Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании в зале №2, апелляционную жалобу финансового управляющего Носовца Михаила Михайловича (ИНН 165113897938) - Салихова Тимура Равилевича на определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 21 апреля 2022 года об отказе в удовлетворении заявления финансового управляющего имуществом Носовца Михаила Михайловича (ИНН 165100336501) - Щипалова Руслана Александровича о признании сделки недействительной и применении последствий ее недействительности, по делу №А65-37232/2018 о несостоятельности (банкротстве) Индивидуального предпринимателя Носовца Михаила Михайловича, (ИНН 165100336501; ОГРН 304165111300138)

УСТАНОВИЛ:

в Арбитражный суд Республики Татарстан 30 ноября 2018 года поступило заявление общества с ограниченной ответственностью «Астра», г. Нижнекамск (ИНН 1651051039, ОГРН 1071651001707) о признании Индивидуального предпринимателя Носовец Михаила Михайловича, Республика Татарстан, Нижнекамский р-н, п.Красный Ключ (ИНН 165100336501; ОГРН 304165111300138) несостоятельным (банкротом).

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 07 декабря 2018 г. заявление принято к производству, назначено судебное заседание по проверке его обоснованности на 15 час. 15 мин. 10 января 2019 года. Определением от 10 января 2019 года судебное заседание отложено на 12 час. 40 мин. 05 февраля 2019 года.

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 07 февраля 2019 г. (дата оглашения резолютивной части определения), в удовлетворении ходатайства общества с ограниченной ответственностью «Астра», г. Нижнекамск (ИНН 1651051039, ОГРН 1071651001707) о введении в отношении имущества должника процедуры реализации имущества, отказано. Заявление общества с ограниченной ответственностью «Астра», г. Нижнекамск (ИНН 1651051039, ОГРН 1071651001707) признано обоснованным в отношении имущества индивидуального предпринимателя Носовец Михаила Михайловича, Республика Татарстан, Нижнекамский р-н, п.Красный Ключ (ИНН 165100336501; ОГРН 304165111300138), 01.12.1956 г.р., место рождения: город Гремячинск Пермской области введена процедура реструктуризации долгов сроком на три месяца - до 07 мая 2019 года. Финансовым управляющим имуществом должника утвержден Трофимов Игорь Алексеевич (регистрационный номер в реестре 560, ИНН 561142511452), являющийся членом Саморегулируемой межрегиональной общественной организации «Ассоциация антикризисных управляющих». Указанным определением в реестр требований кредиторов должника включено требование общества с ограниченной ответственностью «Астра», г. Нижнекамск (ИНН 1651051039, ОГРН 1071651001707) в размере 5 213 000 руб. долга в состав третьей очереди реестра требований кредиторов должника.

Решением Арбитражного суда Республики Татарстан от 30 апреля 2019 г. Носовец Михаил Михайлович, Республика Татарстан, Нижнекамский р-н, п.Красный Ключ (ИНН 165100336501) признан несостоятельным (банкротом), в отношении Носовец Михаила Михайловича, Республика Татарстан, Нижнекамский р-н, п.Красный Ключ (ИНН 165100336501) введена процедура реализации имущества гражданина сроком на четыре месяцев до 29.08.2019 г., финансовым управляющим должника Носовец Михаила Михайловича, Республика Татарстан, Нижнекамский р-н, п.Красный Ключ (ИНН 165100336501) утвержден Трофимов Игорь Алексеевич (регистрационный номер в реестре 560, ИНН 561142511452), являющийся членом Саморегулируемой межрегиональной общественной организации «Ассоциация антикризисных управляющих».

В Арбитражный суд Республики Татарстан 09 февраля 2022 г. поступило заявление финансового управляющего имуществом Носовца М.М. Щипалова Р.А. о признании договора дарения земельного участка и жилого дома от 09.08.2018 заключенного между Носовцом Михаилом Михайловичем и Носовцом Владиславом Михайловичем, Носовец Анной Михайловной в лице законного представителя Носовец Ольги Сергеевны недействительным и применении последствий недействительности сделки (вх.№ 5313).

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 10 февраля 2022 г. заявление принято к производству, назначено судебное заседание.

Указанным определением суд в порядке ст. 51 АПК РФ привлек к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спор Отдел опеки и попечительства исполнительного комитета Нижнекамского муниципального района Республики Татарстан, Носовец М.М., 07.07.1987 г.р.

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 21 апреля 2022 по делу № А65-37232/2018 отказано в удовлетворении заявления финансового управляющего имуществом Носовца М.М. Щипалова Р.А. о признании договора дарения земельного участка и жилого дома от 09.08.2018 заключенного между Носовцом Михаилом Михайловичем и Носовцом Владиславом Михайловичем, Носовец Анной Михайловной в лице законного представителя Носовец Ольги Сергеевны недействительным и применении последствий недействительности сделки.

Не согласившись с принятым судебным актом, финансовый управляющий Носовца Михаила Михайловича (ИНН 165113897938) - Салихов Тимур Равилевич обратился с апелляционной жалобой, в которой просит определение отменить и назначить судбеное заседание по рассмотрению заявления финансового управляющего Носовец М.М. 1956 г.р. Щипалова Р.А. по существу в соответствии со ст. 266 АПК РФ.

