Гражданский кодекс часть 1

в составе:
председательствующего И.В. Сотова
судей Е.В. Будариной, Д.В. Бурденкова
при ведении протокола судебного заседания секретарем С.С. Князевым
при участии:
представитель ФИО1 – ФИО2 по доверенности от 21.02.2022 г.
от иных лиц: не явились, извещены

рассмотрев в открытом судебном заседании по правилам суда первой инстанции заявление конкурсного управляющего ФИО3

об оспаривании сделок

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «Строймонтаж» (адрес: 195197, <...>, лит. Щ, пом. 13, ИНН <***>, ОГРН <***>)

ответчики: ООО «Аллигатор» и ФИО1

установил:

Решением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области (далее – арбитражный суд) от 08.10.2020 г., вынесенным по заявлению кредитора – ФИО4 (принято к производству суда (возбуждено производство по делу о несостоятельности (банкротстве)) определением от 21.09.2020 г.), общество с ограниченной ответственностью «Строймонтаж» (далее – должник, Общество) признано несостоятельным (банкротом) по упрощенной процедуре банкротства ликвидируемого должника; в отношении него открыта процедура банкротства - конкурсное производство; конкурсным управляющим утверждена член Союза арбитражных управляющих «Саморегулируемая организация «Северная Столица» ФИО3 (далее – управляющий).

[A1] В данной процедуре, а именно - 08.10.2021 г. – управляющий (далее также – заявитель) обратилась в арбитражный суд с заявлением о признании недействительными сделками договоров купли-продажи от 13.11.2018 г. № 02-ОС, № 03-ОС и № 04-ОС, заключенных между ООО «Арасар» (после переименования - ООО «Строймонтаж») и ООО «Аллигатор» (далее – ответчик-1), и применении последствий недействительности сделки в виде обязания ООО «Аллигатор» вернуть в конкурсную массу должника переданное по вышеуказанным договорам имущество, а именно: экскаватор гусеничный Hyundai R320LC-7; ковш Hyundai (1,4 v3) усиленный; челюсти Атлас Копко; ковш усиленный скелетный для Hyundai R320LC-7; быстросъемный механизм для экскаватора; челюсть для резки металла; экскаватор Коматсу РС300-8 (Э04227); ковш Hyundai (1,4 мЗ) усиленный; гидравлические ножницы СС1700 U; переходная плита; гидромолот PB02-360S; дробилка Metso Lokotrack LT106.

Определением арбитражного суда от 11.01.2022 г. к участию в деле в качестве соответчика по ходатайству заявителя привлечен ФИО1 (далее – ФИО1, ответчик-2), а управляющим в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса РФ (далее – Кодекс) заявлено и судом принято уточнение рассматриваемых требований, в котором он просил признать недействительными сделки (цепочку сделок) по отчуждению имущества Общества, включающие как изначально заявленные договоры между должником и ответчиком-1, так и заключенные между ответчиками договоры купли-продажи от 02.08.2019 г. № 04/08/19, № 03/08/19 и № 02/08/19, с применением тех же последствий недействительности сделок (в виде возврата в конкурсную массу перечисленного имущества, включая экскаватор Hyundai R320LC-7 заводской номер: HHIHN901PB0002869; экскаватор Коматсу РС300-8 (Э04227) заводской номер: Y300177, 2011 г.в. и дробилку METSO LOKOTRACK LT 106 заводской номер 74890), и определением от 10.02.2022 г. заявленные требования удовлетворены в последней редакции; кроме того, с ответчика-2 в пользу должника взысканы расходы по госпошлине в сумме 6 000 руб.

Данное определение было обжаловано ФИО1 в апелляционном порядке; в жалобе ее податель просил перейти к рассмотрению дела по правилам суда первой инстанции (ввиду наличия безусловных оснований для отмены обжалуемого судебного акта), отказать в удовлетворении требований управляющего в части оспаривания договоров между ответчиками и применения последствий недействительности сделки, а в части оспаривания договоров между должником и ответчиком-1 – производство по заявлению прекратить, указывая, в частности, на рассмотрение дела (спора) без его участия и в отсутствие надлежащего уведомления о судебном разбирательстве.

