Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании 19 февраля 2020 года в помещении суда в зале № 1, апелляционную жалобу ФИО2, на определение Арбитражного суда Пензенской области от 25 декабря 2019, принятое по заявлению конкурсного управляющего ФИО3 к ФИО2, о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности в рамках дела № А49-15068/2015 (судья Россолов М.А.) о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «ФИО2», г. Пенза,

УСТАНОВИЛ:

Определением Арбитражного суда Пензенской области от 12 января 2016 года принято к производству заявление ФНС России о признании несостоятельным (банкротом) Общества с ограниченной ответственностью «ФИО2» ИНН <***>, ОГРН <***> (440060, <...>).

Определением Арбитражного суда Пензенской области от 09 марта 2016 года в отношении ООО «ФИО2» (далее – должник) введена процедура наблюдения, временным управляющим утверждена ФИО4.

Объявление о введении в отношении должника процедуры наблюдения опубликовано в газете «Коммерсантъ» 26 марта 2016 г.

Решением Арбитражного суда Пензенской области от 08 сентября 2016 года должник признан несостоятельным (банкротом), открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим должником утверждена ФИО4

Определением арбитражного суда от 03.04.2019 в связи со смертью конкурсного управляющего должником ФИО4, конкурсным управляющим ООО «ФИО2» утверждена ФИО3 с 23 мая 2019, член Ассоциации «Межрегиональная саморегулируемая организация профессиональных арбитражных управляющих» под эгидой РСПП.

25.09.2018 в арбитражный суд обратился конкурсный управляющий с заявлением о привлечении контролирующего должника лица гр. ФИО2 к субсидиарной ответственности в рамках дела о признании несостоятельным (банкротом) должника.

Определением Арбитражного суда Пензенской области от 25.12.2019 заявление конкурсного управляющего ООО «ФИО2» о привлечении к субсидиарной ответственности удовлетворено. Признано доказанным наличие оснований для привлечения к субсидиарной ответственности ФИО2 по обязательствам ООО «ФИО2». Приостановлено производство по рассмотрению заявления конкурсного управляющего ООО «ФИО2» о привлечении к субсидиарной ответственности в части определения размера субсидиарной ответственности ФИО2 до окончания расчетов с кредиторами ООО «ФИО2».

Не согласившись с вынесенным судебным актом, ФИО2 обратился с апелляционной жалобой, с учетом дополнения, просит отменить определение суда первой инстанции, принять новый судебный акт об отказе в удовлетворении заявления конкурсного управляющего. В обоснование доводов заявитель указал на то, что при рассмотрении дела судом первой инстанции не было дано должной оценки возражениям ФИО2 против требований конкурсного управляющего, по мнению заявителя не передача документации не затруднила проведение процедуры банкротства.

Определением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 21 января 2020 г. апелляционная жалоба принята к производству.

Информация о принятии апелляционной жалобы к производству, движении дела, о времени и месте судебного заседания размещена арбитражным судом на официальном сайте Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда в сети Интернет по адресу: www.11aas.arbitr.ru в соответствии с порядком, установленным ст. 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ).

От конкурсного управляющего ФИО4 поступил отзыв, в котором возражает против удовлетворения апелляционной жалобы.

Лица, участвующие в деле, извещенные надлежащим образом о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы, в том числе публично путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на официальных сайтах Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда и Верховного Суда Российской Федерации в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет», явку своих представителей в судебное заседание не обеспечили, в связи с чем жалоба рассматривается в их отсутствие, в порядке, предусмотренном главой 34 АПК РФ.

Законность и обоснованность судебного акта проверены судом апелляционной инстанции в порядке, предусмотренном главой 34 АПК РФ.

Рассмотрев материалы дела, оценив доводы апелляционной жалобы в совокупности с исследованными доказательствами по делу, судебная коллегия Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда не усматривает оснований для отмены определения суда от 25 декабря 2019 года.

