффилированность ООО «НИКО» и должника, их вхождение в одну группу компаний установлены также указанным выше определением суда от 16.08.2019.

Также в рамках настоящего дела о банкротстве общества признаны недействительными на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве следующие сделки должника.

Определением суда от 12.12.2019, оставленным без изменения судами апелляционной и кассационной инстанции, признана недействительной сделка ООО «НИКО БУНКЕР» по выплате дивидендов участнику общества Великородному А.Н. платежными поручениями № 303 от 17.03.2016 на сумму 7100000,00 руб. и № 304 от 17.03.2016 на сумму 7098400 руб. С Великородного А.Н. в конкурсную массу ООО «НИКО БУНКЕР» взыскано 14198400 руб. Исполнительный лист направлен в службу судебных приставов, однако денежные средства не поступили и в конкурсную массу включена дебиторская задолженность Великородного А.Н. в размере 14198400 руб.

Определением суда от 11.12.2020, оставленным без изменения судами апелляционной и кассационной инстанции, удовлетворено заявление конкурсного управляющего об оспаривании выплаты с расчетного счета должника денежных средств в размере 3480000,00 руб. по платежному поручению № 311 от 18.03.2016 на счет Великородного А.А. и признании ее недействительной, денежные средства возвращены в конкурсную массу. Исполнительный лист направлен в службу судебных приставов, однако денежные средства не поступили и в конкурсную массу включена дебиторская задолженность Великородного А.А. в размере 3480000 руб.

Определением суда от 17.12.2020, оставленным без изменения судами апелляционной и кассационной инстанции, удовлетворены заявления конкурсного управляющего об оспаривании выплат с расчетного счета должника денежных средств в размере 2219600,00 руб. по платежным поручениям № 70 от 29.01.2016, № 72 от 29.01.2016, № 83 от 02.02.2016 на счет Великородного А.Н., сделки по перечислению должником в пользу Великородного А.Н. по платежным поручениям от 28.10.2015 № 963, от 30.10.2015 № 973, от 17.12.2015 № 1226, от 18.12.2015 № 1229 и от 25.12.2015 № 1254 денежных средств в общем размере 8874000 руб. и признании их недействительными. С Великородного А.Н. в конкурсную массу ООО «НИКО БУНКЕР» взыскано 11093600 руб. Исполнительный лист направлен в службу судебных приставов, однако денежные средства не поступили, в конкурсную массу включена дебиторская задолженность.

Определением суда от 11.12.2020 удовлетворено заявление конкурсного управляющего об оспаривании выплаты с расчетного счета должника денежных средств в размере 3480000,00 руб. по платежному поручению № 314 от 18.03.2016 на счет Шаповалова И.Н., сделка признана недействительной, однако денежные средства по исполнительному листу не поступили, в конкурсную массу включена дебиторская задолженность Шаповалова И.Н. в размере 3480000 руб.

Определением суда от 17.12.2020 удовлетворены заявления о признании недействительными сделок конкурсного управляющего по выплате дивидендов Шаповалову А.Н. платежным поручением № 03 от 26.11.2015, по расходному кассовому ордеру № 6 от 26.11.2015 на общую сумму 1300000 руб. и уполномоченного органа – по перечислению Шаповалову А.Н. денежных средств в размере 6681600 руб. платежным поручением от 18.03.2016 № 313. С Шаповалова А.Н. в конкурсную массу ООО «НИКО БУНКЕР» взыскано 7981600 руб., денежные средства по исполнительному листу не поступили, в конкурсную массу включена дебиторская задолженность.

Определением суда от 17.11.2020, оставленным в силе судами апелляционной и кассационной инстанции, удовлетворены заявления конкурсного управляющего ООО «НИКО БУНКЕР» об оспаривании выплат с расчетного счета должника денежных средств в общем размере 12 370 000 рублей по платежным поручениям от 11.11.2015 № 1038, № 1039 и № 1040, от 13.11.2015 № 1048, от 20.11.2015 № 1080, от 04.12.2015 № 1149 и № 1150, от 11.12.2015 № 1198, № 1199 и № 1200, от 17.12.2015 № 1223, № 1224 и № 1225, от 02.02.2016 № 80, от 10.02.2016 № 128, № 129 и № 130, от 15.02.2016 № 147, от 24.02.2016 № 186, № 187, № 188 и № 189, от 14.03.2016 № 263 и от 18.03.2016 № 308. С Юрыгина П.В. в конкурсную массу ООО «НИКО БУНКЕР» взыскано 12370000 руб., денежные средства по исполнительному листу не поступили, в конкурсную массу включена дебиторская задолженность.

