Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу (регистрационный номер АП-33595/2021 ) Рубана И.Ю. на определение Арбитражного суда Республики Карелия от 08.09.2021 по делу № А26-348/2020, принятое по заявлению конкурсного управляющего ООО ТД «Адвент» о признании недействительной сделки и применении последствий ее недействительности,

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ООО ТД «Адвент»,

ответчик: ФИО2,

третьи лица: ФИО3, ФИО4,

установил:

решением Арбитражного суда Республики Карелия от 25.08.2020 (далее – арбитражный суд) ООО Торговый дом «Адвент» (далее - должник) признано несостоятельным (банкротом); в отношении должника открыто конкурсное производство; конкурсным управляющим утвержден ФИО5 (далее – ФИО5).

09.11.2020 конкурсный управляющий ФИО5 обратился в арбитражный суд с заявлением, уточненным в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ), о признании недействительной сделкой договора от 19.09.2019 купли - продажи транспортного средства AUDI Q7, VIN <***>, государственный регистрационный номер <***>, 2015 года выпуска, заключенного между должником и ФИО2 (далее – ответчик, ФИО2), а также о применении последствий недействительности сделки в виде взыскания с ответчика в конкурсную массу должника денежных средств в размере 1 986 000 руб.

К участию в рассмотрении настоящего обособленного спора в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены собственник автомобиля AUDI Q7, VIN <***> - ФИО3 (далее – ФИО3), а также учредитель и бывший руководитель должника ФИО4 (далее – ФИО4).

При этом, определением арбитражного суда от 01.12.2020 ФИО5 освобождён от исполнения обязанностей конкурсного управляющего, а конкурсным управляющим должником утверждена ФИО6 (далее – ФИО6).

Определением арбитражного суда от 08.09.2021 заявленные конкурсным управляющим требования удовлетворены.

Не согласившись с принятым судебным актом, ответчик - ФИО2 обжаловал его в апелляционном порядке, просит определение суда отменить, в удовлетворении заявленных требований отказать, мотивируя жалобу неполным выяснением судом обстоятельств, имеющих значение для дела, и указывая на то, что на момент заключения спорного договора купли-продажи должник не обладал признаками неплатежеспособности.

Как указывает податель жалобы, вопреки выводам суда первой инстанции, 20 000 000 руб. были получены ФИО4 и внесены на счет должника в качестве расчётов по договору участия в долевом строительстве от 30.12.2013, а не для расчётов должника по кредитным обязательствам с ПАО «Сбербанк России». При этом, ответчик отмечает, что должник систематически кредитовался в ПАО «Сбербанк России» и своевременно исполнял обязательства по кредиту; до пожара на складе - в октябре 2019 года просрочек по кредитам не допускалось; просроченной задолженности перед поставщиками продукции не имелось, а задолженность перед поставщиками по актам сверки была незначительной с учетом объёмов поставки.

ФИО2 также ссылается на то, что им полностью исполнены обязательства по оплате приобретённого автомобиля в сумме 1 000 000 руб., а в обоснование наличия у него материальной возможности для его оплаты представлены данные о реализации им земельного участка по договору от 28.12.2018.

Помимо прочего, ответчик не согласен с выводом суда первой инстанции о резком снижении запасов и дебиторской задолженности за три месяца 2019 года, что, по мнению суда, также свидетельствовало о неплатежеспособности должника.

ПАО «Сбербанк России» и конкурсный управляющий представили письменные отзывы на апелляционную жалобу, в которых просят определение суда оставить без изменения.

В судебном заседании апелляционной инстанции представитель ответчика доводы жалобы поддержал.

В соответствии со статьей 156 АПК РФ апелляционная жалоба рассмотрена в отсутствие иных лиц, участвующих в деле, надлежаще извещенных о времени и месте судебного разбирательства.

Законность обжалуемого судебного акта проверена в апелляционном порядке.

