Гражданский кодекс часть 1

апелляционную жалобу ФИО1 на определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 09.06.2023, вынесенное по заявлению ФИО1 о пересмотре судебного акта по вновь открывшимся обстоятельствам в рамках дела №А65-5821/2017 о несостоятельности (банкротстве) публичного акционерного общества «Татфондбанк»,

в отсутствие лиц, участвующих в деле, надлежащим образом уведомленных о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы;

УСТАНОВИЛ:

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 21.03.2017 г. принято к производству заявление Центрального банка Российской Федерации о признании несостоятельным (банкротом) публичного акционерного общества «Татфондбанк», г. Казань.

Решением Арбитражного суда Республики Татарстан от 17.04.2017 публичное акционерное общество «Татфондбанк», г. Казань, (далее – должник, Банк) признано несостоятельным (банкротом) и в отношении него открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утверждена государственная корпорация «Агентство по страхованию вкладов».

В Арбитражный суд Республики Татарстан 13.04.2023 поступило заявление ФИО1 о пересмотре определения Арбитражного суда Республики Татарстан от 14.09.2020 по делу №А65-5821/2017 в части привлечения её к субсидиарной ответственности по обязательствам публичного акционерного общества «Татфондбанк», г. Казань, (ИНН <***>, ОГРН <***>) по вновь открывшимся обстоятельствам.

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 09.06.2023 восстановлен срок подачи ФИО1 заявления о пересмотре определения Арбитражного суда Республики Татарстан от 14.09.2020 по делу №А65-5821/2017 по вновь открывшимся обстоятельствам. В удовлетворении заявленных требований отказано.

Не согласившись с принятым судом первой инстанции судебным актом, ФИО1 обратилась в Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просит определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 09.06.2023 по делу №А65-5821/2017 отменить, принять новый судебный акт.

Определением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 13.07.2023 апелляционная жалоба оставлена без движения. Заявителю предложено устранить обстоятельства, послужившие основанием для оставления апелляционной жалобы без движения в срок до 14.08.2023.

Определением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 15.08.2023 апелляционная жалоба принята к производству.

Информация о принятии апелляционной жалобы к производству, движении дела, о времени и месте судебного заседания размещена арбитражным судом на официальном сайте Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда в сети Интернет по адресу: www.11aas.arbitr.ru в соответствии с порядком, установленным ст. 121 АПК РФ.

Лица, участвующие в деле, извещенные надлежащим образом о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы, в том числе публично путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на официальных сайтах Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда и Верховного Суда Российской Федерации в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет», явку своих представителей в судебное заседание не обеспечили.

В соответствии с частью 3 статьи 156 АПК РФ при неявке в судебное заседание иных лиц, участвующих в деле и надлежащим образом извещенных о времени и месте судебного разбирательства, суд рассматривает дело в их отсутствие.

Судебная коллегия полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие представителей лиц, участвующих в деле, надлежащим образом извещенных о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы и не явившихся в судебное заседание, в порядке, предусмотренном главой 34 АПК РФ.

Рассмотрев материалы дела, проверив в пределах, установленных статьей 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, соответствие выводов, содержащихся в обжалуемом судебном акте, имеющимся в материалах дела доказательствам, правильность применения арбитражным судом первой инстанции норм материального права и соблюдения норм процессуального права, оценив доводы лиц, участвующих в деле, арбитражный апелляционный суд не установил оснований, предусмотренных статьей 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации для отмены судебного акта.

В соответствии со ст. 32 Закона о банкротстве и ч. 1 ст. 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Как следует из материалов дела, в Арбитражный суд Республики Татарстан поступило заявление ФИО1 о пересмотре определения арбитражного суда от 14.09.2020 по делу №А65-5821/2017 в части привлечения её к субсидиарной ответственности по обязательствам публичного акционерного общества «Татфондбанк» в порядке главы 37 АПК РФ.

В обоснование заявленных требований ФИО1 ссылалась на приговор Вахитовского районного суда г. Казани от 27.09.2021 по делу №1-12/2021, частично измененный апелляционным определением Верховного Суда Республики Татарстан от 16.11.2022, которым ФИО2 признан виновным в совершении преступлений по ч. 1 и ч. 2 ст. 201 Уголовного кодекса РФ.

