Гражданский кодекс часть 1

в отсутствие иных лиц, участвующих в деле, которые о месте и времени рассмотрения дела извещены надлежащим образом в порядке статей 121, 123 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ), в том числе публично, путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на Интернет-сайте Семнадцатого арбитражного апелляционного суда),

рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционную жалобу конкурсного управляющего ФИО3

на определение Арбитражного суда Удмуртской Республики
от 06 июня 2022 года

об отказе в удовлетворении заявления конкурсного управляющего ФИО3 о привлечении к субсидиарной ответственности ФИО1, ФИО4 и о взыскании с ФИО1 убытков в размере 12 346 070 руб. 90 коп.,

вынесенное в рамках дела № А71-22935/2018

о признании несостоятельным (банкротом) общества с ограниченной ответственностью «Брик» (ИНН <***>, ОГРН <***>),

установил:

решением Арбитражного суда Удмуртской Республики от 31.05.2019

[A2] (резолютивная часть определения оглашена 30.05.2019) Общество с ограниченной ответственностью «Брик» (далее - ООО «Брик») признано несостоятельным (банкротом), в отношении должника открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утверждена Капина А.Н.

Определением суда от 05.08.2019 заявление принято к производству и назначено к рассмотрению в предварительном судебном заседании.

Определением суда от 11.09.2019 назначено судебное заседание.

В судебном заседании 29.01.2020 судом рассмотрено и на основании ст.49 АПК удовлетворено ходатайство конкурсного управляющего об уточнении заявления, согласно которому просит взыскать с ФИО1 убытки в размере 3 764 387 руб. 55 коп., причиненных должнику в результате заключенного договора уступки прав требования № 56-7-5302 от 20.01.2017г., привлечь к субсидиарной ответственности ФИО4 и ФИО1 в размере 11 680 047 руб.

В судебном заседании 10.03.2022 судом рассмотрено и на основании ст.49 АПК удовлетворено ходатайство конкурсного управляющего об уточнении заявления, согласно которому просит взыскать с ФИО1 убытки в размере 12 346 070 руб. 90 коп., причиненных должнику в результате совершения совокупности сделок (включая сделки, указанные в ст.61.3 Закона о банкротстве); привлечь к субсидиарной ответственности ФИО4 и ФИО1

Определением Арбитражного суда Удмуртской Республики от 06 июня 2022 года в удовлетворении заявления конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью «Брик» ФИО3 о привлечении к субсидиарной ответственности ФИО1, ФИО4 и о взыскании с ФИО1 убытков в размере 12 346 070 руб. 90 коп. отказано.

Не согласившись с указанным судебным актом, конкурсный управляющий ФИО3 обратилась с апелляционной жалобой, в которой просит определение отменить, принять по делу новый судебный акт о привлечении ФИО1, ФИО4 к субсидиарной ответственности и взыскании с ФИО1 убытков в размере 12 346 070 руб. 90 коп.

По мнению конкурсного управляющего, оспариваемым определением нарушены права и интересы ООО «Брик» в сфере экономической деятельности, нарушено требование АПК о единообразии в толковании и применении арбитражными судами норм права. Далее по тексту апелляционной жалобы конкурсный управляющий, не указывая на ошибки суда первой инстанции, излагает основания для привлечения ответчиков к субсидиарной

[A3] ответственности и взыскания убытков.

ФИО1 и ФИО4 представил отзывы, в которых по доводам апелляционной жалобы возразили. Определение суда считают законным и обоснованным, просят отказать в удовлетворении апелляционной жалобы.

В судебном заседании представитель ФИО1 доводы отзыва поддержал, просит отказать в удовлетворении апелляционной жалобы конкурсного управляющего и оставить определение суда первой инстанции без изменения.

Иные лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы извещены надлежащим образом, представителей для участия в судебном заседании суда апелляционной инстанции не направили.

Законность и обоснованность обжалуемого судебного акта проверены арбитражным судом апелляционной инстанции в порядке, предусмотренном главой 34 АПК РФ.

В соответствии с пунктом 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статьей 32 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

Согласно сведениям ЕГРЮЛ руководителем и единственным участником ООО «Брик» с 25.12.2017 и по день принятия решения о признании должника банкротом (30.05.2019) являлась ФИО4.

Ранее, а именно с 05.09.2016 до 25.12.2017 руководителем и участником должника являлся ФИО1.

Считая, что указанными выше контролирующими должника лицами не исполнена обязанность по обращению в суд с заявлением о банкротстве должника, кроме того ФИО1 и ФИО4 не исполнены обязательства по передаче бухгалтерской и иной документации должника, имущества должника, а ФИО1 совершена совокупность сделок (включая сделки, указанные в ст.61.3 Закона о банкротстве), в результате которых причинен существенный вред имущественным правам кредиторов, конкурсный управляющий должника обратился в арбитражный суд с требованием о привлечении ФИО1 и ФИО4 к субсидиарной ответственности.

Кроме того, управляющий просил взыскать с ФИО5 убытки в в размере 12 346 070 руб. 90 коп., которые сложились из перечисления денежных средств в ООО «Исток» в сумме 3 791 950 руб. (назначение платежа – оплата по договору подряда № 5П от 01.01.2017); приобретения автомобиля марки Лада Ларгус по цене 337 000 руб., расходования денежных средств по корпоративным картам на сумму 2 210 194 руб. 50 коп., в том числе

[A4] следующим контрагентам ООО «ЭлитТорг», ООО «СтройСтандарт», ООО «Партнер-Инвест», ООО «Тилмет», ООО «Древхоз»; прочих выплат сотрудникам на сумму 2 242 538 руб. 85 коп.; заключения договора уступки прав требования № 56-7-5302 от 20.001.2017 с ООО «Газпром межрегионгаз Ижевск», в соответствии с которыми цедент уступил, а цессионарий (должник) принял право требования с ООО «ПК «Блок» задолженности по договорам поставки газа № 56-4-1988/15 от 01.10.2015 и 56-4-1988/2016 от 01.03.2016, взысканной решением АС УР от 07.10.2016 по делу № А71-11394/2016 в размере 3 754 387 руб. 53 коп. с ООО «ПК «Блок».

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции исходил из недоказанности совокупности условий для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности, а также пришел к выводу, что конкурсным управляющим не представлено бесспорных доказательств, опровергающих противоправность поведения контролирующих должника лиц, наличие причинно-следственной связи между его действиями и признанием ООО «Брик» несостоятельным (банкротом).

Апелляционный суд не усматривает оснований для отмены судебного акта, исходя из следующего.

В соответствии с п. 1 ст. 61.10 Закона о банкротстве, под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.

В соответствии с пунктов 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве, пока не доказано иное, предполагается, что лицо являлось контролирующим должника лицом, если это лицо:

- являлось руководителем должника или управляющей организации должника, членом исполнительного органа должника, ликвидатором должника, членом ликвидационной комиссии;

- имело право самостоятельно либо совместно с заинтересованными лицами распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества, или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, или более чем половиной голосов в общем собрании участников юридического лица либо имело право назначать (избирать) руководителя должника;

- извлекало выгоду из незаконного или недобросовестного поведения лиц, указанных в пункте 1 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Таким образом, ФИО6 и ФИО1 являлись контролирующими должника лицами.

[A5] Основания и порядок привлечения лиц к субсидиарной ответственности должника в случае нарушения ими положений действующего законодательства в ранее действующей редакции Закона о банкротстве был предусмотрен нормами статьи 10 Закона о банкротстве.

Федеральным законом от 29.07.2017 № 266-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» статья 10 Закона о банкротстве признана утратившей силу и Закон о банкротстве дополнен главой III.2 «Ответственность руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве».

