Гражданский кодекс часть 1

Арбитражный суд Северо-Кавказского округа в составе председательствующего Резник Ю.О., судей Калашниковой М.Г. и Мацко Ю.В., при участии в судебном заседании ФИО1 (лично, паспорт), от ФИО1 – ФИО2 (доверенность от 01.03.2022), ФИО3 (доверенность от 01.03.2022), ФИО4 – ФИО5 (доверенность от 06.10.2020), Краснодарского отделения № 8619 публичного акционерного общества «Сбербанк России» (ИНН <***>, ОГРН <***>) – ФИО6 (доверенность от 26.07.2022), ФИО7 – ФИО8 (доверенность от 01.02.2021), Токаря В.В. (доверенность от 01.02.2021), акционерного общества «Альфа-Банк» (ИНН <***>, ОГРН <***>) – ФИО9 (доверенность от 29.09.2020), в отсутствие иных участвующих в деле лиц, надлежащим образом извещенных о времени и месте судебного заседания, в том числе путем размещения информации на официальном сайте арбитражного суда в информационно-телекоммуникационной сети Интернет, рассмотрев кассационную жалобу ФИО1 на определение Арбитражного суда Краснодарского края от 21.04.2022 и постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 16.06.2022 по делу № А32-20726/2020, установил следующее.

В рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ФИО4 (далее – должник) ПАО «Сбербанк России» (далее – банк) обратилось в арбитражный суд с заявлением, в котором просило:

– признать недействительными сделками договор купли-продажи от 26.07.2018, заключенный должником и ФИО7, а также договор купли-продажи
от 31.05.2019, заключенный ФИО7 и ФИО1;

– применить последствия недействительности сделок путем возложения на ФИО1 обязанности возвратить в конкурсную массу должника следующее имущество: жилой дом площадью 598,5 кв. м. с кадастровым номером 23:43:0401064:69 и земельный участок площадью 789 кв. м. с кадастровым номером 23:43:0401064:30, расположенные по адресу <...>;

– признать имущество, подлежащее возврату в конкурсную массу должника, обремененным ипотекой в пользу АО «Альфа-Банк» (далее – общество) по закладной
от 31.05.2019, удостоверяющей права ее законного владельца – общества, составленной залогодателем ФИО1 в обеспечение исполнения обязательств по кредитному договору от 31.05.2019 № G050S19052200239;

– взыскать с ФИО1 в конкурсную массу должника денежные средства в размере остатка ссудной задолженности ФИО1 перед обществом по кредитному договору от 31.05.2019 № G050S19052200239;

– взыскать с ФИО1 в пользу банка 9000 рублей расходов по уплате государственной пошлины, а также 25 000 рублей расходов на проведение судебной экспертизы по делу (с учетом уточнения первоначально заявленных требований, принятых судом первой инстанции в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации; далее – Кодекс).

Финансовый управляющий должника ФИО10 26.10.2020 обратился в арбитражный суд с заявлением, в котором просил:

– признать прекратившимся залог в пользу общества в отношении следующего имущества: земельного участка с кадастровым номером 23:43:0401064:30 и жилого дома с кадастровым номером 23:43:0401064:69, расположенных по адресу: <...>
, по причине признания недействительным основного обязательства – кредитного договора от 31.05.2019 № G050S19052200239;

– применить последствия недействительности сделки путем восстановления права собственности должника на указанное имущество, а также установить право требования общества к должнику в сумме 14 885 000 рублей без обеспечения имущества залогом.

– указать, что судебный акт, вынесенный по результатам рассмотрения заявления кредитора, является основанием для внесения в ЕГРН записи о прекращении права собственности ФИО1 и ФИО7 и прекращении права залога общества (с учетом уточнения первоначально заявленных требований, принятых судом первой инстанции в порядке статьи 49 Кодекса).

Определением от 03.02.2021 указанные заявления объединены в одно производство; определением от 26.01.2022 к участию в споре в качестве соответчика привлечено общество.