Дела о несостоятельности (банкротстве) в силу части 1 статьи 223 АПК РФ и пункта 1 статьи 32 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

Правом на подачу заявления о привлечении к ответственности по основаниям, предусмотренным статьями 61.11 и 61.13 настоящего Федерального закона, в ходе любой процедуры, применяемой в деле о банкротстве, от имени должника обладают арбитражный управляющий по своей инициативе либо по решению собрания кредиторов или комитета кредиторов, конкурсные кредиторы, представитель работников должника, работники или бывшие работники должника, перед которыми у должника имеется задолженность, или уполномоченные органы (пункт 1 статьи 61.14 Закона о банкротстве).

Согласно пункта 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве, если иное не предусмотрено настоящим Федеральным законом, в целях настоящего Федерального закона под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.

Возможность определять действия должника может достигаться:

1) в силу нахождения с должником (руководителем или членами органов управления должника) в отношениях родства или свойства, должностного положения;

2) в силу наличия полномочий совершать сделки от имени должника, основанных на доверенности, нормативном правовом акте либо ином специальном полномочии;

3) в силу должностного положения (в частности, замещения должности главного бухгалтера, финансового директора должника либо лиц, указанных в подпункте 2 пункта 4 настоящей статьи, а также иной должности, предоставляющей возможность определять действия должника);

4) иным образом, в том числе путем принуждения руководителя или членов органов управления должника либо оказания определяющего влияния на руководителя или членов органов управления должника иным образом (пункт 2 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

В соответствии с пунктом 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве пока не доказано иное, предполагается, что лицо являлось контролирующим должника лицом, если это лицо являлось руководителем должника или управляющей организации должника, членом исполнительного органа должника, ликвидатором должника, членом ликвидационной комиссии.

Руководитель должника - единоличный исполнительный орган юридического лица или руководитель коллегиального исполнительного органа, а также иное лицо, осуществляющее в соответствии с Федеральным законом деятельность от имени юридического лица без доверенности (статья 2 Закона о банкротстве).

Как установлено судом и следует из выписки из Единого государственного реестра юридических лиц от 25.09.2018 (т.1, л.д. 32-36) ФИО2 является единственным участником должника. Он же ранее исполнял обязанности единоличного исполнительного органа должника.

В качестве основания для привлечения ФИО2 к субсидиарной ответственности заявитель указывает на неисполнение последним обязанности по своевременному обращению с заявлением о банкротстве должника, передачи бухгалтерской и иной документации должника, а также совершения сделок, причинивших вред имущественным правам кредиторов, ссылаясь на статью 61.11 Закона о банкротстве.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве, если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника.

В силу пункта 2 статьи 61.11 пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица при наличии хотя бы одного из следующих обстоятельств:

1) причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона;

2) документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы;

3) требования кредиторов третьей очереди по основной сумме задолженности, возникшие вследствие правонарушения, за совершение которого вступило в силу решение о привлечении должника или его должностных лиц, являющихся либо являвшихся его единоличными исполнительными органами, к уголовной, административной ответственности или ответственности за налоговые правонарушения, в том числе требования об уплате задолженности, выявленной в результате производства по делам о таких правонарушениях, превышают пятьдесят процентов общего размера требований кредиторов третьей очереди по основной сумме задолженности, включенных в реестр требований кредиторов;

4) документы, хранение которых являлось обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации об акционерных обществах, о рынке ценных бумаг, об инвестиционных фондах, об обществах с ограниченной ответственностью, о государственных и муниципальных унитарных предприятиях и принятыми в соответствии с ним нормативными правовыми актами, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют либо искажены;

5) на дату возбуждения дела о банкротстве не внесены подлежащие обязательному внесению в соответствии с федеральным законом сведения либо внесены недостоверные сведения о юридическом лице:

в единый государственный реестр юридических лиц на основании представленных таким юридическим лицом документов;

в Единый федеральный реестр сведений о фактах деятельности юридических лиц в части сведений, обязанность по внесению которых возложена на юридическое лицо.