Так, приговором установлено, что ФИО2, являясь в периоды с 01.01.2013 по 08.12.2013 и с 19.03.2016 по 14.12.2016 Председателем Правления Банка, в период с 28.05.2014 по 14.12.2016 - членом Совета директоров Банка, обладал полномочиями по принятию решений, имеющих юридическое значение и влекущих определённые юридические последствия, отвечал перед акционерами за реализацию стратегии развития и финансовые результаты Банка, за оперативное руководство текущей деятельности банка и её состояние, то есть выполнял управленческие и организационно-распорядительные функции в коммерческой организации.

ФИО3, являясь членом Совета директоров, Председателем Правления, Председателем Кредитного комитета Банка, то есть лицом, выполняющим управленческие функции коммерческой организации - ПАО «Татфондбанк», совершил злоупотребление полномочиями, в том числе повлекшие тяжкие последствия.

Первым эпизодом, по которому ФИО3 осужден по ч. 2 ст. 201 УК РФ, являлись преступления, связанные с ООО «Бытовая Электроника» и группой компаний «DOMO» («Домо»).

При заключении договоров кредитования Председатель Правления, кредитный комитет ПАО «Татфондбанк» и иные органы банка, ответственные за деятельность по одобрению выдачи кредита обязаны соблюдать Положения Банка России и регулирующие данную деятельность внутренние документы ПАО «Татфондбанк».

Поскольку финансовое состояние у ООО «Бытовая электроника» не позволяло дальнейшее кредитование в ПАО «Татфондбанк», а отсутствие финансирования со стороны ПАО «Татфондбанк», в свою очередь, могло привести к возникновению просроченной задолженности перед кредиторами в лице ПАО «Татфондбанк» и поставщиками, в целях получения кредитных ресурсов от ПАО «Татафондбанк», для осуществления финансовых операций ООО «Бытовая Электроника» на регулярной основе привлекалась группа юридических лиц компаний DOMO («Домо»).

ФИО3 достоверно знал о вышеуказанных признаках неплатёжеспособности ООО «Бытовая Электроника» и группы компаний DOMO («Домо») в целом и понимал, что возникновение просроченной задолженности данных заемщиков повлечёт обязанность ПАО «Татфондбанк» к созданию резервов на возможные потери на сумму, равную задолженности большинства заемщиков, принадлежащих группе компаний DOMO («Домо»), и, как следствие, несоответствие показателей ПАО «Татфондбанк» нормативам Банка России, что, в свою очередь, повлекло бы принятие Банком России санкций в отношении ПАО «Татфондбанк».

ФИО3, являясь бенефициаром, аффилированным лицом, лицом под контролем и значительным влиянием которого находится Банк, контролирующим лицом через подконтрольные ему организации, членом Совета директоров, Председателем Правления, Председателем Кредитного комитета Банка, имеющим существенное влияние на текущую деятельность ПАО «Татфондбанк», а также являясь лицом, определяющим финансово — хозяйственную деятельность ПАО «Татфондбанк», являясь собственником крупнейшего акционера ПАО «Татфондбанк», имел непосредственный личный интерес в положительной оценке стоимости ценных бумаг ПАО «Татфондбанк», привлечении вкладчиков ПАО «Татфондбанк», для чего ПАО «Татфондбанк» должно было соответствовать требованиям нормативов, установленных Банком России для банковской деятельности, находясь в пределах города Казани, в период с 01.01.2013 по 08.12.2013 и с 28.05.2014 по 14.12.2016. действуя умышленно, злоупотребляя своими указанными выше полномочиями, вопреки возложенным на него обязанностям и против интересов ПАО «Татфондбанк», осознавая что его действия причиняют вред управляемому им ПАО «Татфондбанк», в том числе виде: роста просроченной невозвратной задолженности отдельных заемщиков, находящихся под его прямым или косвенным контролем и влиянием, сокращения объема ликвидных активов банка, являющихся источником погашения требований кредиторов Банка, и замещению их невозвратной задолженностью физических и юридических лиц, увеличения расходов Банка на формирование резервов на возможные потери по ссудам, ссудной и приравненной к ней задолженности, а также возникновения обязанности по досозданию резервов на сумму равную просроченной задолженности заемщиков, находящихся под его прямым или косвенным контролем и влиянием, и, как следствие, нарушению нормативов, установленных Банком России, с возможностью принятия Банком России санкции по отношению к ПАО «Татфондбанк», а также возникновения условий невозможности удовлетворения требований вкладчиков и иных клиентов ПАО «Татфондбанк» неоднократно давал устные указания неосведомленной о его преступных намерениях ФИО1, занимавшей в указанный период времени должности председателя Правления Банка, первого заместителя председателя Правления Банка, заместителя председателя Правления Банка об одобрении выдачи кредитов ООО «Бытовая электроника» и группе компаний DOMO («Домо»).

