Гражданский кодекс часть 1

27.06.2019 вх. № 26065 и вх. № 26066); конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью «Даль Сиб Дистрибьюшн» (ОГРН 1102801013963, ИНН 2801156116) Власова Валентина Викторовна (от 19.07.2019 вх. № 29751)

к ФИО1 (<...>); ФИО3 (<...>)

о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, третье лицо: ФИО6

УСТАНОВИЛ:

ФИО7 ( далее - ФИО7, заявитель) обратился в Арбитражный суд Амурской области с заявлением о признании ликвидируемого общества с ограниченной ответственностью «ФИО4 Дистрибьюшн» (далее – ООО «ДСД», должник) несостоятельным (банкротом).

Решением от 26.12.2018 ООО «ДСД» признано несостоятельным (банкротом) по упрощенной процедуре ликвидируемого должника, в отношении него введена процедура, применяемая в деле о банкротстве – конкурсное производство, конкурсным управляющим утверждена ФИО5.

В газете «Коммерсантъ» № 4 от 12.01.2019 опубликованы сведения о введении в отношении должника процедуры, применяемой в деле о банкротстве – конкурсное производство.

- вх. № 26065 о привлечении ФИО1 (ДД.ММ.ГГГГ г.р.) к субсидиарной ответственности за неисполнение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд в случаях и в срок, которые установлены статьей 9 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее по тексту – ФЗ «О

несостоятельности (банкротстве)», Закон о банкротстве) в размере 140 161 723 руб. 33 коп. (т. 1, л.д. 84-85);

- вх. № 26066 о привлечении ФИО3 (ДД.ММ.ГГГГ г.р.) к субсидиарной ответственности за неисполнение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд в случаях и в срок, которые установлены статьей 9 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» в размере 140 161 723 руб. коп. (т.1., л.д. 12-13).

Определением от 07.08.2019 объединены заявления АО «Россельхозбанк» от 27.06.2019 вх. № 26065 и вх. № 26066 и конкурсного управляющего от 19.07.2019 вх. № 29751 о привлечении к субсидиарной ответственности для совместного рассмотрения.

Определением от 06.02.2020 в качестве третьего лица привлечена ФИО6 – финансовый управляющий ФИО1.

Определением от 19.03.2020 Арбитражный суд Амурской области удовлетворил заявленные требования в части: установил доказанность наличия оснований для привлечения ФИО1 (далее – ФИО1), ФИО3 (далее – ФИО3) к субсидиарной ответственности; приостановил производство по заявлению в части определения размера субсидиарной ответственности до окончания расчетов с кредиторами.

Не согласившись с судебным актом ФИО1 обратился с апелляционной жалобой в Шестой арбитражный апелляционный суд, в которой просит отменить определение от 19.03.2020.

Как полагает заявитель, определение суда вынесено незаконно, с существенными нарушениями норм материального и процессуального права. Считает, что вина Мельникова А.А. и Стукуна С.Н. в невозможности полного погашения требований кредиторов отсутствует. Банкротство ООО «ДСД» было вызвано внешними факторами. Все мероприятия, которые проводили Мельников А.А. и Стукун С.Н., а именно реализация товарных остатков, взыскание дебиторской задолженности, взаимозачеты с поставщиками, поиски новых контрагентов, утилизация просроченного товара всеми возможными способами, поиски потенциальных клиентов для реализации предметов залога и были направлены на погашение требований кредиторов.

Более подробно доводы изложены в апелляционной жалобе.

Одновременно с апелляционной жалобой заявитель подал ходатайство о восстановлении пропущенного процессуального срока для подачи апелляционной жалобы, которое подлежит отклонению, учитывая подачу апелляционной жалобы через систему «Мой Арбитр» 27.03.2020 на судебный акт от 19.03.2020.

ФИО3 в отзыве на апелляционную жалобу указал на обоснованность доводов апелляционной жалобы, считает обжалуемое определение подлежащим отмене как незаконное. При этом доводы отзыва на апелляционную жалобу абсолютно идентичны доводам самого апеллянта.

АО «Россельхозбанк» в отзыве на апелляционную жалобу просит оставить определение суда от 19.03.2020 оставить без изменения, а апелляционную жалобу – без удовлетворения. Банк считает, что действия ФИО1 не отвечали принципам добросовестности и разумности и были направлены на необоснованное освобождение ООО «ДСД» и залогодателя – ООО «СКДВ» от исполнения обязательств по погашению задолженности перед Банком.