Определением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 18 мая 2022г. апелляционная жалоба принята к производству, судебное разбирательство назначено на 16 июня 2022 г.

Информация о принятии апелляционной жалобы к производству, движении дела, о времени и месте судебного заседания размещена арбитражным судом на официальном сайте Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда в сети Интернет по адресу: www.11aas.arbitr.ru в соответствии с порядком, установленным ст. 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ).

В судебном заседании 16 июня 2022 г. лица, участвующие в деле, извещенные надлежащим образом о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы, в том числе публично путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на официальных сайтах Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда и Верховного Суда Российской Федерации в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет», явку своих представителей в судебное заседание не обеспечили, в связи с чем жалоба рассматривается в их отсутствие, в порядке, предусмотренном главой 34 АПК РФ.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив в соответствии со статьями 258, 266, 268 АПК РФ правомерность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, соответствие выводов содержащихся в судебном акте, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд не усматривает оснований для отмены обжалуемого судебного акта.

В соответствии со ст. 32 Закона о банкротстве и ч. 1 ст. 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Из доказательств имеющихся в материалах настоящего обособленного спора следует, что 09.08.2018 г. между ИП Носовцом М.М., 01.12.1956 г.р. (даритель, должник), Носовцом М.М., 07.07.1986 г.р. (даритель, сын должника, третье лицо), и Носовец А.М., 05.12.2008 г.р, (одаряемая, дочь должника, ответчица) в лице законного представителя Носовец О.С., (супруга должника, мать ответчицы), Носовцом В.М., (одаряемый, сын должника, ответчик) был заключен дарения земельного участка и жилого дома с кадастровыми номерами 16:30:060204:22, 16:30:060204:41.

По условиям договора дарения от 09.08.2018, Носовец М.М., 01.12.1956г.р. (должник, даритель (отец)), подарил Носовец Анне Михайловне (ответчица, одаряемая (дочь)) 1/3 долю от принадлежащего на праве собственности земельного участка , с кадастровым номером 16:30:060204:22, площадью 1359,77 к.в.м., и принадлежащую по праву общей долевой собственности 1/3 долю жилого дома с кадастровым номером 16:30:060204:41, находящиеся по адресу: Республика Татарстан, Нижнекамский район, п. Красный Ключ, улица Тихая, дом 10.

Также, по условиям договора, Носовец М.М., 01.12.1956г.р., (должник, даритель, (отец)) подарил Носовцу Владиславу Михайловичу (ответчик, одаряемый, (сын)) принадлежащую по праву собственности 2/3 доли земельного участка, с кадастровым номером 16:30:060204:22, площадью 1359,77 к.в.м.

Из материалов дела также следует, что ранее кредитор ООО «Астра» обратился в суд с заявлением о признании договоров дарения зданий, помещений и земельных участков, совершенных между ИП Носовцом Михаил Михайлович и Носовцом Владислав Михайлович недействительными и применении последствий недействительности сделок (вх.№ 10226).

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 27 мая 2019 года суд первой инстанции принял отказ от заявления в части признания недействительным договора дарения земельного участка и жилого дома от 09 августа 2018 года с кадастровыми номерами 16:30:060204:22, 16:30:060204:41. Производство по заявлению в указанной части в порядке п. 4 ч. 1 ст. 150 АПК РФ было прекращено.

Финансовый управляющий, оспаривая настоящую сделку, указывает, что договор дарения земельного участка и жилого дома является мнимой сделкой, которая совершена лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия.

В обоснование заявленных требований финансовый управляющий должника указал на то, что в период совершения оспариваемого договора дарения от 09.08.2018, должник имел признаки неплатежеспособности, в преддверии банкротства совершил безвозмездную сделку.

Должник после совершения сделки не изменил свое место жительства или место нахождения, после совершения сделки должник продолжал осуществлять пользование и (или) владение данным имуществом либо давать указания его собственнику об определении дальнейшей судьбы данного имущества.

Также, в заявлении указано на то, что по смыслу п. 3 ст. 19 Закона о банкротстве, сделка была заключена с заинтересованным лицом.

Носовец Владислав Михайлович является заинтересованным лицом по отношению к должнику, поскольку приходится ему сыном.

Носовец Анна Михайловна, также является заинтересованным лицом по отношению к должнику, поскольку приходится ему дочерью.

Заявляя уточнения требований при рассмотрении настоящего обособленного спора в суде первой инстанции, финансовым управляющим должника указано, что несмотря на прекращение судом производства по заявлению кредитора ООО «Астра» о признании недействительным договора дарения от 09.08.2018 в соответствии со ст.10, ст.168 ГК РФ, в связи с принятием отказа кредитора ООО «Астра» от исковых требований в указанный части, не лишает финансового управляющего обратиться в суд с заявлением о признании договора дарения от 09.08.2018 недействительным по основаниям ст.10, ст.168 ГК РФ, поскольку требование о признании сделки недействительной в рамках дела о банкротстве является групповым иском и подается в интересах всех кредиторов. Между тем, суд, принявший отказ кредитора ООО «Астра» от требования о признании сделки недействительной, не учел интересы всех лиц, участвующих в деле о банкротстве.