В п. 3 ст. 4 названного Закона от 29.07.2017 № 266-ФЗ установлено, что рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной ст. 10 Закона о банкротстве (в редакции, действовавшей до дня вступления в силу Федерального закона от 29.07.2017 № 266-ФЗ), которые поданы с 01.07.2017, производится по правилам Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 29.07.2017 № 266-ФЗ. Данное разъяснение касается применения процессуальных норм.

Поскольку в настоящем случае заявление о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц подано конкурсным управляющим 29.07.2019, то есть после 01.07.2017, то при рассмотрении настоящего заявления подлежат применению нормы процессуального права в редакции Федерального закона от 29.07.2017 № 266-ФЗ, и нормы материального права о субсидиарной ответственности по обязательствам должника, предусмотренные той редакцией закона, который действовал в период вменяемого правонарушения.

В соответствии с п. 3 ст. 56 Гражданского кодекса Российской Федерации, если несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана учредителями (участниками), собственником имущества юридического лица или другими лицами, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия, на таких лиц в случае недостаточности имущества юридического лица может быть возложена субсидиарная ответственность по его обязательствам.

Согласно позиции Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации № 6/8 от 01.07.1996 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», пунктом 22 установлено: при разрешении споров, связанных с ответственностью учредителя (участников) юридического лица, признанного несостоятельным (банкротом), собственника его имущества или других лиц, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия (часть 2 пункт 3 статьи 56 Гражданского кодекса Российской Федерации), суд должен учитывать, что указанные лица могут быть

[A6] привлечены к субсидиарной ответственности лишь в тех случаях, когда несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана их указаниями или иными действиями.

Для привлечения органов управления юридического лица к субсидиарной ответственности необходим следующий юридический состав: вина (противоправность действий/бездействий); действия/бездействие, которые довели (способствовали) доведению до банкротства; причинно-следственная связь между действиями (бездействием) виной и наступившими негативными последствиями, выражающимися в неспособности должника удовлетворить требования кредиторов.

Согласно п. 56 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 № 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее – Постановление Пленума ВАС РФ № 53) по общему правилу, на арбитражном управляющем, кредиторах, в интересах которых заявлено требование о привлечении к ответственности, лежит бремя доказывания оснований возложения ответственности на контролирующее должника лицо (статья 65 АПК РФ).

Суд первой инстанции верно установил и не оспаривается участвующими в деле лицами, что ФИО4 и ФИО1 в разные периоды времени являлись контролирующими должника лицами.

Одним из оснований для привлечения указанных выше лиц к субсидиарной ответственности заявлено неисполнение ими обязанности по обращению в суд с заявлением о банкротстве должника.

Как считает управляющий, ФИО1 должен быть подать заявление о банкротстве ООО «Брик» не позднее 21.06.2017, следовательно, как правильно указал суд первой инстанции, в указанной части применению подлежат нормы статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона № 134-ФЗ; ФИО4 должна была подать заявление о банкротстве ООО «Брик» не позднее 26.01.2018, в указанной части применению подлежат нормы статьи 61.12 в редакции Федерального закона № 266-ФЗ от 29.07.2017.

Учитывая тот факт, что предусмотренное статьей 10 Закона о банкротстве (в редакции Федерального закона от 28.06.2013 № 134-ФЗ) такое основание для привлечения к субсидиарной ответственности как "признание должника несостоятельным вследствие поведения контролирующих лиц" по существу мало чем отличается от предусмотренного действующей в настоящее время статьей 61.11 Закона основания ответственности в виде "невозможности полного погашения требований кредитора вследствие действий контролирующих лиц", а потому значительный объем разъяснений норм материального права, изложенных в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при

[A7] банкротстве" (далее - постановление № 53), может быть применен и к статье 10 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 28.06.2013 № 134-ФЗ.

В силу пункта 1 статьи 9 Закона о банкротстве руководитель должника или индивидуальный предприниматель обязан обратиться с заявлением должника в арбитражный суд в случае, если: удовлетворение требований одного кредитора или нескольких кредиторов приводит к невозможности исполнения должником денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей и (или) иных платежей в полном объеме перед другими кредиторами; обращение взыскания на имущество должника существенно осложнит или сделает невозможной хозяйственную деятельность должника; должник отвечает признакам неплатежеспособности и (или) признакам недостаточности имущества.

Пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве установлено, что заявление должника должно быть направлено в арбитражный суд в случаях, предусмотренных пунктом 1 данной статьи, в кратчайший срок, но не позднее чем через месяц с даты возникновения соответствующих обстоятельств.

Исходя из положений вышеназванных норм права следует, что размер ответственности руководителя ограничен объемом обязательств должника, возникших после истечения месячного срока, установленного пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве и до возбуждения производства по делу.

Конкурсный управляющий связывает обязанность руководителя по обращению в суд с заявлением о банкротстве общества с обстоятельствами, установленными судебными актами Арбитражного суда Удмуртской Республики по делу № А71-22935/2018, которыми в реестр требований кредиторов ООО «Брик» включены требования АО «ЭнергосбыТ Плюс», ООО «Газпром межрегионгаз Ижевск», ФНС России в общей сумме 4 197 307 руб. 85 коп.

Между тем, наличие у должника неисполненных обязательств, само по себе, не свидетельствует о невозможности их погашения и, как следствие, неплатежеспособности должника.

При исследовании совокупности обстоятельств, входящих в предмет доказывания по спорам о привлечении руководителей к ответственности, предусмотренных пунктом 2 статьи 10 Закона о банкротстве, следует учитывать, что обязанность по обращению в суд с заявлением о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный руководитель в рамках стандартной управленческой практики должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, упомянутых в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве.

Привлекаемое к субсидиарной ответственности лицо не освобождено от обязанности обоснования своих возражений, однако, бремя доказывания наличия оснований для привлечения руководителя должника к субсидиарной ответственности, а также обоснования размера субсидиарной ответственности

[A8] лежит на лице, обратившемся с таким заявлением (часть 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

В соответствии с абзацем 2 статьи 2 Закона о банкротстве банкротство - это неспособность должника в полном объеме удовлетворить требования кредиторов по гражданским обязательствам и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей, признанная арбитражным судом, тогда как неплатежеспособность - это лишь прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств (абзаца 34 статьи 2 Закона о банкротстве).

Таким образом, момент возникновения признаков неплатежеспособности хозяйствующего субъекта может не совпадать с моментом его фактической несостоятельности (банкротства).

Требования кредиторов, включенных в реестр должника, возникли на основании судебных актов, вынесенных и вступивших в законную силу уже после прекращения полномочий ФИО1 – 13.12.2017 (решения по делам № А71-4571/2018 от 29.05.2018, № А71-4059/2018 от 18.05.2018, № А7122406/2017 от 15.12.2017).

Согласно расчету налогового органа задолженность, включенная в реестр, возникла лишь в 2018 году, то есть после смены руководства ООО «Брик» (л.д.84-85 т.3).

В части доводов конкурсного управляющего о наличии задолженности в сумме 3 664 387 руб. 53 коп. по договору уступки от 20.01.2017 судом первой инстанции учетно, что срок исполнения обязательств по указанному договору составлял с 20.02.2017 по 20.04.2017, при этом 16.05.2017 произведено погашение долга в сумме 100 000 руб., что подтверждается платежным поручением № 293 от 16.05.2017.

База данных исполнительных производств не является объективным критерием, подтверждающим неплатежеспособность должника.

Согласно балансу ООО «Брик» за 2017 год по состоянию на 31.12.2017 у должника имелась дебиторская задолженность в размере 4 801 000 руб., что значительно превышает размер неисполненного обязательства по договору уступки.