Как следует из материалов дела, между должником (продавец) и ФИО2 (покупатель) заключен договор купли-продажи от 19.09.2018, по условиям которого в собственность покупателя передано транспортное средство марки AUDI Q7, VIN <***>, государственный регистрационный номер <***>, 2015 года выпуска.

Согласно оспариваемому договору, автомобиль продан за 1 000 000 руб.

В качестве доказательства оплаты ответчиком представлены дополнительное соглашение от 28.09.2018, согласно которому оплата по договору купли-продажи от 19.09.2018 должна быть произведена не позднее 31.12.2018 (том 5 л.д.60), справка ООО ТД «Адвент» от 28.12.2018 о поступлении денежных средств в сумме 999 000 руб. на счет должника и внесении в кассу 1 000 руб. (том 5 л.д.61), а также платежное поручение от 28.12.2018 № 3 о внесении ФИО2 денежных средств в сумме 1 999 000 руб. в качестве оплаты по договору купли-продажи (том 5 л.д.53), квитанция на сумму 1 000 руб. от 28.12.2018.

Полагая, что указанная сделка совершена при неравноценном встречном исполнении, с аффилированным лицом, при наличии у должника признаков неплатёжеспособности и с целью причинения вреда кредиторам, сославшись на пункт 2 статьи 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 №127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве), конкурсный управляющий обратился в арбитражный суд с настоящим заявлением о признании недействительной сделкой договора купли-продажи транспортного средства от 19.09.2018 и применении последствий недействительности сделки в виде взыскания с ответчика рыночной стоимости автомобиля, определённой экспертом в сумме 1 986 000 руб. (том 5 л.д. 89-103), с учетом того, что автомобиль продан третьему лицу и его возвращение в конкурсную массу невозможно.

Суд первой инстанции, исследовав материалы дела, правильно применив нормы процессуального и материального права, сделал вывод о наличии условий для удовлетворения заявленных требований.

Апелляционный суд не усматривает оснований для отмены судебного акта и удовлетворения апелляционной жалобы.

Частью 1 статьи 223 АПК РФ и пунктом 1 статьи 32 Закона о банкротстве установлено, что дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным АПК РФ, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

В соответствии с положениями пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия указанного заявления, может быть признана арбитражным судом недействительной при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки, в том числе в случае, если цена этой сделки и (или) иные условия существенно в худшую для должника сторону отличаются от цены и (или) иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки (подозрительная сделка). Неравноценным встречным исполнением обязательств будет признаваться, в частности, любая передача имущества или иное исполнение обязательств, если рыночная стоимость переданного должником имущества или осуществленного им иного исполнения обязательств существенно превышает стоимость полученного встречного исполнения обязательств, определенную с учетом условий и обстоятельств такого встречного исполнения обязательств.

В силу положений пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника. Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал или в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с выходом из состава учредителей (участников) должника.

Как следует из пункта 5 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Постановление № 63), для признания сделки недействительной по основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств:

а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;

б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов;

в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки (с учетом пункта 7 настоящего Постановления).

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

При определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абзаца тридцать второго статьи 2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

Исходя из пункта 6 Постановления № 63, согласно абзацам второму - пятому пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если налицо одновременно два следующих условия:

а) на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества;

б) имеется хотя бы одно из других обстоятельств, предусмотренных абзацами вторым - пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Установленные абзацами вторым - пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки.

При определении наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества следует исходить из содержания этих понятий, данного в абзацах тридцать третьем и тридцать четвертом статьи 2 Закона о банкротстве. Для целей применения содержащихся в абзацах втором - пятом пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве презумпций само по себе наличие на момент совершения сделки признаков банкротства, указанных в статьях 3 и 6 Закона, не является достаточным доказательством наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества.

В соответствии с пунктом 7 Постановления №63 в силу абзаца первого пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (статья 19 этого Закона) либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника. Данные презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки.

Согласно пункту 3 статьи 19 Закона о банкротстве, заинтересованными лицами по отношению к должнику-гражданину признаются его супруг, родственники по прямой восходящей и нисходящей линии, сестры, братья и их родственники по нисходящей линии, родители, дети, сестры и братья супруга.

