Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу (регистрационный номер 13АП-41818/2021) ФИО2 на определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 26.10.2016 по делу № А56-40916/2015/тр.7, принятое

по заявлению общества с ограниченной ответственностью «Всеволожская промышленная корпорация»

о включении требования в реестр требований кредиторов

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «Ливиз»,

УСТАНОВИЛ:

в производстве Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области находится дело о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «Ливиз» (далее – Должник).

Решением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 07.12.2016 Должник признан несостоятельным банкротом; в отношении должника открыта процедура конкурсного производства.

Определением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 26.10.2016 по обособленному спору № А56-40916/2015/тр.7 в третью очередь реестра требований кредиторов должника (далее по тексту – Реестр) включены требования общества с ограниченной «Всеволожская промышленная корпорация» (далее – Кредитор) в размере 13 975 236 руб. 83 коп. долга, 1 885 492 руб. 37 коп. пени, учитывая в Реестре пени как подлежащие удовлетворению после погашения суммы основной задолженности.

В Тринадцатый арбитражный апелляционный суд, ссылаясь на правовую позицию, сформированную в Постановлении Конституционного Суда РФ от 16.11.2021 № 49-П «По делу о проверке конституционности статьи 42 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и статьи 34 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» в связи с жалобой гражданина ФИО3» (далее – Постановление Конституционного Суда РФ № 49-П), обратился ФИО2 (далее – ФИО2, податель апелляционной жалобы, апеллянт).

В апелляционной жалобе просит отменить определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 26.10.2016 в части включения в реестр требований Кредитора в сумме 13975236, 83 руб. долга и 1885492, 37 руб. пени, принять в указанной части новый судебный акт об отказе в удовлетворении заявленных требований.

В обоснование доводов апелляционной жалобы её податель ссылается на то, что Кредитор и Должник являются аффилированными, входят в группу лиц, управление которой до мая 2014 года осуществлялось ФИО2; изложенное требует дополнительной проверки обоснованности требований Кредитора с применением повышенного стандарта доказывания, поскольку предоставление Кредитором Должнику займа носило внутригрупповой характер. Полагает, что при исследовании данного обстоятельства следует установить движение денежных средств внутри группы, установить наличие либо отсутствие транзитного движения денежных средств, а также установить целевое использование денежных средств. Представление таких доказательств апеллянтом является затруднительным ввиду нахождения его под стражей более 7, 5 лет.

В письменных пояснениях от 27.02.2022 и от 22.03.2022 апеллянт дополнительно ссылается на отсутствие задолженности в материально-правовом смысле в силу совершения Кредитором, Должником и иными лицами, входящими в единую группу лиц, обеспечительных сделок по взаимным обязательствам, а также обязательствам внешних кредиторов, что свидетельствует о свободном перемещении денежных средств внутри группы, наличии встречных обязательств, прекращенных совершением сделок покрытия.

Определением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 20.06.2022 произведено процессуальное правопреемство по делу № А56-40916/2015/тр.7, общество с ограниченной ответственностью «Всеволожская промышленная корпорация» заменено на индивидуального предпринимателя ФИО4 в части требований в размере 13 975236 руб. 83 коп.

Должник в отзыве на апелляционную жалобу просит определение суда первой инстанции оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Лица, участвующие в обособленном споре, надлежащим образом извещены о времени и месте рассмотрения дела, в судебное заседание иные представители не явились, что в силу статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) не является препятствием для рассмотрения дела в отсутствие представителей.

Оценив доводы апелляционной жалобы и возражений на неё, исследовав письменные доказательства, апелляционный суд приходит к следующим выводам.

Согласно части 1 статьи 223 АПК РФ и статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве) дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Согласно статье 2 Закона о банкротстве, под денежным обязательством понимается обязанность должника уплатить кредитору определенную денежную сумму по гражданско-правовой сделке и (или) иному предусмотренному Гражданским кодексом Российской Федерации.

Установление требований кредиторов осуществляется арбитражным судом в соответствии с порядком, определенном статьями 71, 100 Закона о банкротстве, в зависимости от процедуры банкротства, введенной в отношении должника.

В данном случае судом первой инстанции признаны обоснованными требования кредитора, вытекающие из договоров аренды, заключенных в период с 2012-2015 г.г., а также коммерческого соглашения от 23.11.2015 об обязательстве погасить Кредитором долг ООО «Ливиз» перед ЗАО «Газпром межрегион газ» и договора цессии от 30.12.2014.