Сведения, содержащиеся в анализе финансового состояния ООО «Брик», опровергают доводы конкурсного управляющего о неплатежеспособности должника по состоянию на 21.05.2017:

- коэффициент текущей ликвидности в период (основной показатель платежеспособности предприятия, отражающий способность предприятия погашать свои обязательства) с 31.12.2016 по 31.12.2017г. находится в рекомендованных границах и имеет тенденцию к увеличению. На 31.12.2017г. его значение составляет 1,02. Временным управляющим сделан вывод о платежеспособности должника.

[A9] - показатель обеспеченности должника его активами характеризует величину активов должника, приходящуюся на единицу долга и свидетельствует о том, насколько собственные активы предприятия покрывают долговые обязательства. Временным управляющим должника определена величина этого показателя по состоянию на 31.12.2017г. в размере 1,02 и сделан вывод о том, что на 31.12.2017 предприятие платежеспособно, собственные активы предприятия покрывают его обязательства.

Судом учтено, что актив предприятия в части оборотных активов представлен на 94,84% дебиторской задолженностью, что влияет неоднозначно на показатели финансовой стабильности должника, ввиду того, что отнесение дебиторской задолженности к ликвидным активам не гарантирует должнику получения денежных средств во всех случаях.

Между тем, неудовлетворительная структура баланса должника не отнесена законодателем к обстоятельствам, из которых в силу статьи 9 Закона о банкротстве возникает обязанность руководителя обратиться в арбитражный суд с заявлением должника о признании банкротом.

Наличие у должника кредиторской задолженности в определенный период времени не свидетельствует о неплатежеспособности организации в целом, не является основанием для обращения руководителя с заявлением о банкротстве должника и не свидетельствует о совершении контролирующими лицами действий по намеренному созданию неплатежеспособного состояния организации, поскольку не является тем безусловным основанием, которое свидетельствует о том, что должник был неспособен исполнить свои обязательства, учитывая, что структура активов и пассивов баланса находится в постоянной динамике в связи с осуществлением хозяйственной деятельности.

Кроме того, 13 декабря 2017 г. нотариально удостоверен и направлен на регистрацию в ИФНС договор купли-продажи 100% доли в ООО «Брик» от ФИО1 к ФИО4, составлено решение учредителя и подписан приказ о прекращении у ФИО1 полномочий директора Должника, о назначении директором ООО «Брик» - ФИО4, подписаны акты приема-передачи документов, печати, ЭЦП, корпоративных карт и т.д. от ФИО1 к ФИО4

Документы новому директору ФИО4 были переданы 13.12.2017. В связи с этим ФИО1 утратил контроль и прекратил свое участие в деятельности ООО «Брик» начиная с 13.12.2017, а не с 25.12.2017, как ошибочно указывает в своей апелляционной жалобе конкурсный управляющий. И в дальнейшем не принимал никакого участия в деятельности ООО «Брик». Указанные обстоятельства конкурсным управляющим не оспорены, доказательств обратного в материалы дела не представлено.

В материалы дела ФИО1, со ссылкой на финансовый анализ должника, выполненный временным управляющим ФИО7, представлены убедительные доводы относительно отсутствия у ООО «Брик» признаков неплатежеспособности и объективного банкротства по состоянию на

[A10] 31.12.2017, что исключает необходимость обращения Шамситова А.Ф. в арбитражный суд с заявлением о банкротстве ООО «Брик». Указанные доводы конкурсным управляющим не опровергнуты.

Доводы ФИО1 об отсутствии признаков неплатежеспособности и не наступлении объективного банкротства ООО «Брик» в период его руководства (по 13.12.2017) подтверждаются также вступившими в силу судебными актами по обособленным спорам в рамках дела о банкротстве ООО «Брик», из которых следует, что по состоянию на 31.12.2017 года предприятие было платежеспособным.

Суд апелляционной инстанции считает не соответствующими фактическим обстоятельствам дела основанные на данных таблицы доводы конкурсного управляющего о том, что по состоянию на 21.05.2017 размер совокупного долга перед кредиторами АО «ЭнергосбыТ Плюс», ООО «Газпром межрегионгаз Ижевск», ФНС составлял 4 197 307,85 руб., а глубина задолженности составляла более 3-х месяцев.

Согласно данным таблицы, а также расчета задолженности, выполненного налоговым органом в разрезе налогов, задолженность перед налоговым органом, исходя из установленных сроков оплаты налогов, возникла в 2018 году – то есть в период деятельности ФИО4, а не ФИО1, и не включена в эту сумму.

Задолженность перед АО «ЭнергосбыТ Плюс» за период с 10.03.2017 по 31.03.2017 в сумме 532920,32 руб. взыскана с ООО «Брик» в рамках дела № А71-12347/2017. Кредитор обратился в суд с иском только 28.07.2017, предмет иска – взыскание денежных средств в пределах стоимости фактически потребленного энергоресурса за период с 10.03.2017 по 31.03.201., предшествовавший заключению договора энергоснабжения от 20.04.2017. На момент обращения с иском в суд 28.07.2017 не был определен размер задолженности ООО «Брик», по делу было несколько ответчиков. В течение всего периода рассмотрения дела ФИО1 обеспечивал представление интересов общества в суде, а подлежащая взысканию сумма была уменьшена в несколько раз: с 3 547 039,86 руб. до 532 920,32 руб. и, в итоге, по своему размеру не превысила среднюю сумму текущих месячных платежей за электроэнергию по договору энергоснабжения. Решение Арбитражного суда УР от 08.12.2017, вступило в силу 13.03.2018, исполнительный лист выпущен 09.11.2018. Таким образом, задолженность в сумме 532 920,32 руб. была сформирована не ранее даты вступления в силу судебного акта по делу – 13.03.2018. В ходе рассмотрения дела было установлено, что договорные отношения в этот период отсутствовали, какие-либо счета на оплату в ООО «Брик» не поступали.

Указанные обстоятельства опровергают доводы конкурсного управляющего о наличии неисполненных обязательств в сумме 532920,32 руб. уже в марте 2017 года.

[A11] В отношении задолженности в сумме 3 664 387, 53 руб. по договору уступки от 20.01.2017 срок исполнения обязательств по указанному договору составлял с 20.02.2017 по 20.04.2017, при этом 16.05.2017 было произведено погашение долга в сумме 100 000 руб., что подтверждается представленным в материалы дела платежным поручением № 293 от 16.05.2017.

Следовательно, возникновение прекращения платежей по обязательствам должника имело место только по одному обязательству (по договору уступки от 20.01.2017) и только после 16.05.2017.

С учетом изложенного, по состоянию на 21.05.2017 у должника отсутствовала задолженность в сумме 4 197 307,85 руб., а глубина ее не составляла 3 месяца и более.

В связи с этим доводы конкурсного управляющего в этой части подлежат отклонению.

Также ничем не подтверждены доводы конкурсного управляющего о превышении совокупного размера реальных обязательств должника над стоимостью его активов по состоянию на 21.05.2017 и позже, мотивированный расчет не представлен. При этом указанное обстоятельство опровергается показателем обеспеченности должника его активами, характеризующим величину активов должника, приходящуюся на единицу долга и свидетельствующим о том, насколько собственные активы предприятия покрывают долговые обязательства. Для Должника величина этого показателя по состоянию на 31.12.2017 составляет 1,02.

Доводы конкурсного управляющего о том, что дебиторская задолженность не относится к числу ликвидных активов должника ничем не подтверждены и опровергаются финансовыми показателями должника на 31.12.2017. Оценка ликвидности дебиторской задолженности не представлена, конкурсным управляющим не проводилась, экспертиза по этому вопросу не назначалась.

