Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью «ИРБИС» ФИО2 Александровны

на определение Арбитражного суда Волгоградской области от 23 июня 2023 года по делу №А12-1593/2020 (судья Смагоринская Е.Б.)

об отказе в привлечении к субсидиарной ответственности

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «ИРБИС» (ИНН <***>, ОГРН <***>, <...>),

без участия в судебном заседании представителей лиц, участвующих в деле, извещенных надлежащим образом о времени и месте проведения судебного заседания;

УСТАНОВИЛ:

решением Арбитражного суда Волгоградской области от 24.09.2020 общество с ограниченной ответственностью «Ирбис» (далее – ООО «Ирбис», должник) признано несостоятельным (банкротом), открыта процедура конкурсного производства, конкурсным управляющим утверждена ФИО2 (далее – конкурсный управляющий, ФИО2).

22.12.2022 конкурсный управляющий ФИО2 обратилась с заявлением о привлечении ФИО3 (далее – ФИО3) к субсидиарной ответственности по обязательствам должника и взыскании в порядке субсидиарной ответственности с ФИО3 в пользу ООО «Ирбис» 19 665 948 руб. 09 коп.

Определением Арбитражного суда Волгоградской области от 23.06.2023 в удовлетворении заявления конкурсного управляющего о привлечении ФИО3 к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО ««Ирбис» отказано.

Конкурсный управляющий ФИО2, не согласившись с выводами суда первой инстанции, обратилась в Двенадцатый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просит отменить обжалуемое определение, принять по делу новый судебный акт об удовлетворении заявления в полном объёме.

Доводы апелляционной жалобы сводятся к тому, что ФИО3 осуществлял фактический контроль над должником, что также подтверждается представленной в материалы дела распиской, в которой указано, что ФИО3 является бенефициаром ООО «Ирбис».

В представленном отзыве на апелляционную жалобу ФИО3 возражал против доводов, изложенных в апелляционной жалобе, просил обжалуемое определение оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

Лица, участвующие в деле, в судебное заседание не явились. Информация о месте и времени судебного заседания размещена на официальном сайте арбитражного суда в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» (kad.arbitr.ru), что подтверждено отчётом о публикации судебных актов на сайте.

В соответствии с частью 3 статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) суд считает возможным рассмотреть дело в отсутствие извещенных лиц.

Проверив законность принятого по делу судебного акта, правильность применения норм материального права в пределах, установленных статьей 268 АПК РФ, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия апелляционной инстанции не находит правовых оснований для удовлетворения поданной по делу апелляционной жалобы, исходя из нижеследующего.

Дела о несостоятельности (банкротстве) в силу части 1 статьи 223 АПК РФ и пункта 1 статьи 32 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным АПК РФ, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

Обращаясь с заявлением о привлечении ФИО3 к субсидиарной ответственности, конкурсный управляющий указал, что ФИО3 относится к числу контролирующих должника лиц в соответствии с абзацем 34 статьи 2 Закона о банкротстве, в связи с чем имеются основания для его привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам должника на сумму 19 665 948 руб. 09 коп. солидарно с бывшим руководителем должника ФИО4, привлеченным к субсидиарной ответственности определением суда от 07.12.2022.

Отказывая в удовлетворении требований конкурсного управляющего, суд первой инстанций пришел к выводу о недоказанности совокупности обстоятельств, необходимых для привлечения контролирующего лица к субсидиарной ответственности.

Рассмотрев заявленные требования в части привлечения ФИО3 к субсидиарной ответственности, суд первой инстанции правомерно пришел к данным выводам.

Согласно пункту 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве, если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника. Пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, в том числе в ситуациях, когда причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве.

Понятие контролирующего должника лица закреплено в статье 61.10 Закона о банкротстве, под ним понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.

Необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия. Возможность определять действия должника может достигаться: 1) в силу нахождения с должником (руководителем или членами органов управления должника) в отношениях родства или свойства, должностного положения; 2) в силу наличия полномочий совершать сделки от имени должника, основанных на доверенности, нормативном правовом акте либо ином специальном полномочии; 3) в силу должностного положения (в частности, замещения должности главного бухгалтера, финансового директора должника либо лиц, указанных в подпункте 2 пункта 4 указанной статьи, а также иной должности, предоставляющей возможность определять действия должника); 4) иным образом, в том числе путем принуждения руководителя или членов органов управления должника либо оказания определяющего влияния на руководителя или членов органов управления должника иным образом.

