Гражданский кодекс часть 1

Решением Арбитражного суда Волгоградской области от 28.10.2019 (резолютивная часть оглашена 24.10.2019) ООО «ПМ» признано несостоятельным (банкротом), введена процедура конкурсного производства сроком на пять месяцев (до 24.03.2020), конкурсным управляющим утвержден ФИО2.

29.04.2021 конкурсный управляющий ООО «ПМ» ФИО2 обратился в суд с заявлением о привлечении бывшего руководителя должника ФИО1 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, просил взыскать с него в конкурсную массу ООО «ПМ» в порядке субсидиарной ответственности по обязательствам ООО «ПМ» 24 120 959,99 руб.

Определением Арбитражного суда Волгоградской области от 06 августа 2021 года суд привлек к субсидиарной ответственности по обязательствам общества с ограниченной ответственностью «ПМ» ФИО1. Взыскал с ФИО1 в пользу общества с ограниченной ответственностью «ПМ» в порядке привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам должника 24 120 959,99 руб.

Не согласившись с указанным определением суда, ФИО1 обратился в суд апелляционной инстанции с апелляционной жалобой, в которой просит отменить определение суда первой инстанции и отказать в удовлетворении заявления в полном объеме.

Апелляционная жалоба мотивирована тем, что: 1) Решение налогового органа подтверждает лишь факт наличия задолженности, но не вину ФИО4 в доведении должника до банкротства; 2) Решение по делу № А12-3782/2019 не обладает преюдициальным значением для разрешения вопроса о привлечении ФИО4 к субсидиарной ответственности, на наличие должной осмотрительности в действиях ФИО1 в качестве директора ООО «ПМ» указывает постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 17.03.2019; 3) Конкурсный управляющий не реализовал свою обязанность на обжалование решения налогового органа, согласно определению Арбитражного суда Поволжского округа от 16 января 2020 года по делу №А12-3782/2019 кассационная жалоба ООО "ПМ" была возвращена в связи с введением в отношении общества конкурсного производства; 4) Вывод суда о не передаче ФИО4 документов противоречит обстоятельствам дела, вся истребованная документация была предоставлена, в подтверждении чего представлены акты приема-передачи, иных документов, бухгалтерский программ у ответчика не имеется; 5)Конкурсный управляющий не проводил работ в отношении дебиторов, документы по которым передавались ФИО1

Иные лица, участвующие в деле о банкротстве, в судебное заседание не явились. Информация о месте и времени судебного заседания размещена на официальном сайте арбитражного суда в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» (kad.arbitr.ru), что подтверждено отчётом о публикации судебных актов на сайте.

В соответствии с частью 3 статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд считает возможным рассмотреть дело в отсутствие извещенных лиц.

Исследовав материалы дела, арбитражный суд апелляционной инстанции находит, что апелляционная жалоба не подлежит удовлетворению по следующим основаниям.

В силу статьи 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) и части 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

В силу пункта 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве, если иное не предусмотрено настоящим Федеральным законом, под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий. Пока не доказано иное, предполагается, что лицо являлось контролирующим должника, если это лицо являлось руководителем должника или управляющей организацией должника, членом исполнительного органа должника, ликвидатором должника, членом ликвидационной комиссии (п. п. 1 п. 4 ст. 61.10 Закона о банкротстве).

Как установлено судом и следует из материалов дела, ООО «ПМ» состоит на налоговом учете с 23.12.2009, основным заявленным видом деятельности является «Оптовая торговля автомобильными деталями, узлами и принадлежностями», единственный учредитель и директор – ФИО1 Таким образом, суд признает ФИО1 контролирующим должника лицом.

Ссылаясь на то, что ФИО1 заключил ряд сделок, направленных на вывод активов должника и причинение вреда имущественным правам кредиторов, не обеспечил передачу конкурсному управляющему должника документации, а также совершил действия (бездействия), направленные на нарушение налогового законодательства, конкурсный управляющий должника обратился в суд с заявлением о привлечении ФИО1 к субсидиарной ответственности на основании ст. 61.11 Закона о банкротстве.

Размер субсидиарной ответственности определен исходя из сформированного размера требований кредиторов, с учетом частичной оплаты в ходе конкурсного производства

Согласно Федеральному закону от 29.07.2017 N 266-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях (далее - Закон N 266-ФЗ) Закон о банкротстве дополнен главой III.2, регулирующей ответственность руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве.

