Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы (регистрационный номер АП-4785/2015, 13АП-4787/2015 ) Сеничева Александра Александровича, Киселевой Алены Борисовны на определение Арбитражного суда Республики Карелия от 27.01.2015 по делу № А26-3190/2010 (судья Тулубенская А.В.), принятое

по заявлению конкурсного управляющего Карельским кредитным потребительским кооперативом граждан «Карелкредит» ФИО5 о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательства должника ФИО1 и ФИО4,

установил:

25 сентября 2013 года конкурсный управляющий Карельского кредитного потребительского кооператива граждан «Карелкредит» (далее – кооператив) ФИО5 обратился в Арбитражный суд Республики Карелия с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности по денежным обязательствам должника контролирующих лиц Карельского кредитного потребительского кооператива граждан «Карелкредит» ФИО1 и ФИО4.

Определением суда от 27.01.2015, принятым по итогам повторного, после отмены ранее состоявшихся судебных актов постановлением Арбитражного суда Северо-Западного округа от 08.10.2014, рассмотрения обособленного спора, ответственность на виновных в банкротстве кооператива контролирующих лиц возложена в долевом соотношении : с ФИО1 взыскано 41.048.410 руб. 64 коп., с ФИО4 – 38.379.628 руб. 51 коп.

Ответчиками поданы и в судебном заседании представителем ФИО1 поддержаны апелляционные жалобы, в которых просили определение отменить, в удовлетворении заявления конкурсного управляющего отказать.

ФИО1, оспаривая выводы суда первой инстанции по фактическим обстоятельства, отрицаел свою вину в доведении кооператива до банкротства и отнесении к контролирующим должника лицам. Указал, что согласно постановлению суда кассационной инстанции от 08.10.2014, в деле отсутствуют доказательства наличия у ФИО1 права давать обязательные указания должнику после 30.04.2008. Новых доказательств при повторном рассмотрении дела не представлялось. ФИО1 являлся вкладчиком, на момент его увольнения (30.04.2008) имелась задолженность по оплате труда. Один факт получения денежных средств не может являться доказательством исполнения полномочий должностного лица. Вывод о продолжении исполнения ФИО1 контрольных функций после 30.04.2008 противоречит требованиям заявителя. Суд обязан был применить статью 2 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве), сделать вывод, что ФИО1 не является контролирующим должника лицом, так как полномочия прекращены более, чем за два года до принятия судом заявления о признании должника банкротом, и отказать в удовлетворении требований к ФИО1 по этому основанию. Считает необоснованным вывод суда о причинении убытков кооперативу и возникновении признаков банкротства ввиду отсутствия страхового и резервного фондов, нарушений нормативов использования фонда финансовой взаимопомощи. Согласно данным бухгалтерской отчетности кооператива за весь 2008 год, стоимость активов превышала стоимость установленной реестровой задолженности примерно на 40 млн. руб. Выводы конкурсного управляющего о неплатежеспособности должника основаны на ошибочных предположениях. Выводы временного управляющего в части договора займа с ФИО6 от 19.07.2007 недостоверны. Таким образом заключение временного управляющего и анализ финансовой деятельности не могут доказывать наличие признаков банкротства у кооператива, возникших до 30.04.2008. Признаков банкротства на конкретную дату в период работы ФИО1 и непосредственно после заключения описываемых в судебном акте сделок не существовало. Все предоставленные займы предполагались заведомо прибыльными для кооператива. По части предоставленных займов (в том числе по договору с ФИО6 от 19.07.2007) длительное время кооператив получал существенный доход. И ФИО6, и ФИО7, и ФИО8 имели предыдущую положительную кредитную историю взаимоотношений с КПКГ «Карелкредит». Руководители кооператива старались обеспечить возврата займа всем известной им имущественной массой, которой обладали как родственники заемщиков, так и юридические лица, в деятельности которых принимали участие заемщики. Не опровергнуты доводы об отсутствии надлежащих и исчерпывающих действий сменивших ФИО1 руководителей, в том числе арбитражных управляющих по оспариванию незаконных сделок с имуществом, совершенных поручителями с целью уклонения от погашения займов. Суждения о предпочтительности залога перед поручительством третьих лиц сделаны уже по факту невозврата займов. В отличие от вкладчиков, займодавцы – граждане имели возможность участия в управлении кооперативом. Как они воспользовались своим правом, по мнению ФИО1, - это ответственность и риск этих граждан. Расчет убытков не соответствует требованиям действующего законодательства. В определении от 27.01.2015 в вину ФИО1 вменяется продление сроков возврата денежных средств по ранее выданным даймам, так как в момент изменения срока возврата займа (11.02.2008) заемщик ФИО6 добросовестно исполнял обязательства по уплате процентов. Согласно уставу кооператива, займы могли выдаваться только членам кооператива (участникам), каковым также являлся ФИО6. Соответственно, никаким особым правовым статусом в кооперативе ФИО6 не обладал, не мог воздействовать на принятие управленческих решений и указание судом на его правовой статус в кооперативе не имеет правового значения в части оценки действий должностных лиц.

