Гражданский кодекс часть 1

апелляционные жалобы ФИО1, ФИО2 на определение Арбитражного суда Пензенской области от 07 июля 2020 года (судья Карпова Е.А.), вынесенное по заявлению ФИО3 к ФИО1, ФИО4 о признании сделки недействительной и применении последствий ее недействительности в рамках дела № А49-9723/2017о несостоятельности (банкротстве) ФИО2, ИНН <***>,

с участием в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора: ФИО5,

с участием:

от ФИО3 - ФИО6, по доверенности от 07.02.2019,

от ФИО2. - ФИО7, по доверенности от 16.08.2019,

от ФИО1 - ФИО8, по доверенности от 22.06.2019,

установил:

Определением Арбитражного суда Пензенской области от 16.08.2017 по заявлению ФИО2 возбуждено дело о признании его несостоятельным (банкротом).

Определением Арбитражного суда Пензенской области от 27.06.2018 в отношении ФИО2 введена процедура реструктуризации долгов гражданина, финансовым управляющим должника утвержден ФИО9.

В Арбитражный суд Пензенской области поступило заявление кредитора ФИО3 о признании недействительными сделок, в соответствии с которым кредитор просил (с учетом принятых судом уточнений):

признать недействительным заключенный между ФИО2 и ФИО4 договор дарения земельного участка с жилым строением от 12.11.2015 и применить последствия недействительности сделки в виде взыскания с ФИО4 в конкурсную массу должника ФИО2 930 000руб.;

признать недействительным заключенный между ФИО2 и ФИО4 договор дарения квартиры от 07.12.2015 и применить последствия недействительности сделки в виде возврата ФИО4 в конкурсную массу должника ФИО2 квартиры по адресу: <...> общей площадью 78,7 кв.м., кадастровый № 77:07:0004002;

признать недействительным заключенный между ФИО1 и ФИО4 договор дарения квартиры от 23.09.2015 и применить последствия недействительности сделки в виде возврата в конкурсную массу должника ФИО2 квартиры, расположенной по адресу: <...>, кадастровый номер 77:07:0004007:6362.

Решением Арбитражного суда Пензенской области от 13.05.2019 ФИО2 признан несостоятельным (банкротом), в отношении него введена процедура реализации имущества должника.

Определением Арбитражного суда Пензенской области от 23.12.2019 объединены в одно производство для совместного рассмотрения обособленный спор о признании недействительными сделок: договоров дарения от 12.11.2015, от 07.12.2015, и от 23.09.2015 и обособленный спор о признании недействительным соглашения о разделе совместно нажитого имущества от 24.12.2014.

Определением Арбитражного суда Пензенской области от 13.05.2020 финансовым управляющим ФИО2 утвержден ФИО10, член Ассоциации Евросибирская саморегулируемая организация арбитражных управляющих.

Определением Арбитражного суда Пензенской области от 07.07.2020 заявления кредитора ФИО3 о признании сделок недействительными и применении последствий недействительности сделок удовлетворены.

Признано недействительным соглашение о разделе имущества от 24.12.2014, заключенное между ФИО2 и ФИО1.

Признан недействительным заключенный между ФИО2 и ФИО4 договор дарения земельного участка с жилым строением от 12.11.2015.

Применены последствия недействительности сделки. Взыскано с ФИО4 в конкурсную массу должника ФИО2 930 000руб.

Признан недействительным заключенный между ФИО2 и ФИО4 договор дарения квартиры от 07.12.2015.

Применены последствия недействительности сделки в виде обязания ФИО4 возвратить в конкурсную массу должника ФИО2 квартиру по адресу: <...> общей площадью 78,7 кв.м., кадастровый № 77:07:0004002:3063.

Признан недействительным заключенный между ФИО1 и ФИО4 договор дарения квартиры от 23.09.2015.

Применены последствия недействительности сделки в виде обязания ФИО4 возвратить в конкурсную массу должника ФИО2 квартиру, расположенную по адресу: <...>, кадастровый номер 77:07:0004007:6362.

Взысканы с ФИО4 в пользу ФИО3 расходы по государственной пошлине в сумме 18 000 руб.

Взысканы с ФИО1 в пользу ФИО3 судебные расходы в сумме 36 000 руб., в т.ч. расходы по оплате экспертизы - 30 000 руб., расходы по государственной пошлине в сумме 6 000 руб.

Не согласившись с принятым судебным актом, ФИО1 обратилась в Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просит его отменить в части признания судом недействительным соглашения о разделе имущества от 24.12.2014; отказа в назначении повторной экспертизы; признания недействительным заключенного между ФИО1 и ФИО4 договора дарения квартиры от 23.09.2015; взыскания с ФИО1 в пользу должника судебных расходов в сумме 36 000,00 рублей.

Определением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 29.07.2020 апелляционная жалоба принята к производству с назначением судебного заседания на 01.09.2020.

ФИО2 также обратился в Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой на определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 30.06.2020, в которой просит его отменить, принять новый судебный акт, которым отказать ФИО3 в удовлетворении заявленных требований.

Определением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 06.08.2020 апелляционная жалоба оставлена без движения, определением суда от 10.08.2020 апелляционная жалоба принята к производству с назначением судебного заседания на 01.09.2020.

В обоснование апелляционных жалоб заявители ссылаются на то, что экспертное заключение является недопустимым доказательством по делу, поскольку проведено с нарушением требований федерального закона о порядке проведения экспертизы; а также на отсутствие признаков неплатежеспособности должника на момент заключения оспариваемых сделок; на то, что выводы суда первой инстанции о мнимости соглашения о разделе имущества не подтверждены материалами дела и опровергаются фактическим отсутствие нарушения прав кредиторов заключенным соглашением в силу равноценного раздела имущества супругами; неправильное применение судом первой инстанции применений последствий сделки по продаже квартиры, расположенной по адресу: <...>; неприменение судом первой инстанции норм об исполнительском иммунитете на единственное пригодное для проживания должника помещения.