По пункту 3 статьи 4 Закона N 266-ФЗ рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 10 Закона о банкротстве в редакции, действовавшей до дня вступления в силу Закона N 266-ФЗ, которые поданы с 01.07.2017, производится по правилам Закона о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ.

В соответствии с пунктом 2 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 27.04.2010 N 137 "О некоторых вопросах, связанных с переходными положениями Федерального закона от 28.04.2009 N 73-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", а также исходя из общих правил о действии закона во времени (пункт 1 статьи 4 Гражданского кодекса Российской Федерации), положения Закона о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ о субсидиарной ответственности соответствующих лиц по обязательствам должника применяются, если обстоятельства, являющиеся основанием для их привлечения к такой ответственности (например, дача контролирующим лицом указаний должнику, одобрение контролирующим лицом или совершение им от имени должника сделки), имели место после дня вступления в силу Закона N 266-ФЗ.

Если же данные обстоятельства имели место до дня вступления в силу Закона N 266-ФЗ, то применению подлежат положения о субсидиарной ответственности по обязательствам должника Закона о банкротстве в редакции, действовавшей до вступления в силу Закона N 266-ФЗ, независимо от даты возбуждения производства по делу о банкротстве.

Таким образом, применение той или иной редакции статьи 9, 10 Закона о банкротстве (в настоящее время статьи 61.11, 61.12 Закона о банкротстве) в части норм материального права зависит от того, когда имели место обстоятельства, являющиеся основанием для привлечения контролирующего лица должника к субсидиарной ответственности, а не от того, когда было подано заявление о привлечении к субсидиарной ответственности, а нормы процессуального права подлежат применению в редакции, действующей на дату обращения с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности.

Аналогичный подход к выбору применяемых норм и действию закона во времени в отношении субсидиарной ответственности закреплен в определении Верховного Суда Российской Федерации от 06.08.2018 N 308-ЭС17-6757 (2, 3) по делу N А22-941/2006.

С учетом того, что обстоятельства совершения лицом, контролирующим должника (не передача бухгалтерской документации, совершение сделок), имели место после июля 2017 года, к рассматриваемым правоотношениям подлежат применению положения 61.11 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ и нормы главы III.2 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ.

Относительно заявленного основания к субсидиарной ответственности в виде совершенных ФИО1 как директором ООО «ПМ», действий связанных с налоговых правонарушений имевшими место в период 2015-2016 годах относящихся к периоду до 01.07.2017, судом первой инстанции верно учтено, что в рассматриваемом случае в указанной выше части подлежат применению нормы материального права Закона о банкротстве в реакции, действовавшей до вступления в силу Закона №266-ФЗ.

Суд апелляционной инстанции отмечает, что субсидиарная ответственность по своей правовой природе является разновидностью ответственности гражданско-правовой, материально-правовые нормы о порядке привлечения к данной ответственности применяются на момент совершения вменяемых ответчикам действий (возникновения обстоятельств, являющихся основанием для их привлечения к ответственности (определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 06.08.2018 N 308-ЭС17-6757 (2,3) по делу N А22-941/2006, Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 30.09.2019 N 305-ЭС19-10079 по делу N А41-87043/2015).

Однако, учитывая тот факт, что предусмотренное статьей 10 Закона о банкротстве (в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ) такое основание для привлечения к субсидиарной ответственности как "признание должника несостоятельным вследствие поведения контролирующих лиц" по существу мало чем отличается от предусмотренного действующей в настоящее время статьей 61.11 Закона основания ответственности в виде "невозможности полного погашения требований кредитора вследствие действий контролирующих лиц", а потому значительный объем разъяснений норм материального права, изложенных в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - постановление N 53), может быть применен и к статье 10 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ.

При этом как ранее, так и в настоящее время процесс доказывания обозначенных выше оснований привлечения к субсидиарной ответственности был упрощен законодателем для истцов посредством введения соответствующих опровержимых презумпций, при подтверждении условий которых предполагается наличие вины ответчика в доведении должника до банкротства, и на ответчика перекладывается бремя доказывания отсутствия оснований для удовлетворения иска.

Пунктом 23 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - Постановление от 21.12.2017 N 53) разъяснено, что согласно подпункту 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными.

При этом следует учитывать, что значительно влияют на деятельность должника, например, сделки, отвечающие критериям крупных сделок (статья 78 Закона об акционерных обществах, статья 46 Закона об обществах с ограниченной ответственностью и т.д.). Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана, в том числе, сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход.

