Гражданский кодекс часть 1

Определением Арбитражного суда Хабаровского края от 24.01.2018 принято к производству заявление ФИО10 (далее – ФИО10) о признании кредитного потребительского кооператива «Далькредит» (ОГРН <***>, ИНН <***>, далее – должник, КПК «Далькредит») несостоятельным (банкротом), возбуждено производство по делу о банкротстве.

Определением суда от 15.05.2018 (резолютивная часть) заявление ФИО10 признано обоснованным, в отношении КПК «Далькредит» введена процедура наблюдения, временным управляющим утверждена ФИО7 (далее – ФИО7).

Решением суда от 15.10.2018 (резолютивная часть) должник признан несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, исполнение обязанностей конкурсного управляющего КПК «Далькредит» возложено на ФИО7

Определением суда от 29.12.2018 (резолютивная часть от 26.12.2018) конкурсным управляющим КПК «Далькредит» утверждена ФИО7 (далее – конкурсный управляющий).

В рамках дела о несостоятельности (банкротстве) КПК «Далькредит», конкурсный управляющий должника обратился в суд первой инстанции с заявлением о признании ряда сделок недействительными и применении последствий их недействительности.

Определениями суда от 04.12.2018, 09.01.2019, 17.04.2019 к участию в споре в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены: ФИО9, ФИО11, общество с ограниченной ответственностью «Плутон».

Определениями суда от 12.02.2019, 13.03.2019 для совместного рассмотрения заявления конкурсного управляющего должника обособленные споры (вх. 127946, 127723, 127746, 127759, 127946, 138004, 21585) объедены в одно производство.

Определением суда от 08.05.2019 заявления конкурсного управляющего должника к ФИО12, ФИО13 (вх. 127946, 21585) выделены в отдельное обособленное производство.

Определением суда от 17.05.2019 заявления конкурсного управляющего должника удовлетворены частично. Оспариваемые сделки признаны недействительными, применены последствия недействительности сделок. Восстановлена задолженность КПК «Далькредит» перед: ФИО5 (далее – ФИО5) по договору личных сбережений №В271/2017 от 17.03.2017 в размере 1 002 047,65 руб., ФИО3 (далее – ФИО3) по договору личных сбережений №В706/2016 от 19.07.2016 в размере 5 050 000 руб.; право требования ФИО5, ФИО3 к КПК «Далькредит» на сумму 411 336,35 руб.

Восстановлено право требования КПК «Далькредит» по договору уступки прав требования №31/07/2017-15 от 17.07.2017 по договору участия в долевом строительстве №1 от 17.07.2017 в размере 6 463 384 руб.

Восстановлена задолженность КПК «Далькредит» перед ФИО6 (далее – ФИО6) по договору личных сбережений №В 650/2016 от 04.07.2016 в размере 550 000 руб. и право требования ФИО6 к КПК «Далькредит» на сумму 115 558,41 руб., право требования КПК «Далькредит» по договору уступки прав требования №2017/07/13-4/1 от 19.07.2017 по договору участия в долевом строительстве 2017/07/13-4 от 13.07.2017 в размере 665 558,41 руб.

Восстановлена задолженность КПК «Далькредит» перед: ФИО8 по договорам личных сбережений №В1224/2016 от 16.12.2016, №В662/2016 от 08.07.2016 в размере 676 703,24 руб., восстановлено право требования КПК «Далькредит» по договору уступки прав требования №2017/07/13-4/1 от 19.07.2017 по договору участия в долевом строительстве №2017/07/13-4 от 13.07.2017 в размере 676 703,24 руб.

Восстановлена задолженность КПК «Далькредит» перед ФИО1 (далее – ФИО1) на основании решения Центрального районного суда г.Хабаровска от 12.10.2017 по делу №2-5536/2017 в размере 3 807 350 руб.

Восстановлено право требования КПК «Далькредит» по договору участия в долевом строительстве №1 от 17.07.2017 в размере 3 870 350 руб.

В остальной части заявление оставлено без удовлетворения.

В апелляционных жалобах ФИО1, ФИО6, ФИО3, ФИО5 просят в части, касающейся заявителей жалоб, определение суда от 17.05.2019 отменить, отказав конкурсному управляющему в удовлетворении заявленных требований.

В жалобе ФИО1 приводит доводы о том, что по договору займа, заключенному между ней и КПК «Далькредит», а именно пункт 4.4, кооператив обеспечивает возврат личных сбережений пайщика, переданных в пользование кооперативу, по требованию пайщика любым своим имуществом, что и было сделано в рассматриваемом случае. Считает, что данная сделка заключена в соответствии с правовыми нормами, указанными в Федеральном законе от 18.07.2009 №190 «О кредитной кооперации», а именно части 3 статьи 6. Указывает на то, что оспариваемая в отношении нее сделка не противоречит уставу и другим нормативным документам КПК «Далькредит», поскольку директору в разделе 9 разрешается распоряжаться имуществом в соответствии с решением собрания пайщиков и правления кооператива. Ссылается на то, что собранием правления кооператива 26.10.2017 было решено передать права по ДДУ ФИО1, поскольку она изъявила желание и договором вклада предусмотрено решение вопроса покрытия вклада любым имуществом. Также приводит доводы о том, что на момент получения заявителем жалобы квартиры, остальные пайщики истребовали от должника денежные средства и ждали их получения. Указывает на то, что в нарушение положений пункта 4 статьи 20.3 Федерального закона от 26.10.2002 №127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве) и абзаца 3 пункта 29.2 Постановления Пленума Высшего арбитражного суда Российской Федерации от 23.12.2010 №63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.I Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – постановление Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 № 63) конкурсным управляющим в адрес ФИО1 ничего не направлялось, тем самым конкурсный управляющий грубо нарушил ее право. Считает, что в силу статьи 333.37 Налогового кодекса Российской Федерации (далее - НК РФ) заявитель жалобы, как инвалид IIгруппы, освобожден от уплаты государственной пошлины. Вместе с тем оспариваемым судебным актом с заявителя жалобы взыскана государственная пошлина в размере 9 000 руб.