Информация о принятии апелляционных жалоб к производству, движении дела, о времени и месте судебного заседания размещена арбитражным судом на официальном сайте Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда в сети Интернет по адресу: www.11aas.arbitr.ru в соответствии с порядком, установленным ст. 121 АПК РФ.

В судебном заседании представители ФИО2. и ФИО1 поддержали апелляционные жалобы, просили их удовлетворить, определение суда первой инстанции - отменить.

Представитель ФИО3 возражал относительно удовлетворения апелляционной жалобы по доводам, изложенным в отзывах, просил определение суда первой инстанции оставить без изменения.

В ходе рассмотрения апелляционных жалоб представителями ФИО2. и ФИО1 ходатайствовали о назначении по делу повторной судебной экспертизы.

Суд апелляционной инстанции, совещаясь на месте, протокольным определением отказал в удовлетворении заявленного ходатайства в связи с отсутствием на то оснований, предусмотренных статьей 87 АПК РФ.

Иные лица, участвующие в деле, извещены надлежащим образом путем направления почтовых извещений и размещения информации о времени и месте судебного заседания на официальном сайте Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда в сети Интернет по адресу: www.11aas.arbitr.ru в соответствии с требованиями абз. 2 ч. 1 ст. 121 АПК РФ, в связи с чем суд вправе рассмотреть апелляционную жалобу в их отсутствие согласно ч. 3 ст. 156 АПК РФ.

От ФИО1 поступило дополнение к апелляционной жалобе.

От финансового управляющего должника ФИО10 поступило ходатайство о рассмотрении апелляционной жалобы в его отсутствие.

Законность и обоснованность судебного акта проверены судом апелляционной инстанции в порядке, предусмотренном главой 34 АПК РФ.

Выслушав представителей заявителей жалобы, представителя ФИО3, исследовав материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив в соответствии со статьями 258, 266, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правомерность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, соответствие выводов содержащихся в судебном акте, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд не усматривает оснований для отмены определения суда первой инстанции, исходя из следующего.

В силу ст. 32 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве) и части 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

В соответствии со статьей 61.1 Закона о банкротстве сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в данном Законе.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, 12.11.2015 между ФИО2 (даритель) и ФИО4 (одаряемая) заключен договор дарения земельного участка с жилым строением, по условиям которого даритель безвозмездно передает в собственность (дарит), а одаряемая принимает в дар право собственности на земельный участок с кадастровым номером 50:05:0060114:1 общей площадью 700 кв.м., находящийся по адресу Московская область, р-н Сергиево-Посадский, с/о Березняковский, в районе д. Топорково, с/т «Мечта», уч. № 32, и право собственности на жилое строение двухэтажное общей площадью 71,4 кв.м. с кадастровым номером 50:05:0060114:39.

По договору купли-продажи от 23.03.2017 ФИО4 продала ФИО5 земельный участок с кадастровым номером 50:05:0060114:1общей площадью 700 кв.м., находящийся по адресу Московская область, р-н Сергиево-Посадский, с/о Березняковский, в районе д. Топорково, с/т «Мечта», уч. № 32, и размещенное на нем жилое строение общей площадью 71,4 кв.м. с кадастровым номером 50:05:0060114:39.

Согласно п.2.1, п.2.2, п.2.3 договора стороны оценили объекты недвижимости на сумму 900 000 руб. и произвели расчет до подписания договора.

Договор зарегистрирован в установленном законом порядке, в связи с чем в настоящее время собственником данных объектов является ФИО5

07.12.2015 между ФИО2 (даритель) и ФИО4 (одаряемая) заключен договор дарения квартиры, по условиям которого даритель безвозмездно передает (дарит) дочери ФИО4 принадлежащую ему на праве собственности квартиру, расположенную по адресу: <...>, состоящую из 3 жилых комнат общей площадью 78,7 кв.м., а одаряемая указанную квартиру в дар от дарителя принимает.

Согласно п.3 договора кадастровая стоимость квартиры согласно кадастровой справке о кадастровой стоимости объекта недвижимости от 04.12.2015, выданной Филиалом ФГБУ «ФКП Росреестра» по Москве, составляет 14 557 592,34 руб.

Согласно п.4 договора на момент его заключения в квартире состоят на регистрационном учете по месту жительства ФИО2, ФИО1, ФИО4

В материалах регистрационного дела в отношении данной квартиры имеется нотариально удостоверенное согласие супруги ФИО1 (брак заключен 14.07.1984), данное супругу ФИО2 на дарение ФИО4 нажитого в браке имущества, состоящего из квартиры, находящейся по адресу: <...>.

ФИО4 в настоящее время является собственником квартиры (Свидетельство о государственной регистрации права от 14.12.2015).

Также 23.09.2015 между ФИО1 (даритель) и ФИО4 (одаряемая) заключен договор дарения квартиры, по условиям которого даритель передает в дар, а одаряемая принимает в дар недвижимое имущество - квартиру общей площадью 73 кв.м. по адресу: <...>, кадастровый номер 77:07:0004007:6362.

В материалах регистрационного дела в отношении данной квартиры имеется нотариально удостоверенное согласие супруга ФИО2 (брак заключен 14.07.1984), данное супруге ФИО1 на дарение ФИО4 нажитого в браке имущества, состоящего из квартиры, находящейся по адресу: <...>.