С учетом последнего довода и по результатам исследования материалов дела апелляционный суд в судебном заседании 17.05.2022 г. пришел к выводу о допущенных судом первой инстанции нарушениях норм процессуального права, влекущих безусловную отмену обжалуемого определения в соответствии с пунктом 2 части 4 статьи 270 Кодекса и переход к рассмотрению настоящего дела по правилам, установленным этим Кодексом для рассмотрения дела в арбитражном суде первой инстанции, поскольку дело было рассмотрено без участия ответчика-2, не извещенного надлежащим образом о времени и месте судебного заседания по адресу его регистрации как по месту жительства, так и по месту пребывания при неполучении им (ненаправлении ему) также рассмотренных судом уточнений заявленных управляющим требований, включающих предъявленные непосредственно к нему.

В настоящее заседание управляющий не явился; дополнительных позиций (помимо ранее представленного отзыва на апелляционную жалобу с приложениями к нему), а равно и иных доказательств не представил (не направил); однако, о месте и времени судебного разбирательства надлежаще

[A2] извещен (считается извещенными в силу части 1 статьи 123 Кодекса (с учетом разъяснений Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ, содержащихся в пункте 5 постановления от 17.02.2011 г. № 12, и при соблюдении требований абзаца второго части 1 статьи 121 Кодекса), в связи с чем и в соответствии с частью 3 статьи 156 Кодекса дело рассмотрено без его участия (как и участия ответчика-1, ликвидированного (исключенного из ЕГРЮЛ) на настоящий момент) при отсутствии также с его стороны каких-либо ходатайств, обосновывающих невозможность явки в заседание.

Ответчик-2 возражал против рассматриваемых требований, в т.ч. по мотивам, ранее изложенным в апелляционной жалобе, а также с учетом дополнительно представленных к настоящему заседанию письменных пояснений.

По существу спора судом установлено следующее:

Как следует из материалов дела, 13.11.2018 г. между ООО «Арасар» (после переименования - ООО «Строймонтаж») (продавец) и ООО «Аллигатор» (покупатель) заключены Договоры купли-продажи № 02-ОС, № 03-ОС и № 04-ОС в соответствии с приложениями № 1 к которым должником ответчику-1 был продано имцщество (строительная техника с принадлежностями (дополнительным оборудованием) к ним) на сумму 2 840 000 руб., 3 020 000 руб. и 8 500 000 руб., а всего - на общую сумму 14 360 000 руб., и оспаривая которые, управляющий сослалась на пункт 2 статьи 61.2 федерального закона от 26.10.2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве).

В соответствии с пунктом 1 статьи 32 Закона о банкротстве и частью 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса РФ дела о банкротстве юридических лиц и граждан, в том числе индивидуальных предпринимателей, рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

Как предусмотрено пунктом 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве, сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а кроме того - по основаниям и в порядке, которые указаны в Законе о банкротстве; пунктом 3 этой статьи установлено, что правила главы III.1 названного Закона могут применяться к оспариванию действий, направленных на исполнение обязательств и обязанностей, возникающих в соответствии с гражданским, трудовым, семейным законодательством, законодательством о налогах и сборах, таможенным законодательством Таможенного союза и (или) законодательством Российской Федерации о таможенном деле, процессуальным законодательством Российской Федерации и другими отраслями законодательства Российской Федерации, а в пункте 1 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 23.12.2010 г. № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Постановление № 63) разъяснено, что по правилам этой главы Закона о банкротстве могут, в частности, оспариваться: действия, являющиеся исполнением гражданско-правовых обязательств (в том числе наличный или безналичный платеж должником денежного долга кредитору, передача должником иного имущества в собственность кредитора), или иные действия, направленные на прекращение обязательств (заявление о зачете, соглашение о новации, предоставление отступного и т.п.).