Исходя из правовой позиции, сформированной в Постановлении Конституционного Суда РФ № 49-П, лицо, в отношении которого в рамках дела о банкротстве подано заявление о привлечении к субсидиарной ответственности по неисполненным обязательствам хозяйственного общества, вправе обжаловать судебные акты, принятые в рамках по результатам рассмотрения заявления кредитора о включении его требований в Реестр, в части определения размера данных требований за период, когда субсидиарный ответчик являлся контролирующим лицом по отношению к должнику.

Наряду с этим Конституционным Судом Российской Федерации указано, что субсидиарная ответственность контролирующих общество лиц является мерой гражданско-правовой ответственности, функция которой заключается в защите нарушенных прав кредиторов общества, восстановлении их имущественного положения. При реализации этой ответственности не отменяется и действие общих оснований гражданско-правовой ответственности - для привлечения к ней необходимо наличие всех элементов состава правонарушения: противоправное поведение, вред, причинная связь между ними и вина правонарушителя. Лицо, контролирующее общество, не может быть привлечено к субсидиарной ответственности, если докажет, что при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась в обычных условиях делового оборота и с учетом сопутствующих деятельности общества предпринимательских рисков, оно действовало добросовестно и приняло все меры для исполнения обществом обязательств перед кредиторами.

Из изложенных правовых позиций следует заключить, что право бывшего руководителя должника, привлеченного к субсидиарной ответственности (далее по тексту – субсидиарный должник), на обжалование судебных актов в рамках обособленных споров о включении требований кредиторов в Реестр может быть признано при соблюдении совокупности следующих условий:

- обособленный спор разрешен по результатам рассмотрения заявления Кредитора о включении в Реестр денежных требований;

- возражения субсидиарного должника касаются размера требований, включенных в Реестр;

- исходя из предыдущего тезиса, целью оспаривания имущественных притязаний кредиторов является снижение объема имущественных притязаний к самому субсидиарному должнику, объем ответственности которого определяется исходя из общих принципов гражданско-правовой ответственности;

- объем возражений по имущественным требованиям кредитора ограничен периодом, когда субсидиарный должник являлся контролирующим Должника лицом.

Таким образом, ФИО2 вправе требовать пересмотра определения Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 26.10.2016 в части размера требований, включенных в Реестр, в том числе, ссылаясь на необоснованность данного требования по праву, поскольку отсутствие материально-правовых оснований для включения требований в Реестр влечет снижение объема имущественных притязаний к субсидиарному должнику, и тем самым его право на судебную защиту, предоставленное Постановлением № 49-п, будет реализовано и восстановлено.

В силу этого, при оспаривании судебных актов о включении денежных требований Кредиторов в Реестр субсидиарный должник вправе ссылаться, среди прочего, на мнимость правоотношений Кредитора и Должника, повлекшую создание искусственной задолженности.

При этом вопреки мнению апеллянта, возможный внутригрупповой характер правоотношений, вытекающих из заключения указанных сделок, не может являться предметом и исследования и оценки суда в рамках настоящего апелляционного обжалования, которое, как ранее отмечено судом, ограничено правом субсидиарного должника возражать по размеру, и как следствие – по правовым основаниям возникновения требований Кредитора, тогда как по смыслу правовых позиций, сформированных в пункте 3 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утв. Президиумом Верховного Суда РФ 29.01.2020 (далее – Обзор от 29.01.2020), наличие признаков внутригруппового финансирования является основанием для субординирования очередности удовлетворения требований Кредитора, что не снимает с субсидиарного должника возложенных на него субсидиарных имущественных обязательства как таковых, а лишь свидетельствует о понижении очередность удовлетворения требований Кредитора.

Оценив доводы апелляционной жалобы в части обстоятельства аффилированности должника и кредитора и транзитного характера сделок аренды, апелляционный суд приходит к следующим выводам.

В силу пункта 1 Обзора от 29.01.2020, на аффилированном с должником кредиторе лежит бремя опровержения разумных сомнений относительно мнимости договора, на котором основано его требование, заявленное в деле о банкротстве.

Очередность удовлетворения требования кредитора не может быть понижена лишь на том основании, что он относится к числу аффилированных с должником лиц, в том числе его контролирующих (пункт 2 Обзора от 29.01.2020).