ФИО4 в настоящее время является собственником квартиры (Свидетельство о государственной регистрации права от 18.12.2015).

Согласно материалам дела ФИО2 состоит в зарегистрированном браке с ФИО1 с 14.07.1984, ФИО11 является дочерью должника и его супруги. Данные обстоятельства сторонами не оспаривается.

24.12.2014 между ФИО2 и ФИО1 заключено соглашение о разделе совместно нажитого имущества, по условиям которого стороны произвели раздел общего имущества супругов, нажитого в период совместного брака.

Согласно п.1 соглашения в период брака на совместные средства сторонами было приобретено следующее имущество:

3-х комнатная квартира, расположенная по адресу: <...>, общей площадью 78,7 кв.м., право собственности зарегистрировано на имя ФИО2;

2-х комнатная квартира, расположенная по адресу: <...>, общей площадью 73 кв.м., право собственности зарегистрировано на имя ФИО1

В соответствии с п.2, п.3 соглашения квартиры оценены сторонами в 15 млн.руб. каждая.

В соответствии с п.4 соглашения 3-х комнатная квартира расположенная по адресу: <...>, переходит в собственность ФИО2

В соответствии с п.5 соглашения 2-х комнатная квартира, расположенная по адресу: <...>, переходит в собственность ФИО1

Кредитор ФИО3, указывая, что раздел имущества между супругами, совершенный в преддверии фактического банкротства, лишает должника права собственности на вторую квартиру и искусственно создает ситуацию с наличием одного пригодного для проживания жилого помещения с целью избежать обращения взыскания на все имущество, обратился в арбитражный суд с заявлением о признании соглашения от 24.12.2014 ничтожной сделкой на основании ст.ст.10, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации. Договоры дарения от 23.09.2015, от 12.11.2015, от 07.12.2015 кредитор просил признать недействтельными на основании п.2 ст.61.2 Закона о банкротстве, ст.10, ст.168 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В рамках настоящего обособленного спора была проведена судебная техническая экспертиза для определения давности составления соглашения о разделе совместно нажитого имущества, заключенного 24.12.2014 между ФИО2 и ФИО1, проведение которой поручено экспертам ООО «Экспертное учреждение «Воронежский центр экспертизы» ФИО12 и ФИО13

На разрешение экспертов поставлены следующие вопросы:

Какова давность изготовления соглашения о разделе совместно нажитого имущества от 24.12.2014 между ФИО2 и ФИО1 в части печатного текста документа;

Подвергался ли исследуемый документ стороннему воздействию для искусственного состаривания;

По результатам проведенного экспертного исследования экспертами в экспертном заключении от 12.02.2020 №943/19 сделаны следующие выводы:

давность изготовления соглашения о разделе имущества от 24.12.2014 между ФИО2 и ФИО1 дате составления этого документа («24 декабря 2014 года») не соответствует, так как исследуемый печатный текст на этом документе был выполнен в другие, более поздние сроки, определяемые следующим интервалом: с 19.03.2018 по 16.11.2018;

представленное соглашение о разделе имущества от 24.12.2014 между ФИО2 и ФИО1 имеет признаки агрессивного светового и/или высокотемпературного воздействия, что привело к изменению цвета бумаги документа (светло-коричневатый). Указанное агрессивное воздействие, в свою очередь, не оказало существенного влияния на полученные результаты по определению абсолютной давности выполнения реквизита на документе по причине достаточного экстрагирующего потенциала красящего вещества в штрихах исследуемого печатного текста для расчетов цветовых параметров в принятой цветовой модели.

В силу статей 64, 68 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации экспертное заключение признано судом первой инстанции надлежащим доказательством, поскольку получено с соблюдением требований статьи 82, 86 АПК РФ.

При таких обстоятельствах суд первой инстанции правомерно пришел к выводу об обоснованности заявления ФИО14 о фальсификации представленного соглашения о разделе имущества от 24.12.2014.

В соответствии с пунктом 1 статьи 213.32 Закона о банкротстве заявление об оспаривании сделки должника-гражданина по основаниям, предусмотренным статьей 61.2 или 61.3 настоящего Федерального закона, может быть подано финансовым управляющим по своей инициативе либо по решению собрания кредиторов или комитета кредиторов.

На основании пункта 13 статьи 14 Закона № 154-ФЗ абзац второй пункта 7 статьи 213.9 и пункты 1 и 2 статьи 213.32 Закона о банкротстве (в редакции настоящего Федерального закона) применяются к совершенным с 01.10.2015 сделкам граждан, не являющихся индивидуальными предпринимателями. Сделки указанных граждан, совершенные до 01.10.2015 с целью причинить вред кредиторам, могут быть признаны недействительными на основании статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации по требованию финансового управляющего или конкурсного кредитора (уполномоченного органа) в порядке, предусмотренном пунктами 3 - 5 статьи 213.32 Закона о банкротстве (в редакции настоящего Федерального закона).

Согласно пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона сделки знала об этом, если она признана заинтересованным лицом, либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

В пункте 5 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда
Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах,
связанных с применением главы Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Постановление Пленума № 63) разъяснено, что для признания сделки недействительной на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве необходима совокупность следующих условий: а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов; б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов; в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки. В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

В соответствии с абзацами 2-5 пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если налицо одновременно два следующих условия: а) на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества; б) имеется хотя бы одно из других обстоятельств, предусмотренных абзацами 2-5 пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

На основании абзаца 4 пункта 5 Постановления Пленума от 23.12.2010 № 63 при определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абзаца 32 статьи 2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

Согласно пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признании неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Согласно пункту 3 статьи 19 Закона о банкротстве заинтересованными лицами по отношению к должнику-гражданину признаются его супруг, родственники по прямой восходящей и нисходящей линии, сестры, братья и их родственники по нисходящей линии, родители, дети, сестры и братья супруга.