В результате данных ФИО3 указаний Кредитным комитетом ПАО «Татфондбанк» в период с 01.01.2013 по 08.12.2013 и с 28.05.2013 по 14.12.2016 на заседаниях было неверно оценено финансовое положение заемщиков ООО «Бытовая электроника» и группы компаний DOMO («Домо»), не установлено наличие скрытых потерь в составе дебиторской задолженности и финансовых вложений, неверно оиенено качество обслуживания долга (при наличии фактов реструктуризации, обслуживание долга с использованием средств ПАО «Татфондбанк), наличие иного существенного фактора понижающего категорию качество ссуды (информация о плохом финансовом положении учредителя заемщика), несоответствие предоставленного обеспечения критериям, установленным Положением Банка России №254-П для обеспечения 1 и 2 категории качества, не учтены обстоятельства отсутствия признаков реальной предпринимательской деятельности группы компаний DOMO.

ФИО3, являясь бенефициаром ПАО «Татфондбанк», имел непосредственную личную имущественную заинтересованность в сокрытии от Центрального Банка РФ негативных сведений о наличии у ООО «Бытовая Электроника» и группы компаний DOMO («Домо») просроченной кредиторской задолженности, отсутствие источников погашения и обслуживания задолженности перед Банком, выразившуюся в нежелании выполнения требований действующего законодательств, требований Банка России о принятии мер по созданию резервов на возможные потери, исполнении требований Банка России к обязательным нормативам кредитной организации, тем самым в создании видимости для Банка России, кредиторов, вкладчиков, иных клиентов Банка лучшего финансового положения Банка, чем оно было фактически, в целях излечения прибыли для себя при осуществлении им банковской деятельности.

ФИО3 фактически руководил Банком, в том числе в периоды, когда не занимал должность единоличного исполнительного органа.

Представленные суду доказательства свидетельствуют о том, что при совершении преступления ФИО3 действовал с целью излечения выгод и преимуществ как для себя, так и для других лиц. В последнем случае, выгодоприобретателем выступало ООО «Бытовая электроника» в лице его бенефициаров, на обеспечение финансирования убыточной деятельности которого на протяжении многих лет трудился, практически целый отдел кредитования стратегических клиентов ПАО «Татфондбанк». При этом процедура выдачи многомиллионных кредитов была формальной, не соответствовала требованиям закона и была призвана лишь юридически оформить указания ФИО3 В то же время личная выгода ФИО3 выражалась в желании приукрасить действительное положение дел в ПАО «Татфондбанк», поскольку он, являясь бенефициаром банка, имел непосредственный личный интерес в положительной оценке стоимости ценных бумаг ПАО «Татфондбанк», привлечении вкладчиков в ПАО «Татфондбанк», для чего ПАО «Татфондбанк» должно было соответствовать требованиям и нормативам, установленным Банком России. Поэтому ФИО3 был заинтересован в сокрытии наличия нарастающей просроченной задолженности группы компаний DOMO («Домо»), чтобы как можно дольше сохранять за собой руководство Банка, чтобы получать доходы от его деятельности.

Длительное злоупотребление ФИО3 своими полномочиями, выразившееся в незаконной выдаче кредита группе компаний DOMO («Домо»), привело к сокращению объема ликвидных активов ПАО «Татфондбанк», являющихся источником погашения требований кредиторов Банка, и замещению их невозвратной задолженностью организаций из группы компаний DOMO («Домо»), необходимости досоздания резервов на сумму, равную просроченной задолженности, и, как следствие, нарушению нормативов Банка России, что повлекло невозможность удовлетворения требований вкладчиков, иных клиентов Банка и, в конце концов, отзыв у банка лицензии на осуществление банковской деятельности и признание его банкротом.