Вместе с тем, доказательств исполнения бывшим руководителем ФИО2 обязанности по передачи конкурсному управляющему должником бухгалтерской и иной документации должника, печатей, штампов, материальных и иных ценностей в должника в материалы обособленного спора не представлено.

Согласно правовой позиции, изложенной в Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 06.11.2012 № 9127/12, ответственность, предусмотренная пунктом 5 статьи 10 Закона о банкротстве, соотносится с нормами об ответственности руководителя за организацию бухгалтерского учета в организациях, соблюдение законодательства при выполнении хозяйственных операций, организацию хранения учетных документов, регистров бухгалтерского учета и бухгалтерской отчетности (пункт 1 статьи 6, пункт 3 статьи 17 Федерального закона от 21.11.1996 г. № 129-ФЗ «О бухгалтерском учете») и обязанностью руководителя должника в установленных случаях представить арбитражному управляющему бухгалтерскую документацию (пункт 3.2 статьи 64, пункт 2 статьи 126 Закона о банкротстве).

Согласно пункту 24 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее – Постановление № 53), в силу пункта 3.2 статьи 64, абзаца четвертого пункта 1 статьи 94, абзаца второго пункта 2 статьи 126 Закона о банкротстве на руководителе должника лежат обязанности по представлению арбитражному управляющему документации должника для ознакомления или по ее передаче управляющему.

Арбитражный управляющий вправе требовать от руководителя (а также от других лиц, у которых фактически находятся соответствующие документы) по суду исполнения данной обязанности в натуре применительно к правилам статьи 308.3 ГК РФ.

По результатам рассмотрения соответствующего обособленного спора выносится судебный акт, который может быть обжалован в порядке, предусмотренном частью 3 статьи 223 АПК РФ.

Применяя при разрешении споров о привлечении к субсидиарной ответственности презумпции, связанные с непередачей, сокрытием, утратой или искажением документации (подпункты 2 и 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве), необходимо учитывать следующее.

Заявитель должен представить суду объяснения относительно того, как отсутствие документации (отсутствие в ней полной информации или наличие в документации искаженных сведений) повлияло на проведение процедур банкротства.

Привлекаемое к ответственности лицо вправе опровергнуть названные презумпции, доказав, что недостатки представленной управляющему документации не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства, либо доказав отсутствие вины в непередаче, ненадлежащем хранении документации, в частности, подтвердив, что им приняты все необходимые меры для исполнения обязанностей по ведению, хранению и передаче документации при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась.

Под существенным затруднением проведения процедур банкротства понимается в том числе невозможность выявления всего круга лиц, контролирующих должника, его основных контрагентов, а также: невозможность определения основных активов должника и их идентификации; невозможность выявления совершенных в период подозрительности сделок и их условий, не позволившая проанализировать данные сделки и рассмотреть вопрос о необходимости их оспаривания в целях пополнения конкурсной массы; невозможность установления содержания принятых органами должника решений, исключившая проведение анализа этих решений на предмет причинения ими вреда должнику и кредиторам и потенциальную возможность взыскания убытков с лиц, являющихся членами данных органов.

К руководителю должника не могут быть применены презумпции, установленные подпунктами 2 и 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, если необходимая документация (информация) передана им арбитражному управляющему в ходе рассмотрения судом заявления о привлечении к субсидиарной ответственности. Такая передача документации (информации) не исключает возможность привлечения руководителя к ответственности в виде возмещения убытков, вызванных просрочкой исполнения обязанности, или к субсидиарной ответственности по иным основаниям.

Как разъяснено определением Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 30.09.2019 № 305-ЭС19-10079 отсутствие (непередача руководителем арбитражному управляющему) финансовой и иной документации должника, существенно затрудняющее проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, указывает на вину руководителя.