Согласно п.4 ст.213.32 Закона о банкротстве оспариванию в рамках дела о банкротстве гражданина подлежат также сделки, совершенные супругом должника-гражданина в отношении имущества супругов, по основаниям, предусмотренным семейным законодательством.

Заявление о признании должника банкротом принято к производству определением суда от 16.08.2017, сделки совершены 12.11.2015, 07.12.2015, 24.12.2014, следовательно, могут быть оспорены по основаниям п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве.

В результате совершения оспариваемых сделок произошло уменьшение размера имущества должника без какого-либо встречного предоставления, и, как следствие, причинен вред имущественным правам кредиторов.

Согласно абз.34 ст.2 Закона о банкротстве неплатежеспособность -прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств. При этом недостаточность денежных средств предполагается, если не доказано иное.

Суд апелляционной инстанции соглашается с выводами суда первой инстанции о наличии у должника на момент совершения оспариваемых сделок признаков неплатежеспособности.

Так, согласно материалам дела на момент совершения спорных сделок у должника имелись неисполненные обязательства перед кредитором ФИО3 по договору займа на сумму 14 165 000 руб. от 07.05.2015, которые должны были быть исполнены в следующие сроки: до 15.05.2015 - 1 800 000 руб., до 31.05.2015 - 2 365 000 руб., до 30.06.2015 - 5 000 000 руб., до 31.07.2015 -5 000 000 руб.

Решением Кунцевского районного суда г.Москвы от 15.12.2015 с ФИО2 в пользу ФИО3 взыскана сумма 15 032 471,29 руб. Впоследствии требования кредитора ФИО3 в сумме 15 032 471,29 руб. включены в реестр требований кредиторов должника.

Кроме того, из материалов обособленного спора по требованию АКБ «РосЕвроБанк» (АО) (в настоящее время - ПАО «Совкомбанк») следует, что 24.12.2014 между АКБ «РосЕвроБанк» (АО) и ООО «Вектор» заключен кредитный договор №1171/С-РКЛ/14, по которому имеется задолженность в сумме основного долга 8 000 000 руб.

02.04.2015 между АКБ «РосЕвроБанк» (АО) и ООО «Вектор заключен кредитный договор №225/С-РКЛ/15, по которому имеется задолженность в сумме основного долга 5 690 000 руб.

03.04.2015 между АКБ «РосЕвроБанк» (АО) и ООО «Вектор заключен кредитный договор №220/С-РКЛ/15, по которому имеется задолженность в сумме основного долга 30 000 000 руб.

01.04.2015 между АКБ «РосЕвроБанк» (АО) и ООО «Вектор заключен кредитный договор №215/С-РКЛ/15, по которому имеется задолженность в сумме основного долга 11 310 000 руб.

27.03.2015 между АКБ «РосЕвроБанк» (АО) и ООО «Вектор заключен кредитный договор №202/С-РКЛ/15, по которому за должником имеется задолженность в сумме основного долга 11 500 000 руб.

24.03.2015 между АКБ «РосЕвроБанк» (АО) и ООО «Вектор заключен кредитный договор №191/С-РКЛ/15, по которому за должником имеется задолженность в сумме основного долга 4 000 000 руб.

Общая сумма задолженности составила 70 500 000 руб.

Решением Арбитражного суда г.Москвы от 24.04.2017 ООО «Вектор» (ИНН <***>) признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство (дело № А40-150489/15-78-593 «Б»).

Определением Арбитражного суда г.Москвы от 04.07.2018, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 12.10.2018, в реестр требований кредиторов ООО «Вектор» включены требования АКБ «РосЕвроБанк» (АО) в размере 70 500 000 руб. - основной долг по вышеуказанным кредитным договорам.

ФИО2 являлся генеральным директором и участником ООО «Вектор».

Обязательства ООО «Вектор» по кредитным договорам обеспечены поручительством ФИО2 по договорам поручительства №1171/С-ПФ-1/14 от 24.12.2014, №220/С-ПФ-1/15 от 03.04.2015, № 225/С-ПФ-1/15 от 02.04.2015, №215/С-ПФ-2/15 от 01.04.2015, №191/С-ПФ-1/15 от 24.03.2015, №202/С-ПФ-1/15 от 27.03.2015.

Определением суда от 11.02.2019 по настоящему делу требования ПАО «Совкомбанк» в сумме 360 255,86 руб. включены в реестр требований кредиторов должника. В остальной части требований на сумму 70 500 000 руб. банку отказано ввиду истечения сроков договоров поручительства к моменту предъявления иска в суд.

Кроме того, ООО «Вектор» заключало кредитный договор с АКБ «РосЕвроБанк» еще в апреле 2014 года - №321/С-РКЛ/14 от 17.04.2014, по которому ООО «Вектор» неоднократно допускались просрочки платежей. В обеспечение исполнения обязательств по данному кредитному договору ФИО2 заключен с банком договор поручительства от 17.04.2014 №321/С-ПФ-1/14, на основании которого в апреле 2015 года он производил погашение ссудной задолженности за основного должника - ООО «Вектор», что подтверждается представленными в материалы дела платежными поручениями .

При этом, в отношении ООО «Вектор» дело о банкротстве было возбуждено уже 19.08.2015, а процедура наблюдения введена 29.09.2015.