Также согласно пункту 1 статьи 61.8 Закона о банкротстве, заявление об оспаривании сделки должника подается в арбитражный суд, рассматривающий дело о банкротстве должника, и подлежит рассмотрению в деле о банкротстве должника, а в силу пункта 1 статьи 61.9 Закона о банкротстве, заявление об

[A3] оспаривании сделки должника может быть подано в арбитражный суд внешним управляющим или конкурсным управляющим от имени должника по своей инициативе либо по решению собрания кредиторов или комитета кредиторов, при этом срок исковой давности исчисляется с момента, когда арбитражный управляющий узнал или должен был узнать о наличии оснований для оспаривания сделки, предусмотренных настоящим федеральным законом.

При этом в силу пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка), а с учетом разъяснений, данных в пунктах 5 и 6 Постановления № 63, предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом, либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника; цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если имеются одновременно два следующих условия: на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества, и имеется хотя бы одно из других обстоятельств, предусмотренных абзацами вторым - пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве (в частности, сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату доли участнику должника, либо совершена при наличии одного из следующих условий: стоимость переданного в результате совершения сделки составляет двадцать и более процентов балансовой стоимости активов должника; должник изменил свое место жительства или место нахождения без уведомления кредиторов непосредственно перед совершением сделки или после ее совершения, либо скрыл свое имущество, либо уничтожил или исказил правоустанавливающие документы, документы бухгалтерской и (или) иной отчетности или учетные документы; после совершения сделки по передаче имущества должник продолжал осуществлять пользование и (или) владение данным имуществом).

При определении же вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абзаца тридцать второго статьи 2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества, а при определении наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества следует исходить из содержания этих понятий, данного в абзацах тридцать третьем и тридцать четвертом статьи 2 Закона о банкротстве, в соответствии с которыми под недостаточностью имущества понимается превышение размера денежных обязательств и обязанностей по уплате обязательных платежей должника над стоимостью имущества (активов) должника, а под неплатежеспособностью - прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств,

Таким образом, для признания сделки недействительной по вышеуказанному основанию необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств: а) сделка была

[A4] совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов; б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов; в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки; в случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

В данном случае, управляющий, обосновывая свою позицию о недействительности Договоров от 13.11.2018 г. между должником и ответчиком-1, сослалась на отсутствие встречного исполнения по ним; их цель в виде выводы активов Общества и причинение вреда кредиторам; наличие возбужденных на тот момент исковых производств по взысканию денежных средств с должника (как один из признаков неплатежеспособности/недостаточности имуществ у Общества), а также потенциальную осведомленность ответчика-1 о финансовом состоянии Общества и – как следствие – о цели причинения вреда кредиторам совершением сделок; впоследствие, управляющий, обосновывая наличие у должника признаков несостоятельности (банкротства), а именно – недостаточности имущества и неплатежеспособности, указала на выводы, содержащиеся в сделанном ей по результатам процедуры анализе финансового состояния; уничтожение бухгалтерской документации должника; существенное занижение (по сравнению с рыночной) стоимости имущества, что, помимо прочего, свидетельствует об осведомленности ответчика-1 о пороках сделок (их подозрительном характере), равным образом, с учетом обстоятельств заключения Договоров от 13.11.2018 г., в т.ч. последующую вскоре ликвидацию ответчика-1, управляющий полагала, что сделки являются ничтожными в силу общих норм – статей 10 и 170 Гражданского кодекса – как мнимые и совершенные при злоупотреблении правом – с целью избежать обращения взыскания на спорное имущество.

С учетом изложенного же управляющий уточнила свои требования и наряду с Договорами от 13.11.2018 г. просила признать недействительными по этим же основаниям заключенные между ответчиками договоры купли-продажи от 02.08.2019 г. № 04/08/19, № 03/08/19 и № 02/08/19 по отчуждению спорного имущества от ООО «Аллигатор» в пользу ФИО1, которые по ее мнению, входят в цепочку сделок, направленную на вывод активов должника.