По смыслу подпункта 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве для доказывания факта совершения сделки, причинившей существенный вред кредиторам, заявитель вправе ссылаться на основании недействительности, в том числе, предусмотренные статьей 61.2 (подозрительные сделки) и статьей 61.3 (сделки с предпочтением) Закона о банкротстве.

Согласно пункту 56 Постановления от 21.12.2017 N 53, по общему правилу, на арбитражном управляющем, кредиторах, в интересах которых заявлено требование о привлечении к ответственности, лежит бремя доказывания оснований возложения ответственности на контролирующее должника лицо (статья 65 АПК РФ). Вместе с тем отсутствие у членов органов управления, иных контролирующих лиц заинтересованности в раскрытии документов, отражающих реальное положение дел и действительный оборот, не должно снижать уровень правовой защищенности кредиторов при необоснованном посягательстве на их права. Поэтому, если арбитражный управляющий и (или) кредиторы с помощью косвенных доказательств убедительно обосновали утверждения о наличии у привлекаемого к ответственности лица статуса контролирующего и о невозможности погашения требований кредиторов вследствие действий (бездействия) последнего, бремя опровержения данных утверждений переходит на привлекаемое лицо, которое должно доказать, почему письменные документы и иные доказательства арбитражного управляющего, кредиторов не могут быть приняты в подтверждение их доводов, раскрыв свои документы и представив объяснения относительно того, как на самом деле осуществлялась хозяйственная деятельность (пункт 4 статьи 61.16 Закона о банкротстве).

Таким образом, на заявителе лежит обязанность по доказыванию совершения и одобрения контролирующими лицами сделок, в результате которых причинен существенный вред имущественным правам кредиторов.

Заявление конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью «ПМ» ФИО2 о привлечении ФИО1 к субсидиарной ответственности мотивировано тем, что в ходе конкурсного производства ООО «ПМ», конкурсным управляющим было выявлено, что «ПМ» заключило ряд сделок, являющихся экономически невыгодными для ООО «ПМ» направленными на вывод активов (денежных средств) должника, что привело к невозможности ООО «ПМ» погашения требований кредиторов.

Как следует из материалов дела и установлено судом, вступившим в законную силу определением суда от 23.09.2020 договор купли-продажи автомототранспортного средства от 01.08.2018, заключенный между ООО «ПМ» и ФИО5 признан недействительной сделкой.

Кроме того, определением суда от 02.10.2020 признан недействительным договор купли-продажи автомототранспортного средства от 22.03.2018, заключенный между ООО «ПМ» и ФИО6

В указанных судебных актах отражено, что на момент совершения оспариваемых сделок у должника имелись неисполненные обязательства перед кредитором – уполномоченным органом, впоследствии включенные в реестр в общей сумме 33 108 823,88 руб., в том числе задолженность, образовавшаяся в результате проведения налогового контроля за период с 26.09.2017 по 21.05.2018, по результатам которого вынесено решение от 28.09.2018 №12-15/9 о привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения (акт налоговой проверки №12-15/5 от 21.05.2018).

Согласно тексту решения от 28.09.2018 №12-15/9 проверяемый период – 2015, 2016 годы.

Таким образом, суд первой инстанции установил, что ранее должник имел признаки неплатежеспособности, вызванные недостаточностью денежных средств для расчетов с кредиторами, следовательно, между несостоятельностью (банкротством) общества с ограниченной ответственностью «ПМ» и действиями ФИО1 по совершению указанных сделок непосредственная причинно-следственная связь отсутствует, сделки должника, совершенные 22.03.2018 и 01.08.2018, не привели к возникновению признаков неплатежеспособности должника.

Как обоснованно указал суд первой инстанции, то обстоятельство, что сделки были признаны недействительными, не является безусловным основанием для привлечения ФИО1 к субсидиарной ответственности или убыткам, поскольку для признания сделки недействительной в деле о банкротстве достаточно только формальных оснований, как-то: заключение сделки в срок подозрительности, наличие признаков неравной цены, предпочтения, взаимосвязь лиц, заключивших сделку. Тогда как для привлечения к гражданско-правовой ответственности необходимо установить, что действия конкретного лица являлись противоправными, т.е. их целью являлось причинение вреда; вину конкретного лица и его отношение к своему противоправному поведению и его последствиям; наличие последствий в виде причиненного ущерба и причинную связь между ними.