Таким образом, как верно отмечено судом первой инстанции, ФИО2, являясь контролирующим ООО «Вектор» лицом, лично перечисляя за общество денежные средства в счет погашения кредита, не мог не знать о невозможности исполнения заемщиком ООО «Вектор» обязательств по кредитному договору, а факт включения в реестр требований кредиторов ООО «Вектор» требований банка в размере 70 500 000 руб. свидетельствует о неисполнении обязательств по кредитному договору не только заемщиком, но и поручителем ФИО2

Из регистрационных дел в отношении вышеназванных объектов недвижимости следует, что все объекты приобретены (получены) должником и его супругой в период брака, в связи с чем в силу п.1 ст.34 Семейного кодекса Российской Федерации являются их совместной собственностью (как указано выше, соглашение от 24.12.2014 исключено из числа доказательств в порядке ст.161 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

ФИО4 является дочерью ФИО2, следовательно, сделки по дарению совместно нажитого имущества совершены последними в отношении заинтересованного лица, которое знало об ущемлении интересов кредиторов должника и о признаках его неплатежеспособности.

Заключение должником договоров дарения, как верно указано судом первой инстанции, повлекло уменьшение стоимости и размера имущества должника и, как следствие, причинило вред имущественным правам кредиторов, поскольку в силу своей правовой природы договор дарения (ст.572 ГК РФ) является безвозмездной сделкой и не предполагает встречного предоставления.

При таких обстоятельствах, учитывая, что на момент совершения сделок должник отвечал признакам неплатежеспособности, сделки совершены с заинтересованным лицом, которое знало о цели ее совершения для причинения вреда кредиторам должника, в результате совершения сделки произошло уменьшение активов, что причинило вред имущественным правам кредиторов, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о наличии оснований для признания договоров дарения от 12.11.2015, от 07.12.2015, от 23.09.2015 недействительными в соответствии с п.2 ст.61.2 Закона о банкротстве.

Совершение должником сделок по безвозмездному отчуждению имущества и в пользу заинтересованных лиц после инициирования кредитором ФИО3 в судебном порядке процесса взыскания задолженности с ФИО2 и возбуждения дела о банкротстве ООО «Вектор», поручителем и контролирующим лицом которого являлся должник, свидетельствует о том, что подобные сделки направлены на вывод активов должника. Достаточность имущества после совершения спорных сделок не подтверждена доказательствами. ФИО2, являющийся руководителем и участником ООО «Вектор», не представил доказательств того, что в преддверии банкротства заемщика имелась реальная возможность исполнения им кредитных обязательств, которая была утрачена в относительно короткий промежуток.

При этом, судом первой инстанции принято во внимание, что при подаче ФИО2 заявления о признании банкротом последний указывал, что не работает, не имеет источника доходов, общая сумма долгов перед кредиторами превышает стоимость принадлежащего ему имущества.

В отношении сделки, датированной 23.09.2015, то есть до 01.10.2015, суд первой инстанции правомерно исходил из следующего.

В соответствии с п. 2 ст. 223 Гражданского кодекса Российской Федерации в случаях, когда отчуждение имущества подлежит государственной регистрации, право собственности у приобретателя возникает с момента такой регистрации, если иное не установлено законом.

В соответствии с п.6 данного договора одаряемая ФИО4 приобретает право собственности на квартиру с момента государственной регистрации перехода права собственности.

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда РФ от 09.07.2018 № 307-ЭС18-1843 по делу № А56-31805/2016, следует учитывать, что конечной целью конкурсного оспаривания подозрительных сделок является ликвидация последствий недобросовестного вывода активов перед банкротством. Следовательно, необходимо принимать во внимание не дату подписания сторонами соглашения, по которому они обязались осуществить передачу имущества, а саму дату фактического вывода активов, то есть исполнения сделки путем отчуждения имущества (статья 61.1 Закона о банкротстве). Конструкция купли-продажи недвижимости по российскому праву предполагает, что перенос титула собственника производится в момент государственной регистрации. Поэтому для соотнесения даты совершения сделки, переход права на основании которой (или которая) подлежит государственной регистрации, с периодом подозрительности учету подлежит дата такой регистрации.

На основании изложенного при рассмотрении настоящего спора имеет значение именно факт государственной регистрации заключенной сделки.

Как следует из материалов регистрационного дела, с заявлением о регистрации перехода прав собственности стороны договора обратились 04.12.2015, согласие супруга дано 03.12.2015, договор зарегистрирован 18.12.2015, что подтверждается Свидетельством о государственной регистрации права от 18.12.2015.

Таким образом, договор дарения, датированный 23.09.2015, но зарегистрированный в установленном законом порядке в декабре 2015 года также может быть признан недействительным по специальным основаниям - п.2 ст.61.2 Закона о банкротстве.

Даже если исходить из даты заключения договора (23.09.2015), имеются основания для признания сделки недействительной по общегражданским основаниям.

Согласно пункту 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

В пункте 10 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 № 32 «О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом «О несостоятельности (банкротстве)» разъяснено, что исходя из недопустимости злоупотребления гражданскими правами (пункт 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации) и необходимости защиты при банкротстве прав и законных интересов кредиторов по требованию арбитражного управляющего или кредитора может быть признана недействительной совершенная до или после возбуждения дела о банкротстве сделка должника, направленная на нарушение прав и законных интересов кредиторов, в частности направленная на уменьшение конкурсной массы сделка по отчуждению по заведомо заниженной цене имущества должника третьим лицам.

Согласно пункту 3 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно.

В силу пункта 4 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

По общему правилу пункта 5 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Учитывая вышеизложенные обстоятельства, в рассматриваемом случае поведение сторон оспариваемых сделок дарения верно определено судом первой инстанции как недобросовестное, направленное на уменьшение конкурсной массы должника (вывод активов) и нарушающее права и интересы кредиторов, что свидетельствует о злоупотреблении правом.

