Гражданский кодекс часть 1

иные лица, участвующие в деле, в судебное заседание не явились, о месте и времени рассмотрения дела извещены надлежащим образом в порядке статей 121, 123 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в том числе публично, путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на Интернет-сайте Семнадцатого арбитражного апелляционного суда,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу конкурсного управляющего должника общества с ограниченной ответственностью «Новелла» ФИО3

на определение Арбитражного суда Свердловской области
от 17 мая 2023 года,

об отказе в удовлетворении заявления о привлечении к субсидиарной ответственности ФИО1, ФИО4,

вынесенное судьей А.С. Чиниловвым
в рамках дела № А60-26932/2021

о признании общества с ограниченной ответственностью «Новелла» (ОГРН <***>, ИНН <***>) несостоятельным (банкротом),

заинтересованные лица с правами ответчиков ФИО1 и ФИО4,

установил:

В Арбитражный суд Свердловской области 07.06.2021 поступило заявление Межрайонной инспекции Федеральной налоговой службы № 30 по Свердловской области (далее – заявитель, уполномоченный орган, МИФНС России № 30 по Свердловской области») о признании общества с ограниченной ответственностью «Новелла» (далее – ООО «Новелла», должник) несостоятельным (банкротом) при наличии неисполненных перед бюджетом обязательств в размере 359 115,00 рублей основного долга, которое определением от 07.07.2021 (после устранения недостатков, послуживших основанием для оставления заявления без движения) принято к производству суда, возбуждено дело о банкротстве должника.

Определением Арбитражного суда Свердловской области от 14.09.2021 (резолютивная часть от 08.09.2021) требования уполномоченного органа признаны обоснованными, в отношении должника ООО «Новелла» введена процедура наблюдения на шесть месяцев, временным управляющим должника утвержден ФИО5, член СРО «Союз менеджеров и арбитражных управляющих».

Соответствующие сведения опубликованы в газете «Коммерсантъ» № 174 от 25.09.2021, стр.154.

Решением Арбитражного суда Свердловской области от 18.01.2022 (резолютивная часть от 11.01.2022) ООО «Новелла» признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство сроком на шесть месяцев, конкурсным управляющим должника утвержден ФИО5.

Соответствующие сведения опубликованы в газете «Коммерсантъ» № 16 от 29.01.2022, стр.175.

Определением Арбитражного суда Свердловской области от 03.05.2023 (резолютивная часть от 02.05.2023) ФИО5 освобожден от исполнения обязанностей конкурсного управляющего должника, конкурсным управляющим должника утверждена ФИО3, член СРО «Союз менеджеров и арбитражных управляющих».

Соответствующие сведения опубликованы в газете «Коммерсантъ» № 83 от 13.05.2023, стр.150.

В Арбитражный суд Свердловской области поступило заявление конкурсного управляющего ФИО5 о привлечении к субсидиарной ответственности ФИО1 и ФИО4 за невозможность полного погашения требований кредиторов в связи с причинением существенного вреда кредиторам и неисполнение обязанности по обращению в суд с заявлением о банкротстве при наличии признаков неплатежеспособности со 02.06.2020 (наличие неисполненных обязательств перед единственным кредитором – уполномоченным органом по

уплате земельного налога за 2019 года), взыскании с них солидарно в конкурсную массу должника 1 191 990,57 рубля, которое определением от 21.02.2023 принято к производству суда и назначено к рассмотрению.

Ответчиком ФИО1 представлены возражения против удовлетворения заявленных требований.

Определением Арбитражного суда Свердловской области от 17 мая 2023 года (резолютивная часть от 10 мая 2023 года) в удовлетворении заявления конкурсного управляющего о привлечении к субсидиарной ответственности отказано.

Не согласившись с судебным актом, конкурсный управляющий ФИО3 подала апелляционную жалобу, в которой просит отменить определение суда от 17.05.2023, вынести по делу новый судебный акт об удовлетворении заявления о привлечении ФИО1 и ФИО4 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника в размере 1 191 990,57 рубля.

Заявитель жалобы ссылается на то, что в качестве основания привлечения к субсидиарной ответственности указано непринятия контролирующими должника лицами мер, направленных на снижение налоговой базы и, соответственно, налоговой нагрузки должника. Единственным кредитором должника является бюджет РФ в связи с ежегодно начисляемым налогом на единственный актив должника, находившийся в его владении с 08.11.2011 по 19.06.2019 – 2 земельных участка площадью 95 706 кв.м и 9 294 кв.м в п. Билимбай г. Первоуральске Свердловской области, кадастровая стоимость которых составляла 25 937 286,06 рубля и 2 987 370,42 рубля, соответственно. В рамках рассмотрения обособленного спора по признанию сделок по отчуждению вышеуказанных земельных участков недействительными представлен отчет об оценке № 01-03-18 от 05.03.2018, согласно которому, рыночная стоимость земельных участков составляет 7 970 000 рублей (7 070 000 рублей и 900 000 рублей). Согласно представленной конкурсным управляющим консультационной справке ООО «Дом оценки», рыночная стоимость земельного участка площадью 95 706 кв.м по состоянию на 29.04.2019 составляет 6 125 000 рублей, земельного участка площадью 9 294 кв.м – 632 000,00 рублей (определение Арбитражного суда Свердловской области от 21.12.2022). Учитывая, что в соответствии со ст. 389 НК РФ налоговой базой для исчисления земельного налога является кадастровая стоимость, а материалами выделенного спора по заявлению конкурсного управляющего ФИО5 об оспаривании сделки установлена реальная рыночная стоимость земельных участков значительно ниже кадастровой стоимости, контролирующим должника лицам было необходимо принять оперативные меры по снижению кадастровой стоимости земельных участков, тем самым оптимизировать основные и самые существенные расходы по предприятию. Непринятие данных мер и отсутствие какой-либо хозяйственной деятельности ООО «Новелла» привело к возникновению необходимости постоянного привлечения денежных средств у третьих лиц для уплаты налогов,

