Гражданский кодекс часть 1

при ведении протокола помощником судьи Рахмеевой Д.Р. рассмотрел в судебном заседании с использованием режима веб-конференции кассационные жалобы общества
с ограниченной ответственностью «Актив» (ИНН <***>, далее – ООО «Актив», кредитор), конкурсного управляющего обществом с ограниченной ответственностью «Актив» ФИО2 (далее – конкурсный управляющий)
на определение Арбитражного суда Новосибирской области от 28.09.2023 (судья Красникова Т.Е.) и постановление Седьмого арбитражного апелляционного суда
от 29.11.2023 (судьи Фролова Н.Н., Кудряшева Е.В., Михайлова А.П.) по делу
№ А45-3910/2021 о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «Актив» (ИНН <***>, ОГРН <***>, далее – общество «Актив», должник), принятые по заявлению конкурсного управляющего о привлечении
к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц ФИО3, ФИО4 (далее - ответчики).

В судебном заседании в онлайн-режиме участвуют: представитель
ООО «Актив» - ФИО5 по доверенности от 05.10.2023, конкурсный управляющий ФИО2

В здании Арбитражного суда Западно-Сибирского округа принял участие представитель ФИО3 - ФИО6 по доверенности от 02.09.2022.

Суд установил:

в рамках дела о банкротстве должника конкурсный управляющий обратился
в арбитражный суд с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц ФИО3, ФИО4

Определением Арбитражного суда Новосибирской области от 28.09.2023, оставленным без изменения постановлением Седьмого арбитражного апелляционного суда от 29.11.2023, в удовлетворении заявления отказано.

Не согласившись с принятыми судебными актами, конкурсный управляющий
и кредитор обратились с кассационными жалобами, в которых просят их отменить
направить дело на новое рассмотрение в арбитражный суд первой инстанции.

В обоснование доводов кассационной жалобы конкурсный управляющий указывает, что договор на изготовление и поставку технологического оборудования от 13.07.2018
№ 30/04/2018 причинил существенные убытки должнику, расторгнут в связи
с нарушениями условий со стороны общества «Актив», ФИО3 не обосновал почему не понес дополнительные расходы на устранение неполадок. По мнению кассатора, должник после истечения срока на обращение в суд с заявлением о банкротстве приобрел новые денежные обязательства.

Кредитор в кассационной жалобе ссылается на неправильное применение судами первой и апелляционной инстанций норм материального права, указывает на то,
что судами дана неправильная оценка представленным в материалы дела доказательствам, а также неполно выяснены обстоятельства, имеющее существенное значение для дела, поскольку ФИО3 совершена сделка, причинившая существенный вред имущественным правам кредиторов (договор от 13.07.2018), в результате ненадлежащего исполнения которого должник понес безвозвратные затраты на изготовление оборудования, его поставку, выполнение шеф-монтажных и пусконаладочных работ, полученное должником встречное предоставление по договору взыскано с него судом,
в значительной степени утрачена экономическая ценность оборудования по причине
его приспособленности для использования на конкретном объекте добычи полезных ископаемых. С позиции кредитора, по состоянию на 04.02.2020 у должника в течение более одного месяца имелись признаки неплатежеспособности в виде прекращения исполнения денежных обязательств перед ООО «Юридический центр «Закон» на сумму более 300 000 руб., впоследствии данный долг взыскан судом и включен в реестр требований кредиторов; ФИО3 обратился в арбитражный суд с заявлением 17.03.2021; в период с 04.02.2020 по дату возбуждения производства по настоящему делу у должника возникло денежное обязательство перед ООО «Актив».

В отзыве на кассационную жалобу ФИО3, считает несостоятельными доводы, изложенные в ней, ссылаясь на законность и обоснованность обжалуемых судебных актов.

В судебном заседании конкурсный управляющий, представитель ООО «Актив» поддержали доводы жалоб в полном объеме, представитель ФИО3 просит оставить без изменения обжалуемые судебные акты.

Суд округа считает, что выводы судов первой и апелляционной инстанций соответствуют доказательствам, имеющимся в деле, установленным фактическим обстоятельствам и основаны на правильном применении норм права.

Как усматривается из материалов дела и установлено судами, согласно выписке
из Единого государственного реестра юридических лиц (далее - ЕГРЮЛ), учредителями должника являлись: ФИО3 в период с 05.06.2013 по 06.04.2021 (100 % доля участия), в период с 07.04.2021 по 27.04.2021 (62,5 % доля участия) ФИО4
в период с 06.04.2021 по настоящее время (37,5 % доля участия) 62,5 % - не распределено с 27.04.2021.