Таким образом, судом первой инстанции правомерно удовлетворены требования кредитора ФИО3, основанные на ст.10 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При этом, судом первой инстанции обоснованно отклонены доводы заинтересованных лиц об их неосведомленности о финансовом положении ФИО2 и подконтрольного ему юридического лица, а также о совершении обычных внутрисемейных сделок.

С точки зрения принципа добросовестности в ситуации существования значительных долговых обязательств, указывающих на возникновение у гражданина-должника признака недостаточности имущества, его стремление одарить родственника или свойственника не может иметь приоритет над необходимостью удовлетворения интересов кредиторов за счет имущества должника.

Обстоятельства, составляющие опровержимую презумпцию наличия цели причинения вреда имущественным правам кредиторов, закрепленной в абзаце втором пункта 2 статьи 61.2 Закона, подтверждены имеющимися в материалах дела доказательствами. Указанная презумпция не опровергнута лицами, заинтересованными в сохранении юридической силы договоров дарения.

По смыслу пункта 3 статьи 19 Закона о банкротстве ФИО4 являлась заинтересованным лицом по отношению к должнику. К ней подлежала применению презумпция осведомленности контрагента должника о противоправной цели совершения сделки, установленная абзацем первым пункта 2 статьи 61.2 Закона, которую возражающие лица также не опровергли.

Вследствие безвозмездной передачи недвижимости вред имущественным интересам кредиторов был причинен, поскольку они лишились возможности получить удовлетворение за счет переданной в дар недвижимости.

Суд апелляционной инстанции полагает также обоснованными выводы суда первой инстанции о признании недействительным соглашения о разделе совместно нажитого имущества от 24.12.2014 между ФИО2 и ФИО1

Согласно ст. 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

В соответствии со статьями 166, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожна сделка). Мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

Положение пункта 1 статьи 170 ГК РФ подлежит применению только в том случае, если все стороны, участвующие в сделке, не имеют намерений ее исполнять или требовать ее исполнения. Следовательно, в обоснование мнимости сделки необходимо доказать, что при ее совершении подлинная воля сторон не была направлена на создание тех правовых последствий, которые наступают при совершении данной сделки.

Согласно позиции Пленума Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в абз. 2 п. 86 постановления от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений разд. I ч. 1 Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее - постановление Пленума ВС РФ № 25), следует учитывать, что стороны мнимой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение. Например, во избежание обращения взыскания на движимое имущество должника заключить договоры купли-продажи или доверительного управления и составить акты о передаче данного имущества, при этом сохранив контроль соответственно продавца или учредителя управления за ним.

Исходя из данного разъяснения, норма, изложенная в п. 1 ст. 170 ГК РФ, применяется также в том случае, если стороны, участвующие в сделке, не имеют намерений ее исполнять фактически или требовать исполнения, а совершают формальные действия, свидетельствующие о порочности воли обеих сторон сделки.

С учетом установленных по делу обстоятельств целью заключения соглашения от 24.12.2014 являлось создание ситуации, в которой невозможно обращение взыскания на имущество должника в целях удовлетворения требований кредиторов.

Как установлено судом первой инстанции, соглашение о разделе совместно нажитого имущества, которым стороны изменили режим совместной собственности, составлено позднее даты, указанной в нем. Согласно результатам экспертного заключения печатный текст на этом документе был выполнен в другие, более поздние сроки, определяемые следующим интервалом: с 19.03.2018 по 16.11.2018.

Спорное соглашение датировано днем заключения с АКБ «РосЕвроБанк» ООО «Вектор» и ФИО2 кредитного договора и договора поручительства соответственно. Все договоры поручительства между ФИО2 и АКБ «РосЕвроБанк» содержат отметку о согласии супруги поручителя - ФИО1 на совершение сделок поручительства на предложенных условиях. Вместе с тем, договоры и последующие дополнительные соглашения к ним не содержат сведений о наличии между супругами соглашения о разделе имущества.

Поскольку данное соглашение определяет имущественные права и обязанности супругов и по своей сути является брачным контрактом, на него распространяются положения статей 41, 45 и 46 Семейного кодекса Российской Федерации.

Согласно пункту 1 статьи 45 СК РФ супруг обязан уведомлять своего кредитора (кредиторов) о заключении, об изменении или о расторжении брачного договора. При невыполнении этой обязанности супруг отвечает по своим обязательствам независимо от содержания брачного договора.

В нарушение указанных положений закона должник кредиторов не уведомил, в связи с чем указанное соглашение не может иметь юридической силы для кредиторов.

Кроме того, до рассмотрения настоящего заявления должник не сообщал финансовому управляющему о наличии у него заключенного с супругой соглашения о разделе имущества.

Сведения о наличии соглашения о разделе совместно нажитого имущества, а также о совершении сделок дарения не были указаны ФИО2 при подаче заявления о признании его банкротом, тогда как обязанность представления данного документа предусмотрена п. 3 ст. 213.4 Закона о банкротстве. При этом, в первом отчете финансового управляющего были отражены сведения о совершении должником только трех сделок дарения и брачного договора от 03.03.2016, сведения о соглашении от 24.12.2014 отсутствовали.

В материалах регистрационных дел в отношении квартир, являющихся предметом соглашения от 24.12.2014, имеются нотариально удостоверенные согласия ФИО2, данное супруге, а также ее согласие, данное супругу, на дарение квартир в пользу дочери - ФИО4

Факт предоставления супругами данных согласий свидетельствует о том, что на момент регистрации перехода прав собственности имущество (квартиры), приобретенное в период брака, находилось в общей совместной собственности супругов ФИО2 и ФИО1, так как в соответствии со ст. 35 СК РФ (в ред., применяемой на момент совершения сделок и их регистрации) нотариальное согласие супруга на совершение сделки вторым супругом дается только в случае, если предметом сделки является общее имущество супругов.