На основании изложенного, учитывая отсутствие причинно-следственной связи между действиями ФИО1 по заключению спорных сделок и банкротством должника, а также то, что общество с ограниченной ответственностью «ПМ» и до совершения указанных сделок обладало признаками банкротства, суд пришел к обоснованному выводу об отсутствии оснований для привлечения контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности на основании подпункта 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

Относительно действий (бездействия), направленных на нарушение налогового законодательства вменяемых ФИО1 судами установлено следующее.

Как указал Верховный Суд Российской Федерации в пункте 26 постановления Пленума от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" в соответствии с подпунктом 3 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, в частности, предполагается, что действия (бездействие) контролирующего лица стали необходимой причиной объективного банкротства при доказанности следующей совокупности обстоятельств:

- должник привлечен к налоговой ответственности за неуплату или неполную уплату сумм налога (сбора, страховых взносов) в результате занижения налоговой базы (базы для исчисления страховых взносов), иного неправильного исчисления налога (сбора, страховых взносов) или других неправомерных действий (бездействия);

- доначисленные по результатам мероприятий налогового контроля суммы налога (сбора, страховых взносов) составили более 50 процентов совокупного размера основной задолженности перед реестровыми кредиторами третьей очереди удовлетворения.

Данная презумпция применяется при привлечении к субсидиарной ответственности как руководителя должника (фактического и номинального), так и иных лиц, признанных контролирующими на момент совершения налогового правонарушения (пункт 5 статьи 61.11 Закона о банкротстве).

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 13 Обзора судебной практики по вопросам, связанным с участием уполномоченных органов в делах о банкротстве и применяемых в этих делах процедурах банкротства, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 20.12.2016, материалы проведенных в отношении должника или его контрагента мероприятий налогового контроля могут быть использованы в качестве средств доказывания фактических обстоятельств, на которые ссылается уполномоченный орган, при рассмотрении в рамках дела о банкротстве обособленных споров, а также при рассмотрении в общеисковом порядке споров, связанных с делом о банкротстве.

Положения пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве (подпункт 3 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве) устанавливают презумпцию доведения контролирующими лицами должника последнего до банкротства при наличии вступившего в силу решения о привлечении должника к ответственности за налоговые правонарушения.

Согласно материалам дела, в реестр требований кредиторов ООО «ПМ» включены требования единственного кредитора - уполномоченного органа в общем размере 34 316 363,89 руб., что, составляет более 50% размера требований кредиторов (в настоящем случае 100%), включенных в реестр требований кредиторов должника.

Указанное является основанием для привлечения ФИО1 к субсидиарной ответственности по пп.3 п. 2 ст. 61.11 Закона о банкротстве, что фактически соответствовало положениям п. 4 статьи 10 Закона о банкротстве в предыдущей редакции, действовавшей в период совершения ответчиком правонарушения.

Как следует из материалов дела, в отношении ООО «ПМ» территориальным налоговым органом проводилась выездная налоговая проверка по вопросам правильности и своевременности исчисления и уплаты налогов, сборов за период с 01.01.2015 по 31.12.2016.

По результатам рассмотрения материалов проверки органом контроля принято решение от 28.09.2018 № 12-15/9 о привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения, предусмотренного пунктами 1 и 3 статьи 122 Налогового кодекса РФ и пунктом 1 статьи 123 Налогового кодекса РФ в виде штрафа в размере 4 170 127 руб. Кроме того, ООО «ПМ» предложено уплатить налог на добавленную стоимость в размере 9 987 698 руб. и налог на прибыль в сумме 11 575 067 руб., транспортный налог в сумме 12 935 руб., соответствующие суммы пени в размере 4 068 857 руб.

Указанное решение обжаловалось обществом в вышестоящий налоговый орган, решением Управления Федеральной налоговой службы по Волгоградской области от 11.01.2019 №53 решение инспекции от 28.09.2018 №12-15/9 о привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения отменено в части доначисления налога на прибыль организаций, исчисленного без учета уплаченных ИП ФИО7 налогов, а также соответствующих сумм штрафных санкций и пени и доначисления транспортного налога, соответствующих сумм штрафных санкций и пени. В остальной части решение инспекции оставлено без изменений.

Не согласившись с решением инспекции (в редакции решения УФНС № 53 от 11.01.2019), общество обратилось за защитой своих прав в арбитражный суд с соответствующим заявлением.

Решением Арбитражного суда Волгоградской области от 03.06.2019 по делу №А12-3782/2019, оставленным без изменения постановлением Двенадцатого арбитражного апелляционного суда от 19.09.2019, отказано в удовлетворении требований о признании недействительным решения Межрайонной инспекции Федеральной налоговой службы 6 №6 по Волгоградской области от 20.07.2018 № 13-15/8 о привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения.

