Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев 13.08.2018 в открытом судебном заседании кассационную жалобу Волкова Константина Игоревича (Санкт-Петербург) на определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 06.02.2018 (судья Покровский С.С.) и постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 16.04.2018 (судьи Зайцева Е.К., Бурденков Д.В., Масенкова И.В.) по делу № А56-69234/2016,

у с т а н о в и л:

Определением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 19.12.2016 в отношении общества с ограниченной ответственностью «Проектное бюро «Интеллектуальная Электроэнергетика», место нахождения: 196084, Санкт-Петербург, Новорощинская ул., д. 4, лит. «А», пом. 1-Н, ОГРН 1127847594643, ИНН 7810889045 (далее – Общество, должник), введена процедура наблюдения, временным управляющим утвержден Садриев Виктор Семенович.

Решением суда от 27.10.2017 Общество признано несостоятельным (банкротом), в отношении должника открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим должника утвержден Федоров Сергей Сергеевич.

Указанные сведения опубликованы 11.11.2017 в газете «Коммерсантъ».

Волков Константин Игоревич 07.12.2017 обратился в арбитражный суд с заявлением, в котором просил включить в реестр требований кредиторов должника (далее – Реестр) требование в размере 1 055 000 руб.

Определением суда первой инстанции от 06.02.2018 в удовлетворении заявления отказано.

Постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 16.04.2018 указанное определение оставлено без изменения.

В кассационной жалобе Волков К.И., ссылаясь на неправильное применение судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, а также на несоответствие выводов судов фактическим обстоятельствам дела и имеющимся доказательствам, просит отменить определение от 06.02.2018, постановление от 16.04.2018 и, не передавая дело на новое рассмотрение, принять новый судебный акт – об удовлетворении заявления о включении требования в Реестр.

Податель жалобы указывает, что суды, применив позицию, изложенную в определении Верховного Суда Российской Федерации от 06.07.2015 № 308-ЭС17-1556(2), не исследовали природу сложившихся отношений, ошибочно квалифицировали заемные отношения как сделку,

направленную на увеличение уставного капитала; вывод судов о корпоративном характере выданных Волковым К.И. займов не подтвержден материалами дела и основан лишь на факте участия Волкова К.И. в уставном капитале должника.

По мнению подателя жалобы, судами не учтено то, что договоры займа имели реальный характер, обязательства исполнялись сторонами, денежные средства получены и использованы должником; выдача учредителями займов являлась обычной практикой и обусловлена спецификой деятельности Общества.

В судебном заседании представитель Волкова К.И. ходатайствовал о приостановлении производства по рассмотрению кассационной жалобы в связи с прекращением производства по делу о несостоятельности (банкротстве) Общества; доводы, приведенные в кассационной жалобе, поддержал.

Иные участвующие в деле лица надлежащим образом извещены о месте и времени рассмотрения кассационной жалобы, однако своих представителей для участия в судебном заседании не направили, что в соответствии со статьей 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) не является препятствием для рассмотрения жалобы в их отсутствие.

Рассмотрев ходатайство представителя Волкова К.И. о приостановлении производства по рассмотрению кассационной жалобы, суд кассационной инстанции приходит к следующим выводам.

Согласно разъяснениям, приведенным в пункте 19 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве» (далее – Постановление № 35), если в рамках дела о банкротстве суд рассмотрел заявление об оспаривании сделки по правилам главы III.1 Закона о банкротстве, заявление о привлечении лица к субсидиарной ответственности в порядке статьи 10 Закона или требование кредитора в порядке статей 71 или 100 названного Закона и принял по результатам его рассмотрения определение по существу, то последующее прекращение производства по делу о банкротстве не препятствует рассмотрению апелляционной или кассационной жалобы на указанное определение, а также заявления о пересмотре в порядке надзора этого определения. Если в таком случае суд вышестоящей инстанции отменит ранее принятое определение, то названные заявления подлежат оставлению этим вышестоящим судом без рассмотрения применительно к пункту 4 части 1 статьи 148 АПК РФ.

