Гражданский кодекс часть 1

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Киселевой Т.А. с использованием систем видеоконференц-связи при содействии Арбитражного суда Воронежской области, рассмотрел в судебном заседании апелляционную жалобу федерального государственного унитарного предприятия «Центр информационно-технического обеспечения и связи Федеральной службы исполнения наказаний» (№ 07АП-4604/2019) на решение от 02.04.2019 Арбитражного суда Новосибирской области по делу № А45-44094/2018 (судья Зюзин С.Г.) по иску федерального государственного унитарного предприятия «Центр информационно-технического обеспечения и связи Федеральной службы исполнения наказаний» (ИНН <***>, ОГРН <***>, 394072, <...>) к обществу с ограниченной ответственностью «Скат» (ИНН <***>, ОГРН <***>/6307, 630084, <...>, офис, 85) взыскании 54 308 667,22 руб. неустойки, убытков, неосновательного обогащения и процентов за пользование чужими денежными средствами.

В судебном заседании приняли участие:

от истца: ФИО2, доверенность от 28.05.2019, ФИО3, доверенность от 09.01.2019,

от ответчика: ФИО4, доверенность от 05.02.2019.

УСТАНОВИЛ:

федеральное государственное унитарное предприятие «Центр информационно-технического обеспечения и связи Федеральной службы исполнения наказаний» (далее – ФГУП ЦТОС ФСИН России) обратилось в арбитражный суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью «Скат» (далее – ООО «Скат) о взыскании 54 308 667,22 руб.

неустойки, убытков, неосновательного обогащения и процентов за пользование чужими денежными средствами.

Решением от 02.04.2019 Арбитражного суда Новосибирской области с ответчика в пользу истца взыскано 569 736 руб. неустойки; в удовлетворении остальной части иска отказано.

Не согласившись с принятым решением, ФГУП ЦТОС ФСИН России в апелляционной жалобе просит решение изменить, принять по делу новый судебный акт, которым исковые требования удовлетворить в полном объеме.

В обоснование жалобы указано, что судом не правомерно не приняты в качестве доказательств ненадлежащего качества оборудования заключения специалистов ФИО5, ФИО6, при этом не дана правовая оценка представленному ответчиком заключению специалиста ФИО7 По мнению апеллянта, суд необоснованно пришел к выводу о том, что замена места установки и вида разъема USB не является недостатком оборудования по договору на изготовление и поставку продукции; судом не принято во внимание, что сумма, подлежащая зачету, был взыскана ответчиком в рамках дел № А40-230272/2015, а также наличие оснований для удовлетворения заявленных требований в полном объеме.

В отзыве на апелляционную жалобу ООО «Скат» просило решение суда первой инстанции оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Исследовав материалы дела, изучив доводы апелляционной жалобы, отзыва на нее, заслушав представителей сторон, проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции в соответствии со статьей 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ), суд апелляционной инстанции не находит оснований для отмены обжалуемого судебного акта, при этом исходит из следующего.

Как следует из материалов дела, ФГУП ЦТОС ФСИН России и ФКУ «Главный центр инженерно-технического обеспечения и связи Федеральной службы исполнения наказаний» заключен государственный контракт «0373100065014000118 от 30.12.2014 на поставку и монтаж навигационного бортового оборудования автотранспорта российского производства в соответствии с условиями контракта (далее – государственный контракт).

Во исполнение условий государственного контракта ФГУП ЦТОС ФСИН России и ООО «Скат» (до смены наименования – ООО «Завод навигационного оборудования») заключены:

- договор на изготовление и поставку продукции № 29062015-1 от 29.06.2015, по условиям которого ответчик (исполнитель) обязуется изготовить комплектующие элементы для навигационного бортового оборудования автотранспорта, а истец (заказчик) обязуется их принять и оплатить их стоимость (далее – договор на изготовление оборудования);

- договор поставки № 67 от 16.07.2015, по условиям которого ответчик (поставщик) обязуется передать ответчику (покупатель) антенны для навигационного оборудования, а последний обязуется принять товар и оплатить его стоимость (далее – договор поставки антенн);

- договор на выполнение работ № 16092015-2 от 16.09.2015, по условиям которого ответчик (подрядчик) обязуется произвести монтаж навигационного бортового оборудования автотранспорта и произвести пуско-наладку оборудования, а истец (заказчик) обязуется принять работы и оплатить их стоимость (далее – договор на монтаж оборудования).