Таким образом, по мнению финансового управляющего, договор дарения от 09.08.2018 является недействительной сделкой, совершенной со злоупотреблением. На момент совершения сделки должник обладал признаками неплатежеспособности, его имущественное положение только удушилось. Сделка совершена с заинтересованным лицом. В результате совершения сделки выведен ликвидный актив без предоставления должнику встречного эквивалентного исполнения, что лишило кредиторов должника получить удовлетворение своих требований.

На основании вышеизложенного, с учетом уточнения требования, финансовый управляющий просил признать недействительным договор дарения от 09.08.2018, только в части заключенного между Носовцом М.М. (отец) и дочерью Носовец А.М. в части дарения 1/3 доли принадлежащей на праве собственности земельного участка, с кадастровым номером 16:30:060204:22, площадью 1359,77 к.в.м., и 1/3 доли принадлежащей на праве общей долевой собственности жилого дома с кадастровым номером 16:30:060204:41, находящиеся по адресу: Республика Татарстан, Нижнекамский район, п. Красный Ключ, улица Тихая, дом 10, в части заключенного между Носовцом М.М. (отец) и сыном Носовцом В.М. в части дарения 2/3 доли принадлежащей на праве собственности земельного участка, с кадастровым номером 16:30:060204:22, площадью 1359,77 к.в.м., по основаниям ст.170 ГК РФ, ст.10 ГК РФ и ст. 168 ГК РФ.

Исходя из вышеизложенного, суд апелляционной инстанции не усматривает, что в рассматриваемом случае принят судебный акт именно о правах и обязанностях Носовца М.М. 1986 г.р. (третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора) финансовым управляющим которого подана настоящая апелляционная жалоба.

Вместе с тем, вопреки доводам финансового управляющего третьего лица, обязанность привлечения финансового управляющего к участию в деле в качестве третьего лица, Законом о банкротстве и разъяснениями суда вышестоящей инстанции (Верховный Суд Российской Федерации) не предусмотрена. Кроме того, п. 6 ст. 213.25 Закона о банкротстве не установлена обязанность финансового управляющего на ведение дел в которых должник привлечен в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора.

При вышеизложенных обстоятельствах суд апелляционной инстанции не усматривает оснований для перехода к рассмотрению настоящего обособленного спора по правилам, установленным для рассмотрения дела в арбитражном суде первой инстанции.

Однако, принимая во внимание тот факт, что финансовый управляющий третьего лица обладает правом действовать от имени должника и в интересах кредиторов третьего лица в силу положений ст. 213.9 Закона о банкротстве, суд апелляционной инстанции полагает возможным рассмотреть апелляционную жалобу финансового управляющего третьего лица по существу.

Предметом настоящего обособленного спора является требование о признании недействительным договора от 09.08.2018, заключенного между должником Носовцом М.М., 01.12.1956 г.р. и сыном Носовцом В.М. в части дарения 2/3 доли в праве собственности на земельный участок и в части договора от 09.08.2018, заключенного между должником Носовцом М.М. и дочерью Носовец А.М. в части дарения 1/3 доли в праве собственности на земельный участок и 1/3 доли в праве собственности на жилой дом.

Согласно п. 1 ст. 572 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) по договору дарения одна сторона даритель (безвозмездно) передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

Договор дарения недвижимого имущества подлежит государственной регистрации (п. 3 ст. 574 ГК РФ).

Таким образом, дарение представляет собой сделку по передаче имущества (имущественного права), которое по воле обеих сторон сделки совершается безвозмездно (без встречного предоставления).

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Судебной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 17.10.2016 № 307-ЭС15-17721 (4), определении от 04.06.2018 № 302-ЭС18-1638 (2) по делу № А58-3102/2015, для соотнесения даты совершения сделки, возникновение (переход) права на основании которой подлежит государственной регистрации, с периодом подозрительности, учету подлежит дата такой регистрации.

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 07.12.2018 возбуждено дело о банкротстве должника.

Оспариваемый договор от 09.08.2018 г. совершен в период подозрительности, предусмотренный п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве.

Однако в соответствии с разъяснениями, изложенными в пункте 8 постановления Пленума Высшего Арбитражного суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» судам необходимо учитывать, что по правилам упомянутой нормы могут оспариваться только сделки, в принципе или обычно предусматривающие встречное исполнение; сделки же, в предмет которых в принципе не входит встречное исполнение (например, договор дарения) или обычно его не предусматривающие (например, договор поручительства или залога), не могут оспариваться на основании пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, но могут оспариваться на основании пункта 2 этой статьи.

В соответствии с п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

При рассмотрении настоящего обособленного спора в суде первой инстанции должник заявил о пропуске срока исковой давности.

Из разъяснений данных в п. 32 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - постановление Пленума № 63) следует, что заявление об оспаривании сделки на основании статей 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве может быть подано в течение годичного срока исковой давности (пункт 2 статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В силу пункта 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации, исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения, а истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

Если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права (пункт 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Таким образом, законодательство связывает начало течения срока исковой давности не только с моментом, когда лицо фактически узнало о нарушении своего права, но и с моментом, когда оно должно было, то есть имело реальную возможность, узнать о нарушении права.