При разрешении требования кредитора, аффилированного по отношению к должнику, об исполнении, лицо, возражающее по данному требованию, должно представить, по меньшей мере, косвенные доказательства, ставящие под сомнение факт существования долга и правоотношений как таковых (например, косвенные свидетельства использования счета должника в качестве транзитного), в том числе с использованием механизма, закрепленного в части 4 статьи 66 АПК РФ.

Между тем доказательств того, что аффилированность Кредитора и Должника в данном случае свидетельствует о мнимости правоотношений, вытекающих из аренды и иных вышеперечисленных сделок, ФИО2 не приведено, равно как и не представлено соответствующих доказательств.

Отсутствуют сведения об отсутствии реальной потребности в приобретении имущества в аренду и экономической целесообразности совершения иных сделок, в том числе по приобретению обязанности погасить задолженность ООО «Ливиз» перед ЗАО «Газпром межрегион газ», что напротив, соответствует интересам Должника; об отсутствии сведений о соответствующих финансовых операциях в публичной отчетности Должника либо Кредитора.

Утверждения апеллянта о транзитном характере сделок, основанное исключительно на факте вхождения указанных лиц в группу взаимосвязанных лиц, объективного подтверждения по материалам дела не находят.

Ссылки апеллянта на невозможность получения им таких доказательств ввиду нахождения под стражей в течение длительного периода времени, апелляционным судом отклоняются.

Согласно позиции Верховного суда Российской Федерации, изложенной в определении Верховного Суда РФ от 23.07.2018 № 305-ЭС18-3009, обоснованность требований кредитора доказывается на основе принципа состязательности. Кредитор, заявивший требования к должнику, как и лица, возражающие против этих требований, обязаны доказать обстоятельства, на которые они ссылаются как на основание своих требований или возражений. Законодательство гарантирует им право на предоставление доказательств (статьи 9, 65 АПК РФ).

Правовая позиция, сформированная в постановлении Президиума ВАС РФ №7204/12 от 18.10.2012, определении Верховного Суда Российской Федерации №305-ЭС16-2411 от 25.07.2016, определении Верховного Суда Российской Федерации № 305-ЭС17-14948 от 05.02.2017 о применении повышенного стандарта доказывания при оценке возражений конкурирующих кредиторов и иных заинтересованных лиц обусловлена отсутствием у таких лиц, не являющихся участниками оспариваемой сделки, достаточных процессуальных средств по доказыванию своей правовой позиции.

Между тем изложенные процессуальные особенности распределения бремени доказывания неприменимы к фактическим обстоятельствам настоящего обособленного спора, из которых усматривается, что критическая оценка правоотношениям сторон дается по существу самим участником сделки – лицом, контролировавшим деятельность лиц, совершивших сделку, ввиду чего представление доказательств, подтверждающих обоснованность утверждений о транзитном характере оспариваемых сделок находится в сфере процессуальной компетенции апеллянта.

Более того, положения Обзора от 29.01.2020 возлагают на аффилированных сторон сделки (при доказанности данного обстоятельства) опровергнуть разумные сомнения возражающих кредиторов и иных заинтересованных лиц, то есть сомнения, основанные на конкретных доказательствах, а не субъективном убеждении возражающей стороны.

Сам по себе факт наличия сомнений в подозрительности (мнимости, транзитном характере сделки), основанных на субъективном убеждении апеллянта, а не первичных доказательствах, подтверждающих хотя бы первичный критерий мнимой сделки, не могут быть положены в основу судебной критической оценки правоотношений Кредитора и Должника.

При этом апелляционный суд, исходя из изложенных мотивов, не считает допустимым возложение повышенного стандарта доказывания в опровержение сомнений апеллянта в реальности правоотношений сторон на Кредитора; при значительной давности совершения сделки, равно как и возбуждения в отношении Должника процедуры банкротства, исключающее получение конкурсным управляющим Должника полного объема документов, подтверждающего обоснованность требований, в условиях наличия у апеллянта статуса лица, контролировавшего взаимозависимых лиц, и тем самым – имевшего непосредственные управленческие и финансовые полномочия при осуществлении их финансово-хозяйственной деятельности, апелляционный суд полагает, что возражения апеллянта, основанные исключительно на субъективном убеждении в мнимости совершенных сделок не могут быть противопоставлены представленным Кредитором доказательствам, хотя и отвечающим критериям формального документооборота.

