Гражданский кодекс часть 1

(лица, участвующие в деле, о месте и времени рассмотрения дела извещены надлежащим образом в порядке статей 121, 123 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в том числе публично, путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на Интернет-сайте Семнадцатого арбитражного апелляционного суда),

рассмотрел в судебном заседании апелляционную жалобу должника ФИО2

на определение Арбитражного суда Пермского края
от 29 августа 2022 года

о результатах рассмотрения заявления финансового управляющего ФИО3 об установлении и взыскании процентов по вознаграждению арбитражного управляющего,

вынесенное в рамках дела № А50-4403/2020

о признании ФИО2 (ИНН <***>, СНИЛС <***>) несостоятельным (банкротом),

установил:

решением Арбитражного суда Пермского края от 02.11.2020 ФИО2 признан несостоятельным (банкротом), в отношении

[A2] него введена процедура реализации имущества гражданина, финансовым управляющим утверждён Мартемьянов Андрей Валерьевич, член Ассоциации арбитражных управляющих «Центр финансового оздоровления предприятий агропромышленного комплекса».

В порядке, установленном статьей Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее также - Закон о банкротстве), сведения о введении в отношении должника процедуры реализации имущества гражданина были опубликованы в официальном издании, осуществляющем опубликование сведений, предусмотренных Законом о банкротстве, - газете «Коммерсантъ» (выпуск за 14.11.2020).

Определением суда от 20.07.2022 производство по делу о банкротстве должника ФИО2 прекращено; тем же судебным актом в отдельное производство выделено ходатайство финансового управляющего об установлении процентов по его вознаграждению.

Определением Арбитражного суда Пермского края от 29.08.2022 (резолютивная часть от 22.08.2022) заявление финансового управляющего удовлетворено частично. С должника ФИО2 в пользу ФИО3 взыскано 148 544,96 руб. процентного вознаграждения. В удовлетворении остальной части заявления отказано.

Не согласившись с вынесенным определением в части удовлетворенных требований, должник обратился с апелляционной жалобой, просит определение в обжалуемой части отменить, принять по делу новый судебный акт, отказав ФИО3 в заявлении об установлении процентов по его вознаграждению финансового управляющего, ссылаясь на неправильное применение судом норм материального права. Считает неправильным истолкование судом положений п. 3.1 ст. 20.6, п. 17 ст. 20.06 Закона о банкротстве, поскольку ФИО2 не привлекался ФИО3 к субсидиарной ответственности, а признан банкротом по заявлению ФИО4; в результате оспаривания финансовым управляющим сделки и применения последствий ее недействительности денежные средства в конкурсную массу должника не поступили. Полагает выводы суда о не наступившем событии, в частности, о планируемой реализации имущества должника, не могут свидетельствовать о факте привлечения денежных средств в конкурсную массу, ненаступившее событие (реализации имущества должника) не может являться основанием для начисления процентов по вознаграждению финансовому управляющему. Считает утверждение суда о совместных действиях ФИО2 и ФИО5 с целью реализации единого финансового интереса ввиду наличия одного представителя незаконным и необоснованным, поскольку единый представитель у лиц, участвующих в деле, не противоречит институту процессуального представительства. Обращение ФИО5 с повторным заявлением о намерении погасить требования кредиторов обусловлено его правом не такое заявление, о чем в определении от 30.09.2021 судом было указано. Полагает

[A3] несоответствующим фактическим обстоятельствам дела указание суда о не отрицании представителем Кобелева Д.С. непосредственно в судебном заседании того, что первоначально заявленное им еще 05.08.2021 намерение не было реализовано ввиду не вступления на тот момент судебного акта об оспаривании сделок в законную силу. По утверждению апеллянта, в действительности представитель Кобелева Д.С. поясняла, что причиной неоплаты по первоначально одобренному заявлению явилась задержка поступления денежных средств на свой расчетный счет, несоблюдение сроков погашения требований кредиторов повлекло за собой отказ в признании требований к Понькину В.А. непогашенными. Считает погашение требований кредитора Никишиной Е.К. произведенным не в связи с действиями финансового управляющего, в том числе по оспариванию сделки, а добровольным погашением задолженности Кобелева Д.С.

До начала судебного заседания от финансового управляющего ФИО3 поступил письменный отзыв на апелляционную жалобу, считает ее не подлежащей удовлетворению, а определение в обжалуемой отмене.

Представитель финансового управляющего поддерживал возражения, изложенные в письменном отзыве.

Финансовый управляющий возражает по доводам, изложенным в отзыве.