увеличение размера кредиторской задолженности, которая была погашена из денежных средств, полученных от реализации земельных участков, но при этом сформировавшаяся очередная задолженность перед бюджетом уже погашена не была. Апеллянт не согласна с выводом суда первой инстанции о том, что вышеуказанные обстоятельства не свидетельствуют об осведомленности ответчиков о завышенном размере кадастровой стоимости земельных участков, поскольку хозяйственная деятельность обществом не велась, все силы были направлены на реализацию земельного участка, продолжавшуюся более двух лет с постоянным понижением цены продажи в связи с отсутствием реальных покупателей. Описанная ситуация с пониманием реальной рыночной цены земли в совокупности с теми обстоятельствами, что Смирновым А.А. ежегодно изыскивались собственные денежные средства на оплату земельного налога, исключает для Смирнова А.А. и Бабицкого А.А. неосведомленность о том, что кадастровая стоимость земельных участков была завышена. Факт предоставления заемных денежных средств Смирновым А.А. обществу для оплаты земельного участка подтверждается определением суда от 21.12.2022 (по договорам займа № 14 от 08.02.2016 – 900 000 рублей, № 15 от 03.03.2016 – 650 000 рублей, № 17 от 31.05.2016 – 95 000 рублей, № 18 от 07.06.2016 – 91 000 рублей, № 19 от 02.08.2016 – 24 000 рублей). Вывод суда первой инстанции о том, что даже при совершении ответчиками действий по приведению кадастровой стоимости земельного участка в соответствие с ее рыночной стоимостью, денежные средства бюджетом получены не были, поскольку произошел перерасчет земельного налога за прошлые периоды (стр.8 обжалуемого определения), также не соответствует обстоятельствам дела, поскольку средства, полученные от реализации земельных участков перечислялись Смирнову А.А. в погашение задолженности перед ним по договорам займа. В случае заблаговременного принятия руководителями должника мер по снижению кадастровой стоимости земельных участков размер привлекаемых денежных средств у Смирнова А.А. и подлежащих возврату был бы значительно меньше и позволил бы произвести уплату земельного налога за 2020 год (единственная кредиторская задолженность в деле о банкротстве ООО «Новелла») за счет денежных средств, поученных от реализации земельных участков, что исключило бы процедуру банкротства должника.

До начала судебного заседания ответчиком ФИО1 представлен отзыв, в котором просит определение суда от 17.05.2023 оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения, ссылаясь на законность и обоснованность принятого судебного акта.

Представитель ответчика ФИО1 возражал против удовлетворения апелляционной жалобы по основаниям, изложенным в отзыве, просил определение суда оставить без изменения.

Иные лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы извещены надлежащим образом, представителей для участия в заседании суда апелляционной инстанции не направили, что на

основании части 3 статьи 156 АПК РФ не является препятствием для рассмотрения дела в их отсутствие.

Законность и обоснованность обжалуемого судебного акта проверены арбитражным судом апелляционной инстанции в порядке, предусмотренном статьями 266, 268 АПК РФ.

Как следует из материалов дела и подтверждено документально, ООО «Новелла» зарегистрировано в качестве юридического лица налоговым органом 25.05.20056 за ОГРН <***>, присвоен ИНН <***>.

Основным видом деятельности должника является строительство жилых и нежилых зданий.

Руководителем общества с 03.03.2008 и до открытия в отношении должника конкурсного производства являлся ФИО1, он же с 03.03.2008 является участником должника с долей участия в размере 25% уставного капитала.

Кроме того, участником должника с 22.09.2011 также является ФИО4 с долей участия в размере 25% уставного капитала.

Оставшаяся доля в размере 50% уставного капитала должника с 19.08.2019 находится на балансе общества.

Из материалов дела следует, что в третью очередь реестра требований кредиторов должника включено требование единственного кредитора МИФНС России № 30 по Свердловской области в размере 531 814,34 рубля, в т.ч. 359 115 рублей основного долга и 172 699,34 рубля (определения суда от 14.09.2021 и 16.12.2021).

В отчете указано на наличие текущих обязательств в размере 822 226,87 рубля.

Конкурсная масса сформирована в размере 13 999 рублей, направленная частично на погашение текущих обязательств.

Реестр требований кредиторов не погашался.

Полагая, что имеются основания для привлечения ФИО1 и ФИО4 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, конкурсный управляющий со ссылкой на положения статей 61.12 и 61.11 Закона о банкротстве обратился в арбитражный суд с настоящим заявлением, в обоснование которого указал, что контролирующими должника лицами не подано заявление о признании должника банкротом, а также не предприняты меры по уменьшению кадастровой стоимости земельных участков.

Отказывая в удовлетворении заявления о привлечении ответчиков к субсидиарной ответственности, суд первой инстанции исходил из того, что новых обязательств у должника после наступления признаков объективного банкротства не наступило. Бесспорных доказательств причинно-следственной связи между бездействием ФИО1 и ФИО4 по уменьшению кадастровой стоимости и невозможностью удовлетворения требований кредиторов и банкротством должника в материалах обособленного спора не установлено.

Изучив материалы дела, оценив доводы апелляционной жалобы, отзыва на не, выслушав в судебном заседании представителя ответчика Смирнова А.А., исследовав имеющиеся в материалах дела доказательства в порядке статьи 71 АПК РФ, проверив правильность применения арбитражным судом норм материального права и соблюдения норм процессуального права, арбитражный апелляционный суд не усматривает оснований для отмены (изменения) судебного акта в связи со следующим.

В соответствии с пунктом 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статьей 32 Федерального закона от 26.10.2002 N127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве) дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным АПК РФ, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

Федеральным законом от 29.07.2017 N266-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» (далее - Федеральный закон от 29.07.2017 N266-ФЗ) введена в действие глава III.2 Закона о банкротстве «Ответственность руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве», положения статьи 10 Закона о банкротстве утратили свое действие.

Переходные положения изложены в статьи 4 Федерального закона от 29.07.2017 N266-ФЗ, согласно которым рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 10 Закона о банкротстве, которые поданы с 01.07.2017, производится по правилам Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 29.07.2017 N266-ФЗ; положения подпункта 1 пункта 12 статьи 61.11, пунктов 3 - 6 статьи 61.14, статей 61.19 и 61.20 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 29.07.2017 N266-ФЗ применяются к заявлениям о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности в случае, если определение о завершении или прекращении процедуры конкурсного производства в отношении таких должников либо определение о возврате заявления уполномоченного органа о признании должника банкротом вынесены после 01.09.2017.

Порядок введения в действие соответствующих изменений в Закон о банкротстве с учетом Информационного письма Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 27.04.2010 N137 «О некоторых вопросах, связанных с переходными положениями Федерального закона от 28.04.2009 N73-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (далее - информационное письмо ВАС РФ от 27.04.2010 N137) означает следующее.

Правила действия процессуального закона во времени приведены в пункте 4 статьи 3 АПК РФ, где закреплено, что судопроизводство в

арбитражных судах осуществляется в соответствии с федеральными законами, действующими во время разрешения спора, совершения отдельного процессуального действия или исполнения судебного акта.