В соответствии с пунктом 9 Постановления № 63, если подозрительная сделка с неравноценным встречным исполнением была совершена не позднее чем за три года, но не ранее чем за один год до принятия заявления о признании банкротом, то она может быть признана недействительной только на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве при наличии предусмотренных им обстоятельств (с учетом пункта 6 настоящего Постановления).

В данном случае, как установлено судом, дело о банкротстве в отношении должника было возбуждено определением арбитражного суда от 21.01.2020, а определением арбитражного суда от 18.02.2020 (объявлена резолютивная часть) в отношении должника введена процедура наблюдения.

При этом, оспариваемый договор купли-продажи заключен между должником и ответчиком 19.09.2018, то есть в пределах трех лет, но более чем за один год до возбуждения дела о банкротстве должника, соответственно, для признания сделки недействительной необходимо наличие всех признаков недействительности, предусмотренных пунктом 2 статьи 61.2. Закона о банкротстве.

Из материалов дела усматривается, что согласно заключению эксперта от 08.05.2021 № 9148/21, рыночная стоимость спорного транспортного средства на момент его продажи составила 1 986 000 руб., при том, что автомобиль был продан за 1 000 000 руб., то есть по цене, которая ниже его рыночной стоимости.

Кроме того, судом установлено, что покупатель - ФИО2 является родным братом учредителя и руководителя должника - ФИО4, при этом, сам ответчик занимал должность заместителя директора в ООО ТД «Адвент», в силу чего ответчик в соответствии с положениями статьи 19 Закона о банкротстве является заинтересованным по отношению к должнику лицом.

Ссылки ответчика на доказательства, подтверждающие, по его мнению, факт оплаты по договору купли – продажи, правомерно отклонены судом первой инстанции, поскольку представленных ответчиком доказательств недостаточно для признания факта надлежащей оплаты за автомобиль с учетом того, что платёжное поручение от 28.12.2018 о перечислении ФИО2 денежных средств в размере 1 999 000 руб. по договору купли-продажи от 19.09.2018 не содержит ссылки на конкретный договор, при том, что в эту дату сторонами заключено три договора купли-продажи транспортных средств, в силу чего идентифицировать платеж со спорной сделкой не представляется возможным.

Помимо прочего, судом установлено, что спорная сделка совершена при наличии признаков неплатёжеспособности должника.

Как следует из пояснений конкурсного управляющего и представленных им документов, в том числе анализа финансового состояния должника, а также письменного отзыва ПАО Сбербанк, в ходе конкурсного производство были выявлены обстоятельства, которые не позволили конкурсному управляющему и кредитору – ПАО Сбербанк, согласиться с выводами анализа финансового состояния должника, подготовленного временным управляющим, согласно которому, признаки банкротства появились у должника в результате произошедшего пожара на его складе, в результате чего был причинен материальный ущерб товарным запасам на сумму 82 000 000 руб.

Так, установлено, что в период с сентября 2018 года по декабрь 2019 года, то есть задолго до пожара, должник по заниженной стоимости реализовал более 50 единиц транспорта и техники, и к моменту его обращения в суд с заявлением о признании Общества несостоятельным (банкротом) у должника не имелось имущества, при этом, никакой техники и транспортных средств, взамен проданной, должник в этот период не приобретал, хотя в его деятельности она была необходима.

Из отзыва и документов, представленных ПАО Сбербанк, усматривается, что ООО ТД «Адвент» с 2003 года кредитовался в ПАО Сбербанк, имел положительную кредитную историю, всего Обществу было представлено кредитов на сумму более 1 млрд. руб. В 2018-2019 г.г. финансовое состояние ООО ТД «Адвент» оценивалось как «хорошее» на основании представленных им документов, в том числе ежеквартально представляемой бухгалтерской отчетности, долговая нагрузка должника перед банком по состоянию на 01.07.2018 составляла более 152 млн. руб.