Оценивая доводы управляющего, апелляционный суд исходит из того, что все оспариваемые сделки совершены в период трех лет до возбуждения дела о несостоятельности (банкротстве) должника, а значит – они могут быть оспорены по основаниям, предусмотренным пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

При этом, несмотря на содержащиеся в статье 2 Закона о банкротстве дефиниции признаков неплатежеспособности и недостаточности имущества, определением Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 20.07.2017 г. № 309-ЭС17-1801 по делу № А50-5458/2015 для определения признаков банкротства был введен термин «объективное банкротство», под которым понимается момент, в который должник из-за снижения стоимости чистых активов стал неспособен в полном объеме удовлетворить требования кредиторов, и в данном случае конкурсным управляющим в период исполнения ей обязанностей был подготовлен анализ финансового состояния должника, согласно которому, в 2018 году показатель обеспеченности обязательств Общества его активами составлял 0,98, что означает недостаточность общей совокупности всех активов для погашения всех имеющихся у него обязательств и – соответственно – о наличии объективного банкротства на момент совершения оспариваемых сделок.

Помимо этого, крупнейшим кредитором должника является АО «Группа «Илим» с размером требования 40 000 000 руб., что составляет более 75 % общего размера реестра требований кредиторов, и как установлено судебными

[A5] актами, в частности Постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 21.06.2021 г. по делу А56-79077/2020/тр.3, требование Кредитора возникло 22.10.2018 г. в связи с неконтролируемым обрушением части кирпичной кладки стены при выполнении должником работ по демонтажу стены здания, принадлежащего кредитору, что также свидетельствует о наличии у должника признаков банкротства на момент совершения спорных сделок, первые три из которых - Договоры от 13.11.2018 г., при этом, совершены менее, чем через месяц после возникновения указанных обязательств перед кредитором.

Также, как указано выше, абзацем 4 пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предусмотрен второй обязательный элемент презумпции наличия цели причинения вреда имущественным правам кредиторов - факт уничтожения бухгалтерской документации после совершения оспариваемой сделки, применительно к чему суд исходит из того, что согласно пункту 2 статьи 54 Гражданского кодекса РФ, место нахождения юридического лица определяется местом его государственной регистрации, а государственная регистрация юридического лица осуществляется по месту нахождения его постоянно действующего исполнительного органа, и с учетом того обстоятельства, что местом государственной регистрации должника является <...>, лит. Щ, пом. 13, по этому же адресу должен находиться его единоличный исполнительный орган, а равно как в силу пункта 14.1 Устава Общества, по этому адресу должно осуществляться хранение бухгалтерской документации.

Однако в данном случае, контролирующими должника лицами конкурсному управляющему был предоставлен акт осмотра № 1/19 от 24.12.2019 г., согласно которому документация Общества была уничтожена в результате затопления нежилого помещения по адресу: <...>, лит. Г.; таким образом, документация должника находилась не по адресу его регистрации, вследствие чего была уничтожена.

Кроме этого, суд исходит из того, что согласно абзацу 7 пункта 5 Постановления № 63 при определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абзаца 32 статьи 2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества, и в данном случае, осуществив сравнение цены имущества, согласованной должником и ответчиком-1 в Договорах от 13.11.2018 г., с данными публичных (открытых) источников, конкурсным управляющим было установлено существенное занижение стоимости имущества при его отчуждении, а именно: согласно данным этих источников стоимость б/у дробилки METSO LOKOTRACK LT106 составляет более 20 000 0000 руб. (стоимость согласно Договору от 13.11.2018 г. - 8 500 000 руб.), б/у экскаватора Коматсу РС300-8 - более 10 000 000 руб. (стоимость согласно договору - 2 200 000 руб.), а б/у экскаватора HYUNDAI R320LC-7 - более 4 000 000 рублей (стоимость согласно договору - 2 000 000 руб.), а после заключения указанных сделок по заведомо заниженной цене ответчик--1 совершил действия, направленные на недобросовестное прекращение деятельности, выразившиеся, в частности, в том, что на момент заключения договоров и вплоть до 08.09.2019 г. генеральным директором и одним из участников данного ответчика являлся ФИО6; 09.09.2019 г. генеральным директором ответчика была назначена ФИО7, и ей же было отчуждено 80 % доли уставного капитала ООО «Аллигатор» (а 20 % находилось в собственности у самого общества), что подтверждается соответствующими выписками из Единого государственного

[A6] реестра юридических лиц (далее - ЕГРЮЛ).