Определением Арбитражного суда Краснодарского края от 21.04.2022, оставленным без изменения постановлением Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 16.06.2022, признаны недействительными взаимосвязанные сделки: договор купли-продажи от 26.07.2018, заключенный должником и ФИО7, и договор
купли-продажи от 31.05.2019, заключенный ФИО7 и ФИО1,
связанные с отчуждением недвижимого имущества должника, расположенного по адресу: <...> (земельного участка с кадастровым номером 23:43:0401064:30 и дома с кадастровым номером 23:43:0401064:69). Суд применил последствия недействительности сделок путем возложения на ФИО1 обязанности возвратить в конкурсную массу должника спорное имущество, обремененное залогом в пользу общества. В удовлетворении остальной части заявленных требований отказано.

В кассационной жалобе ФИО1 просит отменить определение и апелляционное постановление, направить спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции. Податель жалобы указывает, что на момент совершения спорных сделок должник не обладал признаками неплатежеспособности. Выводы судов относительно многократного занижения стоимости отчужденного имущества ошибочны. Суды установили, что объекты недвижимого имущества переданы покупателю на иных условиях, чем указаны в договоре купли-продажи от 26.07.2018, который зарегистрирован в установленном порядке. В то же время суды не учли, что дополнительное соглашение к спорному договору купли-продажисодержало исключительно изменение стоимости имущества и не подлежало обязательной государственной регистрации. Следовательно, отсутствие такой регистрации не подтверждает наличие оснований для признания договора купли-продажи недействительной сделкой. Ссылается на то, что акт приема-передачи датирован датой заключения дополнительного соглашения – 24.08.2018, ане основного договора купли-продажи, что свидетельствует о реальной дате передачи спорного имущества. Суды не учли, что на момент регистрации перехода права собственности по договору купли-продажи от 26.07.2018 в государственном реестре отсутствовали сведения об ограничениях (обременении), препятствующих переходу права собственности на спорное имущество, а также не исследовали обстоятельства фактического владения и пользования имуществом после его отчуждения. Суды в отсутствие законных оснований признали ФИО1 недобросовестным приобретателем. Заявитель жалобы также указывает, что суды надлежащим образом не исследовали все представленные в материалы дела доказательства.

В отзывах на кассационную жалобу финансовый управляющий должника, ФИО7 просили отказать в удовлетворении кассационной жалобы.

В судебном заседании представитель ФИО1 настаивал на доводах кассационной жалобы.

Представители ФИО7, должника, ПАО «Сбербанк России» возражали против ее удовлетворения.

В соответствии со статьей 163 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – Кодекс) в судебном заседании, назначенном на 28.09.2022 в 16 часов 40 минут, объявлялся перерыв до 12 часов 40 минут 05.10.2022.

После перерыва судебное заседание продолжено.

Лица, участвующие в деле, повторили доводы и возражения.

Изучив материалы дела и доводы кассационной жалобы, Арбитражный суд Северо-Кавказского округа считает, что определение и апелляционное постановление следует оставить без изменения.

Как видно из материалов дела, определением от 22.07.2020 должник признан несостоятельным (банкротом), в отношении него введена процедура реструктуризации долгов гражданина, финансовым управляющим утвержден – ФИО10

В ходе процедуры реструктуризации долгов банк и финансовый управляющий выявили, что 26.07.2018 должник и ФИО7 заключили договор купли-продажи земельного участка и дома, расположенных по адресу <...>. Сумма сделки составила 20 млн. рублей.

В пункте 7 указанного договора указано, что отчуждаемая недвижимость передана продавцом покупателю до подписания договора; денежные средства в размере
20 млн. рублей также переданы покупателем продавцу до подписания договора (пункт 4).

В дальнейшем стороны заключили дополнительное соглашение от 24.08.2018 к договору купли-продажи от 26.07.2018, согласно которому отчуждаемая недвижимость продана за 41 млн. рублей, при этом денежные средства переданы покупателем продавцу до подписания договора в полном объеме.

Суды установили, что при оформлении сделки купли-продажи спорного недвижимого имущества стороны данное дополнительное соглашение в регистрирующий орган не представили. Указанное соглашение представлено сторонами в суд первой инстанции в рамках рассматриваемого спора.

Стороны также подписали акт приема-передачи земельного участка с домом к договору купли-продажи от 26.07.2018, согласно которому спорные объекты недвижимого имущества переданы покупателю 24.08.2018.

В пункте 6 договора купли-продажи от 26.07.2018 указано, что в отчуждаемом доме зарегистрированы должник, его бывший супруг и два их общих сына, которые обязуются сняться с регистрационного учета в течение 30 дней.