Ответчик в соответствии с условиями договора на изготовление оборудования и поставку антенн передал истцу комплектующие элементы для навигационного бортового оборудования и антенны к ним в общей сложности 1115 комплектов навигационного оборудования, что подтверждается товарными накладными и сторонами не оспаривается.

Указывая на то, что ответчиком поставлен товар ненадлежащего качества, поскольку поставленное оборудование не отвечает условиям договора и не может быть использовано по своему назначению, ФГУП ЦТОС ФСИН России обратилось в суд с иском о взыскании 1 831 259 руб. неосновательного обогащения – сумма аванса, оплаченная истцом ответчику по договору на монтаж оборудования; 558 465,45 руб. процентов за пользование чужими денежными средствами, начисленных на сумму неосновательного обогащения; 36 625 руб. неустойки (штраф) за ненадлежащее исполнение обязательств по договору на монтаж оборудования; 569 736 руб. неустойки за нарушение сроков поставки по договору на изготовление и поставку оборудования; 4639 999,75 руб. убытков в виде неполученных доходов по государственному контракту; 3 641 511,38 руб. процентов за пользование чужими денежными средствами, полученными ответчиком в счет оплаты по договору на изготовление и поставку оборудования; 163 173,39 руб. убытков в виде затрат на устранение недостатков товара.

Удовлетворяя частично исковые требование, суд первой инстанции пришел к выводу о надлежащем исполнении ответчиком обязательства по договору на изготовление и поставку продукции от 29.06.2015, договору поставки от 16.07.2015, прекращении обязательства по возврату неотработанного аванса зачетом встречных однородных требований, отсутствии вины ответчика в неисполнении условий договора на монтаж оборудования.

Суд апелляционной инстанции поддерживает выводы суда первой инстанции по существу иска, отклоняя доводы апелляционной жалобы, при этом исходит из следующего.

Согласно положениям статей 506 и 516 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) по договору поставки поставщик-продавец, осуществляющий предпринимательскую деятельность, обязуется передать в обусловленный срок или сроки, производимые или закупаемые им товары покупателю, а покупатель оплачивает поставляемые товары с соблюдением порядка и формы расчетов, предусмотренных договором поставки.

В силу статей 9, 65 АПК РФ лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий. Каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

В подтверждение доводов о некачественно поставленном оборудовании по договору на изготовление и поставку оборудования истцом в материалы дела представлен отчет привлеченного специалиста ФИО5- сотрудника Государственного центра экспертизы в сфере науки и инноваций, а также экспертное заключение специалиста ООО Экспертное учреждение «Воронежский центр экспертизы» ФИО6

Возражая против доводов истца, ответчик представил суду заключение специалиста ФИО7 – эксперта Союза «Новосибирская городская торгово-промышленная палата».

Согласия на проведение по делу судебной экспертизы стороны в суде первой инстанции, а также в суде апелляционной инстанции не дали.

Частью 1 статьи 71 АПК РФ предусмотрено, что арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Согласно части 2 указанной статьи арбитражный суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Исследовав и оценив в порядке статьи 71 АПК РФ заключения ФИО6, ФИО5, ФИО7, суд первой инстанции обоснованно исходил из того, что техническим заданием к договору на изготовление и поставку оборудования определено требование о наличии на корпусе разъема mini-USB (для подключения ПК), защищенного заглушкой при отсутствии подключенных внешних устройств. Аналогичное условие содержится в техническом задании к государственному контракту.

Также в техническом задании к договору на изготовление и поставку оборудования определено условие, согласно которому конструкция корпуса должна исключать доступ к СИМ-картам и электронному блоку снаружи без вскрытия корпуса (СИМ-карты устанавливаются внутри корпуса), при вскрытии корпуса срабатывает датчик с записью события в энергонезависимую память с одновременной передачей сообщения в ЦМ. Аналогичное условие содержится в техническом задании к государственному контракту.

Назначение разъема mini-USB в абонентском терминале - программирование терминала с помощью компьютера при вводе оборудования в эксплуатацию. Размер разъема не влияет на его функционал, но должен быть учтен при определении типа используемого для соединения оборудования и ПК шнура. Шнур для соединения оборудования с ПК в комплект поставляемого оборудования не входил. Для соединения различных цифровых устройств используются шнуры с различными разъемами, что является общеизвестным обстоятельством. Более того, имеются различные переходники, позволяющие использовать один и тот же шнур для работы с различными разъемами.