Также АО «Россельхозбанк» отмечает тот факт, что на момент заключения кредитных сделок должник не информировал Банк о наличии

каких-либо обстоятельств, которые могли повлечь за собой возникновение негативных последствий, препятствующих исполнению кредитных обязательств.

Кроме того в нарушение установленных требований во всех без исключения представленных актах утилизации отсутствует указание на то, что утилизация произведена надлежащим образом, в полном объеме и что в результате утилизации никаких материальных ценностей не образовалось и в распоряжение организации не поступило. Не указан конкретный способ утилизации продукции, исключающий ее дальнейшее использование по первоначальному назначению.

Представитель ФИО1 и ФИО3 поддержал доводы, изложенные в апелляционной жалобе, просил отменить обжалуемый судебный акт.

На уточняющий вопрос суда представитель ФИО8 и ФИО3 пояснил, что судебный акт обжалуется только в части привлечения указанных лиц к субсидиарной ответственности по пункту 2 статьи 61.11. Закона о банкротстве.

В соответствии с пунктом 25 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 28.05.2009 № 36 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции» при применении части 5 статьи 268 АПК РФ необходимо иметь в виду следующее: если заявителем подана жалоба на часть судебного акта, суд апелляционной инстанции в судебном заседании выясняет мнение присутствующих в заседании лиц относительно того, имеются ли у них возражения по проверке только части судебного акта, о чем делается отметка в протоколе судебного заседания.

Поскольку представитель ответчиков указывает на обжалование судебного акта только в части, а иные лица не заявили возражений по поводу обжалования определения в иной части, то суд апелляционной инстанции

проверяет законность и обоснованность определения суда первой инстанции в порядке части 5 статьи 268 АПК РФ только в обжалуемой части.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы, явку полномочных представителей в судебное заседание не обеспечили, апелляционная жалоба рассмотрена в порядке статей 123, 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) в отсутствие участвующих в деле лиц.

Информация о принятии апелляционной жалобы к производству, движении дела, о времени и месте судебного заседания размещена арбитражным судом на официальном сайте Шестого арбитражного апелляционного суда в сети Интернет по адресу www.6aas.arbitr.ru в соответствии с порядком, установленным статьей 121 АПК РФ.

Суд апелляционной инстанции с учетом положений части 6 статьи 121 АПК РФ считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся представителей лиц, участвующих в деле, надлежащим образом извещенных о месте и времени судебного разбирательства.

Законность и обоснованность судебного акта, правильность применения арбитражным судом первой инстанции норм материального и процессуального права проверены арбитражным судом апелляционной инстанции в соответствии с положениями статей 257-262, 266, 270, 272 АПК РФ

Шестой арбитражный апелляционный суд, изучив материалы обособленного спора в деле о банкротстве, обсудив доводы, изложенные в апелляционной жалобе дополнении к ней, отзывах на апелляционную жалобу, проверив правильность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, соответствие выводов суда установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, не находит оснований для удовлетворения апелляционной жалобы.

Согласно статье 32 Закона о банкротстве, части 1 статьи 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Федеральным законом от 29.07.2017 № 266-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» (далее – Закон № 266-ФЗ) Закон о банкротстве дополнен главой III.2 «Ответственность руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве».

По пункту 3 статьи 4 Закона № 266-ФЗ рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 10 Закона о банкротстве (в редакции, действовавшей до дня вступления в силу настоящего Федерального закона), которые поданы с 1 июля 2017 года, производится по правилам Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (в редакции настоящего Федерального закона).

Поскольку заявление конкурсного управляющего о привлечении ФИО1, ФИО3 к субсидиарной ответственности подано в арбитражный суд 19.07.2019, а обстоятельства, послужившие основанием для привлечения к субсидиарной ответственности возникли после 01.07.2017 (во 2, 3 квартале 2018 года произошло резкое снижение запасов), то рассмотрение данного заявления производится по правилам Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 29.07.2017 № 266-ФЗ.

Учитывая, что субсидиарная ответственность по своей правовой природе является разновидностью ответственности гражданско-правовой, материально-правовые нормы о порядке привлечения к данной ответственности применяются на момент совершения вменяемых ответчикам действий (возникновения обстоятельств, являющихся основанием для их привлечения к ответственности).