При этом установлено, что ООО «ПМ» осуществляло целенаправленные действия на минимизацию своей налоговой базы, путем реализации продукции через подконтрольное лицо - ИП ФИО7 посредством применения последней специального режима налогообложения в виде УСН, при котором не уплачиваются НДС и налог на прибыль организаций.

Таким образом, правомерность выводов налоговой проверки установлена вступившими в законную силу судебными актами по делу №А12-3782/2019.

Суд первой инстанции, руководствуясь частью 2 статьи 69 АПК РФ, установил, что данное решение по делу №А12-3782/2019 имеет преюдициальное значение к рассматриваемому спору и действия ответчика, направленные на получение необоснованной налоговой выгоды, привели к увлечению обязательств ООО «ПМ», к значительному уменьшению активов, что в совокупности привело к неплатежеспособности должника.

ФИО1 в своей апелляционной жалобе указывает, что решение Арбитражного суда Волгоградской области от 03.06.2019 по делу №А12-3782/2019 не имеет преюдициального значения поскольку не подтверждает наличие вины ФИО1, а лишь дает оценку документам с точки зрения налогового законодательства.

Суд апелляционной инстанции отклоняет данный довод и считает выводы суда первой инстанции о преюдициальности судебного акта законными и обоснованными.

В Решении Арбитражного суда Волгоградской области от 03.06.2019 по делу №А12-3782/2019 установлено, что ООО «ПМ» совершены действия по умышленному созданию схемы «дробления бизнеса» с целью занижения доходов ООО «ПМ» путем реализации продукции через ИП ФИО7 посредством применения ИП ФИО7 специального режима налогообложения в виде УСН, при котором не уплачиваются НДС и налог на прибыль организаций.

Поскольку единственным учредителем и директором должника на протяжении всей хозяйственной деятельности являлся ФИО1, то действия по созданию схемы «дробления бизнеса» напрямую затрагивают интересы ООО «ПМ» и способствовали доведению до банкротства должника.

Ссылка ФИО1 на то, что конкурсный управляющий не воспользовался своим правом на обжалование судебного акта в кассационном порядке, также не принимается апелляционным судом, поскольку как указывает и сам заявитель, кассационное обжалование является правом лица. Кроме того данный судебный акт прошел апелляционную проверку и вступил в законную силу.

Доводы ФИО1 о том, что налоговой инспекцией при вынесении решения применен необоснованный расчет ставки по НДС 18%, вместо ставки 18/118%, были предметом рассмотрения при вынесении решения Арбитражного суда Волгоградской области от 03.06.2019 по делу №А12-3782/2019 и отклонены судом. Суд апелляционной инстанции не вправе выходить за пределы требований и давать оценку уже вступившему в законную силу судебному акту.

Кроме того ФИО1 в своей апелляционной жалобе указывает, на наличие должной осмотрительности в действиях ФИО1 в качестве директора ООО «ПМ», указывает на постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 17.03.2019.

Суд апелляционной инстанции, исследовав материалы данного обособленного спора, установил, что материалах настоящего обособленного спора отсутствует Постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 17.03.2019. в отношении ФИО1, на которое ссылается податель апелляционной жалобы. Ни в суде первой, ни в суде апелляционной инстанции стороны не приобщили данный документ к материалам спора.

В суде апелляционной инстанции ФИО1 пояснил, что материалы отказного производства находятся в материалах спора о признании недействительным ненормативного акта №А12-3782/2019.

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции не может дать оценку доказательству, которое отсутствует в настоящем деле.

Вместе с тем, согласно пояснений самого ФИО1, знакомого с Постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела от 17.03.2019 в отношении него по статье 199 УК РФ, органами предварительного следствия было отказано в возбуждении уголовного дела в отношении ФИО1 в связи с отсутствием состава преступления.

Оценивая данные пояснения, суд апелляционной инстанции учитывает, что в отличие от уголовного законодательства, где действует принцип презумпции невиновности, в гражданском праве действует принцип презумпции виновности, суть которого состоит в том, что бремя доказывания отсутствия своей вины, когда ее наличие является необходимым основанием ответственности, возлагается на лицо, допустившее правонарушение.

В данном случае ФИО1 привлекается в настоящем споре к материальной субсидиарной ответственности, ФИО1 доказательств своей невиновности не представлено, презумпции вины не опровергнуты.