В должности руководителя должника в период с 05.06.2013 по 14.04.2021 находился ФИО3; в период с 15.04.2021 по 22.04.2022 - ФИО4 (до введения конкурсного производства).

Тем самым по смыслу пункта 1 статьи 61.10 Федерального закона
«О несостоятельности (банкротстве)» от 26.10.2002 № 127-ФЗ (далее - Закон
о банкротстве) они признаются контролирующими должника лицами.

В качестве оснований для привлечения контролирующих должника лиц
к субсидиарной ответственности конкурсный управляющий указал на то, что в период руководства ФИО3 с ООО «Актив» (кредитор) заключен договор № 30/04/2018
на изготовление и поставку технологического оборудования от 13.07.2018, по условиям которого поставщик обязуется осуществить изготовление, поставку покупателю технологического оборудования на объект «Комплекс переработки ПГС производительностью 275 тонн в час по исходному материалу месторождения «Журавки» Рузского района Московской области с целью получения строительных песков», осуществление внедрения оборудования и выполнение иных сопутствующих работ; оборудование поставляется в комплекте с технической и технологической документацией по эксплуатации, а покупатель обязуется принять и оплатить изготовленное
и поставляемое оборудование, выполненные работы и предоставить необходимую информацию для выполнения принятых на себя обязательств на условиях договора. Цена указанного договора составила 83 077 000 руб., из них 74 769 300 руб. ООО «Актив» (ИНН <***>) перевело организации-должнику в качестве аванса.

Оборудование, поставленное и смонтированное должником, находилось
в ограниченно работоспособном состоянии и не могло быть использовано по назначению без устранения выявленных недостатков.

В свою очередь должник не принял мер к устранению недостатков поставленного оборудования, окончанию выполнения пусконаладочных работ.

Решением Арбитражного суда Московской области от 30.11.2020 по делу
№ А41-47596/20 указанный договор расторгнут, с должника в пользу ООО «Актив» взыскано 74 769 300 руб. – стоимости оплаченного оборудования, 1 202 323 руб. – неустойки за нарушение сроков поставки за период с 31.07.2018 по 23.08.2018,
10 414 540,06 руб. – убытков, 197 216,40 руб. – расходов по государственной пошлине
за имущественное требование, 6 000 руб. – расходов по государственной пошлине
за неимущественное требование о расторжении договора.

Указанная задолженность включена в реестр требований кредиторов должника
на основании определения суда от 20.01.2022.

Кроме того, конкурсный управляющий указал на неисполнение контролирующими должника лицами обязанности по инициированию процедуры банкротства в отношении общества «Актив».

Разрешая спор, суды первой и апелляционной инстанций исходили
из недоказанности необходимой совокупности обстоятельств, предусмотренной законодательством о несостоятельности, для удовлетворения требований по заявленным основаниям.

Суд кассационной инстанции считает, что судами приняты правильные судебные акты.

Согласно пункту 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве, если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность
по обязательствам должника.

В пункте 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве установлен перечень обстоятельств, составляющих основания опровержимых презумпций доведения до банкротства, при доказанности которых предполагается, что именно действия (бездействие) контролирующего лица могут явиться необходимой причиной объективного банкротства (пункт 19 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве», далее - Постановление № 53).

Согласно подпункту 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица при наличии следующих обстоятельств: причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок
по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 Закона
о банкротстве.

В пункте 19 Постановления № 53 разъяснено, что при доказанности обстоятельств, составляющих основания опровержимых презумпций доведения до банкротства, закрепленных в пункте 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, предполагается, что именно действия (бездействие) контролирующего лица явились необходимой причиной объективного банкротства.

В соответствии с пунктом 16 Постановления № 53 под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 23 Постановления № 53, презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам (подпункт 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве). К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными. При этом следует учитывать, что значительно влияют
на деятельность должника, например, сделки, отвечающие критериям крупных сделок. Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана в том числе сделка, совершенная
на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону,
а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход.

В пункте 16 Постановления № 53 разъяснено, что под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (статья 61.11 Закона о банкротстве) следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы.

Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством. Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом («фирмой-однодневкой» и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом
во вред должнику и его кредиторам, и т.д. Поскольку деятельность юридического лица опосредуется множеством сделок и иных операций, по общему правилу, не может быть признана единственной предпосылкой банкротства последняя инициированная контролирующим лицом сделка (операция), которая привела к критическому изменению возникшего ранее неблагополучного финансового положения - появлению признаков объективного банкротства. Суду надлежит исследовать совокупность сделок и других операций, совершенных под влиянием контролирующего лица (нескольких контролирующих лиц), способствовавших возникновению кризисной ситуации,
ее развитию и переходу в стадию объективного банкротства.

Согласно правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной
в пункте 1 Обзора судебной практики № 2 (2016), утвержденного постановлением Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 06.07.2016 (Судебная коллегия по экономическим спорам, раздел «Практика применения положений законодательства
о банкротстве»), при наличии доказательств, свидетельствующих о существовании причинно-следственной связи между действиями контролирующего лица и банкротством подконтрольной организации, контролирующее лицо несет бремя доказывания обоснованности и разумности своих действий и их совершения без цели причинения вреда кредиторам подконтрольной организации. Субсидиарная ответственность руководителя должника (и/или его участника) наступает только тогда, когда в результате его поведения должнику не просто причинен имущественный вред, а он стал банкротом, то есть лицом, не способным удовлетворить требования кредиторов и исполнить публичные обязанности вследствие значительного уменьшения объема своих активов
под влиянием контролирующего лица.

Факт совершения сделки, в том числе сделки, приведшей к негативным экономическим последствиям, сам по себе не является безусловным основанием для привлечения бывшего руководителя к субсидиарной ответственности, поскольку необходимо доказать совокупность условий для ее наступления.

Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана сделка, совершенная
на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону,
а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход.

Судами первой и апелляционной инстанций, исходя из представленных в материалы дела доказательств, установлен факт осуществления обществом обычной хозяйственной деятельности.

Суды первой и апелляционной инстанций, руководствуясь приведенными выше нормами и разъяснениями, исследовав приведенные лицами, участвующими в деле, доводы и представленные доказательства, установили, что само по себе заключение
и фактическое исполнение договора № 30/04/2018 не привело к банкротству должника, спорное оборудование не было задействовано в ходе производственной деятельности должника, кроме этого, в результате указанной сделки на счет должника было перечислено более 70 млн. руб.

При этом суды первой и апелляционной инстанций установили, что должником были фактически понесены затраты на приобретение материалов, механизмов для изготовления оборудования, произведена его поставка кредитору, при этом после расторжения договора № 30/04/2018 и взыскания денежных средств с должника оборудование должнику возвращено не было.

Кредитором не доказано, что контролирующими должника лицами совершались действия по выведению активов должника с целью их сокрытия от обращения взыскания в пользу кредиторов, не доказано что денежные средства общества намеренно и незаконно распределялись ответчиками в ущерб интересам общества, направлялись на цели,
не связанные с ведением его уставной деятельности, либо контролирующими должника лицами осуществлялся вывод денежных средств.

Согласно правовой позиции, отраженной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 02.08.2021 № 305-ЭС21-11796, ответственность руководителя перед внешними кредиторами наступает не за сам факт неисполнения (невозможности исполнения) управляемым им обществом обязательства, а в ситуации, когда неспособность удовлетворить требования кредитора наступила не в связи с рыночными
и иными объективными факторами, а, в частности, искусственно спровоцирована
в результате выполнения указаний (реализации воли) контролирующих лиц. При оценке метода ведения бизнеса конкретным руководителем, в результате которого отдельные кредиторы не получили удовлетворения своих притязаний от самого общества, кредитор, не получивший должного от юридического лица и требующий исполнения от физического лица - руководителя, с которым не вступал в непосредственные правоотношения, должен обосновать наличие в действиях такого руководителя умысла либо грубой неосторожности, непосредственно повлекшей невозможность исполнения в будущем обязательства перед контрагентом.

Заключение договора на изготовление и поставку технологического оборудования
от 13.07.2018, по цене 83 077 000 руб., из них 74 769 300 руб. ООО «Актив» перевело организации-должнику в качестве аванса, не может служить основанием для привлечения к субсидиарной ответственности за совершение сделки, причинившей существенный вред имущественным правам кредиторов, поскольку указанная сделка не выходит за рамки обычной хозяйственной деятельности, а конкурсным управляющим не представлены доказательства того, что заключение данной сделки явилась основанием
для объективного банкротства должника, учитывая, что названная сделка заключена
на рыночных условиях, в процессе обычной хозяйственной деятельности.

