Гражданский кодекс часть 1

Арбитражный суд Северо-Кавказского округа в составе председательствующего Андреевой Е.В., судей Мацко Ю.В. и Резник Ю.О., в отсутствие в судебном заседании участвующих лиц, извещенных о времени и месте судебного разбирательства, в том числе публично посредством размещения информации о движении дела на официальном сайте арбитражного суда в информационно-телекоммуникационной сети Интернет в открытом доступе, рассмотрев кассационную жалобу конкурсного управляющего общества
с ограниченной ответственностью «ГазОйл» Кириленко Ю.М. на определение Арбитражного суда Ростовской области от 17.06.2022 и постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 05.09.2022 по делу № А53-14422/2020
(Ф08-11755/2022), установил следующее.

В рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ООО «ГазОйл» (далее – должник) ООО «РэдОйл» (далее – общество) обратилось в Арбитражный суд Ростовской области с заявлением о включении в реестр требований кредиторов задолженности в размере 25 488 036 рублей 86 копеек.

Определением суда от 17.06.2022, оставленным без изменения постановлением апелляционного суда от 05.09.2022, заявленные требования удовлетворены; требование общества включено в третью очередь реестра требований кредиторов должника в размере 25 488 036 рублей 86 копеек.

В кассационной жалобе конкурсный управляющий должника Кириленко Ю.М. (далее – конкурсный управляющий) просит отменить судебные акты. По мнению подателя жалобы, вывод судов о том, что поставка продукции от общества к должнику осуществлялась в период с 26.09.2019 по 28.03.2020 по договору от 15.09.2019 задолго до начала имущественного кризиса должника и не может считаться компенсационным финансированием не соответствует фактическим обстоятельствам дела. Суды неправомерно отклонили доводы об аффилированности сторон; сделка, на которой основаны требования, содержит признаки мнимости; факт поставки нефтепродуктов не подтвержден документально.

В отзыве на кассационную жалобу общество просит оставить судебные акты без изменения, указывая на их законность и обоснованность.

Арбитражный суд Северо-Кавказского округа, изучив материалы дела, считает, что кассационная жалоба не подлежит удовлетворению по следующим основаниям.

Как видно из материалов дела, дело о несостоятельности (банкротстве) должника возбуждено определением 09.06.2020. Решением суда от 30.03.2021 должник признан несостоятельным (банкротом), открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден Кириленко Ю.М.

В обоснование заявления общество ссылается на следующее.

Общество (поставщик) и должник (покупатель) заключили договор от 15.09.2019 № 1/09/2019 на поставку продукции, по условиям которого поставщик обязуется передать, а покупатель надлежащим образом принять в собственность и полностью оплатить нефтепродукты (товар). Согласно договору количество товара в партии, номенклатура, стоимость каждой партии товара и срок поставки устанавливаются в Спецификациях, которые являются неотъемлемыми частями договора. Срок поставки каждой партии товара определяется в спецификациях к настоящему договору. Цена (стоимость товара) по настоящему договору определяется сторонами с учетом НДС согласно цен за единицу топлива (литр), действующих на дату оформления спецификации. Покупатель оплачивает указанные в спецификации (приложение № 1)/счете на оплату нефтепродукты полностью, до передачи продавцом товара, в срок определенный в соответствии со статьей 314 Гражданского кодекса Российской Федерации, в порядке 100% предварительной оплаты, если иные условия оплаты не прописаны в спецификации. Форма оплаты: безналичное перечисление денежных средств на расчетный счет поставщика. С письменного согласия поставщика допускается оплата путем зачета встречных однородных требований или другими способами, предусмотренными действующим законодательством Российской Федерации. Датой оплаты товара считается дата зачисления денежных средств на расчетный счет поставщика. В период с 26.09.2019 по 28.03.2020 во исполнение условий договора поставщик поставил продукцию на общую сумму 92 229 637 рублей 62 копейки, что подтверждается товарными накладными, спецификациями, транспортными накладными, доверенностями к ним. В связи с частичной оплатой, задолженность должника по договору поставки составила 25 488 036 рублей 86 копеек.