Соответствующая правовая позиция изложена в определении Верховного Суда РФ от 06.08.2018 № 308-ЭС17-6757 (2,3) по делу № А22- 941/2006.

Таким образом, применение предусмотренных Законом о банкротстве материально-правовых норм, по вопросам привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности, в той или иной редакции зависит от того, когда имели место обстоятельства, являющиеся основанием для привлечения контролирующего лица должника к субсидиарной ответственности.

Пунктом 1 и подпунктом 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве в редакции Закона о банкротстве в редакции Закона № 266-ФЗ предусмотрена возможность привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности в случае признания должника несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, что в отсутствие доказательств иного предполагается, если документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.

Согласно пункту 4 статьи 61.11 Закона о банкротстве положения подпункта 2 пункта 2 указанной статьи применяются в отношении лиц, на которых возложены обязанности:

Положения подпункта 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве применяются в отношении единоличного исполнительного органа юридического лица, а также иных лиц, на которых возложены обязанности по составлению и хранению документов (пункт 6 статьи 61.11 Закона о банкротстве).

Применяя при разрешении споров о привлечении к субсидиарной ответственности презумпции, связанные с непередачей, сокрытием, утратой или искажением документации (подпункты 2 и 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве), необходимо учитывать следующее. Заявитель должен представить суду объяснения относительно того, как отсутствие документации (отсутствие в ней полной информации или наличие в документации искаженных сведений) повлияло на проведение процедур банкротства (абзацы 3,4 пункта 24 Постановления № 53).

В соответствии с абзацем шестым пункта 24 Постановления № 53 под существенным затруднением проведения процедур банкротства понимается в том числе невозможность выявления всего круга лиц, контролирующих должника, его основных контрагентов, а также:

- невозможность определения основных активов должника и их идентификации;

- невозможность выявления совершенных в период подозрительности сделок и их условий, не позволившая проанализировать данные сделки и

рассмотреть вопрос о необходимости их оспаривания в целях пополнения конкурсной массы;

- невозможность установления содержания принятых органами должника решений, исключившая проведение анализа этих решений на предмет причинения ими вреда должнику и кредиторам и потенциальную возможность взыскания убытков с лиц, являющихся членами данных органов.

Судом установлено, что учредителем и единственным участником ООО «ДСД» являлся ФИО1

Приказом б/н от 01.03.2016 на должность генерального директора ООО «ДСД» назначен ФИО3

С учетом изложенного ФИО1, ФИО3, суд первой инстанции признал их лицами, к которым по смыслу статьи 61.10 Закона о банкротстве могут быть заявлены соответствующие требования.

Суд апелляционной инстанции соглашается с указанным выводом суда первой инстанции, признает его обоснованным и согласующемся с представленными в дело доказательствами.

При таких обстоятельствах, ФИО1, ФИО3 являются контролирующими должника лицами на момент признания его несостоятельным (банкротом).

Арбитражный суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения лиц, участвующих в деле, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела, на основании оценки представленных доказательств (часть 1 статьи 64, статьи 67, 68, 71 и 168 АПК РФ).

Как усматривается из материалов дела, действиями ответчиков был сформирован недостоверной документооборот бухгалтерской и налоговой

отчетности, направленный на необоснованное получение должником кредитных средств.

В соответствии с правовой позицией Верховного суда РФ изложенной в Определении от 5 марта 2019 года (дело № 305-ЭС18-15540) в силу пункта 1 статьи 1064 ГК РФ противоправное поведение (в частности, умышленный обман контрагента) лица, осуществляющего функции единоличного исполнительного органа, или иного представителя, повлекшее причинение вреда третьим лицам, может рассматриваться в качестве самостоятельного состава деликта. В качестве противоправного поведения могут рассматриваться действия руководителя, направленные на необоснованное получение кредита, который заемщик заведомо не намеревался возвращать.

Для установления неправомерности действий ответчика необходимо исследование обстоятельств, при которых банку предоставлялась информация о состоянии активов общества и умысла в предоставлении недостоверной информации.