В жалобе ФИО6 указывает на то, чтопо договору займа, заключенного между ФИО6 и КПК «Далькредит», а именно пункт 4.4, кооператив обеспечивает возврат личных сбережений пайщика, переданных в пользование кооперативу, по требованию пайщика любым своим имуществом, что и было сделано в рассматриваемом случае. Полагает, что оспариваемая сделка заключена в соответствии с правовыми нормами указанными в Федеральном законе от 18.07.2009 №190 «О кредитной кооперации» (далее – Федеральный закон от 18.07.2009 № 190-ФЗ), а именно части 3 статьи 6. Считает, что оспариваемая в отношении него сделка не противоречит уставу и другим нормативным документам КПК «Далькредит», поскольку директору в разделе 9 разрешается распоряжаться имуществом в соответствии с решением собрания пайщиков и правления кооператива. Приводит доводы о том, что ни конкурсным управляющим должника, ни иными кредиторами не представлено доказательств того, что спорное имущество отдано ФИО6 не в порядке очередности написания заявления, а с предпочтением перед кем-либо. Полагает, что конкурсный управляющий должника грубо нарушил его право, поскольку в нарушение положений пункта 4 статьи 20.3 Закона о банкротстве и абзаца 3 пункта 29.2 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 №63) конкурсным управляющим в адрес ФИО6 ничего не направлялось.

В совместной жалобе ФИО3, ФИО5 приводят доводы о том, что судом первой инстанции необоснованно не применены нормы пунктов 2, 5 статьи 161 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), подлежащие применению при рассмотрении обособленного спора. Указывает на то, что конкурсный управляющий должника, оспаривая сделки КПК «Далькредит», действовал недобросовестно, поскольку предъявив претензию от 15.10.2018 об оплате остатка задолженности в размере 411 336, 35 руб., дал заявителям жалобы основание полагать, что договор частичной переуступки прав требований является действительной сделкой, а также, что в дальнейшем конкурсный управляющий намерена исполнять принятые должником обязательства, при условии полного погашения Стрежневыми суммы долга. В представленных дополнениях к жалобе, указывают на то, что суд первой инстанции необоснованно посчитал доказанным факт того, что ФИО5 и ФИО3 было известно о неплатежеспособности и недостаточности имущества должника на момент совершения оспариваемой сделки; содержание предписания ЦБ РФ от 13.06.2017 №Т708-13-23/7679 о запрете на осуществление привлечения денежных средств, прием новых членов и выдачу займов до заявителей жалобы директором кооператива ФИО11 не доводилось; в свободном доступе указанный документ отсутствовал. Также считают необоснованным вывод суда первой инстанции о том, что С-вы при должной внимательности и предусмотрительности имели возможность выяснить состоятельность должника. Таким образом, заявители жалобы на момент совершения сделки не знали и не могли знать о том, что у КПК «Далькредит» имеются признаки неплатежеспособности или недостаточности имущества, а выводы об обратном не основаны на имеющихся в деле доказательствах.

Присутствовавшие в судебном заседании ФИО1, ее представитель, а также представитель ФИО14, доводы, изложенные в апелляционных жалобах поддержали в полном объеме, дав по ним пояснения.

Иные лица, участвующие в рассмотрении обособленного спора, извещенные в надлежащем порядке о времени и месте судебного разбирательства, явку своих представителей не обеспечили.

В соответствии с частью 5 статьи 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) в случае, если в порядке апелляционного производства обжалуется только часть судебного акта, арбитражный суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность судебного акта только в обжалуемой части, если при этом лица, участвующие в деле, не заявят возражений.

Поскольку определение суда от 17.05.2019 в порядке апелляционного производства обжалуется в частях, касающихся ФИО6, ФИО1,ФИО5 и ФИО3, возражений от лиц, участвующих в деле, не поступило, суд апелляционной инстанции в соответствии с частью 5 статьи 268 АПК РФ проверяет законность и обоснованность обжалуемого судебного акта только в обжалуемых частях.

Изучив материалы дела, с учетом доводов апелляционных жалоб и поступивших в отношении жалобы ФИО14 дополнений, заслушав присутствовавших в судебном заседании сторон, Шестой арбитражный апелляционный суд пришел к следующему.

Установлено, чтомежду КПК «Далькредит» (цедент) и ФИО5 и ФИО3 (цессионарии) заключен договор частичной переуступки прав требования от 19.10.2017 №19/10/2017-1 (далее – договор от 19.10.2017).

Согласно пункту 1.1 цедент уступает, а цессионарий и цессионарий 1 принимают права (требования), принадлежащие цеденту как участнику долевого строительства квартир по договору уступки прав требования №31/07/2017-15, по следующему договору – договору участия в долевом строительстве от 17.07.2017 №1 объекта, находящегося в многоэтажном жилом доме и одноуровневой подземной автопарковке по улице Рокоссовского в Индустриальном районе г.Хабаровска, расположенном на земельном участке с кадастровым номером 27:23:051113:54 по адресу: Хабаровский край, г. Хабаровск, Индустриальный район, ул.Рокоссовского, д.24 (далее – жилой дом), а также доли в праве общей собственности на общее имущество жилого дома, пропорциональной общей площади объекта.