При рассмотрении вышеназванных споров судами установлено, что сделки по выплате дивидендов совершены в период подозрительности, установленный пунктами 1, 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, в отношении заинтересованных лиц (участники должника и его руководитель), в период когда должник обладал признаками неплатежеспособности/недостаточности имущества, в результате их совершения причинен вред имущественным правам кредиторов, так как сделки привела к утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований за счет выплаченных участникам общества денежных средств должника.

С учетом выводов арбитражных судов, сделанных при рассмотрении обособленных споров по оспариванию указанных выше сделок должника, и иных установленных по делу обстоятельств, а именно: совершение сделок в преддверии банкротства в период с октября 2015 года по май 2016 года, после начала камеральных таможенных проверок, осуществленных в отношении должника в период с 26.06.2015 по 29.12.2015, выставления таможенным органом требований от 14.01.2016 об уплате таможенных платежей на сумму более 290 млн. руб. и принятия таможенным органом в дальнейшем в связи с неисполнением обществом данных требований мер по взысканию задолженности (решения о взыскании денежных средств в бесспорном порядке от 26.02.2016), по приостановлению операций по счетам должника (решения от 29.02.2016), резкое снижение активов должника в период после начала камеральных проверок, совершения сделок и в дальнейшем (с 761 666 000 руб. по итогам 2014 года до 375 255 000 по итогам 2015 года, до 185 406 000 руб. по итогам 2016 года, до 80 361 000 руб. по итогам 2017 года согласно представленной в дело бухгалтерской отчетности общества), наличие непогашенных в полном объеме до настоящего времени требований кредиторов, в том числе уполномоченного органа, требования которого составляют большую часть от всех требований реестра, отсутствие в деле доказательств достаточности имущества должника для погашения этих требований в полном объеме, коллегия находит обоснованным вывод суда первой инстанции о том, что в результате совершения данных сделок, направленных на создание искусственной задолженности перед аффилированным лицом и фактически на вывод всего ликвидного имущества должника в пользу аффилированных лиц, составившего 79,6% стоимости балансовых активов общества (52 603600 руб. (дивиденды), автотранспортное средство стоимостью 4100000 руб., здание площадью 1602,2 кв.м стоимостью 91000001 руб., всего общая стоимость выведенного имущества составила 147703601 руб. при стоимости активов предприятия по состоянию на 31.12.2016 185406000 руб.), причинили существенный вред имущественным правам кредиторов должника.

Указанное свидетельствует о доказанности заявителем предусмотренной пунктом 4 статьи 10 Закона о банкротстве презумпции признания должника несостоятельным (банкротом) вследствие действий (бездействия) контролирующих должника лиц.

Данная презумпция ответчиками в порядке статьи 65 АПК РФ надлежащими и достаточными доказательствами не опровергнута.

Доводы апеллянтов о том, что договор поручительства от 29.04.2016 № КО-14-1 и договор залога от 29.04.2016 № КО-14-1и, заключенные между ООО «НИКО БУНКЕР» и Банком, признанные недействительными определением суда от 16.08.2019, не привели к уменьшению размера конкурсной массы, поскольку не имело место отчуждение здания в пользу третьих лиц, здание включено в конкурсную массу и реализовано на торгах, а также о том, что отчуждение автомобиля не причинило ущерб кредиторам, поскольку инкассовым поручением № 2689 от 18.10.2020 с ООО «НИКО»» списаны денежные средства в размере 4 100 000 руб., подлежат отклонению.

В рассматриваемом случае включение в конкурсную массу единственного выявленного конкурсным управляющим имущества – здания по ул. Пушкинская, 41 и осуществление за счет вырученных от продажи данного здания на торгах частичное погашение требований независимых кредиторов, в том числе уполномоченного органа, также как и пополнение конкурсной массы за счет денежных средств, составляющих действительную стоимость автомобиля, исключение из реестра требований, основанных на договорах поручительства и залога, осуществлено уже в процедуре конкурсного производства, открытого в отношении должника, в результате признания недействительными указанных выше сделок должника как совершенных с целью создания искусственной кредиторской задолженности ООО «НИКО БУНКЕР», обременения имущества должника залоговыми правами в целях недопущения (затруднения) возможности обращения на него взыскания независимыми кредиторами, а также как совершенных без встречного предоставления в условиях несостоятельности (неплатежеспособности) должника, с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов должника.