В свою очередь, ФИО7 обладает признаками номинального руководителя и участника, назначенного для целей исключения ответчика из ЕГРЮЛ, с учетом того, что согласно данным ЕГРЮЛ ФИО7 также в разные периоды времени являлась генеральным директором и участником следующих обществ: ООО «Ваш выбор» (ИНН <***>, ОГРН <***>), ООО «Промтехстрой» (ИНН <***>, ОГРН <***>), ООО «Верта» (ИНН <***>, ОГРН <***>), и все указанные общества были исключены из ЕГРЮЛ в связи с наличием недостоверных сведений; как следствие, 19.03.2020 г. в результате проверки достоверности сведений в отношении ответчика-1 в ЕГРЮЛ была внесена отметка о недостоверности сведений о его генеральном директоре и участнике (ФИО7), а 28.09.2020 г. уполномоченным органом было принято решение № 59965 о предстоящем исключении ООО «Аллигатор» из ЕГРЮЛ, и 18.01.2021 г. оно было исключено из ЕГРЮЛ.

При таким обстоятельствах, конкурсный управляющий правомерно полагал, что ответчиком-1 совместно с контролирующими должника лицами было осуществлено сокрытие имущества последнего, поскольку ликвидация данного ответчика направлена на воспрепятствование дальнейшему оспариванию сделок, а умыслом сторон охватывались действия по отчуждению имущества и формированию ситуации, когда оспорить такие сделки станет невозможно ввиду исключения из ЕГРЮЛ покупателя; также из изложенного можно сделать вывод, что действия контролирующих должника лиц и этого ответчика были последовательными и согласованными, что выразилось в том, что в кратчайшие сроки после причинения убытков кредитору заключаются спорные Договоры от 13.11.2018 г., в которых сторонами указывается заведомо заниженная стоимость отчуждаемого имущества; имущество отчуждается с отсрочкой платежа, а должник не совершает предусмотренных законом действий для обременения отчужденного имущества залогом; ответчиком-1 назначается номинальный руководитель, а также отчуждается в его пользу доля в уставном капитале, и наконец – данный ответчик принудительно исключается из ЕГРЮЛ в связи с недостоверностью сведений о номинальном генеральном директоре и участнике, при том, что по отдельности такие действия не имеют никакого экономического смысла, и в частности - противоречит интересам должника отчуждение производственной техники по заниженной цене с отсрочкой оплаты и без обременения залогом, а ООО «Аллигатор» не имело смысла назначать номинального руководителя, что стало причиной исключения из ЕГРЮЛ; однако, при условии, что такие действия объединены общим умыслом на сокрытие дорогостоящих активов должника, то в них усматривается целесообразность и экономический смысл.

Помимо этого, в целях подтверждения того, что оспариваемые сделки обладают признаками цепочки сделок, совершенных для целей сокрытия имущества должника, конкурсным управляющим был направлен запрос в Гостехнадзор Санкт-Петербурга о предоставлении сведений о переходе прав на имущество с приложением подтверждающих документов, и на указанный запрос управляющим был получен ответ, согласно которому все спорное имущество было отчуждено ответчиком-1 в пользу второго ответчика на основании договоров от 02.08.2019 г. № 04/08/19, № 03/08/19 и № 02/08/19, и таким образом, находят свое подтверждение доводы конкурсного управляющего о том, что имущество должника было отчуждено на основании цепочки притворных сделок, в результате которых конечным приобретателем стал ФИО1.