Подпунктом 1.1.1 предусмотрено, что по окончании строительства и ввода в эксплуатацию жилого дома застройщик (общество с ограниченной ответственностью «Техмонтаж») передает цессионариям следующие объекты: однокомнатную квартиру площадью, согласно проекту, 49,58 кв.м, расположенную в блок секции №2 на 13 этаже, 3 по счету слева направо на лестничной площадке; однокомнатную квартиру площадью, согласно проекту, 60,51 кв.м, расположенную в блок секции №3 на 16 этаже, 4 по счету слева направо на лестничной площадке.

Из положений пунктов 1.3, 2.4 следует, что общая стоимость прав, передаваемых цедентом цессионариям, оценена сторонами договора и составляет 6 463 384 руб.

В качестве оплаты за передачу прав требования, принадлежащие цеденту, как участнику долевого строительства по договору участия в долевом строительстве №31/07/2017-15 по договору участия в долевом строительстве №1 от 17.07.2017 в качестве передаваемого объекта, стороны пришли к соглашению о зачете однородных взаимных денежных требований (пункт 2.3),

В силу пункта 2.5 на 18.10.2017 общая сумма долга цедента перед: ФИО5 по договору от 17.03.2017 №В271/2017 составляет 1 002 047,65 руб. согласно акта сверки между сторонами договора личных сбережений; ФИО3 по договору от 19.07.2016 №В706/2016 составляет 5 050 000 руб. согласно акта сверки между сторонами договора личных сбережений.

Согласно пункту 2.6 сумма зачета встречных однородных денежных требований составляет 6 052 047,65 руб.

После проведения зачета цедент полностью погашает свою задолженность перед цессионариями по договорам личных сбережений от 17.03.2017 №В271/2017, от 19.07.2016 №В706/2016, а цессионарии частично погашают задолженность по оплате денежных средств по уступке прав цедента, как участника долевого строительства по договору участия в долевом строительстве от 17.07.2017 №1 в части прав на передаваемые объекты. Остаток задолженности по договору уступки в размере 411 336,35 руб. цессионарии в течение 5 рабочих дней с момента государственной регистрации настоящего договора оплачивают путем внесения денежных средств в кассу цедента (пункт 2.7).

ФИО5, после получения претензии арбитражного управляющего от 15.10.2018 об исполнении обязательства по оплате остатка задолженности по договору от 19.10.2018, на расчетный счет КПК «Далькредит» по чеку-ордеру от 30.10.2018 перечислены денежные средства в размере 411 336, 35 руб.

В соответствии с актом приема-передачи указанное в договоре от 19.10.2018 право требования передано цедентом цессионарию.

Выпиской из Единого государственного реестра недвижимости о зарегистрированных договорах участия в долевом строительстве от 17.10.2018 подтверждается, что 31.10.2017 зарегистрированы в установленном порядке права ФИО5 и ФИО3 как участников долевого строительства в отношении вышеуказанных объектов долевого строительства.

Также между КПК «Далькредит» (цедент) и ФИО6 (цессионарий) заключен договор частичной переуступки прав требования от 10.10.2017 №10/10/2017-2 (далее – договор от 10.10.2017 №2).

В силу пункта 1.1 цедент уступает, а цессионарий принимает права (требования), принадлежащие цеденту как участнику долевого строительства квартир по договору уступки прав требования №2017/07/13-4/1 от 19.07.2017, зарегистрированному Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Хабаровскому краю, регистрационный номер: 27:23:051113:54-27/001/20017-145 от 25.09.2017, по следующему договору: договору участия в долевом строительстве №2017/07/13-4 от 13.07.2017 объекта, находящегося в жилом доме, а также доли в праве общей собственности на общее имущество жилого дома, пропорциональной общей площади объекта.

По окончании строительства и ввода в эксплуатацию жилого дома застройщик (общество с ограниченной ответственностью «Техмонтаж») передает цессионарию следующий объект - парковочное место 18 по счету слева направо (1 этап строительства), общей площадью 13,52 кв.м, расположенного на 1 этаже одноуровневой подземной автопарковки (пункт 1.1.1).

Общая стоимость прав, передаваемых цедентом цессионарию, оценена сторонами договора и составляет 665 558,41 руб. (пункты 1.3, 2.4)

Согласно пунктам 2.3, 2.6 договора в качестве оплаты за передачу прав требования стороны пришли к соглашению о зачете однородных взаимных денежных требований, при этом в пункте 2.5 установлено, что на 09.10.2017, согласно акта сверки между сторонами договора личных сбережений, общая сумма долга цедента перед цессионарием по договору от 04.07.2016 №В650/2016 составляет 550 000 руб.

Из пункта 2.6 следует, что сумма зачета встречных однородных требований составляет 550 000 руб.

После проведения зачета цедент полностью погашает свою задолженность перед цессионарием по договору личных сбережений от 04.07.2016 № В650/2016, а цессионарий частично погашает задолженность по оплате денежных средств по уступке прав цедента, как участника долевого строительства по договору участия в долевом строительстве № 2017/07/13-4 от 13.07.2017 в части прав на передаваемые объекты. Остаток задолженности по договору уступки в размере 115 558,41 руб. цессионарий в течение 10 рабочих дней после государственной регистрации настоящего договора оплачивает путем внесения денежных средств в кассу цедента.

Право требования, согласно акту приема-передачи, указанное в договоре от 10.10.2017 №2, передано цедентом цессионарию.

Права ФИО6 как участника долевого строительства в отношении вышеуказанного объекта долевого строительства – парковочного места зарегистрированы в установленном порядке 23.10.2017.