В силу пункта 2 статьи 213.32 Закона о банкротстве, право на подачу заявления об оспаривании сделки должника-гражданина по указанным в статьях 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве основаниям возникает с даты введения реструктуризации долгов гражданина, а срок исковой давности исчисляется с момента, когда управляющий узнал или должен был узнать о наличии указанных в статье 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве оснований.

При рассмотрении вопроса о том, должен ли был управляющий знать о наличии оснований для оспаривания сделки, учитывается, насколько управляющий мог, действуя разумно и проявляя требующуюся от него по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств. При этом необходимо учитывать, в частности, что разумный управляющий, утвержденный при введении процедуры, оперативно запрашивает всю необходимую ему для осуществления своих полномочий информацию, в том числе такую, которая может свидетельствовать о совершении сделок, подпадающих под статьи 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве. В частности, разумный управляющий запрашивает у руководителя должника и предыдущих управляющих бухгалтерскую и иную документацию должника (пункт 2 статьи 126 Закона о банкротстве), запрашивает у соответствующих лиц сведения о совершенных в течение трех лет до возбуждения дела о банкротстве и позднее сделках по отчуждению имущества должника (в частности, недвижимого имущества, долей в уставном капитале, автомобилей и т.д.), а также имевшихся счетах в кредитных организациях и осуществлявшихся по ним операциям и т.п. (пункт 32 постановления Пленума № 63).

Из материалов дела, как верно установлено судом первой инстанции, следует, что Трофимов И.А., первоначально утвержденный финансовым управляющим имуществом должника определением от 07.02.2019 о введении в отношении Носовца М.М. реструктуризации долгов, а затем утвержденный финансовым управляющим решением от 30.04.2019, знал об отчуждении должником спорного имущества по договору дарения, поскольку ранее кредитор ООО «Астра» обращался в суд об оспаривании данного договора дарения от 09.08.2018 в другой части.

Кроме того, финансовый управляющий Трофимов И.Т. участвовал в рассмотрении предыдущего спора, был ознакомлен с материалами дела, в том числе с оспариваемым договором дарения от 09.08.2018 (т.2 л.д.72, обособленный спор вх. №10226), после чего были заявлены возражения.

Утвержденные арбитражным судом арбитражные управляющие являются процессуальными правопреемниками предыдущих арбитражных управляющих (пункт 6 статьи 20.3 Закона о банкротстве). Смена арбитражного управляющего не влияет на определение начала течения срока исковой давности.

С первоначальным исковым заявлением о признании недействительным оспариваемого договора дарения от 09.08.2018, кредитор ООО «Астра» обратился 19.03.2019 г.

Принимая во внимание тот факт, что финансовый управляющий Трофимов И.Т. обладал необходимой информацией об оспариваемой сделке, в то время как с заявлением об оспаривании сделки вновь назначенный финансовый управляющий Щипалов Р.А. обратился 09.02.2022 (спустя три года после введения в отношении должника процедуры реструктуризации долгов (07.02.2019), судом первой инстанции сделан верный и обоснованный вывод о том, что на момент обращения финансового управляющего Щипалова Р.А. в суд с рассматриваемым заявлением предусмотренный законом годичный срок исковой давности истек.

Согласно пункту 2 статьи 1 ГК РФ граждане (физические лица) и юридические лица приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе. Они свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора и в определении любых не противоречащих законодательству условий договора.

По общему правилу сделка, совершенная исключительно с намерением причинить вред другому лицу, является злоупотреблением правом и квалифицируется как недействительная по статьям 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации. В равной степени такая квалификация недобросовестного поведения применима и к нарушениям, допущенным должником-банкротом в отношении своих кредиторов, в частности, к сделкам по отчуждению по заведомо заниженной цене имущества должника третьим лицам, направленным на уменьшение конкурсной массы.

В то же время, законодательством о банкротстве установлены специальные основания для оспаривания сделки, совершенной должником-банкротом в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов. Такая сделка оспорима и может быть признана арбитражным судом недействительной по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, в котором указаны признаки, подлежащие установлению (противоправная цель, причинение вреда имущественным правам кредиторов, осведомленность другой стороны об указанной цели должника к моменту совершения сделки), а также презумпции, выравнивающие процессуальные возможности сторон обособленного спора. Баланс интересов должника, его контрагента по сделке и кредиторов должника, а также стабильность гражданского оборота достигаются определением критериев подозрительности сделки и установлением ретроспективного периода глубины ее проверки, составляющего в данном случае три года, предшествовавших дате принятия заявления о признании должника банкротом. Тем же целям служит годичный срок исковой давности, исчисляемый со дня реальной или потенциальной осведомленности заявителя об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Таким образом, законодательство пресекает возможность извлечения сторонами сделки, причиняющей вред, преимуществ из их недобросовестного поведения (пункт 4 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации), однако наличие схожих по признакам составов правонарушения не говорит о том, что совокупность одних и тех же обстоятельств (признаков) может быть квалифицирована как по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, так и по статьям 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации. Определенная совокупность признаков выделена в самостоятельный состав правонарушения, предусмотренный пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве (подозрительная сделка), поэтому квалификация сделки, причиняющей вред, по статьям 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации возможна только в случае выхода обстоятельств ее совершения за рамки признаков подозрительной сделки. В противном случае, оспаривание сделки по статьям 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации по тем же основаниям, что и в пункте 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, открывает возможность для обхода сокращенного срока исковой давности, установленного для оспоримых сделок, и периода подозрительности, что явно не соответствует воле законодателя.