Доводы о том, что ФИО1 предпринимались действия по выводу должника из кризисной ситуации, не могут быть приняты судом во внимание, поскольку данные действия не дали должного результата.

Как следует из заявления конкурсного управляющего, он просит привлечь ФИО1 к субсидиарной ответственности за непередачу конкурсному управляющему должника документации.

В соответствии с пунктом 2 статьи 126 Закона о банкротстве с даты принятия арбитражным судом решения о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства прекращаются полномочия руководителя должника, иных органов управления должника и собственника имущества должника - унитарного предприятия (за исключением полномочий общего собрания участников должника, собственника имущества должника принимать решения о заключении соглашений об условиях предоставления денежных средств третьим лицом или третьими лицами для исполнения обязательств должника).

Руководитель должника, а также временный управляющий, административный управляющий, внешний управляющий в течение трех дней с даты утверждения конкурсного управляющего обязаны обеспечить передачу бухгалтерской и иной документации должника, печатей, штампов, материальных и иных ценностей конкурсному управляющему.

В случае уклонения от указанной обязанности руководитель должника, а также временный управляющий, административный управляющий, внешний управляющий несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Применяя при разрешении споров о привлечении к субсидиарной ответственности презумпции, связанные с непередачей, сокрытием, утратой или искажением документации (подпункты 2 и 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве), необходимо учитывать следующее.

Заявитель должен представить суду объяснения относительно того, как отсутствие документации (отсутствие в ней полной информации или наличие в документации искаженных сведений) повлияло на проведение процедур банкротства.

Привлекаемое к ответственности лицо вправе опровергнуть названные презумпции, доказав, что недостатки представленной управляющему документации не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства, либо доказав отсутствие вины в непередаче, ненадлежащем хранении документации, в частности, подтвердив, что им приняты все необходимые меры для исполнения обязанностей по ведению, хранению и передаче документации при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась.

Между тем, как обосновано, отмечено судом первой инстанции, ФИО1 не опровергнуты названные презумпции.

Так, решением суда от 28.10.2019 должник признан несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден ФИО2

В силу ст. 61.11 Закона о банкротстве руководитель должника несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника, если документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по сбору, составлению, ведению и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об имуществе и обязательствах должника и их движении, сбор, регистрация и обобщение которой являются обязательными в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо если указанная информация искажена.

Данная ответственность направлена на обеспечение надлежащего исполнения руководителем должника указанных обязанностей, защиту прав и законных интересов лиц, участвующих в деле о банкротстве, через реализацию возможности сформировать конкурсную массу должника, в том числе путем предъявления к третьим лицам исков о взыскании долга, исполнении обязательств, возврате имущества должника из чужого незаконного владения и оспаривания сделок должника.

Ответственность, предусмотренная ст. 61.11 Закона о банкротстве, является гражданско-правовой, и при ее применении должны учитываться общие положения главы 25 Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушения обязательств в части, не противоречащей специальным нормам Закона о банкротстве.

Помимо объективной стороны правонарушения, связанной с установлением факта неисполнения обязательства по передаче документации либо факта отсутствия в ней соответствующей информации, необходимо установить вину субъекта ответственности исходя из того, приняло ли данное лицо все меры для надлежащего исполнения обязательств по ведению и передаче документации при должной степени заботливости и осмотрительности, какая требовалась от него по характеру обязательства и условиям оборота.

Исходя из общих положений о гражданско-правовой ответственности для определения размера субсидиарной ответственности, предусмотренной в ст. 61.11 Закона о банкротстве, имеет значение и причинно-следственная связь между отсутствием документации (отсутствием в ней информации или ее искажением) и невозможностью удовлетворения требований кредиторов.

Отсутствие вины доказывается лицом, привлекаемым к субсидиарной ответственности (пункт 2 статьи 401, пункт 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Судом первой инстанции установлена вина ФИО1, выразившаяся в непередаче документации ФИО1 конкурсному управляющему.

В своей апелляционной жалобе ФИО1 указывает, что все имеющиеся документы были переданы им по актам приема передачи от 25.11.2019, 14.11.2019, 28.09.2019.