Данные обстоятельства подтверждаются выпиской из Единого государственного реестра недвижимости о зарегистрированных договорах участия в долевом строительстве от 17.10.2018.

ФИО6, согласно квитанции к приходному кассовому ордеру от 29.10.2017, в счет оплаты по договору от 10.10.2017 №2 передал КПК «Далькредит» денежные средства в размере 115 558, 41 руб.

Далее, между КПК «Далькредит» (цедент) и ФИО1 (цессионарий) заключен договор уступки прав требования от 10.10.2017 №10/10/2017-1 (далее – договор от 10.10.2017 №1).

Согласно пункту 1.1 цедент уступает, а цессионарий принимает права (требования), принадлежащие цеденту как участнику долевого строительства по договору участия долевого строительства №1 от 17.07.2017 в отношении объекта, находящегося в жилом доме, а также доли в праве общей собственности на общее имущество жилого дома, пропорциональной общей площади объекта.

В соответствии с пунктом 1.3 по окончании строительства и ввода в эксплуатацию жилого дома застройщик (общество с ограниченной ответственностью «Техмонтаж») передает цессионарию следующий объект – двухкомнатную квартиру площадью, согласно проекту, 70,37 кв.м, расположенной в жилом доме №1, блок секция № 3 на 3 этаже, первая по счету слева направо на лестничной площадке; стоимость передаваемого права на сумму 3 870 350 руб.

В силу пунктов 1.5, 1.6 договора уступки от 10.10.2017 №1 цессионарий обязан уплатить цеденту за объект денежные средства в размере 3 870 350 руб. в течение 30 рабочих дней после государственной регистрации настоящего договора.

Также между КПК «Далькредит» и ФИО1 29.10.2017 заключено соглашение (далее – соглашение от 29.10.2017).

Из положений пункта 1 следует, что КПК «Далькредит» подтверждает сложившуюся перед пайщиком кооператива ФИО1 задолженность на основании решения Центрального районного суда г. Хабаровска от 12.10.2017 по делу №2-5536 в общем размере 4 605 809, 40 руб.

В счет погашения которой ФИО1 по договору от 10.10.2017 №1 передана указанная выше двухкомнатная квартира стоимостью 3 807 350 руб.

Также в счет сложившейся задолженности 18.10.2017 через кассу КПК «Далькредит» наличными денежными средствами ФИО1 выплачена сумма в размере 100 000 руб.; в сентябре – 115 558 руб.

В силу пункта 2 с учетом переданных прав по договору уступки прав требования №10/10/2017-1 по договору участия в долевом строительстве от 10.10.2017 №1 и ранее выплаченных денежных средств в размере 215 558,41 руб., остаток задолженности КПК «Далькредит» перед ФИО1 составляет 582 901 руб.

Выпиской из Единого государственного реестра недвижимости о зарегистрированных договорах участия в долевом строительстве от 17.10.2018 подтверждаются зарегистрированые в установленном порядке 19.10.2017 права ФИО1, как участника долевого строительства в отношении вышеуказанного объекта долевого строительства – двухкомнатной квартиры.

Конкурсный управляющий должника, ссылаясь на то, что в результате заключения вышеуказанных договоров от 19.10.2017, от 10.10.2017 №2, от 10.10.2017 №1 и соглашения от 29.10.2017, С-вым В.К, ФИО3, ФИО6, ФИО1 получено предпочтительное удовлетворение требований перед требованиями иных кредиторов КПК «Далькредит», обратилась в суд первой инстанции с рассматриваемыми заявлениями.

Удовлетворяя заявленные требования, суд первой инстанции правомерно исходил из следующего.

В силу части 1 статьи 223 АПК РФ и статьи 32 Закона о банкротстве дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными Законом о банкротстве.

Согласно абзацу 6 пункта 3 статьи 129 Закона о банкротстве конкурсный управляющий имеет право подавать в арбитражный суд от имени должника заявления о признании недействительными сделок и решений, а также о применении последствий недействительности ничтожных сделок, заключенных или исполненных должником, и совершать другие действия, предусмотренные федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации и направленные на возврат имущества должника.

Сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с ГК РФ, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в Законе о банкротстве (статья 61.1 Закона о банкротстве).

Согласно разъяснениям, изложенным в подпункте 1 пункта 1 постановления Пленума ВАС РФ №63 от 23.12.2010, по правилам главы III.1 Закона о банкротстве могут, в частности, оспариваться действия, являющиеся исполнением гражданско-правовых обязательств (в том числе наличный или безналичный платеж должником денежного долга кредитору, передача должником иного имущества в собственность кредитора), или иные действия, направленные на прекращение обязательств (заявление о зачете, соглашение о новации, предоставление отступного и т.п.).

В силу пункта 3 статьи 421 ГК РФ стороны могут заключить договор, в котором содержатся элементы различных договоров, предусмотренных законом или иными правовыми актами (смешанный договор).

Таким образом, оспариваемые конкурсным управляющим должника сделки в силу пункта 3 статьи 421ГК РФ являются смешанными договорами, в которых содержатся элементы сделки уступки прав требований (пункт 1 статьи 382 ГК РФ) и элементы соглашения о прекращении обязательства зачетом (статья 410 ГК РФ).

С учетом изложенного, суд первой инстанции пришел к правомерному выводу, что учитывая включение вышеуказанных элементов в состав одного договора применительно к каждому из следующих договоров: от 19.10.2017,

от 10.10.2017 №2, данные сделки являются частями единой сделки, совершение которой в отсутствие любого из двух элементов сделки невозможно.