Учитывая, что задолженность должником не погашена, заявитель обратился в арбитражный суд.

Удовлетворяя заявленные требования, суды обоснованно руководствовались положениями статей 2, 4, 32, 40, 70, 71, 100, 142 Федерального закона от 26.10.2002
№ 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве), разъяснениями, изложенными в пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве», правовой позицией, изложенной в постановлениях Конституционного Суда Российской Федерации от 22.07.2002 № 14-П и от 19.12.2005 № 12-П, в определениях Верховного Суда Российской Федерации от 15.09.2016 № 308-ЭС16-7060, от 04.06.2018 № 305-ЭС18-413,
от 07.06.2018 № 305-ЭС16-20992 (3), и исходили из того, что в деле о банкротстве суд обязан вне зависимости от доводов лиц, участвующих в деле, оценить действительность заявленного требования о включении в реестр и соответствие закону процессуальных и материально-правовых интересов заявителя.

Установление судом, рассматривающим дело о банкротстве, фактов злоупотребления правом, недобросовестного поведения сторон при совершении сделки, положенной в основу требования о включении в реестр требований кредиторов должника, является основанием для отказа во включении такого требования в реестр. Указанные обстоятельства входят в предмет доказывания при рассмотрении обособленного спора о включении требования кредитора в реестр требований кредиторов должника.

Учитывая, что должник находится в банкротстве, суду необходимо руководствоваться повышенным стандартом доказывания, то есть провести более тщательную проверку обоснованности требований по сравнению с обычным общеисковым гражданским процессом. В таком случае основанием к удовлетворению заявления о включении требования в реестр является представление заявителем доказательств, ясно и убедительно подтверждающих наличие и размер задолженности перед ним и опровергающих возражения лиц, заявивших возражение против требования.

Принимая во внимание положения статей 309, 310, 454, 486, 506 Гражданского кодекса Российской Федерации, суды установили, что доказательства оплаты по договору поставки в полном объеме в материалы дела не представлено.

Оценив доводы о мнимости договора поставки ввиду его заключения аффилированными лицами и являющегося компенсационным финансированием в период неплатежеспособности должника, суды обоснованно исходили из следующего.

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 17 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 2 (2018), утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 04.07.2018, в условиях банкротства должника и конкуренции его кредиторов возможны ситуации, когда отдельные лица инициируют судебный спор по мнимой задолженности с целью получения внешне безупречного судебного акта для включения в реестр требований кредиторов. Подобные споры характеризуются представлением минимально необходимого набора доказательств, пассивностью сторон при опровержении позиций друг друга, признанием сторонами обстоятельств дела или признанием ответчиком иска и т.п. В связи с тем, что интересы названных лиц и должника совпадают, их процессуальная деятельность направлена не на установление истины, а на иные цели. Принятыми по таким спорам судебными актами могут нарушаться права других кредиторов, имеющих противоположные интересы и, как следствие, реально противоположную процессуальную позицию. Закон предоставляет независимым кредиторам, а также арбитражному управляющему, право обжаловать судебный акт, на котором основано заявленное в деле о банкротстве требование (часть 3 статьи 16 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, пункт 24 постановления № 35). Однако по объективным причинам, связанным с тем, что они не являлись участниками правоотношений по спору, инициированному упомянутыми лицами, независимые кредиторы и арбитражный управляющий ограничены в возможности представления достаточных доказательств, подтверждающих их доводы. В то же время они должны заявить такие доводы и (или) указать на такие прямые или косвенные доказательства, которые с разумной степенью достоверности позволили бы суду усомниться в достаточности и достоверности доказательств, представленных должником и имеющим с ним общий интерес кредитором. Бремя опровержения этих сомнений лежит на последнем. Причем это не должно составить для него затруднений, поскольку именно он должен обладать всеми доказательствами своих правоотношений с несостоятельным должником.