Однако апелляционным судом учитывается, что, несмотря на указанные ФИО1 Акты приема-передачи документов, определением суда от 14.07.2020 суд обязал руководителя ООО «ПМ» ФИО1 передать конкурсному управляющему ФИО2 инвентаризационные описи, приказы об инвентаризации за период с 18.06.2016 по 24.10.2019, основные средства, запасы, пояснения относительно продажи, реализации, списания, иного выбытия имущества; оригиналы документов, подтверждающие право собственности на Погрузчик марки JCB 540-170, государственный регистрационный номер <***>, Зав.№JCB5AFKGLH2470297, №двиг.SB320/40232U0316117; первичные документы по дебиторской задолженности, на основании чего она образовалась (договоры, счета, акты, соглашения, товарные накладные, счета-фактуры, сметы) которые были отражены в бухгалтерской отчетности и, в частности, по ряду дебиторов, поименованных в определении суда

На принудительное исполнение указанного судебного акта 10.08.2020 был выдан исполнительный лист.

Как указал конкурсный управляющий в своем заявлении, дополнении к заявлению, до настоящего момента бывшим руководителем ФИО1 не было исполнено определение суда о передаче бухгалтерской и иной документации, документов по дебиторской задолженности конкурсному управляющему.

Доказательства обратного в нарушение статьи 65 АПК РФ в материалы обособленного спора не представлены. ФИО1 не оспаривает факт не исполнения им указанного судебного акта от 14.07.2020 об обязании его передать документы и материальные ценности управляющему должника.

В соответствии с пунктом 1 статьи 7 Федерального закона "О бухгалтерском учете" организация ведения бухгалтерского учета и хранения документов бухгалтерского учета возлагается на руководителя.

Пунктом 1 статьи 9 Федерального закона "О бухгалтерском учете" предусмотрено, что все хозяйственные операции, проводимые юридическим лицом, должны оформляться оправдательными документами. Эти документы служат первичными учетными документами, на основании которых ведется бухгалтерский учет.

Согласно пунктам 1, 3 статьи 17 Федерального закона "О бухгалтерском учете" юридические лица обязаны хранить первичные учетные документы, регистры бухгалтерского учета и бухгалтерскую отчетность в течение сроков, устанавливаемых в соответствии с правилами организации государственного архивного дела, но не менее пяти лет. Ответственность за организацию хранения учетных документов, регистров бухгалтерского учета и бухгалтерской отчетности несет руководитель.

Норма права, устанавливающая субсидиарную ответственность контролирующих должника лиц, соотносится с нормами об ответственности руководителя за организацию бухгалтерского учета в организациях, соблюдение законодательства при выполнении хозяйственных операций, организацию хранения учетных документов, регистров бухгалтерского учета и бухгалтерской отчетности (пункт 1 статьи 6, пункт 3 статьи 17 Федерального закона "О бухгалтерском учете") и обязанностью руководителя должника в установленных случаях предоставить арбитражному управляющему бухгалтерскую документацию (пункт 3.2 статьи 64, пункт 2 статьи 126 Закона о банкротстве).

Субсидиарная ответственность по обязательствам должника направлена на обеспечение надлежащего исполнения руководителем должника указанных обязанностей для целей защиты прав и законных интересов лиц, участвующих в деле о банкротстве, через реализацию возможности сформировать конкурсную массу, за счет которой подлежат удовлетворению требования кредиторов, в том числе путем предъявления к третьим лицам исков о взыскании долга, об исполнении обязательств о возврате имущества должника из чужого незаконного владения и оспаривания подозрительных сделок должника.

Поскольку ведение бухгалтерского учета и (или) отчетности является обязательным требованием закона, ответственность за организацию бухгалтерского учета несет руководитель, то именно руководитель обязан доказывать наличие уважительных причин непредставления документации и то, что она в действительности имеется, была передана при увольнении учредителю или вновь назначенному руководителю.

Если он таких доказательств не представляет, невыполнение требования о предоставлении первичных бухгалтерских документов или отчетности приравнивается к их отсутствию.

Первичные документы являются составной частью системы ведения бухгалтерского учета, их составление, учет и хранение обязан обеспечить единоличный исполнительный орган. Их отсутствие, с учетом распределения бремени доказывания в гражданско-правовых спорах, лишает юридическое лицо возможности в судебном порядке добиться исполнения обязательств со стороны контрагентов, а также иными способами защитить свои интересы.

Установление абзацем 2 пункта 2 статьи 126 Закона о банкротстве столь короткого трехдневного срока для передачи документации должника в рассматриваемом случае оправдано необходимостью принятия срочных мер по взысканию дебиторской задолженности, учитывая возможность истечения срока исковой давности либо наступления иных обстоятельств, препятствующих получению дебиторской задолженности.

Между тем, доказательств принятия мер руководителем общества ФИО1 к восстановлению утраченных документов, получению дубликатов, обращение к контрагентам с целью получения копий договоров и прочих документов суду не представлено.