Как указано в заявлении о пересмотре судебного акта, из приговора суда в отношении ФИО2 следует, что он осознавал общественную опасность своих действий, предвидел возможность и неизбежность наступления общественно опасных последствий, выразившихся в причинении вреда экономическим интересам Банка, вкладчикам, иным клиентам Банка, и сознательно допускал их наступления.

Согласно заявлению, ФИО1 выполняла указания ФИО2 об одобрении выдачи кредитов, будучи не осведомленной о его преступных намерениях; добросовестно принимала решения на основании заключений профильных служб и комитетов, не знала, что ФИО2, а также аффилированные с ним компании, не будут возвращать кредитные денежные средства, полученные у Банка.

ФИО1 ссылалась на то, что она не была инициатором и выгодоприобретателем убыточных сделок.

Так, приговором суда установлено, что ФИО2, являясь бенефициаром Банка, действуя исключительно в своих личных интересах, распорядился (дал указания своим сотрудникам) заключить с подконтрольными ему компаниями убыточные для Банка сделки. В приговоре указано, что ФИО2 имел непосредственную личную имущественную заинтересованность в сокрытии от Банка России негативной информации о финансовом положении группы компаний DOMO («Домо»), бенефициаром которой также являлся ФИО2

Также приговором установлены следующие обстоятельства. Иных источников средств, достаточных для поддержания текущей деятельности и обслуживания ранее полученных кредитов, кроме кредитов ПАО «Татфондбанк», ООО «Бытовая электроника» не имело. Бенефициаром ООО «Аида-Д» являлся ФИО2 ОАО «Казанская сельхозтехника», ООО «Барг АГ» были подконтрольны ФИО2 ФИО2 при перечислениях средств в адрес всех компаний группы DOMO («Домо»), ООО «Аида-Д», ОАО «Казанская сельхозтехника», ООО «Барг АГ» действовал только с целью извлечения выгод и преимуществ только для себя, использовал денежные средства в личных целях и по своему усмотрению путем злоупотребления своими полномочиями.

Кроме того, ФИО1 указала, что на 01.03.2015 должник не отвечал признакам банкротства, в связи с чем отсутствовала обязанность по подаче в суд заявления о банкротстве Банка. Так, согласно приговору суда в части преступления, совершенного ФИО2 и связанного с ООО «Бытовая электроника» и группой компаний DOMO («Домо»), существенный вред признан тяжкими последствиями, поскольку нанесение Банку значимого материального ущерба в особо крупном размере, близком к величине собственных средств Банка на момент окончания преступления привело к доведению Банка до состояния неплатежеспособности и прекращению его деятельности. По мнению ФИО1, из изложенного следует, что Банк стал отвечать признакам банкротства только 15.12.2016, в то время как в судебном акте от 14.09.2020 указано - 01.03.2015.

Оценив с позиции статьи 71 АПК РФ представленные в материалы дела доказательства, суд первой инстанции посчитал, что указанные обстоятельства в обоснование заявленных требований не могут быть квалифицированы как новые или вновь открывшиеся, и отказал в удовлетворении заявления ФИО1 о пересмотре определения Арбитражного суда Республики Татарстан от 14.09.2020 по делу №А65-5821/2017 в части привлечения её к субсидиарной ответственности по обязательствам публичного акционерного общества «Татфондбанк» в порядке главы 37 АПК РФ.

Судом первой инстанции учтено, что привлекая ФИО1 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника на основании п. 1 ст. 189.23, ст. 10 Федерального закона Российской Федерации «О несостоятельности (банкротстве)» №127-ФЗ от 26.10.2002 г. (в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ), суд исходил из следующего.

Так, ФИО1 в период с 01.12.2013 по 27.05.2015 являлась Председателем Правления Банка, в период с 01.01.2015 по 21.04.2017 – заместителем Председателя Правления Банка, членом Правления, признана судом контролирующим должника лицом.

При наличии признаков банкротства Банка ФИО1 как лицом, исполнявшим обязанности единоличного исполнительного органа Банка, не приняты меры по предупреждению банкротства кредитной организации, не исполнены обязанности, предусмотренные в случае возникновения признаков банкротства кредитной организации.

ФИО1 как Председатель Правления Банка (единоличный исполнительный орган) не исполнила обязанности, установленные ст. 189.11 Закона о банкротстве при возникновении оснований для осуществления мер по предупреждению банкротства, скрывала финансовое положение банка, указанные меры не предпринимала, а также не исполнила обязанности, установленные ст. 189.12 Закона о банкротстве при возникновении признака банкротства. Не обращалась в Совет директоров и Банк России с ходатайством об осуществлении таких мер.