При этом, как опять же указано выше, согласно пункту 7 Постановления № 63, в силу абзаца 1 пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред

[A7] имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (статья 19 этого Закона) либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника, либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника, и в данном случае, управляющий полагает, что ответчики не могли не осознавать пороков оспариваемых сделок, поскольку приобретали имущество по цене в несколько раз ниже рыночной стоимости, как содержат договоры от 13.11.2018 г. и нестандартные условия об оплате: покупателю была предоставлена отсрочка оплаты до 30.11.2018 г., а вопреки положениям пункта 5 статьи 488 Гражданского кодекса РФ должником не было принято мер по размещению уведомления об обременении залогом проданного имущества в едином реестре; применительно же к последующим сделкам между ответчиками, суд отмечает, что согласованная в них стоимость, и в частности - дробилки METSO LOKOTRACK LT106 - 700 000 руб. и экскаватора Коматсу РС300-8 - 252 000 руб., а равно и экскаватора HYUNDAI R320LC-7 (причем – обеих экскаваторов – с соответствующими принадлежностями (дополнительным оборудованием)), значительно меньше (в разы) как рыночной их стоимости согласно данным управляющего, приведенным выше, так и по сравнению со стоимостью по Договорам от 13.11.2018 г. между должником и ответчиком-1, при отсутствии, при этом со стороны ответчика-2, несмотря на соответствующее предложение апелляционного суда, согласно определению от 17.05.2022 г., доказательств как оплаты им стоимости имущества по договорам от 02.08.2019 г. с ответчиком-1, так наличия у него денежных средств на приобретение дорогостоящего имущества – строительной техники (финансовой возможности для покупки), как это предусмотрено подлежащим в настоящем случае применению по аналогии пунктом 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 22.06.2012 г. № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве» (абзац 3).

В этой связи суд также отмечает, что в соответствии с правовой позицией, изложенной в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 23.08.2019 г. № 304-ЭС15-2412(19), положения статьи 61.2 Закона о банкротстве необходимы, в первую очередь, для того, чтобы посредством аннулирования подозрительных сделок ликвидировать последствия вреда, причиненного кредиторам должника после вывода активов последнего, то есть квалифицирующим признаком таких сделок является именно наличие вреда кредиторам, уменьшение конкурсной массы в той или иной форме, а в целях определения того, повлекла ли сделка вред, поведение должника может быть соотнесено с предполагаемым поведением действующего в своем интересе и в своей выгоде добросовестного и разумного участника гражданского оборота.

Так, если сделка, скорее всего, не могла быть совершена таким участником оборота, в первую очередь, по причине ее невыгодности (расточительности для имущественной массы), то наиболее вероятно, что сделка является подозрительной, и напротив - если есть основания допустить, что разумным участником оборота могла быть совершена подобная сделка, то предполагается, что условий для ее аннулирования не имеется.

Также необходимо учитывать, что кроме стоимостных величин при квалификации сделки во внимание должны приниматься и все иные обстоятельства ее совершения, указывающие на возможность получения взаимной выгоды сторонами, то есть суд должен исследовать контекст отношений должника с контрагентом для того, чтобы вывод о подозрительности являлся убедительным и обоснованным (определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 15.02.2019 г. № 305-ЭС18-8671(2)), при том, что в силу правовых подходов, сформулированных в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ

[A8] от 30.07.2020 г. № 310-ЭС18-12776(2), гражданское законодательство основывается на презюмируемой разумности действий участников гражданских правоотношений; вместе с тем, разумность стороны гражданско-правового договора при его заключении и исполнении означает проявление этой стороной заботливости о собственных интересах, рациональность ее поведения исходя из личного опыта данной стороны, в той ситуации, в которой она находится, существа правового регулирования заключенной ею сделки и сложившейся практики взаимодействия таких же участников гражданского оборота при сходных обстоятельствах, а согласно правовой позиции, сформулированной в определении Верховного Суда РФ от 22.12.2016 г. № 308-ЭС16- 11018 по делу № А22-1776/2013, отчуждение имущества, не имеющего недостатков, по цене, заниженной многократно, очевидно свидетельствует о заключении сделки с целью вывода ликвидного имущества, что, в свою очередь, не может не порождать у любого добросовестного и разумного участника гражданского оборота сомнений относительно правомерности отчуждения, а поэтому покупатель, проявляя обычную степень осмотрительности, должен при заключении подобной (подозрительной, в т.ч. в силу ее цены) сделки предпринять дополнительные меры, направленные на проверку обстоятельств, связанных со стоимостью имущества.