В отношении ФИО1 суд также пришел к аналогичному правомерному выводу, поскольку соглашение заключено в не продолжительный период времени после заключения договора уступки с ФИО1

В силу пункта 1 статьи 61.3 Закона о банкротстве, сделка, совершенная должником в отношении отдельного кредитора или иного лица, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка влечет или может повлечь за собой оказание предпочтения одному из кредиторов перед другими кредиторами в отношении удовлетворения требований, в частности при наличии одного из следующих условий: сделка направлена на обеспечение исполнения обязательства должника или третьего лица перед отдельным кредитором, возникшего до совершения оспариваемой сделки; сделка привела или может привести к изменению очередности удовлетворения требований кредитора по обязательствам, возникшим до совершения оспариваемой сделки; сделка привела или может привести к удовлетворению требований, срок исполнения которых к моменту совершения сделки не наступил, одних кредиторов при наличии не исполненных в установленный срок обязательств перед другими кредиторами; сделка привела к тому, что отдельному кредитору оказано или может быть оказано большее предпочтение в отношении удовлетворения требований, существовавших до совершения оспариваемой сделки, чем было бы оказано в случае расчетов с кредиторами в порядке очередности в соответствии с законодательством Российской Федерации о несостоятельности (банкротстве).

Сделка, указанная в пункте 1 статьи 61.3 Закона о банкротстве, может быть признана арбитражным судом недействительной, если она совершена после принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом или в течение одного месяца до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом (пункт 2 статьи 61.3 Закона о банкротстве).

В соответствии с пунктом 3 статьи 61.3 Закона о банкротстве сделка, указанная в пункте 1 настоящей статьи и совершенная должником в течение шести месяцев до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом, может быть признана арбитражным судом недействительной, если в наличии имеются условия, предусмотренные абзацами вторым и третьим пункта 1 настоящей статьи, или если установлено, что кредитору или иному лицу, в отношении которого совершена такая сделка, было известно о признаке неплатежеспособности или недостаточности имущества либо об обстоятельствах, которые позволяют сделать вывод о признаке неплатежеспособности или недостаточности имущества.

Так, оспариваемые конкурсным управляющим должника сделки заключены в период с 09.10.2017 по 29.10.2017, заявление о признании КПК «Далькредит» банкротом принято судом к производству – 24.01.2018.

Таким образом, суд первой инстанции пришел к правомерному выводу, что рассматриваемые в данном обособленном споре сделки заключены за пределами срока, предусмотренного пункта 2 статьи 61.3 Закона о банкротстве, но в пределах срока, предусмотренного пунктом 3 статьи 61.3 Закона о банкротстве.

Из разъяснений, изложенных в пункте 12 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 №63 следует, что если сделка с предпочтением была совершена не ранее чем за шесть месяцев и не позднее чем за один месяц до принятия судом заявления о признании должника банкротом, то в силу пункта 3 статьи 61.3 Закона о банкротстве она может быть признана недействительной, только если: а) в наличии имеются условия, предусмотренные абзацами вторым или третьим пункта 1 статьи 61.3 Закона о банкротстве; б) или имеются иные условия, соответствующие требованиям пункта 1 статьи 61.3, и при этом оспаривающим сделку лицом доказано, что на момент совершения сделки кредитору или иному лицу, в отношении которого совершена такая сделка, было или должно было быть известно о признаке неплатежеспособности или недостаточности имущества либо об обстоятельствах, которые позволяют сделать вывод о признаке неплатежеспособности или недостаточности имущества.

Платежи и иные сделки, направленные на исполнение обязательств (предоставление отступного, зачет и т.п.), относятся к случаям, указанным не в абзаце третьем, а в абзаце пятом пункта 1 статьи 61.3 Закона о банкротстве (абзац 9 пункта 12 указанного постановления).

На основании вышеизложенного, к оспариваемым конкурсным управляющим сделкам подлежит применению абзац 5 пункта 1 статьи 61.3 Закона о банкротстве.

Каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений (часть 1 статьи 65 АПК РФ).

С учетом указанных норм права, для признания оспариваемых сделок недействительными на основании абзаца 5 пункта 1 статьи 61.3 Закона о банкротстве конкурсному управляющему должника в порядке статьи 65 АПК РФ необходимо доказать совокупность следующих условий: сделки привели к тому, что пайщикам оказано или может быть оказано большее предпочтение в отношении удовлетворения требований, существовавших до совершения оспариваемых сделок, чем было бы оказано в случае расчетов с кредиторами в порядке очередности в соответствии с Законом о банкротстве; на момент совершения сделок пайщикам было или должно было быть известно о наличии у должника признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества либо об обстоятельствах, которые позволяют сделать такой вывод.

Также следует отметить, что оценивая оспариваемые сделки с предпочтением, необходимым является выяснение вопроса о возможном отнесении этих сделок к числу совершаемых в обычной хозяйственной деятельности должника, поскольку по общему правилу, предусмотренному пунктом 2 статьи 61.4 Закона о банкротстве, при положительном ответе на данный вопрос возможное оказание предпочтения одному из кредиторов перед другими кредиторами в отношении удовлетворения требований не влияет на ее действительность по рассматриваемому основанию.