Материалами дела подтверждается, что бухгалтерские балансы и отчеты о финансовых результатах за 2017 год, подтверждающие наличие у должника активов и представляемые в кредитное учреждение, в целях получения кредитных средств, подписывались ответчиками. Доказательств обратного ответчиками в порядке статьи 65 АПК РФ ни суду первой, ни суду апелляционной инстанций не представлено.

При этом, суд полагает, что ответчикам как руководителям должника не могло не быть известно о несоответствии реального финансового положения должника и данных бухгалтерской отчетности в 2017 году.

При таких обстоятельствах оснований полагать, что действия ответчиков как руководителей должника не выходили за пределы обычного делового риска и не были направлены на нарушение прав и законных интересов кредиторов, у суда не имеется.

Ссылка ответчиков на взлом системы «1С» в 2016 году в отсутствие документального подтверждения указанного обстоятельства (акты, договор

оказание услуг на восстановление и пр.) не может быть принята во внимание. Тем более указанное обстоятельство не может быть причиной представления недостоверной бухгалтерской и налоговой отчетности в 2017 году, так как на руководителя предприятия возлагается обязанность по обеспечению ведения, хранения и восстановления в случае утраты документов бухгалтерского учета и отчетности общества в силу статьи 17 Закона о бухгалтерской отчетности.

Как следует из подпункта 2 пункта 12 статьи 61.11 Закона о банкротстве контролирующее должника лицо несет субсидиарную ответственность по правилам настоящей статьи также в случае, если должник стал отвечать признакам неплатежеспособности не вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, однако после этого оно совершило действия и (или) бездействие, существенно ухудшившие финансовое положение должника.

Таким образом, по общему правилу, контролирующее лицо, создавшее условия для дальнейшего значительного роста диспропорции между стоимостью активов должника и размером его обязательств, подлежит привлечению к субсидиарной ответственности, поскольку презюмируется, что из-за его действий (бездействия) окончательно утрачена возможность осуществления в отношении должника реабилитационных мероприятий, направленных на восстановление платежеспособности, и, как следствие, утрачена возможность реального погашения всех долговых обязательств в будущем (пункт 17 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее - Постановление № 53).

В пунктах 16, 17 Постановления № 53 разъяснено, что под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (статья 61.11 Закона о банкротстве) следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы. Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом («фирмой-однодневкой» и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.

Поскольку деятельность юридического лица опосредуется множеством сделок и иных операций, по общему правилу, не может быть признана единственной предпосылкой банкротства последняя инициированная контролирующим лицом сделка (операция), которая привела к критическому изменению возникшего ранее неблагополучного финансового положения - появлению признаков объективного банкротства. Суду надлежит исследовать совокупность сделок и других операций, совершенных под влиянием контролирующего лица (нескольких контролирующих лиц),

способствовавших возникновению кризисной ситуации, ее развитию и переходу в стадию объективного банкротства.

Как разъяснено в пункте 19 Постановления № 53, при доказанности обстоятельств, составляющих основания опровержимых презумпций доведения до банкротства, закрепленные в пункте 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, предполагается, что именно действия (бездействие) контролирующего лица явились необходимой причиной объективного банкротства.

Доказывая отсутствие оснований привлечения к субсидиарной ответственности, в том числе при опровержении установленных законом презумпций (пункт 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве), контролирующее лицо вправе ссылаться на то, что банкротство обусловлено исключительно внешними факторами (неблагоприятной рыночной конъюнктурой, финансовым кризисом, существенным изменением условий ведения бизнеса, авариями, стихийными бедствиями, иными событиями и т.п.).

В пункте 23 Постановления № 53 разъяснено, что согласно подпункту 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными. Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход.

По смыслу подпункта 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве для доказывания факта совершения сделки, причинившей существенный вред кредиторам, заявитель вправе ссылаться на основания недействительности, в том числе предусмотренные статьей 61.2 (подозрительные сделки) и статьей 61.3 (сделки с предпочтением) Закона о банкротстве. Однако и в этом случае на заявителе лежит обязанность доказывания, как значимости данной сделки, так и ее существенной убыточности. Сами по себе факты совершения подозрительной сделки либо оказания предпочтения одному из кредиторов указанную совокупность обстоятельств не подтверждают.