Кроме того, как отражено в абзаце 4 пункта 4 Постановления № 63, наличие в Законе о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок, предусмотренных статьями 61.2 и 61.3, само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную (статьи 10 и 168 Гражданского кодекса РФ), и в данном случае - действия сторон оспариваемых сделок в их совокупности, как не имеющие экономического смысла и направленные на сокрытие имущества должника от обращения на него взыскания, могут быть квалифицированы судом также в качестве недобросовестных применительно к статье 10 Гражданского кодекса РФ, в соответствии с которой не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

При этом суд отклоняет возражения ФИО1 на рассматриваемые требования, изложенные в его апелляционной жалобе, а также в дополнительных письменных пояснениях, представленных к настоящему заседанию, и в частности, полагая правомерным принятие судом первой инстанции уточнения управляющим своих требований в виде оспаривания, помимо изначально заявленных договоров от 13.11.2018 г. между должником и ответчиком-1, также и договоров от 02.08.2019 г. между ответчиками, поскольку это обусловлено характером оспаривания сделок – именно как единой сделки (цепочки сделок) при отсутствии к тому же полномочий у апелляционного суда на данной стадии процесса условий для пересмотра ранее сделанных судом первой инстанции выводов применительно к наличию или отсутствию условий (оснований) для принятия таких уточнений.

С учетом этого же – оспаривания всех заявленных по спору договоров в качестве единой сделки – суд полагает ошибочной позицию ответчика о необходимости прекращения производства по делу в отношении ликвидированного (исключенного их ЕГРЮЛ) ответчика – ООО «Аллигатор», что тем более верно в силу необходимости обеспечения защиты прав как должника, так и всего сообщества его кредиторов, а именно - наличия у них материального интереса в пополнении конкурсной массы путем применения последствий недействительности сделки (сделок) и – соответственно – самого факта признания этих сделок (сделки) недействительными(-ой), как в силу же изложенного, а также приведенной выше квалификации сделок суд отклоняет

[A9] довод о пропуске срока исковой давности применительно к договорам от 02.08.2019 г. (исходя из даты подачи управляющим уточнения своих требований) и об избрании в отношении этих договоров ненадлежащего способа защиты (которым, как считает ответчик-2, в данном случае могла бы являться виндикация спорного имущества), в т.ч. (в отношении последнего довода) потому, что, следует повториться, все договоры с участием сторон (и от 13.11.2018 г., и от 02.08.2019 г.) оспариваются как сделка, охватываемая единым умыслом (направленная на вывод активов должника), а срок исковой давности по оспариванию договоров от 02.08.2019 г. не мог начать свое течение ранее, чем управляющий получил сведения о них – в ответ на свой запрос в Гостехнадзор Санкт-Петербурга (письмо последнего от 13.12.20201 г. – л.д. 83).

Кроме того, суд отклоняет доводы ответчика-1 о его добросовестности при приобретении имущества по договорам с ответчиком-1, исходя в этой связи, в частности, из недоказанности, как уже указано выше, самого факта оплаты по этим договорам и наличия источников дохода для такой покупки; необходимости приобретения им такой техники и фактического ее использования, включая обслуживание и ремонт и т.д.