Иные лица, участвующие в деле, извещенные надлежащим образом о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы, в заседание суда представителей не направили. В силу ч.3 ст.156, ст.266 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) неявка лиц, участвующих в деле, не является препятствием для рассмотрения жалобы в их отсутствие.

Из содержания апелляционной жалобы следует, что судебный акт должником обжалуется только в части удовлетворенных требований.

Лицами, участвующими в деле, возражений относительно пересмотра судебного акта только в части не заявлено.

Законность и обоснованность судебного акта проверены арбитражным судом апелляционной инстанции в порядке, предусмотренном ст. 266, ч. 5 ст. 268 АПК РФ только в обжалуемой части.

Исследовав имеющиеся в деле доказательства в порядке ст.71 АПК РФ в их совокупности, проанализировав нормы материального и процессуального права, обсудив доводы апелляционной жалобы и отзыва на нее, апелляционный суд не усматривает оснований для отмены обжалуемого определения по следующим мотивам.

В силу положений п. 1 ст. 213.1 Закона о банкротстве отношения, связанные с банкротством граждан и не урегулированные главой X, регулируются главами I - III.1, VII, VIII, параграфом 7 главы IX и параграфом 2 главы XI названного Закона.

В соответствии с п. 3 ст. 213.9 Закона о банкротстве вознаграждение

[A4] финансовому управляющему выплачивается в размере фиксированной суммы и суммы процентов, установленных ст. 20.6 настоящего Федерального закона, с учетом особенностей, предусмотренных настоящей статьей. Фиксированная сумма вознаграждения выплачивается финансовому управляющему единовременно по завершении процедуры, применяемой в деле о банкротстве гражданина, независимо от срока, на который была введена каждая процедура.

Пунктом 4 ст. 213.9 Закона о банкротстве закреплено, что выплата фиксированной суммы вознаграждения финансовому управляющему осуществляется за счет средств гражданина, если иное не предусмотрено настоящим Федеральным законом.

Выплата суммы процентов, установленных ст. 20.6 настоящего Федерального закона, осуществляется за счет денежных средств, полученных в результате исполнения плана реструктуризации долгов гражданина или реализации имущества гражданина.

Таким образом, Законом о банкротстве предусмотрена возможность осуществить выплату суммы процентов финансовому управляющему не в случае завершения какой-либо процедуры банкротства гражданина, а лишь в случае достижения предусмотренных Законом о банкротстве целей данных процедур, влекущего завершение дела о банкротстве гражданина.

Обращаясь с заявлением об установлении процентов по вознаграждению в размере 350 000,00 руб., ФИО3 указывал, что погашение требований кредиторов должника третьим лицом было произведено исключительно в результате оспаривания сделок в процедуре банкротства благодаря его действиям. При этом определяя размер вознаграждения финансовый управляющий какого-либо его расчета не представил, а руководствовался тем, что должник после прекращения производства по делу в результате его действий по оспариванию сделок сохранил право собственности на дорогостоящие объекты недвижимости, рыночная стоимость которых, по его мнению, составляет около 32 000 000 руб. Финансовый управляющий полагал, что ФИО5 заявлял о намерении удовлетворить требования кредиторов должника лишь после наступления ситуации неизбежного вступления в законную силу судебного акта, санкционировавшего передачу в конкурсную массу ликвидного имущества, выведенного из имущественной сферы последнего ранее посредством заключения недействительных сделок.

Из буквального толкования положений п. 4 ст. 213.9 и п. 17 ст. 20.6 Закона о банкротстве следует, что выплата суммы процентов финансового управляющего имуществом гражданина осуществляется за счет денежных средств, полученных в результате исполнения плана реструктуризации долгов гражданина, выручки от реализации имущества гражданина и денежных средств, поступивших в результате взыскания дебиторской задолженности, а также в результате применения последствий недействительности сделок, реализации имущества гражданина.

Кроме того, в п. 22 Обзора судебной практики по вопросам, связанным с

[A5] участием уполномоченных органов в делах о банкротстве и применяемых в этих делах процедурах банкротства (утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 20.12.2016) отмечено, что по общему правилу проценты по вознаграждению арбитражного управляющего являются стимулирующей частью его дохода, поэтому погашение требований уполномоченного органа, кредиторов способами, не связанными с эффективным осуществлением конкурсным управляющим мероприятий в рамках соответствующей процедуры банкротства, не может рассматриваться как основание для выплаты такого дополнительного стимулирующего вознаграждения.