Между тем, действие норм материального права во времени, подчиняется иным правилам, а именно пункту 1 статьи 4 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), согласно которому акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие; действие закона распространяется на отношения, возникшие до введения его в действие, только в случаях, когда это прямо предусмотрено законом.

Как следует из правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации, в частности изложенных в постановлениях от 22.04.2014 N12-П и от 15.02.2016 N3-П, преобразование отношения в той или иной сфере жизнедеятельности не может осуществляться вопреки общему (основному) принципу действия закона во времени, нашедшему отражение в статье 4 ГК РФ. Данный принцип имеет своей целью обеспечение правовой определенности и стабильности законодательного регулирования в России как правовом государстве и означает, что действие закона распространяется на отношения, права и обязанности, возникшие после введения его действий; только законодатель вправе распространить новые нормы на факты и порожденные ими правовые последствия, возникшие до введения соответствующих норм в действие, то есть придать закону обратную силу, либо, напротив, допустить в определенных случаях возможность применения утративших силу норм.

При этом согласно части 1 статьи 54 Конституции Российской Федерации закон, устанавливающий или отягчающий ответственность, обратной силы не имеет. Этот принцип является общеправовым и имеет универсальное значение, в связи с чем, акты, в том числе изменяющие ответственность или порядок привлечения к ней (круг потенциально ответственных лиц, состав правонарушения и размер ответственности), должны соответствовать конституционным правилам действия правовых норм во времени.

Таким образом, подлежит применению подход, изложенный в пункте 2 Информационного письма ВАС РФ от 27.04.2010 N137, согласно которому к правоотношениям между должником и контролирующими лицами подлежит применению та редакция Закона о банкротстве, которая действовала на момент возникновения обстоятельств, являющихся основанием для их привлечения к такой ответственности.

Вместе с тем, следует принимать во внимание то, что запрет на применение новелл к ранее возникшим обстоятельствам (отношениям) не действует, если такие обстоятельства, хоть и были впервые поименованы в законе, но по своей сути не ухудшают положение лиц, а являются изложением ранее выработанных подходов, сложившихся в практике рассмотрения соответствующих споров. Соответственно, применение судом первой

инстанции норм материального права, предусмотренных Федеральным законом N266-ФЗ, не влечет отмены судебного акта.

В рассматриваемом случае в ситуации, когда контролирующим должника лицам вменяется совершение действий (бездействия) по непринятию мер по снижению кадастровой стоимости земельных участок (вплоть до 2020г.), конкурсное производство в отношении должника открыто 18.01.2022, а заявление о привлечении бывших руководителя и участников общества к субсидиарной ответственности подано в суд 14.02.2023, т.е. после 01.09.2017, подлежат применению нормы главы III.2 Закона о банкротстве.

Определяя статус ответчиков в качестве контролирующих должника лиц, следует исходить из следующего.

Согласно пунктам 1 и 3 статьи 53 ГК РФ юридическое лицо приобретает гражданские права и принимает на себя гражданские обязанности через свои органы, действующие в соответствии с законом, иными правовыми актами и учредительными документами. Лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени, должно действовать в интересах представляемого им юридического лица добросовестно и разумно.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.

Как указано в пункте 2 статьи 61.10 Закона о банкротстве возможность определять действия должника может достигаться:

Согласно пункту 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве пока не доказано иное, предполагается, что лицо являлось контролирующим должника лицом,

если это лицо:

В соответствии с пунктом 5 статьи 61.10 Закона о банкротстве арбитражный суд может признать лицо контролирующим должника лицом по иным основаниям.

К контролирующим должника лицам не могут быть отнесены лица, если такое отнесение связано исключительно с прямым владением менее чем десятью процентами уставного капитала юридического лица и получением обычного дохода, связанного с этим владением (пункт 6 статьи 61.10 закона о банкротстве).

В пунктах 3 и 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее – постановление от 21.12.2017 № 53) указано на то, что по общему правилу, необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия (пункт 3 статьи 53.1 ГК РФ, пункт 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

Осуществление фактического контроля над должником возможно вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированности (через родство или свойство с лицами, входящими в состав органов должника, прямое или опосредованное участие в капитале либо в управлении и т.п.). Суд устанавливает степень вовлеченности лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника.

Если сделки, изменившие экономическую и (или) юридическую судьбу должника, заключены под влиянием лица, определившего существенные условия этих сделок, такое лицо подлежит признанию контролирующим должника.

Лицо не может быть признано контролирующим должника только на том основании, что оно состояло в отношениях родства или свойства с членами

органов должника, либо ему были переданы полномочия на совершение от имени должника отдельных ординарных сделок, в том числе в рамках обычной хозяйственной деятельности, либо оно замещало должности главного бухгалтера, финансового директора должника (подпункты 1 - 3 пункта 2 статьи 61.10 Закона о банкротстве). Названные лица могут быть признаны контролирующими должника на общих основаниях, в том числе с использованием предусмотренных законодательством о банкротстве презумпций, при этом учитываются преимущества, вытекающие из их положения.

По смыслу взаимосвязанных положений абзаца второго статьи 2, пункта 2 статьи 3, пунктов 1 и 3 статьи 61.10 Закона о банкротстве для целей применения специальных положений законодательства о субсидиарной ответственности, по общему правилу, учитывается контроль, имевший место в период, предшествующий фактическому возникновению признаков банкротства, независимо от того, скрывалось действительное финансовое состояние должника или нет, то есть принимается во внимание трехлетний период, предшествующий моменту, в который должник стал неспособен в полном объеме удовлетворить требования кредиторов, в том числе об уплате обязательных платежей, из-за превышения совокупного размера обязательств над реальной стоимостью его активов (далее - объективное банкротство).

Согласно сведениям из ЕГРЮЛ ФИО1 являлся единоличным исполнительным органом общества (директором), а также его участником, обладающим 25% доли участия в уставном капитале, на дату совершения вменяемых действий являлся руководителем должника.

В связи с чем, арбитражный суд правомерно исходил из того, что ФИО1 обладает статусом лица, осуществлявшего и контролировавшего деятельность общества.

Предъявляя требования к ФИО4, конкурсный управляющий указал на то, что он являлся участником общества (25% доли участия в уставном капитале), вместе с тем, доказательств того, что указанное лицо определяло финансово-хозяйственную деятельность должника либо давало обязательные для исполнения руководителем указания, в материалы дела не представлено. Не установлено таких обстоятельств и судом первой инстанции.