Смысл этой презумпции состоит в том, что руководитель, уничтожая, искажая или производя иные манипуляции с названной документацией, скрывает данные о хозяйственной деятельности должника. Предполагается, что целью такого сокрытия, скорее всего, является лишение арбитражного управляющего и конкурсных кредиторов возможности установить факты недобросовестного осуществления руководителем или иными контролирующими лицами своих обязанностей по отношению к должнику. К таковым, в частности, могут относиться сведения о заключении заведомо невыгодных сделок, о выводе активов и т.п., что само по себе позволяет применить иную презумпцию субсидиарной ответственности (подпункт 1 пункта 2 статьи 61.11 в нынешней редакции Закона о банкротстве, абзац третий пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ). Кроме того, отсутствие определенного вида документации затрудняет наполнение конкурсной массы, например, посредством взыскания дебиторской задолженности, возврата незаконно отчужденного имущества.

Именно поэтому предполагается, что непередача документации указывает на наличие причинно-следственной связи между действиями руководителя и невозможностью погашения требований кредиторов.

Суд первой инстанции на основании вышеизложенного, пришел к верному выводу о том, что отсутствие первичной документации явилось препятствием для осуществления мероприятий конкурсного производства, в том числе по предъявлению к третьим лицам, имеющим задолженность перед должником, требования о ее взыскании, пополнению за счет этого конкурсной массы и удовлетворению требований кредиторов должника (статьи 129, 131, 142 Закона о банкротстве), правомерно удовлетворил в указанной части требование в части привлечения ФИО2 к субсидиарной ответственности подлежащим удовлетворению.

Судом первой инстанции правомерно не приняты во внимание пояснения представителя ФИО2 об изъятии документов должника при проведении обыска сотрудниками УЭБ и ПК УМВД России и ОВД УФСБ России по Пензенской области в 2016 году, поскольку решением Арбитражного суда Пензенской области от 12 мая 2017 по делу №А49-2210/2017, вступившим в законную силу, ФИО2 был привлечен к административной ответственности, предусмотренной частью 4 статьи 14.13 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях. При рассмотрении вышеуказанного дела судом было установлено, что изъятые ранее документы были возвращены ФИО2.

Кроме того, как следует из материалов настоящего обособленного спора в судебном заседании 25 декабря 2019 был приобщен перечень документов, переданных ФИО2 конкурсному управляющему должником 24 декабря 2019, то есть за день до настоящего судебного заседания.

В пункте 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» указано, что под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (статья 61.11 Закона о банкротстве) следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы.

Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Исходя из пункта 23 Постановления Пленума № 53, презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными. Таковой может быть признана сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход. Одобрение подобной сделки коллегиальным органом не освобождает контролирующее лицо от субсидиарной ответственности.

По смыслу пункта 3 статьи 61.11 Закона о банкротстве для применения презумпции, закрепленной в подпункте 1 пункта 2 данной статьи, наличие вступившего в законную силу судебного акта о признании такой сделки недействительной не требуется. Равным образом не требуется и установление всей совокупности условий, необходимых для признания соответствующей сделки недействительной, в частности недобросовестности контрагента по этой сделке.

По смыслу подпункта 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве для доказывания факта совершения сделки, причинившей существенный вред кредиторам, заявитель вправе ссылаться на основания недействительности, в том числе предусмотренные статьей 61.2 (подозрительные сделки) и статьей 61.3 (сделки с предпочтением) Закона о банкротстве. Однако и в этом случае на заявителе лежит обязанность доказывания как значимости данной сделки, так и ее существенной убыточности. Сами по себе факты совершения подозрительной сделки либо оказания предпочтения одному из кредиторов указанную совокупность обстоятельств не подтверждают.

Судом установлено и следует из материалов обособленного спора следует, что 12 сентября 2013 между должником и Министерством обороны Российской Федерации был заключен государственный контракт № 0173100000813000868-0087535-01, согласно которому Министерство обороны Российской Федерации осуществило авансирование поставляемого в рамках исполнения указанного контракта оборудования на сумму 158 431 810 рублей 86 копеек.