ФИО4 - с приведением цитат из постановления суда кассационной инстанции - считает непримененными судом первой инстанции указания кассационного суда. Указала, что никакие новые доказательства причинной связи между действиями руководителей и банкротством судом не получены, а иными сторонами по делу не представлены. В материалах дела не имеется отрицательного отчета о деятельности ФИО4 за 2008 год. Не представлены заключения ревизионной комиссии кооператива по анализу правомерности заключения спорных договоров. Судом первой инстанции не учтена деятельность ФИО4, направленная на возврат долгов с ФИО6 и истребование дебиторской задолженности. Взысканные суммы значительно превышали фактически выданные, исполнительные действия в отношении ФИО6 и его поручителей проводились в установленном законом порядке, но уже следующими руководителями должника. Банкротство ФИО9 было неожиданным, стоимость подлежащего реализации имущества должника составляла 32.048000 руб., а её обязательства – 49.759.456 руб., но последующему руководству кооператива не удалось ничего получить. Считает размер взыскания необоснованным, а привлечение к субсидиарной ответственности – неправомерным.

Конкурсный управляющий в отзыве отметил всестороннее исследование фактических обстоятельств судом первой инстанции в ходе повторного рассмотрения дела. Полагает, что им в полной меры доказан факт причинения кооперативу огромных убытков, между которыми и действиями ответчиков имеется прямая причинно-следственная связь. Полагает, что ФИО4 и ФИО1 правомерно отнесены к категории лица, контролирующих деятельность должника. Как считает конкурсный управляющий, в период с 23.04.2002 по 31.12.2008 директором кооператива был ФИО1, а в период с 30.04.2008 по 23.11.2009 функции директора кооператива исполняла ФИО10, но на практике в период с 30.04.208 по 31.12.2008 в ККПК «Карелкредит» было два руководителя – ФИО1 и ФИО4, что подтверждено совокупностью доказательств. Опровергает доводы ФИО1 о наличии перед ним задолженности по заработной плате. В качестве документального обоснования причин, повлекших последующее банкротство должника, конкурсный управляющий представил документы по шести договорам займа, наличие непогашенной задолженности по которым подтверждено судебными решениями. Суммарная задолженность по шести договорам займа, заключение которых ответчиками, по мнению конкурсного управляющего, повлекло за собой банкротство кооператива, составила 94,33% от общей суммы прав требования должника к третьим лицам. ФИО1 и ФИО4 должны были предпринимать меры как по страхованию рисков, так и по повышению гарантий обеспечения возвратности денежных средств. Перед выдачей займа ФИО9 и ФИО6 обеспечения в виде залогов имущества лица, действовавшие от ККПК «Карелкредит», не требовали. Кооператив не только ничего не получил по первому договору займа, заключенному с ФИО6 19.07.2007, но напротив - потерял, так как сумма возвращенных денежных средств по нему меньше, чем сумма выданных по второму договору с тем же заемщиком 22.05.2008. Все, что ФИО4 возвратила по первому договору займа с ФИО6 от 19.07.2007 № 435/07, выдано ею по второму договору с этим же заемщиком от 22.05.2008 № 229/08. С конца 2007 года практические все показатели, характеризующие платежеспособность должника значительно ниже нормативных или рекомендуемых значений этих показателей (коэффициентов), что позволило временному управляющему кооператива ФИО11 сделать вывод о наличии признаков преднамеренного банкротства кооператива.

Конкурсный кредитор ФИО3 изложил мотивированную позицию по апелляционным жалобам, считая доводы ФИО1 и ФИО4 надуманными, противоречащими фактическим обстоятельствам. Отметил, что в январе 2008 года, когда займ не был возвращен ФИО6, это повлекло отрицательные последствия для вкладчиков и создало признак неплатежеспособности. Выдавать второй займ тому же лицу и ФИО9 было неразумно и во вред кооперативу. Считает, что суд первой инстанции в полной мере выполнил указания арбитражного суда кассационной инстанции. Сам же лично полагает ответственность ФИО1 и ФИО4 солидарной притом, что и действия их, и отрицательные последствия взаимосвязаны.