Согласно правовой позиции изложенной в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.06.2014 № 10044/11 следует, что для признания сделки недействительной по основаниям, предусмотренным статьями 10 и 168 ГК РФ, требуется, чтобы пороки выходили за пределы дефектов сделок с предпочтением или подозрительных сделок.

Поскольку определенная совокупность признаков выделена в самостоятельный состав правонарушения, предусмотренный пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве (подозрительная сделка), квалификация сделки, причиняющей вред, по статьям 10 и 168 ГК РФ возможна только в случае выхода обстоятельств ее совершения за рамки признаков подозрительной сделки (Определения Верховного Суда Российской Федерации от 31.08.2017 № 305-ЭС17-4886, от 06.03.2019 № 305-ЭС18-22069).

Оспаривание сделки на основании статей 10 и 168 ГК РФ и по тем же основаниям на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве не допустимо, поскольку это предоставляет возможность для обхода сокращенного срока исковой давности, установленного для оспоримых сделок, и периода подозрительности

Действительно, само по себе признание сделки недействительной (ничтожной) по мотиву злоупотребления сторонами (стороной) правом не противоречит действующему законодательству с учетом разъяснений, содержащихся в пункте 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела 1 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», в абзаце 4 пункта 4 постановления Пленума № 63, в пункте 10 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 № 32 «О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом «О несостоятельности (банкротстве)».

Вместе с тем, в упомянутых разъяснениях речь идет о сделках с пороками, выходящими за пределы дефектов сделок с предпочтением или подозрительных сделок (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.06.2014 № 10044/11, определения Верховного Суда Российской Федерации от 29.04.2016 № 304-ЭС15-20061, от 28.04.2016 № 306-ЭС15-20034).

Правонарушение, заключающееся в совершении сделки при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки, а также направленной на уменьшение имущества должника или увеличение его обязательств, совершенное в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов должника в ситуации, когда другая сторона сделки (кредитор) знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки, является основанием для признания соответствующих действий недействительными по специальным правилам, предусмотренным пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Иной подход приводит к тому, что содержание пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве теряет смысл, так как полностью поглощается содержанием норм о злоупотреблении правом и позволяет лицу, оспорившему подозрительную сделку, обходить правила об исковой давности по оспоримым сделкам, что недопустимо.

В рассматриваемом случае, как верно указано в обжалуемом судебном акте, установленные по данному обособленному спору обстоятельства о выявленных нарушениях не выходили за пределы диспозиции п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве.

Обстоятельства, выходящие за пределы признаков подозрительной сделки, финансовым управляющим не указывались, доказательств выхода спорного дарения за пределы подозрительной сделки, не представлено.

По своей сути доводы финансового управляющего должника сводяться к тому, что целью договора дарения являлся вывод активов должника посредством заключения безвозмездной сделки в ущерб интересам кредиторов.

Между тем, правонарушение, заключающееся в совершении сделки, направленной на уменьшение имущества должника или увеличение его обязательств, совершенное в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов должника в преддверии его банкротства в ситуации, когда другая сторона сделки (кредитор) знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки, является основанием для признания соответствующих действий недействительными по специальным правилам, предусмотренным п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве.

При этом, финансовый управляющий, квалифицируя сделку дарения имущества должника как совершенную в условиях неплатежеспособности должника с целью причинения имущественного вреда кредиторам, не указал, чем в условиях конкуренции норм о недействительности сделки выявленные им (кредитором) нарушения выходили за пределы диспозиции пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве. Заявляя требование о признании оспариваемой сделки недействительной (ничтожной) в связи с ее совершением со злоупотреблением правом (статья 10 ГК РФ) в целях причинения имущественного вреда кредиторам, кредитор привел доводы, подлежащие рассмотрению в рамках требования о признании сделок недействительными по основаниям, предусмотренным пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Для применения же статей 10 и 168 ГК РФ в условиях конкуренции норм о действительности сделки необходимы обстоятельства, выходящие за пределы диспозиции пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

В силу изложенного, заявление об оспаривании сделки должника на основании статей 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации может быть удовлетворено только в том случае, если доказано наличие в сделке пороков, выходящих за пределы подозрительной сделки.

В отношении данного подхода сформирована устойчивая судебная практика (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.06.2014 № 10044/11 по делу № А32-26991/2009, определения Верховного Суда Российской Федерации от 28.04.2016 № 306-ЭС15-20034, от 29.04.2016 N 304-ЭС15-20061, от 31.08.2017 № 305-ЭС17-4886).

В рассматриваемом случае, как верно указал суд первой инстанции, заявленные финансовым управляющим основания недействительности спорного договора (безвозмездность, причинение вреда имущественным правам кредиторов, при наличии у должника признаков неплатежеспособности и при осведомленности об указанных обстоятельствах стороны сделки) охватываются положениями п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве.

В то же время правовая позиция заявителя по существу сводится к тому, что целью сделок являлся вывод активов в ущерб кредиторам должника.