ФИО1 достаточных мер по предупреждению банкротства банка не предпринято, не обеспечено надлежащее выполнение Банком требований Положений N 254-П, N 262-П.

Судом установлено возникновение на балансе Банка безнадежных и оцененных по завышенной стоимости активов, вызвавшее необходимость доначисления резервов в значительных объемах, нарушение Банком основополагающих нормативов, установленных Банком России, и как следствие, существенно ухудшившее финансовое положение Банка и приведшее к невозможности удовлетворения требований кредиторов в полном объеме, что обусловлено совершением контролирующими Банк лицами сделок.

Ответчики, в том числе ФИО1, как лица, имеющие в соответствии с действующим законодательством, уставом и внутренними документами Банка, полномочия на дачу обязательных указаний, могли и должны были не допустить заключения сделок, причиняющих ущерб.

Судом установлены факты наличия возможности ответчиков оказывать существенное влияние на деятельность Банка, учитывая, что названные лица не являлись рядовыми сотрудниками банка и менеджерами среднего звена. Реализация ответчиками их полномочий, как членов органов управления банком, привела к негативным для должника и его кредиторов последствиям в виде кардинального изменения структуры имущества банка. Действия ответчиков носили систематический характер, они осознавали, что совершаемыми действиями причиняется значительный вред должнику и его кредиторам.

На основании вышеизложенного действия контролирующих должника лиц по искусственному улучшению финансовых показателей кредитной организации, выдаче невозвратных, ничем не обеспеченных кредитов, ненадлежащей организации системы управления, непроведению комплексного анализа деятельности заемщиков, находятся в причинной связи с фактически наступившим объективным банкротством.

Отклоняя доводы ФИО1 о наличии оснований для пересмотра судебного акта в порядке главы 37 АПК РФ со ссылками на приговор Вахитовского районного суда г. Казани от 27.09.2021 по делу №1-12/2021, частично измененный апелляционным определением Верховного Суда Республики Татарстан от 16.11.2022, которым ФИО2 признан виновным в совершении преступлений по ч. 1 и ч. 2 ст. 201 Уголовного кодекса РФ, суд первой инстанции исходил из следующего.

Так, судом первой инстанции учтено, что совершенные ФИО2 преступления, его личная заинтересованность в сокрытии реального финансового состояния должника ввиду статуса бенефициара, а также неосведомленность ФИО1 о преступном умысле ФИО2 не опровергают вину ФИО1 в ненадлежащем исполнении обязанностей Председателя Правления Банка, который, согласно п. 14.44 Устава ПАО «Татфондбанк», возглавляет Правление Банка, осуществляет оперативное руководство деятельностью Банка, распоряжается имуществом Банка, действует без доверенности от имени Банка, руководит деятельностью Правления и несет персональную ответственность за выполнение возложенных на Правление Банка задач.

Участие ФИО1 в такой модели управления Банком, при которой полномочия исполнялись ею только на основании устных указаний, без собственного анализа, а деловые решения также принимались ФИО2, не соответствует критериям добросовестности и разумности, не может являться основанием для освобождения её от субсидиарной ответственности.

Исходя из правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, сформулированной в определении от 10.04.2015 N 309-ЭС14-7022, предусмотренная законодательством о банкротстве субсидиарная ответственность установлена в качестве санкции (ответственности в прямом смысле), причем не за действия организации-должника, а за собственные недобросовестные и неразумные действия контролирующего лица, следствием которых стало банкротство юридического лица, не позволившее ему удовлетворить требования кредиторов.

Судом при рассмотрении обособленного спора о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности установлено, что ответчики не проявили требуемую от них степень заботливости и осмотрительности, действуя недобросовестно и неразумно. Следствием указанных действий (бездействия) явилось ухудшение финансового положения банка, что привело к неспособности банка удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам и повлекло процедуру банкротства в отношении банка (Определение Верховного Суда РФ от 25.11.2014 N 305-ЭС14-4131 по делу N А40-15836/2010).