Из пояснений представителя ФИО1 в суде апелляционной инстанции следует, что ФИО4 практически участия в деятельности общества не принимал.

Учитывая степень участия указанного лица в уставном капитале общества, при отсутствии иных доказательств, свидетельствующих о руководстве им обществом, получении им выгоды от совершаемых действий, судебная коллегия не может согласиться с доводами конкурсного управляющего о том, что ФИО4 обладает статусом контролирующего должника лица, что исключает возможность привлечения его к субсидиарной ответственности по заявленным основаниям.

Конкурсный управляющий в обоснование заявленных требований ссылается на то, что ответчиками не приняты меры по снижению налоговой базы.

Согласно пункту 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника.

В соответствии с пунктом 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица при наличии хотя бы одного из следующих обстоятельств:

дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют либо искажены;

в единый государственный реестр юридических лиц на основании представленных таким юридическим лицом документов;

в единый федеральный реестр сведений о фактах деятельности юридических лиц в части сведений, обязанность по внесению которых возложена на юридическое лицо.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее - постановление N53), под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (статья 61.11 Закона о банкротстве) следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы. Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом («фирмой-однодневкой» и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.

К бездействию контролирующих должника лиц, приведших к возникновению признаков неплатежеспособности и соответственно нарушению законных интересов кредиторов, в том числе относится непринятие мер, направленных на взыскание дебиторской задолженности, за счет получения которой, возможно было удовлетворить часть требований, до возникновения основания для возбуждения дела о банкротстве.

Как установлено судом и следует из материалов дела, должнику на праве собственности в период с 08.11.2011 по 19.06.2019 принадлежали два

земельных участка:

Согласно данным ЕГРН по состоянию на 28.11.2020, кадастровая стоимость земельного участка с кадастровым номером 66:58:1301002:146 составляет 25 937 286,06 рубля, земельного участка кадастровым номером 66:58:1301002:145 – 2 987 370,42 рубля.

Определением суда от 21.12.2022 по настоящему делу при рассмотрении заявления конкурсного управляющего об оспаривании сделок должника по отчуждению земельных участков на основании отчета об оценке № 01-03-18 от 05.03.2018 указано, что рыночная стоимость земельного участка с кадастровым номером 66:58:1301002:146 составляет 7 070 000,00 рублей, земельного участка с кадастровым номером 66:58:13 01 002:145 – 900 000,00 рублей.

Полагая, что ответчиками не предприняты меры по уменьшению кадастровой стоимости земельных участков до их рыночных значений, что привело к увеличению налоговой нагрузки общества и, как следствие, к банкротству должника, конкурсный управляющий обратился с рассматриваемыми требованиями.

Оценивая доводы конкурсного управляющего, сопоставив их с возражениями ответчика ФИО1 и представленными в материалы дела доказательствами, суд первой инстанции обоснованно исходил из того, что указанные обстоятельства не свидетельствуют об осведомленности контролирующих должника лиц о том, что кадастровая стоимость земельных участков с кадастровыми номерами 66:58:1301002:146 и 66:58:1301002:145 была завышена в силу следующего.

В соответствии с пунктами 1 и 5 статьи 65 Земельного кодекса Российской Федерации использование земли в Российской Федерации является платным. Формами платы за использование земли являются земельный налог (до введения в действие налога на недвижимость) и арендная плата.

Отношения, возникающие при проведении государственной кадастровой оценки на территории Российской Федерации, регулирует Федеральный закон от 03 июля 2016 года № 237-ФЗ «О государственной кадастровой оценке».

В соответствии со статьей 3 Федерального закона от 03 июля 2016 года № 237-ФЗ «О государственной кадастровой оценке» кадастровая стоимость представляет собой стоимость объекта недвижимости, определенную в

порядке, предусмотренном данным законом, в результате проведения государственной кадастровой оценки в соответствии с методическими указаниями о государственной кадастровой оценке или в соответствии со статьями 16, 20, 21 или 22 Закона.

Кадастровая стоимость объекта недвижимости определяется для целей, предусмотренных законодательством Российской Федерации, в том числе для целей налогообложения, на основе рыночной информации и иной информации, связанной с экономическими характеристиками использования объекта недвижимости, в соответствии с методическими указаниями о государственной кадастровой оценке (часть 2 статьи 3 Закона).

Законом закреплено два способа установления кадастровой стоимости земельного участка: либо в результате проведения государственной кадастровой оценки, либо путём установления рыночной стоимости, определённой индивидуально для объекта недвижимости. Определение рыночной стоимости, полученной в результате индивидуальной оценки объекта, и внесение её в кадастр в качестве кадастровой стоимости направлено на уточнение результатов массовой оценки, полученной без учёта уникальных характеристик конкретного объекта недвижимости.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной в определениях от 01 марта 2011 года № 280-О-О, от 23 октября 2014 года № 2343-О, это не опровергает предполагаемую достоверность ранее установленных результатов государственной кадастровой оценки земель.

Положениями статьи 390 и пункта 1 статьи 391 Налогового кодекса Российской Федерации установлены налоговая база по земельному налогу и порядок ее определения посредством использования понятия кадастровой стоимости земельного участка, которым определяется объект налогообложения. Поскольку кадастровая стоимость учитывается в целях налогообложения земельным налогом, значение этого понятия в силу статьи 11 НК РФ должно применяться в соответствии с земельным законодательством, если иное не предусмотрено названным Кодексом. Данным положениям корреспондирует пункт 5 статьи 65 Земельного кодекса Российской Федерации, в соответствии с которым для целей налогообложения и в иных случаях, предусмотренных названным Кодексом, федеральными законами, устанавливается кадастровая стоимость земельного участка (определение Конституционного Суда Российской Федерации от 3 февраля 2010 года N165-0-0).

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации, правовое регулирование, закрепляющее использование для проведения государственной кадастровой оценки земельных участков главным образом методов массовой оценки, но не исключающее в некоторых случаях использование индивидуально определенной рыночной стоимости, само по себе не может рассматриваться как нарушение принципа равного налогообложения и не предусматривает возможность дискриминационного и произвольного характера

определения налоговой базы по земельному налогу.

Такими образом, установление в целях налогообложения в результате государственной кадастровой оценки земель кадастровой стоимости принадлежащих должнику земельных участков, само по себе, не может свидетельствовать о завышении налоговой базы должника плательщика по указанным объекта земельного налога и возложения на него необоснованной налоговой нагрузки, поскольку государственная кадастровая оценки земель производится в установленном законом порядке и считается достоверной пока не установлено иное.