Предполагается, что лицо являлось контролирующим должника лицом, если это лицо: 1) являлось руководителем должника или управляющей организации должника, членом исполнительного органа должника, ликвидатором должника, членом ликвидационной комиссии; 2) имело право самостоятельно либо совместно с заинтересованными лицами распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества, или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, или более чем половиной голосов в общем собрании участников юридического лица либо имело право назначать (избирать) руководителя должника; 3) извлекало выгоду из незаконного или недобросовестного поведения лиц, указанных в пункте 1 статьи 53.1 ГК РФ.

Согласно пункту 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее - постановление Пленума № 53) предполагается, что лицо, которое извлекло выгоду из незаконного, в том числе недобросовестного, поведения руководителя должника является контролирующим (подпункт 3 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве). В соответствии с этим правилом контролирующим может быть признано лицо, извлекшее существенную (относительно масштабов деятельности должника) выгоду в виде увеличения (сбережения) активов, которая не могла бы образоваться, если бы действия руководителя должника соответствовали закону, в том числе принципу добросовестности.

Безусловно, конечный бенефициар, не имеющий соответствующих формальных полномочий, не заинтересован в раскрытии своего статуса контролирующего лица. Наоборот, он обычно скрывает наличие возможности оказания влияния. Его отношения с подконтрольными обществами не регламентированы какими-либо нормативными или локальными актами, которые бы устанавливали соответствующие правила, стандарты поведения. Поэтому о наличии бенефициарного интереса, как правило, свидетельствуют косвенные признаки (например, выдача поручительства по долгам должника, участие в принятии ключевых решений, нерыночность условий финансирования и т.п.).

В силу пункта 5 статьи 61.10 Закона о банкротстве арбитражный суд может признать лицо контролирующим должника лицом по иным основаниям (например, любые неформальные личные отношения, в том числе установленные оперативно-розыскными мероприятиями, например, совместное проживание (в том числе состояние в т.ч. гражданском браке), длительная совместная служебная деятельность (в том числе военная служба, гражданская служба), совместное обучение (одноклассники, однокурсники) и прочее).

В соответствии с пунктом 16 постановления Пленума № 53 под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (статья 61.11 Закона о банкротстве) следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы.

Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом («фирмой-однодневкой» и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.

Контролирующее лицо также подлежит привлечению к субсидиарной ответственности и в том случае, когда после наступления объективного банкротства оно совершило действия (бездействие), существенно ухудшившие финансовое положение должника, при этом по общему правилу, контролирующее лицо, создавшее условия для дальнейшего значительного роста диспропорции между стоимостью активов должника и размером его обязательств, подлежит привлечению к субсидиарной ответственности в полном объеме, поскольку презюмируется, что из-за его действий (бездействия) окончательно утрачена возможность осуществления в отношении должника реабилитационных мероприятий по восстановлению платежеспособности, и, как следствие, утрачена возможность реального погашения всех долговых обязательств в будущем (пункт 17 постановления Пленума № 53).

Таким образом, необходимыми условиями для возложения субсидиарной ответственности по обязательствам должника на лиц, которые имеют право давать обязательные для должника указания либо имеют возможность иным образом определять его действия, являются наличие причинно-следственной связи между использованием ответчиком своих прав и (или) возможностей в отношении должника и действиями (бездействием) должника, повлекшими его несостоятельность (банкротство), при условии, если имеется вина ответчика в банкротстве должника. Наличие причинной связи между обязательными указаниями, действиями названных лиц и фактом банкротства должника с учетом распределения бремени доказывания, установленного в статье 65 АПК РФ, подлежит доказыванию лицом, обратившимся с требованиями в суд.

Согласно подпункту 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными. При этом следует учитывать, что значительно влияют на деятельность должника, например, сделки, отвечающие критериям крупных сделок (статья 78 Закона об акционерных обществах, статья 46 Закона об обществах с ограниченной ответственностью и т.д.). Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана, в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход.

Если к ответственности привлекается лицо, являющееся номинальным либо фактическим руководителем, иным контролирующим лицом, по указанию которого совершена сделка, или контролирующим выгодоприобретателем по сделке, для применения презумпции заявителю достаточно доказать, что сделкой причинен существенный вред кредиторам. Одобрение подобной сделки коллегиальным органом (в частности, наблюдательным советом или общим собранием участников (акционеров)) не освобождает контролирующее лицо от субсидиарной ответственности.

