ТРИНАДЦАТЫЙ АРБИТРАЖНЫЙ АПЕЛЛЯЦИОННЫЙ СУД

191015, Санкт-Петербург, Суворовский пр., 65

http://13aas.arbitr.ru

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

г. Санкт-Петербург

Резолютивная часть постановления объявлена      февраля 2018 года

Постановление изготовлено в полном объеме   февраля 2018 года

Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

в составе:

председательствующегоМедведевой И.Г.,
судей Слоневской А.Ю., Тойвонена И.Ю.

при ведении протокола судебного заседания: ФИО1,

при участии: 

ФИО2 по паспорту и его представителей ФИО3 по доверенности от 24.11.2017, ФИО4 по доверенности от 24.11.2017,

к/у ООО «Компания «Град – Инвест» ФИО5,

от ООО «СК «Аркада»: ФИО6 по доверенности от 11.04.2017,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу (регистрационный номер  АП-1296/2018 )  Ветошкина Андрея Леонидовича на определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 08.01.2018 по делу № А56-24166/2017/тр2 (судья Голоузова О.В.), принятое

по заявлению кредитора ФИО2 к должнику ООО «Компания «Град – Инвест» о включении требования в реестр требований кредиторов должника,

установил:

Определением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 21.08.2017, Общество с ограниченной ответственностью «Компания «Град – Инвест» (далее- ООО «Компания «Град-Инвест», Общество, должник) введена процедура наблюдения, временным управляющим утвержден ФИО5.

Публикация сведений о введении наблюдения в отношении должника размещена в газете «Коммерсантъ» от 19.08.2017 №152.

В ходе процедуры наблюдения, 23.08.2017, ФИО2 (далее – кредитор) обратился в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с заявлением о включении задолженности в размере 11658360 руб. в реестр требований кредиторов ООО «Компания «Град – Инвест».

Определением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 08.01.2018 в удовлетворении требования отказано. Суд первой инстанции квалифицировал требование кредитора как обязательство, вытекающего из факта участия в Обществе, что влечет отказ во включении требования кредитора в реестр требований кредиторов должника. Данный вывод судом сделан с учетом позиции, изложенной в определении Конституционного суда Российской Федерации от 27.01.2011 №75-О-О.

На определение суда первой инстанции подана апелляционная жалоба Ветошкининым А.Л., который просил определение отменить, включить в реестр требований кредиторов требование Ветошкина А.Л. в размере 11658360,66 руб., из которых 11500000 долг и 158360,66 руб. проценты. В обоснование доводов апелляционной жалобы ее податель сослался на то, что правоотношения по исполнению солидарного обязательства за должника по кредитному договору имеют гражданско-правовую природу и не могут быть переквалифицированы в правоотношения по поводу увеличения уставного капитала должника, исполнение солидарного обязательства имело место без цели обхода закона. При заключении договора поручительства Ветошкин А.Л. не назван участником должника, стороны не ставили в качестве условия наличие корпоративных правоотношений между должником и Ветошкиным А.Л. В материалах дела отсутствуют доказательства наличия у должника на момент заключения договора поручительства 27.07.2015 признаков неплатёжеспособности или недостаточности имущества. Заявление о банкротстве должника принято судом к производству спустя два года с момента заключения договора поручительства. В материалах дела имеются доказательства исполнения солидарной обязанности 28.11.2016 не за счет денежных средств, полученных Ветошкиным А.Л. от должника по основаниям факта участия. Денежные средства оплаченные по основаниям исполнения солидарной с должником ответственности перед ЗАО «Банк БЕРЕЙТ» по обязательствам должника из кредитного договора получены Ветошкиным А.Л. от продажи собственной квартиры на ул. Рубинштейна, д. 5, кв.4 по договору № 78 АКБ 1990301, расписка от 28.11.2016, выписка из ЕГРН от 22.02.2017 о переходе права на квартиру