Как следует из материалов дела и установлено судом, 24.02.2021 финансовый управляющий имуществом должника обратился в суд с заявлением, в котором просил:

- земельного участка, расположенного по адресу: <...>, площадью 3 387 кв.м., с кадастровым номером: 59:01:3911614:22;

- нежилого здания, расположенного по адресу: <...>, площадью 214,10 кв.м, с кадастровым номером: 59:01:3911614:39;

- 311/814 доли в праве общей долевой собственности на земельный участок, расположенный по адресу: <...>, площадью 13 037 кв.м., с кадастровым номером: 59:01:4311088:14;

- 311/814 доли в праве общей долевой собственности на нежилое здание, расположенное по адресу: <...>, площадью 5 059,40 кв.м., с кадастровым номером: 59:01:4311088:23.

Определением суда от 04.10.2021 заявленные финансовым управляющим требования удовлетворены; применены последствия недействительности сделок в виде возврата в собственность должника отчужденного ранее имущества.

Постановлением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 16.12.2021, постановлением Арбитражного суда Уральского округа от 28.02.2022 определение суда от 04.10.2021 оставлено без изменения.

[A6] требований кредиторов должника, путем перечисления денежных средств на специально открытый счет должника.

Определением от 31.08.2021 суд удовлетворил заявление ФИО5 о намерении погасить в полном объеме требования кредиторов, включенные в реестр требований кредиторов должника.

Определением от 30.09.2021 судом установлено отсутствие доказательств погашения ФИО5 требований кредиторов к должнику, в связи с чем, пришел к выводу о наличии оснований для вынесения определения об отказе в признании требований кредиторов погашенными в соответствии с п. 12 ст. 113 Закона о банкротстве.

Определением суда от 08.06.2022 заявление удовлетворено, ФИО5 признан лицом, намеренным осуществить погашение требований, включенных в реестр требований кредиторов должника.

В судебном заседании, проведенном по результатам рассмотрения итогов реализации ФИО5 намерения удовлетворить в полном объеме требования кредиторов к должнику, к материалам дела приобщены документы, подтверждающие перечисление ФИО5 на специальный счет, открытый финансовым управляющим имуществом должника, 2 122 070,83 руб.

Суд первой инстанции указал, что представитель ФИО5 непосредственно в судебном заседании не отрицал факт того, что первоначально заявленное им еще 05.08.2021 намерение не было реализовано ввиду того, что на тот момент судебный акт об оспаривании сделок должника в законную силу еще не вступил, тогда как в настоящее время указанный юридический факт имеет место быть.

На вопросы суда первой инстанции представитель ФИО5 не смог представить суду каких-либо объяснений, оппонирующих разумным и логичным, по убеждению суда, доводам финансового управляющего, что повторное деяние ФИО5 (с учетом ранней предварительной тестирующей попытки) по погашению требований кредиторов обусловлено исключительно вступлением в законную силу (в том числе одобрением нижестоящих судебных актов судом кассационной инстанции) судебного акта о возврате очень дорогостоящего имущества от ответчика (отца должника) в конкурсную массу должника (сына ответчика).

Определением суда от 20.07.2022 требования кредиторов, включенные в реестр требований кредиторов должника в общем размере 2 122 070,83 руб., признаны удовлетворенными ФИО5; производство по делу о банкротстве должника прекращено на основании абз.7 п. 1 ст. 57 Закона о банкротстве (удовлетворения всех требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, в ходе любой процедуры, применяемой в деле о банкротстве).

[A7] Согласно п. 17 ст. 20.6 Закона о банкротстве, сумма процентов по вознаграждению финансового управляющего, в случае введения процедуры реализации имущества гражданина, составляет семь процентов размера выручки от реализации имущества гражданина и денежных средств, поступивших в результате взыскания дебиторской задолженности, а также в результате применения последствий недействительности сделок.

Судебная практика исходит из того, что правовая природа вознаграждения арбитражного управляющего носит частно-правовой встречный характер, и включает в себя плату за проведение всех мероприятий в процедурах банкротства, в том числе плату за оказываемые управляющим услуги.

В отличие от фиксированной части вознаграждения, полагающейся арбитражному управляющему по умолчанию, предусмотренные п. 17 ст. 20.6 и п. 3 ст. 213.9 Закона о банкротстве проценты по вознаграждению являются дополнительной стимулирующей частью его дохода, подобием премии за фактические результаты деятельности, поощрением за эффективное осуществление мероприятий по формированию и реализации конкурсной массы в рамках соответствующей процедуры банкротства (п. 22 Обзора судебной практики по вопросам, связанным с участием уполномоченных органов в делах о банкротстве и применяемых в этих делах процедурах банкротства, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 20.12.2016).