С учетом того, что государственный заказчик и истец в техническое задание включили обязательное условие о том, что конструкция корпуса оборудования должно исключать возможность доступа к СИМ-картам и электронному блоку без вскрытия корпуса с одновременным срабатыванием датчика вскрытия блока. При этом также в техническое задание включено условие о размещении USB-разъема непосредственно на корпусе.

Из техническое задания следует, что USB-разъем является единственным портом, обеспечивающим доступ к электронному блоку, в том числе соединение с другими цифровыми устройствами. Наличие такого разъема на корпусе создает условия для доступа к электронному блоку без вскрытия корпуса блока оборудования, следовательно, как правильно указал суд первой инстанции, размещение разъема-USB непосредственно на корпусе оборудования не обеспечивает достижение иного условия технического задания.

Условие об ограничении доступа к СИМ-картам и электронному блоку без вскрытия крышки корпуса и срабатывании соответствующего датчика обеспечивает передачу оборудованием достоверных сведений (исключающее искажение сведений посторонними лицами) о транспортном средстве, в котором оно установлено либо направление соответствующего сигнала о том, что к оборудованию произведен несанкционированный доступ. Наличие же разъема-USB непосредственно на корпусе оборудования не способствует достижению указанной цели и может привести к несанкционированному доступу к электронному блоку без срабатывания соответствующего датчика.

При изложенных обстоятельствах суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о том, что замена места установки и вида разъема-USB не является недостатком оборудования.

Условиями технического задания предусмотрено размещение двух маркировочных табличек и определено место крепления дополнительной таблички с указанием заводского номера на передней панели корпуса, требования к месту крепления основой маркировки техническим заданием не определены.

Принимая во внимание, что указанный недостаток являлся очевидным на момент принятия товара истцом, на работоспособность оборудования не влияет и может быть устранен в рамках исполнения гарантийных обязательств, суд первой инстанции обоснованно отклонил вывод специалиста о несоответствии оборудования техническому заданию в связи с размещением маркировочной табличке на тыльной стороне корпуса.

Вывод специалиста ФИО5 о том, что отступлением от технического задания является увеличение количества антенн, входящих в составе оборудования (вместо предусмотренных двух поставлено три), правомерно признан судом противоречащим техническому заданию к государственному контракту, в котором указано на наличие трех антенн в составе оборудования, и договору на изготовление и поставку оборудования, в котором описание комплектности оборудования и количества антенн отсутствует.

Специалистом ФИО6 в качестве недостатков работы оборудования указано, что при проверке работоспособности оборудования установлено отсутствие возможности ввода ПИН-кода и отсутствие на дисплее индикации «соединение СМТС ЦМ в режиме GPRS».

Как правильно указал суд первой инстанции, из описания исследования, проведенного специалистом ФИО6, не проставляется возможным установить, была ли активирована СИМ-карта в оборудовании (имелась ли она вообще), находится ли оборудование в рабочем состоянии, подключены ли все антенны, используется ли надлежащее программное обеспечение, установлено ли надлежащее оборудованием и программное обеспечение в ЦМ (Центре мониторинга), произведена ли настройка оборудования (регистрация оборудования как цифрового устройства в ЦМ).

При изложенных обстоятельствах представленные заключения специалистов ФИО5 и ФИО6 с учетом их неполноты, отсутствия надлежащего описания хода проведенных исследований, судом первой инстанции правомерно не приняты в качестве доказательств ненадлежащего качества оборудования.

Иных доказательств наличия недостатков оборудования истцом не представлено.

Суд первой инстанции также обоснованно принял во внимание, что в соответствии с актом выполнения пусконаладочных работ от 02.10.2015, подписанным истом без замечаний и разногласий, письмом истца от 06.06.2016 оборудование в количестве 42 комплекта было установлено на транспортные средства УИИ УФСИН по Краснодарскому краю (38 комплектов) и УИИ УФСИН по Новосибирской области (4 комплекта). Оборудование после монтажа испытано и принято в эксплуатацию (т.3 л.д.65-67).

С учетом указанного суд апелляционной инстанции поддерживает вывод суда первой инстанции о том, что ответчиком обязательства по договору на изготовление и поставку продукции № 29062015-1 от 29.06.2015 и по договору поставки № 67 от 16.07.2015 исполнены надлежащим образом.