По смыслу пункта 3 статьи 61.11 Закона о банкротстве для применения презумпции, закрепленной в подпункте 1 пункта 2 данной статьи, наличие вступившего в законную силу судебного акта о признании такой сделки недействительной не требуется. Равным образом не требуется и установление всей совокупности условий, необходимых для признания соответствующей сделки недействительной, в частности недобросовестности контрагента по этой сделке.

Для доказывания факта совершения сделки, причинившей существенный вред кредиторам, заявитель вправе ссылаться на основании недействительности, в том числе предусмотренные статьей 61.2 (подозрительные сделки) и статьей 61.3 (сделки с предпочтением) Закона о банкротстве. Однако и в этом случае на заявителе лежит обязанность доказывания, как значимости данной сделки, так и ее существенной убыточности. Сами по себе факты совершения подозрительной сделки либо оказания предпочтения одному из кредиторов указанную совокупность обстоятельств не подтверждают (пункт 23 постановления Пленума № 53).

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, единственным учредителем и директором ООО «Ирбис» с момента регистрации общества в ЕГРЮЛ (13.08.20215) являлся ФИО4

При этом, как верно указал суд первой инстанции, надлежащие доказательства того, что ФИО3 занимал какую-либо должность в ООО «Ирбис» в материалах дела отсутствуют.

Таким образом, основания считать, что ФИО3 имел возможность давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия исключительно в силу своего должностного положения, отсутствуют.

Как следует из текста определения суда от 30.05.2022 по данному делу, которым установлено наличие оснований для привлечения бывшего руководителя должника ФИО4 к субсидиарной ответственности, к существенному ухудшению финансового состояния общества «Ирбис», в связи с чем оно полностью утратило возможность исполнить обязательства перед кредиторами, привел ряд сделок: договор уступки №Р17-08326-ДУ от 22.04.2019, заключенный между ООО «Ирбис» и обществом с ограниченной ответственностью «Калибр М», договор поручительства №Р17-083236-ДП1 от 22.04.2019, заключенный между ООО «Ирбис» и акционерным обществом «ВЭБ - лизинг» (указанные договоры признаны недействительными определением суда от 28.06.2021 по данному делу), а также факты выдачи займов обществам с ограниченной ответственностью «Со-Лид», «ЮгСтрой» и «Калибр М». Суд пришел к выводу, что в результате совершения указанных сделок по выдаче займов были выведены денежные средства (актив) и данные действия находятся в причинно-следственной связи с возникновением кризиса в хозяйственной деятельности ООО «Ирбис» и фактическим прекращением данным юридическом лицом своей деятельности, обусловленным невозможностью исполнить обязательства перед кредиторами ООО «Форсаж» и уполномоченным органом, т.е. с возникновением фактических обстоятельств объективного банкротства.

Данное определение вступило в законную силу.

В рассматриваемом случае, в обоснование заявленных требований конкурсный управляющий указывает только на то, что ФИО3 гарантировал исполнение договоров поставки № 20-07-18 от 31.07.2018 (поставщик ООО УК «Форсаж») и № 06-02-18 от 09.02.2018 (поставщик ООО «Форсаж») до 01.07.2019, о чем указал в расписке от 27.11.2018 и, что ФИО3 являлся организатором получения товара по указанным договорам. Конкурсный кредитор ООО «Форсаж» в своем отзыве дополнительно указывает на подписанный ФИО3 акт сверки взаимных расчетов за период с 01.01.2018 по 27.11.2018, подтверждающий сумму задолженности перед ООО «Форсаж». По мнению конкурсного управляющего и кредитора именно указанные факты являются доказательствами статуса бенефициара у ФИО3

Между тем, как верно указал суд первой инстанции, в данном случае конкурсный управляющий не приводит доказательств того, что именно действия ФИО3 по написанию гарантийной расписки и по организации получения товара по договорам поставки привели к банкротству должника.

Более того, каких-либо доказательств, свидетельствующих об организации именно ФИО3 поставки товара в рамках договоров поставки в материалы дела не представлено. Следовательно, отсутствуют признаки противоправности поведения ФИО3 и наличие причинно-следственной связи между его противоправным, по мнению конкурсного управляющего, и наступившим банкротством должника, а также вины ФИО3

В частности, в материалах дела отсутствуют надлежащие и допустимые доказательства, подтверждающие факт того, что ФИО3 совершал указанные сделки (поставки товаров) от имени должника, одобрял их, либо давал указания руководителю должника на осуществление этих сделок, принимал ключевые деловые решения с нарушением принципов добросовестности и разумности, повлекших неплатежеспособность и банкротство должника. Доказательства того, что ФИО3 определял условия указанных заключенных сделок (их цену, сроки и условия оплаты и т.д.)в материалы дела не представлены. Также отсутствуют доказательства того, что ФИО3 осуществлял какое-либо неправомерное корпоративное влияние. Вышеуказанные сделки (поставки) совершены директором должника ФИО4, что подтверждается его подписью.