Соответственно, действия руководителя общества, производившего уплату земельного налога, исчисленного исходя из его кадастровой стоимости, являются ожидаемыми от любого иного руководителя – участников таких отношений, находящего в сходным обстоятельствах, в рамках стандартной управленческой практики, соответствуют требования закона и как верно указывает ответчик в своих возражениях, не могут быть квалифицированы как осуществляемые во вред интересам общества, поскольку такая оценка установлена в результате государственной кадастровой оценки земель, достоверность которой под сомнение не ставилась.

Одним из оснований для пересмотра результатов определения кадастровой стоимости предусмотрено установление в отношении объекта недвижимости его рыночной стоимости на дату, по состоянию на которую утверждена его кадастровая стоимость (часть 1 статьи 248 Кодекса административного судопроизводства РФ «КАС РФ»), результаты определения кадастровой стоимости могут быть оспорены в суде на основании установления в отношении объекта недвижимости его рыночной стоимости, определенной на дату, по состоянию на которую определена его кадастровая стоимость (часть 7 статьи 22 Федерального закона от 03.07.2016 года № 237-ФЗ «О государственной кадастровой оценке»).

Производство по указанной категории дел осуществляется судами общей юрисдикции (областными, краевыми и иными приравненных к ним судов) на основании главы 25 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации (КАС РФ). Так, в соответствии с частью 1 статьи 62 КАС РФ лица, участвующие в деле, обязаны доказать те обстоятельства, на которые они ссылаются как на основания своих требований или возражений. С учетом указанного, доказывание несоответствия кадастровой стоимости объекта недвижимости его рыночной стоимости производится исключительно в рамках производства по делу, рассматриваемому в порядке главы 25 КАС РФ.

Вместе с тем, доказательств того, что имелись основания для оспаривания установленной кадастровой стоимости земельных участков, конкурсным управляющим не представлено. Не установлено таких обстоятельств и судом первой инстанции.

Соответственно, доводы конкурсного управляющего о неправомерности бездействие руководителя должника и его участника в указанной части были

направлены на причинение вреда имущественным правам кредиторов общества, документально не подтверждены, указанные обстоятельства судом не установлены. В связи с чем, подлежат отклонению как необоснованные.

Отказывая в удовлетворении заявления по основанию невозможности полного погашения требований кредиторов, суд первой инстанции правомерно исходил из следующих обстоятельств.

Как указывалось ранее, единственным кредитором должника, требование которого было включено в реестр требований кредиторов, является уполномоченный орган в лице МИФНС России № 30 по Свердловской области. Указанная задолженность возникла у общества ввиду неуплаты земельного налога с организаций, обладающих земельным участком, расположенным в границах городских округов. Налог начислен на основании налоговой декларации по земельному налогу за 2019 год по сроку уплаты 05.02.2020.

Вместе с тем, в целях исключения налоговой нагрузки на должника общим собранием участников ООО «Новелла» от 26.02.2018 принято решение о продаже земельных участков с кадастровыми номерами 66:58:1301002:146 и 66:58:1301002:145, что подтверждается свидетельством об удостоверении факта принятия решений органом управления юридического лица и о составе участков (членов) этого органа, присутствующих при принятии данного решения № 66АА4849358 от 26.02.2018.

Во исполнение указанного решения 06.03.2018 должником заключен предварительный договор купли-продажи земельных участков, которым стороны договорились заключить основной договор до 18.04.2018.

Так, 06.03.2018 между ООО «Новелла» (продавец) и ФИО6 (покупатель 1), ФИО7 (покупатель 2) заключён предварительный договор купли-продажи земельного участка, по которому продавец обязуется передать, а покупатели обязуются принять в общую долевую собственность и оплатить следующие земельные участки, принадлежащие продавцу на праве собственности:

- земельный участок с кадастровым номером 66:58:13 01 002:146, категория земель: земли населенных пунктов, разрешенное использование: под объект оздоровительного и рекреационного назначения, площадь 95 706 кв.м, расположенный по адресу: Свердловская обл., г. Первоуральск, п. Билимбай, северо-восточная часть;

- земельный участок с кадастровым номером 66:58:13 01 002:145, категория земель: земли населенных пунктов, разрешенное использование: под объект оздоровительного и рекреационного назначения, площадь 9 294 кв.м, расположенный по адресу: Свердловская обл., г. Первоуральск, п. Билимбай, северо-восточная часть.

Между ООО «Новелла» (продавец) и ФИО6 (покупатель 1), ФИО7 (покупатель 2) 29.04.2019 заключён договор купли-продажи, по которому продавец передает в собственность покупателям, а покупатели приобретают в общую долевую собственность и оплачивают на условиях

настоящего договора вышеуказанные земельные участки.

Согласно п. 5.1 предварительного договора купли-продажи от 06.03.2018 стороны обязуется заключить основной договор не позднее 15.04.2018.

Между тем, основной договор купли-продажи заключён только 29.04.2019. Данное обстоятельство обусловлено необходимостью снятия запрета на совершение регистрационных действий в отношении земельных участков, наложенного судебным приставом-исполнителем.

Решением Первоуральского городского суда Свердловской области от 21.09.2018 и апелляционным определением Свердловского областного суда установлено, что в рамках исполнительного производства № 55490/15/66003-СД от 01.07.2015 в отношении ФИО4 был наложен запрет на совершение регистрационных действий в отношении двух земельных участков, принадлежащих должнику.

Решением Первоуральского городского суда Свердловской области от 21.09.2018 по делу № 2-2263/2018 исковые требования ООО «Новелла» к ФИО4, ФИО8, ФИО9 об освобождении имущества из-под запрета на совершение регистрационных действий по исключению из госреестра, а также регистрации ограничений и обременений, наложенного судебным приставов исполнителем – оставлены без удовлетворения.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 15.03.2019 решение Первоуральского городского суда Свердловской области от 21.09.2018 отменено, принято по делу новое решение, которым исковые требования ООО «Новелла» к ФИО4, ФИО8, ФИО9 об освобождении имущества из-под запрета на совершение регистрационных действий удовлетворены.

Суд определил освободить имущество – земельные участки с кадастровыми номерами 66:58:1301002:145 и 66:58:1301002:146, принадлежащие ООО «Новелла», из-под запрета на совершение регистрационных действий, действий по исключению из госреестра, а также регистрации ограничений и обременений, наложенного постановлением от 24.04.2018 судебного пристава-исполнителя Кировского районного отдела судебных приставов г. Екатеринбурга УФССП России по Свердловской области в рамках исполнительного производства № 55490/15/66003-СД от 10.07.2015.