Кроме того, договоры дарения квартир от 23.09.2015 и от 07.12.2015 не содержат указания на переход квартир в единоличную собственность ФИО1 и ФИО2 на основании соглашения о разделе имущества (пункты 2 договоров).

Таким образом, судом первой инстанции верно определено, что вышеизложенные обстоятельства, даже без учета результатов проведенной судебной экспертизы, свидетельствуют о том, что представленное должником соглашение от 24.12.2014 на момент заключения оспариваемых договоров дарения в действительности не существовало.

Соответственно, обе квартиры являлись общим имуществом супругов ФИО15

Согласно п.4 ст.213.25 Закона о банкротстве в конкурсную массу может включаться имущество гражданина, составляющее его долю в общем имуществе, на которое может быть обращено взыскание в соответствии с гражданским законодательством, семейным законодательством. Кредитор вправе предъявить требование о выделе доли гражданина в общем имуществе для обращения на нее взыскания.

В соответствии с п.7 ст.213.26 Закона о банкротстве имущество гражданина, принадлежащее ему на праве общей собственности с супругом (бывшим супругом), подлежит реализации в деле о банкротстве гражданина по общим правилам, предусмотренным настоящей статьей. В таких случаях супруг (бывший супруг) вправе участвовать в деле о банкротстве гражданина при решении вопросов, связанных с реализацией общего имущества. В конкурсную массу включается часть средств от реализации общего имущества супругов (бывших супругов), соответствующая доле гражданина в таком имуществе, остальная часть этих средств выплачивается супругу (бывшему супругу). Если при этом у супругов имеются общие обязательства (в том числе при наличии солидарных обязательств либо предоставлении одним супругом за другого поручительства или залога), причитающаяся супругу (бывшему супругу) часть выручки выплачивается после выплаты за счет денег супруга (бывшего супруга) по этим общим обязательствам.

Суд первой инстанции усмотрел основания для признания данного соглашения как мнимой сделкой (п.1 ст.170 ГК РФ), совершенной с целью избежать обращения взыскания на имущество для удовлетворения требований кредиторов, так и сделкой, совершенной со злоупотреблением правом с целью причинения вреда кредиторам (ст.10 ГК РФ).

В соответствии со статьей 167 Гражданского кодекса Российской Федерации недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения. При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

Согласно п.1 ст.61.6 Закона о банкротстве все, что было передано должником или иным лицом за счет должника или в счет исполнения обязательств перед должником, а также изъято у должника по сделке, признанной недействительной в соответствии с настоящей главой, подлежит возврату в конкурсную массу. В случае невозможности возврата имущества в конкурсную массу в натуре приобретатель должен возместить действительную стоимость этого имущества на момент его приобретения, а также убытки, вызванные последующим изменением стоимости имущества, в соответствии с положениями Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах, возникающих вследствие неосновательного обогащения.

В силу изложенного судом первой инстанции правомерно применены последствия недействительности сделок путем обязания ФИО4 возвратить в конкурсную массу должника ФИО2 имущества - квартиры по адресу: <...> общей площадью 78,7 кв.м., кадастровый № 77:07:0004002:3063 (договор дарения квартиры от 07.12.2015) и квартиры по адресу: <...>, кадастровый номер 77:07:0004007:6362 (договор дарения квартиры от 23.09.2015).

Относительно земельного участка и находящегося на нем жилого строения, отчужденных третьему лицу ФИО5, судом первой инстанции правомерно применены последствия недействительности в виде взыскания с ФИО4 рыночной стоимости отчужденного имущества в размере 930 000 руб., определенной на основании отчета об оценке имущества от 06.08.2019 №1069-08/19, выполненного ООО «Стандарт Оценка». При этом, судом первой инстанции отмечено, что данный отчет участвующими в деле лицами в установленном порядке не оспорен, его выводы надлежащими доказательствами не опровергнуты. Стоимость отчуждения ФИО4 ФИО5 в 2017 году составляла 900 000 руб., т.е. существенно не отличалась от рыночной стоимости имущества, определенной в 2019 году.

В связи с признанием недействительным соглашения о разделе имущества от 24.12.2014 подлежит восстановлению законный режим имущества супругов - режим их совместной собственности. Вместе с тем, поскольку исполнение сделки не осуществлялось (квартиры были зарегистрированы за каждым из супругов), а лишь определен правовой режим имущества супругов, суд первой инстанции правомерно не применил последствия недействительности сделки.

В силу ст. 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судом первой инстанции правомерно распределены судебные расходы, понесенные лицами, участвующими в деле.

Доводы заявителей жалоб о том, что экспертное заключение нельзя признать допустимым доказательством по делу, следовательно, выводы суда первой инстанции данного соглашения сфальсифицированным и исключении его из доказательств по делу, являются необоснованными, а отказ суда первой инстанции в удовлетворении заявленного ходатайства о назначении повторной судебной экспертизы - неправомерным, суд апелляционной инстанции полагает несостоятельными и исходит при этом из следующего.

Назначая судебную техническую экспертизу по установлению давности изготовления документа, поручая производство экспертизы экспертам ООО «Экспертное учреждение «Воронежский центр экспертизы» ФИО12, ФИО13, суд первой инстанции исходил из того, что используемый указанной организацией метод исследования обеспечивает наибольшую точность установления давности изготовления документа, эксперты согласно представленным экспертным учреждением документам имеют квалификацию по проведению технической экспертизы документов; суд учел сроки и стоимость проведения экспертизы и отклонил предложенные должником экспертные учреждения.