Равным образом, суд полагает надлежаще не опровергнутым ФИО1 и факт занижения стоимости спорного имущества как по договорам от 13.11.2018 г., так и – тем более - по договорам от 02.08.2019 г., отклоняя в этой связи (оценивая исключительно критически) ссылки на представленное им заключение специалиста № 3409/22А от 03.06.2022 г., подготовленное по его заказу ООО «Антарес» (специалист – ФИО8), по вопросу стоимости по состоянию на 13.11.2018 г. спорных дробилки и экскаваторов, поскольку данное заключение подготовлено спустя более 3 лет с момента заключения первых из оспариваемых договоров и оно, помимо прочего, обусловлено фактом наличия в спорной техники критических дефектов, без устранения которых ее эксплуатация, очевидно невозможна (дефектные ведомости, отраженные в заключении специалиста), однако данные дефекты не только не были отражены как в договорах от 13.11.2018 г., так и в договорах от 02.08.2019 г. (ни в самих их текстах, ни в каких-либо приложениях), но и более того – согласно актам приема-передачи к этим договорам указано на отсутствие у покупателей претензий по качественным характеристикам техники (оборудования).

Таким образом, совокупность обстоятельств (материалов) дела позволяет прийти к достаточно обоснованному к выводу о том, что в рассматриваемом случае конкурсным управляющим доказана вся совокупность условий, предусмотренных пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве для признания недействительными совокупности заявленных договоров в качестве единой сделки (цепочки сделок), направленной на вывод активов должника в целях избежать обращения взыскания на него и – как следствие – причинение вреда кредиторов (в т.ч. ввиду их отчуждения по заниженной цене, несмотря на подтвержденную управляющим оплату стоимости Договоров от 13.11.2018 г.), ввиду чего определение суда первой инстанции от 10.02.2022 г. подлежит отмене в силу указанных выше процессуальных нарушений с принятием нового судебного акта – об удовлетворении заявленных требований, в т.ч. с применением последствий недействительности сделок в соответствии со статьей 61.6 Закона о банкротстве в виде возврата спорного имущества в конкурсную массу должника, а также с взысканием с ответчика-2 в пользу же Общества понесенных последним (управляющим) расходов по оплате госпошлины по заявлению, и – в тоже время – с оставлением за этим ответчиком понесенных им расходов по оплате госпошлины по его апелляционной жалобы.

На основании изложенного и руководствуясь 110, 112, 266, 268, 271 и 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Тринадцатый

[A10] арбитражный апелляционный суд

постановил:

Определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской

области от 10.02.2022 г. по делу № А56-79077/2020/сд.1 отменить.

Заявление конкурсного управляющего ООО «Строймонтаж» ФИО3

Ю.А. удовлетворить.

Признать недействительными цепочку сделок по отчуждению имущества

ООО «Строймонтаж»:

- договоры купли-продажи № 02-ОС от 13.11.2018, № 03-ОС от 13.11.2018,

№ 04-ОС от 13.11.2018 г., заключенные между ООО «Аллигатор» и ООО

«Строймонтаж»;

- договоры купли-продажи № 04/08/19 от 02.08.2019, 03/08/19 от 02.08.2019,

Игорем Вячеславовичем.

Применить последствия недействительности сделок в виде возврата в

конкурсную массу ООО «Строймонтаж» следующего имущества:

• Экскаватор Hyundai R320LC-7 заводской номер: HHIHN901PB0002869; • Ковш Hyundai (1,4 v3) усиленный;

• Челюсти ФИО5;
• Ков усиленный скелетный для Hyundai R320LC-7;
• Быстросъемный механизм для экскаватора;
• Челюсть для резки металла;

• Экскаватор Коматсу РС300-8 (Э04227) заводской номер: Y300177, 2011

г.в.;
• Ковш Hyundai (1,4 мЗ) усиленный;
• Гидравлические ножницы СС1700 U;
• Переходная плита;
• Гидромолот PB02-360S;
• Дробилка METSO LOKOTRACK LT 106 заводской номер 74890.

Взыскать с ФИО1 в пользу ООО

«Строймонтаж» расходы по госпошлине в сумме 6 000 руб.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Северо-Западного округа в срок, не превышающий одного месяца со дня его принятия.

Председательствующий И.В. Сотов

Судьи Е.В. Бударина

Д.В. Бурденков