Судебными актами по уголовному делу в отношении ФИО2 не установлено отсутствие у ФИО1 фактической возможности осуществлять возложенные на неё функции в управлении ПАО «Татфондбанк», в том числе за невыполнение которых она привлечена к субсидиарной ответственности.

Из приговора также не следует, что реальный контроль над деятельностью должника был утрачен ФИО1 именно в результате преступных действий ФИО2

При рассмотрении спора о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности ФИО1, которой было известно о том, что она действовала по указанию ФИО2, руководствовалась заключениями профильных служб, могла ссылаться на данные обстоятельства, раскрыть их, указать, по поручению каких лиц действовала. Осуществление полномочий единоличного исполнительного органа ПАО «Татфондбанк» ей не опровергалось. Судом было установлено, что в силу Положения о кредитных комитетах должника член кредитного комитета должен рассматривать представленные материалы и принимать решения по конкретной сделке независимо от мнения любого должностного лица Банка, руководствуясь принципами независимости и беспристрастности.

При этом судом первой инстанции в силу вышеизложенных обстоятельств принято во внимание, что обстоятельства, на которые ссылается ФИО1 в обоснование заявленных требований, не привели бы к принятию другого решения.

Судебная коллегия апелляционного суда соглашается с выводами суда первой инстанции и не находит оснований для удовлетворения апелляционной жалобы.

Статьей 309 АПК РФ установлено, что арбитражный суд может пересмотреть принятый им и вступивший в законную силу судебный акт по новым или вновь открывшимся обстоятельствам по основаниям и в порядке, которые предусмотрены в главе 37 Кодекса.

Вступившие в законную силу решение, судебный приказ, определение, принятые арбитражным судом первой инстанции, пересматриваются по новым или вновь открывшимся обстоятельствам судом, принявшим эти решение, судебный приказ, определение (часть 1 статьи 310 Кодекса).

В соответствии с частью 1 статьи 311 Кодекса основаниями пересмотра судебных актов по правилам главы 37 Кодекса являются:

вновь открывшиеся обстоятельства - указанные в части 2 настоящей статьи и существовавшие на момент принятия судебного акта обстоятельства по делу;

новые обстоятельства - указанные в части 3 настоящей статьи, возникшие после принятия судебного акта, но имеющие существенное значение для правильного разрешения дела обстоятельства.

В силу части 2 статьи 311 Кодекса вновь открывшимися обстоятельствами являются:

- существенные для дела обстоятельства, которые не были и не могли быть известны заявителю;

- установленные вступившим в законную силу приговором суда фальсификация доказательства, заведомо ложное заключение эксперта, заведомо ложные показания свидетеля, заведомо неправильный перевод, которые повлекли за собой принятие незаконного или необоснованного судебного акта по данному делу;

- установленные вступившим в законную силу приговором суда преступные деяния лица, участвующего в деле, или его представителя либо преступные деяния судьи, совершенные при рассмотрении данного дела.

На основании части 3 статьи 311 Кодекса новыми обстоятельствами являются:

отмена судебного акта арбитражного суда или суда общей юрисдикции либо постановления другого органа, послуживших основанием для принятия судебного акта по данному делу;

признанная вступившим в законную силу судебным актом арбитражного суда или суда общей юрисдикции недействительной сделка, которая повлекла за собой принятие незаконного или необоснованного судебного акта по данному делу;

признание Конституционным Судом Российской Федерации не соответствующим Конституции Российской Федерации закона, примененного арбитражным судом в конкретном деле, в связи с принятием решения по которому заявитель обращался в Конституционный Суд Российской Федерации;

установленное Европейским Судом по правам человека нарушение положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении арбитражным судом конкретного дела, в связи с принятием решения по которому заявитель обращался в Европейский Суд по правам человека;

определение либо изменение в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации или в постановлении Президиума Верховного Суда Российской Федерации практики применения правовой нормы, если в соответствующем акте Верховного Суда Российской Федерации содержится указание на возможность пересмотра вступивших в законную силу судебных актов в силу данного обстоятельства.