Выводы конкурсного управляющего о превышении совокупного размера обязательств должника над его активами в период деятельности ФИО1 являются голословными и ничем не подтверждены. Доводы о том, что ФИО1 не проводилась работа с дебиторской задолженностью, не соответствуют действительности и представленным в деле доказательствам. В рамках обособленных споров по делу о банкротстве ООО «Брик» рассмотрено несколько споров, в рамках которых была дана оценка ряду соглашений о погашении взаимных обязательств с контрагентами должника. Указанные соглашения были заключены не только с целью погашения кредиторской задолженности должника, но также с целью минимизации имеющейся дебиторской задолженности. Выбор способа погашения дебиторской задолженности с использованием уступки права требования или заключения соглашения о погашении взаимных обязательств предусмотрен действующим законодательством и не является критерием неплатежеспособности или отсутствия активов у хозяйствующего субъекта.

[A12] Кроме того, согласно балансу ООО «Брик» за 2017 год по состоянию на 31.12.2017 у должника имелась дебиторская задолженность, ее размер составил 4 801 000 рублей, что значительно превышало размер имевшегося неисполненного обязательства в сумме 3 664 387, 53 руб. по договору уступки от 20.01.2017. В материалы дела Шамситовым А.Ф. также были представлены доказательства ведения претензионной работы с контрагентами должниками, в том числе с ООО «ПК «Блок» о погашении задолженности в размере 3 764 387,55, возникшей из договора уступки права требования № 56-7-5302 от 20.01.2017.

В отношении ФИО4 суд первой инстанции установил, что конкурсный управляющий, предъявляя требования и определяя дату, с которой они должны были подать заявление о признании должника банкротом, отсчитывает ее от даты вступления в должность. Суд первой инстанции, оценивая данный доводы, верно указал, что такой подход не учитывает разумного срока, необходимого любому лицу, приступившему к исполнению обязанностей директора общества, на ознакомление с документацией общества, с целью установления его финансового положения. Суд пришел к правильному выводу о том, что разумный срок на ознакомление с финансовой документацией организации составляет три месяца после вступления в должность. По истечения указанного срока для ответчика должен был начать течь месячный срок, установленный пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве. При данных обстоятельствах является обоснованным и правильным вывод суда о том, что ФИО4 несет ответственность по обязательствам общества, возникшим в период с 25.03.2018 по 04.12.2018.

Материалами рассматриваемого дела подтверждено, что в период исполнения ФИО4 обязанностей руководителя должника, АО «ЭнергосбыТ Плюс» и ООО «Газпром межрегионгаз Ижевск» являлись единственными кредиторами должника. Задолженность перед иными кредиторами отсутствовала.

Возникновение в указанный период задолженности перед конкретным кредитором не свидетельствует о том, что должник «автоматически» стал отвечать признакам неплатежеспособности и (или) недостаточности имущества в целях привлечения контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности за неисполнение обязанности по подаче заявления о банкротстве. Имеющиеся неисполненные перед кредиторами обязательства не влекут безусловной обязанности руководителя должника обратиться в суд с заявлением о признании последнего банкротом.

Показатели, с которыми законодатель связывает обязанность должника по подаче в суд заявления о собственном банкротстве, должны объективно отображать наступление критического для должника финансового состояния, создающего угрозу нарушения прав и законных интересов других лиц.

Институт субсидиарной ответственности применяется только в случае недобросовестных действий руководителя, нарушивших интересы конкурсных

[A13] кредиторов, но не может применяться в случае принятия неверных управленческих решений, находящихся в пределах обычного делового предпринимательского риска.

В рассматриваемом случае наличие вышеизложенных обстоятельств, то есть введение кредиторов в заблуждение, не подтверждено материалами дела.

Иные кредиторы, которые могли быть введены в заблуждение по факту финансовой состоятельности должника в связи с неподачей руководителями должника в арбитражный суд заявления о банкротстве, отсутствовали, что лицами, участвующими в деле не оспаривается.

При данных обстоятельствах суд первой инстанции пришел к правильному выводу о недоказанности наличия основания для привлечения руководителей должника к субсидиарной ответственности за неподачу в суд заявления о признании должника банкротом.

Конкурсный управляющий также указывает на то, что ФИО1 и ФИО4 не исполнены обязательства по передаче бухгалтерской и иной документации должника, имущества должника, что является основанием для привлечения его к субсидиарной ответственности на основании п. 2 ст. 61.11 Закона о банкротстве.

Процедура конкурсного производства в отношении должника введена определением суда от 30.05.2019, следовательно, обязанность по передаче документации должника возникла в период действия Федерального закона № 266-ФЗ, в связи с чем заявитель обоснованно ссылается на нормы статьи 61.11 Закона о банкротстве.

Согласно п/п. 2, 4 п. 2 ст. 61.11 Закона о банкротстве пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица при наличии хотя бы одного из следующих обстоятельств:

документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы;

документы, хранение которых являлось обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации об акционерных обществах, о рынке ценных бумаг, об инвестиционных фондах, об обществах с ограниченной ответственностью, о государственных и муниципальных унитарных предприятиях и принятыми в соответствии с ним нормативными правовыми

[A14] актами, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют либо искажены.

Как указано в пункте 24 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее – Постановление Пленума ВС РФ № 53), в силу пункта 3.2 статьи 64, абзаца четвертого пункта 1 статьи 94, абзаца второго пункта 2 статьи 126 Закона о банкротстве на руководителе должника лежат обязанности по представлению арбитражному управляющему документации должника для ознакомления или по ее передаче управляющему.

Ответственность, предусмотренная пунктом 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, корреспондирует нормам об ответственности руководителя за организацию бухгалтерского учета в организациях, соблюдение законодательства при выполнении хозяйственных операций, организацию хранения учетных документов, регистров бухгалтерского учета и бухгалтерской отчетности (ст. 6, 7, 29 ФЗ «О бухгалтерском учете»), с учетом обязанности руководителя должника в установленных случаях предоставить арбитражному управляющему бухгалтерскую документацию должника (пункт 3.2 статьи 64, пункт 2 статьи 126 Закона о банкротстве), направлена на обеспечение надлежащего исполнения руководителем общества указанных обязанностей, защиту прав и законных интересов лиц, участвующих в деле о банкротстве, через реализацию возможности сформировать конкурсную массу должника, в том числе, путем предъявления к третьим лицам исков о взыскании долга, исполнении обязательств, возврате имущества должника из чужого незаконного владения и оспаривания сделок должника.

Данная ответственность является гражданско-правовой и при ее применении должны учитываться общие положения главы 25 ГК РФ об ответственности за нарушения обязательств в части не противоречащей специальным нормам Закона о банкротстве. Помимо объективной стороны правонарушения, связанной с установлением факта неисполнения обязательства по передаче документации, либо отсутствия в ней соответствующей информации, необходимо установить вину субъекта ответственности исходя из того, приняло ли данное лицо все меры для надлежащего исполнения обязательств по ведению и передаче документации, при должной степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота.

Между тем, применяя при разрешении споров о привлечении к субсидиарной ответственности презумпции, связанные с непередачей, сокрытием, утратой или искажением документации (подпункты 2 и 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве), необходимо учитывать следующее.

[A15] Заявитель должен представить суду объяснения относительно того, как отсутствие документации (отсутствие в ней полной информации или наличие в документации искаженных сведений) повлияло на проведение процедур банкротства.

Привлекаемое к ответственности лицо вправе опровергнуть названные презумпции, доказав, что недостатки представленной управляющему документации не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства, либо доказав отсутствие вины в непередаче, ненадлежащем хранении документации, в частности, подтвердив, что им приняты все необходимые меры для исполнения обязанностей по ведению, хранению и передаче документации при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась.

Под существенным затруднением проведения процедур банкротства понимается, в том числе, невозможность выявления всего круга лиц, контролирующих должника, его основных контрагентов, а также:

невозможность определения основных активов должника и их идентификации;

невозможность выявления совершенных в период подозрительности сделок и их условий, не позволившая проанализировать данные сделки и рассмотреть вопрос о необходимости их оспаривания в целях пополнения конкурсной массы;

невозможность установления содержания принятых органами должника решений, исключившая проведение анализа этих решений на предмет причинения ими вреда должнику и кредиторам и потенциальную возможность взыскания убытков с лиц, являющихся членами данных органов.