Нахождение апеллянта под стражей в рамках уголовно-процессуальных процедур в ситуации представления его интересов в арбитражном процессе через представителей не отменяет изложенной процессуальной обязанности, и, тем более, вопреки мнению апеллянта, не возлагает на суд обязанность по сбору таких доказательств, поскольку даже в условиях банкротного специалитета предусмотренные процессуальным законодательством принципы состязательности и равноправия сторон (статьи 8, 9 АПК РФ) в равной степени обеспечивают защиту процессуальных прав всех спорящих сторон.

С учетом изложенного, в отсутствие доказательств, подтверждающих совокупность условий, необходимых и достаточных для оценки заключенных Кредитором и Должником сделок аренды и иных сделок в качестве мнимых (имеющих транзитный характер), основания для признания притязаний Кредитора к Должнику необоснованными отсутствуют.

Доводы апеллянта о совершении Кредитором, Должником и иными лицами, входящими в единую группу компаний, сделок покрытия со ссылкой на пункт 5 Обзора от 29.01.2020, отклоняются, поскольку доказательств совершения сделок, отвечающих правовым критериям, отраженным в пункте 5 Обзора от 29.10.2020, не представлено; внутригрупповое движение денежных средств, вопреки убеждению апеллянта, таковым доказательством не является, и не свидетельствует о совершении «сделок покрытия»; доказательств исполнения в результате такой сделки покрытия обязательства внешнему кредитору также не имеется.

Иные основания для прекращения в материально-правовом смысле, о чем утверждает апеллянт, обязательств Кредитора, апеллянтом не раскрыты; оснований для оценки сделок, отраженных апеллянтом в письменных пояснениях от 22.03.2022, как направленных на прекращение обязательств по правилам статьи 410 ГК РФ, у суда не имеется.

Наряду с изложенным, апелляционный суд отмечает следующее.

Как ранее отмечено судом, правовая позиция, сформированная в Постановлении № 49-п, обусловлена необходимостью защиты прав субсидиарного должника в части снижения объема имущественных притязаний к нему со стороны конкурсных кредиторов, в силу чего объем возражений по имущественным требованиям кредитора ограничен периодом, когда субсидиарный должник являлся контролирующим Должника лицом.

В данном случае предметом кредиторских притязаний является исполнение Должником обязательств по договорам аренды, сроки исполнения обязательств по которым (исходя из актов оказанных услуг, представленных в подтверждение арендных обязательств Должника) определены периодом не ранее августа 2015 года.

Апеллянт в жалобе указывает на то, что полномочия контролирующего Кредитора и Должника лица, он осуществлял до мая 2014 года.

Таким образом, осуществление апеллянтом корпоративных и управленческих полномочий в отношении взаимосвязанных, как он утверждает, лиц, не состоит в причинной связи с фактом неисполнения арендного обязательства, срок исполнения которого наступил позднее периода, когда контролирующие полномочия апеллянта (при отсутствии доказательств обратного) были им утрачены.

Коммерческое соглашение от 23.11.2015 и договор цессии от 30.12.2014 также совершены за пределами формального корпоративного контроля апеллянта; обратного им в подтверждение права на оспаривание материально-правовых оснований возникновения требований Кредитора из данных сделок, не доказано.

Судебный акт, которым с ФИО2 были взысканы убытки, составляющие сумму неисполненного по настоящему обособленному спору обязательства, либо иным меры субсидиарной ответственности, связанные с данным эпизодом хозяйственной деятельности Должника, не представлен.

Иных доводов, опровергающих выводы суда первой инстанции, исходя из полномочий по обжалованию судебных актов, предоставленных апеллянту Постановлением Конституционного Суда РФ № 49-П, в апелляционной жалобе не приведено, в силу чего апелляционная жалоба удовлетворению не подлежит.

Предусмотренных статьей 270 АПК РФ оснований для отмены определения суда первой инстанции не имеется.

Руководствуясь статьей 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 26.10.2016 по делу № А56-40916/2015/тр.7 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Северо-Западного округа в срок, не превышающий месяца со дня его принятия.

Председательствующий

Г.Н. Богдановская

Судьи

Н.А. Мельникова

Е.В. Савина