В силу разъяснений, изложенных в пункте 14 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 №63 бремя доказывания того, что сделка была совершена в процессе обычной хозяйственной деятельности, осуществляемой должником, лежит на другой стороне сделки. Бремя доказывания того, что цена сделки превысила один процент стоимости активов должника, лежит на оспаривающем сделку лице

При определении того, была ли сделка совершена в процессе обычной хозяйственной деятельности должника, следует учитывать, что таковой является сделка, не отличающаяся существенно по своим основным условиям от аналогичных сделок, неоднократно совершавшихся до этого должником в течение продолжительного периода времени. К таким сделкам, в частности, с учетом всех обстоятельств дела, могут быть отнесены платежи по длящимся обязательствам (возврат очередной части кредита в соответствии с графиком, уплата ежемесячной арендной платы, выплата заработной платы, оплата коммунальных услуг, платежи за услуги сотовой связи и Интернет, уплата налогов и т.п.). Не могут быть, по общему правилу, отнесены к таким сделкам платежи со значительной просрочкой, предоставление отступного, а также не обоснованный разумными экономическими причинами досрочный возврат кредита (абзац 4 указанного пункта).

Так, срок исполнения обязательств по договорам личных сбережений, заключенных между КПК «Далькредит» и пайщиками, задолженность по которым в полном объеме либо в части погашена в результате совершения оспариваемых конкурсным управляющим должника сделок, наступил до возбуждения дела о несостоятельности (банкротстве) КПК «Далькредит», и если бы задолженность не была погашена в результате совершения данных сделок, соответствующие требования подлежали бы включению в реестр требований кредиторов должника наравне с иными пайщиками, требования которых включены в реестр требований кредиторов.

Следует также отметить, что представленным реестром требований кредиторов должника, содержащим ссылки на судебные акты и договоры личных сбережений, подтверждается, что на момент заключения оспариваемых конкурсным управляющим сделок у КПК «Далькредит» имелись неисполненные обязательства перед иными пайщиками, срок исполнения по которым на момент совершения вышеуказанных сделок наступил, требования которых включены в реестр требований кредиторов должника.

Кроме того, из представленных в материалы рассматриваемого обособленного спора решений Центрального районного суда г.Хабаровска от 12.10.2017 №2-5536/17, от 12.10.2017 №2-5537/17, от 09.11.2017 №2-5140/2017, вступивших в законную силу, следует, что на момент заключения оспариваемых сделок КПК «Далькредит» не исполняло обязательства перед пайщиками, срок для исполнения которых наступил, в связи с чем, последними поданы исковые заявления о взыскании с КПК «Далькредит» денежных средств по вкладам.

На основании вышеизложенного, суд первой инстанции пришел к правомерному выводу, что данные обстоятельства свидетельствует о том, что в результате совершения в рассматриваемом обособленном споре оспариваемых сделок нарушен порядок погашения требований кредиторов должника, установленный статьями 134, 189.5 Закона о банкротстве.

Более того, при рассмотрении обособленного спора, судом первой инстанции установлено, что по результатам проведения контрольно-надзорных мероприятий в отношении КПК «Далькредит» Центральным Банком Российской Федерации 13.06.2017 вынесено предписание №Т708-13- 23/7679 о запрете на осуществление привлечения денежных средств, прием новых членов и выдачу займов.

Также из вышеуказанного предписания следует, что финансовый норматив, характеризующий соотношение части активов кооператива, включающей в себя денежные средства и, размещенные в государственные и муниципальные ценные бумаги, задолженность по сумме основного долга, образовавшуюся в связи с предоставлением займов КПК «Далькредит», и общего размера денежных средств, привлеченных последним составил 67,5%, вместо 93,4% заявленных. При этом минимально допустимое числовое значение составляло 70%, согласно пункту 1.14 Указания Банка России №3916-У.

Кроме того, с 18.09.2017 КПК «Далькредит» исключен из членов саморегулируемой организации Некоммерческого партнерства «Межрегиональный союз кредитных кооперативов «Опора Кооперации», факт членства в иных саморегулируемых организациях, членство в которых согласно положениям статьи 35 Федерального закона от 18.07.2009 № 190-ФЗ являлось обязательным для кооператива, материалы дела не содержат.

На основании вышеизложенного,учитывая особенности экономической деятельности КПК «Далькредит», при наличии запрета на осуществление операций по привлечению дополнительных пайщиков и выдаче займов, отсутствии ликвидного имущества в размере достаточном, для исполнения предъявленных КПК «Далькредит» обязательств перед кредиторами, суд первой инстанции пришел к правомерному выводу о существовании на момент совершения оспариваемых сделок признаков недостаточности имущества и неплатежеспособности должника, предусмотренных статьей 2 Закона о банкротстве.

Также судом правомерно отмечено, что как С-вы, так и Г-вы, при совершении оспариваемых конкурсным управляющим сделок при должной внимательности и предусмотрительности имели возможность выяснить состоятельность КПК «Далькредит» и правомерность осуществления спорных сделок, которыми, в свою очередь, нарушались права и законные интересы иных кредиторов должника.

Вместе с тем, при решении вопроса о том, должен ли был кредитор знать об указанных обстоятельствах, во внимание принимается то, насколько он мог, действуя разумно и проявляя требующуюся от него по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств.

К числу фактов, свидетельствующих в пользу такого знания кредитора, могут с учетом всех обстоятельств дела относиться следующие: неоднократное обращение должника к кредитору с просьбой об отсрочке долга по причине невозможности уплаты его в изначально установленный срок; известное кредитору (кредитной организации) длительное наличие картотеки по банковскому счету должника (в том числе скрытой); осведомленность кредитора о том, что должник подал заявление о признании себя банкротом (абзац четвертый пункта 12 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 №63).

Однако, как следует из отзывов конкурсных кредиторов, представленных в суд первой инстанции, судебных актов о взыскании с КПК «Далькредит» денежных средств пайщиков, а также пояснений конкурсного управляющего должника, в период после 30.06.2017 должник выплаты по договорам привлечения денежных средств не осуществлял.