По смыслу ст. 10 ГК РФ злоупотребление гражданским правом заключается в превышении пределов дозволенного гражданским правом осуществления своих правомочий путем осуществления их с незаконной целью или незаконными средствами, с нарушением при этом прав и законных интересов других лиц.

Положения указанной выше нормы предполагают осуществление права исключительно с намерением причинить вред другому лицу, следовательно, для оценки спорной сделки как ничтожной на основании статьи 10 ГК РФ необходимо доказать намерение при его заключении причинить вред другому лицу либо злоупотребление правом в иной форме.

Однако таких доказательств в нарушение ст. 65 АПК РФ, при рассмотрении настоящего обособленного спора в судах первой и апелляционной инстанций, в материалы обособленного спора представлено не было.

Представленные заявителем апелляционной жалобы новые доказательства также не свидетельствуют о наличии злоупотребления.

В пункте 9 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.11.2008 № 127 «Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации» приведены разъяснения о том, что выводы о злоупотреблении правом должны основываться на конкретных обстоятельствах дела.

Согласно разъяснениям данным в п. 10 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 № 32 «О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом «О несостоятельности (банкротстве)» исходя из недопустимости злоупотребления гражданскими правами (пункт 1 статьи 10 ГК РФ) и необходимости защиты при банкротстве прав и законных интересов кредиторов по требованию арбитражного управляющего или кредитора может быть признана недействительной совершенная до или после возбуждения дела о банкротстве сделка должника, направленная на нарушение прав и законных интересов кредиторов, в частности направленная на уменьшение конкурсной массы сделка по отчуждению по заведомо заниженной цене имущества должника третьим лицам.

Для установления наличия или отсутствия злоупотребления участниками гражданско-правовых отношений своими правами при совершении сделок необходимо исследование и оценка конкретных действий и поведения этих лиц с позиции возможных негативных последствий для этих отношений, для прав и законных интересов иных граждан и юридических лиц. Следовательно, по делам о признании сделки недействительной по причине злоупотребления правом одной из сторон при ее совершении обстоятельствами, имеющими юридическое значение для правильного разрешения спора и подлежащими установлению, являются наличие или отсутствие цели совершения сделки, отличной от цели, обычно преследуемой при совершении соответствующего вида сделок, наличие или отсутствие действий сторон по сделке, превышающих пределы дозволенного гражданским правом осуществления правомочий, наличие или отсутствие негативных правовых последствий для участников сделки, для прав и законных интересов иных граждан и юридических лиц, наличие или отсутствие у сторон по сделке иных обязательств, исполнению которых совершение сделки создает или создаст в будущем препятствия.

Таким образом, для целей квалификации сделки применительно к положениям статьи 10 ГК РФ как совершенной со злоупотреблением правом в рамках банкротного дела следует, в частности, установить, что такая сделка направлена на нарушение прав и законных интересов кредиторов и, совершая оспариваемую сделку, стороны намеревались реализовать противоправный интерес. В подтверждение данных обстоятельств оспаривающее сделку лицо должно представить соответствующие доказательства.

При этом по своей правовой природе злоупотребление правом - это всегда нарушение требований закона; в деле о банкротстве злоупотребление правом может выражаться в отчуждении имущества или уменьшении его размера с целью предотвращения возможного обращения на него взыскания, что причиняет вред имущественным правам кредиторов в связи с чем злоупотребление правом, допущенное при совершении сделок, влечет ничтожность этих сделок (статьи 10 и 168 ГК РФ).

К доводам финансового управляющего, приведенным в обоснование заявленного требования, суд первой инстанции отнесся критически, поскольку, в случае наличия у Носовца М.М. противоправного намерения по уклонению от исполнения обязательств перед кредиторами путем обращения взыскания на объект недвижимого имущества - жилой дом, принадлежащий на протяжении многих десятилетий семье Носовца М.М., оформление дома на детей не являлось бы целесообразным в связи с более выгодной возможностью оформления имущества напрямую на сторонних лиц.

По обстоятельствам рассматриваемого обособленного спора судом первой инстанции сделан вывод о том, что в данном конкретном случае переход права собственности на дом по договору дарения совершался в рамках семьи Носовца и носил обычный характер отношений, о чем представлены выписки из домовой книги; в дальнейшем спорное имущество не перепродавалось.

Доказательств обратного в материалы дела представлено не было ни при рассмотрении дела в суде первой инстанции, ни в суде апелляционной инстанции (ст.ст. 9, 65 АПК РФ).

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции соглашается с выводом суда первой инстанции об отсутствии правовых оснований для признания сделки по дарению имущества должника недействительной (ничтожной) по правилам статьи 10 ГК РФ, как совершенной со злоупотреблением правом.

В силу пункта 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

В случае несоблюдения требований, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, суд, арбитражный суд или третейский суд с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом (пункт 2 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации).

При рассмотрении настоящего обособленного спора в суде первой инстанции были заявлены доводы о достаточности имеющихся в материалах дела доказательств, подтверждающих неплатежеспособность должника на дату совершения оспоренной сделки, осведомленность другой стороны сделки о таких признаках и о заключении договора дарения исключительно с целью вывода имущества из собственности должника во избежание обращения на него взыскания по обязательствам перед кредиторами.