Довод кассатора о том, что должник понес безвозвратные затраты на изготовление оборудования, его поставку, выполнение шеф-монтажных и пусконаладочных работ
не свидетельствуют о злонамеренном поведении ФИО3

Должник в период руководства ФИО3 действуя в рамках заключенного договора осуществил действия по его поставке, монтажу.

Судом в рамках дела № А45-7312/2019 установлено, что между сторонами возник спор по качеству поставленного оборудования, так суд указал, что истец (должник
в настоящем деле) в обоснование требований указал, что им выполнены в полном объеме шеф-монтажные и пусконаладочные работы. Ответчик, возражая по иску, указал,
что монтажи пусконаладка оборудования выполнены с ненадлежащим качеством, поскольку оборудование находится в неработоспособном состоянии и не может быть использовано по назначению без проведения дополнительных работ. Из представленной переписки сторон судом установлено, что действительно после окончания шеф-монтажных и пусконаладочных работ истцом, ответчик направлял ему уведомления
о наличии недостатков. Из представленной переписки следует, что ответчик письмом
от 28.12.2018 отказался от подписания акта и уведомил истца о выявлении вновь недостатков в работе оборудования. Письмом от 14.01.2019 истец просил ответчика конкретизировать недостатки и вываленные отклонения оборудования от технических параметров. Претензией от 14.01.2019 истец потребовал от ответчика оплатить задолженность. В ходе рассмотрения дела 02.04.2019 ответчик в одностороннем порядке составил акт о невыполнении пуско-наладочных работ с описанием выявленных недостатков. Письмом от 05.04.2019 ответчик направил истцу уведомление с указанием
на нарушение сроков окончания работ и предупредил о расторжении договора в случае
не устранения выявленных недостатков. Письмом от 11.04.2019 истец отклонил указанные ответчиком недостатки, указав, что они таковыми не являются. При этом
в ходе рассмотрения дела № А45-7312/2019 установлено, что ООО «Актив» обоснованно отказалось от приемки результатов шеф-монтажных и пусконаладочных работ, поскольку оборудование находилось в ограниченно работоспособном состоянии.

Также суды верно установили, что согласно решению суда по делу
№ А41-47596/2020, в ходе рассмотрения иска представлено экспертное исследование, согласно которому технологическое оборудование, фактически смонтированное
на объекте «Комплекс переработки ПГС производительностью 275 тонн в час
по исходному материалу месторождения «Журавки» Рузского района Московской области с целью получения строительных песков» соответствует технической документации
на оборудование, обязательным нормам и правилам в области технического регулирования и промышленной безопасности, а также иным обязательным требованиям, предъявляемым к оборудованию данного вида и назначения. Вместе с тем, оборудование имеет ряд несущественных недостатков, в том числе некачественная доработка узлов комплекса, неправильное вращение промывочного барабана, вышедший из строя расходомер-счетчик, поломка опоры обводного барабана и связанный с этим отказ конвейера. Стоимость устранения данных недостатков, по расчету экспертов, составляет
260 000 руб., а продолжительность 60 дней. Также установлено, что оборудование
на момент обследования находится в частично работоспособном состоянии.

Контролирующее должника лицо не подлежит привлечению к субсидиарной ответственности в случае, когда его действия (бездействие), повлекшие негативные последствия на стороне должника, не выходили за пределы обычного делового риска
и не были направлены на нарушение прав и законных интересов гражданско-правового сообщества, объединяющего всех кредиторов (пункт 3 статьи 1 ГК РФ, абзац второй пункта 10 статьи 61.11 Закона о банкротстве). При рассмотрении споров о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности данным правилом о защите делового решения следует руководствоваться с учетом сложившейся практики
его применения в корпоративных отношениях, если иное не вытекает из существа законодательного регулирования в сфере несостоятельности.

Неустранение недостатков поставленного оборудования не является основанием для привлечения к субсидиарной ответственности, поскольку не свидетельствует о виновных и противоправных действиях именно по намеренному созданию неплатежеспособности должника (в том числе при наличии судебного спора), следовательно, не может служить основанием для привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

Также суды верно установили, что в настоящее время имущество находится
у кредитора ООО «Актив», на дату рассмотрения заявления имущество не оценено, дата проведения торгов не определена.