Кроме того, исходя из особенностей правового регулирования, предусмотренного Федеральным законом от 18.07.2009 №190-ФЗ и положениями § 1 главы 42 ГК РФ, предоставление в счет просроченной задолженности по договорам личных сбережений, как по сделкам, предусматривающим выплату денежных средств и процентов, прав по договорам незавершенного строительства, не является стандартным способом исполнения взятых на себя КПК «Далькредит» обязательств.

Более того, как верно отмечено судом первой инстанции, сам факт передачи КПК «Далькредит» имущества, а не денежных средств, в счет погашения задолженности, возникшей у последнего перед Стрежневыми и Г-выми по договорам личных сбережений, также свидетельствует о недостаточности денежных средств у КПК «Далькредит».

Следует также отметить, что в спорный период имели место информационные сообщения в средствах массовой информации о проведении собраний пайщиков КПК «Далькредит», а также о невозможности вернуть денежные средства пайщиков.

С учетом изложенного, суд первой инстанции пришел к правомерному выводу, что оспариваемые конкурсным управляющим должника договоры от 19.10.2017, 10.10.2017 №2, 10.10.2017 №1 и соглашение от 29.10.2017 на основании пункта 3 статьи 61.3 Закона о банкротстве подлежат признанию недействительными.

В рассматриваемом случае оснований для применения положений статьи 61.7 Закона о банкротстве не имеется, поскольку в результате совершения оспоренных конкурсным управляющим сделок КПК «Далькредит» передано имущество в счет погашения кредиторской задолженности, оформленное сторонами как зачет взаимных требований, который, в силу своей правовой природы, не предполагает встречного предоставления, что исключает приобретение банкротом в результате совершения оспариваемой сделки эквивалента, превышающего стоимость имущества, которое подлежит возвращению в конкурсную массу должника.

Из разъяснений, изложенных в пункте 29 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 №63, следует, что если сделка, признанная в порядке главы III.1 Закона о банкротстве недействительной, была исполнена должником и (или) другой стороной сделки, суд в резолютивной части определения о признании сделки недействительной также указывает на применение последствий недействительности сделки (пункт 2 статьи 167 ГК РФ, пункт 1 статьи 61.6 и абзац второй пункта 6 статьи 61.8 Закона о банкротстве) независимо от того, было ли указано на это в заявлении об оспаривании сделки.

По общему правилу статьи 167 ГК РФ последствием признания сделки недействительной является возвращение сторон в первоначальное положение.

Так, пункта 1 статьи 61.6 Закона о банкротстве предусмотрено, что все, что было передано должником или иным лицом за счет должника или в счет исполнения обязательств перед должником, а также изъято у должника по сделке, признанной недействительной в соответствии с настоящей главой, подлежит возврату в конкурсную массу.

В случае невозможности возврата имущества в конкурсную массу в натуре приобретатель должен возместить действительную стоимость этого имущества на момент его приобретения, а также убытки, вызванные последующим изменением стоимости имущества, в соответствии с положениями ГК РФ об обязательствах, возникающих вследствие неосновательного обогащения.

Таким образом, исходя из обстоятельств рассматриваемого обособленного спора, суд первой инстанции в качестве последствий недействительности сделок правомерно применил следующие: в отношении договора от 19.10.2017, заключенного со ФИО5, ФИО3, является восстановление задолженности КПК «Далькредит» перед ФИО5 по договору личных сбережений №В271/2017 от 17.03.2017 в размере 1 002 047,65 руб., перед ФИО3 по договору личных сбережений №В706/2016 от 19.07.2016 в размере 5 050 000 руб., восстановление права требования ФИО5 и ФИО3 к КПК «Далькредит» на сумму 411 336,35 руб., восстановление права требования КПК «Далькредит» по договору уступки прав требования №31/07/2017-15 от 17.07.2017 по договору участия в долевом строительстве №1 от 17.07.2017 в размере 6 463 384 руб.; в отношении договора от 10.10.2017 №2, заключенного с ФИО6, является восстановление задолженности КПК «Далькредит» перед ФИО6 по договору личных сбережений №В 650/2016 от 04.07.2016 в размере 550 000 руб., восстановление права требования ФИО6 к КПК «Далькредит» на сумму 115 558,41 руб., восстановление права требования КПК «Далькредит» по договору уступки прав требования №2017/07/13-4/1 от 19.07.2017 по договору участия в долевом строительстве №2017/07/13-4 от 13.07.2017 в размере 665 558,41 руб.; в отношении договора от 10.10.2017 №1 и соглашение от 29.10.2017, заключенных с ФИО1, является восстановление задолженности КПК «Далькредит» перед ФИО1 на основании решения Центрального районного суда г.Хабаровска от 12.10.2017 по делу №2-5536/2017 в размере 3 807 350 руб., восстановление права требования КПК «Далькредит» по договору участия в долевом строительстве №1 от 17.07.2017 в размере 3 870 350 руб.

В отношении уточненных конкурсным управляющим требований о необходимости применения последствий недействительности сделок, заключенных с ФИО1, в числе прочих в виде взыскания с последней в пользуКПК «Далькредит» 215 558,41 руб. и восстановления права требования ФИО1 к КПК «Далькредит» в размере 4 519 669,02 руб., суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу, что данные требования не может быть признано обоснованной, поскольку применение таких последствий как взыскание с ФИО1 денежных средств в размере 215 558,41 руб. возможно только в случае признания недействительной сделки (сделок) по перечислению вышеуказанных денежных средств.

