Гражданский кодекс часть 1

Определением Арбитражного суда Хабаровского края от 03.12.2018 возбуждено производство по делу о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «Энергомехколонна» (ИНН <***> ОГРН <***>, далее - ООО «ЭМК», Общество, должник).

Определением суда от 16.01.2020 (резолютивная часть от 09.01.2020) в отношении ООО «ЭМК» введена процедура наблюдения. Временным управляющим утвержден ФИО6, член Крымского Союза профессиональных арбитражных управляющих «ЭКСПЕРТ».

Сообщение о введении процедуры наблюдения опубликовано а газете «Коммерсантъ» 25.01.2020.

Индивидуальный предприниматель ФИО1 (далее - предприниматель ФИО1) в порядке статьи 71 Федерального закона от 26.10.2002 №127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве) 17.02.2020 обратилась в арбитражный суд с заявлением о включении её требований в размере 18 361 900 руб. в третью очередь реестра требований кредиторов должника (с учетом уточнения требований в порядке статьи 49 АПК РФ).

Определением суда от 07.12.2020 в удовлетворении заявления отказано.

В апелляционной жалобе предприниматель ФИО1 просит отменить определение суда 07.12.2020, принять новый судебный акт об удовлетворении заявленных требований.

В обоснование жалобы заявитель ссылается на несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам. По мнению заявителя, судом первой инстанции не принято во внимание, что задолженность подтверждена актами сверки. Указывает, что экономическая целесообразность в уступке права требования заключалась в более быстром получении реальных денежных средств без принудительного взыскания.

ФНС России, общество с ограниченной ответственностью «Комсомолькэнергоремонт» (далее - ООО «КЭР») и конкурсный управляющий ООО «ЭМК» в отзывах на апелляционную жалобу выразили несогласие с доводами жалобы, просили оставить обжалуемый судебный акт без изменения как законный и обоснованный.

В судебном заседании апелляционной инстанции представители предпринимателя ФИО1, ФНС России и ООО «КЭР» поддержали доводы, изложенные в апелляционной жалобе и в отзывах на неё, соответственно, дав по ним пояснения.

Изучив материалы дела с учетом доводов апелляционной жалобы и отзывов на неё, заслушав представителей, принимавших участие в судебном заседании, Шестой арбитражный апелляционный суд пришел к следующему.

В силу части 1 статьи 223 АПК РФ, пункта 1 статьи 32 Закона о банкротстве дела о банкротстве юридических лиц и граждан, в том числе индивидуальных предпринимателей, рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным АПК РФ, с особенностями, установленными Законом о банкротстве.

Пунктом 1 статьи 71 Закона о банкротстве предусмотрено, что для целей участия в первом собрании кредиторов кредиторы вправе предъявить свои требования к должнику в течение 30 дней с даты опубликования сообщения о введении процедуры наблюдения.

Предприниматель ФИО1 в установленный законом срок обратилась в арбитражный с заявлением о включении её требований в реестр требований кредиторов ООО «ЭМК».

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 26 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 №35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве» предусмотрено, что проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны.

При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

Таким образом, в целях защиты прав кредиторов предусматриваются специальные гарантии. Целью проверки обоснованности требований является недопущение включения в реестр необоснованных требований, поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования.

В обоснование заявленных требований предприниматель ФИО1 сослалась на следующие обстоятельства.

Между ООО «АмурСтрой» (Цедент) и предпринимателем ФИО1 (Цессионарий) заключен договор уступки прав (цессии) №1/УПТ/ИП-2016 от 01.10.2016, по условиям которого ООО «Амурстрой» уступает ФИО1 право требования к ООО «Энергоремстройуправление» (далее - ООО «ЭРСУ») на сумму 27 482 578,21 руб. по договору субподряда №140012суб-05 от 01.10.2014; цена уступки - 20 600 000 руб.

В этот же день (01.10.2016) между предпринимателем ФИО1 и ООО «ЭРСУ» заключено соглашение, по которому ООО «ЭРСУ» передает предпринимателю ФИО1 право требования к ООО «КЭР» в размере 22 952 401,41 руб. взамен встречного требования предпринимателя ФИО1 по договору уступки права требования №1/УПТ/ИП-2016 от 01.10.2016 на сумму 22 952 401,41 руб.;

Далее, полученное от ООО «ЭРСУ» право требования к ООО «КЭР» по соглашению от 01.10.2016 на сумму 22 952 401,41 руб., предприниматель ФИО1 по соглашению от 31.08.2017 №3 уступает ООО «ЭМК». Пунктом 2 соглашения установлена цена уступаемых прав - 18 361 900 руб., которая подлежит оплате не позднее 60 дней с момента заключения соглашения.