Указанные выше обстоятельства совершения и исполнения названных и иных сделок должника, признанных судом недействительными, в целом свидетельствует о том, что их целью являлось уклонение должника от погашения задолженности перед бюджетом, которая в полном объеме не погашена до настоящего времени. При этом представленные уполномоченным органом сведения о размере поступивших на счет должника денежных средств в 2014 году в сумме 19591201 тыс. руб., в 2015 году в сумме 6134391 тыс. руб., достоверность которых не опровергнута, указывают на наличие у должника в 2014-2015 гг реальной возможности своевременной полной оплаты таможенных платежей при условии добросовестного ведения финансово-хозяйственной деятельности.

Таким образом, указанные выше действия фактически привели к невозможности своевременной уплаты задолженности перед бюджетом.

Также несостоятельна позиция ответчиков о том, что сделки по перечислению участникам должника дивидендов не оказали существенного влияния на финансовое состояние должника с точки зрения масштабов его деятельности и не явились причиной его банкротства.

В обоснование ответчики указали на то, что выплата дивидендов осуществлялась на основании решений общих собраний участников должника от 01.09.2015 и 10.10.2015 по результатам хозяйственной деятельности за 2014 год и первую половину 2015 года, при этом на момент частичной выплаты в октябре 2015 года у должника отсутствовали какие-либо неисполненные свыше 3 месяцев обязательства, а выплаты в первом квартале 2016 года не могли повлечь невозможность удовлетворения требований кредиторов и оказать решающее влияние на причину его банкротства.

Однако данные доводы не соответствуют установленным по делу обстоятельствам. Так, согласно вышеназванным решениям Арбитражного суда г. Москвы от 18.04.2016 по делу № А40-15654/2016, от 18.04.2016 по делу № А40-15643/2016, от 19.04.2016 по делу № А40-15646/2016, от 16.06.2016 по делу № А40-15639/2016, декларации на вывоз за пределы таможенной территории Таможенного союза товаров (как указано в декларациях, припасов) поданы ООО «НИКО БУНКЕР» (отправитель, декларант, лицо, ответственное за финансовое урегулирование) на Дальневосточный энергетический таможенный пост ЦЭТ ФТС России и зарегистрированы в сентябре-ноябре 2014 года.

Таким образом, правонарушение, повлекшее неуплату таможенных платежей, заключающееся в перемещении товаров через Таможенную границу Таможенного союза без уплаты таможенных пошлин, совершено должником еще в 2014 году.

Следовательно, на момент выплаты дивидендов, начиная с октября 2015 года, у должника уже имелось обязательство по уплате таможенных пошлин в размере
254 952 182,97 руб., что в совокупности с иными установленными по делу обстоятельствами, а также показателями бухгалтерской отчетности должника за 2014 год (согласно которой чистые активы – 147 725 000 руб., чистая прибыль – 135 807 000 руб.), за 2015 год (чистые активы – 206 075 000 руб. чистая прибыль – 145 125 000 руб. свидетельствует о наличии у должника на момент совершения всех сделок по перечислению дивидендов признаков неплатежеспособности и недостаточности имущества.

Указанное послужило основанием для признания недействительными платежей в пользу Великородного А.Н. и Юрыгина П.В., совершенных должником в период с октября по декабрь 2015 года (постановления апелляционного суда от 16.03.2021, 01.06.2021).

Вопреки позиции апеллянтов, сделки по выплате дивидендов признаны недействительными на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве как совершенные в условиях неплатежеспособности и недостаточности имущества должника в отношении заинтересованных лиц, с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов, в результате их совершения причинен вред имущественным правам кредиторов, так как сделки привели к утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований за счет выплаченных участникам денежных средств должника.