Поскольку, указанный контракт исполнен должником не был , указанное требование ФНС России было включено в реестр требований кредиторов должника ( определение суда от 25 января 2017).

Кроме того, Постановлением Октябрьского районного суда г. Пензы от 18 апреля 2018 по делу № 1-13/2018 было прекращено уголовное дело в отношении ФИО2 в порядке ст. 76.2 УК РФ, ст. 25.1 УПК РФ.

ФИО2 была назначена мера уголовно-правового характера в виде судебного штрафа в сумме 120 000 рублей с оплатой в срок 3 месяца.

При этом, судом был установлен факт, что ФИО2, являясь руководителем должника, не имея лицензии на разработку, производство, испытание, установку, монтаж, техническое обслуживание, ремонт, утилизацию и реализацию вооружения и военной техники, совершил умышленные действия на реализацию в адрес Военной Академии связи имени Маршала Советского Союза С.М. Буденного (г. Санкт-Петербург) оборудования, являющегося предметами снабжения, отнесенного к вооружению и военной технике.

Также, решением Арбитражного суда города Москвы от 30 мая 2016 по делу № А40-205777/2015, с должника в пользу Министерства обороны Российской Федерации взыскана неустойка в размере 25 596 639 рублей 44 копейки по государственному контракту, впоследствии сумма неустойки включена в реестр требований кредиторов должника.

С учетом вышеизложенного ,суд первой инстанции правомерно пришел к выводу о том, что ФИО2 А,Ю., являясь контролирующим должника лицом, без наличия у должника соответствующей лицензии, заключил государственный контракт, неисполнение условий которого и привело к неплатежеспособности должника.

Суд первой инстанции ,отказывая в удовлетворении заявления о применении срока исковой давности мотивировал следующим.Заявление подано конкурсным управляющим в суд 25.09.2018, его рассмотрение производится по правилам Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 29.07.2017 № 266-ФЗ, соответственно для подачи заявления о привлечении к субсидиарной ответственности установлен трехлетний срок исковой давности. Поскольку должник признан банкротом решением суда от 08.09.2016, срок для подачи заявления о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности составляет три года, и истекает 08.09.2019.

Заявитель жалобы полагает, что суду первой инстанции необходимо было применить старую редакцию Закона о банкротстве и исчислять годичный срок для подачи заявления о привлечении к субсидиарной ответственности.

Верховный Суд Российской Федерации в определении от 06.08.2018 № 308-ЭС17-6757 (2,3) по делу № А22-941/2006 разъяснил, что нормы о применении срока давности привлечения к субсидиарной ответственности применяются в той редакции, которая действовала на момент совершения ответчиком вменяемого правонарушения.

Если же, по состоянию на дату введения в действие статьи 61.14 Закона о банкротстве (30.07.2017) ранее действовавший срок давности по любым установленным законом причинам не истек, субъективный срок исковой давности Федеральным законом № 266-ФЗ продлевается до трех лет. Данная позиция отражена ВС РФ по делу А49-11888/2015. Следует отметить, что ФИО2 ошибочно полагает, что обстоятельства для привлечения его к субсидиарной ответственности имели место в 2016 году. Бездействие ФИО2, выразившееся в не передаче документации было установлено в 2017 году в рамках по дела № А49-2210/2017 и продолжается до настоящего времени.

Заявитель жалобы полагает, что ФИО2, указывает, что он предпринимал все возможные меры для исполнения госконтракта, а наличие просрочки в поставке возникло по вине Заказчика обстоятельства, изложенные материалах дела №А40-205777/2015, не могут быть приняты во внимание.

Указанный довод не может быть принят судебной коллегией, поскольку документально не подтвержден.Напротив, как уже ранее сказано решением Арбитражного суда города Москвы от 30 мая 2016 по делу № А40-205777/2015, с должника в пользу Министерства обороны Российской Федерации взыскана неустойка в размере 25 596 639 рублей 44 копейки по государственному контракту, впоследствии включенная в реестр требований кредиторов должника.