В обоснование требования о взыскании 1831259 руб. неосновательного обогащения истец указал, что по договору на выполнение работ №16092015-2 от 16.09.2015 ответчик (подрядчик) обязуется произвести монтаж навигационного бортового оборудования автотранспорта и произвести пуско-наладку оборудования, а истец (заказчик) обязуется принять работы и оплатить их стоимость.

Согласно материалам дела истцом по договору на монтаж оборудования была произведена оплата аванса в размере 1 831 250 руб.

15.12.2015 сторонами было подписано дополнительное соглашение к договору на монтаж оборудования, в соответствии с которым стороны расторгли указанный договор с 15.01.2016.

После расторжения договора на монтаж оборудования обязательство ответчика по выполнению работ прекратилось, следовательно, возникло обязательство возвратить неотработанный аванс, поскольку правовые основания для его удержания отсутствовали.

Обязанность возврата авансового платежа в размере 1 831 250 руб. была реализована ответчиком путем направления истцу 13.01.2016 уведомления о зачете в полном объеме обязательства ответчика по возврату авансового платежа в счет оплаты задолженности истца перед ответчиком по договору на изготовление оборудования. Истец согласился с заявлением о зачете, что следует из его письма от 18.07.2016 № 108-355/1 с приложением оригинала акта зачета.

На момент уведомления о зачете срок исполнения обязательства истца по оплате принятого товара по договору на изготовление оборудования и обязательства ответчика по возврате неотработанного аванса наступил, в связи с чем, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статьи 410, пунктами 3, 4 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29.12.2001 № 65 «Обзор практики разрешения споров, связанных с прекращением обязательств зачетом встречных однородных требований», правомерно признал зачет состоявшимся, а обязательство по возврату 1 831 250 руб. неосновательного обогащения прекращенным с 16.01.2016 (наиболее поздний срок исполнения встречных обязательств).

Суд апелляционной инстанции отклоняет довод истца о неправомерности зачета со ссылками на судебные акты по делу № А40-230272/2015, при этом исходит из того, что решение от 28.04.2016 Арбитражного суда города Москвы по указанному делу о взыскании задолженности за поставленное оборудование по договору на изготовление и поставку продукции №29062015-1 от 29.06.2015 вступило в законную силу 25.07.2016, то есть после направления ответчиком заявления о зачете, а также после подписания акта о зачете взаимных требований от 18.07.2016.

С учетом изложенного, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что ответчиком сумма неотработанного аванса возвращена еще до прекращения договора, что является основанием для отказа в удовлетворении требования о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами на сумму неосновательного обогащения в виде неотработанного аванса по договору на монтаж оборудования за период январь 2016-октябрь 2018 включительно.

Судом также обоснованно признано не подлежащим удовлетворению требование истца о взыскании с ответчика 36625 руб. неустойки (штраф) за ненадлежащее исполнение обязательств по договору на выполнение работ №16092015-2 от 16.09.2015.

Согласно пункту 7.4 договора на выполнение работ по монтажу оборудования сторонами согласована неустойка в размере 1% от цены договора за ненадлежащее исполнение обязательств ответчиком по договору.

Техническим заданием определен срок окончания выполнения работ –15.11.2015.

В соответствии с техническим заданием к договору на выполнение работ (приложение №1) установлено, что в течение 5 рабочих дней после заключения договора заказчик передает исполнителю документацию и информацию, необходимую для выполнения работ по договору. Работы выполняются по адресам, указанным в таблице №1 (всего 77 адресов, охватывающих большую часть субъектов Российской Федерации).

Как следует из материалов дела, все спорные договоры заключены в целях исполнения государственного контракта, исполнителем по которому являлся истец.

Срок окончания работ по государственному контракту в соответствии с пунктом 7.1 установлен до 30.09.2015. При этом по договору на выполнение монтажных работ, совпадающих по объему и результату с государственным контрактом, срок согласован сторонами до 15.11.2015 (техническое задание к договору).

Как правильно указал суд первой инстанции, условие договора на выполнение работ о сроках выполнения работ даже при его надлежащем исполнении исключает надлежащее исполнение государственного контракта в части сроков окончания работ.

07.10.2015 государственный заказчик принял решение о расторжении государственного контракта.

Судом установлено, что факт расторжения государственным заказчиком государственного контракта не является следствием ненадлежащего исполнения ответчиком договора № 16092015-2. Одним из оснований расторжения государственного контракта указан факт ненадлежащего исполнения срочных обязательств.

До расторжения государственного контракта ответчик приступил к выполнению работ. Так, 06.10.2015 установлено оборудование на объекте в г.Новосибирск и г. Краснодар, что подтверждено материалами дела.