Таким образом, последствием совершения сделок по выплате дивидендов в размере 52 603 600 руб. является утрата возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований за счет имущества ООО «НИКО БУНКЕР», поскольку в результате выплаты дивидендов в соответствующей части уменьшился объем денежных средств, за счет которых могли быть погашены требования перед бюджетом.

На фоне установленного выше резкого снижения активов должника в период с 2014 по 2016 гг., с учетом балансовых показателей общества и наличия у общества задолженности перед бюджетом в сумме более 290 млн. руб., совершение сделок по перечислению дивидендов участникам общества на общую сумму более 50 млн. руб. само по себе и в совокупности с иными сделками должника, направленными на вывод ликвидного имущества общей стоимостью около 150 млн. руб., свидетельствует о причинении существенного вреда кредиторам должника, а также об ухудшении финансового состояния должника в результате фактически выведенного из активов должника имущества (выплаты дивидендов).

Ссылки апеллянтов на то, что причиной объективного банкротства должника явилось доначисление в 2016 году таможенных платежей в виде таможенной пошлины и пени в размере 290 807 878, 31 руб. за вывезенное 4 иностранными судами судового топлива в виде припасов в 2014 году, взыскание указанной задолженности и наложение ареста на банковские счета должника, несостоятельны, так как указанное обусловлено незаконными действиями (бездействием) самого должника в лице контролирующих его лиц, нарушившего таможенное законодательство и уклонившегося от уплаты таможенных платежей.

Изложенные в анализе финансовой деятельности должника за 2014 - 2016 годы выводы, на которые ссылаются ответчики, во внимание не принимаются, с учетом установленных судом при рассмотрении настоящего спора обстоятельств.

По общему правилу, необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия (пункт 3 статьи 53.1 ГК РФ).

Пунктом 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве установлено, что, если иное не предусмотрено настоящим Федеральным законом, в целях настоящего Федерального закона под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.

В силу пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве пока не доказано иное, предполагается, что лицо являлось контролирующим должника лицом, если это лицо: являлось руководителем должника или управляющей организации должника, членом исполнительного органа должника, ликвидатором должника, членом ликвидационной комиссии; имело право самостоятельно либо совместно с заинтересованными лицами распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества, или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, или более чем половиной голосов в общем собрании участников юридического лица либо имело право назначать (избирать) руководителя должника; извлекало выгоду из незаконного или недобросовестного поведения лиц, указанных в пункте 1 статьи 53.1 ГК РФ.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в пункте 3 Постановления № 53 по общему правилу, необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия (пункт 3 статьи 53.1 ГК РФ, пункт 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве). Осуществление фактического контроля над должником возможно вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированности (через родство или свойство с лицами, входящими в состав органов должника, прямое или опосредованное участие в капитале либо в управлении и т.п.). Суд устанавливает степень вовлеченности лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника. Если сделки, изменившие экономическую и (или) юридическую судьбу должника, заключены под влиянием лица, определившего существенные условия этих сделок, такое лицо подлежит признанию контролирующим должника.

Исходя из разъяснений, изложенных в пункте 7 Постановления № 53, контролирующим должника лицом может быть признано не только то лицо, которое напрямую определяло действия должника, но и лицо, которое извлекало выгоду из незаконного, в том числе недобросовестного поведения непосредственно контролирующих должника лиц.

Таким образом, Великородный А.А. как руководитель должника, совершивший от имени общества указанные выше действия (бездействие), причинившие существенный вред имущественным правам кредиторов. Наряду с ответчиком 1 к субсидиарной ответственности по этому же основанию подлежит привлечению Великородный А.Н. как лицо, которое извлекло выгоду из незаконного (недобросовестного) поведения должника посредством получения дивидендов в общей сумме более 25 000 000 руб., с учетом того, размер совокупных долей участия ответчиков в уставном капитале общества составляет более 50%. Также учитывает, что Великородный А.Н. является одновременно участником ООО «НИКО» (доля участия в уставном капитале 51%) – лицом, входящим в группу компаний «НИКО», предоставившего совместное обеспечение Банку, и получившим от должника автомобиль по сделке, признанной в дальнейшем недействительной. При таких обстоятельствах, принимая во внимание аффилированность ответчиков в силу родства (Великородный А.Н. является отцом Великородного А.А.), коллегия исходит из того, что все действия (бездействие) должника в лице его руководителя по уклонению от уплаты таможенных платежей, совершению сделок, причинивших вред кредиторам должника, в том числе сделок в пользу самого Великородного А.Н., осуществлены при осведомленности об этом Великородного А.Н., не заявившего каких-либо возражений в отношении данных действий (бездействия). Доказательств обратному в дело не представлено. В этой связи совершение этих действий (бездействия) подлежат вменению в вину как бывшему руководителю должника, так и его мажоритарному участнику.