В рамках дела о банкротстве ФИО4 № А26-12830/2019 были получены сведения о том, что 21.05.2019 он получил в ПАО Банк «Возрождение» кредит в сумме 20 000 000 руб. под залог квартиры, денежные средства в указанной сумме он снял наличными и в тот же день внес на счет ООО ТД «Адвент» с назначением платежа «внос учредителя», в тот же день средства в сумме 17 373 835 руб. были списаны с расчётного счета должника в счет погашения основного долга и процентов по кредитным договорам с ПАО Сбербанк, то есть уже по состоянию на 21.05.2018 у должника отсутствовали денежные средства, полученные и от финансово-хозяйственной деятельности и достаточные для обслуживания кредитной задолженности на сумму более 17 млн. руб.

Доводы ответчика о том, что 20 000 000 руб. были получены ФИО4 и внесены на счет должника в качестве расчётов по договору участия в долевом строительстве от 30.12.2013, являлись предметом оценки суда первой инстанции и правомерно им отклонены, так как в платежном документе отсутствует ссылка на исполнение обязательств по договору долевого участия, кроме того, такая оплата, согласно условиям договора, должна быть произведена не позднее ноября 2014 года. При этом ООО ТД «Адвент» в справке от 18.09.2017, предоставленной в ПАО Сбербанк, сообщало, что оплата за нежилые помещения, на строительство которых заключался договор долевого участия от 30.12.2013, произведена полностью (том 5 л.д. 107).

Кроме того, в данном случае не имеет значения, в каком качестве внесены средства, сам факт получения кредита в срочном порядке, под залог квартиры, и внесение средств на счет должника свидетельствует не о том, что имелась необходимость произвести расчёты по договору долевого участия (при том, что сроки давности для оплаты истекли), а о том, что у должника отсутствовали средства для оплаты кредита на столь значительные суммы.

Из анализа конкурсного управляющего и доводов ПАО Сбербанк также следует, что на протяжении 2018 года и 9 месяцев 2019 года ООО ТД «Адвент» предоставлял в банк бухгалтерскую отчётность и расшифровки к ней, из которой следовало наличие активов – запасов, дебиторской задолженности, в размерах, существенно превышающих размеры обязательств, в том числе по состоянию на 01.07.2018 – основные средства на сумму 5,1 млн., запасы - 277 млн., дебиторская задолженность - 145 млн., нераспределенная прибыль - 237 млн. руб., кредиторская задолженность - 22 млн. руб. По состоянию на 01.10.2019 запасы составляли 298 млн. руб., дебиторская задолженность - 129 млн. руб., а кредиторская задолженность – 10 млн. руб.

Как указывал должник, 20.01.2019 на складах должника произошел пожар, в результате которого были уничтожены все запасы, что в последующем явилось причиной банкротства.

Согласно сведениям баланса должника, по состоянию на 01.01.2020 дебиторская задолженность составляла 10,9 млн. руб., а запасы - 0 руб.

Как указал представитель ФИО4 в письменных возражениях (том 6 л.д. 72-78), в результате пожара уничтожено и повреждено товаров на сумму 271 млн. руб., при этом, только часть из товаров была застрахована, что подтверждается требованиями к страховой компании на сумму 49 млн. руб.

Между тем, в рамках истребованного судом уголовного дела № 12001860012000142, возбужденного по факту пожара, ущерб должником заявлен на сумму 82,5 млн. руб. (заявление ФИО4 от 20.11.2019, протокол допроса представителя потерпевшего от 22.02.2020), при этом, доказательств ущерба в таком размере в уголовное дело должник не представил.

По данным баланса по состоянию на 01.10.2019, запасы составляли 298 млн. руб., но фактическое наличие таких запасов не установлено, разумных объяснений причин снижения запасов до 0 (по состоянию на 01.01.2020) бывшим руководителем ФИО4 не представлено, при том, что как указал представитель ФИО4, в 4 квартале 2019 года было реализовано товаров на сумму 27 млн. руб., а уничтожено при пожаре, как заявлялось должником в рамках уголовного дела, на сумму 82,5 млн. руб. Таким образом, имеются значительные расхождения в отчётности и сведениях должника по вопросу фактического наличия запасов.