Как указывает конкурсный управляющий в своем заявлении, невозможность удовлетворения требований кредиторов по текущим обязательствам обусловлена бездействием бывших руководителей должника, не исполнивших обязанность по передаче конкурсному управляющему в полном объеме необходимых документов, в частности, документов по дебиторской задолженности.

Определением суда от 08.05.2019 суд обязал директора ООО «Брик» ФИО6, а также бывшего директора ФИО1 в течение трех дней передать временному управляющему должника ФИО7 бухгалтерскую и иную документацию должника, печати, штампы, материальные и иные ценности.

Определением Арбитражного суда Удмуртской Республики от 22.08.2019 на руководителя и единственного участника ООО «Брик» ФИО4, а также на бывшего директора ООО «Брик» ФИО1 возложена обязанность в течение трех дней с момента вынесения определения передать конкурсному управляющему ООО «Брик» бухгалтерскую и иную документацию, печати и штампы, материальные и иные ценности ООО «Брик» (50 позиций).

[A16] Вместе с тем согласно акту приема-передачи документов от 13.12.2017 между Шамситовым А.Ф. и Скорняковой В.И. подписанному при передаче доли в обществе, Скорняковой В.И. была передана документация по финансово-хозяйственной деятельности ООО «Брик», договоры, первичная документация, учредительные документы, электронный банковский ключ, печать ООО «Брик», корпоративная банковская карта общества и иные документы.

Подлинность подписи ФИО4 в актах подтверждена проведенной в рамках дела судебной почерковедческой экспертизой (заключением эксперта № 0102 от 27.01.2021).

Постановлением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 08.11.2019 определение суда первой инстанции от 22.08.2019 изменено, резолютивная часть определения изложена в следующей редакции: «Заявление конкурсного управляющего ФИО3 об истребовании бухгалтерской и иной документации должника удовлетворить частично. Обязать ФИО4 в течение трех дней с момента вынесения настоящего судебного акта передать конкурсному управляющему общества «БРИК» ФИО3: учредительные документы (устав) должника; свидетельство о постановке должника на налоговый учет; свидетельство о государственной регистрации должника (внесении сведений о должнике в ЕГРЮЛ); печать должника. Конкурсному управляющему ФИО3 в удовлетворении остальной части заявленных к ФИО4 требований, а также в удовлетворении заявленных к ФИО1 требований отказать.

Апелляционный суд, отказывая в удовлетворении заявления конкурсного управляющего об истребовании документов, за исключением учредительных и регистрационных документов должника, исходил из недоказанности конкурсным управляющим возможного нахождения истребуемых документов должника у ФИО1, а также у ФИО4

Впоследствии учредительные документы и печать должника были переданы ФИО4 конкурсному управляющему, что подтверждено последним в письменных пояснениях от 26.03.2021.

Согласно п. 24 Постановления Пленума ВС РФ № 53 к руководителю должника не могут быть применены презумпции, установленные подпунктами 2 и 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, если необходимая документация (информация) передана им арбитражному управляющему в ходе рассмотрения судом заявления о привлечении к субсидиарной ответственности. Такая передача документации (информации) не исключает возможность привлечения руководителя к ответственности в виде возмещения убытков, вызванных просрочкой исполнения обязанности, или к субсидиарной ответственности по иным основаниям.

Таким образом, как верно указал суд первой инстанции, поскольку имеющиеся у руководителей должника документы переданы в рамках

[A17] банкротного дела, оснований для привлечения Шамситова А.Ф. и Скорняковой В.И. к субсидиарной ответственности по данному основанию не имеется.

Доводы конкурсного управляющего о том, что непередача документов по дебиторской задолженности влечет за собой невозможность предъявления требований к кредиторам не соответствуют действительности.

Из картотеки арбитражных дел следует, что конкурсным управляющим активно проводится работа по взысканию дебиторской задолженности ООО «Брик». В производстве Арбитражного суда УР находятся порядка 13 дел по исковым заявлениям ООО «Брик». Из судебных актов по этим делам следует, что фактов отказа в принятии к производству исковых заявлений ООО «Брик» по взысканию дебиторской задолженности нет. Часть заявленных исковых требований в настоящее время удовлетворена, что подтверждается вступившими в силу судебными актами, некоторые дела находятся на стадии рассмотрения.

Таким образом, проведенные в ходе процедуры банкротства мероприятия свидетельствуют о наличии у конкурсного управляющего первичных документов должника, в отсутствие доказательств того, что отсутствие у конкурсного управляющего документации должника повлияло на формирование конкурсной массы, при том, что заявителем не указано какие документы должны были передать контролирующие должника лица для формирования конкурсной массы, какие обстоятельства могут быть подтверждены этими документами.

В отсутствие доказательств, подтверждающих наличие у ответчиков документов, которые бы способствовали наиболее полному формированию конкурсной массы, суд пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности по данному основанию.

В апелляционной жалобе конкурсный управляющий ссылается на то, что истребуемая документация о хозяйственной деятельности должника может находиться у ФИО1, поскольку все оспариваемые конкурсным управляющим сделки, а также дебиторская задолженность – была образована в период управления обществом ФИО1

Доводы конкурсного управляющего основаны на ничем не подтвержденном предположении о номинальном руководстве ФИО4 и о том, что документы, связанные с финансово-хозяйственной деятельностью должника могут находиться у ФИО1

Кроме того, данные доводы противоречат выводам суда кассационной инстанции, изложенных в Постановлении Арбитражного суда Уральского округа от 29.01.2020 по делу № А71-22935/2018, а также в постановлении Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 08.11.2019 о недоказанности конкурсным управляющим возможного нахождения истребуемых документов должника у ФИО1

[A18] В рамках рассмотрения заявления конкурсного управляющего о привлечении к субсидиарной ответственности, конкурсным управляющим также не представлено никаких доказательств, подтверждающих нахождение документов Должника у Шамситова А.Ф.

Из обособленных споров о признании сделок должника недействительными, представленных в материалы дела книги покупок и книги продаж ООО «Брик» за 2017 год, операций по расчетному счету, а также судебных актов и материалов дел № А71-4541/2020, № А71-19963/2019, следует, что производство и отгрузка кирпича, закуп поддонов, оформление первичной документации, заключение сделок и т.д. производились и после того, как руководителем должника стала ФИО4 Осуществление производственной и финансово-хозяйственной деятельности в отсутствие документации невозможно. Из анализа финансового состояния ООО «Брик», выполненного временным управляющим ФИО7, следует, что в 2018 году (в период нахождения ФИО4 на посту директора должника) в налоговый орган были представлены декларация по НДС за 2017 год, годовая бухгалтерская отчетность должника, что также свидетельствует о ведении деятельности и сдачи отчетности должника после того, как ФИО1 прекратил свою деятельность и передал документацию. Совокупность изложенных обстоятельств свидетельствует о том, что финансово-хозяйственная деятельность должника велась и после 13.12.2017, а у ФИО4 имелась вся необходимая документация для ведения финансово-хозяйственной деятельности ООО «Брик», и имелась объективная возможность для предоставления ее конкурсному управляющему.

Как правильно установлено судом первой инстанции в ходе рассмотрения дела и не опровергается управляющим, ФИО4 переданы конкурсному управляющему имеющиеся у нее документы. Наличие у ФИО4 иных документов по деятельности должника в ходе рассмотрения дела не установлено и не доказано.

При этом как в заявлении, так и в апелляционной жалобе конкурсный управляющий указывает, что единственным затруднением в следствие непередачи ФИО4 документов является невозможность предъявления требований к дебиторам должника.