В связи с прекращением государственного контракта доступ ответчика к транспортным средствам для проведения работ по монтажу оборудования был прекращен. Следовательно, исполнение договора стало невозможным еще до окончания срока выполнения работ.

Суд первой инстанции обоснованно принял во внимание, что условиями договора (техническое задание) установлена обязанность истца обязуется обеспечить транспортировку оборудования за свой счет к месту проведения работ. Истцом доказательств доставки оборудования к месту проведения работ не представлено.

Таким образом, фактически государственный заказчик отказался от исполнения государственного контракта, что повлекло невозможность выполнения работ ответчиком по договору на монтаж оборудования. Указанное обстоятельство свидетельствует об отсутствии вины ответчика в неисполнении условий договора на монтаж оборудования, что является основанием для отказа в иске в части взыскания неустойки (штрафа) в размере 36625 руб.

В обоснование требования о взыскании 46399999,75 руб. убытков истцом указано, что государственный заказчик отказался от исполнения государственного контракта в связи с ненадлежащим исполнением обязательств истцом по причине ненадлежащего исполнения обязательств ответчиком по всем трем договорам. Цена государственного контракта составляла 46399999,75 руб.

В качестве причин одностороннего отказа от исполнения контракта государственным заказчиком в решении от 07.10.2015 указано несоответствие оборудования условиям технического задания и неисполнения обязательств истцом по контракту в установленный срок. При этом в части ненадлежащего качества оборудования в решении от 07.10.2015 указано, что выявлено несоответствие оборудования техническому заданию в соответствии с информацией от грузополучателей (уполномоченные учреждения системы ФСИН). Однако в самом решении об отказе от исполнения контракта недостатки оборудования не указаны. Истцом также не представлены сведения, какие именно недостатки были выявлены конечными грузополучателями.

Судом установлено, что ответчиком обязательства в части качества оборудования, его комплектности и соответствия требованиям технического задания исполнены надлежащим образом.

При этом суд первой инстанции в части нарушения сроков исполнения контракта обоснованно исходил из того, что срок окончания работ по государственному контракту в соответствии с пунктом 7.1 установлен до 30.09.2015, а срок окончания работ по монтажу оборудования в соответствии с договором, совпадающих по объему и результату с государственным контрактом, определен до 15.11.2015 (техническое задание к договору).

Следовательно, условие договора на выполнение работ о сроках выполнения работ даже при его надлежащем исполнении исключает надлежащее исполнение истцом государственного контракта в части сроков окончания работ. Истец, принимая на себя обязательство по государственному контракту осуществить монтаж оборудования до 30.09.2015 и заключая при этом во исполнение государственного контракта договор с ответчиком со сроком исполнения до 15.11.2015, не мог не предвидеть неблагоприятные последствия для него вследствие нарушения им же условий государственного контракта в результате исполнения договора ответчиком.

Руководствуясь статьей 393 ГК РФ и установив, что ответчиком обязательства по договорам исполнены надлежащим образом, а выполнение работ по монтажу оборудования не было завершено по независящим от ответчика обстоятельствам, суд первой инстанции пришел к правильному выводу об отсутствии оснований для привлечения ответчика к ответственности в виде взыскания убытков.

В части заявленного требования о взыскании 3 641 511,38 руб. процентов за пользование чужими денежными средствами, начисленными на сумму стоимости оборудования по договору на изготовление и поставку продукции №29062015-1 от 29.06.2015, судом установлено, материалами дела подтверждено, что ответчик обязательство по поставке оборудования исполнил в полном объеме. Указанное обстоятельство установлено также вступившим в законную силу решением суда по делу №А40-230272/2015.

Следовательно, стоимость оборудования в размере 19 512 500 руб. получена ответчиком в счет оплаты по договору на изготовление оборудования, оснований для начисления процентов за пользование чужими денежными средствами не имеется.

Требование истца о взыскании 163173,39 руб. убытков в виде затрат на устранение недостатков товара правомерно оставлено судом первой инстанции без удовлетворения ввиду следующего.

Согласно пунктам 3, 4 и 5 статьи 720 ГК РФ, если иное не предусмотрено договором подряда, заказчик, принявший работу без проверки, лишается права ссылаться на недостатки работы, которые могли быть установлены при обычном способе ее приемки (явные недостатки).