Иные, участвующие в обособленном споре лица, извещенные о времени и месте судебного заседания в соответствии со статьей 123, абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса РФ с учетом толкования норм процессуального права Высшим Арбитражным Судом РФ в пункте 17 Постановления Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 N 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве», в судебное заседание не явились.

Законность и обоснованность определения проверены в апелляционном порядке.

Исследовав доводы подателей апелляционных жалоб, возражения конкурсного управляющего и конкурсного кредитора в совокупности и взаимосвязи с собранными по делу доказательствами, апелляционный суд не усматривает оснований для переоценки выводов суда по фактическим обстоятельствам и иного применения норм материального и процессуального права.

Как установлено судом первой инстанции и подтверждается материалами дела, Карельский кредитный кооператив граждан создан в соответствии с протоколом от 23 апреля 2002 года учредительного собрания, утвержден устав, директором Карельского кредитного потребительского кооператива граждан «Карелкредит» назначен ФИО1.

Общим собранием пайщиков кооператива 21.05.2007 принято решение о продлении полномочий директора ФИО1 на срок до 2012 года.

Собранием правления ККПКГ «Карелкредит» 30.04.2008 принято решение об утверждении ФИО12 на должность директора кооператива, на общем собрании пайщиков кооператива 08.05.2008 ФИО12 избрана директором ККПКГ «Карелкредит».

12.04.2010 ОАО «Строительная компания «Век» подано заявление о банкротстве Карельского кредитного потребительского кооператива граждан «Карелкредит».

Определением Арбитражного суда Республики Карелия от 26 октября 2010 года в отношении Карельского кредитного потребительского кооператива граждан «Карелкредит» введена процедура наблюдения, временным управляющим утвержден ФИО11.

Сведения о введении в отношении должника процедуры наблюдения опубликованы 20 ноября 2010 года в газете «Коммерсантъ» №215.

Решением суда от 03 июня 2011 года ККПКГ «Карелкредит» признан банкротом, открыто конкурсное производство сроком до 30 ноября 2011 года, конкурсным управляющим утвержден ФИО5.

В ходе рассмотрения дела о банкротстве выявлено заключение договоров займа: от 01.11.2006 № 149/06/К-4 с заёмщиком ФИО7, по которому заёмщику выдано 5.000.000 руб., остающаяся непогашенной задолженность – 7.638.009 руб.; от 19.07.2007 № 435/07 с заёмщиком ФИО6, по которому выдано 29.055.327 руб., остающаяся непогашенной задолженность – 49.867.728 руб.; от 22.07.2007 № 396/07 с заёмщиком ФИО8, по которому выдано 2.600.000 руб., непогашенная задолженность составляет 1.552.359 руб.; от 03.11.2007 № 657 с заёмщиком ФИО7, по которому выдано 1.000.000 руб., непогашенная задолженность – 995.304 руб.; от 22.05.2008 № 229/08 с заёмщиком ФИО6, по которому выдано 14.670.000 руб., непогашенная задолженность – 44.592.518 руб.; от 05.06.2008 № 257/08 с заёмщиком ФИО9, по которому выдано 11.248.953 руб., непогашенная задолженность – 11.749.235 руб. 99 коп.

Считая, что действия ФИО1 и ФИО4 привели к банкротству кооператива, конкурсный управляющий обратился с заявлением о привлечении их к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, определив её, согласно указаниям Арбитражного суда Северо-Западного округа, в долях, исходя из процентного соотношения размеров переданных каждым в займы денежных средств и непогашенных требований кредиторов.

Оценив представленные доказательства на предмет их относимости, допустимости и достаточности в соответствии со статьями 67, 68, 71, абзацем 2 части 2 статьи 289 Арбитражного процессуального кодекса РФ, арбитражный суд первой инстанции признал доказательства, приведенные конкурсным управляющим, достаточными для привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности в соответствии с редакцией пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве до вступления в силу закона № 73-ФЗ.