В пунктах 3, 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.06.2011 N 52 "О применении положений Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при пересмотре судебных актов по новым или вновь открывшимся обстоятельствам" (далее - постановление Пленума N 52) разъяснено, что при решении вопроса о пересмотре судебного акта по новым или вновь открывшимся обстоятельствам судам следует исходить из наличия оснований, предусмотренных статьей 311 Кодекса, и соблюдения заявителем условий, содержащихся в статьях 312 и 313 Кодекса. Судебный акт не может быть пересмотрен по новым или вновь открывшимся обстоятельствам в случаях, если обстоятельства, определенные статьей 311 Кодекса, отсутствуют, а имеются основания для пересмотра судебного акта в порядке кассационного производства или в порядке надзора, либо если обстоятельства, установленные статьей 311 Кодекса, были известны или могли быть известны заявителю при рассмотрении данного дела. Обстоятельства, которые согласно пункту 1 статьи 311 Кодекса являются основаниями для пересмотра судебного акта, должны быть существенными, то есть способными повлиять на выводы суда при принятии судебного акта. При рассмотрении заявления о пересмотре судебного акта по новым или вновь открывшимся обстоятельствам суд должен установить, свидетельствуют ли факты, приведенные заявителем, о наличии существенных для дела обстоятельств, которые не были предметом судебного разбирательства по данному делу.

Согласно пункту 1 части 2 статьи 311 АПК РФ существенным для дела обстоятельством может быть признано указанное в заявлении вновь обнаруженное обстоятельство, которое не было и не могло быть известно заявителю, неоспоримо свидетельствующее о том, что если бы оно было известно, то это привело бы к принятию другого решения (пункт 5 Постановления N 52).

При этом необходимо проверить, не свидетельствуют ли факты, на которые ссылается заявитель, о представлении новых доказательств, имеющих отношение к уже исследовавшимся ранее судом обстоятельствам. Представление новых доказательств не может служить основанием для пересмотра судебного акта по вновь открывшимся обстоятельствам по правилам главы 37 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. Обстоятельства, возникшие после принятия судебного акта, могут являться основанием для предъявления самостоятельного иска.

Проанализировав заявление ФИО1 и приведенные в его обоснование доводы, суд первой инстанции пришел к верному и обоснованному выводу о том, что сведения, на которые ссылается заявитель как на основания для пересмотра судебного акта в порядке главы 37 АПК РФ, в настоящем случае не могут быть квалифицированы как новые или вновь открывшиеся.

Иных доказательств, свидетельствующих о наличии оснований для пересмотра принятого по настоящему делу судебного акта по вновь открывшимся обстоятельствам, в материалы дела не представлено

Принимая во внимание вышеизложенное, обстоятельства, отраженные в заявлении, не являются вновь открывшимися, так как факты, приведенные в обоснование заявления о пересмотре вышеупомянутого судебного акта по вновь открывшимся обстоятельствам, не являются юридически значимыми, не соответствуют критериям, предусмотренным статьей 311 АПК РФ, не признаются вновь открывшимися обстоятельствами, влияющими на выводы суда, содержащиеся в спорном определении суда по настоящему делу.

При таких обстоятельствах в удовлетворении настоящего заявления судом первой инстанции отказано правомерно.

Суд апелляционной инстанции констатирует, что аргументы, изложенные в апелляционной жалобе, не содержат фактов, которые не проверены и учтены арбитражным судом при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли бы на обоснованность и законность судебного акта либо опровергали выводы суда первой инстанции, в связи с этим признаются судом апелляционной инстанции несостоятельными.

Иное толкование апеллянтом положений законодательства о банкротстве, а также иная оценка обстоятельств спора не свидетельствуют о неправильном применении судом первой инстанции норм материального права.

Других убедительных доводов, основанных на доказательственной базе, позволяющих отменить обжалуемый судебный акт, в апелляционной жалобе не содержится.

На основании изложенного суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что апелляционная жалоба содержит доводы, не опровергающие выводы суда первой инстанции, доводы жалобы направлены на их переоценку с целью установления иных обстоятельств, которые опровергаются материалами дела. В этой связи, учитывая отсутствие нарушений, являющихся основанием для безусловной отмены судебного акта по статье 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, обжалуемое определение суда первой инстанции является законным и обоснованным.

В соответствии соложениями Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, подпункта 12 пункта 1 статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации, уплата государственной пошлины в настоящем случае не предусмотрена.

Руководствуясь ст.ст. 268-272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 09.06.2023 по делу №А65-5821/2017оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в месячный срок в Арбитражный суд Поволжского округа через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий Л.Р. Гадеева

Судьи Д.К. Гольдштейн

Я.А. Львов