Также в балансах должника (в бухгалтерской отчётности) вплоть до 2020 года не отражалась задолженность перед аффилированным лицом - ООО «Экономъ» на сумму около 50 млн. руб., которая образовалась уже по состоянию на 01.01.2018 и была заявлена и установлена только в деле о банкротстве - определением суда от 04.03.2021.

Кроме того, конкурсным управляющим установлено наличие задолженности перед кредиторами – поставщиками продукции в 2018-2019 г.г., при этом задолженность на сумму более 7 млн. руб. была погашена за счет банковской гарантии.

С учетом изложенного, суд первой инстанции правомерно установил факт кризисного положения должника с начала 2018 года и – как следствие – наличия у должника признаков неплатежеспособности на момент совершения спорной сделки.

Доводы ответчика о больших объемах поставок и оборотах предприятия не опровергают выводы суда о наличии финансового кризиса на дату совершения спорной сделки.

Ссылки ответчика на аудиторское заключение от 13.04.2019 (том 5 л.д. 24-25) отклонены судом, так как выводы заключения о том, что годовая отчетность должника достоверна, сделаны с оговоркой, в которой указано, что аудиторы не присутствовали при проведении инвентаризации материально-производственных запасов, проведённой по состоянию на 31.12.2018, а данные аналитического учета по дебиторской и кредиторской задолженности не отражены в годовой бухгалтерской отчётности за 2018 год.

Таким образом, установив, что оспариваемая сделка совершена в отношении заинтересованного лица, при наличии у должника признаков неплатежеспособности, на условиях, не соответствующих рыночным (отсутствие оплаты), суд первой инстанции сделал правомерный вывод о совершении спорной сделки с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов (в целях предотвращения возможного обращения взыскания на него), причинении такого вреда в результате её совершения (утраты должником права собственности на имущество, что повлекло невозможность его включения в конкурсную массу) и - как следствие - вывод о наличии условий для признания сделки недействительной по основаниям, предусмотренным пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

В порядке применения последствий недействительности сделки с учетом того, что автомобиль продан ответчиком третьему лицу, суд правомерно взыскал с ответчика в конкурсную массу должника рыночную стоимость автомобиля, определенную экспертом, в сумме 1 986 000 руб.

Довод подателя жалобы о том, что в данном случае у сторон сделки отсутствовала цель причинения вреда кредиторам, поскольку причиной неплатежеспособности должника явился пожар, который стороны не могли предвидеть, а на дату заключения оспариваемого договора (19.09.2018) Общество не отвечало признакам неплатежеспособности, отклоняется апелляционным судом на основании следующего:

В рассматриваемом обособленном споре, оценивая анализ финансового состояния должника от 12.04.2021, сделанный конкурсным управляющим ФИО6, и анализ от 17.07.2020, сделанный временным управляющим ФИО7, в совокупности с иными доказательствами по делу, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о достоверности проведенного анализа от 12.04.2021, как не противоречащего иным фактическим обстоятельствам, в частности:

- факту неотражения в бухгалтерской отчетности должника по состоянию на 01.01.2018 задолженности перед ООО «Экономь» на сумму около 50 000 000 рублей, впоследствии включенной в реестр требований кредиторов;

- факту погашения должником задолженности перед поставщиками на сумму свыше 7 000 000 рублей за счет средств банковской гарантии;

- противоречивому содержанию имеющихся в материалах дела документов о величине запасов: 277 миллионов рублей - по данным бухгалтерской отчетности на 01.07.2018; 82 миллиона рублей - по данным, представленным в правоохранительные органы в ходе расследования обстоятельств пожара; 49 миллионов рублей - по данным инвентаризационной ведомости, представленной в страховую компанию и 298 миллионов рублей - по данным представленного в банк промежуточного баланса по состоянию на 01.10.2019.