Учитывая изложенное выше, приняв во внимание состоявшиеся судебные акты, суд первой инстанции обоснованно исходил из того, что по причинам, не зависящим от контролирующих должника лиц, передача права собственности на указанную недвижимость от должника к покупателям стала возможным только после вынесения апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 15.03.2019.

Исходя из изложенного, неправомерно наложенный запрет на распоряжение активами должника стал объективным обстоятельством, воспрепятствовавшим должнику распорядиться земельными участками, и

привел к начислению налога по этим объектам за 2019 год, обязанность по полной уплате которого не была исполнена должником, что в конечном итоге стало причиной банкротства общества. Рассчитывая на получение прибыли от реализации двух земельных участков, ответчики полагали погасить задолженность перед уполномоченным органом.

В случае, если руководителем должника будет доказано, что само по себе возникновение признаков неплатежеспособности не свидетельствовало об объективном банкротстве, и он, несмотря на временные финансовые затруднения, добросовестно рассчитывал на их преодоление в разумный срок, приложил необходимые усилия для достижения такого результата, выполняя экономически обоснованный план, такой руководитель может быть освобожден от субсидиарной ответственности на тот период, пока выполнение его плана являлось разумным с точки зрения обычного руководителя, находящегося в сходных обстоятельствах (абзац 2 пункта 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве»).

Как верно отмечено судом первой инстанции, единственным реестровым кредитором в настоящем деле о банкротстве является уполномоченным орган, задолженность перед которым возникла ввиду неуплаты земельного налога. Следовательно, даже при совершении ответчиками действий по приведению кадастровой стоимости земельного участка в соответствие с ее рыночной стоимостью, денежные средства бюджетом получены не были, поскольку произошел перерасчет земельного налога за прошлые периоды.

Субсидиарная ответственность является экстраординарным механизмом защиты нарушенных прав кредиторов, то есть исключением из принципа ограниченной ответственности участников и правила о защите делового решения менеджеров, поэтому по названной категории дел не может быть применен такой же стандарт доказывания, как в рядовых гражданско-правовых спорах.

Сомнения в надлежащем исполнении контролирующими лицами своих обязанностей должны быть достаточно серьезными, то есть ясно и убедительно, с помощью согласующихся между собой доказательств подтверждать факт недобросовестного поведения, приведшего к невозможности полного удовлетворения требования кредиторов.

Однако, как верно указано судом первой инстанции, бесспорные доказательства причинно-следственной связи между бездействием ФИО1 и ФИО4 по уменьшению кадастровой стоимости и невозможностью удовлетворения требований кредиторов и банкротством должника в материалы обособленного спора не представлены. Не установлены такие обстоятельства и судом первой инстанции.

Разрешая настоящее заявление конкурсного управляющего по существу, суд первой инстанции принял во внимание следующие обстоятельства. При

рассмотрении обособленных споров об оспаривании сделок судом установлено, что Смирновым А.А. предпринимались меры по выходу предприятия из кризисной ситуации. Так, Смирновым А.А. и обществом «Кристалл», в котором Смирнов А.А. является директором, должнику предоставлялись займы для оплаты задолженностей. Экономический смысл получения займов заключался в покрытии временных кассовых разрывов, необходимостью оплаты задолженности перед уполномоченным органом, задолженности по арендным платежам, обусловленных разрывом отношений с иностранными партнерами в 2014 году, наличием запрета регистрационных действий в отношении земельных участков, и, как следствие, ростом задолженности должника перед бюджетом, вследствие чего у должника временно было недостаточно средств для обслуживания кредиторской задолженности и своевременного ее погашения. В целях преодоления кризиса должник прибегал к практике заимствований. Бывший директор должника А.А. Смирнов предпринимал меры к погашению задолженности перед кредиторами, предоставляя личные денежные средства, а также денежные средства ООО «Кристалл», в котором сам является директором.

Иные действия, которые привели к невозможности полного погашения требований единственного кредитора, конкурсным управляющим не были вменены ответчикам.

При указанных обстоятельствах, судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции, и не усматривает оснований для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности по основаниям, изложенным выше.

Доводам конкурсного управляющего относительно возврата ФИО1 займа за счет средств, полученных от реализации земельных участков, была дана оценка в определении суда от 21.12.2022, которым в признании вышеуказанных сделок недействительными, применении последствий их недействительности отказано, судом сделан вывод о том, что указанные перечисления не привели в нарушению прав и законных интересов кредиторов должника, основанием для перечислений являлись конкретные правоотношения сторон, что в силу положений гражданского законодательства предполагает их возмездный характер. Доказательства того, что спорные платежи не основаны на таких правоотношениях, а денежные средства были перечислены ошибочно, суду представлены не были.

В связи с чем, доводы конкурсного управляющего подлежат отклонению как необоснованные.

Относительно оснований для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности за неисполнение обязанности по обращению в суд с заявлением о банкротстве должника, суд первой инстанции исходил из следующих обстоятельств.

В силу пункта 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве неисполнение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд (созыву

заседания для принятия решения об обращении в арбитражный суд с заявлением должника или принятию такого решения) в случаях и в срок, которые установлены статьей 9 настоящего Федерального закона, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых настоящим Федеральным законом возложена обязанность по созыву заседания для принятия решения о подаче заявления должника в арбитражный суд, и (или) принятию такого решения, и (или) подаче данного заявления в арбитражный суд. При нарушении указанной обязанности несколькими лицами эти лица отвечают солидарно.

Размер ответственности в соответствии с настоящим пунктом равен размеру обязательств должника (в том числе по обязательным платежам), возникших после истечения срока, предусмотренного пунктами 2 - 3 статьи 9 настоящего Федерального закона, и до возбуждения дела о банкротстве должника (возврата заявления уполномоченного органа о признания должника банкротом).

Согласно пункту 1 статьи 9 Закона о банкротстве руководитель должника или индивидуальный предприниматель обязан обратиться в арбитражный суд с заявлением должника в случае, если удовлетворение требований одного кредитора или нескольких кредиторов приводит к невозможности исполнения должником денежных обязательств, обязанности по уплате обязательных платежей и (или) иных платежей в полном объеме перед другими кредиторами; если уполномоченным органом должника принято решение об обращении в арбитражный суд с заявлением должника; если должник отвечает признакам неплатежеспособности и (или) признакам недостаточности имущества, и в иных случаях, предусмотренных Законом о банкротстве.