Исходя из изложенных обстоятельств, заключив, что применительно
к масштабам осуществляемой должником деятельности договор № 30/04/2018
на изготовление и поставку технологического оборудования от 13.07.2018 невозможно отнести к существенно убыточным, учитывая, что денежные средства по указанному договору фактически были должнику перечислены, а также приняв во внимание несение расходов самими должником на исполнение указанного договора (что также указано
в кассационной жалобе) суды первой и апелляционной инстанций пришли к выводу о том, что ответчики действовали в пределах обычного делового риска и их действия не были направлены на умышленное нарушение прав и законных интересов гражданско-правового сообщества, объединяющего всех кредиторов (пункт 3 статьи 1 ГК РФ, абзац 2 пункта 10 статьи 61.11 Закона о банкротстве), в связи с чем правомерно не усмотрели оснований для удовлетворения заявления в указанной части.

Таким образом, суды первой и апелляционной инстанций не усмотрели обстоятельств, которые могли бы свидетельствовать о приведении общества в состояние объективного банкротства именно вследствие виновных действий ФИО3, поскольку само по себе прекращение хозяйственной деятельности юридическим лицом, повлекшее невозможность устранения недостатков в поставленном оборудовании,
не подтверждает намеренный характер действий руководителя по доведению
до банкротства.

Оценивая доводы о наличии оснований для привлечения ответчиков
к ответственности за несвоевременное обращение с заявлением о признании должника банкротом суды, указали на то, что датой возникновения задолженности, указывающей
на объективное банкротство, следует признать дату вступления решения арбитражного суда по делу № А41-47596/2020 в законную силу, а именно 19.02.2021.

При этом из материалов дела следует, что должник обратился с заявлением
о признании себя банкротом (заявление подписано непосредственно ФИО3) 17.03.2021 (согласно штемпелю на почтовом конверте).

Указанное заявление определением суда от 19.03.2021 оставлено без движения, определением от 27.04.2021 возвращено должнику.

При этом суд верно указал, что 16.02.2021 уже было подано заявление о признании должника банкротом от другого кредитора ООО Юридический центр «Закон».

Довод кассаторов о том, что с 04.02.2020 у должника возникли новые денежные обязательства перед кредитором (ООО «Актив») в размере 225 000 руб.,
что подтверждено решением суда по делу № А45-7312/2019; 85 381 056,46 руб.
на основании вступившего в законную силу решения суда по делу № А41-47596/2020 рублей т 360 000 руб. перед ООО «Юридический центр «Закон» судами отклонены.

В силу статьи 61.12 Закона о банкротстве нарушение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд в порядке, который установлен статьей 9 Закона, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых настоящим Федеральным законом возложена обязанность по созыву заседания для принятия решения о подаче заявления должника в арбитражный суд, и (или) принятию такого решения, и (или) подаче данного заявления в арбитражный суд.

Из разъяснений, изложенных в Постановлении № 53, следует, что обязанность руководителя по обращению в суд с заявлением о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный руководитель, находящийся в сходных обстоятельствах,
в рамках стандартной управленческой практики, учитывая масштаб деятельности должника, должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве.

Если руководитель должника докажет, что само по себе возникновение признаков неплатежеспособности, обстоятельств, названных в абзацах пятом, седьмом пункта 1 статьи 9 Закона о банкротстве, не свидетельствовало об объективном банкротстве,
и он, несмотря на временные финансовые затруднения, добросовестно рассчитывал
на их преодоление в разумный срок, приложил необходимые усилия для достижения такого результата, выполняя экономически обоснованный план, такой руководитель может быть освобожден от субсидиарной ответственности на тот период, пока выполнение его плана являлось разумным с точки зрения обычного руководителя, находящегося в сходных обстоятельствах.

В силу правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной в постановлении от 18.07.2013 № 14-П, формальное превышение размера кредиторской задолженности над размером активов, отраженное в бухгалтерском балансе должника, не является свидетельством невозможности общества исполнить свои обязательства, такое превышение не может рассматриваться как единственный критерий, характеризующий финансовое состояние должника, а приобретение отрицательных значений не является основанием для немедленного обращения в арбитражный
суд с заявлением должника о банкротстве.

Исходя из того, что само по себе превышение суммы кредиторской задолженности над суммой активов должника не доказывает возникновение обязанности обратиться
с заявлением о банкротстве.

Задолженность в размере 85 381 056,46 руб. образовалась только после вступления
в законную силу решения суда 19.02.2021 по делу № А41-47596/2020.