С учетом изложенного коллегия отклоняет доводы апеллянтов об отсутствии оснований для привлечения ответчика 2 к субсидиарной ответственности.

В суде первой инстанции ответчиками заявлено о пропуске срока исковой давности, на что есть ссылка и в апелляционной жалобе.

Арбитражный суд Приморского края, рассмотрев заявления о пропуске срока исковой давности, не нашел оснований для их удовлетворения.

Коллегия, рассмотрев повторное заявление апеллянтов о пропуске срока исковой давности, руководствуется следующим.

Согласно пункту 2 статьи 199 ГК РФ исковая давность применяется только по заявлению стороны в споре, которая в силу положений статьи 65 АПК РФ несет бремя доказывания обстоятельств, свидетельствующих об истечении срока исковой давности (абзац 1 пункта 10 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.09.2015 № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности»).

В соответствии с пунктом 1 статьи 200 ГК РФ течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права.

В соответствии с разъяснениями, данными в пункте 21 раздела «Практика применения законодательства о банкротстве» Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 2 (2018), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 04.07.2018, согласно пункту 1 статьи 200 ГК РФ срок исковой давности по требованию о привлечении к субсидиарной ответственности по общему правилу начинает течь с момента, когда действующий в интересах всех кредиторов арбитражный управляющий или кредитор, обладающий правом на подачу заявления, узнал или должен был узнать о наличии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности – о совокупности следующих обстоятельств: о лице, контролирующем должника (имеющем фактическую возможность давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия), неправомерных действиях (бездействии) данного лица, причинивших вред кредиторам и влекущих за собой субсидиарную ответственность, и о недостаточности активов должника для проведения расчетов со всеми кредиторами.

При этом в любом случае течение срока исковой давности не может начаться ранее возникновения права на подачу в суд заявления о привлечении к субсидиарной ответственности.

Согласно пункту 5 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции, подлежащей применению к настоящему спору, заявление о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности по основаниям, предусмотренным пунктами 2 и 4 настоящей статьи, может быть подано в течение одного года со дня, когда подавшее это заявление лицо узнало или должно было узнать о наличии соответствующих оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, но не позднее трех лет со дня признания должника банкротом.

В случае пропуска этого срока по уважительной причине он может быть восстановлен судом.

При этом в любом случае течение срока исковой давности не может начаться ранее открытия конкурсного производства.

В силу изложенного в рассматриваемом случае срок исковой давности для обращения с заявлением о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности составляет один год, исчисляемый со дня, когда подавшее это заявление лицо узнало или должно было узнать о наличии соответствующих оснований для привлечения к субсидиарной ответственности.

Суд первой инстанции при рассмотрении заявлений ответчиков обоснованно руководствовался тем, что обстоятельства совершения и исполнения указанных выше сделок, установлены судебными актами, вступившими в законную силу в 2020-2021 годах (в частности определения суда от 17.12.2020 вступили в силу 01.06.2021), следовательно, обратившись в арбитражный суд с заявлением 10.09.2021 и уточнением к нему 07.04.2022, субъективный срок на обращение в суд конкурсный управляющий не пропустил. При этом коллегия учитывает, что в настоящем конкретном споре основания для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности установлены исходя из совокупности всех оспоренных сделок и обстоятельств, установленных судами при рассмотрении этих обособленных споров, в том числе при их рассмотрении в апелляционном суде (постановление от 01.06.2021).

В этой связи приведенные в апелляционной жалобе доводы об осведомленности временного управляющего о выплате дивидендов, о наличии у уполномоченного органа права на подачу заявления о привлечении к субсидиарной ответственности коллегий отклоняются.

Таким образом, с учетом оценки материалов дела, доводов и возражений участвующих в споре лиц, апелляционный суд пришел к выводу, что судом первой инстанции сделан законный и обоснованный вывод о наличии основании для привлечения Великородного А.А. и Великородного А.Н. к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО «НИКО БУНКЕР».