Таким образом, для предотвращения необоснованных требований к должнику и нарушений тем самым прав его кредиторов к доказыванию обстоятельств, связанных с возникновением задолженности должника-банкрота, предъявляются повышенные требования (пункт 26 постановления № 35, пункт 13 Обзора судебной практики по вопросам, связанным с участием уполномоченных органов в делах о банкротстве и применяемых в этих делах процедурах банкротства, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 20.12.2016).

Совершая мнимые либо притворные сделки их стороны, будучи заинтересованными в сокрытии от третьих лиц истинных мотивов своего поведения, как правило, верно оформляют все деловые бумаги, но создавать реальные правовые последствия, соответствующие тем, что указаны в составленных ими документах, не стремятся. Поэтому при наличии в рамках дела о банкротстве возражений о мнимости или притворности договора суд не должен ограничиваться проверкой соответствия документов, представленных кредитором, формальным требованиям, установленным законом. Суду необходимо принимать во внимание и иные свидетельства, следуя принципу установления достаточных доказательств наличия или отсутствия фактических отношений по сделке. Целью такой проверки является недопущение включения в реестр необоснованных требований, что в ситуации недостаточности имущества должника приводило бы к нарушению прав и законных интересов кредиторов, конкурирующих между собой за получение удовлетворения требований, а также должника и его учредителей (участников), законный интерес которых состоит в наиболее полном и справедливом погашении долгов (определение Верховного Суда Российской Федерации от 11.07.2017 № 305-ЭС17-2110).

Как разъяснено в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу пункта 5 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Согласно правовой позиции, отраженной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 26.05.2017 № 306-ЭС16-20056 (6), доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической. Само по себе наличие аффилированности кредитора и должника не является достаточным доказательством для вывода о злоупотреблении правом, и при отсутствии других обстоятельств, свидетельствующих о недобросовестных действиях сторон, не является основанием для отказа во включении в реестр подтвержденной задолженности.

Однако, при представлении доказательств общности экономических интересов (аффилированности) должника с участником процесса (в частности, с лицом, заявившим о включении требований в реестр), судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения сделки либо мотивы поведения в процессе исполнения уже заключенного соглашения.

Такое бремя доказывания обусловлено недопущением включения в реестр необоснованных требований, созданных формально с целью искусственного формирования задолженности с целью контролируемого банкротства.

Конкурсный управляющий ссылается на аффилированность, указывая, что учредитель и руководитель общества Борисова С.М. до создания общества являлась заместителем генерального директора должника. Учитывая положения пункта 1 статьи 19 Закона о банкротстве, правовую позицию, изложенную в определении Верховного Суда Российской Федерации от 14.02.2019 № 305-ЭС18-17629, а также принимая во внимание объективную сложность получения прямых доказательств неформальной аффилированности, в связи с чем судами должна приниматься во внимание совокупность согласующихся между собой косвенных доказательств, суды установили, что
Борисова С.М. не является заинтересованным по отношению к должнику лицом; тот факт, что в течение периода времени до создания общества Борисова С.М. состояла в трудовых отношениях с должником, являясь одним из его руководителей, не свидетельствует о наличии аффилированности как таковой; Борисова С.М. не являлась участником должника, конечным бенефициаром и не определяла экономическую направленность деятельности должника (не принимала участия в решении вопросов развития общества).

Кроме того, суды указали, что само по себе наличие аффилированности не является свидетельством злоупотребления правом и при отсутствии других обстоятельств, свидетельствующих о недобросовестных действиях сторон, не освобождает от исполнения обязанности по возврату задолженности.

Суды исследовали и обоснованно отклонили довод конкурсного управляющего об отсутствии фактического исполнения обязательств, установив, что в материалах дела имеется исчерпывающая первичная документация, подтверждающая факт поставки товара. Более того, товар закупался кредитором у сторонних лиц, и сама по себе отгрузка товара осуществлялась у производителей, оптовых продавцов нефтепродуктов. При этом конкурсный управляющий не опроверг представленные доказательства закупки товара и последующей его поставки.