Между тем, как верно установлено судом первой инстанции, конкурсным управляющим активно проводится работа по взысканию дебиторской задолженности ООО «Брик». В производстве Арбитражного суда Удумртской Республики находятся порядка 13 дел по исковым заявлениям ООО «Брик». Из судебных актов по этим делам следует, что фактов отказа в принятии к производству исковых заявлений ООО «Брик» по взысканию дебиторской задолженности нет.

На дату принятия обжалуемого определения общая сумма удовлетворенных требований по искам конкурсного управляющего составила 6

[A19] 408 519 руб. (дела № А50-7633/2020, А71-12903/2021, А71-4541/2020, А715366/2021, А71-19963/2019, А71-16034/2018).

При этом, согласно бухгалтерской отчетности должника на последнюю отчетную дату, предшествующую возбуждению дела о банкротстве, активы общества составляли 5 062 тыс. руб., в том числе: запасы на сумму 261 гыс. руб., финансовые и другие оборотные активы на сумму 4 801 руб.

Таким образом, сумма удовлетворенных требований по искам конкурсного управляющего о взыскании дебиторской задолженности, превышает сумму активов должника на последнюю отчетную дату.

При указанных обстоятельствах является правомерным вывод суда первой инстанции, что отсутствие первичной документации не повлекло существенных затруднений по формированию конкурсной массы для удовлетворения требований кредиторов ООО «Брик».

Конкурсным управляющим также заявлено о привлечении ФИО1 к субсидиарной ответственности по п. 1 ч. 2 ст. 61.11 Закона о банкротстве, в связи с совершением им совокупности сделок (включая сделки, указанные в ст.61.3 Закона о банкротстве), а именно:

- определением от 14.09.2021 г по делу № А71-22935/2018 признаны недействительными: уведомления о зачете взаимных требований исх. № 85 от 03.12.2020 и акт о зачете взаимных требований от 03.12.2020 на сумму 641 200 руб. между ООО «Стройсбыт» и ООО «Брик»; уведомление о зачете взаимных требований исх. № 20 от 11.03.2021 и акт о зачете взаимных требований от 11.03.2021г. на сумму 691 200 руб. между ООО «Союз» и ООО «Брик»; применены последствия недействительности сделок в виде восстановления задолженности: ООО «Союз» перед ООО «Брик» в размере 691 200 руб., восстановления задолженности ООО «Брик» перед ООО «Стройсбыт» в размере 641 200 руб. по договору купли-продажи от 16.01.2017г., восстановления задолженности ООО «Стройсбыт» перед ООО «Союз» в размере 641 200 руб. за оплаченные по поручению ООО «Брик» денежные средства.

- определением от 10.08.2021 г по делу № А71-22935/2018 признаны недействительными: соглашения о взаимном погашении задолженности № 0000000001 от 31.03.2017 на сумму 237120.00руб., № 0000000005 от 30.06.2017 на сумму 24960руб., № 0000000006 от 30.09.2017 на сумму 41 600,00руб. между ООО «Брик» и ИП ФИО8;

- определением от 30.07.2021 г по делу № А71-22935/2018 признаны недействительными: соглашения о переводе долга от 27.12.2017 № 1702082, от 01.02.2018г. № 301022018, № 00000009 от 31.12.2017г., заключенные между ООО «Брик», ООО «Стройсбыт», ООО ПКФ «Спецстрой» и ИП ФИО9

Конкурсный управляющий должника полагает, что в результате совершения должником указанных сделок причинен вред имущественным правам кредиторов ООО «Брик».

[A20] Вместе с тем, часть указанных сделок была заключена не в период осуществления полномочий руководителя общества Шамситовым А.Ф. (с 05.09.2016 до 25.12.2017).

Кроме того, ООО «Стройсбыт» было ликвидировано и исключено из ЕГРЮЛ 21.01.2022. Следовательно, отсутствует уменьшение активов ООО «Брик» за счет исполнения обязательств перед ООО «Стройсбыт» на сумму 641 200 руб., а также отсутствует реальная возможность взыскания этой задолженности с ООО «Брик».

В отношении ООО «Союз» решением Арбитражного суда УР по делу № А71-19963/2019 от 09.03.2022г. удовлетворены исковые требования ООО «Брик» о взыскании 691 200 руб. 00 коп. долга. ООО «Союз» является действующей организацией.

Фактически, в результате совокупности сделок и применения последствий их недействительности, никакого ущерба кредиторам должника не наступило.

Отказ судом при рассмотрении сделки во взыскании денежных средств в размере 558 464 руб. с ИП ФИО9 и ООО ПФК «Спецстрой» свидетельствует о том, что указанные сделки не повлекли за собой неплатежеспособность должника, не заключены с целью причинения вреда и не заключены на нерыночных условиях.

В части соглашений о взаимном погашении задолженности № 0000000001 от 31.03.2017 на сумму 237 120 руб., № 0000000005 от 30.06.2017 на сумму 249 60 руб., № 0000000006 от 30.09.2017 на сумму 41 600 руб. между ООО «Брик» и ИП ФИО8, которые были заключены в период руководства ФИО1, суд приходит к следующему.

Согласно определению АС УР от 10.08.2021 по делу № А71-22935/2018, установлено отсутствие оснований для признания этих соглашений недействительными по основаниям п.2 ст. 61.2 Закона о банкротстве. Соглашения признаны недействительными по иным основаниям - ст. 10,168 ГК РФ, в связи с тем, что были подписаны неуполномоченным лицом.

Доказательств заключения указанных соглашений непосредственно ФИО1 судом не установлено.

Заключение указанных сделок не привело к неплатежеспособности Должника и не могло причинить существенный вред кредиторам ООО «Брик», так как все включенные в реестр требования возникли позже заключенных соглашений и сформированы на основании судебных актов, вступивших в силу в 2018 году.

Кроме того, с учетом документов, представленных в материалах дела о банкротстве ООО «Брик», указанные сделки являлись одними из сделок, осуществляемых в ходе обычной финансово-хозяйственной деятельности ООО «Брик». Они не являлись значимыми применительно к масштабам деятельности должника в 2017 году. Так, как указано судом ранее, обороты по расчетному счету должника в 2017 году составили 38 351 828 руб. (прирост на 99,42%),

[A21] балансовая стоимость активов в 2017 году выросла на 88,75% и составила 5 062 000 руб.

Каких-либо иных доказательств причинения от этих сделок существенного вреда кредитором конкурсным управляющим не представлено.

Доказательств существенной убыточности указанных сделок - заключение их на нерыночных условиях, утрата должником возможности осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, ранее приносившей весомый доход, конкурсным управляющим не представлено.

Таким образом, конкурсным управляющим должника не представлено достаточных доказательств, свидетельствующих о факте причинения вреда конкурсным кредиторам должника.

С учетом изложенного, оснований для привлечения к субсидиарной ответственности по данному основанию также не имеется.

Апелляционная жалоба в этой части новых доводов не содержит и подлежит отклонению. Согласно представленным в деле доказательствам, а также анализу финансового состояния ООО «Брик», на момент прекращения деятельности ФИО1 13.12.2017, а также по состоянию на 31.12.2017 предприятие было платежеспособно, коэффициент текущей ликвидности, характеризующий способность исполнения обязательств в пределах 3 месяцев, был в пределах нормы и имел тенденцию к улучшению, требования кредиторов, включенные в реестр, не были сформированы. Согласно представленным в дело документам, после ухода с руководства ФИО1 предприятие продолжало осуществлять производство кирпича, рассчитываться с работниками и контрагентами, предоставлять бухгалтерскую и налоговую отчетность. Прекращение деятельности предприятия, сворачивание операций по расчетному счету, отсутствие представления интересов ООО «Брик» в суде и формирование требований кредиторов произошли в 2018 году, в период руководства предприятием ФИО4. В связи с этим требование конкурсного управляющего о привлечении ФИО1 к субсидиарной ответственности за причинение существенного вреда имущественным правам 12 кредиторов является необоснованным, также как и требование о включении в размер ответственности ФИО1 требований по текущим обязательствам.