В соответствии с пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве заявление должника должно быть направлено в арбитражный суд в случаях, предусмотренных пунктом 1 указанной статьи, не позднее чем через месяц с даты возникновения соответствующих обстоятельств.

В соответствии с пунктом 3.1 статьи 9 Закона о банкротстве, введенным в действие ФЗ от 29.07.2017 № 266-ФЗ) если в течение предусмотренного пунктом 2 указанной статьи срока руководитель должника не обратился в арбитражный суд с заявлением должника и не устранены обстоятельства, предусмотренные абзацами вторым, пятым - восьмым пункта 1 настоящей статьи, в течение десяти календарных дней со дня истечения этого срока: лица, имеющие право инициировать созыв внеочередного общего собрания акционеров (участников) должника, либо иные контролирующие должника лица обязаны потребовать проведения досрочного заседания органа управления должника, уполномоченного на принятие решения о ликвидации должника, для принятия решения об обращении в арбитражный суд с заявлением о признании должника банкротом, которое должно быть проведено не позднее десяти календарных дней со дня представления требования о его созыве. Указанный орган обязан принять решение об обращении в арбитражный суд с заявлением

должника, если на дату его заседания не устранены обстоятельства, предусмотренные абзацами вторым, пятым - восьмым пункта 1 названной статьи.

Таким образом, не соответствующее принципу добросовестности бездействие руководителя, уклоняющегося от исполнения возложенной на него Законом о банкротстве обязанности по подаче заявления должника о собственном банкротстве (о переходе к осуществляемой под контролем суда ликвидационной процедуре), является противоправным, виновным, влечет за собой имущественные потери на стороне кредиторов и публично-правовых образований, нарушает как частные интересы субъектов гражданских правоотношений, так и публичные интересы государства. Исходя из этого, законодатель в пункте 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве презюмировал наличие причинно-следственной связи между неподачей руководителем должника заявления о банкротстве и негативными последствиями для кредиторов и уполномоченного органа в виде невозможности удовлетворения возросшей задолженности. При исследовании совокупности указанных обстоятельств следует учитывать, что обязанность по обращению в суд с заявлением о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный руководитель в рамках стандартной управленческой практики должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, упомянутых в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве.

Данные нормы права касаются недобросовестных действий руководителя должника, который, не обращаясь в арбитражный суд с заявлением должника о его собственном банкротстве при наличии к тому оснований, фактически скрывает от кредиторов информацию о неудовлетворительном имущественном положении юридического лица; подобное поведение руководителя влечет за собой принятие уже несостоятельным должником дополнительных долговых реестровых обязательств в ситуации, когда не могут быть исполнены существующие, что влечет заведомую невозможность удовлетворения требований кредиторов, от которых были скрыты действительные факты, и, как следствие, возникновение убытков на стороне этих кредиторов, введенных в заблуждение в момент предоставления должнику исполнения.

При исследовании в совокупности указанных обстоятельств следует учитывать, что обязанность руководителя по обращению в суд с заявлением о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный руководитель, находящийся в сходных обстоятельствах, в рамках стандартной управленческой практики, учитывая масштаб деятельности должника, должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве (пункт 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N53).

Неплатежеспособность по смыслу статьи 2 Закона о банкротстве определяется ситуацией, когда прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей,

вызванное недостаточностью денежных средств. При этом признаки неплатежеспособности или недостаточности имущества должны носить объективный характер.

С учетом разъяснений, изложенных в пункте 2 Обзора судебной практики Верховного Суда РФ N2 (2016), утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 06.07.2016, в предмет доказывания по спорам о привлечении руководителей к ответственности, предусмотренной пунктом 2 статьи 10 Закона о банкротстве, входит установление следующих обстоятельств: возникновение одного из условий, перечисленных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве; момент возникновения данного условия; факт неподачи руководителем в суд заявления о банкротстве должника в течение месяца со дня возникновения соответствующего условия; объем обязательств должника, возникших после истечения месячного срока, предусмотренного пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве.

В предмет доказывания по спорам о привлечении руководителей и его участников к ответственности по вышеуказанным основаниям, входит установление следующих обстоятельств: возникновение одного из условий, перечисленных в пункте 1 статьи 9 Закона; момент возникновения данного условия; факт неподачи руководителем в суд заявления о банкротстве должника в течение месяца со дня возникновения соответствующего условия; объем обязательств должника, возникших после истечения месячного срока, предусмотренного пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве, а также недостаточность конкурсной массы для удовлетворения всех требований кредиторов.

При исследовании совокупности указанных обстоятельств следует учитывать, что обязанность по обращению в суд с заявлением о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный руководитель в рамках стандартной управленческой практики должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, упомянутых в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве.

Согласно пункту 2 статьи 33 Закона о банкротстве, в редакции, действовавшей в спорный период, заявление о признании должника банкротом принимается арбитражным судом, если требования к должнику – юридическому лицу в совокупности составляют не менее чем сто тысяч рублей.

Согласно пункту 2 статьи 3 Закона о банкротстве юридическое лицо считается неспособным удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам, и исполнить обязанность по уплате обязательных платежей, если соответствующая обязанность не исполнена им в течение трех месяцев с даты, когда они должны были быть исполнены.

В силу части 1 статьи 65 АПК РФ каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

В пункте 17 постановления от 21.12.2017 № 53 Пленум Верховного Суда

РФ обратил внимание на то, что контролирующее лицо также подлежит привлечению к субсидиарной ответственности и в том случае, когда после наступления объективного банкротства оно совершило действия (бездействие), существенно ухудшившие финансовое положение должника. Указанное означает, что, по общему правилу, контролирующее лицо, создавшее условия для дальнейшего значительного роста диспропорции между стоимостью активов должника и размером его обязательств, подлежит привлечению к субсидиарной ответственности в полном объеме, поскольку презюмируется, что из-за его действий (бездействия) окончательно утрачена возможность осуществления в отношении должника реабилитационных мероприятий, направленных на восстановление платежеспособности, и, как следствие, утрачена возможность реального погашения всех долговых обязательств в будущем (абзац первый пункта 17 постановления Пленума ВС РФ от 21.12.2017 № 53). Если из-за действий (бездействия) контролирующего лица, совершенных после появления признаков объективного банкротства, произошло несущественное ухудшение финансового положения должника, такое контролирующее лицо может быть привлечено к гражданско-правовой ответственности в виде возмещения убытков по иным, не связанным с субсидиарной ответственностью основаниям (абзац третий пункта 17 постановления Пленума ВС РФ от 21.12.2017 № 53).