Так, суды учли что между сторонами был спор в рамках дела № А41-47596/2020
и только после вступления в законную силу решения по указанном делу, согласно которому суд расторг договор и взыскал задолженность в пользу кредитора (ООО «Актив) должник обратился в суд с заявлением о признании банкротом, при этом необходимо учитывать, что недоказано отсутствие активов должника, учитывая что поставленное оборудование, за которое должнику было оплачено более 70 млн. рублей так и не было ему возвращено.

Иная задолженность в сумме 350 000 руб. перед ООО «ЮЦ Закон» и ООО «Актив»
в размере 225 000 руб. также не свидетельствовала о необходимости обращения
в суд с заявлением о признании должника банкротом, поскольку должник заявил
иск к обществу «Актив» о взыскании 8797854,30 руб. задолженности и неустойки, впоследствии обжаловал решение суда об отказе во взыскании задолженности, с учетом наличия невозвращенного оборудования за которое было получено более 70 млн. руб.
не доказано, что денежных средств недостаточно для погашения задолженности, кроме этого, решением Арбитражного суда города Москвы от 29.03.2021 по делу
№ А40-240845/20-143-1687 с общества с ограниченной ответственностью «Хайв Экспо Интернешнл» в пользу должника взыскано 537 600 руб.

Согласно правовой позиции, сформулированной в определениях Верховного Суда Российской Федерации от 20.02.2016 № 301-ЭС16-820, от 31.03.2016 № 309-ЭС15-16713,
в пункте 8 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 1 (2016), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 13.04.2016, целью правового регулирования, содержащегося в статье 61.12 Закона о банкротстве, является предотвращение вступления в правоотношения с неплатежеспособной (несостоятельной) организацией (должником) контрагентов в условиях сокрытия от них такого состояния должника.

Задолженность должника перед ООО «Актив» в размере 225 000 рублей судебных расходов по оплате стоимости экспертизы взыскана решением суда по делу
№А45-7312/2019 вступившим в законную силу 23.07.2020, задолженность перед
ООО «Юридический центр Закон» образовалась 30.12.2019 по договору об оказании юридических услуг.

Вместе с тем, учитывая наличие судебного спора, фактическую поставку оборудования, оплату со стороны кредитора, в данном случае отсутствует такой признак, необходимый для привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности по основанию, предусмотренному статьей 9 Закона о банкротстве, как вступление контрагентов в правоотношения с неплатежеспособной (несостоятельной) организацией (должником) в условиях сокрытия от них данного состояния должника, в частности не доказано что на момент заключения договора в 2018 году должник отвечал признакам неплатежеспособности.

Отклоняя доводов о привлечении к субсидиарной ответственности ФИО4 по основанию за неподачу в суд заявления о банкротстве должника, суды правомерно приняли во внимание обстоятельства его назначения в качестве руководителя только 15.04.2021, когда и должник и кредитор уже обратились с заявлениями в суд.

При изложенных обстоятельствах суды первой и апелляционной инстанций пришли к выводу об отсутствии оснований для привлечения контролирующих должника лиц
к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

Оснований не согласиться с выводами судов первой и апелляционной инстанций
у суда кассационной инстанции не имеется.

Доводы, изложенные в кассационных жалобах, по сути, сводятся к несогласию конкурсного управляющего и кредитора с выводами судов об оценке установленных обстоятельств, не указывают на неправильное применение судами положений действующего законодательства и подлежат отклонению.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в силу части 4 статьи 288 АПК РФ основаниями для отмены судебных актов, судом кассационной инстанции
не установлено.

Фактические обстоятельства установлены судами двух инстанций в результате полного и всестороннего исследования имеющихся в деле доказательств
в их совокупности и взаимосвязи по правилам статьи 71 АПК РФ, выводы судов соответствуют установленным обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, нормы материального права применены правильно, нарушений норм процессуального права не допущено.

Поскольку оснований, предусмотренных статьей 288 АПК РФ, для отмены обжалуемых судебных актов не имеется, кассационные жалобы удовлетворению
не подлежат.

Руководствуясь пунктом 1 части 1 статьи 287, статьей 289 АПК РФ, Арбитражный суд Западно-Сибирского округа

постановил:

определение Арбитражного суда Новосибирской области от 28.09.2023 и постановление Седьмого арбитражного апелляционного суда от 29.11.2023 по делу № А45-3910/2021 оставить без изменения, кассационные жалобы - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия,
в порядке, предусмотренном статьей 291.1 АПК РФ.

Председательствующий В.А. Зюков

Судьи С.А. Доронин

ФИО1