В материалах дела отсутствуют доказательства того, что у ФИО1 не имелось возможности провести вышеназванные действия и мероприятия, или, что документы, материальные и иные ценности должника, истребуемые у него конкурсным управляющим, у него отсутствуют.

Из представленного в материалы дела бухгалтерского баланса должника на последнюю отчетную дату следует, что у должника имелись активы, дебиторская задолженность, однако, уважительных причин непредставления документации по данным активам, дебиторской задолженности, в том числе инвентаризационные описи, договоры и иные документы, отражающие активы должника, руководителем должника не представлены, само имущество также не представлено, в связи с чем, у конкурсного управляющего отсутствовала возможность полноценного формирования конкурсной массы, что повлекло для кредитора должника неблагоприятные последствия.

Доводы о том, что в материалы дела не представлено доказательств, что конкурсный управляющий провел работу с документами по дебиторской задолженности, не соответствуют действительности. В материалах спора имеется переписка конкурсного управляющего должника с частью дебиторов, из которых следует что конкурсным управляющим велась работа с известными ему дебиторами, были отправлены письма в их адрес с указанием на подтверждение существующей задолженности.

Отсутствие указанных в определении суда от 14.07.2020 документов не позволило конкурсному управляющему в полном объеме сформировать конкурсную массу, выявить источники для формирования конкурсной массы для погашения требований конкурсных кредиторов в деле о несостоятельности (банкротстве).

Документальная неподтвержденность дебиторской задолженности не является самостоятельным фактом, свидетельствующим об отсутствии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, а является следствием сокрытия, утраты, искажения необходимой документации, и соответственно, неисполнения контролирующим должника лицом обязанности по ее передаче.

Таким образом, ФИО1, действуя добросовестно и проявляя требующуюся от него осмотрительность, будучи руководителем должника, обязан был обеспечить сохранность первичных учетных документов должника и в последующем должен был в соответствии с пунктом 2 статьи 126 Закона о банкротстве произвести передачу всей бухгалтерской и иной документации должника, материальных и иных ценностей конкурсному управляющему.

Таким образом, на основании вышеизложенного, действия ФИО1, привели к банкротству ООО «ПМ» и невозможности расплатиться с кредитором должника, в связи с чем, заявление конкурсного управляющего о привлечении бывшего руководителя должника к субсидиарной ответственности по обязательствам должника правомерно удовлетворено судом первой инстанции.

Размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица равен совокупному размеру требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, а также заявленных после закрытия реестра требований кредиторов и требований кредиторов по текущим платежам, оставшихся не погашенными по причине недостаточности имущества должника.

Размер ответственности контролирующего должника лица подлежит соответствующему уменьшению, если им будет доказано, что размер вреда, причиненного имущественным правам кредиторов по вине этого лица, существенно меньше размера требований, подлежащих удовлетворению за счет этого лица.

Как следует из материалов дела, в реестр требований кредиторов ООО «ПМ» включены требования на сумму 34 316 363,89 руб. В ходе процедуры конкурсного производства была проведена реализация имущества должника и удовлетворены требования на сумму 10 195 403,9 руб.

Таким образом, общая сумма непогашенной задолженности ООО «ПМ» и, соответственно, размер ответственности ФИО1, составляет 24 120 959,99 руб.11.

При этом, ответчиком не представлены доказательства, свидетельствующие о том, что размер вреда, причиненного имущественным правам кредиторов, существенно меньше размера требований, подлежащих удовлетворению. Основания для уменьшения размера субсидиарной ответственности судом первой инстанции не установлены, суд апелляционной инстанции также не находит оснований к снижению размера ответственности.

На основании вышеизложенного, суд апелляционной инстанции считает, что по рассматриваемому вопросу судом первой инстанции вынесено законное и обоснованное определение, оснований для отмены либо изменения которого не имеется. Выводы суда по данному вопросу основаны на установленных обстоятельствах и имеющихся в деле доказательствах при правильном применении норм материального и процессуального права. Апелляционную жалобу ФИО1 следует оставить без удовлетворения.

Руководствуясь статьями 268-272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд апелляционной инстанции

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Волгоградской области от 06 августа 2021 года по делу № А12-19631/2019 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Постановление арбитражного суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Арбитражный суд Поволжского округа в течение одного месяца со дня изготовления постановления в полном объёме через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий О.В. Грабко

Судьи Г.М. Батыршина

А.Ю. Самохвалова