Следовательно, для правильного разрешения настоящего спора имеет значение установление того обстоятельства, явились ли действия руководителя причиной его банкротства или существенного ухудшения его состояния (в этом случае ответчик должен привлекаться к субсидиарной ответственности), либо же такого влияния на финансово-хозяйственное положение должника сделки не оказали, но причинили должнику и его кредиторам вред (в этом случае ответчик должен привлекаться к ответственности за причиненные убытки).

Таким образом, за неподачу в суд заявления о признании должника несостоятельным (банкротом) ответственность руководителя и участников должника наступает за принятие на должника, уже отвечающего признакам банкротства, дополнительных обязательств.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пунктах 12, 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N53, в абзаце втором пункта 2 статьи 61.12 Закона о банкротстве презюмируется наличие причинно-следственной связи между неподачей руководителем должника заявления о банкротстве и невозможностью удовлетворения требований кредиторов, обязательства перед которыми возникли в период просрочки подачи заявления о банкротстве. Лицо, не являющееся руководителем должника, может быть привлечено к субсидиарной ответственности за неподачу (несвоевременную подачу) заявления должника о собственном банкротстве при наличии совокупности следующих условий: это лицо являлось контролирующим, в том числе исходя из не опровергнутых им презумпций о контроле мажоритарного участника корпорации (подпункт 2 пункта 4 статьи

61.10 Закона о банкротстве), о контроле выгодоприобретателя по незаконной сделке (подпункт 3 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве) и т.д.; оно не могло не знать о нахождении должника в таком состоянии, при котором на стороне его руководителя, ликвидационной комиссии возникла обязанность по обращению в суд с заявлением о банкротстве, и о невыполнении ими данной обязанности; данное лицо обладало полномочиями по созыву собрания коллегиального органа должника, к компетенции которого отнесено принятие корпоративного решения о ликвидации, или обладало полномочиями по самостоятельному принятию соответствующего решения; оно не совершило надлежащим образом действия, направленные на созыв собрания коллегиального органа управления для решения вопроса об обращении в суд с заявлением о банкротстве или на принятие такого решения.

Из содержания приведенных норм права следует необходимость определения точной даты возникновения у руководителя и участников должника соответствующей обязанности.

Обращаясь в суд с рассматриваемым заявлением, управляющий указал, что должник стал отвечать признакам несостоятельности (банкротства) с 02.06.2020.

Анализируя доводы конкурсного управляющего в указанной части, суд первой инстанции обоснованно указал на то, что наличие неисполненных обязательств перед кредиторами, в том числе перед уполномоченным органом в течение трех месяцев, не влечет безусловной обязанности контролирующего лица обратиться в суд с заявлением о признании должника банкротом.

В рассматриваемом случае обязанность по уплате земельного налога за 2019 год возникла у должника в 2020 году.

Из системного толкования норм права следует, что само по себе наличие у должника признаков неплатежеспособности не влечет возникновения безусловной обязанности контролирующего лица по обращению в арбитражный суд с соответствующим заявлением.

Исследовав представленные в материалы обособленного спора доказательства, суд пришел к выводу, что заявителем не доказан момент возникновения обязанности обратиться в арбитражный суд с заявлением о признании должника несостоятельным (банкротом).

Кроме того, как указывает конкурсный управляющий, вся задолженность по налогам, включённая в реестр требований кредиторов, сформировалась после отчуждения земельных участков.

Иных обязательств после указанной даты у должника не возникло перед кредиторами.

Подача руководителем должника заявления о банкротстве после 02.03.2020 (окончание периода уплаты налога) с учетом того, что должник перестал быть собственником земельных участков - объектов налогообложения, из которых и формировалась задолженность, не повлияло бы на финансовое состояние должника, поскольку обязанность по уплате налога уже возникла, а

равно уменьшить размер обязательств должника по налогу, поскольку с момента продажи земельных участков налог для должника перестал начисляться. С учетом указанного арбитражный суд сделал верный вывод об отсутствии причинной связи между невозможностью удовлетворения требований кредитора по земельному налогу и нарушением обязанности, предусмотренной пунктом 1 статьи 61.12. Закона о банкротстве.

Суд апелляционной инстанции соглашается с выводами суда первой инстанции. Аргументы, опровергающие указанные обстоятельства, в апелляционных жалобах не приведены. Оснований, переоценивать выводы суда первой инстанции, у судебной коллегии не имеется.

В рассматриваемом случае бесспорных доказательств, свидетельствующих о том, что контролировавшими должника лицами были совершены действия, направленные на вывод активов должника и создание условий по невозможности формирования конкурсной массы, что привело к невозможности полного погашения требований кредиторов, не представлено.

Не представлено таких доказательств ни конкурсным управляющим и суду апелляционной инстанции.

При указанных обстоятельствах, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу об отсутствии оснований для привлечения вышеуказанных лиц к субсидиарной ответственности по основаниям, предусмотренным положениями статьи 61.11 и 61.12 Закона о банкротстве.

В связи с чем, доводы конкурсного управляющего подлежат отклонению как необоснованные, противоречащие фактическим обстоятельствам дела. Основания переоценивать выводы суда первой инстанции у судебной коллегии отсутствуют.

Принимая во внимание, что все обстоятельства, имеющие существенное значение для разрешения настоящего обособленного спора, а также доводы, изложенные в апелляционной жалобе были предметом рассмотрения и исследования суда первой инстанции, а также учитывая конкретные обстоятельства по настоящему делу, судебная коллегия считает, что конкурсный управляющий не доказал обоснованность заявленных требований. Приведенные в апелляционной жалобе доводы не содержат фактов, которые имели бы юридическое значение и влияли на законность и обоснованность принятого им решения.

Нарушений норм материального и процессуального права, являющихся в силу статьи 270 АПК РФ основанием для отмены (изменения) судебного акта, судом первой инстанции не допущено.

Таким образом, определение суда первой инстанции следует оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

В связи с тем, что в силу пункта 12 части 1 статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации уплата государственной пошлины за подачу апелляционных жалоб на обжалуемое определение не предусмотрена, вопрос о

распределении судебных расходов судом апелляционной инстанции не рассматривается.

Руководствуясь статьями 176, 258, 268, 269, 270, 271, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Семнадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Свердловской области от 17 мая 2023 года по делу № А60-26932/2021 оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в порядке кассационного производства в Арбитражный суд Уральского округа в срок, не превышающий месяца со дня его принятия, через Арбитражный суд Свердловской области.

Председательствующий Л.М. Зарифуллина

Судьи Е.О. Гладких

Т.С. Нилогова