Таким образом, основания для удовлетворения ходатайства о приостановлении производства по рассмотрению кассационной жалобы отсутствуют.

Законность обжалуемых судебных актов проверена в кассационном порядке.

Как следует из материалов дела, в обоснование заявленного требования Волков К.И. сослался на неисполнение Обществом обязательств по заключенным с ним договорам займа от 18.04.2014 и 13.11.2015.

Согласно названным договорам Волков К.И. (займодавец) обязался предоставить Обществу (заемщику) 980 000 руб. и 75 000 руб. соответственно, а заемщик обязался вернуть суммы займов в сроки, обусловленные указанными договорами.

Исполнение Волковым К.И. обязательств по предоставлению займов Обществу подтверждается ордером и квитанцией от 18.04.2014 № 65367 на сумму 980 000 руб., ордером и квитанцией от 13.11.2015 № 110834 на сумму 75 000 руб.

Ссылаясь на неисполнение Обществом обязательств по возврату займов,

Волков К.И. обратился в арбитражный суд с заявлением о включении в Реестр требования в размере 1 055 000 руб.

Суд первой инстанции установил, что у Волкова К.И. являвшегося генеральным директором и единственным участником Общества, имелись заемные отношения с должником.

Основанием для отказа во включении заявленного Волковым К.И. требования в Реестр послужил вывод суда первой инстанции о том, что данное требование должно квалифицироваться как вытекающее из факта участия заявителя в уставном капитале должника.

Постановлением апелляционного суда от 16.04.2018 определение суда первой инстанции от 06.02.2018 оставлено без изменения.

Проверив законность обжалуемых судебных актов исходя из доводов, приведенных в кассационной жалобе Волкова К.И., Арбитражный суд Северо- Западного округа пришел к следующим выводам.

В соответствии с пунктом 1 статьи 142 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве) установление размера требований кредиторов в процедуре конкурсного производства осуществляется в порядке, предусмотренном статьей 100 названного Закона.

Согласно пункту 1 статьи 100 Закона о банкротстве кредиторы вправе предъявить свои требования к должнику в любой момент в ходе внешнего управления. Указанные требования направляются в арбитражный суд и внешнему управляющему с приложением судебного акта или иных подтверждающих обоснованность указанных требований документов. Указанные требования включаются внешним управляющим или реестродержателем в реестр требований кредиторов на основании определения арбитражного суда о включении указанных требований в реестр требований кредиторов.

Пунктом 3 статьи 100 Закона о банкротстве установлено, что возражения относительно требований кредиторов могут быть предъявлены в арбитражный суд внешним управляющим, представителем учредителей (участников) должника или представителем собственника имущества должника - унитарного предприятия, а также кредиторами, требования которых включены в реестр требований кредиторов. Такие возражения предъявляются в течение тридцати дней с даты включения в Единый федеральный реестр сведений о банкротстве сведений о получении требований соответствующего кредитора. Лица, участвующие в деле о банкротстве, вправе заявлять о пропуске срока исковой давности по предъявленным к должнику требованиям кредиторов.

В силу пунктов 4 и 5 статьи 100 Закона о банкротстве арбитражный суд проверяет обоснованность требований кредиторов как при наличии возражений относительно указанных требований, так и в отсутствие таких возражений.

Согласно разъяснениям, приведенным в пункте 26 Постановления № 35, в силу пунктов 3 - 5 статьи 71 и пунктов 3 - 5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

В данном случае требование Волкова К.И. основано на обязательствах

должника, вытекающих из договоров займа от 18.04.2014 и 13.11.2015.

В соответствии с пунктом 1 статьи 807 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) договор займа считается заключенным с момента передачи денег или других вещей.

В подтверждение факта передачи денежных средств должнику Волков К.И. представил копии договоров займа, ордеров и квитанций.