Таким образом, суды пришли к выводу о том, что объекты недвижимого имущества переданы покупателю на иных условиях, чем указаны в договоре купли-продажи от 26.07.2018, который прошел государственную регистрацию в уполномоченном органе.

31 мая 2019 года ФИО7 и ФИО1 заключили договор об отчуждении земельного участка и дома по адресу: <...>. Сумма сделки составила 41 085 тыс. рублей.

В договоре купли-продажи от 31.05.2019 указано, что объекты недвижимого имущества покупаются ФИО1 у ФИО7 за счет собственных денежных средств в размере 26 200 тыс. рублей и за счет кредитных денежных средств общества в размере 14 885 тыс. рублей.

В материалы дела представлена расписка от 31.05.2019, согласно которой ФИО7 подтверждает факт получения от ФИО1 26 200 тыс. рублей и не имеет каких-либо к ней претензий.

В пункте 17 договора купли-продажи от 31.05.2019 стороны указали, что в случае признания договора недействительной сделкой, покупатель поручает продавцу в течение 20 рабочих дней со дня вступления в законную силу решения суда о признании договора недействительной сделкой перечислить денежные средства в размере, полученном продавцом от покупателя на текущий счет заемщика по кредитному договору.

Согласно договору купли-продажи от 31.05.2019 с момента его государственной регистрации дом и земельный участок находятся в залоге у общества в силу закона.

Суды установили, что право собственности ФИО1 по договору
купли-продажи от 31.05.2019 зарегистрировано 07.06.2019, в связи с чем 07.06.2019 зарегистрирована ипотека в пользу общества в силу закона, о чем в государственном реестре имеются соответствующие записи.

ФИО1 и АО «АльфаСтрахование» заключили договор страхования
от 31.05.2019, согласно которому, в том числе при признании сделки купли-продажи недействительной, страховая компания выплачивает обществу денежную сумму в размере 16 373 500 рублей.

Суды установили, что должник снят с регистрационного учета только 21.06.2019 (по истечении более года после продажи спорного недвижимого имущества). В то время как ФИО7 продала спорную недвижимость ФИО1 по договору купли-продажи – 31.05.2019, а ипотека общества в силу закона зарегистрирована 07.06.2019.

Полагая, что договоры купли-продажи от 26.07.2018 и 31.05.2019 являются цепочкой сделок, направленных на вывод имущества из конкурсной массы должника, финансовый управляющий и банк обратились с заявлениями в арбитражный суд.

Законность решения и постановления арбитражных судов первой и апелляционной инстанций проверяется исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе, с учетом установленных статьей 286 Кодекса пределов рассмотрения дела в арбитражном суде кассационной инстанции.

В силу пункта 2 статьи 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ
«О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве) сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

В соответствии с разъяснениями, приведенными в постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона “О несостоятельности (банкротстве)”», для признания сделки недействительной по данному основанию необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств: сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов; в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов; другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки.

При определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абзаца тридцать второго статьи 2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если налицо одновременно два следующих условия: на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества; имеется хотя бы одно из других обстоятельств, предусмотренных абзацами 2 – 5 пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве. В частности, если на момент совершения сделки должник отвечал или в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно.

Суды первой и апелляционной инстанций установили, что на момент совершения оспариваемой сделки по отчуждению спорного имущества должник обладал признаками неплатежеспособности; по состоянию на 26.07.2018 у него имелась просроченная задолженность переда банком по кредитным договорам, в рамках которых ФИО4 являлась поручителем; общая сумма задолженности составила 61 278 861 рубля 27 копеек (кредитные договоры <***> и № 8619/2017/20930ОДМ, заключенные банком и ООО «Фирма “Лотос Лэнд”», и кредитные договоры <***>,
№ 8619/0000/2018/21051 и № 8619/452/20920ОД, заключенные банком и ООО «Лотос Лэнд Бевериджиз»).

Банк 12.07.2018 направил в адрес должника требование о необходимости принятия срочных мер по погашению просроченной задолженности по приведенным кредитным договорам в обеспечение исполнения обязательств, по которым с ФИО4 заключены соответствующие договоры поручительства. Данное требование лично получено должником 16.07.2018, что подтверждено отчетом об отслеживании отправления с почтовым идентификатором 35000013090285 на официальном сайте «Почты России» в информационно-телекоммуникационной сети Интернет.