Пунктом 4 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции, действующей до вступления в силу Закона №73-ФЗ, предусмотрено, что в случае банкротства должника по вине учредителей (участников) должника, собственника имущества должника - унитарного предприятия или иных лиц, в том числе по вине руководителя должника, которые имеют право давать обязательные для должника указания или имеют возможность иным образом определять его действия, на учредителей (участников) должника или иных лиц в случае недостаточности имущества должника может быть возложена субсидиарная ответственность по его обязательствам.

С момента создания кооператива руководителем кооператива до 30.04.2008 являлся ФИО1, о чем свидетельствует выписка из Единого государственного реестра юридических лиц в отношении Карельского кредитного потребительского кооператива «Карелкредит», приказ от 23.04.2002.

В соответствии с приказом от 31.12.2002 ФИО12 являлась главным бухгалтером Карельского кредитного потребительского кооператива граждан «Карелкредит».

30.04.2008 ФИО13 принята на должность директора Карельского кредитного потребительского кооператива граждан «Карелкредит» и исполняла обязанности директора кооператива до 23.11.2009 - момента утверждения ФИО14 исполняющей обязанности директора.

Действия ФИО1 и ФИО13 по размещению денежных средств пайщиков по шести договорам займа с ФИО7, ФИО6, ФИО8, ФИО9 без достаточного обеспечения носили характер рисковых, экономически невыгодных, приведшими к формированию кредиторской задолженности перед вкладчиками с одновременным нарастанием дебиторской задолженности по сделкам займов, оформленным договорами от 01.11.2006 № 149/06/К-4 и от 03.11.2007 № 657/07 с ФИО7 , подписанными ФИО1, от 19.07.207 № 435/07 с ФИО6, подписанным ФИО1, и от 22.05.2008 № 229/08 с тем же заемщиком, подписанным ФИО12, от 22.07.2007 № 396/7 с ФИО8, подписанным ФИО1, и от 05.06.2008 № 257/08 с ФИО9, подписанным ФИО12 Задолженность заемщиков подтверждена судебными актами Петрозаводского городского суда.

Убыточность сделок явствовала на момент заключения договоров, так как доказательств достаточного финансового и имущественного положения заемщиков не было получено лицами, осуществлявшими размещение денежных средств Карельского кредитного потребительского кооператива граждан «Карелкредит», и впоследствии подтвердилась безрезультатными исполнениями судебных актов.

Оспаривание договоров займа как способ защиты в рассматриваемом деле о банкротстве не ведет к восстановлению ничьих прав, поскольку взыскание в связи с ненадлежащим исполнением обязанностей заемщиками уже проведено судом общей юрисдикции, что соответствовало бы последствиям недействительности сделки.

Конкурсный управляющий использовал способ, предусмотренный статьями 10, 129 Закона о банкротстве, о персональной ответственности руководителей организации – банкрота за совершение по собственному усмотрению юридически значимых действий по размещению денежных средств потребительского кооператива среди физических лиц, без страхования займов на случай невозврата, без использования обеспечений в виде залогов, а не поручительств, имеющих характер консенсуальных сделок, при отсутствии доказательств достаточности имущественного положения поручителей.

ФИО1 и ФИО12 являлись специалистами в области финансовых отношений. ФИО1 – в силу ранее исполнявшихся до организации Карельского кредитного потребительского кооператива «Карелкредит» трудовых обязанностей в иных кредитных учреждениях, ФИО4 – в силу специального экономического образования, вследствие чего могли и должны были просчитать экономический результат совершенных заемных сделок, происходивших не на условиях публичности, при расходовании на займы в нарушение действующих норм и правил всего Фонда финансовой взаимопомощи притом, что - как привел конкурсный управляющий арифметический расчет - размещение 50% Фонда финансовой взаимопомощи под 10% годовых в банковские депозиты и государственные ценные бумаги, а оставшихся под 48-54% годовых, обеспечивало доходность финансовых операций в размере 29-32% годовых, что позволило бы вернуть привлеченные денежные средства, выплачивать 24% годовых и получить доход в размере 5-7%, при снижении рисков неплатежей. ФИО1 и ФИО4 не приняли мер к прекращению договорных отношений с заемщиком ФИО6, получившим фактическое перекредитование от ФИО4 22.05.2008 после неполного исполнения заемщиком договора, заключавшегося с ФИО1 19.07.2007.

Деятельность руководства Карельского кредитного потребительского кооператива «Карелкредит» в период 2007-2008 годов по кредитованию физических лиц и привлечению новых вкладов для создания объема оборотных активов кооператива представляла собой систему «финансовой пирамиды» с нарастающим отрицательным итогом.