Однако, в отсутствие такого условия, как причинение в результате совершения сделки вреда имущественным правам кредиторов, наличие у должника признаков неплатежеспособности (недостаточности имущества) и заинтересованность сторон сделки, даже будучи доказанными, сами по себе не имеют правового значения, так как не являются самостоятельными основаниями для признания сделки недействительной в силу пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Кроме того, отчуждения Носовцом М.М. именно доли в праве собственности на жилой дом и земельный участок, что дополнительно свидетельствует о невозможности причинения в результате ее дарения вреда имущественным правам кредиторов.

Как разъяснено в пункте 4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25.12.2018 № 48 «О некоторых вопросах, связанных с особенностями формирования и распределения конкурсной массы в делах о банкротстве граждан» (далее – Постановление № 48), целью оспаривания сделок в рамках дела о банкротстве является возврат в конкурсную массу того имущества, которое может быть реализовано для удовлетворения требований кредиторов. Поэтому не подлежит признанию недействительной сделка, направленная на отчуждение должником жилого помещения, если на момент рассмотрения спора в данном помещении продолжают совместно проживать должник и члены его семьи и при возврате помещения в конкурсную массу оно будет защищено исполнительским иммунитетом.

Согласно п. 1 ст. 213.25 Закона о банкротстве все имущество гражданина, имеющееся на дату принятия решения арбитражного суда о признании гражданина банкротом и введения реализации имущества гражданина и выявленное или приобретенное после даты принятия указанного решения, составляет конкурсную массу, за исключением имущества, определенного пунктом 3 названной статьи.

Из конкурсной массы исключается имущество, на которое не может быть обращено взыскание в соответствии с гражданским процессуальным законодательством (пункт 3 статьи 213.25 Закона о банкротстве).

В силу ст. 1 Семейного кодекса Российской Федерации одним из основных начал семейного законодательства в Российской Федерации является обеспечение приоритетной защиты прав и интересов несовершеннолетних членов семьи.

Семейный кодекс Российской Федерации закрепляет право ребенка на получение содержания от своих родителей и корреспондирующую этому праву обязанность родителей содержать своих несовершеннолетних детей.

В силу названных положений, а также положений пунктов 2 и 3 статьи 213.27 Закона о банкротстве интересы детей имеют приоритетное значение по отношению к обычным кредиторам.

Таким образом, разрешая вопрос о допустимости оспаривания договора дарения от 12.01.2017 г., необходимо соотнести две правовые ценности: права ребенка на уровень жизни, необходимый для его физического, умственного, духовного, нравственного и социального развития, с одной стороны, и право кредитора по гражданско-правовому обязательству получить от должника надлежащее исполнение, с другой стороны, - и установления между названными ценностями баланса.

По правилам ч. 1 ст. 446 ГК РФ взыскание по исполнительным документам не может быть обращено на принадлежащее гражданину-должнику на праве собственности жилое помещение (его части), если для гражданина-должника и членов его семьи, совместно проживающих в принадлежащем помещении, оно является единственным пригодным для постоянного проживания помещением, за исключением, если данное жилое помещение (его часть) является предметом ипотеки и на него в соответствии с законодательством об ипотеке может быть обращено взыскание.

Указанное ограничение обусловлено необходимостью защиты конституционного права на жилище не только самого должника, но и членов его семьи, в том числе находящихся на его иждивении несовершеннолетних, престарелых, инвалидов, а также на обеспечение охраны государством достоинства личности, как того требует статья 21 (часть 1) Конституции Российской Федерации, условий нормального существования и гарантий социально-экономических прав в соответствии со статьей 25 Всеобщей декларации прав человека (определение Конституционного Суда Российской Федерации от 04.12.2003 № 456- О).

Исследование вопросов исполнительского иммунитета в отношении жилого помещения, являющегося предметом сделки, должно быть включено в предмет доказывания по обособленному спору об оспаривании сделки.

Поскольку спорный объект недвижимого имущества является единственным пригодным для проживания должника и членов ее семьи жилым помещением, соответственно, она не подлежит включению в конкурсную массу, в связи с чем отсутствует признак причинения вреда оспариваемой сделкой.

В данном случае сам по себе факт дарения Носовцом М.М. жилого дома и земельного участка своей несовершеннолетней дочери и сыну не мог привести и не привел к причинению вреда имущественным правам кредиторов, поскольку такое имущество в любом случае не могло быть включено в конкурсную массу должника и за счет его стоимости не могли быть удовлетворены требования кредиторов.

Доказательства наличия у должника иного пригодного для постоянного проживания жилого помещения, жилых помещений, являющихся совместно нажитым имуществом супругов Носовца М.М. И Носовец О.С., а также совершения должником иных сделок по отчуждению жилых помещений в период, предшествующий банкротству, в материалы дела представлено не было.

При таких обстоятельствах суд первой инстанции пришёл к выводу о том, что на спорной жилой дом, который не является предметом ипотеки, не может быть обращено взыскание вне зависимости от природы образования задолженности.

С учетом того, что в результате заключения договора дарения не были нарушены права и законные интересы кредиторов должника, в частности, не произошло уменьшение конкурсной массы, суд первой инстанции пришёл к правомерному выводу об отсутствии оснований для признания договора дарения от 09.08.2018 недействительным на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве и статей 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Возврат имущества в конкурсную массу в случае признания сделки недействительной не повлечет восстановление нарушенных прав кредиторов должника.