Если на момент рассмотрения заявления о привлечении к субсидиарной ответственности на основании статьи 61.11 Закона о банкротстве невозможно определить размер субсидиарной ответственности, суд после установления всех иных имеющих значение для привлечения к субсидиарной ответственности фактов выносит определение, содержащее в резолютивной части выводы о доказанности наличия оснований для привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности и о приостановлении рассмотрения этого заявления до окончания расчетов с кредиторами или до окончания рассмотрения требований кредиторов, заявленных до окончания расчетов с кредиторами (пункт 7 статьи 61.16 Закона о банкротстве).

Поскольку на момент вынесения оспоренного определения не все мероприятия по формированию конкурсной массы были выполнены, не произведены расчеты с кредиторами, суд первой инстанции правомерно признал доказанным наличие оснований для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности и приостановил рассмотрение настоящего заявления до окончания расчетов с кредиторами.

Оценив довод апелляционной жалобы о самостоятельной правовой квалификации судом первой инстанции требований конкурсного управляющего о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности по основанию, указанному в пункте 1 статьи 61.11 либо пункте 4 статьи 10 Закона о банкротстве, и самостоятельном определении судом обстоятельств, имеющих значение для дела, коллегия отклоняет его на основании следующего.

Согласно пункту 1 статьи 168 АПК РФ при принятии решения арбитражный суд оценивает доказательства и доводы, приведенные лицами, участвующими в деле, в обоснование своих требований и возражений; определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, какие законы и иные нормативные правовые акты следует применить по данному делу; устанавливает права и обязанности лиц, участвующих в деле; решает, подлежит ли иск удовлетворению.

Как разъяснено в пункте 3 совместного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 10, я Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации № 22 от 29.04.2010 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав», в пункте 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», в случае ненадлежащего формулирования истцом способа защиты при очевидности преследуемого им материально-правового интереса суд обязан самостоятельно определить, из какого правоотношения возник спор и какие нормы права подлежат применению при разрешении дела с тем, чтобы обеспечить восстановление нарушенного права, за защитой которого обратился истец.

В силу абзаца 4 пункта 20 Постановления № 53 независимо от того, каким образом при обращении в суд заявитель поименовал вид ответственности и на какие нормы права он сослался, суд применительно к положениям статей 133 и 168 АПК РФ самостоятельно квалифицирует предъявленное требование.

Ввиду изложенного определение подлежащих применению норм материального права в рамках конкретного спора относится к полномочиям суда, поскольку суд должен рассматривать иск, исходя из заявленных предмета и оснований (фактических обстоятельств), определяя по своей инициативе круг обстоятельств, имеющих значение для разрешения спора и подлежащих исследованию, проверке и установлению по делу; решить, какие именно нормы права подлежат применению в конкретном спорном правоотношении.

Учитывая изложенное, принимая во внимание заявление конкурсного управляющего и уточнение к нему, в которых имеются ссылки на положения статьи 61.11 Закона о банкротстве, на совершение ответчиками действий/сделок, направленных на уменьшение активов должника, а также приведенные уполномоченным органом в отзыве на заявление конкурсного управляющего доводы (в том числе о совершении сделок, признанных недействительными), коллегия пришла к выводу об ошибочности указанного выше довода ответчиков и о нарушении судом первой инстанции принципов состязательности и равенства сторон.

Иные доводы апелляционной жалобы коллегией отклоняются по основаниям, указанным выше в мотивировочной части настоящего постановления.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в соответствии с частью 4 статьи 270 АПК РФ основаниями для отмены судебного акта в любом случае, апелляционным судом не установлено.

Согласно положениям АПК РФ, подпункта 12 пункта 1 статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации уплата государственной пошлины в случае подачи апелляционных жалоб на определения, не указанные в приведенном подпункте статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации, не предусмотрена.

Руководствуясь статьями 258, 266-272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Пятый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Приморского края от 24.06.2022 по делу
№ А51-29670/2016 оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Дальневосточного округа через Арбитражный суд Приморского края в течение одного месяца.

Председательствующий

Т.В. Рева

Судьи

А.В. Ветошкевич

М.Н. Гарбуз