Суд апелляционной инстанции отмечает, что ФИО3 не являлся и не является конечным бенефициаром, поскольку он не входил в органы управления кредиторов ООО «Форсаж» и ООО УК «Форсаж», не получал и не распределял денежные средств ни у кредиторов, ни у должника по указанным сделкам.

В этой связи никакой прямой заинтересованности у ФИО3 в заключении сделок с кредиторами ООО «Форсаж» и ООО УК «Форсаж» не было, учитывая также факт отсутствия доказательств получения выгоды от указанных сделок в виде вхождения ФИО3 в органы управления ООО «Ирбис».

Также ФИО3 нельзя признать конечным получателем дохода в виде дивидендов от распределения прибыли должника, поскольку доказательств того, что он их получал не представлено.

Вопреки доводам апеллянта гарантийная расписка от 27.11.2018 не может рассматривается в качестве заключенного договора поручительства в силу несоответствия требованиям статьям 361, 432 Гражданского кодекса РФ, о чем также указано во вступившем в законную силу решении Светлоярского районного суда Волгоградской области от 11.11.2019 по делу №2-662/2019, которым отказано в иске ООО «Форсаж» к ФИО3 о взыскании задолженности по договору поставки № 06-02-18 от 09.02.2018.

Акт сверки взаимных расчетов за период с 01.01.2018 по 27.11.2018, на который ссылается кредитор ООО «Форсаж», подписан именно ФИО4 как директором должника. Факт рукописной надписи ФИО3 на указном Акте «задолженность признаю» в совокупности с указанными выше обстоятельствами, не свидетельствует о наличии бенефициарного интереса ФИО3

На указание в постановлении от 24.12.2020 об отказе в возбуждении уголовного дела по результатам проверки КУСП № 17528 от 14.12.2020 по обращению генерального директора ООО «УК «Форсаж» ФИО5 по факту возможно противоправных действий директора ООО «Ирбис», представленных по запросу суда Прокуратурой Кировского района г. Волгограда, на то, что во всех действиях по организации приемки товара от ООО «УК «Форсаж» и его дальнейшей реализации принимал участие ФИО3, представляясь владельцем ООО «Ирбис», суд апелляционной инстанции относится критически, учитывая указанные выше обстоятельства, а также отсутствие в представленных материалах иных доказательств указанного, помимо объяснений инициатора проверки.

Иных, имеющих установленную силу доказательств (судебный акт), кроме объяснений, не представлено.

Таким образом, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что не доказана совокупность условий, необходимых для привлечения ФИО3 к субсидиарной ответственности.

Подателем апелляционной жалобы документально не опровергнуты выводы, к которым пришел суд первой инстанции на основании полного и всестороннего исследования представленных в дело доказательств (статьи 9, 65 АПК РФ).

Несогласие апеллянта с произведенной судом первой инстанции оценкой имеющихся в деле доказательств, а также иное толкование положений гражданского законодательства не свидетельствуют о неправильном применении судом первой инстанции норм материального и процессуального права и не является в рассматриваемом случае основанием для отмены или изменения обжалуемого судебного акта.

Суд апелляционной инстанции считает, что убедительных доводов, основанных на доказательственной базе и позволяющих отменить обжалуемый судебный акт, апелляционная жалоба не содержат.

С учетом изложенного, суд апелляционной инстанции не находит оснований для переоценки выводов суда первой инстанции и отмены или изменения обжалуемого определения суда.

В соответствии с частью 1 статьи 177 АПК РФ постановление, выполненное в форме электронного документа, направляется лицам, участвующим в деле, посредством его размещения в установленном порядке в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» в режиме ограниченного доступа не позднее следующего дня после дня его принятия.

Руководствуясь статьями 268-272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации,

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Волгоградской области от 23 июня 2023 года по делу № А12-1593/2020 оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Постановление арбитражного суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Арбитражный суд Поволжского округа в кассационном порядке в течение одного месяца со дня изготовления постановления в полном объеме через арбитражный суд первой инстанции, принявший определение.

Председательствующий Н.В. Судакова

Судьи Е.В. Романова

Е.В. Яремчук