Заключение временного управляющего ФИО11 о наличии признаков преднамеренного банкротства, к которому привело необеспеченное размещение привлеченных денежных средств потребительского кооператива без своевременного истребования дебиторской задолженности с одновременным нарастанием кредиторской за счет привлечения новых вкладов без перспектив их возврата, является письменным доказательство по делу, не опровергнуто в порядке статьи 82 Арбитражного процессуального кодекса РФ. Указанные обстоятельства возникли в период осуществления контрольных функций ФИО1 и ФИО4

Согласно имеющимся в деле корпоративным документам кооператива, на общем собрании пайщиков 21.05.2007 срок полномочий директора ФИО1 продлен до 2012 года (протокол № 6).

На собрании правления 30.04.2008 вопрос о прекращении полномочий ФИО1 в качестве директора не решался.

В период с мая по декабрь 2008 года ФИО1 получал зарплату, что подтверждается документами первичного бухгалтерского учета, соответствующими аналитическим счетам. Иных оснований – помимо трудовых отношений – для выплат ответчиком не раскрыто. В сходных условиях другим пайщикам, в том числе впоследствии ставшими конкурсными кредиторами, аналогичных выплат не производилось.

30.04.2008 на собрании правления был рассмотрен вопрос об утверждении директором Карельского кредитного потребительского кооператива граждан «Карелкредит» ФИО12.

08.05.2008 общее собранием пайщиков как директор вёл ФИО1.

29.08.2008 общим собранием пайщиков ФИО1 был избран генеральным директором кооператива сроком на 5 лет.

22.08.2008 ФИО1 участвовал в заседании правления кооператива.

Таким образом относимые к периодам руководства ФИО1 и ФИО12 корпоративные документы имеют определенные противоречия, но свидетельствуют в совокупности с объяснениями лиц, участвующих в обособленном споре, об осуществлении указанными лицами управленческих функций в отношении должника. Кроме того, понятие контролирующих лиц введено в статью 2 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» Федеральным законом от 28.04.2009 № 73-ФЗ и по применяемой редакции пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве значение имеет установление вины в банкротстве должника не только руководителей и участников, но и иных лиц.

Осуществлявшиеся ФИО1 и ФИО12 полномочия в период возникновения внешних признаков банкротства в 2008 году взаимосвязаны, вследствие чего указанные лица правомерно определены судом первой инстанции как субъекты дополнительной ответственности по обязательствам должника.

Суд первой инстанции, полно и объективно исследовав доводы и возражения лица, участвующих в обособленном споре и деле о банкротстве, оценил собранные по делу доказательства в совокупности и взаимосвязи, выполнив указания Арбитражного суда Северо-Западного округа, согласно статьям 71, абзацу 2 части 2 статьи 289 Арбитражного процессуального кодекса РФ.

Апелляционный суд отклоняет доводы подателей апелляционных жалоб о нарушении процессуальных норм, как не нашедшие объективного подтверждения в судебном заседании. Если суд кассационной инстанции считал, что вина ответчиков отсутствует, как указано в апелляционных жалобах, судебный акт от 08.10.2014 был бы иным.

Расчет взыскания произведен конкурсным управляющим и принят судом первой инстанции, исходя из указаний кассационного суда, применительно к установлению степени вины каждого из ответчиков по величине отрицательных последствий заемных обязательств, подтвержденных решениями суда общей юрисдикции в процентном соотношении распределенных на сумму непогашенной кредиторской задолженности, установленной в процедуре банкротства Карельского кредитного потребительского кооператива «Карелкредит».

Выводы суда первой инстанции соответствуют фактическим обстоятельствам, примененное право – толкованию норм в постановлении Пленума Верховного Суда РФ N 6, Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ N 8 от 01.07.1996 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", пункте 7 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 15.12.2004 N 29 (ред. от 14.03.2014) "О некоторых вопросах практики применения Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", пунктах 2, 3 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 30.07.2013 N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица", вследствие чего оснований для отмены обжалуемого судебного акта по доводам апелляционных жалоб или в соответствии с частью 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации апелляционный суд не усматривает.

Руководствуясь статьями 176, 223, 268, 269 ч. 1, 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение арбитражного суда первой инстанции от 27.01.2015 оставить без изменения, апелляционные жалобы – без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Северо-Западного округа в срок, не превышающий одного месяца со дня его принятия.

Председательствующий		Л.С. Копылова
Судьи		И.Г. Медведева И.Ю. Тойвонен