Неисполнение ООО «ЭМК» обязательств по оплате соглашения от 31.08.2017 №3 и введение в отношении должника процедуры наблюдения, послужило основанием для обращения предпринимателя ФИО1 в арбитражный суд с настоящим заявлением.

Суд первой инстанции, исходя из процессуальных норм о доказывании, принимая во внимание заявленные доводы возражений временного управляющего должником, уполномоченного органа и конкурсного кредитора ООО «КЭР», представитель которого, в том числе, в ходе заседаний письменных заявлений о фальсификации доказательств не представил, однако пояснил о необходимости применения, по мнению данного кредитора, в данном случае к заявленным правоотношениям сторон правил норм статьи 170 ГК РФ, обоснованно указал, что для подтверждения факта действительного наличия указываемой заявителем задолженности на стороне должника является необходимой проверка совокупности доказательств, свидетельствующих о реальном возникновении между сторонами правоотношений цессионного характера, а равно и иных, задолженность по которым указывается заявителем в обоснование собственных требований к должнику на сумму 18 361 900 руб.

В поданном заявлении предприниматель ФИО1 ссылается на вышеперечисленную последовательную цепочку сделок по уступке прав требования, в результате которых она передала ООО «ЭМК» права требования к ООО «КЭР» на сумму 22 952 401,41 руб. по цене уступки в 18 361 900 руб.

Суд первой инстанции, оценив представленные кредитором доказательства, пришел к обоснованному выводу о том, что имеющийся состав и характер составления (а равно и обстоятельства предоставления) перечисленных документов сами по себе не могут служить надлежащим (безусловным и достоверным при установленных стандартах доказывания в рамках банкротных дел в условиях конкуренции кредиторов и мотивированных доводах возражений участвующих в деле лиц относительно требований предпринимателя ФИО1, включая ссылки на положения ст. 170 ГК РФ и имеющиеся у противоположной стороны возможности к правильному составлению документов в обоснование наличия задолженности на стороне должника) доказательством возникновения обязательств по договору цессии.

При этом судом первой инстанции кредитору (ввиду отложения слушания спора) неоднократно предоставлялась возможность представить доказательства в обоснование реального характера правоотношений по уступке прав требований в составе документов из официальных (объективных) внешних источников (т.е. помимо тех документов, которые составлены только самими сторонами – заявителем и должником), в частности, в сдававшейся в контролирующие органы бухгалтерской и налоговой отчетности, в проводившихся взаиморасчетах в рамках цессионных правоотношений, отраженных по счетам сторон в банках и пр.

Указанной возможностью предприниматель ФИО1 не воспользовалась, что согласно статье 9 АПК РФ влечет риск несовершения процессуальных действий.

Соглашаясь с возражениями сторон о неопределенности и отсутствии в полном объеме достоверных доказательств и первичной документации относительно наличия и конкретного состава задолженности, которая, по утверждению заявителя, была им уступлена в пользу должника с возникновением к последнему денежных требований на сумму 18 361 900 руб., суд первой инстанции указал на не представление кредитором необходимой первичной документации в таком составе и объеме, который бы с достаточной степенью достоверности как подтверждал бы реальный факт вступления должника в указываемые заявителем правоотношения по договору цессии и заключения всеми заявленными участниками правоотношений реальных исполнявшихся ими цессионных сделок в объеме, соответствующем итоговой сумме требований предпринимателя ФИО1, так и опровергал бы доводы мотивированных возражений ООО «КЭР» и ФНС России.

Как установлено судом первой инстанции, заявителем представлены в материалы дела сведения об общей сумме актов выполненных работ, заявленных в предмете соглашения об уступке прав требований кредитором в пользу должника, превышающей объем собственно уступаемых прав требования, т.е. без определения того, какие именно суммы задолженности передавались по каждому акту; при этом акты сверок за периоды 2014 и 2015 годов представлены в неподписанном со стороны ООО «КЭР» виде.