Вместе с тем, в рамках рассматриваемого обособленного спора данное требование заявлено не было.

Восстановление права требования ФИО1 к КПК «Далькредит» на всю сумму, взысканную решением Центрального районного суда от 12.10.2017, не соответствует условиям оспариваемых сделок, заключенных между КПК «Далькредит» и пайщиком, исходя из которых, зачет между сторонами произведен только в части 3 807 350 руб.

Довод жалобы ФИО1, аналогичный доводу жалобы ФИО6, о том, что оспариваемые сделки могли быть признаны недействительными если сделка проводилась с имуществом более 10 % от балансовой стоимости активов и проведена без участия решения правления, а в данном случае сумма договоров переуступки прав требований составляет около 1% всех активов КПК «Далькредит», судом апелляционной инстанции отклоняется, поскольку, в данном случае сделки оспариваются по специальным основаниям Закона о банкротстве.

Следует также отметить, что заключение КПК «Далькредит» аналогичных сделок по уступке прав требований не свидетельствует о том, что оспариваемые в рамках указанного обособленного спора сделки, могут быть отнесены к обычной хозяйственной деятельности, осуществляемой КПК «Далькредит».

Довод жалобы ФИО1, аналогичный доводу жалобы ФИО6 о том, что по договору займа, заключенному между пайщиками и КПК «Далькредит», а именно пункт 4.4, кооператив обеспечивает возврат личных сбережений пайщика, переданных в пользование кооперативу, по требованию пайщика любым своим имуществом, что и было сделано в рассматриваемом случае, подлежит отклонению судом апелляционной инстанции, как основанный на неверном толковании норм права, регулирующие спорные правоотношения.

При этом, суд апелляционной инстанции полагает необходимым отметить, что предусмотренные пунктом 4.4 договора займа, могли быть реализованы только в отсутствие признаков неплатежеспособности должника.

Следует также отметить, что в рассматриваемом случаев в силу статьи 61.3 Закона о банкротстве удовлетворение требований отдельного кредитора при наличии не исполненных в установленный срок обязательств перед другими кредиторами не допускается.

Таким образом, в рассматриваемом случае приоритет имеют нормы специального законодательства о несостоятельности (банкротстве), регулирующие порядок удовлетворения требований кредиторов.

Довод жалобы ФИО1, аналогичный доводу жалобы ФИО6, о том, что в нарушение положений пункта 4 статьи 20.3 Закона о банкротстве и абзаца 3 пункта 29.2 постановление Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 №63 конкурсным управляющим в адрес ни ФИО1, ни ФИО6 ничего не направлялось, тем самым конкурсный управляющий грубо нарушил их право, отклоняется судом апелляционной инстанции, поскольку приведенное разъяснение не свидетельствует об установлении для оспаривания сделок обязательного претензионного порядка, а направлено только на минимизацию потерь конкурсного производства по времени и по расходованию средств конкурсной массы.

Однако, указанные действия арбитражного управляющего не являются обязательным досудебным порядком урегулирования спора.

Ссылка жалобы ФИО1 о том, что она в силу статьи 333.37 НК РФ как инвалид II группы, освобождена от уплаты государственной пошлины, вместе с тем оспариваемым судебным актом с нее взыскана государственная пошлина в размере 9 000 руб., подлежит отклонению судом апелляционной инстанции, поскольку в силу положений статьи 333.37 НК РФ от уплаты государственной пошлины освобождаются истцы – инвалиды I и II группы, тогда как в рассматриваемом споре ФИО1 выступает в качестве ответчика.

Довод совместной жалобы ФИО3, ФИО5 о том, что конкурсный управляющий должника, оспаривая сделки КПК «Далькредит», действовал недобросовестно, поскольку предъявив претензию от 15.10.2018 об оплате остатка задолженности в размере 411 336, 35 руб., дал заявителям жалобы основание полагать, что договор частичной переуступки прав требований является действительной сделкой, а также что в дальнейшем конкурсный управляющий намерен исполнять принятые должником обязательства, при условии полного погашения Стрежневыми суммы долга, подлежит отклонению судом апелляционной инстанции, поскольку в рамках рассматриваемого обособленного спора предметом рассмотрения является недействительность сделок, а не жалоба на действия конкурсного управляющего, подлежащая рассмотрению в порядке статьи 60 Закона о банкротстве.

Довод жалобы ФИО14 о том, что на момент совершения сделки они не знали и не могли знать о том, что у КПК «Далькредит» имеются признаки неплатежеспособности или недостаточности имущества, а выводы об обратном не основаны на имеющихся в деле доказательства, подлежит отклонению судом апелляционной инстанции, поскольку сам по себе факт передачи КПК «Далькредит» имущества, а не денег, в счет погашения задолженности, возникшей у последнего перед ФИО5, ФИО3 по договорам личных сбережений, свидетельствует о недостаточности денежных средств у должника.

При таких обстоятельствах, основания для отмены определения суда от 17.05.2018 в обжалуемой части и удовлетворения апелляционных жалобы отсутствуют.

Нарушений норм процессуального права, в том числе влекущих безусловную отмену судебного акта, судом первой инстанции не допущено.

В силу статьи 110 АПК РФ расходы по государственной пошлине относятся на заявителя апелляционной жалобы.

Руководствуясь статьями 258, 268-272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Шестой арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Хабаровского края от 17.05.2019 по делу №А73-568/2018 в обжалуемой части оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в порядке кассационного производства в Арбитражный суд Дальневосточного округа в течение одного месяца со дня его принятия, через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий

Т.Д. Козлова

Судьи

Е.В. Гричановская

И.Е. Пичинина