Суд первой инстанции правомерно пришел к выводу о том, что заключение ООО «Экспертное учреждение «Воронежский центр
экспертизы» соответствует требованиям, предъявляемым законодательством (статья 86 АПК РФ), в нем даны полные, конкретные и ясные ответы на поставленные вопросы, не допускающие противоречивых выводов или неоднозначного толкования, при этом эксперты были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, о чем имеется подписка.

Надлежащих доказательств и соответствующих им обстоятельств, наличие которых могло бы свидетельствовать о невозможности использования избранной экспертами методики исследования для предоставления верных выводов, в материалы дела не представлено. При этом, судом первой инстанции отмечено, что эксперты самостоятельно определяют выбранные методики оценки, обосновывая их применение в экспертном заключении. Безусловных доказательств того, что в данном случае использованная экспертами методика привела к получению недостоверных результатов, не представлено. При этом, как следует из материалов дела, экспертом, вызванным в судебное заседание суда первой инстанции, лично даны пояснения по каждому из поставленных перед ним вопросов.

При указанных обстоятельствах судом первой инстанции обоснованно отклонено ходатайство должника о назначении повторной экспертизы и, соответственно, сделан вывод о фальсификации соглашения от 14.12.2012.

Доводы ФИО1 об отсутствии оснований для признания оспариваемого Соглашения от 24.12.2014 опровергаются материалами дела.

В обоснование апелляционной жалобы ФИО1 ссылается на то, что договоры поручительства содержат отметку о согласии супруги поручителя - ФИО1 на совершение сделок поручительства, однако последняя, ставя подпись на указанных договорах, была уверена, что квартира по адресу : <...> ни при каких обстоятельствах не будет служить обеспечением по заключаемым договорам, поскольку в ту же дату (24.12.2014), но до заключения договоров поручительства, между супругами уже было заключено соглашение о разделе имущества.

Между тем, к изложенным доводам, учитывая наличие экспертного заключения, а также установленные по делу обстоятельства, суд апелляционной инстанции относится критически. Данные объяснения ответчика ничем не подтверждены.

Ссылка ответчика на то, что оспариваемое соглашение имеет юридическую силу, так как изменением режима имущества супругов юридически не связаны только те кредиторы, обязательства перед которыми возникли до такого раздела, несостоятельна, поскольку отсутствуют оказательства того, что соглашение от 24.12.2014 было заключено до появления иных кредиторов.

Также апеллянты, в частности ФИО1, ссылаются на отсутствие оснований для признания недействительным заключенного между ФИО1 и ФИО4 договора дарения квартиры от 23.09.2015, поскольку квартира, расположенная по адресу <...> в связи с заключенным соглашением от 14.12.2014 являлась собственностью ФИО1, распоряжение данной квартирой в сентябре 2015 года не могло причинить вред кредиторам.

Данный довод также подлежит отклонению по указанному выше основанию.

Доводы заявителей жалоб о том, что у должника не было исполненных обязательств перед кредиторами опровергается материалами дела.

При этом, необходимо отметить, что оспариваемые сделки привели к полному отсутствию у должника ликвидного недвижимого имущества, на которое может быть обращено взыскание по долгам должника, следовательно, в результате сделок должника стал отвечать признаку неплатежеспособности и недостаточности имущества, что соответствует диспозиции п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве

Доводы апеллянтов о том, что признание сделок недействительными не приведет к восстановлению прав кредиторов, поскольку квартира (Москва, ул. Оршанская) защищена исполнительским иммунитетом, были предметом оценки суда первой инстанции и обоснованно им отклонены, исходя из следующего.

Как разъяснено в абзаце втором пункта 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25.12.2018 № 48, при наличии у должника нескольких жилых помещений, принадлежащих ему на праве собственности, помещение, в отношении которого предоставляется исполнительский иммунитет, определяется судом, рассматривающим дело о банкротстве, исходя из необходимости как удовлетворения требований кредиторов, так и защиты конституционного права на жилище самого гражданина-должника и членов его семьи.

Помимо дарения квартиры дочери самим должником, другая квартира подарена дочери супругой должника. Обе квартиры в силу ст.34 Семейного кодекса Российской Федерации являются общим имуществом супругов, независимо от того, за кем оно зарегистрировано.

Вопрос о том, какое из помещений будет защищено исполнительским иммунитетом, подлежит разрешению судом только после рассмотрения спора, касающегося применения последствий недействительности сделок с жилыми помещениями, и окончательного определения перечня жилья, возвращенного по реституционным требованиям.

Кроме того, вопреки доводам заявителей жалоб, выводы суда первой инстанции о мнимости соглашения о разделе имущества и совершении его сторонами со злоупотреблением права подтверждаются материалами дела.

На основании изложенного суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что апелляционные жалобы содержат доводы, не опровергающие выводы суда первой инстанции, доводы жалобы направлены на их переоценку с целью установления иных обстоятельств, которые опровергаются материалами дела.

Таким образом, оспариваемый судебный акт принят при правильном применении норм права, содержащиеся в нем выводы не противоречат имеющимся в деле доказательствам. Нарушений норм процессуального права, являющихся согласно пункту 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации безусловным основанием для отмены судебного акта, судом апелляционной инстанции не установлено.

При таких обстоятельствах апелляционные жалобы необходимо оставить без удовлетворения, а определение суда первой инстанции оставить без изменения.

Руководствуясь ст.ст. 268-272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Пензенской области от 07 июля 2020 года по делу №А49-9723/2017 оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Арбитражный суд Поволжского округа в месячный срок через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий Н.А. Мальцев

Судьи Н.А. Селиверстова

Е.А. Серова