В обоснование заявления конкурсный управляющий ссылается на то, анализ активов должника анализ активов должника выявил резкое снижение запасов в период 2,3 квартал 2018 года: с 240 720 тыс. руб. на 01.04.2018 до 32 494 тыс. руб. на 01.07.2018 , до 4366 тыс.руб. на 01.10.2018 , до 0 руб. на 01.01.2018.

Из пояснений ответчиков следует, что снижение размера запасов утилизацией товара в связи с истечением срока годности продуктов питания, реализация которых являлась предметом дистрибьюторской деятельности должника, общий размер утилизированных товаров - 138,73 млн. руб

Однако доказательств утилизации такого количества товара на сумму 138 млн. руб. (как и необходимость ее проведения в этот период времени), вопреки доводам апелляционной жалобы и отзыва на нее, в материалы дела не представлены. Ссылка ответчиков на договор с ООО «Полигон», расписки фермеров, односторонние акты утилизации, которым судом первой инстанции дана надлежащая оценка, в отсутствие первичной бухгалтерской документации, как указано судом первой инстанции, в частности по складированию, перемещению такого количества товара, не может быть принято во внимание.

Отсутствие документов, подтверждающих фактически произведенную утилизацию просроченного товара, приводит к выводу о том, что нахождение товарных запасов, являющихся основным имуществом должника не

установлено, а следовательно, имеется вина контролирующих должника лиц в отсутствии информации об имуществе, которое при иных обстоятельствах подлежало бы включению в конкурсную массу, что соответствует обстоятельствам привлечения к субсидиарной ответственности должника, указанным в подпункте 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

Соответственно, вывод суда первой инстанции о том, что указанные факты искажения информации, содержащейся в бухгалтерской и налоговой отчетности должника, а также отсутствие необходимых сведений (в том числе в части учета операций по утилизации товара) привели в том числе, к невозможности выявления всего круга основных контрагентов должника, к невозможности выявления совершенных в период подозрительности сделок и их условий, не позволили проанализировать данные сделки и рассмотреть вопрос о необходимости их оспаривания в целях пополнения конкурсной массы, является верным и обоснованным.

С учетом изложенного, а также принимая во внимание доводы и возражения участвующих в деле лиц, руководствуясь положениями действующего законодательства, правильно определив спорные правоотношения, с достаточной полнотой выяснив имеющие существенное значение для дела обстоятельства, установив вину контролирующих должника лиц, выразившуюся в формировании и предоставлении недостоверной бухгалтерской отчетностью , причинение ущерба кредиторам и наличие причинно-следственной связи между указанными действиями и невозможностью удовлетворения требований кредиторов, что свидетельствует о наличии оснований для привлечения ФИО1, ФИО3 субсидиарной ответственности.

Оснований для переоценки выводов суда первой инстанции, сделанных при рассмотрении настоящего спора по существу, судом апелляционной инстанции не установлено.

Поскольку на момент рассмотрения данного обособленного спора в суде первой инстанции, отсутствовала возможность определить размер

ответственности Мельникова А.А., Стукуна С.Н., не завершены мероприятия, предусмотренные в процедуре конкурсного производства, конкурсным управляющим не произведены расчеты с кредиторами, суд правомерно приостановил производство по рассмотрению заявления Егорова В.В. о привлечении к субсидиарной ответственности, до окончания расчетов с кредиторами.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, наличие внешнего фактора, которым было бы обусловлено банкротство должника, материалами дела не подтверждено.

В качестве указанного фактора ответчики указывают:

а) досрочное погашения кредита в конце 2017 года, предоставленного ПАО «ВТБ»;

б) большая доля дебиторской задолженности на начало 2018 года;
в) требование АО «СанИнБев» увеличить объем продаж.

Из-за погашения кредита произошел разрыв в платежном обороте; что с учетом факторов «б», «в» привело необходимости дополнительного привлечения заемных средств. Переговоры с банками о привлечении дополнительных кредитных средств результата не дали. В результате чего, ООО «ДСД» с низким уровнем оборотных средств не могло полноценно обеспечивать товарные запасы, выполнять договоры поставки, а также обеспечивать предсезонные запасы в обособленных подразделениях; что в дальнейшем привело к тому, что производители продукции стали переводить контракты на конкурирующие компании.

Вместе с тем, как указывалось выше, документальное подтверждение наличия указанных обстоятельств, вопреки доводам апелляционной жалобы, не находит подтверждения материалам дела и прямо противоречат им (т. 3, л.д. 150-177).