Возражая против включения требований ФИО1 в реестр требований кредиторов, стороны привели мотивированные возражения, а именно:

- по данным, представленным уполномоченным органом, по результатам проведенного анализа выписки из Единого государственного реестра юридических лиц в отношении ООО «ЭРСУ», с 26.06.2008 до 20.07.2010 учредителем (100%) указанного общества являлось ООО «Энергостройинвест» (ИНН <***>), руководитель - ФИО7; в ООО «Энергостройинвест» с 30.09.2019 по настоящее время ФИО7 принадлежит 68,44% доли в уставном капитале; в ООО «Энергоинвест» с 02.10.2017 по 27.12.2017 ФИО7 принадлежало 36,88% доли в уставном капитале; также в ООО «Спецстроймонтаж-ДВ» единственным учредителем являлось то же ООО «Энергоинвест». ФИО1 являлась работником ООО «ЭРСУ» в период ноябрь 2014 года по январь 2016 года; в спорный период 2016 года руководителем ООО «ЭРСУ» являлась ФИО8, в отношении которой впоследствии (04.12.2017) в ЕГРЮЛ были внесены сведения о недостоверности. Согласно сведениям ЗАГС Центрального округа г. Комсомольска- на-Амуре (справка от 24.09.2020 исх. №06-11/8291) ФИО1 является супругой ФИО7 - лица, которое, как выше указано, в перечисленные периоды принимал (принимает) участие в органах управления юридических лиц, указываемых заявителем в качестве участников спорных заявленных правоотношений по истребуемой задолженности.

- кроме того, по сведениям уполномоченного органа в соответствии с данными, отраженными в информационном ресурсе ФНС России, в собственности ООО «ЭРСУ» отсутствовало какое-либо имущество на протяжении всего периода деятельности организации; среднесписочная численность работников ООО «ЭРСУ» составила на 01.01.2014 - 24 чел., на 01.01.2015 - 23 чел., на 01.01.2016 - 22 чел. При этом, по результатам анализа сведений о работниках ООО «ЭРСУ» и ООО «КЭР» установлено наличие совпадений по налоговым периодам: в 2014 году в отношении 10 работников, в 2015 году в отношении 7 работников, в 2016 году в отношении 6 работников.

- не представлено сведений об уведомлении должника (ООО «КЭР») о первой от 01.10.2016 и последующей от 31.08.2017 уступке права требования;

- предпринимателем ФИО1 не предпринималось каких-либо мер по взысканию задолженности с ООО «КЭР» с 01.10.2016 по 31.08.2017 (равно как и в последующем самим должником - ООО «ЭМК» после 31.08.2017 по настоящее время);

- оригиналы представленных первичных документов (договоры субподряда, акты КС-2, справки КС-3) находятся в наличии непосредственно у ФИО1, притом, что по представленному акту приема-передачи документов от 31.08.2017 данные документы переданы ФИО1 и приняты ООО «ЭМК» в лице директора ФИО9 во исполнение соглашения № 3 от 31.08.2017;

- предпринимателем ФИО1не представлено доказательств оплаты первоначальной уступки прав требований по соглашению от 01.10.2016; отсутствует соответствующая (в т.ч. бухгалтерская) отчетность предпринимателя ФИО1, которая могла бы свидетельствовать о наличии дебиторской задолженности ООО «ЭРСУ», ООО «КЭР», ООО «ЭМК» перед ней; в бухгалтерской отчетности ООО «ЭМК» отсутствует дебиторская задолженность перед ООО «КЭР» в размере 22 952 401,41 руб. (в 2017 году - 18 756 тыс.руб., в 2018 году - 18 943 тыс.руб.) и кредиторская задолженность перед предпринимателем ФИО1 в размере 18 361 900 руб. (в 2017 году - 18 502 тыс.руб., в 2018 году - 17 500 тыс.руб.);

- заявителем не представлено мотивированных объективными разумными доводами пояснений об экономической целесообразности приобретения должником задолженности, включая существенную ее часть, находящуюся за пределами сроков исковой давности к взысканию.

При таких обстоятельствах, суд первой инстанции сделан правильный вывод о том, что взаимосвязанные между собой лица ввиду наличия имеющейся в группе документации по дебиторской задолженности (ООО «ЭРСУ», ООО «КЭР») предпринимают действия, направленные на создание видимости наличия перед ними задолженности другого связанного лица - ООО «ЭМК» при отсутствии, в данном случае, действительного экономического интереса в возмездном цессировании долга в пользу именно должника, позволяя при этом создать и нарастить кредиторскую задолженность на стороне ООО «ЭМК» перед группой фактически взаимозависимых лиц.