Кроме того, судом учтено, что в настоящее время вступившими в законную силу судебными актами признаны недействительными сделки по отчуждению транспортных средств, спецтехники, земельных участков, нежилых помещений, стоимость которых позволяет удовлетворить требования кредиторов.

Исходя из разъяснений, данных в п. 39 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 13.10.2015 № 45 «О некоторых вопросах, связанных с введением в действие процедур, применяемых в делах о несостоятельности (банкротстве) граждан», при рассмотрении дел о банкротстве граждан, в том числе индивидуальных предпринимателей, суды должны учитывать необходимость обеспечения справедливого баланса между имущественными интересами кредиторов и личными правами должника (в том числе его правами на достойную жизнь и достоинство личности).

В соответствии с положениями статей 11, 12 Гражданского кодекса Российской Федерации признание сделки недействительной и применение последствий ее недействительности является одним из способов защиты нарушенных или оспоренных гражданских прав, осуществляемых судом.

Согласно статье 153 Гражданского кодекса Российской Федерации сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

На основании части 1 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

В соответствии с частью 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

Для признания сделки мнимой необходимо установить, что на момент совершения сделки стороны не намеревались создать правовые последствия, характерные для сделок данного вида. Обязательным условием признания сделки мнимой, исходя из конструкции, предусмотренной статьей 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, является порочность воли каждой из ее сторон.

В постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 24.05.2011 № 17020/10 указано, что данная норма (статья 170 Гражданского кодекса Российской Федерации) применяется в том случае, если стороны, участвующие в сделке, не имеют намерений ее исполнять или требовать исполнения. В обоснование мнимости необходимо доказать, что при заключении сделки подлинная воля сторон не была направлена на создание тех правовых последствий, которые наступают при ее совершении.

В делах об оспаривании мнимых сделок необходимо иметь в виду, что совершая сделки лишь для вида, стороны правильно оформляют все документы, но создать реальные правовые последствия не стремятся.

Поэтому при рассмотрении вопроса о мнимости рассматриваемых сделок и документов, подтверждающих наличие правоотношений товарного займа и договора новации, суд не должен ограничиваться проверкой соответствия копий документов установленным законом формальным требованиям. При оспаривании данной сделки необходимо принимать во внимание и документы первичного учета, а также иные доказательства.

Следовательно, в целях признания сделки недействительной на основании статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, заявитель, должен представить доказательства, свидетельствующие, что при совершении сделки подлинная воля сторон сделки не была направлена на создание тех гражданско-правовых последствий, которые наступают в ходе исполнения сделки.

Обязательным условием признания сделки мнимой является порочность воли каждой из ее сторон. Мнимая сделка не порождает никаких правовых последствий и, совершая мнимую сделку, стороны не имеют намерений ее исполнять либо требовать ее исполнения.

В рассматриваемом случае ни финансовым управляющим должника, ни заявителем апелляционной жалобы не представлено каких-либо доказательств того, что фактические действия сторон подтверждают направленность их воли на достижение каких-либо иных правовых последствий, нежели предусмотрено условиями спорного договора.

Из материалов данного спора следует, что одаряемые лица принял в дар имущество, ответчики проживают в указанном доме, что подтверждается выпиской из домой книги.

Тот факт, что должник продолжает проживать в жилом доме вместе с детьми (одаряемыми) не свидетельствует о мнимости договора дарения.

При таких обстоятельствах, доводы финансового управляющего о недействительности сделок (по мотиву ее притворности либо мнимости), как верно указал суд первой инстанции в обжалуемом судебном акте, не основаны на законе и противоречат материалам дела.

В связи с чем, суд апелляционной инстанции поддерживает вывод суда первой инстанции об отсутствии оснований для признания договора дарения от 09.08.2018, ничтожным на основании статьи 170 ГК РФ.

С учетом изложенного оснований для квалификации оспариваемой сделки по ст. ст. 10, 168, 170 ГК РФ не усматривается.

Так как доводы апелляционной жалобы не опровергают выводов суда, нарушений норм материального и процессуального права, являющихся основанием к безусловной отмене судебного акта по статье 270 АПК РФ, не установлено, суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 21 апреля 2022 по делу № А65-37232/2018 является законным и обоснованным. Апелляционная жалоба удовлетворению не подлежит.

В соответствии со статьей 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации расходы по уплате госпошлины за рассмотрение апелляционной жалобы относятся на ее заявителя. С учетом разъяснений, содержащихся в п. 24 Постановления Пленума ВАС № 63 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63 (ред. от 30.07.2013) "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", расходы по уплате госпошлины за рассмотрение апелляционной жалобы относятся на Носовца Михаила Михайловича (ИНН 165113897938).

Руководствуясь статьями 266-272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 21 апреля 2022 года по делу №А65-37232/2018 оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

Взыскать с Носовца Михаила Михайловича (ИНН 165113897938) в доход федерального бюджета государственную пошлину за рассмотрение апелляционной жалобы в размере 3 000 руб.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Арбитражный суд Поволжского округа в месячный срок, через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий А.И. Александров

Судьи В.А. Копункин

Г.О. Попова