Кроме того, согласно «Расшифровки кредитов и займов», предоставленных ООО «ДСД» в АО «Россельхозбанк» до заключения

кредитных сделок и в период их действия, задолженность должника перед ПАО «ВТБ» имела следующую динамику:

- на 01.10.2017 г. - 190 млн. руб.;
- на 01.01.2018 г. - 179,1 млн. руб.;
- на 01.04.2018 г. - 166 млн. руб.

Какое-либо существенное досрочное исполнение обязательств перед ПАО «ВТБ» в указанный ответчиками период времени в финансовых документах, предоставленных в АО «Россельхозбанк» не отраженно.

Указанные обстоятельства ответчиками не опровергнуты. В материалах дела также не имеется доказательств обратного.

Также в ответчиками не представлено и в материалах дела не имеется требование АО «СанИнБев» об увеличении продаж

В отсутствие доказательств наличия внешних факторов, считается доказанным, что причиной банкротства ООО «ДСД» явились действия руководителя и участника ООО «ДСД» ФИО10 и ФИО1 (подпунк. 2 пункта 2 ст. 61.11 Закона о банкротстве).

В апелляционной жалобе и в отзыве на нее ответчиками приводятся меры, предпринятые ими с февраля 2018 года по спасению предприятия (аккумуляция денежных средств, сокращение филиалов и увольнение сотрудников, работа с дебиторской задолженности и пр.).

Однако, как правильно указал суд первой инстанции, то обстоятельство, что финансово-хозяйственная деятельность должника, в октябре 2017 декларирующего стабильные экономические показатели с оборотом по счетам за 3 квартал 2017 в размере более 750 000 000 руб., по истечении двух месяцев с даты выдачи кредитов АО «Россельхозбанк», резко ухудшилась, и уже в начале февраля 2018 г. потребовала утверждения плана антикризисных мер, также свидетельствует о том, что на момент оформления кредитных сделок должником в Банк были предоставлены документы, содержащие недостоверные сведения относительно реальных показателей деятельности ООО «ДСД».

Даже если учесть, предпринятые ответчиками антикризисные меры, рассчитанные на продолжительное время, и проводившиеся до начала процедуры ликвидации, одновременно на фоне резкого снижения товарных запасов до критически низких значений в течение короткого промежутка времени (2 квартал 2018 г.), должник продолжал активно пользоваться кредитными средствами Банка, увеличивая объем кредиторской задолженности, которая значительно превысила стоимость его активов, при этом прекратив исполнение кредитного договора перед Банком с 13.06.2018.

Указанное поведение не отвечает принципам разумности и добросовестности. Вывод суда первой инстанции в этой части является верным и обоснованным.

Доказательств, опровергающие установленные обстоятельства, ответчиками в материалы дела не представлены.

Также доводы ответчиков о наличии в их действиях добросовестности и разумности, отклоняются судом апелляционной инстанции, поскольку не опровергают доказательства, представленные конкурсным управляющим и кредитором о наличии в действиях (бездействиях) привлекаемых лиц не добросовестности, а также наличия совокупности условий для их привлечения к субсидиарной ответственности, поскольку ими совершались соответствующие действия (бездействия) по фактическому прекращению хозяйственной деятельности должника.

Все иные доводы заявителя апелляционной жалобы судом апелляционной инстанции повторно проверены и подлежат отклонению как противоречащие материалам дела, установленным по делу фактическим обстоятельствам, основанные на неправильном толковании норм права и не опровергающие выводов суда первой инстанции.

При таких обстоятельствах, определение суда по изложенным в жалобе доводам отмене или изменению не подлежит.

Нарушений норм процессуального права, влекущих безусловную отмену судебного акта, судом апелляционной инстанции не установлено.

Согласно статье 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации при подаче апелляционной жалобы по данной категории дел государственная пошлина не уплачивается.

Руководствуясь частью 3 статьи 223, статьями 258, 268-272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Шестой арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение от 19.03.2020 по делу № А04-8857/2018 Арбитражного суда Амурской области в обжалуемой части оставить без изменения, апелляционные жалобы – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в порядке кассационного производства в Арбитражный суд Дальневосточного округа в течение одного месяца со дня его принятия, через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий А.И. Воронцов Судьи Т.Д. Козлова

И.Е. Пичинина