В отзыве на апелляционную жалобу конкурсный управляющий возражал против ее удовлетворения, ссылаясь на то, что ФИО2 - единственный участник и генеральный директор должника. Действия ФИО2 влияли на хозяйственную детальность должника. Требование верно квалифицировано как корпоративное с учетом правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда РФ от 06.08.2015 №302-ЭС15-3973 по делу №А33-16866/2013. Исполнение носило корпоративный характер. ФИО2 и должником заключены договоры участия в долевом строительстве многоквартирного дома, расположенного по адресу – Санкт-Петербург, <...> л.1, лит.А. Долевые взносы уплачивались ФИО8 путем передачи должнику собственных векселей. Квартиры продавались третьим лицам, денежные средства вносились в кассу должника. Денежные средства должник получил не сразу, в 2012 году, в момент заключения договоров долевого участия, а спустя длительное количество времени от ФИО2 (после получения последним денежных средств от покупателей). На момент исполнения ФИО2 обязательств по договору поручительства у него имелись многочисленные неисполненные обязательства перед должником по оплате векселей. Несостоятельность должника возникла в результате отсутствия должного экономического эффекта от продажи квартир. В первую очередь ФИО2 должен был погасить задолженность по векселям, иное является с его стороны злоупотреблением правом. Доводы о расчетах за счет продажи квартиры не подвержены документально, представленные доказательства подтверждают факт продажи квартиры, но не целевое расходование денежных средств на погашение кредитной задолженности.

В судебном заседании представитель подателя апелляционной жалобы поддержал ее доводы. Представители конкурсного управляющего, ООО «СК «Аркада» против удовлетворения апелляционной жалобы возражали, просили оставить без изменения определение суда первой инстанции.

Проверив законность и обоснованность определения, апелляционный суд не усматривает оснований для отмены или изменения обжалуемого судебного акта.

Как следует из материалов дела, между ФИО2 (поручитель) и ЗАО «БАНК БЕРЕЙТ» (Банк) 27.07.2015 заключен договор поручительства №15/П-2015 по условиям которого ФИО2 принял на себя обязательство отвечать за исполнение должником обязательств по кредитному договору от 27.07.2015 №15/К-2015, заключенному ЗАО «БАНК БЕРЕЙТ» и должником, о предоставлении последнему кредитных средств в размере 49500000 руб. сроком до 26.07.2016 под 18% годовых.

Факт предоставления кредитных средств должнику подтверждается выпиской по лицевому счету за период с 27.07.2015 по 26.04.2017.

В нарушение исполнения обязательств кредитные средства должником ЗАО «БАНК БЕРЕЙТ» возвращены не были, в связи с чем кредитор, как поручитель должника, платежными поручениями от 28.11.2016 №14786 и от 28.11.2016 №14487 погасил задолженность по кредитному договору в полном объеме, что послужило основанием для обращения с настоящим требованием в суд.

Также материалами дела подтверждается, что ФИО2 является единственным участником и генеральным директором Общества.

В силу положений статьи 2 Федерального закона от 26.10.2002 №127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», не относятся к конкурсным кредиторам лица, чьи требования к должнику возникли из факта участия в нем.

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 18 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации №5 (2017)», утверждённого Президиумом Верховного Суда РФ 27.12.2017, не подлежит включению в реестр требований кредиторов должника требование участника должника, основанное на притворной сделке, прикрывающей обязательства, вытекающие из факта участия заявителя в хозяйственном обществе, признанном банкротом.

Действующее законодательство о банкротстве не содержит положений, согласно которым очередность удовлетворения требований аффилированных (связанных) кредиторов по гражданским обязательствам, не являющимся корпоративными, понижается.

Кроме того, тот факт, что займодавец является участником должника, сам по себе не свидетельствует о том, что требования по возврату суммы займа вытекают из факта такого участия для целей применения законодательства о банкротстве.

Вместе с тем в силу абзаца восьмого статьи 2 Закона о банкротстве к числу конкурсных кредиторов не могут быть отнесены участники, предъявляющие к должнику требования из обязательств, вытекающих из факта участия.

По смыслу названной нормы к подобного рода обязательствам относятся не только такие, существование которых прямо предусмотрено законодательством о юридических лицах (выплата дивидендов, действительной стоимости доли и т.д.), но также и обязательства, которые, хотя формально и имеют гражданско-правовую природу, в действительности таковыми не являются (в том числе по причине того, что их возникновение и существование было бы невозможно, если бы займодавец не участвовал в капитале должника).

В этой связи при оценке допустимости включения основанного на договоре займа требования участника следует определить природу соответствующих отношений, сложившихся между должником и займодавцем.