ФИО2, являясь контролирующим должника лицом, без наличия у должника соответствующей лицензии, заключил государственный контракт, неисполнение условий которого и привело к неплатежеспособности должника , указанный выше судебный акт подтверждает не вину ФИО2, а факт неплатежеспособности должника ООО «ФИО2» в 2016 году и невозможность исполнять условия контракта.

Довод заявителя жалобы о неприменении в данном споре статьи 61.11 Закона о банкротстве признается судебной коллегией несостоятельным.

Цитирование в судебных актах норм статей 61.10, 61.11 Закона о банкротстве не может повлиять на правильность принятого судебного акта, поскольку как в силу положений статьи 2 Закона о банкротстве в редакции, действующей до принятия Закона № 266, так и положения Главы III.2 Закона о банкротстве относят руководителя и учредителей должника к контролирующим лицам и предусматривают схожие основания привлечения таких лиц к субсидиарной ответственности .

Заявитель жалобы полагает, что не подлежит привлечению к субсидиарной ответственности, ссылаясь на факт передачи документации 24.12.2019 конкурсному управляющему ФИО3

Судебная коллегия не может согласиться с таким доводом в данном конкретном случае. Судебная коллегия отмечает, что факт передачи произведен спустя 1 год и 3 месяца после принятия судом настоящего заявления о привлечении к субсидиарной ответственности и спустя 3 года после даты введения конкурсного производства ООО «ФИО2».

Как пояснила конкурсный управляющий такая передача не сможет привести к положительному эффекту, поскольку срок исковой давности для проведения мероприятий по взысканию дебиторской задолженности истек, срок для оспаривания сделок также истек.

Данные действия бывшего руководителя ООО «ФИО2» ФИО2 не могут рассматриваться в качестве основания для отказа в привлечении к субсидиарной ответственности.

При таких обстоятельствах ответчиком не представлено достаточных доказательств, позволяющих суду прийти к выводу об отсутствии оснований для привлечения бывшего руководителя к субсидиарной ответственности. Поэтому, с учетом установленных обстоятельств невозможности формирования конкурсной массы в размере, позволяющем удовлетворить требования кредиторов, суд апелляционной инстанции соглашается с выводами суда первой инстанции о наличии в действия ответчиком вины и причинно-следственной связи с наступившими последствиями.

Принимая во внимание, что на момент рассмотрения спора произведены не все мероприятия по формированию конкурсной массы, а также имеется возможность поступления денежных средств в конкурсную массу, в связи с невозможностью определения размера ответственности ответчика по данному основанию, суд первой инстанции правомерно приостановил производство по заявлению в данной части до окончания расчетов с кредиторами (пункт 5.1 статьи 10 Закона о банкротстве в прежней редакции, пункт 7 статьи 61.16 в действующей редакции Закона о банкротстве).

С учетом совокупности доказательств по делу, все иные доводы и аргументы заявителя апелляционной жалобы проверены судом апелляционной инстанции, признаются несостоятельными и не подлежащими удовлетворению, поскольку не опровергают законности принятого по делу судебного акта и основаны на неверном толковании норм действующего законодательства, обстоятельств дела им уже дана надлежащая оценка при рассмотрении настоящего спора в суде первой инстанции.

Оснований для отмены обжалуемого судебного акта по приведенным в апелляционных жалобах доводам не имеется.

Нарушений норм процессуального права, являющихся основанием для отмены судебного акта на основании части 4 статьи 270 АПК РФ, не установлено.

В соответствии со статьей 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации по настоящей апелляционной жалобе уплата государственной пошлины не предусмотрена.

Руководствуясь статьями 268-272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Пензенской области от 25 декабря 2019, по делу № А49-15068/2015 оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в месячный срок в Арбитражный суд Поволжского округа, через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий Г.М. Садило

Судьи А.И. Александров

Н.А. Мальцев