Суды также установили, что банк 17.07.2018 обратился в Советский районный суд города Краснодара с исковым заявлением ко всем солидарным должникам о взыскании просроченной задолженности по кредитным обязательствам ООО «Фирма “Лотос Лэнд”» и ООО «Лотос Лэнд Бевериджиз», в которых должник является соучредителем.

С учетом установленных обстоятельств суды справедливо отметили, что описанные события указывают на то, что первую сделку с ФИО7 должник совершил в кратчайшие сроки – спустя 10 дней после получения требования от кредитной организации (банка). При этом ФИО4, являясь соучредителем и заместителем директора ООО «Фирма “Лотос Лэнд”», а также соучредителем ООО «Лотос Лэнд Бевериджиз», не могла не знать о наличии просроченных обязательств перед банком и неудовлетворительном экономическом состоянии названных обществ, поручителем по обязательствам которых являлась. Данное обстоятельство свидетельствует о том, что должник не имел разумных ожиданий относительно того, что кредитные обязательства будут исполнены основными должниками.

Учитывая изложенное и принимая во внимание, что кризисная ситуация, как правило, возникает не одномоментно, ей предшествует период снижения прибыльности, который переходит в стадию объективного банкротства, суды первой и апелляционной инстанций правомерно указали на отсутствие в материалах дела доказательств того, что в преддверии банкротства у должника имелась реальная возможность исполнения кредитных обязательств, которая была утрачена в относительно короткий промежуток времени.

Также судами со ссылкой на разъяснения, изложенные в пункте 26 постановления Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве» правомерно отклонены доводы о том, что доказательством исполнения денежных обязательств по оспариваемой сделке является расписка от 31.05.2019, согласно которой ФИО7 подтверждает факт получения от ФИО1 26 200 тыс. рублей. Доказательства, подтверждающие финансовую возможность ФИО1 в спорный период времени (31.05.2019), оплатить цену имущества по сделке (26 200 тыс. рублей), в материалах дела отсутствуют. Согласно справкам 2-НДФЛ с 2017 по 2019 годы доходы ФИО1 составляли: с января по май 2019 года – 692 881 рубль 09 копеек; за 2018 год – 3 207 381 рубль 78 копеек; за 2017 год – 3 126 109 рублей 70 копеек. Представленная в материалы спора ФИО1 выписка по счету ***4400 также не подтверждает факт наличия у ответчика по состоянию на 31.05.2019 денежных средств в размере 26 200 тыс. рублей. Из анализа представленной выписки следует, что все перечисления по ней проводились с 06.08.2019 по 06.02.2022. Таким образом, данная выписка представлена за период после совершения оспариваемой сделки. Кроме того, единовременное снятие в размере 26 200 тыс. рублей по счету отсутствует, а доказательства того, что они где-либо аккумулировались в наличной форме, в материалах дела отсутствуют. Таким образом, наличие финансовой возможности само по себе в отсутствие принятия мер по подготовке средств к оплате не подтверждается факт оплаты по договору от 31.05.2019. Судами при оценке доводов о платежеспособности и фактической аффилированности сторон сделок дана оценка пояснениям ФИО7, из которых следует, что кредитные денежные средства, полученные от АО «Альфа-Банк» в размере 14 885 тыс. рублей, возвращены сыну должника – ФИО11 Указанное обстоятельство подтверждается распиской ФИО11 от 29.04.2021. (т. 5, л. д. 158). Доказательства возврата ФИО11 денежных в размере 14 885 тыс. рублей ФИО7 в материалы не представлены. В своих пояснениях ФИО7 указала, что денежные средства от ФИО1 по договору купли-продажи от 31.05.2019 не получала.

Проанализировав обстоятельства спора и представленные в материалы дела доказательства, суды пришли к правомерному выводу об отсутствие доказательств, подтверждающих передачу денежных средств должнику, а также к выводу о том, что ФИО1 не может быть признана добросовестным приобретателем спорного имущества, поскольку обстоятельства, в которых совершалась сделка по приобретению спорного недвижимого имущества, позволяют усомниться в ее законности. Учитывая совокупность изложенных обстоятельств, свидетельствующих о превышении рыночной стоимости спорного имущества над ценой согласованной сторонами в договоре, суды пришли к выводу, что сделки являются безвозмездными; совершены с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов.