Заказчик, обнаруживший после приемки работы отступления в ней от договора подряда или иные недостатки, которые не могли быть установлены при обычном способе приемки (скрытые недостатки), в том числе такие, которые были умышленно скрыты подрядчиком, обязан известить об этом подрядчика в разумный срок по их обнаружении.

При возникновении между заказчиком и подрядчиком спора по поводу недостатков выполненной работы или их причин по требованию любой из сторон должна быть назначена экспертиза. Расходы на экспертизу несет подрядчик, за исключением случаев, когда экспертизой установлено отсутствие нарушений подрядчиком договора подряда или причинной связи между действиями подрядчика и обнаруженными недостатками. В указанных случаях расходы на экспертизу несет сторона, потребовавшая назначения экспертизы, а если она назначена по соглашению между сторонами, обе стороны поровну.

Представленный истцом расчет затрат времени содержит перечень недостатков, в связи с устранением которых истцом были произведены затраты в размере 163173,39 руб.

При этом истцом не представлено доказательств того, что в отношении указанных недостатков им было направлено ответчику соответствующее требование об устранении недостатков. Из переписки сторон за период 2015-2018 года не следует, что истец своими силами и за свой счет устранял какие-либо недостатки в оборудовании.

В нарушение требований статьи 65 АПК РФ истцом не представлено доказательств того, что после выявления недостатков, указанных в расчете затрат времени, он надлежащим образом уведомил ответчика о выявленных недостатках, а ответчик уклонился от устранения недостатков. Все представленные истцом доказательства составлены им в одностороннем порядке.

Таким образом, истцом не доказан факт наличия недостатков товара, указанных в расчете затрат времени, а также не представлены доказательства уклонения ответчика от устранения недостатков.

В части требования о взыскании неустойки за нарушение сроков поставки оборудования по договору на изготовление и поставку продукции №29062015-1 от 29.06.2015, выводов о пропуске срока исковой давности апелляционная жалоба и отзыв на нее доводов не содержат. Законность и обоснованность решения суда первой инстанции в указанной части сторонами не оспорена (часть 5 статьи 268 АПК РФ).

Доводу истца о том, что ответчик в нарушение условий договора на изготовление оборудования (последний пункт технического задания) не передал исключительные права на оборудование и программное обеспечение к нему, судом первой инстанции с учетом положений статей 431, 1233, 1299 ГК РФ дана надлежащая правовая оценка.

В соответствии с пунктом 1.2 договора на изготовление оборудования и приложением №1 к нему определен состав оборудования, подлежащий передаче ответчиком истцу. В состав оборудования программное обеспечение не входит.

Буквальное толкование условий договора на изготовление оборудования (последний абзац технического задания) свидетельствует о том, что все исключительные права на результат работ принадлежат истцу, в том числе на оборудование и на программное обеспечение, необходимое для его функционирования, исключительное право на результат по договору у ответчика не возникло.

Оценивая иные изложенные в апелляционной жалобе доводы, суд апелляционной инстанции считает, что в них отсутствуют ссылки на обстоятельства, которые не были предметом рассмотрения суда первой инстанции и могли бы повлиять в той или иной степени на законность и обоснованность принятого судебного акта.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в силу части 4 статьи 270 АПК РФ основаниями для безусловной отмены судебного акта, при рассмотрении дела не установлено.

Принятое арбитражным судом первой инстанции решение является законным и обоснованным, судом полно и всесторонне исследованы имеющиеся в материалах дела доказательства, им дана правильная оценка, нарушений норм материального и процессуального права не допущено.

Судебные расходы по оплате государственной пошлины в апелляционной инстанции согласно статье 110 АПК РФ и подпункту 12 пункта 1 статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации в связи с отсутствием оснований для удовлетворения апелляционных жалоб относятся на заявителя жалобы.

Руководствуясь статьями 110, 268, пунктом 1 статьи 269, статьей 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, апелляционный суд

П О С Т А Н О В И Л :

решение от 02.04.2019 Арбитражного суда Новосибирской области по делу № А45-44094/2018оставить без изменения,апелляционную жалобу федерального государственного унитарного предприятия «Центр информационно-технического обеспечения и связи Федеральной службы исполнения наказаний»- без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в порядке кассационного производства
в Арбитражный суд Западно-Сибирского округа в срок, не превышающий двух месяцев со дня вступления его в законную силу, путем подачи кассационной жалобы через Арбитражный суд Новосибирской области.

Председательствующий: Н.В. Марченко

Судьи: В.М. Сухотина

ФИО1