Судами первой и апелляционной инстанций установлено, что Волков К.И. является генеральным директором и единственным участником Общества, спорные договоры займа являются беспроцентными, займы выдавались на пополнение оборотных средств и финансирование хозяйственной деятельности должника, при этом разумные экономические мотивы выбора конструкции займа на нерыночных условиях заявителем не раскрыты.

В результате оценки доказательств, представленных Волковым К.И. в обоснование заявленного требования, а также конкурсным управляющим Федоровым С.С. в обоснование своих возражений относительно указанного требования, суды первой и апелляционной инстанций пришли к выводу о том, что возникновение спорных обязательств было бы невозможно, если бы Волков К.И. не участвовал в капитале должника.

Отказывая во включении заявленного требования в Реестр, суды сослались на правовую позицию, содержащуюся в пункте 18 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 5 (2017), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 27.12.2017.

Согласно указанной правовой позиции не подлежит включению в реестр требований кредиторов должника требование участника должника, основанное на притворной сделке, прикрывающей обязательства, вытекающие из факта участия заявителя в хозяйственном обществе, признанном банкротом, так как в силу абзаца восьмого статьи 2 Закона о банкротстве к числу конкурсных кредиторов не могут быть отнесены участники, предъявляющие к должнику требования из обязательств, вытекающих из факта участия.

По смыслу названной нормы к подобного рода обязательствам относятся не только такие, существование которых прямо предусмотрено законодательством о юридических лицах (выплата дивидендов, действительной стоимости доли и т.д.), но также и обязательства, которые, хотя формально и имеют гражданско-правовую природу, в действительности таковыми не являются (в том числе по причине того, что их возникновение и существование было бы невозможно, если бы займодавец не участвовал в капитале должника).

В этой связи при оценке допустимости включения основанного на договоре займа требования участника следует определить природу соответствующих отношений, сложившихся между должником и займодавцем.

В частности, суд в силу пункта 2 статьи 170 ГК РФ может установить притворность договора займа в ситуации, когда заем используется вместо механизма увеличения уставного капитала, позволяя на случай банкротства формально нарастить подконтрольную кредиторскую задолженность с целью последующего уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов. В таком случае к требованию участника общества как вытекающему из факта участия подлежит применению абзац восьмой статьи 2 Закона о банкротстве.

При предоставлении заинтересованным лицом доказательств, указывающих на то, что требование участника вытекает из факта его участия в обществе, признанном банкротом, на такого участника переходит бремя по опровержению соответствующего довода. В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы

выбора конструкции займа, привлечения займа именно от аффилированного лица, предоставления финансирования на нерыночных условиях и т.д.

Аналогичный подход применяется к суброгационным требованиям, основанным на договоре поручительства.

В данном случае суды заключили, что предоставление должнику беспроцентных займов не имело для Волкова К.И. коммерческой выгоды.

Так как при рассмотрении настоящего обособленного спора разумные экономические мотивы предоставления беспроцентных займов не нашли подтверждения, суды пришли к выводу, что требование Волкова К.И. следует признать вытекающим из факта его участия в Обществе.

Поскольку такие требования в силу абзаца восьмого статьи 2 Закона о банкротстве не подлежат включению в реестр требований кредиторов, суды первой и апелляционной инстанции отказали в удовлетворении заявления Волкова К.И. о включении в Реестр требования в размере 859 351,46 руб.

По мнению суда кассационной инстанции, выводы судов первой и апелляционной инстанций, послужившие основанием для принятия обжалуемых судебных актов, соответствует представленным доказательствам и основаны на правильном применении норм материального и процессуального права.

С учетом изложенного основания для удовлетворения кассационной жалобы отсутствуют.

Руководствуясь статьями 286, 287, 289, 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо- Западного округа

п о с т а н о в и л:

определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 06.02.2018 и постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 16.04.2018 по делу № А56-69234/2016 оставить без изменения, а кассационную жалобу Волкова Константина Игоревича (Санкт- Петербург) – без удовлетворения.

Председательствующий А.В. Яковец Судьи А.А. Боровая

Т.В. Кравченко