Поэтому возможность начисления стимулирующей выплаты неразрывно связана с совершаемыми финансовым управляющим действиями, его ролью в процедуре банкротства гражданина. При представлении должником доказательств, что управляющий не внес сколько-нибудь существенного вклада в достижение целей процедур банкротства, либо препятствовал выработке экономически обоснованного плана реструктуризации, стимулирующая часть вознаграждения не подлежит выплате.

Удовлетворяя заявление ФИО3, суд первой инстанции, исходил из правомерности действий ФИО3 по проведению мероприятий процедуры, совершении должником в течение трех лет до момента обращения кредитора в суд с заявлением о признании его банкротом сделок по безвозмездному отчуждению ликвидного, принадлежащего должнику недвижимого имущества. Кроме того суд первой инстанции признал обоснованными доводы финансового управляющего о том, что о намерении погасить в полном объеме задолженность должника перед кредитором ФИО5 заявил лишь после наступления ситуации неизбежного вступления в законную силу судебного акта, санкционировавшего возврат в конкурсную массу ликвидного имущества должника, выведенного из имущественной сферы последнего ранее посредством заключения недействительных сделок.

Доводы должника об иной причине непогашения требований ФИО5 – задержке в поступлении денежных средств на расчетный

[A8] счет документально не подтверждены и не опровергают ссылки суда первой инстанции.

Вопреки позиции должника, оснований полагать отсутствующими основания выплаты финансовому управляющему процентов по вознаграждению ввиду того, что погашение требований кредиторов произведено третьим лицом добровольно, а не в связи с действиями финансового управляющего, поскольку денежные средства от реализации имущества должника в конкурсную массу не поступили, не имеется.

Законом о банкротстве предусмотрена возможность осуществить выплату суммы процентов финансовому управляющему не в случае завершения какой-либо процедуры банкротства гражданина, а лишь в случае достижения предусмотренных Законом о банкротстве целей данных процедур, влекущего завершение дела о банкротстве гражданина.

В данном случае указанные цели были достигнуты, при этом погашение требований третьим лицом, а не за счет средств конкурсной массы должника, само по себе не является основанием для отказа в установлении и выплате финансовому управляющему процентов по вознаграждению.

Суд первой инстанции верно усмотрел направленность действий ФИО5 по погашению задолженности на недопущение реализации возвращенных в конкурсную массу объектов недвижимости, по результатам которых финансовым управляющим было бы произведено погашение реестра требований кредиторов.

О правомерности данного вывода свидетельствует хронология действий ФИО5, соотносящихся с датами обжалования судебных актов и принятия вышестоящими судами судебных актов по спорам.

Судом правомерно принято во внимание, что должник длительное время не погашал кредиторскую задолженность, не возражал против продажи имущества на условиях утвержденного судом Порядка продажи, а третье лицо ФИО5, не раскрывая наличие у него финансовой возможности погашения включенной в реестр задолженности, дважды обращался с заявлением о погашении требований кредиторов, которые могли быть погашены за счет поступивших от реализации имущества денежных средств.

Также судом установлено, что ФИО8, действовавшая в интересах ФИО5 по доверенности от 03.08.2021, являлась также представителем должника ФИО2 в настоящем деле в рамках рассмотрения обособленного спора об оспаривании сделок по доверенности от 08.06.2021 (определение суда от 22.06.2021), а равно представителем ФИО7 в деле о банкротстве № А50-7152/2019.

Указанные обстоятельства обоснованно восприняты судом в качестве косвенного свидетельства связи между должником и ФИО8, являющейся причиной совершения последним действий по погашению требований кредиторов, соответствующих интересам должника по сохранению имущества. Иная причина таких действий ФИО8 не раскрыта (ст. 65

[A9] АПК РФ).

Позиция апеллянта о неправильном толковании судом положений п. 3.1 ст. 20.6, п. 17 ст. 20.06 Закона о банкротстве является ошибочной; указанные нормы приведены судом применительно к определению размера процентов по вознаграждению.

Судом верно отмечено, что проценты по вознаграждению не подлежат безусловному начислению и взысканию с должника в максимальном размере, поскольку напрямую зависят от вклада, внесенного финансовым управляющим в достижение цели конкретной процедуры банкротства. Проценты являются стимулирующей частью вознаграждения, обеспечивающей максимальную заинтересованность финансового управляющего в результативности соответствующих мероприятий в процедурах банкротства должника- гражданина, направленных на пополнение его конкурсной массы и максимального удовлетворения требований кредиторов. Таким образом, проценты подлежат начислению в качестве компенсации за труд при условии личного и непосредственного участия арбитражного управляющего в таких мероприятиях, активном содействии должнику в осуществлении мероприятий по формированию (пополнению) конкурсной массы с целью максимального удовлетворения требований кредиторов.