Отказывая в удовлетворении требований о взыскании с ФИО1 убытков, суд первой инстанции правильно руководствовался следующим.

Согласно п. 1 ст. 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени (пункт 3 статьи 53 ГК РФ), обязано возместить по требованию юридического лица, его учредителей (участников), выступающих в интересах юридического лица, убытки, причиненные по его вине юридическому лицу.

[A22] В соответствии с п. 68 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» согласно пунктам 1 и 2 статьи 61.20 Закона о банкротстве со дня введения первой процедуры банкротства и далее в ходе любой процедуры банкротства помимо иных лиц правом на предъявление от имени должника требования о возмещении убытков, причиненных должнику членами его органов и лицами, определяющими действия должника (далее - директор), по корпоративным основаниям (статья 53.1 ГК РФ, статья 71 Закона об акционерных обществах, статья 44 Закона об обществах с ограниченной ответственностью) наделяются конкурсные кредиторы, уполномоченный орган, работники должника, в том числе бывшие, их представитель. Соответствующее требование подлежит рассмотрению в рамках дела о банкротстве.

В соответствии с ч. 3 ст. 53 ГК РФ лицо, которое в силу закона или учредительных документов юридического лица выступает от его имени, должно действовать в интересах представляемого им юридического лица добросовестно и разумно.

Статьей 44 Федерального закона от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» предусмотрено, что члены совета директоров (наблюдательного совета) общества, единоличный исполнительный орган общества, члены коллегиального исполнительного органа общества, а равно управляющий при осуществлении ими прав и исполнении обязанностей должны действовать в интересах общества добросовестно и разумно. При этом единоличный исполнительный орган общества несет ответственность перед обществом за убытки, причиненные обществу его виновными действиями (бездействием), если иные основания и размер ответственности не установлены федеральными законами. При определении оснований и размера ответственности единоличного исполнительного органа общества должны быть приняты во внимание обычные условия делового оборота и иные обстоятельства, имеющие значение для дела.

В обоснование заявления конкурсный управляющий ссылается на причинение обществу убытков в размере 12 346 070 руб. 90 коп., которые сложились из следующего:

- перечисление денежных средств в ООО «Исток» в сумме 3 791 950 руб. (назначение платежа – оплата по договору подряда № 5П от 01.01.2017);

- приобретение автомобиля марки Лада Ларгус по цене 337 000 руб.

- расходование денежных средств по корпоративным картам на сумму 2 210 194 руб. 50 коп., в том числе следующим контрагентам ООО «ЭлитТорг», ООО «СтройСтандарт», ООО «Партнер-Инвест», ООО «Тилмет», ООО «Древхоз»;

- прочие выплаты сотрудникам на сумму 2 242 538 руб. 85 коп.;

- заключение договора уступки прав требования № 56-7-5302 от 20.001.2017 с ООО «Газпром межрегионгаз Ижевск», в соответствии с

[A23] которыми цедент уступил, а цессионарий (должник) принял право требования с ООО «ПК «Блок» задолженности по договорам поставки газа № 56-4-1988/15 от 01.10.2015 и 56-4-1988/2016 от 01.03.2016, взысканной решением АС УР от 07.10.2016 по делу № А71-11394/2016 в размере 3 754 387 руб. 53 коп. с ООО «ПК «Блок».

Ответственность руководителя должника является гражданско-правовой, поэтому убытки подлежат взысканию по правилам ст. 15 ГК РФ.

В соответствии со ст. 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

В силу п. 1 ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Пленум Верховного Суда Российской Федерации в пункте 12 Постановления от 23.06.2015 № 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Постановление Пленума ВС РФ N 25) разъяснил, что по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (пункт 2 статьи 15 ГК РФ).

Таким образом, для удовлетворения исковых требований о возмещении убытков необходимо установить совокупность следующих обстоятельств: наличие убытков, противоправность действий (бездействия) причинителя, причинно-следственную связь между противоправными действиями (бездействием) и наступлением вредных последствий, вину причинителя и размер убытков. Недоказанность одного из указанных обстоятельств является достаточным основанием для отказа в удовлетворении исковых требований о взыскании убытков.

Как следует из материалов банкротного дела ООО «Брик», сделки с указанными контрагентами конкурсным управляющим не оспаривались, денежные средства с указанных контрагентов не взыскивались.

Как указывалось ыше, вся имеющиеся сведения, документация, в том числе в отношении имущества должника, которая имелась у ФИО1, передана новому руководителю ФИО4

При рассмотрении настоящего обособленного спора в материалы дела о банкротстве ФИО1 представлены:

[A24] - договор купли-продажи ТС - Лада Ларгус от 15.11.2017, заключенный между ООО «Брик» и Вахитовым М.С.; сумма договора 100 000 руб.; согласно акту приема-передачи автомобиль имел неисправности, которые в последствии были устранены новым собственником (том 8)

Факт поступления денежных средств от продажи автомобиля в кассу предприятия подтверждается квитанцией к ПКО № 97 от 15.11.2017 о принятии от ФИО10 денежных средств в сумме 100 000 руб. (том 9)

Указанные обстоятельства опровергают доводы конкурсного управляющего о недействительности совершенной сделки, а также сомнения во встречном предоставлении за полученные денежные средства.

Ссогласно пояснениям ФИО1 у контрагентов ООО «ЭлитТорг», ООО «СтройСтандарт», ООО «Партнер-Инвест», ООО «Тилмет», ООО «Древхоз» должник закупал ТМЦ.

Согласно выписке ЕГРЮЛ основной вид деятельности должника – производство кирпича, черепицы и прочих строительных изделий из обожженной глины.

Для выполнения производственного процесса ООО «Брик» заключило с ООО «Юникс» договор субаренды как движимого, так и недвижимого имущества (л.д.12-43 т.3).

Указанные обстоятельства подтверждаются также нотариально удостоверенным заявлением ФИО11 (главного инженера ООО «Брик» в 2017 году) от 24.09.2021.

Действия по перечислению денежных средств для приобретения материалов, обеспечивающих текущую, ежедневную деятельность производственно-технического комплекса по производству кирпича не выходили за пределы обычной финансово-хозяйственной деятельности ООО «Брик», а также пределы обычного делового риска.

Аффилированность указанных контрагентов отсутствует.

Указанные операции конкурсным управляющим не оспорены.

- 01.01.2017 между ООО «Исток» и ООО «Брик» был заключен договор подряда № 5П. ООО «Исток» выполняло ряд операций производственного цикла по изготовлению кирпича, предоставляло разнорабочих и часть персонала для производства работ, поставляло грунт для производства кирпича (том 8).

Факт выполнения работ сотрудниками ООО «Исток», характер взаимоотношений между ООО «Брик» и ООО «Исток», списочный состав персонала ООО «Исток», привлеченного для выполнения работа в ООО «Брик» подтверждаются материалами Прокуратуры в связи с несчастным случаем на производстве.

Указанные операции конкурсным управляющим не оспорены.

Как правильно указал суд первой инстанции, сам по себе факт того, что последующий директор должника ФИО4, не передала необходимые документы конкурсному управляющему, не доказывает отсутствие реальности

[A25] правоотношений и заключенных договоров между ООО «Брик» и указанными контрагентами.