Более того, факт наличия имущественного кризиса у должника в 2018 году установлен определением арбитражного суда от 04.03.2021 по делу № А26-348/2020 и Постановлением Тринадцатого Арбитражного апелляционного суда от 18.07.2021 по делу № А26-348/2020, которыми установлено, что нахождение должника в имущественном кризисе по состоянию на май 2018 года подтверждается тем, что единственный учредитель должника и его руководитель ФИО4 21.05.2019 получил в ПАО Банк «Возрождение» кредит в сумме 20 000 000 руб. под залог квартиры, средства в указанной сумме снял наличными и в тот же день внес на счет ООО ТД «Адвент» с назначением платежа «взнос учредителя» для погашения основного долга и процентов по кредитным договорам с ПАО Сбербанк, то есть уже по состоянию на 21.05.2018 у должника отсутствовали денежные средства, полученные от финансово-хозяйственной деятельности и достаточные для обслуживания кредитной задолженности на сумму более 17 000 000 рублей. Кроме того судами был установлен факт наличия у должника в спорный период (с мая 2018 года) признаков финансового неблагополучия (имущественного кризиса).

Кроме того, цель сторон сделки в виде причинения вреда интересам кредиторов, помимо наличия признаков неплатежеспособности и недостаточности имущества, подтверждается следующим:

- реализацией в один день (19.09.2018) по заниженной цене дорогостоящих транспортных средств членам семьи единственного участника должника. В частности, кроме транспортного средства, являющегося предметом настоящего спора, в этот день отцу ФИО4 - ФИО8 по цене 350 000 рублей был продан автомобиль NissanTerrano рыночной стоимостью 696 200 рублей, а бывшей супруге ФИО4 - ФИО9 автомобиль Мерседес за 1 000 000 рублей при его рыночной стоимости 2 240 000 рублей;

- реализацией в период с сентября 2018 года по декабрь 2019 года, то есть, в том числе, задолго до пожара, по заниженной стоимости более 50 единиц транспорта и техники, при том, что к моменту обращения в суд с заявлением о признании должника банкротом никакого имущества у Общества не имелось, а никакой техники и транспортных средств взамен проданной должник в этот период не приобретал, однако, в его деятельности она была необходима.

Ссылка подателя жалобы на надлежащую оплату по спорному договору не принята апелляционным судом, поскольку исходя из анализа выписки по счету, платеж, внесенный 28.12.2018 ФИО2, невозможно идентифицировать как платеж по спорному договору купли-продажи ввиду отсутствия ссылок на конкретный номер договора.

В этой связи и с учетом аффилированности всех участников отношений, суд первой инстанции правомерно критически оценил представленные ответчиком доказательства оплаты.

Следует отметить, что в данном случае наряду с недоказанностью факта оплаты, материалами дела подтверждено и не опровергнуто ответчиком отчуждение спорного транспортного средства по заниженной стоимости (1 000 000 рублей при его рыночной стоимости 1 986 000 рублей).

Суд апелляционной инстанции отмечает, что даже если оплата по договору состоялась, то ответчик в таком случае приобретает право требования к должнику, подлежащее реализации (путем заявления о включении задолженности в реестр требований кредиторов) в отдельном – самостоятельном порядке.

Апелляционным судом не установлено нарушений судом первой инстанции норм материального и процессуального права, обстоятельства, имеющие значение для дела, выяснены в полном объеме, выводы суда, изложенные в обжалуемом судебном акте, соответствуют обстоятельствам дела.

При таких обстоятельствах определение арбитражного суда первой инстанции является законным и обоснованным, апелляционную жалобу следует оставить без удовлетворения.

Руководствуясь статьями 266, 268, 271 и 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Республики Карелия от 08.09.2021 г. по делу № А26-348/2020 оставить без изменения, а апелляционную жалобу И.Ю.Рубана - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Северо-Западного округа в срок, не превышающий одного месяца со дня его принятия.

Председательствующий

И.В. Сотов

Судьи

Н.А. Морозова

О.А. Рычагова