При этом в рамках процедуры банкротства ФИО3 была проявлена максимальная заинтересованность в результативности мероприятий, направленных на пополнение конкурсной массы.

К указанным мероприятиям, помимо самостоятельно оспоренных в деле о банкротстве должника сделок, судом отнесена и активная позиция финансового управляющего, действующего от имени должника, в рамках иных споров (дело № А50-7152/2019, где должник выступал в качестве ответчика по заявлению об оспаривании сделки (определением суда от 27.04.2021 по указанному делу в удовлетворении заявления к должнику отказано), № 2-3537/2020, где должник выступал в качестве соответчика), а также совершение действий, направленных на непосредственную возможность реализации имущества должника.

В частности, с ходатайством об утверждении положения о порядке, об условиях и о сроках реализации имущества должника, возвращенного в конкурсную массу в результате оспоренных сделок, финансовый управляющий обратился в суд еще 27.04.2022.

К указанному ходатайству было приложено письменное заключение о стоимости имущества, подготовленное оценочной организацией непосредственно по обращению самого финансового управляющего.

Определением суда от 17.05.2022 ходатайство принято к производству, судебное заседание для рассмотрения его обоснованности назначено на 16.06.2022, затем отложено до 02.08.2022.

Обстоятельством, которое в свою очередь обусловило необходимость отложения судебного заседания по вопросу об утверждении Положения, являлось исключительно заявленное одновременно и повторно ходатайство

[A10] Кобелева Д.С. о намерении снова полностью погасить требования кредиторов должника.

В отсутствии указанного вынужденно заявленного намерения, с учетом порядка действий в рамках процедуры банкротства, очевидно, что вопрос о возможности утверждения Положения был бы рассмотрен по существу.

Руководствуясь указанными выше нормами и разъяснениями, учитывая, что в результате оспаривания сделок должника и применения последствий их недействительности третье лицо выразило намерение и предприняло действия по погашению всей задолженности перед единственным кредитором должника в сумме 2 122 070 руб. 83 коп., суд первой инстанции пришел к выводу о необходимости установления процентов по вознаграждению финансового управляющего в размере 7 % от указанной суммы, что составляет 148 544,96 руб. При этом оснований для утверждения суммы процентов в ином размере судом не усмотрено, как ввиду отсутствия мотивированного расчета, так и ввиду того, что доводы о возможном установлении процентного вознаграждения от рыночной стоимости имущества не основаны на положениях Закона о банкротстве и противоречат приведенным выше разъяснениям.

Финансовым управляющим ФИО3 каких-либо возражений относительно размера взысканных в его пользу процентов по вознаграждению не заявлено.

Таким образом, суд первой инстанции правильно определил юридически значимые обстоятельства, дал правовую оценку установленным обстоятельствам, постановил законное и обоснованное решение. Выводы суда первой инстанции соответствуют обстоятельствам дела. Нарушений норм материального и процессуального права, влекущих отмену решения, судом первой инстанции допущено не было.

Каких-либо доводов, которые не были бы проверены и не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли бы на оценку законности и обоснованности обжалуемого определения, либо опровергали выводы арбитражного суда области, жалоба не содержит. Доводы заявителя сводятся к несогласию с установленными в определении суда обстоятельствами и их оценкой, однако иная оценка заявителем этих обстоятельств не может служить основанием для отмены принятого судебного акта.

При таких обстоятельствах и с учетом того, что проверка судебного акта производится апелляционным судом в пределах доводов жалобы должника, определение суда первой инстанции в соответствующей части следует оставить без изменения, а апелляционную жалобу – без удовлетворения.

В соответствии со ст. 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации апелляционная жалоба на обжалуемый судебный акт государственной пошлиной не облагается.

Руководствуясь статьями 176, 258, 268, 269, 271, 272 Арбитражного

[A11] процессуального кодекса Российской Федерации, Семнадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Пермского края от 29 августа 2022 года по делу № А50-4403/2020 в обжалуемой части оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в порядке кассационного производства в Арбитражный суд Уральского округа в срок, не превышающий месяца со дня его принятия, через Арбитражный суд Пермского края.

Председательствующий Т.Ю. Плахова

Судьи С.В. Темерешева

М.А. Чухманцев