Исследовав и оценив каждое из представленных в дело доказательств в отдельности с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а также достаточность и взаимную связь данных доказательств в совокупности в соответствии с требованиями статьи 71 Кодекса, учитывая результаты проведенной по делу судебной экспертизы относительно определения рыночной стоимости спорного имущества (заключение эксперта от 26.08.2021 № 669э/21), подтверждающие, что условия договора купли-продажи от 26.07.2018 отличаются от рыночных, направлены на ухудшение финансового положения должника и причинение вреда имущественным правам его кредиторов, совершение оспариваемых сделок в период подозрительности при наличии у должника признаков неплатежеспособности, установленные обстоятельства личных (дружеских) взаимоотношений должника и ФИО7, сына должника и ФИО1, а также отсутствие доказательств фактического исполнения оспариваемых сделок, суды пришли к обоснованному выводу о том, что действия сторон по спорным сделкам фактически были направлены на вывод имущества должника из собственности в преддверии его банкротства с целью избежать включения спорной недвижимости в конкурсную массу, в связи с чем правомерно признали договоры купли-продажи от 26.07.2018 и от 31.05.2019 недействительными сделками на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве и пункта 1 статьи 170 Гражданского кодекса (сделки совершены по просьбе должника с ФИО7 и ФИО1 без реальной оплаты и передачи имущества между продавцами и покупателями).

Применяя последствия недействительности сделок, суды верно руководствовались положениями статьи 167 Гражданского кодекса, статьи 61.6 Закона о банкротстве, а также правовой позицией, приведенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 29.04.2016 № 304-ЭС15-20061 по делу № А46-12910/2013, и учитывали отсутствие в материалах дела доказательств того, что общество знало о том, что спорное имущество приобреталось в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов должника.

В обжалуемых судебных актах приведены мотивы, по которым суды пришли к таким выводам, в том числе относительно оценки доводов ФИО1, приведенных в кассационной жалобе, с указанием на определенные доказательства, исследованные и оцененные в их совокупности по правилам статьи 71 Кодекса.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в абзаце втором пункта 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 № 13
«О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в суде кассационной инстанции», переоценка судом кассационной инстанции доказательств по делу, то есть иные по сравнению со сделанными судами первой и апелляционной инстанций выводы относительно того, какие обстоятельства по делу можно считать установленными исходя из иной оценки доказательств, в частности, относимости, допустимости, достоверности каждого доказательства в отдельности, а также достаточности и взаимной связи доказательств в их совокупности (часть 2 статьи 71 Кодекса), не допускается.

В силу части 2 статьи 287 Кодекса арбитражный суд, рассматривающий дело в кассационной инстанции, не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены в решении или постановлении либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими, поскольку иное свидетельствует о выходе за пределы предусмотренных полномочий суда кассационной инстанции, существенном нарушении норм процессуального права и нарушении прав и законных интересов лиц, участвующих в деле.

Поскольку установление фактических обстоятельств дела и оценка доказательств отнесены к полномочиям судов первой и апелляционной инстанций, суд кассационной инстанции не вправе переоценивать представленные в материалы дела доказательства, которые являлись предметом рассмотрения судов нижестоящих инстанций.

Суд кассационной инстанции полагает, что вопреки содержащимся в кассационной жалобе доводам, судами при рассмотрении дела установлены все обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения настоящего спора, а выводы судов соответствуют фактическим обстоятельствам дела и представленным доказательствам, основаны на правильном применении норм материального и процессуального права.

Несогласие ФИО1 с судебными актами не свидетельствует о неправильном применении судами норм материального и процессуального права и не может служить достаточным основанием для их отмены. Предусмотренные Кодексом условия для удовлетворения кассационной жалобы отсутствуют.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в соответствии
с частью 4 статьи 288 Кодекса безусловным основанием для отмены судебных актов, суд округа не установил.

Руководствуясь статьями 284 – 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Кавказского округа

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Краснодарского края от 21.04.2022 и постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 16.06.2022 по делу
№ А32-20726/2020 оставить без изменения, кассационную жалобу – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий Ю.О. Резник

Судьи М.Г. Калашникова

Ю.В. Мацко