Расходование денежных средств по корпоративным картам на сумму 2 210 194 руб. 50 коп., а также прочие выплаты сотрудникам на сумму 2 242 538 руб. 85 коп. происходили в течение длительного времени, по различным основаниям, в отношении разных лиц, до формирования требований кредиторов. При этом указанное расходование не повлекло неплатежеспособность должника или утрату им возможности осуществлять финансово-хозяйственную деятельность. Операции проводились с целью обеспечения деятельности предприятия. Иного суду не доказано.

Указанные операции конкурсным управляющим не оспаривались.

Как считает апелляционная коллегия, представленные конкурсным управляющим доводы свидетельствуют о том, что требования о взыскании убытков заявлены без учета каких-либо особенностей производственной и хозяйственной деятельности ООО «Брик», без учета состава и характера транспортных средств и механизмов, находившихся в ведении ООО «Брик». Из представленных конкурсным управляющим документов о приобретении ГСМ в ООО «Химпродукт» и ООО «ХимпродуктАЗС» следует, что по этим договорам поставлялся далеко не весь перечень и объем ГСМ, необходимый для эксплуатации транспорта и иных производственных механизмов ООО «Брик».

Подробные объяснения по этому вопросу представлены в письменных пояснениях ФИО1 от 25.04.2022, где подробно описаны особенности приобретения ГСМ в период руководства ФИО1, представлены расчеты по типам, расходу и стоимости топлива, указано, какое топливо приобреталось в рамках договоров, представленных конкурсным управляющим, а также топливо, приобретенное на АЗС. Оснований считать данные пояснения недостоверными или не соответствующими действительности у суда апелляционной инстанции нет

Представленные расчеты и пояснения подтверждают обоснованность расходования денежных средств в сумме 2 210 194,50 руб. с корпоративных карт ООО «Брик». Обстоятельства расходования средств с корпоративных карт на ГСМ подтверждается нотариально удостоверенным заявлением бухгалтера ФИО12 от 22.04.2022, представленным в материалы дела, нотариально удостоверенным заявлением зам. главного бухгалтера ООО «Брик» ФИО13 от 01.12.2021. Обстоятельства по типу и количеству расходуемого топлива, которое расходовали транспортные средства, находившиеся в распоряжении ООО «Брик», подтверждены письменной консультацией специалиста ФИО14 от 21.04.2022. Доводы о количестве ГСМ, необходимого для производственной деятельности на комплексе, который арендовало ООО «Брик», подтверждено письмом ООО «ПО «Воткинские кирпичные заводы» № 22 от 07.04.2022 – предприятия, являющегося текущим арендатором этого комплекса.

[A26] Доводы конкурсного управляющего о расходовании этих денежных средств на личные нужды Шамситова А.Ф. имеют характер предположений и не подтверждены какими-либо доказательствами.

Также конкурсный управляющий просит взыскать с ФИО1 убытки в размере 3 764 387 руб. 53 коп., причиненных ООО «Брик» на основании заключенного договора уступки прав требования № 56-7-5302 от 20.01.2017.

Вместе с тем, определением Арбитражного суда УР от 19.09.2019 по делу № А71-16034/2018 требование ООО «Брик» к ООО «ПК «БЛОК» в размере 3 764 387 руб. 55 коп., возникшее из договора уступки права требования № 56-75302 от 20.01.2017, включено в реестр требований кредиторов ООО «ПК «БЛОК» по третьей очереди удовлетворения.

Определением Арбитражного суда УР от 22.10.2021 по делу № А7116034/2018 к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО «ПК «БЛОК» в размере 12 822 693 руб. 70 коп. привлечен ФИО15 (директор с 13.02.2017). В размер субсидиарной ответственности вошли 12 307 413 руб. 57 коп. - требования, включенные в реестр требований кредиторов и не удовлетворенные по причине недостаточности конкурсной массы.

Следовательно, задолженность перед ООО «Газпром межрегионгаз Ижевск» по обязательствам ООО «ПК «БЛОК» в размере 3 764 387 руб. 53 коп., возникшая из договора уступки права требования № 56-7-5302 от 20.01.2017, уже подлежит взысканию в рамках субсидиарной ответственности бывшего руководителя ООО «ПК «БЛОК» по делу № А71-16034/2018. На текущий момент доказательств, свидетельствующих о том, что судебный акт будет не исполнен и ООО «Брик» не получит денежные средства, не имеется.

Таким образом, оснований для взыскания названной суммы в качестве убытков на текущий момент не имеется.

Относительно причинения убытков ООО «Брик» в отсутствие надлежащей работы ФИО1 как руководителя должника по взысканию дебиторской задолженности суд первой инстанции пришел к следующим выводам.

Оценивая добросовестность и разумность действий ФИО1 как руководителя должника, суд принимает во внимание то обстоятельство, что дебиторская задолженность является одним из активов предприятия, принятие мер по ее истребованию является необходимым элементом финансово-хозяйственной жизни общества, обеспечивающим, в том числе, возможность расчетов с кредиторами.

В стандартной деловой практике лиц, участвующих в предпринимательской деятельности, обычным является принятие ряда мер, направленных на получение им причитающегося, как то ведение переговоров с контрагентами, направление претензий, предъявление исков, осуществление

[A27] принудительного взыскания, получение исполнения, в том числе, за счет имущества должников.

При этом, если указанные мероприятия окажутся безуспешными в силу обстоятельств, не зависящих от взыскателя (кредитора), неблагоприятные последствия такого неисполнения не могут быть возложены на руководителя. В ситуации, когда руководитель вышеуказанные меры не предпринимал, дебиторскую задолженность не истребовал, им должны быть представлены объяснения относительно причин такого бездействия, признание таких причин разумными и экономически оправданными может свидетельствовать об отсутствии оснований для привлечения руководителя к ответственности.

Исходя из представленных с дело доказательств, судом не установлены обстоятельства, позволяющий сделать вывод о неразумных и недобросовестных действиях со стороны ФИО1 в отношении работы с дебиторской задолженностью, которые повлекли бы причинение убытков в заявленном размере; отсутствие стопроцентного положительного результата работы с дебиторской задолженностью (взыскание всей имеющейся задолженности) обусловлено объективными причинами, а не действиями (бездействием) бывшего руководителя должника.

Таким образом, как верно установил суд первой инстанции, конкурсным управляющим не представлено бесспорных доказательств, опровергающих противоправность поведения контролирующих должника лиц, наличие причинно-следственной связи между его действиями и признанием ООО «Брик» несостоятельным (банкротом).

С учетом изложенного, в удовлетворении заявления конкурсного управляющего ООО «Брик» ФИО3 о привлечении к субсидиарной ответственности ФИО1, ФИО4 и о взыскании с ФИО1 убытков в размере 12 346 070 руб. 90 коп. обоснвоанно отказано.

Основания переоценивать выводы суда первой инстанции у суда апелляционной инстанции отсутствуют.

В целом доводы апелляционной жалобы не содержат фактов, которые не были бы проверены и учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела, а в апелляционной инстанции могли бы повлиять на законность и обоснованность принятого судебного акта. В связи с этим признаются судом апелляционной инстанции несостоятельными и не могут служить основанием для отмены определения суда.

С учетом изложенного, оснований для отмены обжалуемого судебного акта по приведенным в апелляционной жалобе доводам не имеется.

Нарушений норм процессуального права, являющихся основанием для отмены судебного акта в соответствии с пунктом 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не установлено.

[A28] Статьей 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации уплата государственной пошлины при подаче апелляционной жалобы на обжалуемое определение не предусмотрена.

Руководствуясь статьями 176, 258, 266, 268, 269, 271, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Семнадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Удмуртской Республики от 06 июня 2022 года по делу № А71-22935/2018 оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в порядке кассационного производства в Арбитражный суд Уральского округа в срок, не превышающий одного месяца со дня его принятия, через Арбитражный суд Удмуртской Республики.

Председательствующий Е.О. Гладких

Судьи Л.М. Зарифуллина

Т.В. Макаров