В частности, суд в силу пункта 2 статьи 170 ГК РФ может установить притворность договора займа в ситуации, когда заем используется вместо механизма увеличения уставного капитала, позволяя на случай банкротства формально нарастить подконтрольную кредиторскую задолженность с целью последующего уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов. В таком случае к требованию участника общества как вытекающему из факта участия подлежит применению абзац восьмой статьи 2 Закона о банкротстве.

При предоставлении заинтересованным лицом доказательств, указывающих на то, что требование участника вытекает из факта его участия в обществе, признанном банкротом, на такого участника переходит бремя по опровержению соответствующего довода. В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы выбора конструкции займа, привлечения займа именно от аффилированного лица, предоставления финансирования на нерыночных условиях и т.д.

Аналогичный подход применяется к суброгационным требованиям, основанным на договоре поручительства.

В преамбуле кредитного договора, заключенного с должником, указано, что денежные средства были предоставлены Банком в качестве рефинансирования ранее выданных кредитов, то есть при очевидном отсутствии возможности должника рассчитаться по принятым на себя обязательствам.

При этом квартиры в домах, построенных должником, за счет реализации которых он мог получить прибыль, приобретались ФИО2 с выдачей в качестве оплаты собственных векселей. Подобный порядок расчетов приводил к тому, что у должника, несмотря на осуществление им предпринимательской деятельности, отсутствовали денежные средства, необходимые для расчетов по его обязательствам, вследствие действий ФИО2 Принимая во внимание, что совершение такого рода расчетов не имел для должника экономического смысла, очевидно, что они производились по инициативе ФИО2 при использовании им своего положения как единственного лица, контролирующего должника и имеющего право давать должнику обязательные указания.

Таким образом, ФИО2, пользуясь своими корпоративными правами, полностью контролировал хозяйственную деятельность должника, в том числе посредством личного участия в совершаемых должником гражданско-правовых сделках.

Оценивая представленные в материалы дела доказательства в их совокупности, апелляционный суд считает, что суд первой инстанции пришел к верному выводу о том, что предоставление поручительства по кредиту также имело место в рамках корпоративных правоотношений между кредитором и должником, для целей сохранения ФИО2 возможности контроля над кредиторской задолженностью должника. Действуя разумно и добросовестно, третье лицо, не связанное корпоративными правоотношениями с Обществом, не предоставило бы поручительства по его обязательствам при том, что со значительной долей вероятности обязательство заемщика не будет исполнено.

Следует отметить, что спорные действия имели место незадолго до обращения с заявлением о признании должника несостоятельным (банкротом), при наличии вступившего в законную силу решения Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области по делу №А56-15153/2016 о взыскании с Общества задолженности в значительном размере, послужившим, впоследствии, основанием для обращения кредитора – ООО «СК «Аркада» с заявлением о признании Общества несостоятельным. Таким образом, ФИО2 на момент внесения спорного платежа мог с достаточной степенью вероятности предполагать необходимость получения контроля над кредиторской задолженностью Общества.

. При таких обстоятельствах, платеж по договору поручительства следует расценить как совершенные в нарушение статьи 10 ГК РФ, при наличии злоупотребления правом кредитором как единственным участником и единоличным исполнительным органом должника.

Заявителем доказательств обратного не представлено, при том, что, как следует из приведенной выше правовой позиции Верховного Суда РФ, бремя доказывания обратного при наличии обстоятельств, указывающих на корпоративных характер спорных правоотношений, возлагается на заявителя.

Совершение действий в нарушение положений статьи 10 ГК РФ исключает предоставление судебной защиты. Кроме того, как верно указал суд первой инстанции, действия кредитора следует квалифицировать как вытекающие из корпоративных правоотношений между ним и Обществом, что исключает возможность получения заявителем статуса конкурсного кредитора.

Установление при таких обстоятельствах источников, за счет которых имело место погашение задолженности, не имеет правового значения. Сам факт платежа лицами, участвующими в деле, не оспаривается.

Таким образом, суд обоснованно отказал в удовлетворении заявления ФИО2 Оснований для отмены или изменения определения суда первой инстанции и удовлетворения апелляционной жалобы не имеется.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 266, 268, пунктом 1 части 4 статьи 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 08.01.2018 по делу № А56-24166/2017/тр2 оставить без изменения, апелляционную жалобу ФИО2 - без удовлетворения. 

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Северо-Западного округа в срок, не превышающий одного месяца со дня его принятия.