Кроме того, как обоснованно указал суд первой инстанции, оформление сторонами сделок на таких условиях, при которых соответствующий имущественный актив (право требования к должнику на заявленную сумму 18 361 900 руб.) приобретается кредитором в результате переоформления на ООО «ЭМК» прав требований к ООО «КЭР» на условиях, в том числе, отсутствия доказательств оплаты по первоначальной уступке и отражения соответствующих операций в бухгалтерской (налоговой и прочих видах) отчетности всех участников заявляемых правоотношений, а равно при отсутствии, как выше указывалось, необходимого объема (соответствующего квалифицированным стандартам доказывания по делам о банкротстве) доказательств, которые исключали бы любые сомнения в действительном наличии такой задолженности должника перед заявителем (на сумму 18 361 900 руб.) в ситуации банкротства должника (и при прежнем длительном невостребовании спорной задолженности в установленном для обычного делового и бизнес-оборота порядке) также со всей очевидностью позволяет (при включении долга в реестр требований кредиторов) существенно нарастить количество принадлежащих данному кредитору голосов в противовес голосам (независимых) кредиторов, имеющих обоснованные требования.

При этом как правильно указал суд первой инстанции, состав и характер заявляемых стороной по данному обособленному спору доказательств, процессуальное поведение и обстоятельства, при которых кредитором заявлены требования, а равно и порядок последующего представления дополнительных документов в их обоснование, по существу свидетельствуют о том, что заявленные документы о получении на указанных условиях заявителем прав требований к должнику на общую сумму 18 361 900 руб. составлены сторонами в условиях (и на условиях), недоступных обычным (независимым) участникам рынка (получение прав требований к должнику на значительную сумму в счет длительное время невзыскиваемой (в т.ч. с истекшими сроками давности) задолженности, при отсутствии отражения соответствующих операций в учетных документах сторон, сведений об оплате по первоначальным договорам об уступке, в т.ч. учитывая также и мотивированные ссылки участников процесса на положения ст. 170 ГК РФ и возможности сторон к правильному составлению документов).

Кроме того, при наличии мотивированных доводов лиц, участвующих в деле о банкротстве должника, о мнимом (притворном) характере оформляемых и предоставляемых противоположной стороной документов, наличие только тех обстоятельств, которые указывают на формальное исполнение сделки (правильно оформленные самими же сторонами договоры, акты и пр.), является недостаточным (в т.ч. поскольку определение суда по спорным требованиям влияет на принятие решений в деле о банкротстве с учетом состава кредиторов и размера их требований).

Также судом принято во внимание, что длительное невостребование денежных средств, подлежащих уплате дебитором, не соответствует поведению независимых участников оборота. Равным образом, своевременное невостребование в пользу заявителя задолженности по заявленным правоотношениям также может свидетельствовать о том, что фактически взаимосвязанные лица осуществляли свои взаимные предоставления иным образом способами, недоступными для проверки незаинтересованными кредиторами.

Таким образом, как правильно указал суд первой инстанции, подобное поведение сторон при значительности заявленной предпринимателем ФИО1 к включению в реестр требований кредиторов должника суммы долга не может в данных обстоятельствах быть признано отвечающим требованиям разумности и свидетельствовать о достоверности доказательств наличия долга.

При таких обстоятельствах, вывод суда об отказе во включении требований в реестр требований кредиторов должника является обоснованным.

Довод жалобы о том, что экономическая целесообразность в уступке права требования заключалась в более быстром получении реальных денежных средств без принудительного взыскания, судом апелляционной инстанции отклоняется, поскольку настоящий обособленный спор свидетельствует о том, что данная цель кредитором не преследовалась, учитывая, что на протяжении более 2-х лет денежных средства за уступку права требования получены не были.

Довод жалобы о том, что судом первой инстанции данные акта сверки между ООО «ЭРСУ» и ООО «КЭР» за период 9 месяцев 2016 года необоснованно приняты без учета начального сальдо, с учетом нарастающей задолженности с 2014 года, судом апелляционной инстанции отклоняется, поскольку акты сверки за 2014 и 2015 годы со стороны ООО «КЭР» не подписаны.

Выводы суда сделаны на основе полного и всестороннего исследования всех обстоятельств дела, с правильным применением норм материального права.

Нарушений норм процессуального права, в том числе влекущих безусловную отмену судебного акта, судом первой инстанции не допущено.

При таких обстоятельствах основания для отмены определения суда от 07.12.2020 и удовлетворения апелляционной жалобы отсутствуют.

Руководствуясь частью 3 статьи 223, статьями 258, 268-272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Шестой арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Хабаровского края от 07.12.2020 по делу №А73-20523/2018 оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в порядке кассационного производства в Арбитражный суд Дальневосточного округа в течение одного месяца со дня его принятия через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий

Т.Д. Козлова

Судьи

Е.В. Гричановская

И.Е. Пичинина