Суды отметили, что взаимоотношения должника и общества являлись длительными, так за период действия договора от 15.09.2019 № 1/09/2019 на поставку продукции с 26.09.2019 по 28.03.2020 в адрес должника отгружены нефтепродукты на сумму 92 229 637 рублей 62 копейки и оплата произведена частично в размере
66 741 600 рублей 76 копеек. Однако конкурсный управляющий не провел соответствующий анализ, кому и куда поставлялись приобретенные нефтепродукты, получал ли должник выручку от продажи и т.п. Кроме того, поставка продукции прекратилась после того, как должник перестал оплачивать поставленный продукт: последняя отгрузка была осуществлена 28.03.2020. Далее, должник осуществил оплату в пользу общества на общую сумму 6 562 500 рублей.

Кроме того, суды указали, что согласно финансовому анализу должника негативное финансовое состояние должника началось в период с 01.01.2021 по 31.12.2021, то есть позднее рассматриваемого спорного периода заключения договора и поставки продукции.

В силу пункта 2 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020, очередность удовлетворения требования кредитора не может быть понижена лишь на том основании, что он относится к числу аффилированных с должником лиц, в том числе его контролирующих. В соответствии с пунктом 3 названного Обзора требование контролирующего должника лица подлежит удовлетворению после удовлетворения требований других кредиторов, если оно основано на договоре, исполнение по которому предоставлено должнику в ситуации имущественного кризиса. При этом в пункте 3.2 Обзора отражено, что к компенсационному финансированию относиться финансирование, осуществляемое путем отказа от принятия мер к истребованию задолженности, а в пункте 4 указано, что очередность удовлетворения требования кредитора, аффилированного с лицом, контролирующим должника, может быть понижена, если этот кредитор предоставил компенсационное финансирование под влиянием контролирующего должника лица.

В данном случае суды пришли к обоснованному выводу, что поставка продукции от общества к должнику осуществлялась в период с 26.09.2019 по 28.03.2020 по договору от 15.09.2019 задолго до начала имущественного кризиса должника и не может считаться компенсационным финансированием.

Довод о том, что общество не могло осуществлять поставку ввиду отсутствия транспортных средств, исследован и обоснованно отклонен судами, поскольку поставляемый товар должник вывозил самостоятельно, либо своим транспортом, либо транспортной компанией, что подтверждается представленными документами
(товарно-траспортными накладными).

При указанных обстоятельствах, является правомерным вывод судов о необходимости включения требований заявителя в реестр требований кредиторов должника в составе третьей очереди, учитывая, что реальность поставки доказана, хозяйственная деятельность осуществлялась задолго до финансового кризиса должника.

Анализ материалов дела свидетельствует о том, что выводы судов соответствуют фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, основаны на правильной системной оценке подлежащих применению норм материального права, отвечают правилам доказывания и оценки доказательств (часть 1 статьи 65, части 1 – 5 статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации). Оспаривая судебные акты, конкурсный управляющий документально не опроверг правильности выводов судов. Доводы кассационной жалобы не основаны на нормах права, направлены на переоценку доказательств, которые суды оценили с соблюдением норм главы 7 Кодекса, и в силу статей 286 и 287 Кодекса подлежат отклонению. Нормы права при рассмотрении дела применены правильно, нарушения процессуальных норм, влекущие отмену судебных актов (статья 288 Кодекса), не установлены.

При таких обстоятельствах основания для удовлетворения кассационной жалобы отсутствуют.

Руководствуясь статьями 274, 286 – 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Кавказского округа

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Ростовской области от 17.06.2022 и постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 05.09.2022 по делу
№ А53-14422/2020 оставить без изменения, кассационную жалобу – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, установленном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий Е.В. Андреева

Судьи Ю.В. Мацко

Ю.О. Резник